"Когда бессилен закон" - читать интересную книгу автора (Брэндон Джей)

Глава 15

Когда Майрон Сталь вошел к нам, вид у него был весьма профессиональный. Время близилось к полуночи, но он был в костюме-тройке. Лицо его выражало мрачную обеспокоенность, но не более.

Мы по-прежнему находились в кабинете. Я разрешил Малишу воспользоваться домашним телефоном, однако не выпускал его из поля зрения и никому не позволил войти в комнату. Теперь на окнах задернулись шторы. Благодаря этому кабинет казался намного меньше.

— Должен заявить, что это не совсем то, чего я ожидал, — сказал Сталь. — Пистолет действительно вам необходим?

— Да. Я пришел арестовать чрезвычайно опасного преступника. Это ваш клиент, и он попросил разрешения посоветоваться с адвокатом. Я позволил ему позвонить вам. Речь идет об уголовном деле. Вы сами желаете представлять интересы клиента или предпочитаете вызвать для этой цели кого-то еще?

— Я сам займусь этим, — сказал Сталь.

Щелчок языком.

Он бросил беспокойный взгляд на Малиша, однако подходить к нему не стал.

— Какое выдвинуто обвинение?

— Попытка киднэпинга при отягчающих обстоятельствах. Но это только пока.

Тихо, хотя и не слишком, Сталь шепнул Малишу:

— Говорил же я вам, что не стоит трогать его дочь.

— Я расцениваю ваши слова как доказательство, — сказал я и повернулся к Линде. — Ты согласна, что это улика?

— Да, считаю.

— Нет, — пробормотал Сталь, в первый раз встревожась и в волнении перебирая пальцами. — Предполагается, вы этого не слышали. Это... сведения, не подлежащие разглашению, поскольку разговор происходил между подзащитным и его адвокатом.

Линда отрицательно покачала головой.

— Нет, когда при разговоре присутствует кто-то еще, эти сведения таковыми не являются. И вы это прекрасно знали, когда говорили.

— Что?

— Речь идет не о подзащитном и его адвокате, — вмешался я. — Доказательство это свидетельствует не против Клайда Малиша, а против тебя, Майрон.

Знойный ветер швырял песчинки в окна, казалось, это бьются о стекло насекомые, стараясь влететь внутрь или выбраться наружу.

— Против меня? — после затянувшейся паузы переспросил Сталь. — Я не являюсь участником какого бы то ни было заговора, — продолжил он. — Просто я присутствовал при обсуждении вариантов и посоветовал воздержаться от противозаконных действий. И больше ничего.

— Все было сделано слишком грубо, — перебила его Линда. — Каждый шаг плана, разработанного для мистера Малиша. Ведь такой способ действий неминуемо должен был привести Марка в бешенство. Вывести его из себя. А его общественное положение давало ему возможность для нанесения ответного удара.

— Кто же на самом деле был заинтересован в том, чтобы помочь Клайду Малишу и одновременно подставить его под удар? — спросил я.

Малиш за все это время не произнес ни слова. Он снова опустился в кресло и сидел там, пристально глядя на своего адвоката. Сталь не смотрел на него.

— Глупости, — сказал он. — Малиш убедил вас в собственной невиновности и сдал вам меня в качестве жертвы. Но это никогда не сработает. У вас нет доказательств. В этом деле их вообще нет.

— Мы имеем логическое доказательство, — возразила Линда. — Хотя бы тот факт, что, когда сейчас мы предоставили вам выбор, либо самому представлять интересы мистера Малиша, либо подыскать для такого серьезного дела опытного адвоката по уголовным делам, как вы сделали это для его судебного процесса, вы предпочли последнее. А ведь такой осмотрительный человек, как вы, наверняка поступил бы наоборот. Однако вы пожелали заняться делом сами. Вам хотелось находиться поближе к расследованию, чтобы суметь предать вашего клиента, как вы пытались это сделать, притворившись, что проговорились.

— Глупости, — повторил Сталь. — Неужели вы в самом деле думаете, что сможете добиться обвинительного вердикта со столь неосновательной уликой, как вырвавшееся с испуга слово?

Я едва не рассмеялся. Меня заботило вовсе не обвинение. Я думал, что Сталь достаточно умен, чтобы сообразить это, увидеть, что все изменилось и изменилось решительно.

— Мне давно следовало подумать о тебе, — сказал я Сталю, отвлекая его от очередного косого взгляда в сторону своего работодателя. — Еще когда я впервые вызвал Малиша к себе в офис. Кстати, прежде чем приехать, он консультировался со своим адвокатом — то есть с тобой — и решил добровольно туда не являться, чем разозлил меня еще больше. Вот почему, когда мне его доставили, он даже не знал, что за чертовщина происходит. Он понятия не имел, зачем я его вызвал. Тогда я, разумеется, не обратил на все особого внимания, но это мне запомнилось, потому что выглядело слишком уж естественно. Ему не было смысла притворяться. Он должен был знать, чего я хочу, — так зачем же изображать неосведомленность? Ведь я-то уже говорил с его адвокатом. Говорил с тобой, Майрон. Я уже приезжал в твой офис, где схватил тебя за горло и сказал, что собираюсь достать Малиша любым способом, какой будет более подходящим.

