"Дракон" - читать интересную книгу автора (Браст Стивен)

Глава 14 Превратности судьбы

Мне по-прежнему кажется, что я сумел бы довести дело до конца, будь я умнее. У меня был шанс сообразить, что задумал Форния, но я не смог. Конечно, я прекрасно понимал, что даже проникновение в его замысел может мне не помочь. Не исключено, что я буду не в силах ему помешать. Так подошла к делу Сетра: она не расставляла никаких ловушек, диспозиция сражения была очевидной, и у нее получилось – если судить по тому, что отряд Маролана, во главе с ним и Алирой, приближался к штабу Форнии.

С другой стороны, хотя восточные наемники и отступали, они не обратились в беспорядочное бегство. Окончательный перелом еще не наступил, однако многие успели погибнуть, многих ждала такая же участь.

Я не спускал глаз с лица Форнии, и мне удалось заметить, что он на мгновение сосредоточился, – и практически сразу же на склоне холма появился крупный отряд кавалерии, находившийся примерно в сотне ярдов от нас.

Я не мог отвести от него взгляда, неожиданно позабыв о собственной участи. Колонна всадников, не торопясь, спускалась с холма. Я попытался оценить ее численность, но в этом я не силен. Не менее нескольких сотен, может быть, даже тысяча, и когда всадники приблизились, я заметил, что они вооружены копьями.

Через несколько секунд колонна перестроилась в шеренгу, и я не мог не восхититься четкостью маневра. Еще несколько мгновений – и они смогут атаковать силы Маролана. Я рискнул бросить на него взгляд. Маролан стоял чуть в стороне от схватки и разговаривал с кем-то, показывая в сторону кавалерийского отряда.

– Смотри внимательно, – посоветовал мне Форния. – Сейчас будет интересно.

Я последовал его совету и заметил, как за спинами всадников начинает спускаться по склону холма масса пехоты.

Если воспользоваться военной терминологией, Форния «пустил в ход резервы». А я бы сказал, что ситуация стала еще более неприятной. Мне следовало что-то предпринять – вот только что? Признаюсь, я даже подумал о попытке убить Форния, но его личная охрана не обращала внимания на сражение – они неотрывно следили за мной.

Приближался решающий момент – не самое лучшее время для колебаний.

– Так ты готов выслушать мои условия? – спросил Форния.

– Нет, – ответил я. – У меня нет необходимых полномочий.

Он усмехнулся:

– Значит, ты не слишком подходящая кандидатура для ведения переговоров.

– Парламентер появится сразу же после того, как вы снимете блоки против телепортации…

Форния рассмеялся:

– И не надейся, джарег.

– Я не пытаюсь вас обмануть, – заявил я.

– О, я тебе верю. Это было бы слишком примитивно. Но я не собираюсь полагаться на волю случая. Если ваш парламентер хочет войти со мной в контакт, пусть попробует какой-нибудь другой способ.

Я пытался придумать ответ, когда появился Деймар. То ли он сумел пробить блок, то ли как-то его обошел. Я даже не знаю, использовал он волшебство или силы псионики. Однако Деймар, удобно скрестив ноги, парил рядом с нами, в шести дюймах над землей.

– Ладно, – сказал я, обращая к Форнии, – пусть будет другой способ.

На мгновение у меня возникли сомнения – вдруг они нанесут удар и разом прикончат нас обоих, но охрана Форнии ждала приказа. Приказа на наше уничтожение не последовало.

Я неожиданно ощутил присутствие Деймара в моем сознании. Шокирующее и не слишком приятное переживание. Я не привык входить в псионический контакт с людьми, которых не слишком хорошо знаю. Уж не говоря о том, как чувствует себя человек, которого одной рукой мягко поднимают в воздух, а другой могут в любой момент прихлопнуть. Конечно, я сказал мягко, но он все равно не слишком хорошо мне знаком и может меня прихлопнуть. Как я уже говорил, мне не понравилось.

