"Ее пятый муж?" - читать интересную книгу автора (Браунинг Дикси)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Саше хотелось дойти до двери без помощи Джейка, хотя бы для того, чтобы подчеркнуть свою независимость, но, сделав несколько шагов, она была вынуждена принять его помощь. Неловко пошарив в сумочке, она вынула ключи здоровой рукой, и Джейк, не отпуская Сашу, ухитрился отпереть дверь.

— Хотите, я перенесу вас через порог?

Через мой труп, сказал ее взгляд.

Войдя в комнату, Джейк помог Саше подойти к дивану.

— Сначала надо приподнять вам ногу. Потом, если вы покажете мне, где кухня, я принесу пузырь со льдом.

— Откуда вы знаете, что мне это нужно?

На этот раз его взгляд был достаточно выразительным.

— Поверьте, я знаю толк в растяжениях. Нога под повязкой, вероятно, уже побагровела.

Саша хотела сказать, чтобы он отправлялся туда, откуда пришел, вместе с барбекю и своим сочувствием. Она обойдется без него.

Только это не правда. Файлин на работе, а Марта только что вернулась домой после медового месяца.

— Доктор сказал что-то о порванных связках, но я не прислушивалась, — сказала Саша. У нее есть несколько плохих привычек, и одна из них стремление оградить себя от неприятных новостей, сосредоточившись на чем-нибудь другом. В данном случае она думала о том, можно ли застраховать дорогие туфли. — Кажется, он упомянул о льде, но обычно я пользуюсь замороженными овощами.

— Часто?

Она бросила на него свой фирменный высокомерный взгляд, выразительности которого в немалой степени способствовали изогнутые от природы брови, окрашенные чуть темнее, чем волосы.

Джейк опустил Сашу на диван и, осторожно подняв ее ноги, положил их на подушку. Юбка у нее задралась, и Саша попыталась натянуть ее здоровой рукой, жалея, что не надела что-нибудь длинное. Золотой середины у нее нет — только мини и макси.

— Ну-ка, поднимите ногу и подложите под пятку подушку, — сказал Джейк.

Пока Саша гадала, где он приобрел такой опыт, Джейк подложил другую подушку под колено. Несмотря на болеутоляющие и противовоспалительные средства, боль была довольно сильной, но, однако, Саше казалось, что все ее тело приобрело повышенную чувствительность. Стоит ей прикоснуться к крапиве — и она мгновенно покрывается сыпью. Легчайшее прикосновение руки Джейка Смита к ее бедру или колену — и она покрывается гусиной кожей в местах, до которых он даже не дотрагивался.

Ну да, несколько лет назад она сама обрекла себя на диету, но не так же сильно она изголодалась по мужскому вниманию!

Джейк отступил назад и оглядел ее.

— Теперь лучше?

Саша молча кивнула, чувствуя, что у нее горят щеки. Нежная кожа — настоящее проклятье для рыжеволосых.

— Мне так неловко.

— Пустяки. Такое может произойти с каждым.

Если она правильно поняла его — а обычно она хорошо понимает людей, — он добавил про себя:

«У кого хватает ума носить туфли на каблуках высотой с небоскреб и к тому же с застежками на щиколотке».

— Как рука? — спросил Джейк.

— Прекрасно, — Саша с грустью посмотрела на ногти, которые, лишившись акрилового покрова, выглядели, как маленькие голые сиротки.

— Сидите спокойно. Сейчас я принесу замороженные овощи.

— Не спешите. Я думаю, что встану и станцую чечетку на кофейном столике.

Джейк ухмыльнулся и направился в кухню. У него приятная улыбка, подумала Саша. И на самом деле красивые упругие ягодицы, которые она заметила только потому, что они оказались на уровне ее глаз, когда он выходил из комнаты. И ноги сильные: он не уронил ее, неся по ступенькам.

Хотя вряд ли бы она упала, так как обвила его руками, словно плющ.

— Зеленый горошек или кукурузу, все равно что.

— Понял.