И какого дьявола адвокат стал бы утаивать такого рода информацию от своего клиента, скрывать, что окружной прокурор решил до него добраться? Это могло произойти только в одном случае — если адвокат не слишком заботится об интересах этого самого клиента.

На этом месте я прервал себя, и снова наступила тишина.

— Нет, конечно, я все сообщил ему, — заявил Сталь, но общего молчания это не нарушило.

Я мог бы назвать Сталю еще некоторые несоответствия, которые стали очевидны, как только мы поняли, что он стоял за планом с Менди Джексон в большей мере, чем сам Малиш, но вместо этого я позволил сработать наступившей тишине. Эта тишина, казалось, исходила от Клайда Малиша, который сидел неподвижно, пристально глядя на своего адвоката. Оба они, конечно, знали правду: предупредил ли Сталь Малиша об объявленной мною войне.

Молчание нарушила Линда.

— У нас имелось немало указаний на то, что мистер Малиш имел отношение и к тюремному заключению Дэвида и ко всему остальному. Но многие из них вели и к вам, мистер Сталь. Взять того же низенького человека с пистолетом, оказавшегося вашим сокурсником. Едва мы перестали думать о вас и мистере Малише как о едином целом, и все сразу же встало на свои места. И тут же у нас возникла мысль, не предает ли адвокат своего клиента.

— Зачем бы я стал это делать? — спокойно возразил Сталь.

Он снял очки и начал протирать их носовым платком.

— Вы же знаете, кто он. Ради чего я пошел бы на такой риск?

— Ради денег, конечно. — Это я снова вступил в беседу. — От огромных незаконных доходов Малиша ты получал лишь малую долю. Мы знаем, что он много платил тебе. Думаю, еще больше передавалось из рук в руки. Это было много, но недостаточно для тебя. Разве не так? Он говорит, что ты недавно просил у него прибавки и он отказал тебе. И я понимаю его. С какой стати платить тебе больше? Куда бы ты мог уйти? После двадцати лет, которые ты работал только на Клайда Малиша, твое реноме не могло быть особенно впечатляющим. Но ты не был доволен тем, что получал от Малиша. И ты разработал план. Если бы Клайда Малиша убили или посадили в тюрьму, ты остался бы единственным наследником его деловых интересов. Ты не такой крепкий парень, как он, но ты знал дело. Обо всем остальном мистер Малиш расскажет мне сам. Это был изящный план, — закончил я.

Да, это на самом деле было так. Я почти восхищался им — естественно, конечно, как остроумным логическим решением. Правда, для Клайда Малиша план этот был чересчур тщательно продуман. Как сказал сам Малиш, было бы слишком рискованно полагаться на то, что Дэвид будет осужден на основании показаний Менди Джексон. Малиш не мог рассчитывать на ее неожиданно раскрывшиеся артистические способности. Но для Майрона Сталя это не имело значения. Даже если бы Дэвида оправдали, Сталь мог подбросить мне информацию, что за этой попыткой стоял Малиш. Уже одно это настроило бы меня против его клиента. А это было как раз то, чего и хотел Сталь, — чтобы против Малиша выступил представитель закона, обладающий наибольшей властью в округе.

На свидетельском месте Менди Джексон неожиданно оказалась истинной актрисой. Такая страстность, глубина страданий! Должно быть, Сталь пригрозил, что с ее детьми произойдет нечто ужасное. Я вспомнил тот взгляд ненависти, который она устремила на Дэвида. Но вовсе не Дэвида видела она в тот момент. Это был Майрон Сталь, или Клайд Малиш, или какой-то иной безжалостный манипулятор, который, как она думала, загнал ее на свидетельское место. Дэвид был всего лишь невинным адресатом ее ненависти.

— Существует еще один интересующий меня момент, — сказал я. — Было ли убийство Менди Джексон предусмотренной частью плана? Или это уже импровизация? То, как это было сделано, заставляет меня думать, что все планировалось заранее. Передозировка наркотика как причина ее смерти снова вела к Клайду Малишу. Это была самая большая из твоих ошибок, Майрон. То, что ты сделал с Дэвидом, не идет ни в какое сравнение с этим. Независимо от всего остального, это было предумышленное убийство. Сам бы ты не взялся за это. Должно быть, ты кого-то нанял. Это делает убийство предумышленным. Более того, я готов держать пари, что убийца нашел Менди не в дренажной канаве. Он ее туда перенес. Это уже чистый киднэпинг, что подтверждает предумышленность. