"Песнь хлыста" - читать интересную книгу автора (Брэнд Макс)

Глава 24

Нельзя сказать, что отвага является привилегией какой-либо одной нации. Американцы такие же храбрецы, как и любые другие люди, однако и им случалось удирать без оглядки в битве на Бизоньей Тропе.

При соответствующих обстоятельствах мексиканцы будут сражаться как одержимые, до последнего человека. Но они привыкли нападать, а не обороняться. Как и любая другая кавалерия в мире, воины Лерраса могли отважно броситься в атаку, но также и дать деру. Однако, когда враг, которого они ожидали с фронта, обрушился на них с тыла, оказались в полной растерянности.

Пока люди Лерраса сидели в засаде и, напрягая слух, прислушивались к далекому конскому топоту, доносившемуся откуда-то выше по каньону Грегорио, коварный враг налетел на них сзади.

Это было против всех правил.

К тому же мексиканец верхом на коне стоит десяти пеших мексиканцев. Но сейчас весь отряд, превосходящий врага численностью почти в шесть раз, находился не в седлах, а на собственных ногах, и при ярком лунном свете его было видно как на ладони.

Между тем даже при таких обстоятельствах, если бы нашелся герой, который, не испугавшись вражеских пуль, бросился бы в атаку, то и остальные повернулись бы лицом к неприятелю и приняли бой. И тогда многим товарищам Рубриса пришлось бы несладко. К тому же на самом деле пули летели мимо. Отовсюду слышался усиленный эхом грохот выстрелов, бешено стучали копыта, некоторые из спешившихся стрелков Лерраса безуспешно пытались вскочить в седла.

Те, кому это удалось, попадали в плотное кольцо мустангов, которые, оказавшись без наездников, бестолково кружились и топтались на месте, теснимые вражеской кавалерией.

Тогда они снова соскакивали на землю, пытаясь выбраться из смертельно опасного водоворота перепутаыных животных. И, удирая во все лопатки, обнаруживали, что все их товарищи заняты тем же самым.

Кто-то крикнул:

— Измена! Нас предали! Измена!

И тут началось! Эти слова, словно трубный глас, пробудили дремлющий в глубине каждого человеческого существа страх.

— Нас предали! Измена! — в один голос завопили воины Лерраса и дружно бросились наутек.

Но бежать по каменистой почве, волоча за собой тяжелые длинные ружья, было не так-то просто, поэтому первыми из амуниции побросали ружья.

Потом оказалось, что шестизарядный кольт тоже немало весит, и револьверы последовали вслед за ружьями. Не переставая вопить, беглецы на ходу сбрасывали куртки, теряли сомбреро.

Некоторые из них, словно обезумевшие от страха ягуары, пытались вскарабкаться на почти отвесные стены каньона.

Кое-кто, совершенно потеряв голову, бежал прямо в долину.

Остальные — а таких оказалось большинство — бросились налево в первое же ответвление, уводившее в сторону от каньона Грегорио.

Их никто не преследовал. Полностью деморализованные, они теперь представляли собой легкую добычу для вооруженных до зубов бандитов. Товарищам Рубриса было не до погони. К тому же Эль-Кид запретил догонять бежавших. Совершенно обессилевшие от внезапно охватившего их веселья, бандиты размахивали руками, раскачивались в седлах как пьяные и хохотали словно полоумные.

С большим трудом преодолев смех, они подобрали брошенное вояками Лерраса оружие, богато украшенные мундиры и сомбреро и, связав эти трофеи в узлы, прикрепили к седлам захваченных ими лошадей.

Вся атака длилась минуты две. Никто из людей Рубриса не получил ни единой царапины, а в результате тридцать с небольшим человек завладели ста двадцатью отличнейшими лошадьми, не говоря уже об огромном количестве прекрасной амуниции, оружии и прочих пожитках, оставшихся в седельных сумках беглецов.

Когда веселье немного стихло, Кид поторопил своих людей со сбором трофеев.

Вскоре, под громовой салют ружейных залпов, появился Вильяхен в сопровождении пятерых товарищей, а с ними и Розита, которую, как свою спасительницу, громким ликованием приветствовала вся банда. С не меньшим восторгом была оценена и находчивость Эль-Кида.

— Рубрис брал пулями, а Эль-Кид убивает противника смехом! — говорили между собой бандиты, не переставая хохотать так, что едва не валились из седел.

Отряд следовал за Эль-Кидом по направлению к владениям Лерраса. Ехавший рядом с Розитой Кид напевал одну из старинных мексиканских песенок о любви, добрая часть которой в переводе на наш тяжеловесный язык звучит достаточно наивно и начинается примерно так:

Желтые, красные, синие ветры,

Вы все летаете под облаками,

В небесной купаетесь синеве.

Скажите, не встречали ли вы мою любовь?

Если ветер, нежнее апреля,

Дунет сквозь тепло ее темных волос,

Если золотящаяся в ночном небе луна

Глянет на нее, она распознает в ней мою любовь.

Одетая как индеанка в одежду из белой оленьей шкуры, отливающую в лунном свете серебром, Розита даже не улыбнулась. Она задумчиво наблюдала, как Эль-Кид, слегка задрав голову, поет песню.

Кавалькада еще не достигла тех мест, откуда были видны строения усадьбы Лерраса, когда навстречу им вылетел всадник. С полдюжины бандитов послали своих коней вперед, окружая его широкой дугой, но тот и не думал сворачивать. Несколько минут спустя они вернулись вместе с ним, выкрикивая:

— Тонио! Это Тонио!

Тогда Розита, дернув Кида за рукав, спросила:

— Как ты думаешь, откуда Леррас пронюхал, что вы выступили против него? Откуда он мог узнать, что вы движетесь по каньону Грегорио? Скажи мне, мой милый. Как они смогли узнать обо всем этом, если бы их не предупредил кто-то из наших? И… И я тебе вот что скажу: не успели вы отъехать, как Тонио вскочил на коня и поскакал словно бешеный. Не мог он…

— Нет! — отрезал Кид. — Не мог. Послушай, Розита, когда человек начинает сомневаться в самых преданных своих друзьях, которые не жалели для него собственной крови, то лучше ему погибнуть от их предательства, чем продолжать жить, мучаясь сомнениями в их честности. Что бы ни сделал Тонио, он не мог поступить так подло.

И Монтана приветствовал Тонио радостным восклицанием, крепким рукопожатием:

— Поедем с нами, Тонио. Теперь осталось всего пару пустяков. К тому же это по пути к Рио-Гранде… А почему ты вернулся?

— Я услышал стрельбу, вот и вернулся. Ты быстро со всем управился, Монтана.

— Мне помогла Розита. Да и удача оказалась на нашей стороне. Эй, Розита, спой мне эту песенку, про «Козодоя и волка», а?

— Устала я от всех этих песен! — не сводя глаз с Тонио, отмахнулась девушка.

Наконец впереди показались строения усадьбы Лерраса, и по команде Кида вся масса всадников, пришпорив коней, бешеным галопом понеслась вперед.

Кид на длинноногом жеребце летел впереди всех; отставая от него всего на полкорпуса, мчался Тонио.

Розита держалась немного в стороне от всей лавы всадников и поднимаемой ими пыли. Тяжелые мысли не оставляли ее.