"Крестовый поход машин (Легенды Дюны - 2)" - читать интересную книгу автора (Герберт Брайан, Андерсон Кевин)

* * *

В своих снах я давно слышу шелест каладанских морей; они, словно призрачные воспоминания, манят меня к себе. Каладан далек, так далек от Джихада.

Примеро Вориан Атрейдес. Запись в личном дневнике

Узнав об ужасной смерти Серены, мучимый душевными переживаниями и сердечной болью, Вориан Атрейдес вернулся на Каладан. На этот раз у него не было никакой военной миссии и никаких планов, он приехал только из личных побуждений. Когда-то Серена ускользнула от него, и он не хотел, чтобы такое повторилось еще раз. Не каждый день встречаешь женщину, которая становится дороже всего на свете.

Вероника.

Почему бы ему в конце концов не уволиться из армии, не покончить с битвами и не доверить молодым продолжать эту бесконечную войну? Он воюет уже четыре десятка лет… Может, хватит? Особенно теперь, когда охваченное яростью человечество готово любой ценой мстить за свою Жрицу.

На Каладане, с Вероникой, он смог на время забыть об этом ужасе. Это не был отдых или отпуск, нет, это был уход от воспоминаний в отупение. Но все же и это лучше, чем ничего. Потом он вернется на войну - как всегда.

Веронике скоро исполнится сорок стандартных лет, ее близнецам сравняется десять - но сам Вориан практически не изменился с двадцати одного года, когда отец весьма болезненным способом сделал ему прививку бессмертия. Через несколько лет Вероника будет по виду годиться ему в матери, но Вориану, в общем, не было до этого никакого дела. Это вообще всегда мало для него значило. Он мог только надеяться, что сама она не станет переживать по поводу своей или его внешности.

Когда Вориан явился в таверну Вероники, она, кажется, очень удивилась, что он вернулся так скоро. Она бросилась к нему и обняла, потом отодвинулась и заметила в его глазах боль и муку. В нем что-то разительно изменилось. Никаких шуток, никаких поцелуйчиков. Он даже не стал игриво кружить ее. Вориан просто обнял Веронику и некоторое время молчал.

- Я все скажу тебе, Вероника, но не сейчас.

- Я не тороплю тебя, ты можешь ждать нужного времени, сколько потребуется. Здесь, у меня, ты всегда желанный гость. Оставайся, если хочешь.

Все следующие дни Вориан долго сидел на пристанях, бесцельно глядя в гипнотизирующий, мирный океанский простор. Иногда Вероника сидела вместе с ним, а потом уходила работать, оставляя его наедине с размышлениями об извилистых тропах, которыми вела его вся прошлая жизнь. Один из каладанских рыбаков как-то раз взял его с собой на лов рыбы, и Вориан неожиданно почувствовал вкус к тяжелому, но честному труду. Какое наслаждение было есть рыбу, выловленную собственными руками!

Мальчики, Эстес и Кагин, привязались к нему, даже не зная, кем он на самом деле им приходится. Сердце Вориана было готово разорваться, когда он вспоминал рассказы Ксавьера Харконнена о его семейной жизни с Октой, о вещах, которые Вориан никогда по-настоящему не понимал… во всяком случае, до сих пор.

- Тебе надо выйти замуж, Вероника, - сказал он ей однажды вечером, когда они шли по каменистому пляжу. - Ты заслуживаешь счастья, как и твои мальчики. Мне встречались здесь многие достойные мужчины.

Она удивленно и насмешливо вскинула брови.

- Я вдовствую чуть больше года. Тебе не нравится, что я все еще свободна?

- Я не сказал так, просто в это трудно поверить. Неужели местные селяне и рыбаки слепые, что не видят такое сокровище?

- Многие и правда слепые. - Она озорно улыбнулась, потом подбоченилась и встала перед ним. - Кроме того, не тебе учить меня жизни. Я буду ждать столько, сколько мне будет угодно… до тех пор, пока мне на глаза не попадется подходящий мужчина.

Она привстала на цыпочки и поцеловала его.

- В твоих письмах о приключениях и путешествиях на другие планеты я увидела разнообразие вселенной. Каладан хорошая планета, но ты дал мне вкусить аромат далеких звезд, которые для меня навсегда останутся недоступными.

Она задумчиво посмотрела на бескрайнюю водную гладь.

