"Розы от киллера" - читать интересную книгу автора (Браун Сандра)

12

Ей понадобилось полтора часа, чтобы переделать все дела. Сначала она водила жеребца по двору, чтобы дать ему остыть, затем провела его в конюшню. Вик мало что понимал в конюшнях, но эта выглядела как произведение искусства.

– У меня первоклассные животные, – пояснила Ренни в ответ на его комплимент, – они заслуживают первоклассного помещения.

Он не был и специалистом в лошадях, но не требовалось много знаний, чтобы понять, что перед ним великолепные животные. Ренни принялась медленно и методично вытирать жеребца, одновременно ласково с ним разговаривая. Вик стоял рядом.

– Такое впечатление, будто он понимает, что вы ему говорите.

Ренни даже обиделась.

– А почему нет?

– Не знал, что лошади могут понимать человеческую речь.

– Мои понимают. – Ее глаза сияли любовью и гордостью, когда она проводила рукой по бархатистой шкуре жеребца. – По крайней мере, меня.

– Тогда это скорее ваши способности, не лошадиные.

Она повернулась, чтобы ответить, но, вероятно, решила, что они стоят слишком близко друг к другу. Она поднырнула под шею лошади и оказалась с другой стороны. Вик невозмутимо последовал за ней.

– У этого говорящего по-английски чуда есть имя?

– Бид.

– Необычно. Это что-нибудь значит?

– Мне просто нравится, как оно звучит.

– Вы не любите вдаваться в объяснения.

– Да. – Она взглянула на него, и оба рассмеялись. – А вы задаете слишком много вопросов.

– Любопытен от природы. Вы часто устраиваете такие скачки?

– Только когда попадается пикап, норовящий нас обогнать.

Она отошла, но все же оглянулась на него через плечо, и это было единственное, что можно было принять за флирт. Хотя, возможно, он выдавал желаемое за действительное и ему только показалось, что она флиртует, из-за обтягивающих джинсов и длинной белокурой косы, которая спускалась на спину из-под соломенной ковбойской шляпы. Кстати, из-за этой шляпы ему пришлось пробежать больше мили.

Когда все ведерки с кормом были наполнены и Ренни попрощалась с каждой лошадью персонально, она направилась к дому. Его она, извинившись, не пригласила войти.

– А вы можете покачаться на качелях на веранде, – предложила она.

– Именно этого мне и не хватало. – Вик решил не обижаться, а просто сел на качели и оттолкнулся. – Можете не торопиться.

– Если появится Тоби, скажите ему, что я сейчас выйду.

– Тоби?

Но она уже исчезла в доме, и в течение нескольких минут Тоби оставался загадкой, пока не подъехал в раздолбанном пикапе. Он вылез из кабины и замер, разглядывая Вика, и только несколько минут спустя двинулся к веранде. Вик ничуть бы не удивился, услышав звон шпор.

Тоби был высок, грудь колесом. Из-под ковбойской шляпы в пятнах пота торчали вьющиеся седые волосы.

Когда он снял темные очки, его глубоко посаженные глаза напомнили Вику плохих полицейских из классических вестернов. Он подавил желание сказать: «Привет, маршал». Почему-то он не сомневался, что Тоби не оценит его юмор.

– Где Ренни?

Это вместо «здравствуйте»?

– В доме. Если вы Тоби, то она просила передать, что скоро выйдет.

Он уселся на перила, положил одну ногу на другую, продемонстрировав подошвы огромных сапог, сложил руки на груди и беззастенчиво уставился на Вика.

– Хороший денек, – попытался разрядить обстановку Вик.

– Как скажете.

Ясно, Тоби возненавидел его сразу и надолго. Почему? После продолжительной паузы, нарушаемой только скрипом цепей качелей, старик спросил:

– Вы где-то здесь живете?

– В Форт-Уэрте.

Тоби фыркнул, будто Вик сказал: «Я живу в Содоме, что рядом с Гоморрой».

– Привет, Тоби. – Ренни вышла из дома и присоединилась к ним.

Тоби вскочил на ноги и сдернул шляпу:

– Привет, Ренни.

– Как поживаешь?

– Нормально. У тебя нет никаких замечаний?

– Ты задаешь мне этот вопрос каждый раз, когда я приезжаю, и ответ всегда одинаков: все превосходно. – Улыбка, которой она его одарила, превратила бы ревнивого мужчину в убийцу. Вику не хотелось задумываться над своей собственной реакцией. – Ты познакомился с мистером Треджиллом?

