"Феникс" - читать интересную книгу автора (Браст Стивен)Урок восьмой РАЗБОРКИ СО СРЕДНИМ ЗВЕНОМ УПРАВЛЕНИЯ IIОдним из самых легких и в то же время эффективных способов использования магии в качестве средства нападения состоит в том, чтобы взять максимальное количество энергии Имперской Державы, которое вы в состоянии удержать, и направить ее через свое тело на того, кому вы хотите причинить вред. Единственная защита – взять максимально возможное количество энергии и постараться блокировать или отвести атаку. Так уж получилось, что я владею длинной золотой цепью, которая при правильном использовании способна прервать действие любого направленного против меня заклинания, поэтому я могу не опасаться подобных нападений. Но однажды, в разгар сражения, в котором мне не следовало принимать участия, мне нанесли удар сзади. Впечатление такое, будто горишь изнутри, и в течение нескольких минут – целую вечность – я чувствовал, как полыхают мои вены, артерии и другие внутренние органы. Все мышцы напряглись, мускулы бедер вознамерились сломать обе мои ноги и едва не добились успеха. В воина дракона, стоявшего примерно в пятнадцати футах передо мной, почти одновременно попала стрела, и я долгие минуты наблюдал за тем, как он падает. Я ощущал запах дыма и видел, что он идет из-под моей рубашки. С ужасом я осознал, что горят волосы у меня на груди и под мышками. Я знал, что у меня остановилось сердце, а зрачки стали горячими и страшно зудели. Мир онемел, а потом я услышал нарастающее гудение, словно наступил на осиное гнездо. Удивительно, но я не чувствовал боли. Еще более поразительно – сердце снова начало биться. Но даже и тогда все не закончилось; довольно долго я не мог подняться – все усилия приводили лишь к тому, что у меня мелко подрагивали ноги. Когда несколько минут спустя мне все-таки удалось встать, я несколько раз безуспешно попытался взмахнуть мечом – ноги несли меня в противоположную сторону. Только через двадцать или тридцать минут я окончательно пришел в себя, пережив ужас, которого до сих пор мне испытывать не приходилось. Очень яркие воспоминания о том случае возвращаются ко мне в самые неожиданные моменты. Это не похоже на боль, которую человек забывает – эпизод в буквальном смысле запечатлен в моем мозгу огненными буквами, – так что время от времени пережитые ощущения накатывают на меня, и я не могу вздохнуть. И всякий раз мне кажется, что за мной пришла смерть. Как, например, сейчас. На острове Гринери я попал в тюрьму. Это был четвертый подобный случай в моей жизни. Первый – самый трудный, только потому, что он первый, но всегда заключение под стражу оставляло после себя массу неприятных воспоминаний. Отнимая у человека свободу передвижения, вы до определенной степени лишаете его достоинства, а мысль о том, что это случилось с Коти, женщиной, глаза которой искрились, когда она усмехалась, которая откидывала голову назад, когда смеялась, так что темные-темные волосы рассыпались по плечам, с женщиной, которая охраняла мою спину, с женщиной, которая… …с женщиной, которая не знала, любит ли меня теперь, с женщиной, которая отказалась от своего и моего счастья ради кучи бессмысленных лозунгов. Нет, это слишком тяжелое испытание. – С вами все в порядке, босс? – спросил Палка, и я пришел в себя. Палка с беспокойством на меня смотрел. – В некотором смысле, – ответил я. – Позови Крейгара. Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Скоро я услышал голос Крейгара: – Что случилось, Влад? – Закрой дверь. Громыхнул засов, потом шаги Крейгара, он сел на стул, шорох крыльев Лойоша и биение моего сердца. – Найди точные планы подземных темниц Императорского дворца. – Что? – Они расположены под крылом Иорича. – Что происходит? – Коти арестована. В нашем разговоре наступила долгая, почти бесконечная пауза. – Неужели ты собираешься… – Достань планы. – Влад… – Сделай, как я прошу, и все. – Нет. Я открыл глаза, наклонился вперед и посмотрел на Крейгара: – Что? – Я сказал “нет”. Я подождал продолжения. – Несколько недель назад ты потерял контроль над происходящим, и тебя чуть не убили. Если это произойдет еще раз, ты