"Отчаянная женщина" - читать интересную книгу автора (Браунинг Дикси)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Марти дала себе десять минут, чтобы принять душ, смыть шампунем неприятный запах, которым пропахли волосы, одеться и спуститься вниз к тому моменту, когда придет плотник — уже четвертый по счету! Если он вообще появится. Куда, черт подери, подевалась рабочая этика в этой стране?

Она знает, что ее собственная оказалась подверженной резким колебаниям — сначала «я должна сделать», затем «собираюсь сделать» и в конечном счете «не могу сделать». В зависимости от начала, середины или конца месяца это либо «полный вперед», либо «полный назад».

Хорошо, что ей не нужно никого содержать. У нее нет ни кошки, ни собаки, хотя она не прочь завести какого-нибудь домашнего любимца, чтобы было с кем поговорить и кто мог бы греть ей ноги в постели, пока она читает в надежде, что к ней придет сон. С другой стороны, как подумаешь обо всех этих прививках, средствах от блох, поводках, ошейниках и тоннах собачьего корма…

Тогда, может быть, парочку золотых рыбок?..

Она внимательно посмотрелась в зеркало, ища признаки надвигающейся старости. По крайней мере тебе не нужно платить за квартиру. Если не считать неоплаченных счетов за телефон, электроэнергию и налогов на недвижимость, ты никому не должна ни пенни.

С другой стороны, посеченные кончики волос необходимо срочно обрезать, а свитер, который она носит, был куплен, когда она училась в колледже на первом курсе. Но даже если бы она могла позволить себе сделать стрижку и обновить гардероб, ее это не интересует, а отсутствие интереса самое страшное. Впереди маячит цифра четыре с большим нулем, а это означает, что начнет истекать гарантия на срок службы то одной, то другой части тела. Ну да, зубы у нее пока крепкие и она может обходиться без очков для чтения, которые купила в аптеке на всякий случай, но каждый день ей приходится выдергивать два-три седых волоска. Кроме того, у нее наметились морщинки, которые лишь с большой натяжкой можно назвать мимическими, а еще ее начали беспокоить боли в спине. Возможно, конечно, это результат того, что ей пришлось перетаскать не менее полутора тонн книг и тяжелых книжных полок, не прибегая к посторонней помощи.

Подводя черту, нужно отметить, что она не молодеет. А ее доходы? Ноль минус инфляция; банковский счет в прошлом месяце пополнился потрясающими процентами, составившими круглую сумму — доллар и восемьдесят семь центов, и если что-нибудь хотя бы немного не подбодрит ее, серьезной депрессии ей не миновать.

Марти взглянула на часы и нахмурилась. Надо дать ему еще десять минут. Даже в Мадди-Лэндинг случаются пробки, хотя численность населения до сих пор не достигла тысячи человек. Он позвонил поздно вечером, чтобы узнать, нужен ли ей строитель, и она забыла спросить, где он живет.

Если этот плотник едет из Элизабет-Сити и ему приходится тащиться за трактором или школьным автобусом, он обязательно опоздает.

Отжав густые каштановые волосы, Марти попыталась застраховаться от разочарования, говоря себе, что он, возможно, вообще не появится, а если даже приедет, то не найдет в своем графике время, чтобы в ближайшем будущем заняться ее домом.

— Черт подери! — прошептала она. Если смотреть на вещи оптимистически, ее злейший враг она сама. Разве в этом есть что-то новое?

Когда мысль о перестройке дома впервые пришла Марти в голову, она показалась ей гениальной, но со временем ее стали одолевать сомнения.

Не дверца ли машины хлопнула внизу?

Она последний раз поспешно отжала волосы полотенцем и стала шарить рукой в ящике, ища пару носков. Давно отвыкнув от привычки складывать носки по цвету, она вытащила два носка разного цвета и разной длины. Швырнув их обратно, Марти устремилась к лестнице, шлепая босыми ногами по твердому деревянному полу.

Слава богу, больше от нее не несет полиуретановой краской. Если корица сделала свое дело, ужасный запах в доме тоже стал менее ощутимым.

Телефон зазвонил, когда она ступила на третью ступеньку. Тихо выругавшись, она повернулась и побежала назад, чтобы успеть поднять трубку. Что если это плотник и ему нужно узнать, как проехать к ее дому?