– До этого еще не дошло.

Вик встал, протянул руку и назвался.

– Тоби Роббинс. – Создавалось впечатление, что ему не хочется пожимать Вику руку. Рука у него оказалась еще более грубой, чем у Гаса. Одни сплошные мозоли.

– Тоби – хозяин соседней фермы, – объяснила Ренни. – Он присматривает за моими лошадьми. Иногда меня не бывает неделю, а то и больше.

– Хорошо, когда есть такой сосед.

Тоби проигнорировал его замечание и обратился к Ренни:

– На этой неделе приезжал ветеринар, тщательно их осмотрел и сказал, что все в порядке.

– Я тоже ничего не заметила, но хотелось быть уверенной. Спасибо, что пригласил его. Он пошлет мне счет почтой?

– Он его мне оставил. – Он достал конверт из нагрудного кармана и передал ей.

– Спасибо. Завтра оплачу. – Она сунула конверт в сумку, висящую на плече. – Рысь не появлялась?

– С той поры, как задрала теленка несколько недель назад, не появлялась. Надеюсь, мы ее хорошенько пугнули. Возможно, мне даже удалось ее ранить. Кто знает, может, забралась куда-нибудь и сдохла или переселилась в более спокойное место и теперь охотится там.

Вик не думал, что этот человек способен улыбаться, но он улыбнулся, и Ренни ответила на его улыбку.

– Здоровый экземпляр, – продолжил Тоби. – Я таких крупных раньше не видел. Надеюсь, она исчезла навсегда.

– Ну, – сказала Ренни, – мы собрались уезжать.

– Не буду вас задерживать. Дом заперт?

– Да, я все закрыла.

Тоби жестом предложил ей следовать за собой, и они втроем спустились с веранды.

– Какие-нибудь указания на эту неделю будут? – спросил он.

– Так сразу ничего не могу вспомнить. Если что, позвоню. Просто позаботься о моих лошадках.

– Можешь не сомневаться.

– Передай привет Коринне.

– Обязательно. – Он прикоснулся к краю шляпы и бросил на Вика взгляд, от которого у того сжались яйца, затем влез в грузовик и отчалил.

Ренни оглядела дом и конюшню и возвестила:

– Я готова.

В кафе было много народу – лето, конец дня, воскресенье. Когда освободился маленький столик из кованого железа, Ренни заняла его, а Вик тем временем встал в очередь, чтобы заказать две огромные порции мороженого с глазурью. Пока он нес мороженое к столику, подумал, что благодаря пудингу Кристел и этому мороженому он наверняка прибавит пару фунтов.

Они с увлечением ели вкусную смесь, когда Ренни неожиданно спросила:

– У вас бывают приступы паники? Внезапность этого вопроса озадачила его.

– Простите?

Ренни неловко пожала плечами.

– Я заметила резинку у вас на запястье. И вчера она была на вас.

– А, это. Да просто дурная привычка. И не вспомню сейчас, когда впервые надел и почему.

Она кивнула, но продолжала внимательно смотреть на него.

– Порой людям, испытывающим острые приступы беспокойства, советуют носить на руке резинку. Если они чувствуют приближение приступа паники, они дергают эту резинку. Иногда это останавливает ложный сигнал о смертельной опасности, посланный в мозг. Помогает избежать паники.

– Да? А я и не знал.

Они доели мороженое в молчании. Закончив, Ренни достала салфетку из стаканчика в центре стола и вытерла губы. Если бы можно было заказывать сны, Вик попросил бы показать ему грязный сон о ее рте. Неплохое было бы зрелище. Похоже, у него появилась навязчивая идея.

– Почему вы решили, что у меня может быть собственность за городом?

– Когда я вчера провожал вас до машины, я заметил седло на заднем сиденье.

– Я могла быть членом клуба любителей верховой езды.

– Вы могли быть и канадским альпинистом, но я почему-то решил по-другому.

– Вы очень умны.

– Спасибо. Но, возможно, не настолько, как мне самому кажется.

– Я только что хотела это сказать.

Улыбка преобразила ее лицо. К сожалению, она улыбалась редко. Все утро Вик разыскивал в ней приметы лихой наездницы на неоседланных лошадях, которая спала с кем попало и ради одного взгляда на которую все жеребцы в Далтоне толпились на родео в три ряда. Он ничего не заметил. Джинсы делали ее попку очень аппетитной, но это единственное, что бросалось в глаза.