– Чего ты хочешь? – спросил он, обращаясь ко мне псионическим шепотом – словно соблюдал максимальную осторожность, чтобы не сжечь мой мозг.

– Этот человек, Форния, – ответил я.

– Ну?

– Я хочу знать, что он замыслил.

– Пожалуйста, – сказал Деймар, словно я просил его передать блюдо с засахаренными фруктами.

Как же он хорош, подумал я. Разум Деймара очень силен, к тому же он его постоянно тренирует, но способен ли извлечь из сознания Форнии нужную мне информацию? Ну, из сознания Крейгара он ее извлек.

Мысль о Крейгаре заставила меня подумать о том, как далеко от своего привычного мира я оказался. Он выбрал крайне неудачный момент для связи со мной, но после этого я не вспоминал о нем несколько дней. И только когда мы заняли позицию перед Стеной, я сообразил, что он хотел со мной поговорить.

– Крейгар? Это я.

– Привет, Влад. Как армейская жизнь?

– Ты и сам знаешь.

– Я пытался тебя предупредить.

– По большей части я ее ненавижу, – признался я, – но когда меня стали пытаться убить, мне это не понравилось еще больше.

– А вот меня значительно больше раздражало все остальное.

– Разделяю твои чувства. Так что ты хотел?

– Один парень решил открыть игорный бизнес на нашей территории.

– Парень? Какой парень?

– Я его не знаю. Джарег, выглядит как мелкая сошка. Он готов платить положенные проценты и намерен сам обеспечивать свою безопасность, но я боюсь, что у нас будет слишком много игорных домов.

– С тех пор прошло довольно много времени; что ты предпринял?

– Дал ему разрешение.

– И?..

– Пока все идет нормально.

– Ладно, хорошо. Что-нибудь еще?

– Нет, все спокойно.

– Как бы я хотел сказать то же самое про себя.

– Да?

– Здесь скоро начнется грандиозное сражение.

– Я полагаю, ты не собираешься в нем участвовать?

– Ну, как тебе сказать…

– Что? Ты намерен сражаться? В пехоте?

– Мне не всегда удается этого избежать.

– Соверши какой-нибудь подвиг, и тебя сделают капралом.

– Оставь остроты Лойошу, Крейгар. У него они получаются лучше.

– Конечно, Влад. Что-нибудь еще?

– Нет, поговорим позднее.

Я посмотрел в сторону вражеских позиций. Мне вдруг пришло в голову, что если бы Крейгар совершил подвиг, никто бы этого не заметил. Возможно, здесь и заключен ответ на вопрос, который я ему никогда не задавал. Объяснение ничуть не хуже, чем любое другое.

Я заметил, что Нэппер наблюдает за мной. Наверное, мне не всегда удается скрыть, что я вхожу в псионическую связь.

– Если бы твои губы не шевелились, босс, то…

– Заткнись, Лойош.

– Ну? – осведомился Нэппер. – У нас есть дело?

Я покачал головой и вновь принялся изучать позиции противника. Теперь почти на всех дальних холмах развевались знамена Форнии, в том числе и те, которые, по словам Вирт, мы захватим, когда туда доберемся.

Кто-то прошел вдоль шеренги, раздавая галеты и сыр. Я взял несколько галет, съел сыр и выпил немного воды. Повернувшись к Нэпперу, спросил у него, почему ему так не терпится умереть, но тут раздался грохот барабанов, и я не узнал сигнала. Поскольку на лице Нэппера появилась улыбка, я сразу понял, что мне он не понравится.

– Что это? – спросил я.

– Время быть живым, – ответил он. – Строимся в атакующую колонну.

– «Время быть живым», – повторил я. – Тут заключена ирония?

Он ничего не ответил.

Подошла Расча и показала, как нам следует выстроиться – локоть к локтю, так что трудно было даже пошевелиться. Я понял, что еще ни разу не принимал участия в атаке; до сих пор мне приходилось лишь держать оборону, не давая противнику прорваться. Поскольку нам всякий раз сопутствовал успех, мне совсем не хотелось оказаться в столь незавидной роли. Слева от меня стоял Нэппер, справа Элбурр.

Капитан выехал перед нашей шеренгой на темной лошадке, которая выглядела слишком маленькой для него; казалось, стоит ему немного вытянуть ноги, и они коснутся земли. Картина получалась забавная. Он заговорил, и его голос был очень хорошо слышен, хотя капитан не кричал.

– Нам предстоит атаковать легкую пехоту противника, очень похожую на нас. У них нет траншей или земляных валов, мы превосходим их численностью; однако, как вы и сами видите, нам придется атаковать снизу вверх по склону холма. Мы пойдем быстрым шагом, а последние сто ярдов нужно будет пробежать. Захватим холм и будем удерживать его до тех пор, пока не подоспеет подкрепление.

Никто не стал напоминать, что еще вчера мы спокойно могли занять холм и водрузить на нем свои знамена.

– Вам следует держать строй до тех пор, пока вы не вступите в соприкосновение с противником, – продолжал капитан. – Нам окажет помощь корпус волшебников – главным образом защитного характера. Если сумеете удержать строй и нанести быстрый удар, трудностей не возникнет. У меня все. Будьте внимательны к приказам ваших командиров.

Кроппер отъехал к дальнему концу шеренги, одновременно обнажив шпагу. Боевой клинок; может быть, капитан даже пустит его в ход. До сих пор я не видел, чтобы он участвовал в боевых действиях. Впрочем, я мог просто не заметить.

Краун занял позицию в центре шеренги и чуть впереди. Он также обнажил свой клинок. Я почувствовал, как учащается мой пульс. Повернувшись к Вирт, я спросил:

– У них есть метательные копья?

– Почти наверняка, – ответила она, а потом добавила: – Тебя они беспокоят?

– Вовсе нет, – проворчал я. – Просто мне не терпится поймать одно из них зубами.

– Вот что нам нужно: высокий боевой дух.

Я решил, что Вирт иронизирует, но уверенности у меня не было. Краун дал сигнал, и наши знамена двинулись вперед. Остальные последовали за ними.

«Война, – однажды объяснила мне Сетра Лавоуд, – состоит из потерянных возможностей, чередующихся с чудесными избавлениями, а заканчивается тем, что кто-то где-то умудряется не совершить решающую ошибку».

Если бы наш разговор имел место до сражения возле Стены Склепа Барита, возможно, он принес бы мне пользу. Впрочем, кто знает, результат мог быть прямо противоположным; в любом случае я бы не был так поражен тем, что произошло.

Мы двигались вперед, прямо к застывшей в неподвижности массе вражеских воинов. Они стояли плечом к плечу на середине склона холма. Кстати, склон казался длинным и пологим – как выяснилось, обманчиво пологим. Создавалось впечатление, что мы сумеем взбежать на него, даже не сбив дыхания. И здесь я ошибся. Мое дыхание стало тяжелым и прерывистым еще до того, как мы перешли на бег, рядом задыхались Вирт и Элбурр. Расстояние до врага сокращалось, и я размышлял о том, как буду сражаться в таком состоянии. Одновременно я с нетерпением ждал и боялся последнего сигнала к атаке.

А потом они метнули в нас копья.

Когда копья бросали мы, мне казалось, что на врага летит огромная стена металла. Теперь я находился на противоположной стороне, и впечатление возникло такое же. Тогда я удивился, почему враг продолжает наступать; даже теперь, когда все закончилось, я не перестаю удивляться.

Однако я продолжал бежать вперед.

Потом Краун взмахнул своим клинком, и знамена выдвинулись вперед, откуда-то слева донесся голос Расчи:

– В атаку!

Я уже не мог бежать вверх по склону, но остальные каким-то непостижимым образом начали двигаться быстрее, и мне ничего не оставалось, как последовать их примеру. В результате я не заметил, какой эффект произвел бросок копий. Потом они метнули копья в третий раз, и на сей раз я обратил внимание: Вирт споткнулась и упала, и я успел подумать, что хочу остановиться и помочь ей – однако продолжал бежать вперед. Раздался страшный крик, и я понял, что часть чудовищного шума производит моя глотка.

Последовал третий залп, мы понесли некоторый урон, а потом и четвертый, во время которого что-то просвистело мимо моего уха и заставило Лойоша псионически вскрикнуть, а затем мы сошлись с врагом.

Больше всего мне запомнился шум и скрежет. Раскаты грома наполнили мой череп, уши уже не ощущали боли. Шум пеленой окутывал поле битвы, и все происходящее тускнело из-за грохота – стало невозможно вычленить отдельные звуки, все сливалось в единый рев. А я пытался идти вперед – но не мог.

Послушайте, я готов на равных драться с любым известным вам фехтовальщиком. Во-первых, я прекрасно владею клинком, во-вторых, что еще важнее, я сражаюсь так, как они не умеют: мы, люди с Востока, владеем собственными приемами, и я никогда не забываю о своих преимуществах – например, маленький рост позволяет мне двигаться быстрее, чем противник. Главное – оставаться подальше от огромных клинков и не позволить врагу воспользоваться тем, что он сильнее.

Теперь, надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. Я сражался не с одним противником, которого намеревался убить или вывести из строя; моя задача состояла в том, чтобы вместе с несколькими сотнями своих товарищей прорваться вперед. Я часто уворачивался, бросался в стороны и изредка, без особого энтузиазма, делал выпады в направлении кого-то из врагов, но мне не удавалось использовать свои преимущества, зато все мои недостатки только умножались.

Просто чудо, что меня не убили в первые двадцать секунд после начала схватки. Кто-то обрушил на мою голову огромный старый меч, и я до сих пор не понимаю, как мне удалось избежать удара. Он определенно меня прикончил бы, если бы что-то его не отвлекло. Так или иначе, но я сумел подняться на ноги (нет, я не помню, как падал или что сам бросился на землю) и вновь устремился вперед, а чей-то клинок вновь едва не разнес мне череп. Я даже не помню, вдыхал ли воздух. В памяти лишь осталась промелькнувшая мысль: Это уже второй раз; на третий меня убьют.

Потом Лойош посоветовал:

– Налево, босс! – что помогло мне решить сразу две проблемы.

Во-первых, и самое главное, я посмотрел налево и увидел, как кто-то взметнул вверх меч, намереваясь снести мне голову. А во-вторых, я почему-то перестал быть солдатом и стал самим собой. Или, если выразиться иначе, вспомнил, что у меня есть и другое оружие, кроме шпаги. На самом деле это не совсем точно, поскольку я ничего не вспоминал и не принимал никаких решений – просто в следующее мгновение я метнул три звездочки в грудь вражеского солдата, что заметно замедлило его движения, и пока он решал, насколько серьезные ранения получил, кто-то – кажется, Элбурр, хотя я и не уверен, – ударил его по ногам, больше я этого типа не видел.

Я продолжал смотреть вперед, заметил, что моя особа привлекла чье-то внимание, метнул нож, промахнулся, но со мной решили не связываться.

Как долго продолжалась наша атака? Ну, потом я прочитал в военном журнале, что атака заняла четыре минуты. А мне показалось, что больше и меньше одновременно. Больше, поскольку атака все не кончалась; я ждал, что вот сейчас что-то произойдет, но так и не дождался. Меньше, потому что я почти ничего не могу вспомнить. Обычно у меня в памяти остается практически полная картина поединка, поскольку мой разум постоянно работает, инстинктивно, благодаря долгим тренировкам, фиксируя движения противника, – потом я обязательно анализирую свои действия, чтобы не повторить ошибок. Однако сейчас все происходило иначе – из этой схватки я запомнил лишь минуту, потом мы начали отступать, а Расча все время кричала, чтобы мы сохраняли строй. Я смотрел на наши знамена и повторял про себя: Ладно, мы не одержали победы, но наше войско не разбито. Я еще не знал, что знаменосец и его заместитель погибли, но, наверное, это не имело значения. Важно, что нам удалось отступить, сохраняя порядок. Более того, мы выглядели настолько боеспособными, что противник не решился на контратаку.

Когда несколько ранее я упомянул об ошибках, то имел в виду нечто подобное. Я практически уверен, что они сумели бы смять нас, если бы атаковали сразу. На их стороне было моральное преимущество, но из-за отсутствия паники в наших рядах противник этого не понял. А может быть, у их командира просто не хватило мужества отдать приказ.

Только после того, как мы отступили к самому подножию холма, а потом и еще на сотню ярдов, я заметил, что вокруг нас идет сражение. Оказалось, что наша рота является лишь частью большой битвы, о чем мне следовало знать, но я задумался об этом только после того, как мы остановились и мне удалось отдышаться. Над холмами вокруг нас поднимались в небо клубы пыли, войска перемещались, знамена враждующих сторон часто оказывались совсем рядом.

Впрочем, я не стал следить за передвижением войск. Солдаты обменивались репликами относительно хода сражения, но все они высказывали разные мнения, из чего я сделал вывод, что ситуация остается запутанной.

Ко мне подошла Вирт, и только тут я вспомнил, как она упала во время наступления.

– Ну, ты и лодырь, – заметил Элбурр.

– Противник проявил высокое мастерство, – заявила Вирт. – Если бы меня не сбили с ног, мы бы победили.

– Точно, – усмехнулся я, – ты бы в одиночку прорвала их оборону.

– Конечно.

– А что с тобой произошло? – спросил я.

– Ублюдок метил мне в колено, но промахнулся. Я получила ранение в бедро – ничего страшного. Если бы мне не захотелось спать, я бы пошла с вами дальше.

– Ты и Нэппер, – проворчал Элбурр, и я сообразил, что не видел Нэппера после сражения.

Оглядевшись, я заметил, что он крепко спит рядом с Элбурром. Пожав плечами, я улегся на землю рядом с ним.

– Мрачные последствия сражения, – заметила Вирт.

Лойош заявил, что я тут же заснул, и у меня нет оснований ему не верить. В любом случае барабаны подняли меня на ноги сигналом «Чувство локтя» – и мы построились в шеренгу для обороны. Я оглядел поле битвы и понял, что, пока я спал, ситуация изменилась. Наши знамена развевались на холме, который раньше занимал противник, а бой шел где-то далеко справа. Очевидно, враг атаковал наш фланг. (Ну, на самом деле нет; они попытались провести сложный отвлекающий маневр, чтобы затем нанести неожиданный удар в другом месте, но у них ничего не вышло, однако я узнал об этом значительно позднее.)

Я спросил у Лойоша, почему он молчит с того самого момента, как мы пошли в атаку, и все ли с ним в порядке.

– Босс, нам здесь нечего делать.

– Я знаю. И что ты предлагаешь?

– Нужно уносить ноги.

– Нельзя.

– Почему?

– Во-первых, я согласился сделать работу.

– И знаешь, как ее выполнить?

– В данный момент нет, но…

– Послушай, Вирт, – сказал я вслух, – ты не знаешь, где находится вражеский штаб?

Она показала на холм, находившийся в четырехстах ярдах к югу от нас.

– Я там была, – заявила Вирт. – Оттуда открывается отличный вид. Точно не помню, но мне кажется, что склоны холма довольно крутые, так что его удобно оборонять. К тому же там наверняка имеются надежные пути отхода. Я бы обязательно расположила своих волшебников и штаб именно там. А почему ты спрашиваешь?

– Просто любопытно, – ответил я. Нэппер посмотрел на меня:

– У тебя что-то есть?

Я покачал головой и ничего не ответил.

Элбурр уселся на землю, подняв колени и опустив голову. Чуть дальше в такой же позе устроился Тиббс. Вирт продолжала стоять, задумчиво глядя перед собой. Даже с лица Нэппера исчезло раздраженное выражение.

– Мы потерпели поражение, не так ли? – спросил я. Вирт кивнула:

– Да.

Нэппер взглянул на меня.

– Может быть, теперь они нас атакуют, – с надеждой проговорил он.

Мне этого совсем не хотелось, и я промолчал. Наконец вдоль шеренги прошла Расча.

– Мы ждем гостей? – спросила Вирт. Расча кивнула. – У нас большие потери после атаки на холм?

– Могло быть хуже, – ответила Расча.

– Иными словами?

– Четырнадцать убитых или пропавших, двадцать шесть раненых. Могло быть много хуже, – повторила она и пошла дальше.

– Конечно, – пробормотала Вирт. – Могло быть…

– Почему у нас нет метательных копий? – поинтересовался Элбурр, неожиданно поднимая голову.

Вирт произнесла несколько фраз, которые солдаты обычно используют в подобных ситуациях. Она произвела на меня впечатление.

Хотя я впервые взял в руки метательное копье всего две недели назад, но успел к ним привязаться. Возможно, много сильнее после нашей атаки, когда пришлось бежать сквозь тучу летящего навстречу острого металла. И уж совсем не по себе становилось от мысли, что отсутствие копий может оказаться далеко не самой серьезной нашей проблемой.

И действительно, возникли серьезные проблемы, но, к счастью, не у нас, а в лагере противника: они не решились на атаку. Вот вам еще один пример того, о чем говорила Сетра. Потом я спросил у нее, но она ответила, что не знает, почему они так промедлили. Несколько часов я со страхом наблюдал за врагом. Вокруг продолжалось сражение, но то был день упущенных шансов и маневрирования – во всяком случае, так мне объяснили, – и я видел бесконечные перемещения войск и короткие стычки, но наше неудачное наступление так и осталось единственной серьезной схваткой.

Как нам повезло!

Через два часа прибыли метательные копья, а немного позднее появились галеты, сыр, а также по куску соленой кетны на каждого. Мы надеялись, что враг не станет атаковать, но боялись, что нам прикажут вновь перейти в наступление. Однако наши страхи оказались напрасными. Когда мы покончили с едой, вновь появилась Расча.

– Они перестраиваются, – заявила она.

– Оставляют холм? – спросила Вирт.

– Мы можем его занять, – заметил Элбурр.

– Полагаю, их просто меняют, – возразила Расча. – Завтра узнаем, кто будет нам противостоять.

– Завтра, – сказал Элбурр.

– Завтра, – повторил я. – Мне нравится это слово. Отличное слово. Завтра.

– Но приготовиться к ночным вылазкам, – добавила Расча. – Мы выставим дополнительные дозоры.

Неожиданно Нэппер застонал.

– Что такое? – спросила Вирт.

Он с отвращением посмотрел на свои копья:

– Придется снова разбивать лагерь.

– Жизнь жестока, – заметил Элбурр.

– Пожалуй, не стоит тянуть, – предложила Вирт. Мы встали.

– Завтра будет тяжелый день, – заявил Элбурр.

– Надеюсь, – ответил Нэппер. – Нам предстоит взять холм. Кстати, как он называется?

– Холм Дориана, – ответила Расча. – Думаю, ты не ошибся. – Она пошла дальше вдоль шеренги.

Мы с Лойошом воздержались от циничных замечаний.