— Вы часто делаете это? — поинтересовался Джейк, прикладывая пакет с горошком к забинтованной щиколотке. — Прикладываете овощи.

— Головные боли, — пояснила Саша и прикусила язык. Из-за того, что он оказался рядом, когда она была в беспомощном состоянии, отвез в больницу, подождал, пока ей окажут помощь, заехал в аптеку за лекарствами, позаботился о ее машине, купил мяса и доставил домой, она не собирается посвящать его в историю своей жизни.

С другой стороны, есть Лили, которой, по словам Файлин, просто необходим мужчина. Этот Джейк Смит прекрасно подойдет ей, если только он не женат. То, что у него на пальце нет кольца, не означает, что он холост. Некоторые мужчины не носят колец.

— Не будет ли беспокоиться ваша жена? — ловко это у нее получилось!

— Я позвонил в офис и сказал, что, возможно, задержусь.

Что это — да или нет? Даже если он холост, он может не заинтересоваться Лили. Где-то она вычитала, что мужчины, не женившиеся до сорока лет, обычно остаются закоренелыми холостяками.

Однако первоклассные свахи Мадди-Лэндинга никогда не загоняли потенциальную пару к алтарю. Они просто устраивали так, чтобы встреча двух нуждающихся в общении людей произошла в обстановке, благоприятствующей развитию дальнейших отношений. Не всегда дело заканчивалось свадьбой. По правде сказать, брак положил конец многим хорошим отношениям, что Саша и Марти могли подтвердить с чистой совестью.

Вдвоем они прошли через шестерых мужей, не считая нынешнего супруга Марти.

— Красивые картины, — заметил Джейк, оглядывая загроможденную гостиную.

В остальных комнатах было еще хуже. Ее картины из коллекции, которую в лучшем случае можно назвать эклектической, красуются на стенах в совершенно непродуманном расположении, потому что каждый раз ей приходится сдвигать полотна, чтобы найти место для нового приобретения.

— Скоро будет готова еда, — сообщил Джейк.

Мурлыча себе под нос, Джейк огляделся. Судя по кухне, леди любит яркие цвета. Никаких гармоничных красок. Одна стена красная, остальные розовые. Занавески нет, зато по обе стороны окна свисает нечто более похожее на сладкий картофель, чем на ампельное растение. Но он не садовник — цветами занималась Роузмери.

Джейк наполнил два стакана льдом, налил в них чаю из графина, стоявшего в холодильнике, и огляделся, ища поднос.

Два часа рабочего дня — хотя у него все дни рабочие, — а он валяет дурака, словно ему нечем заняться. Последний раз, когда он обедал с женщиной…

Черт, он не помнит, когда это было.

— А вот и мы — две тарелки с барбекю, два чая со льдом, — объявил он. — Подогреть вам мясо?

— Спасибо, не надо. Мне так больше нравится.

— Мне тоже. При подогреве исчезает вкус.

Он уже забыл, как вести светскую беседу. Кроме того, что общего может быть между сексапильной женщиной, которая живет в лиловом доме и разъезжает на красном «лексусе», и немолодым вдовцом, обитающим в скудно обставленном белом двухквартирном жилище и ездящим на старой машине с облезшим крылом, до которого у него не доходят руки?

— Принести вам полотенце, чтобы вы положили его на колени? Есть левой рукой неудобно.

На самом деле неудобно, что он находится здесь. Ему следовало привезти ее домой и немедленно уехать. Хотя тогда она, вероятно, осталась бы без обеда. И без ужина.

Черт! Ведь у нее много друзей, к которым она могла бы обратиться за помощью. Имея такую внешность, она, вероятно, отбивается от мужчин палкой.

— Послушайте, я могу поесть в кухне, если мешаю вам. Или забрать еду и уехать.

— Ох, бога ради, возьмите стул и располагайтесь за кофейным столиком. Положите на пол все, что на нем лежит.