«Что случилось с той бесшабашной, дикой девчонкой? – удивлялся он. – И откуда взялась эта зажатая женщина, занявшая ее место? Интересно было бы узнать, что послужило причиной такой резкой перемены». Ренни была для него загадкой, которую ему хотелось разгадать, вне зависимости от того, была она клиенткой Лозадо или нет.

Под его напряженным взглядом она почувствовала себя неловко и заявила:

– Мне пора.

– Что это вдруг?

– Есть дела.

По ее лицу читалось: «Не твое дело, черт возьми». Он стал придумывать, что сказать, чтобы она не вскочила и не убежала.

– Сколько акров у вас здесь?

– Двести двадцать.

– Да? Здорово. Хорошенькое местечко, чтобы спрятаться от жизненных тягот.

– А вы чем занимаетесь, Вик?

Ну что же, хоть какой-то прогресс. Все еще сидит, задала ему вопрос о нем и впервые назвала его по имени.

– Компьютерное обеспечение.

– Продаете?

– И создаю, – что ж лгать так лгать.

– Гмм, – засомневалась Ренни. – Что?

– Так, ничего.

– И все же? – настаивал он.

– Не могу представить вас целый день сидящим за столом над компьютерными программами.

– Вы очень проницательны. Моя работа скучна до безумия.

– Тогда почему вы не займетесь чем-то еще?

– Как раз подыскиваю. Наверное, можно сказать, что я пока не нашел свою нишу.

– Вы в детстве не знали, кем хотите стать? Он засмеялся.

– Примерно так. – Он отодвинул пустую посудину и поставил локти на стол. – Когда вы сегодня уезжали, вы казались печальной. Вам по-настоящему нравится там, на ранчо?

– Очень. Я обожаю этот дом.

Он понимал, почему, даже на основании того немногого, что ему удалось увидеть. У нее был милый дом в Форт-Уэрте, но здесь ему понравилось гораздо больше. Типичное для ранчо двухэтажное сооружение, сложенное из местного камня, с круговой верандой. Классический вариант, хотя ничего особенного. И явно велик для одного человека.

Или там живет не один человек? Может быть, Тоби не только присматривает за лошадями? Вик предположил, что упомянутая Коринна была женой Тоби, но с такой же степенью вероятности она могла быть старой тетушкой или жесткошерстным терьером.

– Вы давно знаете Тоби и Коринну?

– Да. – Она отвечала удивительно кратко. Впрочем это совпадало с образом доктора Ренни Ньютон.

– У них есть дети?

– Трое. Только что появился пятый внук. Прекрасно. Значит, они были парой, и вряд ли дедушка Тоби приходил на пересып в дом Ренни.

– Вы не боитесь оставаться там одна?

– Почему я должна бояться? Он пожал плечами:

– Одинокая женщина. Ранчо далеко от жилья. Она быстро подхватила сумку и отодвинула стул.

– Люди ждут столика. И, кроме того, мне пора в Форт-Уэрт. Спасибо за мороженое.

И направилась к выходу. Вик чуть не смял целое семейство из четырех человек, пытаясь ее догнать. Когда он подошел к джипу, она уже села за руль.

– Эй, нельзя ли помедленнее. Что я такого сказал?

– Ничего.

– Тогда почему столь внезапный побег?

– Мне надо возвращаться, вот и все.

– Ренни, олимпийские чемпионы в спринте так быстро не бегают. Что не так?

Она сунула ключ в зажигание, потом повернулась к нему, сверкнув глазами:

– Ваш намек, что мне требуется защита.

– Я ни на что подобное не намекал.

– Вы случайно не рассчитываете, что я попрошу вас защитить меня?

– Я просто разговаривал. Вы видите кучу глупостей во вполне невинном вопросе. – Он крепко держал ручку, не давая ей закрыть дверцу. – Послушайте, если говорить о страхе, давайте побеседуем о моем.

– Вашем?

– Ну да. Вы меня до смерти пугаете. – Она перестала дергать дверцу и вопросительно взглянула на него. – Вы богаче меня, умнее. Почти такая же сильная, и боюсь, если мы побежим, вы меня перегоните.

Она наклонила голову, но он успел заметить тень улыбки. И решил этим воспользоваться.

– Поужинайте со мной, Ренни.

– Зачем?

– Ну, во-первых, мороженого мне ненадолго хватит, я скоро проголодаюсь.