— Привет! Где вы находитесь?

— Он еще не приехал?

Марти сникла.

— Ах, это ты, Саша. — Ее подруга всегда находит самое неподходящее время для визита или звонка. Послушай, сейчас у меня нет времени разговаривать. Я тебе перезвоню, ладно?

— Он уже у тебя?

— Кто?

— Твой плотник, глупышка! Файлин узнала от Боба Эда, что он должен был позвонить тебе вчера. Он что — даже не позвонил?

Марти сделала глубокий вдох. Терпение — это добродетель наряду с благочестием и опрятностью. Случалось, конечно, что она пренебрегала и первой, и второй, и третьей.

— Кто-то приехал: я только что слышала, как внизу хлопнула дверца машины. Возможно, это он. Поговорим позже, хорошо?

— Подожди, не вешай трубку! Позвони мне, как только он уйдет, ладно? Файлин сказала…

Марти не стала ждать, чтобы услышать то, что сказала Файлин. Беда таких маленьких городков, как Мадди-Лэндинг, в том, что кроме рыбной ловли, охоты и выращивания овощей, главным занятием являются сплетни. Вероятно, уже половина города знает о том, что она собирается сделать со своим домом, кто окажет ей помощь в работе и сколько это может стоить.

Грохнув телефонной трубкой, Марти выглянула в окно спальни и увидела, что на подъездной дороге остановился видавший виды пикап, в кузове которого стоит инструментальный ящик, а на переднем бампере красуется держатель для удочек; половина машин в Мадди-Лэндинг была оснащена таким образом. Вероятно, в нем есть сетка для охотничьего ружья, а на заднем бампере — наклейка с каким-нибудь забористым словечком.

Ну и что? Если этот парень может разобраться в проекте и выполнить простейшие инструкции, ее не интересуют ни его политические убеждения, ни на какой машине он ездит, ни чем он занимается в свободное время.

Нельзя сказать, что ее рисунки имеют большое сходство с чертежами, но, во всяком случае, она четко указала, что нужно сделать. Не только указала, но и наглядно продемонстрировала. Если он умеет читать, то должен справиться с работой.

С любопытством глядя в окно, Марти увидела, как сначала из кабины появилась длинная нога.

Парусиновые туфли на толстой каучуковой подошве, брюки из хлопчатобумажной ткани, кожаная крутка, облегающая широкие плечи… Судя по взлохмаченным выцветшим волосам, он или любитель серфинга, или провел все лето, ползая по чьей-нибудь крыше и приколачивая кровельную дранку. По всему побережью, на каждом клочке земли, не принадлежащей федеральным властям, бригады строителей поспешно возводят коттеджи.

Приятно думать, что множество туристов, которые хлынут в эти места, когда начнется сезон, могут стать ее потенциальными покупателями. К сожалению, на побережье достаточно книжных магазинов, так что вряд ли туристы поедут ради чтива в Мадди-Лэндинг, находящийся в стороне от основных дорог.

Она все еще смотрела в окно, когда плотник повернулся и уставился прямо на нее. О господи…

Когда Марти быстро задернула занавеси, ей неожиданно пришло в голову, что, живя так, как она, в одиночестве, приглашать незнакомого мужчину, вероятно, не самая удачная мысль. Этот, например, на вид способен сломать стену голыми руками. Он рабочий-строитель, дурочка, сказала она себе. Кого ты ожидала увидеть — какого-нибудь хлюпика? Она спустилась до середины лестницы, когда раздался звонок в дверь. Еще три шага — и дом наполнил оглушительный рев пожарной сигнализации.

Марти стремительно сбежала с лестницы в тот момент, когда входная дверь резко распахнулась.

— Уходите, я сам займусь этим! — рявкнул мужчина, махнув ей рукой на открытую парадную дверь.

Круто развернувшись у перил, Марти налетела на него в дверях кухни. Замерев от неожиданности, она смотрела, как комната быстро наполняется клубами бурого дыма.

— Старайтесь не дышать! Где ваш огнетушитель?

— Возле сушилки! — прокричала Марти. Пробежав по кухне, она подпрыгнула и ударила кулаком по пожарному детектору, установленному над дверью подсобного помещения. Крышка отвалилась, батарейки упали на пол, и пронзительный звон тотчас прекратился.

В наступившей тишине они стояли и смотрели друг на друга — Марти и незнакомец с растрепанной, выцветшей от солнца шевелюрой и проницательными глазами. Он первым отвел взгляд и повернулся к кухонной плите, из которой к потолку поднимались клубы едкого дыма.

— Уйдите с дороги! — Марти оттолкнула его и голой рукой схватила закопченную сковороду.

Толчком распахнув дверь, она вышвырнула сковороду и, подбежав к плите, выключила горелку.

Незнакомец не издал ни звука. Марти гладила обожженную руку, бормоча проклятия. Боже мой, она могла спалить весь дом!

— Простите, что ворвался без предупреждения, спокойно сказал мужчина. — Я подумал, что у вас здесь настоящий пожар, — одной рукой он отмахнулся от едкого дыма.

Пытаясь не дышать слишком глубоко, Марти склонилась над раковиной и подставила обожженные пальцы под струю холодной воды. Ой-ой-ой, как больно!

Она чувствовала, что он стоит прямо позади нее. Надо надеяться, это именно плотник. Или пожарник, который, случайно проезжая по Шугарлейн мимо дома 1404, ощутил запах дыма и бросился выполнять свой профессиональный долг.

А может быть, он — красавец-мужчина, воплощение грез засидевшейся в девках девицы?

Не то чтобы она была девицей. Отнюдь нет.

Не увлекайся, Оуэнз, возьми себя в руки. Ты едва не сожгла дом и еще размышляешь о роли плотника как главного действующего лица в демографической статистике!

— Гмм… может быть, мне лучше уйти? — голос был низкий и хрипловатый, пожалуй, немного неуверенный. Паваротти с хрипотцой.

— Нет! Пожалуйста, не уходите, вы мне нужны.

Если вы, конечно, плотник, которого я ожидаю. Вы же плотник, не так ли? — Марти повернулась к нему, все еще сжимая запястье в надежде, что резкая боль не распространится по всей руке.

Он все еще пристально смотрел на нее, пытаясь, вероятно, решить, безопасно ли ему оставаться в этом доме.

— Мэм, вы уверены, что с вами все в порядке?

Он назвал ее мэм. Не очень вежливое, быть может, тем не менее трогательное обращение. Остро сознавая, что она стоит перед ним босая и с мокрыми волосами, Марти попыталась принять холодный и деловой вид.

О господи, не забыла ли я застегнуть джинсы?

На всякий случай она натянула свитер на бедра.

Чувствуя, что надо бы улыбнуться, она постаралась выдавить из себя улыбку, которая, по-видимому, не выглядела искренней. У мужчины был такой вид, словно в любую минуту он мог вызвать полицейских.

Возьми себя в руки, Оуэнз.

— Извините. Обычно я более организованна… По крайней мере в это время дня. Вот рано утром совсем другое дело. Она чувствует себя как зомби, пока не выпьет кофе и не выйдет на солнышко. — Просто все как-то сразу произошло. Сначала зазвонил телефон, потом — звонок в дверь, затем пожарная тревога.

Он медленно кивнул. Потом принюхался.

— Чем это пахнет? Кроме дыма…

Марти тоже потянула носом. Ужасное зловоние!

— Полиуретановый лак и растворитель для краски в смеси с… гмм, жареной корицей. На самом деле идея была другая. У вас когда-нибудь бывают такие дни, когда все идет наперекосяк?

Он продолжал смотреть на нее так, словно она была инопланетянкой. У него глаза цвета окислившейся меди, заметила Марти. Голубовато-зеленые, с золотистыми искорками. Кажется, он неуверенно начинает отступать к коридору, но она просто не может позволить ему уйти.

— Я максимально убавила огонь в горелке, надеясь, что успею, но… — Ей очень хотелось, чтобы ее речь звучала хотя бы мало-мальски разумно.

Бесполезно. Марти испустила тяжкий вздох.

— Послушайте, я красила книжные полки в гараже и оставила боковую дверь открытой, чтобы услышать, когда зазвонит телефон. Поэтому запах проник в дом, понимаете? Я пыталась перебить его — пока принимала душ — с помощью корицы.

— Вы мылись корицей?!

Он издевается или сочувствует? Пора взять инициативу в свои руки.

