"Ее пятый муж?" - читать интересную книгу автора (Браунинг Дикси)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Марти принесла макароны. Так как она носила одежду тридцать шестого размера, все без исключения углеводы вызывали у нее восторг.

Вклад Файлин, чьи кулинарные умения пользовались печальной известностью, состоял из банки консервированной рубленой баранины и пучка салата из огорода Боба Эда.

Поэтому у Саши не было причин принимать предложение Джейка пообедать в ресторане по пути в Китти-Хок.

— Я рано позавтракал, — сказал он. — Вы уверены, что щиколотка выдержит нагрузку?

— Я тоже, — призналась она, предпочтя не отвечать на его вопрос. — Я всегда встаю рано.

По правде сказать, нога все еще беспокоит ее.

Что касается сна, то последние три дня он был ужасным. Вчера днем она заснула на диване, а потом полночи ее мучила бессонница. Когда, наконец, она погрузилась в сон, какие сновидения были у нее!

Когда Саша впустила Джейка, он медленно осмотрел ее, задержав взгляд на ногах. Ей захотелось отвесить ему пощечину. Ради разнообразия она надела «разумную» обувь — туфли на семисантиметровой пробковой платформе с пестрыми ремешками — единственные, в которые она смогла засунуть забинтованную ногу.

Джейк смотрел на нее так, словно она предстала перед ним на ходулях.

Усадив ее в машину, он сказал:

— Послушайте, если вы еще не набрались сил, так и скажите. Я могу попросить Хэка пригнать вашу машину в Мадди-Лэндинг. Ему это по пути, так как он живет в Мойоке.

Саша уверила его, что чувствует себя намного лучше. Так и было, пока она не перенапрягла ногу, спускаясь и поднимаясь по лестнице и бродя по комнате, которая служила ей складом, в поисках медицинского журнала двадцатых годов Она купила его на распродаже и решила, что объявления, рекламирующие патентованные средства, прекрасно подойдут для оформления кабинета врача, который ей предстоит отделать.

По дороге они болтали о пустяках. Как оказалось, Джейк был не только специалистом по обеспечению безопасности, но и частным детективом.

Очевидно, подумала Саша, частные детективы упоминают о своей работе только в случае необходимости.

Ее интересовала не столько его работа, сколько он сам. Несмотря на весь свой опыт с мужчинами, ни один из них не действовал на нее так, как Джейк. Он милый, но не слащавый. Сексуальный без стремления подчеркнуть свою чувственность.

Интересно, какой он в постели?

Вот оно, проклятье пытливого ума!

К тому времени, когда их усадили за столик в ресторане, у Саши практически текли слюнки, что было совсем не похоже на нее. Должно быть, это побочное действие болеутоляющих лекарств.

Усевшись, Саша заявила официантке:

— Я начну с десерта. Если после него меня все-таки будет мучить голод, я, возможно, закажу что-нибудь еще. Лимонный пирог, пожалуйста.

Джейк с ленивой ухмылкой посмотрел на нее.

— Почему я не удивляюсь?

Судя по взгляду, которым одарила его официантка, не только Саша была бы не прочь заполучить большую порцию Джейка.

Не глядя в меню, он заказал устриц. Саша открыла рот, чтобы спросить, правда ли, что устрицы оказывают удивительное воздействие на мужчин, но затем закрыла его, решив не ставить себя в глупое положение.

— Вы это серьезно? — спросил Джейк, когда официантка отошла от их стола. — Насчет десерта?

Саша захлопала густыми накладными ресницами.

— Я всегда серьезна.

Джейк изумленно посмотрел на нее. Невероятные ресницы снова пришли в движение. И тогда они оба расхохотались.

— Не заставляйте меня прищуриваться, — взмолилась она, — эти штуки требуют бережного обращения.

— Вы хотите сказать, что эти многоножки вокруг ваших глаз ненастоящие?

— Самые настоящие. Лучшие, которые можно купить за деньги, но клей не удержит их, если я буду щуриться или плакать.

Джейк изумленно покачал головой, и Саша приосанилась. Флирт был игрой, в которой она всегда выигрывала, хотя приз редко стоил затраченных усилий.

