"Вызов страсти" - читать интересную книгу автора (Браун Вирджиния)

Глава 14

– Черт побери, Роджер! Девушка где-то же должна быть! Наблюдая, как Девлин, злясь и ругаясь, метался по комнате, словно запертый в клетку медведь, Роджер Монтроз не мог найти слов, чтобы утешить друга. Он усердно разыскивал Кэт повсюду, даже дошел до того, что искал ее в домах у лондонских доков. Кэтрин добровольно не пошла бы туда, но Джон жаждал мести и, как подозревал Роджер, был готов на любую гадость.

– Девлин, возможно, Кэтрин не хочет, чтобы ее нашли… – Роджер мрачно высказал предположение, занимавшее его мысли, и поморщился, когда в ответ Девлин сердито зарычал от гнева.

– Ее желания теперь по имеют никакого значения! – Девлин резко повернулся и с мрачным огнем в глазах глянул на Роджера. – Она все еще моя, и я намерен вернуть ее.

– Нет, она не твоя, пока ты не докажешь Вильгельму, что Бофор сражался с тобой нечестно. Когда ты предоставишь королю то, что узнал?

– Всему свое время, Монтроз.

С холодными глазами и сведенными в линию бровями, Девлин расхаживал перед высокими выходящими во двор окнами. Ему нелегко было принять решение, хотя он понимал, что его брат-близнец заслужил то, что его ожидало. Девлин мысленно вернулся к разговору с лордом Ги и вспомнил свое обещание не убивать брата, а привезти его обратно в Челтенхем. Казалось, его отец, скорее, поверил бы, что Роберт бездельник и негодяй, чем согласился бы с тем, что Джон может творить зло и перекладывать вину на брата. И лорд Ги, конечно, никогда не поверит, что Джон мог участвовать в заговоре против Вильгельма.

– А если ты ее не найдешь? – Услышав хриплый вздох товарища, Роджер вопросительно взглянул на него – Что тогда, Девлин? Прошло уже много времени с тех пор как ты был в своем имении, и еще больше с тех пор, как я видел свой дом. Вероятно, следует вернуться в Девлин, а потом отправиться в мои владения.

– Да, Роджер, – согласился Роберт, – пожалуй, так и следует сделать. Но я собираюсь поехать в Челтенхем.

– В Челтенхем? – Роджер уставился на Девлина. – Ты что, лишился рассудка? О, Джону это понравится! Что ж, во всяком случае, он сможет очернить тебя и поторопится доложить Вильгельму о твоем бесчестном поступке!

– Да? Думаешь; он так поступит, Роджер? – Девлин с усмешкой повернулся к Монтрозу. – И что, по-твоему, я скажу, когда Вильгельм призовет меня к ответу, – что мой брат беснуется из-за пустяков?

– Нет, Девлин! – Уловив смысл слов Дсвлина и осознав его замысел, Роджер просиял и, громко рассмеявшись, хлопнул себя по бедрам. – Думаю, у тебя найдется многое, что сказать королю и его приближенным лордам! Очень многое!

Обнаружив, что Нормандия гораздо более уязвима для внезапного нападения, чем Англия, Вильгельм уделял основное внимание войне и дипломатии на континенте. Встревоженные той властью, которую приобрел Вильгельм в последнее время, король Франции и герцоги Анжуйский и Фламандский пользовались любой возможностью, чтобы ослабить ее. Эти коварные лорды добились расположения старшего сына Вильгельма, которому никогда не разрешалось наслаждаться ни богатством, ни властью, и он стал инструментом в руках врагов Вильгельма для осуществления их заговора. Уолтер Челтенхем был в их числе и помогал окружению принца. Но Уолтера предали, он был заточен в темницу, однако существовала опасность, что его могли убедить назвать имена остальных участников заговора.

Однажды поздно ночью, когда замок затих и все уже спали, бесшумная тень проскользнула по каменной винтовой лестнице вниз, в подземелье. Стражник вытянул руку, и черный призрак передал ему бархатный кошелек, набитый золотом. Тихо зазвенели ключи, металлический замок медленно повернулся, и в тишине громкостукнула щеколда. Стражник отвернулся к противоположной стене, тяжелая дверь со стоном распахнулась, раздался хриплый крик, и затем глухая тишина снова окутала подземелье. Одетая в черное фигура исчезла, оставив позади себя разбогатевшего стражника и медленно коченеющее тело Уолтера Челтенхема.

Глубоко вздохнув, Кэтрин втянула в себя душистый запах роз, в полном запустении росших возле коттеджа. Приближались сумерки, и с отдаленных холмов доносилось протяжное мычание скота. С замиранием сердца Кэтрин думала об ожидавшем ее будущем. С тех пор как Хантли привез страшную весть, что Джон остался в живых, ей не удавалось обуздать внутреннюю дрожь. Кэт и подумать не могла о том, чтобы вернуться ко двору Вильгельма и к Джону. Это соглашение между Джоном и Робертом одобрил Вильгельм, но Кэтрин не чувствовала себя обязанной соблюдать теперь его условия. Машинально сорвав одну из роз, которые образовали вокруг беседки живую изгородь, Кэт вдыхала ее сладкий аромат. Ее любовь к Роберту напоминала ей этот чудный цветок, который поздно расцвел и которому суждено умереть. Кэтрин беспокойно поежилась, чувствуя невыносимую тоску по Девлину, – она так скучала но нему! Даже неистовая ярость Девлина и его суровый нрав теперь казались ей мягче, его отсутствие позволяло приписывать ему качества, которыми он не обладал.

Подняв голову, Кэтрин прищурилась, вслушиваясь в глухой топот копыт. «Хантли только недавно уехал, не может быть, чтобы он так быстро вернулся», – подумала Кэт. И тем не менее это был он. Схватившись рукой за горло, Кэтрин нерешительно двинулась вперед, чтобы окликнуть его, широко раскрытыми глазами глядя, как Хантли останавливает тяжелого коня.

– Кэт! – Бросив кожаные поводья на ближайшую изгородь, окружавшую небольшой садик, и перепрыгнув через каменную стену, он быстро зашагал к ней. – Кэтрин, боюсь, я привез ужасную новость. – На его лице была написана тревога. – Пойдем в дом.

– Нет! – Кэт на мгновение представила себе Девлина, оставшегося навечно неподвижно лежать в каком-то каменном склепе, и мир вокруг нее зашатался. – Говори мне сейчас – что случилось с Девлином?

Хантли поразился силе, с которой Кэтрин схватила его за локоть.

– Нет, нет, маленькая кузина! Умер не Девлин, умер твой отец! – Он не почувствовал удивления, увидев, как на лице Кэт промелькнуло облегчение, виновато сменившееся болезненным сожалением о человеке, который был ее отцом.

– Отец… Значит, в конце концов его измена стоила ему жизни, – подавленно пробормотала Кэт, не в состоянии справиться с захлестнувшим ее приливом облегчения. Ей должно было быть стыдно, что она не чувствовала печали, но Кэт ничего не могла с собой поделать. Жадность, обман и эгоизм отца дорого обошлись ей.

– Его нашли в камере мертвым с кинжалом в сердце, – сообщил Хантли.

– Как это могло случиться? – На краткое мгновение у Кэтрин мелькнула мысль, что это сделал Девлин, но она сразу же поняла, что это не его метод. Если бы он хотел смерти Уолтера, то действовал бы открыто.

Пожав плечами, Хантли отворил дверь и, пропустив Кэт вперед, быстро объяснил Джейн, что произошло.

– Стражник нашел Уолтера мертвым, и говорят, дядя предпочел лишить себя жизни, вместо того чтобы предстать перед судом Вильгельма.

– Нет, – возразила Кэтрин, – отец был не способен убить себя, в этом я абсолютно уверена. У него не хватало для этого мужества. Когда его будут хоронить, Хантли? Он должен быть погребен на нашем семейном кладбище в Челтенхеме. Я уверена, Вильгельм не запретит его семье похоронить его.

– Гнев Вильгельма не распространяется за черту жизни, Кэт. Он дал мне разрешение похоронить дядю. А почему ты заговорила об этом? – Хантли с тревогой взглянул на Кэтрин.

– Кэтрин, – осторожно вмешалась Джейн, догадавшись, что она задумала, – и не думай ехать туда! Теперь ты ничего не сможешь для него сделать, пусть Уолтера похоронят его люди.

– Нет, Джейн, я должна поехать. Я должна убедиться, что он покоится рядом с моей матерью, как она того желала. – Ясные фиалковые глаза встретились с обеспокоенным взглядом Джейн, и в их глубине не было ни намека на мягкость.

– Разве твоя мать захотела бы, чтобы ты снова оказалась пленницей Джона? Нет, кузина! Думаю, не захотела бы!

Еще не успев договорить, Джейн поняла, что Кэт глуха к ее словам, что она не откажется от своего намерения. В конечном счете, брат и сестра сдались, и Хантли сказал, что отвезет Кэтрин в Челтенхем.

– Нет, малышка Кэт! – резко прервал он возражения кузины. – Ты не можешь запретить мне это! Я не допущу, чтобы говорили, будто я позволил своей кровной родственнице одной, беззащитной отправиться в пасть льва. Это дело чести.

Опять речь о чести! Боже, Кэтрин становилось дурно от одного этого слова! Но она не сказала Хантли о своих чувствах, она была благодарна ему за то, что ради нее он рискует не только своим положением при дворе Вильгельма, но, возможно, и своей жизнью.

– Я поехала бы с вами, если бы не ожидала возвращения домой мужа, – с сожалением сказала Джейн, когда на следующее утро Кэт и Хантли седлали лошадей. – Но я представляю, что будет, если, вернувшись домой, он обнаружит, что я навлекла на себя гнев короля и заключена в тюрьму.

– У Жан-Поля горячий характер, – сухо заметил Хантли, – так что тебе лучше остаться дома встречать его. Не понимаю, как ты можешь любить такого человека.

– Я сама иногда не понимаю. Мне повезло в тот день, когда отец решил открыть наш дом для норманнов. И еще больше повезло, когда Жан-Поль с друзьями оказался нашим гостем. Ты будешь осмотрительной, Кэт? – Тревожные складки прорезали обычно гладкое лицо Джейн, и она сжала руку Кэтрин. – Нельзя снова попасть в руки Джона.