— Да нет, конечно…. Я поджаривала ее. Вероятно, мне следовало использовать не емкость из фольги, а сковороду потяжелее. В ней была тыква.

От миссис Смит. Я не люблю выбрасывать такие формочки. А вы?

Медленно кивая, незнакомец отступил на несколько шагов, глядя на Марти так, словно ожидал, что в любой момент она может вспорхнуть на стол и забить крыльями.

— Может быть, я ошибся адресом? Это угол Шугар-лейн и Бедлам-бульвар?

Бедлам-бульвар был не бедламом и не бульваром, а обычной старой улицей. Марти хихикнула.

И заметила, как дрогнули его губы. А потом они оба улыбнулись.

Марти сказала:

— Как вы думаете, не начать ли нам сначала?

— Пожалуй, так и впрямь будет лучше. Коул Стивенс. Мне сказали, что вам нужно произвести перепланировку.

— Марта Оуэнз. Хотя меня почти всегда называют Марти. Войдите в гостиную, там запах не такой сильный. Я бы открыла окно, но боюсь, мы замерзнем. — Превозмогая боль в кончиках пальцев вероятно, теперь с них невозможно снять дактилоскопические отпечатки, — Марти пошла вперед, делая вид, что не шлепает босыми ногами, что волосы у нее не влажные и что ей удается сохранять чувство собственного достоинства, которое когда-то было присуще ей.

Идя за ней, Коул думал, не лучше ли сразу уйти. Ему никогда не приходилось выполнять работу у одинокой женщины.

Интересно, ее походка каким-либо образом связана с тем, что она босая? Интересно также, почему он об этом думает. Впрочем, для безумной женщины она довольно привлекательна.

Ничего не случится, если он останется еще на несколько минут, раз уж приехал. Коул не планировал возвращаться к работе в ближайшее время, но это не значит, что он не может передумать. Его всегда отличали подвижность и гибкость.

Когда в начале недели он отправился в путь, у него была смутная мысль плыть на юг до тех пор, пока не появится место, которое ему понравится.

Но не прошел и день после того, как он покинул свою старую стоянку в Чесапикском заливе, а у яхты уже забарахлил двигатель. Пришлось искать место, где можно остановиться. Он связался по радио с одним из своих друзей, который рекомендовал ему дом Боба Эда недалеко от Таллского залива на реке Норт-Лэндинг. Место ему приглянулось, и Коул арендовал стапель на неделю.

Вчера он продлил аренду еще на две недели.

Ему понравилось, что, кроме местных рыбаков, занимающихся коммерческим ловом, там никого нет. Плюс тот факт, что, находясь в стороне от проторенных путей, это место относительно недалеко от столицы, где можно приобрести то, чего нет в захолустье.

Черт, нет закона, который гласит, что он должен продолжать скрываться. Его не удерживает ни семья, ни работа — их нет. От репутации тоже почти ничего не осталось, но так как он не стригся несколько месяцев, никто не узнает в нем «подсадную утку», разрушившую третью по величине строительную компанию в юго-восточной Вирджинии.

Чего он не учел, когда снялся с места и направился на юг, так это того, что у него будет слишком много свободного времени. Когда у мужчины нет настоящей жизни, ему быстро все надоедает.

Он уже подумывал двигаться дальше, когда увидел, как хозяин портового бассейна пытается заменить прогнившую оконную раму. Он предложил старику помочь и с удовольствием убедился, что не растерял прежнего умения. К концу дня они заменили три рамы на северной стороне здания, в котором Боб Эд продавал рыболовные принадлежности и обеспечивал туристов и охотников проводниками. Он познакомился с Файлин, его дамой сердца, когда та принесла Бобу Эду груду корреспонденции.

Вот уж воистину странная дама! Именно благодаря ей он серьезно подумывает о том, чтобы наняться на строительную работу. Очевидно, на его мыслительные способности подействовало одиночество.

Коул шел по пятам за женщиной по фамилии Оуэнз в удобную, хотя несколько загроможденную мебелью гостиную, где женщина обернулась и посмотрела на него. Его рост составляет метр восемьдесят шесть сантиметров, а ее — чуть больше метра пятидесяти, и тем не менее ей удается смотреть на него свысока.

Высокомерно, как метрдотель в пятизвездочном ресторане, она сказала:

— Могу я ознакомиться с вашим резюме?