— Кофе к пирогу, мисс? — осведомилась официантка, небрежно поставив перед ней тарелку и с обожанием глядя на Джейка, что привело Сашу в крайнее раздражение. Кругом полно загорелых полуголых серфингистов, так что же такого притягательного в полностью одетом мужчине с морщинками вокруг глаз и сединой, пробивающейся в волосах?

Саша вздохнула. Джейк кивнул.

— Принесите ей чашечку кофе без кофеина.

Подождав, пока девушка уйдет, она сказала:

— Я никогда не пью такой кофе.

— Не нужно повышать давление. Насчет машины — не слишком ли вы спешите? Мы могли бы…

— Я прекрасно управлюсь с ней, — возразила Саша. Она уже большая девочка; неужели она не сможет вытерпеть боль?

— У вас есть сигнализация?

— В машине? Была когда-то, но она так раздражала меня, что я отключила ее.

— Как это — раздражала?

— Она включалась каждый раз, когда я забывала щелкнуть этой… как она бишь называется?

Джейк вздохнул. Затем он усмехнулся.

— Леди, кто-то должен присматривать за вами.

— Спасибо, но это уже было. Четыре раза.

Джейк поперхнулся водой со льдом.

— Что было четыре раза?

— Четыре раза я думала, что нашла человека, который присмотрит за мной, только это заканчивалось тем, что все возвращалось на круги своя.

Джейку потребовалось несколько секунд, чтобы переварить информацию.

— Вы хотите сказать, что у вас было четыре… уф… что вы четыре раза вступали в связь? Думаю, что я бы больше удивился, если бы вы не сделали этого, — несмотря на это, у него был такой вид, будто он откусил кусок очень кислого огурца.

— Не в связь я вступала четыре раза. В брак.

Не находя слов, он медленно покачал головой.

Официантка принесла Джеку устриц и вопросительно посмотрела на Сашу, которая съела меньше половины пирога.

— Слишком сладко. Надо было разбавить мороженым, — объяснила она. Видя, что официантка не решается отойти, Саша сказала:

— Думаю, что вы можете принести мне салат. Любой — что-нибудь тошнотворно-полезное.

Ей следовало знать, что теперь она не отделается от Джейка. Как только они остались одни, он наклонился вперед, пристально глядя на Сашу.

— Ну-ка, повторите, что вы сказали. У вас было четыре мужа?

Она снова проделала трюк с ресницами, пытаясь придать себе наивный вид, но он уже раскусил ее.

— Вы говорите так, словно я — Лиззи Борден, убившая топором отца и мать, или Лукреция Борджиа, отравительница. Но я никого не убивала, я просто разводилась с ними, — Саша склонила голову на бок. — Почему вы смотрите на меня так?

Ну, ладно, я совершила четыре ошибки. Что здесь такого? Неужели вы никогда не делали ошибок?

— Больше чем нужно; просто я никогда не женился на них.

— Так вы не женаты?

— Был, но не по ошибке. Роузмери — лучшее, что подарила мне жизнь. Если бы не она, у меня не было бы сына.

Саша посмотрела на него с легкой завистью.

— У вас есть сын. Вам невероятно повезло. Мне всегда хотелось иметь сына.

Вместо ответа Джейк кивнул. Он хотел спросить ее, почему у нее нет детей ни от одного из четырех мужей, но потом решил, что его это не касается. Кроме того, вряд ли такой вопрос следует задавать женщине, с которой ты знаком всего несколько дней. И не собираешься знакомиться поближе.

— Расскажите мне о нем. О вашем сыне, — Саша прикоснулась к губам салфеткой и, скомкав, положила ее возле тарелки.

Почему бы нет? — подумал Джейк. Это безопаснее, чем говорить о том, что действительно интересует его: например, почему ни один из мужчин, за которых она выходила замуж, не смог удержать ее.

— Я мог бы начать с того, что он — все, что мужчина хочет видеть в своем сыне, — сказал Джейк, переведя взгляд на широкое окно, в котором среди дюн проглядывала полоска океана. — Мне только жаль, что он уезжает за границу.

Зная, что она смотрит на него, он попытался скрыть свои чувства, но, вероятно, ему это не удалось.

— Я рассказала вам о брате, — мягко напомнила ему Саша.