– Я буду осторожной и останусь, только чтобы увидеть, как похоронили отца, – пообещала Кэт, сжав холодные руки Джейн.

День уже клонился к вечеру, когда Кэтрин и Хантли наконец добрались до Челтенхема. Слезы обожгли глаза Кэт, когда она снова увидела дом, который уже не надеялась когда-нибудь увидеть. На нее нахлынули воспоминания о более счастливых днях и о времени, проведенном в Челтенхеме с суровым нормандским лордом, который завладел ее телом, а потом и сердцем, и Кэт, тихо вздохнув, пустила усталую лошадь быстрым шагом.

На окрик воина со сторожевой башни Хантли дерзко объявил:

– Возвращается леди Кэтрин Челтенхем! Прошу опустить мост и позволить нам проехать!

После минутного замешательства мост был опущен, и решетчатые ворота, заскрипев, медленно поднялись. Кэтрин, ехавшая верхом с гордо поднятой головой и устремленным вперед взором, ощущала на себе удивленные взгляды. Она не осмелилась повернуть голову, но Хантли отметил почтительно опущенное оружие и доброжелательные лица.

У дверей Большого зала их встретил лорд Ги, и Кэт, не мигая, выдержала его пристальный взгляд, хотя внутри у псе все дрожало.

– Леди Кэтрин, – медленно произнес лорд Ги с явным изумлением, – я думал, это шутка. Как вы оказались здесь? Разве вы не знаете, что в Челтенхеме вам грозит опасность?

– Знаю, господин, но мой отец должен отправиться на вечный покой, и я прибыла проводить его, – тихо, с достоинством ответила Кэт. Она не собиралась показывать этому нормандскому лорду, что стыдится бесчестного поведения отца. Кивнув, лорд Ги посторонился, пропуская Кэт и Хантли. Он с оттенком восхищения во взгляде смотрел на Кэт, удивляясь ее мужеству, ее способности бросить вызов королю и всем, кто стоял у нее на пути. С тяжелым сердцем Кэтрин снова смотрела на знакомые залы Челтенхема. Уже никогда этот замок не будет для нее таким, каким был прежде. Теперь каждый камень, казалось, хранил отражение родного лица Роберта. Она видела, как Девлин стоит у огромного очага, небрежно опершись локтем о полку, и насмешливая улыбка играет на его губах, как он восседает в массивном резном кресле во главе стола. Нет, теперь Кэт никогда не сможет вспоминать о доме своего детства без того, чтобы не думать о Роберте Девлине!

– Не хотите ли чего-нибудь выпить после путешествия, миледи? – вежливо предложил лорд Ги, поменявшись с ней ролями.

– Благодарю вас. Я устала, и мой кузен тоже. – Кэтрин с запозданием вспомнила о Хантли, терпеливо стоявшем рядом с ней. – Лорд Ги де Бофор, я хотела бы представить вам моего кузена, Хантли Трусдейла. Он тоже служит Вильгельму.

– Милорд! – Хантли отвесил безупречно церемонный поклон. – Находясь при дворе Вильгельма, я много слышал о вашей храбрости и верности королю.

– Вы много времени провели с Вильгельмом? – дипломатично поинтересовался лорд Ги. – Я не так часто видел вас среди его свиты. – Он с симпатией вгляделся в молодого человека.

– Я только недавно с ним, милорд. Последние несколько лет я провел в Нормандии и, можно сказать, только что вернулся в Англию. – Он прямо взглянул на лорда Ги и слегка расслабился, угадав в нем сочувствие к Кэтрин.

Лорд Ги снова обернулся к Кэтрин, и сто проницательный взгляд отметил, как она бледна. Лорд де Бофор понимал, что Кэт устала и встревожена ожидавшим ее будущим, по доброте душевной он хотел облегчить ее страдания и уже собрался предложить ей свою заботу, когда из противоположного конца зала прозвучал резкий голос:

– Ну и ну! Смотрите, кто вернулся в Челтенхем – побитая шавка, поджавшая хвост! – Царственной походкой, с надменно поднятой головой леди Энн вошла в зал и, пылая ненавистью, презрительно сжала губы. Она не стала обращать внимания на недовольный взгляд, брошенный ей мужем, ведь теперь она была хозяйкой Челтенхема. – Значит, вы приехали подчиниться условиям Джона, Кэтрин? Нет, – со злобной усмешкой ответила она на безмолвный вопрос Кэт, – его еще нет здесь, но он скоро прибудет.

– Нет, леди Энн. – На лице Кэтрин не отразились ее мучительные внутренние переживания, и только в голосе явно почувствовалось напряжение. – Я приехала не разыскивать Джона, а похоронить отца, и прошу оставить меня в покое.

– Покой! – Леди Энн откинула назад модно причесанную голову, покрытую платком с золотой вышивкой, и ее звенящий смех разнесся по залу. – Неужели вы и вправду собираетесь найти его здесь? По-моему, вы на самом деле сумасшедшая. В этом замке вы не найдете покоя, Кэтрин! Единственный покой, который вы можете обрести, – это смерть.