С его резюме! Коул не знал, рассмеяться ему или уйти. Несколько минут назад уход казался предпочтительным вариантом, но рано или поздно ему придется заново начать карьеру. Жить в одиночестве на яхте, не имея никакой реальной опоры, — отнюдь не выход. Эта работа, какой бы незначительной она ни была, может явиться хорошим первым шагом, если он собирается остаться в строительстве — единственном деле, которое знает.

Но только работа руками. Больше никаких руководящих должностей.

— Мое резюме, — повторил он слова Марти. Вкратце оно сводится к следующему. Фирма, в которой я работал последние тринадцать лет, недавно обанкротилась, так что мое резюме не имело бы никакой ценности. — Стивенс не стал уточнять, что фирма принадлежала его бывшему тестю, заставившему его заниматься той областью управления, к которой Коул не был подготовлен. Умышленно, как потом ему стало известно. В результате, если называть вещи своими именами или в данном случае мошенника мошенником, он потерял жену, работу и интерес к строительному предпринимательству.

— Возможно, я слышала об этой фирме? — спросила она.

— Вы смотрели местные новости прошлой весной?

— Местные? Вы имеете в виду Мадди-Лэндинг?

Стивенс покачал головой.

— Норфолк.

Судя по ее скептическому взгляду, она, вероятно, собирается пересмотреть свое предложение.

Не имея резюме и направления на работу, он не может винить ее, но раз уж проделал весь этот путь, не собирался возвращаться ни с чем. К тому же есть что-то такое в больших грустных серых глазах и нежном рисунке пухлых губ…

О черт, нет! Любое решение, которое он примет, будет основываться на его собственных нуждах, а не на привлекательности какой-либо женщины. Однажды он уже пошел таким путем, и вот к чему это его привело.

— Послушайте, я могу уехать сейчас, или мы продолжим интервью. Выбор за вами, — спокойно сказал Стивенс. — В любом случае через несколько дней я собирался направиться на юг.

— Для чего вы тогда обратились с предложением произвести работы?

Неужели он увидел в этих серых глазах мягкость? Сейчас они такие же мягкие, как нержавеющая сталь.

— Сам удивляюсь, — пробормотал он. — Ну хорошо. Это справедливый вопрос. Во-первых, я починил кое-что для владельца портового бассейна, где стоит моя яхта, на которой я живу. Вчера его подруга случайно упомянула, что знает кое-кого, кому нужно срочно сделать небольшую перепланировку дома, и спросила, не прочь ли я заработать немного денег.

На самом деле, несмотря на внешний вид, у него очень приличный доход от капиталовложений, учитывая, что стиль его жизни стал намного проще. Но рынок подвержен непредсказуемым колебаниям, а яхта, как кто-то однажды выразился, это дыра в воде, в которую владелец вливает деньги.

— Вы сказали, что это явилось первой причиной. Что еще?

Вторая причина. Если он скажет «интерес», то будет выглядеть в своих глазах таким же сумасшедшим, как она. Хотя эта женщина его инстинктивно заинтересовала.

Именно инстинкт сначала подсказал ему, что Уэйрич грязный негодяй. Задолго до этого благодаря инстинкту он понял, что Поле надоел их брак и она ищет рыбу покрупнее, чтобы подцепить ее на крючок. И нашла, насколько ему было известно уже тогда.

— Мне просто пришло в голову, что этим нужно заняться, — помолчав, сказал Стивенс. — Небольшой городок, небольшая работа — хорошее место, чтобы снова сориентироваться.

— Снова?

Возможно, на вид эта леди мягкая, но на самом деле она настоящая пиранья — большие глаза, всклокоченные волосы и все остальное.

— Послушайте, давайте, если вы не возражаете, отставим этот допрос и займемся делом. Вы хотите, чтобы вам сделали работу, или нет?

Марти глубоко вздохнула, что он истолковал как попытку продемонстрировать под мешковатым свитером некий намек на бюст. А он даже не из тех мужчин, которых так уж привлекает женская грудь. Если уж говорить об этом, он предпочитает глаза. Они — зеркало души.

Зеркало души?

Вот он — результат вынужденного безделья!

— Нужно переделать кое-что, — объяснила Марти. — Не думаю, что работа займет много времени.