Джейк кивнул. У него возникло безумное желание поделиться с ней не только своей гордостью за сына, но и тревогой за него. Он никогда не открывал душу первому встречному. Кроме того, они даже не друзья. Его мать назвала бы Сашу легкомысленной, как и любую другую женщину, которая выходила замуж и разводилась четыре раза.

А бабушка, вероятно, заклеймила бы ее как женщину сомнительного поведения, нарумяненную Иезавель и даже, вполне возможно, как проститутку.

Беда в том, что у него такое чувство, будто под всей этой показной мишурой срывается совсем другая женщина. Женщина, которая слишком сильно старается скрыть свои слабости и уязвимость. Она, вероятно, понравилась бы его матери и даже бабушке, если бы они смогли узнать ее получше.

— Хотите еще кофе? — спросил Джейк, обращаясь к более безопасной теме.

— Я не говорила вам, что у меня есть сестры-близнецы? Аннетт и Джинетт. Они почти на десять лет моложе меня. У обеих счастливая семейная жизнь и дети. У каждой по одному мужу, если вас это интересует. Не все мы увлекаемся неоднократными браками. После смерти отца мама вышла замуж; в то время ей еще не было пятидесяти лет. Ее муж разводит лам в Колорадо, и он кроткий, как овечка.

Это намного больше того, что ему нужно знать, подумал Джейк, но, по-видимому, ей нужно высказаться. Странное, однако, замечание об отчиме — кроткий, как овечка.

— Жаль только, что все они живут так далеко, — вздохнула Саша. — Аннетт живет в Бирмингеме, Джинни — в Тампе. Я вижу их не чаще одного раза в год. Знаете, что смешно? Теперь, когда я могу помочь им, они больше во мне не нуждаются, она закатила глаза и поморщилась. — Это ужасно прозвучало, да? Не могу ли я взять назад свое нытье?

Джейк едва не рассмеялся. Он хотел сказать что-то, но почувствовал вибрацию телефона. Одного взгляда на номер оказалось достаточно, чтобы у него сжалось сердце. Вероятно, Тимми звонит, чтобы попрощаться.

— Извините, пожалуйста, — пробормотал он.

Намереваясь удалиться в женский туалет, чтобы не смущать Джейка своим присутствием, она начала вставать из-за стола, ухватившись за спинку стула, но щиколотка выразила такой сильный протест, что Саша плюхнулась обратно на стул.

Делая вид, что занята пирогом, она старалась не прислушиваться к разговору.

После долгой паузы Джейк сказал:

— Сынок, это…

Сын? Значит, это не деловой разговор. И Джейк хмурится. У нее в уме немедленно возникла тысяча предположений, и все трагические. По крайней мере, юноша смог позвонить — 'это уже хорошо.

Но почему Джейк так хмурится?

Внезапно пирог показался ей безвкусным, а его корка — жесткой, как кожа. Саша сделал глоток теплого кофе. Пробормотав извинение, она снова попыталась подняться, когда услышала слова Джейка:

— Может быть, мне стоит поговорить с командиром подразделения?

Господи, что же стряслось? Неужели мальчика арестовали? Или он дезертировал? Кажется, за самовольную отлучку грозит трибунал?

— Хорошо. Дай мне ее телефон. Я перезвоню тебе, как только узнаю что-нибудь. В течение часа, если повезет.

Его командир — женщина. Хорошо это или плохо? Саша колебалась, не зная, уйти ей или остаться и предложить свою помощь. Она лично знает двух комиссаров графства, но вряд ли они могут оказать давление на военных.

— Не волнуйся, сынок, я займусь этим. Не теряй головы и выполняй свой долг. Все остальное предоставь мне.

Закончив разговор, Джейк положил телефон на стол и невидящим взором уставился на солонку.

Прошло не менее минуты. Саша перебрала все неприятности, в которые мог попасть молодой человек, даже если он солдат.

— Могу ли я помочь? — отважилась спросить она.

— Мне следовало просветить его месяцев девять назад. — Поднявшись, Джейк бросил на стол несколько банкнот.

Она не стала упоминать о своей машине. Судя по выражению его лица, у него достаточно своих проблем.

Джейк нарушил молчание, только когда они подъезжали к одной из старых деревушек на берегу залива.

— Она говорит, что ей нужны деньги, потому что последние несколько месяцев не сможет работать.

Она? Кто она? И какое отношение она имеет к сыну Джейка? Вернее, к Джейку?

Множество вопросов роилось у Саши в голове, но, несмотря на сильное желание помочь, она не решалась проявлять любопытство к личным делам Джейка.

— Вот что мне непонятно, — сказал Джейк, словно продолжая разговор. — Она не просит у него денег. Ничего не просит, просто сказала, что хочет, чтобы он узнал о том, что произошло, и как она намеревается поступить, — он повернул направо и медленно поехал по узкой улице.

Несмотря на загар, его лицо побледнело. Саша услышала, как он тихо выругался.

— Она ждала пять с половиной недель, прежде чем позвонить ему, — пять с половиной недель, черт подери! Тим сказал, что, раз она тянула так долго, ей придется подождать, пока он поговорит со мной. Господи, хотя бы она подождала! Если, конечно, она еще здесь.

Очевидно, он не ждал ответа. Саша сомневалась, осознает ли он ее присутствие. Если он что-то обдумывает, меньше всего ему нужны вопросы.

— Знаете что? — внезапно спросил Джейк, не глядя на нее. — Я этому не верю. Тим сказал, что они провели вместе День труда на пляже в Вирджинии, но он утверждает, что с тех пор не встречался с ней. Я знаю, что он никогда не лжет, даже если ложь может помочь ему выпутаться из неприятностей.

— Они, очевидно, как-то поддерживали связь, рискнула заметить Саша, — потому что девушка знала, где найти его. — Очевидно, проблема касается не воинской службы, а отношений Тима с подружкой, подумала она.

Джейк остановил машину у дома с деревянными ступеньками. Огромный куст цветущей гардении наполнял воздух сладостным благоуханием.

— Хотите подождать на улице?

— Не можете ли вы вкратце рассказать, что происходит? Если речь идет о заложниках, я подожду снаружи, но не буду выключать зажигание, чтобы в случае необходимости вы смогли спастись бегством.

Джейк откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

— Извините. Боюсь, разговорчивость не входит в число моих достоинств. Короче говоря, от моего сына забеременела девушка. Это произошло в прошлом году, во время празднования Дня труда.

С тех пор они несколько раз разговаривали по телефону, но, по словам Тима, не встречались. Пять с половиной недель назад она родила и клянется, что ребенок от него.

— Вы думаете, что она говорит правду?

У Джейка поникли плечи. Казалось, он внезапно постарел. Саше ничего не хотелось так сильно, как обнять его и утешить. Любым способом, какой бы он ни предпочел.

Видимо, уроки прошлого не пошли ей на пользу!

— Да. Я думаю, что она не лжет.

— Откуда у вас такая уверенность?

— Как я уже сказал, она ничего не просит — ни денег, ни обручального кольца. Она просто сообщила ему о том, что собирается сделать. По словам Тима, она разговаривала с женщиной из Норфолка, которая забирает нежеланных детей и пристраивает их в хорошие семьи.

— Вы имеете в виду агентство по усыновлению?

Джейк пожал плечами.

— Вероятно. Возможно, частное. Тим уговорил ее подождать, пока он свяжется со мной. Он в таком положении, что не может взять на себя заботу о ребенке. Как и я, черт подери! Но я могу сказать вам одно: никто не продаст мою внучку.

— Сколько у нас времени?

Джек повернулся к ней.

— Никаких «у нас». Только я, эта женщина и моя внучка. Послушайте, Саша, я сожалею о задержке. Обещаю, что, как только улажу это дело, я немедленно отвезу вас к вашей машине.

— Чушь свинячья!

— Свинячья? Никогда не слышал такого! впервые после разговора с сыном на лице Джейка появилось подобие улыбки.

— Вполне возможно. Мой отец начинал как фермер. Как только он начал проповедовать, нам пришлось подчистить свой язык.

— А-а-а… вот оно что. Пока я буду там, не составите ли вы список того, что мне нужно купить для младенца? Пеленки, бутылочки… детское сиденье в машину….

Он распахнул дверь, затем повернулся и сказал:

— Проклятье! Неужели они ничего не знали о противозачаточных средствах? Тим говорит, что ей было семнадцать лет, когда они познакомились.

Словно зная, что Саша не останется в машине, он подхватил ее, когда она начала сползать с сиденья. На мгновение Джейк прижал ее к груди, как будто эта короткая близость была нужна ему так же, как ей.

— Эти машины с приводом на четыре колеса явно не рассчитаны на людей, у которых проблемы с ростом, — слегка задыхаясь, сказала Саша, отстраняясь от него.

Пройдя по неухоженному двору, они поднялись на крыльцо. Саша схватила Джейка за руку:

— Послушайте, может быть, это не к месту, но просто знайте, что у меня много денег.

Взгляд, которым он одарил Сашу, убил бы ее на месте, если бы она не понимала, в каком он состоянии. Отвернувшись, Джейк с силой нажал на звонок. Из глубины дома доносились громкие звуки рэпа. Его лицо потемнело.

— Вы что, — спросила Саша, — ожидали услышать колыбельную? Мать она или нет, она все еще подросток.

Девушка с бледным лицом, появившаяся за латаной сеткой от насекомых, выглядела так, словно ей не мешало бы поправиться на несколько килограммов и отоспаться.

— Я отец Тима. Он предупредил вас, что я приеду. Где она?

Молодая женщина оглядела их, прежде чем открыть дверь.

— Можете войти. Это мать Тима?

— Я друг, — сказал Саша, не дав Джейку объяснить, что она практически посторонняя женщина, которую он предложил подвезти. — Можем мы посмотреть на нее?

— Она срыгнула, и у меня не было времени переодеть ей распашонку.

Она провела их в комнату, где посередине неубранной кровати стояла коробка из-под бананов, в которую затолкали подушку. Под желтой пеленкой краснолицый младенец сучил крошечными ножками и, размахивая маленьким кулачком, громко выражал свое недовольство.

— Вот она. Я назвала ее Тьюздей. Тьюздей Смит, с вызовом сказала молодая мать.

— А как вас зовут? — напряженно спросил Джейк.

— Черил, — неохотно ответила она. — Черил Мозер.

Разрываясь между желанием протянуть руку помощи Джейку и подхватить плачущего младенца, Саша сделала наиболее безопасный выбор.

Она наклонилась и поймала маленькую ножку.

— Привет, солнышко! — Повернувшись к измученной блондинке, Саша спросила:

— Сколько ей, вы сказали?

— Пять недель. С половиной.

— Могли бы позвонить раньше, — сухо заметил Джейк.

— Я не думала, что вас это заинтересует.

— А ваши родители?

Черил пожала плечами.

— Мама умерла, а отец сказал, чтобы я не являлась домой, если попаду в беду.

Саша открыла рот и тут же закрыла его. Словами в такой ситуации не поможешь. Это дело Джейка, истощенной, бледной девушки-подростка и младенца, которого зовут так же, как кинозвезду, о которой несчастная молодая мать никогда, вероятно, не слышала. Тем оригинальнее.

Нахмурившись, Джейк сказал:

— Это место в Норфолке…

Саша мгновенно вмешалась:

— Что бы ни обещала вам та женщина, мы удвоим сумму, — непроизвольно вырвалось у нее.

Джейк бросил на нее быстрый взгляд, ясно говоривший о том, что он сомневается в ее психическом здоровье. Повернувшись к Черил, он предложил:

— Почему бы нам не поговорить об этом в соседней комнате?

Не желая, чтобы ее исключили из разговора, Саша быстро вынула ребенка из доморощенной колыбели и, впервые за двадцать лет издавая воркующие звуки, последовала за Джейком и Черил в гостиную, прижимая к себе мокрого, елозящего младенца. Как приятно снова почувствовать теплое тельце ребенка!

Джейк обернулся и сердито посмотрел на нее.

Черил вздохнула и переступила с ноги на ногу.

— Послушайте, мне просто нужно снова работать полный рабочий день, понимаете? Когда я стала слишком толстой, чтобы обслуживать столы, меня поставили на кухню. Платят там паршиво. Я брала ее с собой, но боссу это не нравится.

Сколько, вы сказали, дадите за нее?

Едва удерживаясь, чтобы не сказать того, чего не следует, Саша почувствовала, как что-то теплое увлажняет плечо ее девяностодолларовой блузки. Судя по запаху, свернувшееся молоко.