– Это мороженое и было моим ужином.

– Ладно, не обязательно есть. Можно пойти в кино. Прогуляться. Что угодно. Мне хочется побыть с вами подольше.

Она повернула ключ в зажигании, заведя двигатель.

– Пока, Вик.

– Подождите. – Он добавил тихое «пожалуйста», что остановило ее. – Почему вы постоянно от меня убегаете?

– Я же говорила. Я не…

– Знаю, знаю. Вы с кем-нибудь встречаетесь?

– Да.

«Только не с Лозадо», – подумал он.

– С пациентами, – добавила она. – Я встречаюсь с пациентами.

– И каждый день с ними ужинаете? – Он улыбнулся ей одной из своих патентованных улыбок – грустный такой щенок, но не заработал теперь даже и тени улыбки.

Она отвернулась и долго смотрела перед собой.

– Вы очень привлекательны, Вик.

– Спасибо. Но?..

– Но наши отношения должны были остаться на вчерашней стадии.

– То есть на нуле?

– Совершенно верно.

– Ну, меня это не устраивает.

– Придется смириться. Я еще вчера пыталась дать вам это понять. Повторяю снова. Я не могу с вами встречаться и не буду. В этом нет смысла. – И добавила: – И я не передумаю.

Вик некоторое время вглядывался в ее глаза. Наконец протянул руку к ее лицу.

– Не надо, – прошептала она.

Он не коснулся ее. Просто взял прядь волос, лежащую на щеке, и заправил ее под шляпу. Пальцы его на несколько секунд задержались над ее ухом, потом он убрал руку.

– Я поеду за вами до дома, прослежу, чтобы вы благополучно добрались.

– Я этого не хочу.

– Я и так знаю, где вы живете.

– Я не приглашу вас зайти, Вик.

– Я поеду за вами.

Он отошел, захлопнув дверцу машины. Она уехала, даже не махнув ему рукой. Тем не менее, он выполнил обещание. Он доехал за ней до самого дома, а когда она въехала в гараж и опустила дверь, он два раза нажал на клаксон, как бы говоря: «До свидания».

Она позвонила в больницу узнать, как чувствуют себя послеоперационные больные, и дежурные врачи сообщили, что все в порядке.

После звонка в больницу она до утра была официально свободна. Уже через десять минут она лежала в ванне с эфирными маслами. Старалась дышать глубоко и расслабиться, но стоило ей закрыть глаза, как перед ее мысленным взором вставал Вик Треджилл, и она невольно улыбалась. Было невозможно не испытывать к нему симпатию. Он ей нравился больше, чем кто-либо другой за очень долгое время.

Именно поэтому она не должна его больше видеть. Никогда.

Ее способность к романтическим чувствам атрофировалась. Она умерла вместе с Раймондом Кольером в тот проклятый день в кабинете отца. Она убила эти чувства в себе так же надежно, как был убит Раймонд.

Но в самом ли деле они умерли, эти чувства?

Она отказывала себе в естественных человеческих желаниях так долго, что убедила себя, что для нее они больше не существуют. То, что нормально для любой другой женщины, не годится для Ренни Ньютон. Ей не нужны любовь и всякие романтические бредни. Она нуждается только в работе, и только от работы она получает удовлетворение. Такова ее мантра.

Но сегодня ее уверенность ослабла.

Ее решение не выходить замуж и не заводить семью казалось отважным, когда ей было двадцать. Теперь она начала сомневаться. Вышло так, что этим решением она наказала только себя. За годы разница между независимостью и одиночеством стала настолько незаметной, что почти стерлась.

Этот мужчина, этот высоченный Вик Треджилл с длинными ногами и непослушными светлыми волосами, разбудил в ней желания, которые, как ей казалось, давно умерли. Ей нравилось быть с ним рядом, но она боялась своих ощущений, когда он по-особому смотрел на нее.

Его поцелуи наверняка еще более впечатляющи, чем его взгляд. Нет, она бы не разрешила ему поцеловать себя. Но было бы приятно немного повернуть голову, когда он убирал ту прядь, и прижаться щекой к его руке. На одно короткое мгновение.

Раздался телефонный звонок.

Ренни резко села, всколыхнув воду в ванне. Может быть, это Вик. Он ведь достаточно нахален и самоуверен, чтобы попытаться снова.

Но это может быть и Лозадо.

На телефоне не высветился номер звонившего. Она все же взяла трубку.

– Ренни, ты в порядке?