Во всяком случае, надеюсь на это. Я хочу переместить лестницу, чтобы снова открыть внизу книжный магазин.

Коул задумался на минуту, затем медленно кивнул, начав кое-что понимать.

— Книжные полки, которые вы красили в гараже, — сказал он. Запах все еще оставался — смесь горелой корицы, свежего уретана и растворителя, но довольно слабый. Очевидно, у него притупилось обоняние.

Она кивнула.

— Я подумала, что лучше освежить их сейчас, чтобы они успели высохнуть к тому времени, когда будет готова лестница. Тогда я смогу установить полки в этих двух комнатах и приступить к расстановке книг.

Хорошо. В целом картина ему ясна.

— Пойдемте, — после некоторого колебания решилась Марти, — я покажу вам, что там наверху, чтобы вы смогли лучше понять мои рисунки. Да будет вам известно, вы не первый строитель, который пришел наняться на работу. Все они отказались.

— По какой же причине?

Зная, что он идет за ней, Марти изо всех сил пыталась не двигать бедрами больше, чем необходимо для ходьбы. Видимо, слишком сильный стресс отрицательно повлиял на ее рассудок. Потому что она заметила в нем все, начиная от зеленых глаз и заканчивая поношенными джинсами, облегавшими упругие ягодицы…

Для Саши это был бы знаменательный день, если бы она могла настроиться на мысли Марти. Подруга всегда надоедает ей советами не пренебрегать витамином S — сексом. «Тогда, может быть, любит повторять она, — ты будешь нормально спать по ночам и перестанешь ходить до полудня как зомби».

С ней вовсе не все так плохо. Просто она не «жаворонок»….

Кажется, он задал вопрос. И ждет, когда она ответит ему. Включайся же, мозг! Уже половина пятого!

— Почему они отказались, вы спрашиваете? Ну, один вообще не вернулся, и следующие два тоже, как только узнали, что от них требуется. Сказали, что зря потратили на меня время. Ах да, и еще один сказал, что может работать только по выходным, потому что занят в строительной бригаде в Нэгз-Хед. — Марти не упомянула о сроках, но вряд ли это будет проблемой. Не такая уж сложная работа. — Ну, вот оно все, — Марти махнула рукой в направлении верхнего холла и спальни для гостей, в которую она намеревалась перебраться, чтобы превратить более просторную спальню в гостиную.

Менее двух лет назад она перекрасила комнату, руководствуясь теорией, что яркий желтый цвет стен поможет проснуться ее мозгу, когда рано утром она, спотыкаясь, побредет в ванную.

Пока Стивенс оглядывался, постукивал по стенам и изучал потолок, Марти убеждала себя, что работа будет сделана. У нее получится. Ее жизнь не в свободном падении, это ей только так кажется.

Идя за Стивенсом по комнате, она пыталась не возлагать на него слишком больших надежд, старалась не замечать, что от него пахнет чем-то кожаным, пряным и смолистым и что он похож на…

Неважно, на кого он похож. Это не имеет никакого значения. Просто она слишком долго вела уединенную жизнь.

Они стояли возле кладовой, которую она хотела превратить в часть новой кухни, когда он сказал:

— Может быть, теперь вы покажете мне свои рисунки?

Комната была достаточно просторной. Вероятно, разыгравшееся воображение заставило ее почувствовать, будто стены сдвигаются и подталкивают их друг к другу. Задыхаясь, Марти сказала:

— Смотрите, пожалуйста, только помните, что я не архитектор. Но общее представление вы должны получить. — Отвернувшись от желтых стен, она снова подумала, как рано темнеет в конце января, особенно в пасмурные дни. — Я приготовлю нам кофе. — Черт, она согласна приготовить ему обед из пяти блюд, если это заставит его согласиться.

Марти заметила, что он заглянул в гостевую спальню, где она хранила ящики с книгами в мягких обложках, рекламные доски, к которым кнопками прикрепляла обложки больших журналов, закладки для книг и фотографии авторов с автографами. Она ненавидит беспорядок, всегда не терпела его, а сейчас погрязла в нем. Как сказала бы Файлин, экономка, которую она больше не может себе позволить: «Как постелешь свою постель, так и будешь спать в ней».

Гмм… одна или с кем-нибудь?