останешься один. – Я не просил тебя… – Я не собираюсь таскать для тебя каштаны из огня. Я внимательно посмотрел на него, мысли метались, обгоняя друг друга. Не помню, о чем я думал. – Уходи, – наконец произнес я. Он вышел без единого слова. Я не помню, как меня тошнило после телепортации в Черный Замок, не помню, что сказала мне при встрече леди Телдра. Я нашел Маролана и Алиру в передней комнате библиотеки, где стояли самые удобные кресла и где предпочитал находиться хозяин замка. Это самое большое помещение, но книг в нем меньше, чем в других, и здесь удобно сидеть, размышлять и даже расхаживать. Маролан сидел. Алира стояла, а я ходил из угла в угол. – В чем дело, Влад? – спросил Маролан после того, как я в очередной раз прошел мимо него. – Коти арестована. Мне нужна твоя помощь, чтобы ее освободить. Он вставил в книгу тонкую закладку из слоновой кости, оправленной в золото, и отложил ее в сторону. – Мне очень жаль, что она арестована, – сказал он. – В чем ее обвиняют? – Заговор. – Против кого? – Не знаю. – Понятно. Выпьешь вина? – Нет, благодарю. Ты мне поможешь? – Что ты имеешь в виду, когда предлагаешь ее освободить? – А ты как думаешь? – Насколько я понимаю, ты хочешь повторить нашу эскападу на Гринери. – Точно. – Почему? Я остановился, чтобы посмотреть ему в глаза, – мне показалось, что он шутит. И пришел к выводу, что Маролан абсолютно серьезен. – Она меня освободила, – ответил я. – Другого способа спасти тебя не существовало. – Ну. – Я хочу напомнить тебе, что здесь можно сначала попробовать другие способы. Не следует забывать, что ее бывшая напарница является наследницей трона. Я замер на месте. Мне эта мысль в голову не приходила. Я позволил Маролану налить мне вина, выпил его, но вкуса не почувствовал. – Ну? – повторил я. – Что – ну? – спросил Маролан, но Алира поняла, извинилась и вышла из комнаты. Я сел и стал ждать. Мы молчали до тех пор, пока не вернулась Алира. Прошло не больше десяти минут. – Норатар, – заявила Алира, – сделает все, что в ее силах. – В каком смысле? – спросил я. – Я надеюсь, что этого будет достаточно. – Она знала? – Что Коти арестована? Нет. Создается впечатление, что в квартале, где живут выходцы с Востока, начались беспорядки и Коти принимала в них участие. – Я знаю. – В Южной Адриланке существует несколько таких групп. Императрица обеспокоена. Она считает, что они опасны. – Да. – Однако Норатар имеет влияние. Посмотрим, что у нее получится. – Да. Я сидел и размышлял, глядя в пол, пока Лойош не сказал: – Одновременно Алира спросила: – Кто такая “она” и кто такой “он”? – Что? – Ты что-то сказал относительно того, почему она хочет, чтобы он умер. – Я и не заметил, что заговорил вслух. – Ты не заговорил, просто твои мысли так легко читаются, что с тем же успехом ты мог произнести эти слова вслух. – Наверное, я отвлекся. – Ну, так о ком же речь? Я покачал головой и снова погрузился в размышления, только теперь сохранял осторожность. Маролан читал, Алира поглаживала серую кошку, которая жила в библиотеке. Я допил вино и отказался от второго бокала. – Скажите мне, – произнес я вслух, – откуда пришли боги? Маролан и Алира посмотрели на меня, потом переглянулись. Маролан откашлялся и сказал: – Из разных мест. Некоторые были дженойнами, пережившими создание Великого Моря Хаоса. Другие были слугами тех, кто сумел приспособиться, и использовали энергию Хаоса в процессе создания или в последующие за ним тысячелетия. – А некоторые, – добавила Алира, – просто волшебники, ставшие бессмертными и овладевшие могуществом, которое позволяет им существовать более чем в одном измерении. – Но тогда чем они отличаются от демонов? – спросил я. – Вопрос интерпретации, – заявил Маролан. – Демонов можно вызвать и контролировать, а богов – нет. – Даже другие боги на это не способны? – Правильно. – Значит, если бог начинает контролировать другого бога, тот превращается в демона? – Верно. Если нам станет известно о таком факте, то мы будем называть этого бога демоном. – Выглядит не слишком последовательно. – Конечно, – согласилась Алира. – Однако это очень важно. Если бог есть некая сила, обладающая личностью, то вопрос о возможности контроля над ним становится принципиальным, не так ли? – А как насчет Лордов Суда? – Что тебя интересует? – Как они туда попали? – Война, – ответил Маролан, – или взятки, или благодаря дружбе с другими богами. – А зачем им это? – Я не знаю, – пожал плечами Маролан. – А ты, Алира? Она покачала головой: – Почему ты спрашиваешь? – Интересная тема для разговора, – солгал я. – Ты хочешь стать богом? – спросил Маролан. – Не особенно, – ответил я. – А ты? – Нет. Зачем мне такая ответственность? Я фыркнул: – А перед кем они несут ответственность? – Перед собой и другими богами. – Не похоже, чтобы ваша Богиня Демонов выглядела особенно ответственной. Алира вздрогнула, а ее рука дернулась к рукояти Искателя Тропы. Я отпрянул. – Извини, – сказал я. – Не думал, что ты примешь мои слова так близко к сердцу. Некоторое время она пристально на меня смотрела, потом пожала плечами. Маролан бросил короткий взгляд на Алиру, повернулся ко мне и сказал: – Однако бремя ответственности лежит и на ее плечах. Да, Богиня Демонов непредсказуема и капризна, но она всегда вознаграждает верность и не вынудит своего слугу совершить действия, которые могут ему повредить. – А если она совершит ошибку? Теперь пришел черед Маролана одарить меня пристальным взглядом. – Да, такая опасность существует. Я замолчал, чтобы обдумать полученные сведения. Мне все еще было немного не по себе: я не привык говорить о своей богине так, словно она наша общая знакомая, сильные и слабые стороны характера которой мы обсуждаем в неспешной беседе. Но если они сказали правду, то либо у Богини Демонов есть хитрый план, который приведет к благополучному концу, либо что-то – на самом высоком уровне – пошло не так. Или Маролан и Алира ошибаются. Появилась леди Телдра и объявила о прибытии принцессы Норатар, герцогини Найнротс, графини Хайуинд, и так далее, и так далее, и наследницы трона от Дома Дракона. Она была не такой высокой, как Маролан, или такой внушительной, как Сетра, однако двигалась Норатар с удивительной грацией. В прошлом она работала на пару с Коти наемной убийцей. Они считались одной из самой эффективных команд среди джарегов – впрочем, сейчас, глядя на них обеих, поверить в это было почти невозможно. О мастерстве Норатар я знал на личном опыте – однажды она меня убила. Норатар подошла к подносу с крепкими напитками и налила себе полный бокал. Потом залпом выпила треть и посмотрела на нас: – Императрица освободила леди Талтош. Леди Талтош отказалась покинуть тюрьму. Она села и сделала еще несколько глотков. Устроившийся у меня на правом плече Лойош крепко сжал его когтями. – Отказалась? – наконец проговорил я – мне показалось, мой голос звучал твердо. – Да, – ответила Норатар. – Она объяснила, что останется в тюрьме до тех пор, пока все ее соратники не будут освобождены. Я почувствовал напряжение в ее голосе, словно она пыталась заставить себя говорить четко и ясно. Норатар была драконлордом до кончиков ногтей, как Маролан и Алира, а став наследницей трона, очень изменилась – теперь она контролировала себя еще жестче, чем они. Но сейчас этот контроль меня пугал, точно она едва сдерживала ярость, которая могла бы уничтожить весь Черный Замок. Все это я фиксировал механически, поскольку изо всех сил пытался укротить собственный гнев – хотя бы до того момента, когда станет ясно, на кого его следует направить. Неожиданно я нашел ответ на свой вопрос и сказал: – Лорд Маролан, у вас есть комната в высокой башне с множеством окон. Я бы хотел ее посетить. Прежде чем ответить, он долго на меня смотрел: – Да. Иди, Влад, благословляю тебя. Я вышел из библиотеки и по коридору направился к широкой черной лестнице, ведущей в Передний зал. Вниз по лестнице в сторону Южного крыла, потом вверх, мимо нижнего обеденного зала, южной комнаты для гостей, вверх на полпролета, поворот, еще один поворот, и я шагнул в открывшуюся по моей команде тяжелую дверь – не следует забывать, что я работаю на Маролана и ставил все охранные заклинания. – Черную комнату освещали свечи, сделанные из сала девственного барана, фитили добывали из корней вечно живущей лозы. В черной комнате витал аромат ягоды крейдлберри, напоминающий вкус сладкого вина, только что начавшего превращаться в уксус. Горело четыре свечи, их танцующее пламя праздновало мое появление. Артефакты, которые Маролан использовал в своих колдовских экспериментах, лежали на маленьком и большом столах, а каменный алтарь – черное на черном – оставался практически неразличимым в дальнем конце комнаты. Здесь я беспомощно лежал, когда Маролан сражался с демоном, отнявшим у него меч. Здесь я вел переговоры с духами моей родины, когда просил их отпустить душу Некромантки. Здесь я сражался с собственным отражением, пришедшим, чтобы забрать меня в страну, из которой не возвращаются. Не важно, все не важно. Я остановился возле узкой металлической винтовой лестницы, приведшей меня наконец в Оконную Башню, где я однажды пытал волшебницу, которая отказывалась сообщить заклинания, мешающие оживить Маролана. Я был здесь совсем недавно, и на меня вдруг нахлынули воспоминания, но и это сейчас не имеет значения. Самый надежный способ войти в контакт с Виррой, Богиней Демонов, связан с человеческим жертвоприношением, но дед заставил меня поклясться никогда этого не делать. Однако сейчас, если бы у меня появилась такая возможность, я бы нарушил свою клятву. Я оглядел башню, окно которой не выходило во двор внизу. Часть окон замка вообще не выходила в знакомый мне мир, более того, реальность иных из них была недоступна моему пониманию. Я попытался подготовить свой разум к предстоящим испытаниям. Выбрав окно случайным образом – оно оказалось широким и низким, – я сел перед ним на пол. Окно выходило в густой клубящийся туман, сквозь который я различал деревья и высокий кустарник, а также быстрое мелькание каких-то теней – вероятно, бегали маленькие животные. Я не знал, смотрю ли я на свой мир или на чужой, – это не имело значения. Лойош сидел у меня на плече, и его разум полностью слился с моим. Я вернулся к самым ранним воспоминаниям о Богине Демонов, вспомнил инструкции деда о проведении соответствующих ритуалов, легенды о битвах с другими богами, в особенности с Барланом, ее врагом и любовником. Я вспомнил, как встречал ее на Дорогах Мертвых… диковинный голос Богини Демонов, пальцы с лишним суставом и глаза, которые смотрели мимо меня и в меня – одновременно. Я вспомнил, как она предложила мне убить короля Гринери, сколько с тех пор прошло времени? Несколько дней? Пока я вспоминал, наполняя свою душу благоговением человека Востока и уважением драгейрианина, мне пришло в голову, что кровавое жертвоприношение может ускорить процесс. Я вытащил кинжал и, почти не заметив боли, полоснул себя по левой ладони. – Вирра, – вскричал я. – Богиня Демонов моих предков! Я иду к тебе! Капли моей крови полетели в окно и исчезли в тумане. Он заклубился сильнее, потом посветлел, на несколько мгновений все в окне стало белым. Затем изображение прояснилось, и я увидел коридор, по которому шел, следуя за черной кошкой. На полу я разглядел несколько капель крови. Я встал и переступил через подоконник. Тот же коридор, то же смещение измерений и расстояний – все вокруг белое. На сей раз я не увидел черной кошки, которая указывала мне дорогу. Интересно, куда идти? – подумал я. Разве это имеет значение? Окно у меня за спиной исчезло. Лойош немного поерзал и сказал: – Подумав, я решил, что он прав, поэтому убрал кинжал в ножны и зашагал в указанном направлении. Туман так больше и не появился, возможно, он возник исключительно для меня; судя по всему, Богиня Демонов склонна к театральным эффектам. Нет тумана, нет кошки, нет звука, но двери появились передо мной быстрее, чем в прошлый раз. В некотором роде было бы странно, если бы коридор действительно оказался коридором фиксированной длины, и продолжительность пути зависела от того, в каком его месте вы появились. На сей раз я остановился перед дверями, чтобы рассмотреть, что на них изображено. В первый момент мне показалось, будто я смотрю на обычный орнамент, но вскоре я начал различать картинки: деревья, гору, пару колес, нечто, напоминающее человека с дырой на подбородке, диковинное