«Не судите, да не судимы будете» — одна из любимых цитат Аддлера Пэрриша, который считал себя судьей и определял любое наказание, которое находил подходящим.

Ей было девять с половиной лет, когда родились близнецы, и одиннадцать, когда появился на свет брат. После рождения Бака здоровье матери ухудшилось, и заботы о младенце легли на Сашу.

Теплое тельце и знакомый запах вызвали у нее смешанное чувство горечи и тоски по прошлому.

Тихим, спокойным голосом Джейк назвал цифру. Пока Черил грызла заусеницу, обдумывая предложение, Саша многозначительно кашлянула. Когда Джейк взглянул на нее, она пошевелила бровями, чтобы напомнить ему, что у нее есть деньги, если предложенная им сумма окажется не достаточной.

Она прекрасно знает, что не имеет права вмешиваться в его дела, но самое важное — это ребенок. Если в ее силах помочь устранить трудности, она сделает это, на чью бы мозоль ей ни пришлось наступить.

Девочка заплакала, и Саша подняла ее И понюхала пеленку.

— Где ее вещи? Я могу перепеленать ее и сменить распашонку.

— Она все время срыгивает. Вон там, — девушка указала на обшарпанный стол. На нем лежало сложенное полотенце, две упаковки одноразовых пеленок, баночка с детской присыпкой и полупустой рожок.

— Ну-ка, лапочка, давай Саша поможет тебе.

Тихонько напевая, она нашла до боли жалкую стопку детского белья и занялась делом, пытаясь услышать, как идут переговоры в соседней комнате. Черил громко настаивала на том, что ребенок определенно от Тима, приводя в доказательство то, что она указала его имя на свидетельстве о рождении.

Джейк отвечал ей еще более сдержанным голосом, чем прежде.

— Я не подвергаю сомнению ваши слова. Если бы вы просили у него денег или обручальное кольцо, у меня, возможно, возникли бы сомнения, но, так как вы ничего не просите, я верю, что вы говорите правду.

Младенец попытался засунуть в рот Сашин палец.

— Душечка, сапфиры совсем не вкусные, а этот даже ненастоящий. Давай лучше найдем тебе сосочку, а?

В этот момент Джейк обстоятельно объяснил свои условия и назвал щедрую сумму.

— Сегодня я выпишу вам чек на половину; чековая книжка у меня в машине. Вторую половину получите после юридического оформления.

— Послушайте, я уже сказала, что подпишу все, что хотите, — в голосе Черил послышались слезы.

Саша подумала, что самое страшное для женщины — это отдать своего ребенка. Укачивая девочку, она сказала:

— Я знаю, что вы хотите для нее только добра.

Черил повернулась к Джейку.

— Вы ее дедушка. Вы будете заботиться о ней, и никто не попытается забрать ее у вас, правда?

Саша ждала, что он ответит. Возможно, в своей области Джейк — эксперт, но сейчас, находясь с тремя возбужденными особами женского пола в убогой тесной комнате, где пахнет детской присыпкой, грязными пеленками и кислым молоком, он явно чувствует себя не в своей тарелке.

Джейк вынул из кармана бумажник, достал карточку и написал свой телефон.

— Возьмите. После юридического оформления вы сможете повидать ее в любое время, когда захотите, но только сначала позвоните. Остальные деньги получите, как только мы встретимся с адвокатом, но сейчас я забираю ее.

— А сегодня? Разве я не могу получить остальные деньги сегодня?

— Сомневаюсь, что я смогу так быстро договориться о встрече с адвокатом, но.;.

— Я смогу, — сказала Саша.

Они оба повернулись к ней.

— Разрешите мне позвонить. Один знакомый адвокат у меня в долгу за то, что я… ну, это не имеет значения. Он специалист по вопросам недвижимости, но, так как удочерение не оспаривается, я думаю, что никаких сложностей не будет. Как вы полагаете?

Позже Саша с удивлением подумает о том, как оказалась замешанной в этом деле, но в любом случае она ни за что не осталась бы в стороне.

Быть может, виновата тоска по семье, воспоминания о том времени, когда она заботилась о Баке и сестрах. И оставшаяся в прошлом надежда, что у нее будут собственные дети.

— Теперь ты с Сашей, солнышко. Все будет прекрасно, вот увидишь, — прошептала она.