– Леди Энн! – прикрикнул на жену лорд Ги. – Вы снова переходите все границы! Прекратите дразнить эту леди! – Его лицо покрылось красными пятнами, и он, быстро подойдя к леди Энн, сильно встряхнул ее одной рукой. – За свой гадкий язык и отвратительный характер вы заслуживаете порки! Роберт часто говорил, что мне следует выпороть вас, и, Бог свидетель, мне кажется, он прав!

– Вот как, милорд? – холодным тоном отозвалась леди Энн, стараясь удержать равновесие. – Как всегда, повинуюсь вашим приказаниям, господин. – Она склонила голову, но взгляд, который она метнула в Кэт, был полон ненависти. Не оставалось сомнений, что она не успокоится, пока не выгонит Кэтрин из Челтенхема.

Кэтрин отвели покои, которые когда-то она занимала с Робертом, но ей хотелось бы, чтобы лорд Ги не заставлял ее располагаться там, где в каждом углу ей виделся образ Роберта, и, войдя в комнату, она закрыла лицо ладонями. Похоронная процессия с телом Уолтера должна была прибыть ранним утром следующего дня, и Кэт решила уехать сразу же после похорон. Было очевидно, что в таком случае ей удастся избежать встречи и с Робертом, и с Джоном.

Раздался легкий стук, вслед за ним дверь в спальню отворилась, и Кэт застыла от охватившего ее смертельного страха, который сменился радостью, когда она увидела входящую в комнату Марту.

– Миледи! – воскликнула Марта, бросившись к Кэт. – Я так скучала без вас, так боялась за вашу жизнь! Вы в порядке? – Отстранившись на расстояние вытянутой руки, она придирчиво искала признаков плохого обращения с ее хозяйкой.

– Да, Марта, со мной все хорошо, и я рада снова видеть тебя, – ответила Кэтрин, крепко обнимая служанку.

Марта, глотая слезы, торопливо поведала Кэт обо всем произошедшем в ее отсутствие и о собственном ужасе и страданиях, когда она узнала, что Кэт похитил брат Девлина.

– Миледи, как только я поняла, что вас увез совсем не тот мужчина, который вас любит, я готова была вонзить кинжал себе в сердце! У меня было такое чувство, словно мне отрубили правую руку!

– Ни один из них меня не любит, Марта. – Кэтрин улыбнулась образным высказываниям служанки, понимая, что та говорит от всей души. – Но это не имеет значения. Тогда я тоже подумала, что это Роберт, так что тебе не за что себя винить.

Марта приготовила для Кэтрин теплую ванну и положила на маленькую деревянную табуретку толстые полотенца. Как в прежние времена, она помогла Кэт раздеться и аккуратно сложила ее платье, нижнюю юбку и сорочку. Лежа на спине в теплой воде, Кэт закрыла глаза, наслаждаясь заботой и любовью преданной служанки. Чувствуя, что вода начинает остывать, Кэт со вздохом поднялась и вышла из ванны.

Марта помогла ей вытереть атласную кожу. Болтая, она обернула одним толстым полотенцем мокрые волосы Кэт, а затем взяла второе, чтобы вытереть тело, и внезапно замолчала, держа полотенце в вытянутой руке. Удивленная тишиной, Кэт. в недоумении посмотрела на Марту, не понимая странного выражения на ее лице.

– В чем дело? – тихо спросила она, и у нее по спине побежал холодок. – Марта?

– Ми… миледи…, – Марта, не отрываясь, смотрела на свою хозяйку, – вы уже сказали кому-нибудь? Они знают?

– Сказала кому-нибудь? Знают – что, Марта? Тебе обязательно говорить загадками? – нетерпеливо покачала головой Кэт. – Говори прямо, потому что я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– О… о ребенке. Когда вы его ожидаете?

Кэтрин застыла, потеряв дар речи. Ребенок? Она непроизвольно взглянула вниз на свой слегка округлившийся живот и моментально поняла причину своей утренней слабости и странной вялости, которая днем преследовала се. Как она могла быть столь неосведомленной в секретах собственного тела?

– Вы ничего не подозревали? – Марта сочувственно улыбнулась. – Бедная маленькая леди, мне следовало бы догадаться, что вы не знаете, за чем следует следить. – Она отвела Кэтрин к креслу, которое обычно занимал Роберт, и, бережно усадив, налила красного вина. – Пейте, – приказала Марта, словно была госпожой, а Кэт – ее служанкой. – Оно придаст вам сил и сделает малыша крепким. – Она в нерешительности помолчала, а потом напрямик спросила: – Миледи, вы помните, когда у вас последний раз были месячные? Это поможет определить, когда родится ребенок.

Мысленно вернувшись в прошлое, Кэтрин со страхом обнаружила, что последние месячные у нее были еще тогда, когда она находилась в заточении в темной башне замка Росуэлл. С тех пор прошло три месяца? Нет, почти четыре! Значит, нет сомнения, ребенок Роберта Девлина родится в один из холодных зимних месяцев. – Четыре месяца назад, Марта, – медленно ответила Кэт, нежно поглаживая живот. – В марте ребенок появится на свет.

– Вы скажете его отцу?