- Мне все больше и больше надоедает эта жизнь, это место. Я хочу большего для моих сыновей. Когда я думаю о Лиге Благородных, о городах на Салусе Секундус и Гьеди Первой, я представляю Эстёса и Кагина сенаторами, врачами или даже художниками у благородных патронов. Здесь, на Каладане, они не станут никем, кроме рыбаков. Я не хочу, чтобы они удовольствовались столь малым.

Но ни покой, ни безмятежность Каладана не могли избавить Вориана Атрейдеса от неотвязных мыслей о Джихаде. Все человечество было воспламенено мученичеством Серены Батлер, а мятежные кимеки - во главе с его родным отцом Агамемноном - наносили все более ощутимый урон всемирному разуму. Вориан понимал, что при должной концентрации действий армия Джихада сможет уже очень скоро повергнуть компьютерное царство. Но пока трудная битва продолжалась…

Когда на Каладан с известием для Вориана Атрейдеса прибыл офицер, он точно знал, где искать примеро. В своих последних инструкциях примеро Харконнен четко объяснил, где искать его друга.

Вориан сразу испытал внутреннее беспокойство, увидев, как по берегу к нему спешит человек в мундире офицера армии Джихада. Лицо квинто Паоло пылало от сознания важности возложенной на него задачи. Он нашел Вориана сидящим на берегу и слушающим убаюкивающий рокот начинающегося прилива.

- Примеро Атрейдес! Я доставил вам срочное личное послание от примеро Харконнена.

Вероника хотела отойти в сторонку, чтобы не мешать мужчинам.

- Мне надо вернуться в таверну. Вам надо обсуждать ваши военные тайны…

Но Вориан удержал ее, взяв за руку.

- От тебя у меня нет секретов.

С этими словами он обернулся к младшему офицеру и выжидающе посмотрел на него.

- Я прибыл сюда прямо с Тлулакса. Примеро Харконнен послал меня с приказом действовать незамедлительно. Он приказал мне не лететь в Зимию и не передавать это послание ни одному офицеру армии Джихада, кроме вас. Он опасается, что его слова будут искажены или неправильно поняты. Он сказал мне, что я найду вас на Каладане с этой женщиной.

Вориан почувствовал, как сильно забилось его сердце, зная, что примеро Харконнен не мог просто так пойти на явное нарушение правил.

Паоло между тем продолжал:

- Примеро сказал мне: «Будет достаточно, если только мой! добрый друг Вориан Атрейдес узнает правду».

В руке молодой офицер сжимал плоский запечатанный пакет. Он пытался стоять по стойке «смирно» и дышать ровно, но выглядел лишь без меры напряженным и скованным. Такая воинская субординация была очень важна в глазах Ксавьера, но Вориан хотел скорее узнать новость.

- К делу, квинто. Что за послание?

Паоло с трудом сглотнул слюну.

- Он очень быстро писал его в моем присутствии и отослал меня, прежде чем агенты джипола Великого Патриарха смогли меня остановить. Я едва ускользнул. Теперь я опасаюсь за безопасность примеро Харконнена. Я… я не должен был оставлять его, но он приказал мне уходить.

Вориан вскрыл пакет. Странно, на нем не было ни секретных печатей, ни шифровального кода. Письмо было написано от руки торопливым почерком. Позже Вориан понял, что именно это обстоятельство в тот момент больше всего сказало о том отчаянном положении, в каком оказался Ксавьер.

Свежий морской бриз шевелил листок бумаги, пока Вориан читал беглые строчки, не веря своим глазам: обман с органными фермами Тлулакса, мнимые нападения мыслящих машин на Чусук, Риссо и Балут, совершенные в действительности тайной полицией Иблиса Гинджо, массовое убийство мирных жителей, использование их в качестве доноров и взваливание вины за эти преступления на роботов. План следующего такого нападения на Каладан.

На Каладан!

Он видел на Чусуке оставшиеся на месте бывших домов обугленные склепы. Это был разительный контраст в сравнении с тихой и мирной красотой этой океанской планеты. «Иблис, мерзавец!» Ноздри Вориана раздувались, когда он представил себе, как сдавит железными пальцами жирное горло Великого Патриарха.

Он продолжал читать. Ксавьер писал, что будет делать дальше, как намеревается покончить с обаятельным и мощным ядом Иблиса Гинджо, совершив свой последний воинский подвиг. Старый примеро понимал, что будет думать о нем население Лиги после этого события - фанатик, изменник, убийца возлюбленного Великого Патриарха. Но Ксавьера не волновало посмертное осуждение, равно как и слава - если конечно, правда когда-нибудь восторжествует.

Убийца?

Как и Ксавьер, Вориан отлично понимал все движущие механизмы мифа и обмана, созданных руками и злым гением Иблиса Гинджо… полный набор, от тайной полиции до фанатичных бойцов Джихада - и все это ради поддержания иллюзии Жрицы Джихада и ее преданного Великого Патриарха Иблиса Гинджо.

Стоявший рядом квинто Паоло вежливо покашлял.

- Примеро Харконнен направил корабль на солнце вместе с собой и Великим Патриархом.

В мозгу Атрейдеса что-то щелкнуло, и он вдруг сразу осознал все возможные последствия этого события. Ничего нельзя точно ни доказать, ни опровергнуть. Да и сама действительность не окрашена в черные и белые тона, как, бывало, ошибочно полагал примеро Харконнен.

Иблис несколько десятилетий как паук плел свою сеть, которая опутывала теперь всю Лигу Благородных, и сеть эту невозможно разорвать одним ударом. Хуже того, если эта правда когда-либо станет известна, то, как бы ужасна она ни была, скандал, который разгорится в результате, сведет на нет весь импульс, который придала крестовому походу против машин пусть даже мнимая мученическая смерть Серены Батлер. Вместо того чтобы сражаться с роботами, ее последователи начнут резать глотки друг другу.

Вориан изо всех сил сжал кулаки. Храня верность памяти Серены, он не мог допустить такого исхода, поэтому он один должен знать страшную правду о Ксавьере. Он надеялся, что друг понял бы его.

По крайней мере Иблиса Гинджо больше нет.

Другая проблема - как быть с тлулаксами, самыми ужасными из всех преступников? Хотя Великий Патриарх мертв, его связи продолжают действовать, и тайное сотрудничество с Тлулаксом будет продолжаться дальше.

Вориану придется открыть миру, что собой в действительности представляют органные фермы Бандалонга. Это навлечет гнев народа на Тлулакс и разрушит эту планету. Да, они станут козлами отпущения, но, в конце концов, заслуженно. Как только публике будет раскрыт ужасающий обман, она проникнется отвращением и ненавистью по отношению ко всем работорговцам. Органные фермы будут разрушены, уничтожены, и рабы, служившие источником живой плоти, будут освобождены… так или иначе.

Вориан вздохнул, чувствуя на своих плечах груз тяжелейшей ответственности. Он оказался узлом, связывающим прошлое и будущее истории, и его, как и его мертвого друга, не интересовала личная слава или личное бесчестье в глазах потомков.

Вдруг он вспомнил, что рядом стоит Вероника. С грустным и взволнованным видом смотрела она на море.

- Я не могу удержать тебя здесь, Вориан. Иди и исполняй свой долг. - В глазах ее стояли слезы, хотя она изо всех сил старалась удержать их. - Возвращайся, когда сможешь. Как обычно.

Стоявший рядом квинто чувствовал себя очень неловко, желая уйти. Парень явно, был не в своей тарелке, не получая никаких приказов.

Но Вориану некогда было заниматься его проблемами.

Он подошел к женщине, ставшей его эмоциональным убежищем, его тылом, его якорем. Взяв ее лицо ладонями, он поднял ей голову и заглянул в глаза.

- Пока я был здесь, я много думал. Отныне я хочу быть не только солдатом, но и человеком. Я… хочу, чтобы ты уехала со мной.

Удивление и восторг смыли с ее лица десять лет жизни.

- Но я же всего-навсего бедная девушка с Каладана. Я не имею никакого права быть супругой великого примере.

Он нежно закрыл пальцами ее губы.

- Ты моя любовь и мать моих детей. - Вориан помолчал, ожидая, станет ли она отрицать то, что они оба знали наверняка. Он видел Кагина и Эстеса, и у него не осталось никаких сомнений по этому поводу.

Вероника плотно сжала губы.

- Я хочу, чтобы мальчики помнили Калема своим отцом. Он пожертвовал ради них жизнью, и я не позволю тебе преуменьшить память о человеке, которого они знали большую часть своей короткой жизни.

- Я никогда не хотел этого. Калем Вазз делал то, что должен был делать я. Он воспитал их, заложил в них нравственное чувство и трудовую этику. Он, а не я, делал это.

- Это не значит, что ты не можешь начать делать это теперь.

Она тяжело дышала, слезы струились по ее щекам. Он наклонился к Веронике и сказал:

- Мы воспитаем наших детей в Лиге Благородных, они получат все преимущества, которые может дать наша цивилизация.

В голосе его зазвучало сильное чувство, когда он ближе привлек ее к себе.

- Вся галактика будет у наших ног.