четвероногое существо с щупальцем на месте носа и парой торчащих изо рта рогов и еще океан под ними, а то, что я в первый момент принял за скалу, теперь больше походило на палку, поддерживающую шар. Я покачал головой, взглянул на двери еще раз – передо мной снова появился обычный орнамент. Кто знает, что там изображено в действительности, а что я придумал сам? Мне не оставалось ничего другого, как хлопнуть в ладоши и ждать. Прошла долгая минута. Я хлопнул в ладоши еще раз и опять подождал. Моя связь с Державой не прервалась, и я уже начал подумывать, не воспользоваться ли магией, чтобы распахнуть двери, но потом решил, что лучше этого не делать. – Я кивнул. И в самом деле, неплохая идея. Я постоял, как идиот, еще немного, потом вздохнул и взял в левую руку золотую цепь. Взмахнул ею, а потом остановился. – Я обдумал его предложение, потом рассердился на себя за то, что продолжаю стоять перед дверью, как идиот. Взмахнул цепью и ударил ею в дверь. Металл соприкоснулся с деревом, раздался характерный звук. Я ничего не ощутил – заклинаний не было. К счастью, Разрушитель Чар не оставил никаких следов. Я толкнул правую створку, она заскрипела, но почти не сдвинулась с места. Однако теперь между створками образовалась небольшая щель. Тогда я потянул дверь на себя и вскоре уже мог проскользнуть внутрь. Я пошел вперед и увидел, как в воздухе разлилось мерцание, которое обычно предшествует появлению и исчезновению Вирры. Мне пришло в голову, что я, войдя в ее владения, должно быть, выгляжу точно так же для стороннего наблюдателя. Пока я размышлял, появилась Вирра. Я приближался к трону, она внимательно наблюдала. Когда до богини оставалось несколько шагов, из складок ее одеяния выскочила кошка и принялась меня изучать. Лойош на моем плече напрягся. – Я остановился на приличном расстоянии от трона и подождал, не заговорит ли Вирра первой. Как раз в тот момент, когда я решил, что богиня намерена хранить молчание, она сказала: – Ты испачкал кровью мой пол. Я посмотрел себе под ноги. Да, действительно, ладонь продолжала кровоточить и кровь капала с Разрушителя Чар на белые плитки. Я развернул ладонь, и Разрушитель Чар, все еще зажатый в левой руке, как уже не раз бывало раньше, выпрямился, точно йенди перед ударом. В руке началось покалывание, которое стало подниматься вверх, и прямо у меня на глазах прорез перестал кровоточить, закрылся – остался лишь маленький розовый шрам. Я и не знал, что Разрушитель Чар способен на такое. Я аккуратно обмотал цепь вокруг левого запястья и спросил: – Мне следует вымыть пол? – Возможно, позднее. Попытка обнаружить признаки юмора или иронии на ее необычном удлиненном лице не дала результатов. Зато мне удалось понять, отчего ее лицо кажется таким странным: глаза расположены слишком высоко. Не так, чтобы очень, но переносица находится ниже, чем у обычного человека или драгейрианина. И чем больше я изучал ее лицо, тем более странным оно мне казалось. Я отвернулся. – Почему ты сюда пришел? – осведомилась она. Продолжая смотреть в сторону, я ответил: – Чтобы задать несколько вопросов. – Многие сочли бы такой поступок слишком самонадеянным. – Ну да, я всегда этим отличался. – Очевидно. Спрашивай. Я повернулся к Вирре: – Богиня, я уже спрашивал, почему вы выбрали меня для убийства короля Гринери. Возможно, вы тогда дали исчерпывающий ответ – но у меня возникли сомнения. Теперь я хочу спросить: почему он должен был умереть? Богиня посмотрела мне прямо в глаза, и я почувствовал, что начинаю дрожать. Если Вирра намеревалась меня напугать, она своего добилась. Если же богиня хотела, чтобы я снял неприятный вопрос, то ее постигла неудача. Наконец она ответила: – Ради блага всех жителей Империи, как драгейриан, так и людей с Востока. – Прекрасно! – сказал я. – Но нельзя ли немного поподробней? Пока что это привело к гибели команды драгейрианского грузового корабля и аресту группы людей с Востока, включая мою жену. – Что? – спросила она, приподняв брови. Тут я понял, что до сих пор не был испуган по-настоящему, – мне удалось удивить Вирру. Мой желудок принялся подпрыгивать, а в горле пересохло. – Организация, членом