– А как я это сделаю? – Кэтрин пронзила служанку взглядом. – Даже если бы у меня была такая возможность, неужели ты думаешь, что он обрадовался бы? Нет, теперь я принадлежу его брату, и Джон не упустит случая отомстить Роберту. Я должна исчезнуть, как только мой отец будет похоронен.

Кивнув в знак согласия, Марта налила Кэтрин еще вина, настояла, чтобы она его выпила, и, накинув на нее теплую накидку, отвела на высокую кровать с балдахином.

– Отдыхайте, миледи, – ласково сказала она, укрывая Кэт меховыми шкурами, – завтра вам понадобятся силы.

Опьянев от вина, Кэтрин сонно кивнула, легкая улыбка коснулась ее пухлых губ, и, наблюдая за пламенем очага в дальнем конце спальни, Кэт опустила руку на живот. «Там ребенок Дсвлина. Значит, Роберт все-таки не будет для меня навсегда потерян. Глядя на его ребенка, я всегда буду вспоминать его. Это будет мальчик, сильный и смуглый, как его отец, с такими же насмешливыми глазами и суровыми чертами, – размышляла Кэт, совершенно не желая всерьез задумываться над тем очевидным фактом, что она станет матерью, не имея содержания, которое было бы обеспечено законным браком, – Но в этом не будет необходимости, – решила она. – Добрые сестры в монастыре примут меня и помогут ухаживать за ребенком, пока я не смогу делать этого сама».

Следующий день был непогожим, струи дождя хлестали тех нескольких человек, кто пришел похоронить Уолтера в каменном склепе рядом с его женой, и нервничающий священник торопился побыстрее завершить обряд, словно боялся, что молния может ударить в высокий шпиль маленькой часовни.

Сильными руками подняв Кэт, Хантли с озорной улыбкой на мальчишеском лице побежал к ожидавшему их экипажу.

– Ты, моя сладкая, можешь растаять в таком потоке, – пошутил он, стараясь улучшить настроение кузины.

Выдавив из себя улыбку, Кэт расположилась на узком сиденье покачивающейся кареты, и Хантли занял место рядом с ней, вытянув длинные ноги, насколько позволяло узкое пространство коляски. Он выбрал этот закрытый экипаж, чтобы защитить Кэтрин от дождя, и сейчас вдруг почувствовал, как ему приятно заботиться о ней. Хантли понял, что впервые в жизни ему доставляет удовольствие оберегать женщину, если не считать его сестры и матери.

Когда экипаж остановился перед главным зданием замка, Хантли выпрыгнул, чтобы помочь выйти Кэт, и неожиданно оказался по щиколотку в грязи.

– Это не важно, – беспечно воскликнул он, – я перенесу тебя! – Не обращая внимания на протест Кэт, он подхватил ее с сиденья на руки и, смеясь, понес в Большой зал. Войдя внутрь, Хантли не спешил опустить Кэт на пол, с удовольствием ощущая рядом с собой ее хрупкое тело.

– Хантли, – с укоризной сказала Кэт, – ты должен опустить меня, не стоит давать лишний повод болтать языками.

– Уже слишком поздно, – прогремел над ухом Кэт знакомый голос.

«Роберт? – Она побледнела, и у нее перехватило дыхание. – Не может быть! Он не может быть здесь! Он не осмелится приехать в Челтенхем, который теперь принадлежит Джону!» Медленно обернувшись, Кэтрин взглянула в горящие глаза Роберта.

– Итак? – Он смотрел на Кэт, сжав губы и сердито прищурив темные глаза. – Вы ничего не хотите сказать мне, миледи? – Его тон, насмешливый и полный холодного презрения, развязал Кэтрин язык.

– А что я должна сказать, лорд Роберт? – сухо ответила она вопросом на вопрос, стараясь освободиться из рук Хантли.

Хантли бережно опустил ее, настороженно глядя на Девлина, в суровых чертах которого прочел злость.

– Вы могли бы объяснить, почему я нахожу вас в объятиях еще одного мужчины! – процедил Девлин сквозь стиснутые зубы.

По побелевшим пальцам, сжимавшим рукоять меча, Кэт поняла, что Девлин с трудом сдерживает себя.

– Я больше не принадлежу вам, лорд Роберт, – заявила Кэт, желая отвести его гнев от своего заботливого кузена. – У вас больше нет на меня никаких прав. – «О Боже, как может он, такой близкий, такой дорогой, смотреть на меня с этим презрительным выражением в глазах?» – ужаснулась Кэт.

– Вы так думаете? – Темные брови взлетели вверх, злые огоньки заплясали в черных глазах Девлина, а губы иронически скривились. – Тогда вы многого не знаете, миледи. – Сделав паузу, Девлин глубоко вздохнул, стараясь погасить вспышку бешеного гнева, грозившего стать неуправляемым. – Вильгельм вернул эти земли мне. Выяснилось, что мой благородный брат использовал нечестные приемы, чтобы получить их…

«Девлин снова владелец Челтенхема? Означает ли это, что я больше не принадлежу Джону?» Кэт пыталась до конца осмыслить то, что сказал Роберт. Почти не обратив внимания на донесшийся из зала возглас недоверия и возмущения лорда Ги, она в смятении обратила взор к Девлину. Острым взглядом Девлин отметил ее замешательство и неправильно истолковал его. «Значит, я ошибался, – подумал Девлин с досадой. – Кэтрин не тосковала по мне так, как я по ней. Но, Бог свидетель, я все еще хочу ее независимо от того, хочет она меня или нет».

– Да, миледи. Вам известно, что Джон ослабил мой меч, чтобы он сломался? Не вы ли подали ему эту идею? – Резко выбросив вперед руку, Девлин схватил Кэт за запястье и рывком притянул к себе. – Сожалею, что разрушил ваши планы, но вам следовало бы хорошо изучить характер своего врага, прежде чем затевать такую рискованную игру.

– Вы ошибаетесь! – покраснев от возмущения, воскликнул Хантли. – Кэт никоим образом не отвечает за поступки вашего брата!

Он решительно шагнул вперед и остановился, заметив металлический блеск оружия в руке Девлина. Встретившись с острием меча Девлина, Хантли понял, как близок к смерти, но, не отступив, смотрел в лицо Роберта.

– Значит, вы не такой неоперившийся юнец, каким кажетесь на первый взгляд, – насмешливо заметил Девлин, не обращая внимания на вырвавшееся у Хантли тихое проклятие. – Вам, приятель, стоит научиться разбираться, с какими женщинами можно флиртовать, а с какими – нет. Эта женщина, – он кивком указал на Кэтрин, которая, не веря своим ушам, слушала его, широко раскрыв глаза, – занята. Поищите себе другую. И если я еще раз увижу вас рядом с ней, я насажу вас на свой меч, как на вертел.

Не дожидаясь, пока Хантли обретет способность говорить, Девлин круто развернулся и, подтолкнув вперед Кэтрин, зашагал через просторный зал. Он почти без остановок скакал всю ночь, чтобы добраться до Челтенхема, и теперь его нервы были натянуты, как струны. Девлина сопровождал Роджер Монтроз, но лошадь друга, уже уставшая, когда он ездил выяснять местопребывание Кэтрин, не выдержала скачки. Роджер остался на постоялом дворе, чтобы дать ей отдых, и Девлин отправился дальше один, твердо решив больше не отпускать от себя Кэтрин. И вот теперь он застает Кэт на руках у другого мужчины и обнаруживает, что не знает, как поступить с ней. Не обращая внимания на тихие протесты Кэт, Девлин вытащил ее за дверь. То, что вдобавок ко всему произошедшему ранее Роберт увидел ее на руках кузена, казалось Кэт просто невыносимым. Он немедленно осудил ее и без всяких вопросов вынес свой приговор, и это больно обидело ее. «Он должен получить урок! – с возмущением решила Кэт. – Неужели Роберт нисколько не доверяет мне? Неужели он всегда должен предполагать самое худшее?»

Пинком распахнув дверь в спальню, Девлин втолкнул Кэт внутрь, и у них обоих промелькнула мысль о том, как часто повторяется эта сцена. Не произнеся ни слова, они повернулись лицом друг к другу, пряча свои истинные чувства под хитроумно изобретенными масками.

– Итак, милорд? – Потемневшие аметистовые глаза Кэтрин встретили пронизывающий взгляд Девлина. – Что вы сделаете теперь? Снова запрете меня в высокой темной башне? Заточите навсегда?

– Да! – вскинув голову, резко выкрикнул Девлин, оскорбленный презрительным тоном Кэт и обвинениями, которые считал несправедливыми. – Я мог бы сделать именно это, красавица! – Шагнув ближе, он грубо поднял ей пальцами подбородок, чтобы заглянуть в глаза. – Я спрячу вас, Кэтрин, от всех глаз, кроме моих, и оставлю лишь для себя. Как вы полагаете, вам это понравится? Или вы, возможно, предпочитаете остаться с моим братом? Быть может, мне сказать Джону, чтобы он приехал за вами? По-видимому, вы отдаете предпочтение ему.

У Кэтрин больно сжалось сердце, но она не стала отвечать на его жестокие слова. «Как он может говорить так несправедливо? – спросила себя Кэт, не замечая, что ее слова были пс менее обидными. – Неужели Роберт не понимает, как я тосковала по нему? – Но она не в силах была решиться на такое признание. Теперь она должна думать о ребенке, и, если не защитится от Девлина, он может погубить ее. – Нет, нужно быть сильной и обуздать свои нежные чувства».

– Ваше молчание означает согласие? – рассмеялся Девлин. – Но мне вовсе не требуется вашего согласия, милая. Я не сомневаюсь в своих способностях убедить вас, и у вас еще будет возможность удостовериться в этом.

Отпустив подбородок Кэт, Девлин сел в стоявшее рядом кресло, не отрывая от нее угрюмого взгляда. Кэтрин, вытянув по бокам руки, неподвижно стояла там, где он оставил ее. Девлин проклинал себя последними словами, ему хотелось, чтобы она была нежной и уступчивой, и сама мысль о том, что Кэт снова будет сопротивляться, была ему ненавистна. Теперь для него не было возврата назад, он выбрал для себя не только земли Челтенхема, но и их хозяйку. Все должно быть решено сейчас, чтобы Девлину больше не нужно было бороться за каждое мгновение удовольствия и покоя. Роджер Монтроз посоветовал Роберту попросить Кэт стать его женой, но Роберт ответил, что считает эту идею нелепой, потому что вообще не собирается жениться.