Джейк отодвинул в сторону журналы, книги и корреспонденцию и сел на стул с плетеным сиденьем и двумя обезьянками, вырезанными на спинке. Ничего не скажешь, у нее уникальный вкус. И пристрастие к ярким цветам. Коврик, например, в восточном стиле, оранжевый с черным. А картины на стене… м-да, уникальны, другого слова не подберешь.

— Это Айшер, — сказала Саша, проследив за его взглядом. — Там, над секретером.

Так как он не мог отличить секретер от секатора, Джейк решил ограничиться кивком.

— Интересно, — пробормотал он, зная, что это замечание ничем не грозит ему. — Хотите кетчупа? осведомился он, переводя разговор на более безопасную тему.

Приправы были под рукой, и они принялись за еду. Время приближалось к трем часам. Странно, но молчание вовсе не было напряженным. Вернее, оно могло бы быть таким, если бы Джейк мог заставить себя не смотреть, как Саша пытается есть забинтованной рукой. Длинные красные ногти и многочисленные кольца на левой руке, которой она пыталась помочь себе, не облегчали этот процесс.

Можно предложить покормить ее, но он не ручается за себя. Ему нужно забыть, что он чувствовал, когда нес ее на руках. Несмотря на маленький рост, хрупкости в ней нет. Упругое тело, но в то же время мягкое и податливое, каким и должно быть женское тело.

А этот запах, похожий на аромат цветущих апельсинных деревьев, в который добавили щепотку экзотических пряностей!

Иначе говоря, смотри, но не трогай.

Поэтому он только смотрел. Из-под бинта на щиколотке проглядывает полоска белой кожи. Означает ли это, что ее загар — результат всех этих спреев?

Почему бы и нет? Такие ноги, как у нее, не испортишь даже синей краской. Губы у нее блестят от жареной картошки, а синева глаз, обрамленных густыми черными ресницами, напоминает ему цвет морской воды в августе.

Гмм, странно. Он мог поклясться, что еще вчера они были желтовато-коричневыми.

Ну и ну! Не иначе как ее духи затуманили ему голову.

Джейк прочистил горло.

— Если вы закончили, я отнесу поднос. Ваш сотовый телефон под рукой? — встав, он огляделся в поисках сумочки.

— Для чего он мне?

— Чтобы не вставать, если кто-нибудь позвонит. Или пригласить кого-нибудь побыть с вами.

— Если будет что-то важное, мне перезвонят.

Что касается гостей, то я не желаю никого видеть.

— Я просто хотел… — Джейк начал объяснять, но потом сдался. В том, что касается приемов защиты, эта леди может преподать хороший урок дикобразу.

Поэтому он отнес ее тарелку в кухню, наполнил стакан льдом и сладким чаем и принес его обратно. Затем Джейк снял холодный компресс со щиколотки.

— Через некоторое время снова приложите лед.

И все время держите ногу в приподнятом положении. Я положу рецепты так, чтобы вы смогли взять их. Та-ак… последний раз вы принимали лекарство в два часа, — он поискал глазами часы.

Саша посмотрела на запястье. Оказывается, один из ее многочисленных браслетов — часы, удивился Джейк. — Теперь через четыре часа, — напомнил Джейк, — или по необходимости.

Саша обрадовалась, когда он отвернулся. Она терпеть не может, когда ее видят в таком состоянии! Вся одежда перекрутилась, волосы сбились на одну сторону, губная помада размазалась… Бог знает что произошло с ее макияжем! Хорошо хоть накладные ресницы на месте.

— Подрабатываете по ночам сиделкой, да? — с ехидством осведомилась она и тотчас же устыдилась своей резкости. Тем не менее он не дождется, чтобы она извинилась, и это еще больше обеспокоило ее.

Мрачно поджав губы, Джейк молча вытер влажные пятна, оставшиеся от стаканов на кофейном столике, и положил на место журналы и книги.

Саше было очень стыдно, но она никак не могла заставить себя попросить прощения за грубость. Боже, какая же она злая! Гордыня до добра не доводит, говаривал ее отец, перед тем как выбить из нее эту гордыню.

Очевидно, не помогло.

— Если вы уверены, что больше вам ничего не понадобится, я уеду. Не забудьте приложить лед.

— Дайте мне сумочку. Я не заплатила за обед. И я должна вам за бензин.

Несмотря на явное недовольство, он спокойно сказал:

— Пусть с вами посидит кто-нибудь. Предложите им захватить с собой книгу, если у вас нет настроения разговаривать. Вы не в состоянии позаботиться о себе.

— Идите к черту! — огрызнулась Саша. На этот раз ей придется извиниться, но, прежде чем она смогла найти подходящие слова, Джейк ушел. Извернувшись, она посмотрела в окно. Широко шагая, он шел по дорожке. Господи, он похож на ураган, который вот-вот разразится! И виновата в этом она.

Ну почему я это делаю? — простонала Саша, откидываясь на подушки. Вот уж верно — она сама себе злейший враг.

Джейк проехал уже половину моста через Карритакский залив, когда зазвонил телефон. Саша затрещала, не дав ему заговорить. Похоже, что она извинялась, но ему не хотелось выслушивать ее путаные объяснения. Прервав ее, Джейк напомнил, что кто-то должен отвезти ее в Китти-Хок, чтобы забрать машину.

— Не беспокойтесь об этом, — сказала она, — у меня много друзей.

Джейк уверил ее, что не испытывает ни малейшего беспокойства.

Так почему же, подумал он, ему хочется найти какой-нибудь предлог, чтобы развернуться и направиться в Мадди-Лэндинг?

Кстати, как, черт возьми, она узнала номер его телефона?

— Проклятье, Хэк, ты же знаешь, что никому не должен давать мой номер! — сердито сказал Джейк, когда через сорок пять минут он хлопнул дверью своего офиса. Ну и вонища! Ничего удивительного, что мисс Марта находит любые предлоги, чтобы не являться на работу. Он хотел открыть все окна и отключить кондиционеры, чтобы избавиться от запаха краски, но Хэк заявил, что влажность губительна для компьютеров.

— Эта женщина Лэзитер? Но ведь она позвонила и сказала, что забыла что-то в твоей машине.

Откуда я мог знать, что она врет?

— Тебе платят, чтобы ты знал, черт подери!

— Ну да. Мне платят за то, чтобы я собирал устройства, которые ты придумываешь, и проверял, как они работают. Мисс Марта должна заниматься телефонными звонками — для этого ты ее нанял, — только сегодня она ушла рано, так как ей нужно быть на похоронах. А где, интересно, был ты? Несколько часов назад звонила мадам Джемисон, сказала, чтобы ты немедленно позвонил ей. Я не смог дозвониться до тебя.

Джейк выразил свои чувства коротким ругательством. Несколько часов назад он находился в больнице. Хэк мог легко связаться с ним… если бы он не оставил телефон в машине.

Джейк набрал первые три цифры номера, когда его осенило. Ему нечего сообщить; у него нет абсолютно ничего, что могло бы помочь ей в суде.

Он спрятал телефон. На длинном худом лице Хэка застыло выражение насмешливого любопытства. Не сказав ни слова, Джейк открыл дверь в свой личный кабинет, размерами напоминавший три телефонные будки и заваленный вещами, которые переносились из комнаты в комнату по мере продвижения малярных работ. Содержимого его офиса хватило бы на пять телефонных будок, раздраженно подумал он. Во всем доме шел ремонт, который откладывался слишком долго. Последний ураган повредил крышу, состояние которой ухудшилось, когда сильный северо-восточный ветер обрушил дерево на угол дома.

Кругом царит хаос.

И у него в душе тоже.

Ее туфля. Он поднял ее и сунул в карман, когда нес Сашу по лестнице. Вряд ли в ближайшее время она сможет застегнуть застежку на щиколотке, но если ей нужна эта туфля — она валяется у него на заднем сиденье, — он завезет ее завтра.

Или послезавтра. Не горит, сказал себе Джейк, углубляясь в дело Джемисона.

С другой стороны, не будет никакого вреда, если он позвонит и скажет, что туфля у него.

Саша доковыляла до спальни, переоделась и затем, взяв из холодильника пакет с замороженной кукурузой, устроилась на кушетке, чтобы позвонить подруге. Марти и Коул только что вернулись из свадебного путешествия, проведя медовый месяц в местечке Исла-Мухерес, иначе называемом Остров женщин.

— Привет! Ты уже отдохнула после всех бессонных ночей?

Саша поднесла телефон к уху и поправила холодный пакет. Перед этим она сняла повязку, чтобы посмотреть на распухшую щиколотку. Отныне, если ей предстоит карабкаться по лестнице, в которой больше трех ступенек, она будет надевать разумную обувь, даже если это убьет ее — что, вероятно, и произойдет. Все, что можно назвать разумным, несомненно, губительно для ее эго.

— Послушай, кажется, у меня есть кое-кто для Лили, — без предисловия заявила Саша. Однако ей пришлось выслушать восторги Марти мексиканской кухней, музыкой и местными легендами, которые она уже слышала днем раньше. — Так как насчет мужчины для Лили? — спросила она, когда Марти на мгновенье умолкла, чтобы перевести дыхание. — Я почти уверена, что он холост. По нашей десятибалльной шкале он на одиннадцатом месте и…

Ей пришлось выслушать поток вопросов, в который затесался рецепт приготовления «уэвос ранчерос» — яиц по-мексикански. Когда ей удалось вставить слово, она сказала:

— Спасибо, душечка. В сравнении с Файлин я чудо-кулинар, но это не означает, что я рискну приготовить блюдо, название которого не могу произнести. Итак, вернемся к Джейку. Я не знаю, есть ли сейчас у него кто-нибудь, это нам придется выяснить, но…

Постукивая сохранившимися акриловыми ногтями по кофейному столику, Саша раздумывала о мужчине, который, весьма вероятно, выбросил ее туфлю. Джейк не перезвонил, но ведь с тех пор, как он уехал, она все время висит на телефоне: сначала позвонила Дейзи, чтобы узнать, когда родится ребенок, затем справилась в больнице, когда ей можно будет водить машину.

— Кто, Дейзи? — повторила Саша, когда взволнованный голос Марти вернул ее к действительности. — Роды через три недели, я только что разговаривала с ней. Келл обещал сообщить мне, и я немедленно вылечу.

— Но ты же ненавидишь летать, — напомнила ей Марти.

— Не я, а мой вестибулярный аппарат. Все остальное во мне выдержит, если, конечно, я полечу первым классом, — ради Дейзи она согласна вынести чудовищную головную боль. Третья участница знаменитого трио свах ожидала в июне прибавления семейства, и Саша пообещала стать ребенку крестной матерью. Крестник, даже в далекой Оклахоме, возможно, поможет заполнить пустоту, которая с годами становится все мучительнее.

Именно чувство пустоты и сознание безжалостного бега биологического времени заставили ее пройти через четыре брака в поисках будущего отца для ребенка, которого она жаждала всеми фибрами души. Будучи замужем за мужем номер четыре, Саша узнала, что из-за эндометриоза ее надеждам на материнство вряд ли суждено осуществиться.

— Ну, ладно, дорогая, увидимся через пару дней, пообещала она.

Из антикварного стула с обезьяной на спинке получается вполне сносная палка, если упираться в пол всеми четырьмя ножками. Саша не рассказала Марти о том, что с ней случилось, зная, что подруга бросит все дела и примчится к ней, а ей совсем не нужны суетливая опека сочувствующих друзей. Сашу не раз называли чересчур самоуверенной, но она гордилась своей независимостью, которая давалась ей отнюдь не легко.

Она направлялась в кухню, чтобы заменить кукурузу, успевшую разморозиться, пакетом зеленого горошка, когда телефон зазвонил снова. Ей не хотелось поднимать трубку, но она ожидала звонка от агента по недвижимости.

Вместо Кейти Макайвер Саша услышала мужской голос, подействовавший на нее, как бархат на голую кожу.

— Привет! Золушке не нужна туфелька?