которой является моя жена… – Что с ними? Всех арестовали? – Во всяком случае, лидеров. Келли, мою жену и еще несколько человек. – Почему? – Откуда мне знать? Я полагаю, они отказались идти в армию и… – Отказались идти в армию? Каков глупец! Идея состояла в том… – Она неожиданно замолчала. – В чем состояла идея? – Не имеет значения. Я недооценила заносчивость этого человека. – Ну просто замечательно, – не унимался я. – Вы недооценили… – Помолчи, – отрезала она – слово, точно стрела, пронеслось мимо моего уха. – Я должна подумать, как исправить свою ошибку. – А чего вы хотели добиться? Богиня посмотрела на меня: – Тебе об этом знать еще рано. – Ваш план с самого начала направлен на людей Келли, не так ли? – сказал я. – Келли, как я уже говорила, глупец. – Может быть, но если судить по тому, как он себя вел, Келли знал, что делает. – Конечно, в своей узкой области. К твоему сведению, он специалист по социальным наукам, и очень неплохой. Он изучал… не имеет значения. – Расскажите. – Уж не знаю, что на меня нашло, но я вдруг начал перебивать ее, словно рядовой член банды, который совсем потерял голову. Она скривила губы: – Хорошо. Во время Междуцарствия, когда твои соплеменники – люди с Востока – скитались по всей Империи, как джарег на трупе дракона… – – И какие же идеи были выкопаны? – Масса идей, мой дорогой убийца. Какое удивительное было время – те четыреста девяносто семь лет Междуцарствия. Волшебства тогда почти не существовало, только самые искусные могли творить простые заклинания. Однако они передавали и бережно хранили свое искусство. И каким же оказался результат? Благодаря возросшему искусству магов теперь, когда Имперская Держава возвращена, волшебство стало невероятно сильным. То, о чем и помыслить было невозможно до Междуцарствия, сейчас обычное дело. Телепортация достигла высокого уровня развития, и многие опасаются, что она окончательно сведет на нет морскую и обычную торговлю. Боевое волшебство набрало такую невиданную силу, что часто невозможно заранее предсказать исход поединка. Теперь возможно даже оживление мертвых… – А при чем тут Келли? – Что? Мои извинения, нетерпеливый человек с Востока. То, что узнали ваши люди, непосредственно связано с теми, кто открыл этот мир. – Дженойны? – До дженойнов. – Но кто?.. – Не имеет значения. Однако идеи, которые сохранялись слишком долго, принесенные сюда из иного места, оставались никому не известными. И даже после того, как их открыли, никто не мог в них разобраться в течение почти двухсот лет, пока Келли… – Богиня, я не понимаю. Она вздохнула: – Келли сумел обнаружить принципы устройства общества, узнал, в чем заключено могущество, понял причины несправедливости. Однако они для другого времени и иного места. На базе расшифрованных идей он создал организацию, которая начала стремительно развиваться – ведь идеи истинны. Однако правда, на которой базируется его политика, топливо для костра, который он зажег, не годится для Империи. Может быть, через десять тысяч лет или сто, но не сейчас. Продолжая двигаться в заданном направлении, он ведет своих людей к гибели. Ты понимаешь? Он строит мир идей, не имея под ним реального фундамента. Когда все рухнет… – Она замолчала. – А почему вы ему об этом не скажете? – Я говорила. Он мне не поверил. – Почему вы его не убили? – Идею нельзя уничтожить, убив одного из ее носителей. Как удобрение помогает росту дерева, так и кровь… – Поэтому, – снова перебил я Вирру, – вы решили начать войну, рассчитывая, что они пойдут на нее и забудут о своих обидах, сражаясь за родину? Это не… – Келли, – сказала Богиня, – оказался умнее, чем я думала. Он настолько умен, что способен уничтожить всех людей с Востока и большую часть текл в Южной Адриланке. – Что вы намерены делать? – Обдумать ситуацию, – ответила Вирра. – А что должен сделать я? – Я немедленно отсылаю тебя обратно. Мне необходимо все осмыслить. – Она сделала жест правой рукой, и я вновь оказался у окна в башне замка Маролана. В окне появилось лицо Богини Демонов, которая посмотрела на меня и сказала: – Постарайся не попасть в беду, ладно? И окно почернело. |
||
|