– Вы так и будете смотреть на меня, как на двухголовое чудовище? – ядовито поинтересовалась Кэтрин, вернув Девлина к действительности. – По вашему виду можно подумать, что вы собираетесь меня съесть!

– Да, – неожиданно рассмеялся Девлин, и его суровые глаза потеплели. – Ваше замечание воодушевило меня, красавица.

Он поднялся быстрым гибким движением и устремился к Кэтрин, как будто она и в самом деле была избранной им жертвой, а он охотящимся хищником. Взяв в свою огромную лапищу ее маленькую ручку, Девлин поднес ее ко рту и нежно зажал зубами изящный пальчик. Кэтрин стояла как загипнотизированная, пока Девлин, не причиняя боли, покусывал ей кончики пальцев, а затем легким, щекочущим движением пробежался кончиком языка по ее ладони. Он нежно держал Кэт за кисти, а потом его руки скользнули вверх по ее рукам под широкие рукава, поглаживая шелковую кожу. Кэт задержала дыхание, стараясь справиться с внутренним трепетом, который вызвали у нее умелые ласки Роберта. Но какой смысл бороться, если она отлично знала по опыту, что своими ласками и поцелуями Девлин все равно сделает ее тело податливым? Кэт не могла устоять против него, да, честно говоря, и не хотела. Подняв голову, Роберт заглянул в два фиалковых омута, и улыбка осветила его лицо.

– Между нами существует нечто, чего нельзя отрицать, дорогая, – нежно промолвил Девлин. – Вы тоже это чувствуете? Вы чувствуете силу притяжения, которая все крепче связывает наши судьбы?

– Нет, – возразила Кэт, отрицательно покачав головой. Напуганная собственными чувствами и возможностью быть безжалостно отвергнутой, Кэт отчаянно пыталась остаться спокойной перед лицом своей безумной страсти. – Я чувствую только растущее желание свирепого нормандского господина. Роберт Девлин, вы практически без всяких усилий можете заставить меня сдаться, но что вы завоюете? Хижину из соломы, которую первый же сильный ветер разметает над нашими головами. Одно только физическое влечение не сможет выдержать испытания временем.

– Не сможет, но оно сделает это время сладостным!

Дав волю страсти, Девлин набросился на губы Кэт, лишив ее возможности дышать. Под его натиском ей пришлось откинуть назад голову, и Девлин нашел жилку, бьющуюся под шелковой кожей, а затем на ее горло и плечи обрушился поток поцелуев. Превратившись из варвара в джентльмена, Девлин, изголодавшийся по Кэт, нежно ласкал ее и губами, и руками.

Оказавшись на широкой кровати, придавленная к матрацу худым мускулистым телом Девлина, Кэтрин с радостью сдалась и, обвив руками шею Роберта, притянула его к себе и хриплым голосом прошептала на ухо, как ей необходимо облегчение. Страсть разгоралась, беспощадно сжигая самоконтроль их обоих. Жадно, почти с безумием отдавшись своим желаниям, они все плотнее и плотнее прижимались друг к другу, пока их тела не слились воедино.

Много позже, когда Девлин снова мог нежно целовать Кэт, он, найдя губами ее слегка приоткрытый рот, легко, как крылышком мотылька, коснулся его. В темных глазах с отяжелевшими веками светилось удовлетворение, и Девлин, с улыбкой взглянув на Кэт, утомленно, с хрипотой в голосе, сказал, растягивая слова:

– Это стоило того, чтобы ждать, но я не хочу снова ждать так долго.

Продолжая улыбаться, Роберт любовно погладил атласную кожу плеч и твердые округлые груди, проложив пальцами невидимые дорожки вокруг розовых сосков, а потом его рука, скользнув но ребрам вниз к животу, неожиданно остановилась, и Роберт, нахмурившись, острым взглядом посмотрел на округлость, появившуюся там, где живот должен быть плоским.

Почувствовав, как Роберт внезапно замер, Кэтрин зажмурилась, желая спастись от вопроса, который, она не сомневалась, неминуемо последует. Ей нужно было знать, что Роберт увидит изменение в ее фигуре: он всегда замечал все в ее теле.

– У вас будет ребенок. – Это было утверждение, а не вопрос, и Кэт ничего не могла возразить.

– Да, господин. – В глубине смотревших на него фиалковых глаз таилось страдание. По напрягшемуся телу рядом с ней, по прищуренным глазам и крепко сжатым губам Роберта Кэт поняла, что он рассержен.

– Он мой или моего брата? – Кэтрин ничего не ответила, и пальцы Девлина сомкнулись вокруг ее запястий. – Вы знаете, кто отец, красавица?

– Да, лорд Роберт. – Вызывающим жестом откинув назад голову, Кэтрин холодно встретила его пристальный взгляд, хотя сердце ее отчаянно стучало. – Я знаю, кто отец.

Девлин молча ждал, что она скажет еще что-нибудь, что будет отрицать то, что он смертельно боялся услышать, но Кэт ничего не сказала. «Как он мог такое спросить? – возмутилась Кэт. – Неужели он думает, что я добровольно отдалась его брату?»

– Назовите отца, Кэтрин! – едва сдерживая чувства, прохрипел Роберт, вонзив пальцы в нежное тело Кэтрин.

– Разве вы не доводитесь отцом многим незаконнорожденным детям, лорд Роберт? – с горечью бросила ему Кэт. Она была ранена до глубины души тем, что его больше интересует вопрос отцовства, а не ее чувства. – Зачем вам беспокоиться, если будет одним больше? Сколько их всего у вас?

– Это мой ребенок? – Недоверие боролось в Роберте с желанием поверить, что отец – он.

– Да, господин! Еще один незаконнорожденный ребенок в вашем семействе! – Кэт отвернулась, изо всех сил стараясь сдержать слезы. Девлин удовлетворенно хмыкнул, соглашаясь с ней, и, осознав, как крепко сжимает Кэт, расслабился. «Ребенок, мой ребенок! Сын от этой очаровательной саксонки, конечно, будет иметь непокорный характер», – с неожиданной радостью подумал он, представив себе ребенка. Из всех незаконнорожденных детей, которых Роберт был вынужден признавать своими, этот будет первый по-настоящему его ребенок.

Удивляясь его молчанию, Кэтрин, наконец, осмелилась осторожно взглянуть на своего любимого. Он не казался недовольным, как она ожидала, и Кэт окончательно растерялась, заметив легкую улыбку, притаившуюся в уголках его сурового рта. «Быть может, он из тех мужчин, кого не заботит, сколько незаконных детишек оставляет он на земле», – подумала Кэт, хотя это не соответствовало ее представлению о Роберте. Кэт молча наблюдала, как Девлин встал с высокой кровати и подошел к столу. Неторопливыми уверенными движениями он наполнил вином две чаши и вернулся к большой кровати под балдахином.

– Не выпить ли нам, дорогая? – удивил он своим предложением Кэт. – За нашего сына.

– А если это дочь, милорд? За дочь мы не будем пить?

– Нет, дочь будет позже, сначала у нас будет сын. – Осторожно, чтобы не пролить вино, Девлин подал Кэтрин чашу и опустился на кровать, не отводя взгляда от лица Кэт. – Поднимите вашу чашу, и выпьем за здоровье нашего сына! – Просунув руку под локоть Кэт, он поднес вино ко рту, наблюдая, как она повторяет его движения. Когда они опустили чаши, Роберт наклонился и поцеловал Кэт в губы, втянув с них в себя сладкие капли вина. – Так еще вкуснее, – пробормотал он, – слаще, чем из чаши.

Кэтрин вспыхнула, удивившись способности Девлина будоражить все ее чувства. «Неужели он не раздосадован? – Она не могла понять, чем вызвано его странное поведение. – И он говорил о дочери, которая будет после сына, как будто мы по-настоящему женаты!»

– Кто еще знает о ребенке? – неторопливо спросил Девлин, по-новому глядя на тело Кэт. «Эта женщина будет матерью моих детей, – решил он, – и никого другого мне не нужно».

– Марта знает. Именно она сказала мне. – Мгновенно смутившись, Кэт опустила взгляд к пустой чаше. – Я мало что знаю о таких вещах и не понимала, почему так странно чувствую себя, пока она не сказала мне.

Девлин спрятал улыбку. Кэт была такой юной, такой невинной, несмотря на все, что произошло с ней в последние полгода. «Она понимает, как она обворожительна? – спросил себя Девлин. – Но это не имеет значения. Она всегда будет рядом со мной, и я не дам ей возможности обмануть меня».

– Значит, вы собираетесь жениться на мне, господин? – с милой непосредственностью спросила Кэтрин. Она ожидала, что ответ Девлина раскроет его чувства к ней, и на мгновение в Кэт вспыхнула надежда.

– Жениться на вас? – Девлин удивленно раскрыл глаза. – Нет, дорогая. Я не собираюсь жениться и давным-давно сказал вам об этом.

– Но вы говорили о других детях, которые будут после этого ребенка! Как вы собираетесь стать отцом других детей, если мы не обвенчаны? – Никогда в своей жизни Кэтрин не чувствовала себя более беспомощной. Девлина не заботили ни ее чувства, ни ее переживания, она была ему просто игрушкой для забавы!

Он разразился раскатистым смехом, а когда смех затих и Девлин снова был в состоянии говорить, ответил:

– Милая, я собираюсь стать отцом тем же способом, каким стал отцом этого ребенка. Вы уже забыли, как это делается? Может быть, стоит попрактиковаться, чтобы вы не забывали?

В отчаянии замотав головой, Кэтрин отвернулась с полными слез глазами. Как ни старалась, она не смогла удержаться, и ее плечи затряслись от рыданий. Почувствовав, что Девлин потянулся, чтобы утешить ее, Кэт безнадежно смирилась с тем, что он никогда не полюбит ее, никогда не возьмет в жены – зачем ему это, когда он и так может получить все, не связывая себя обещаниями?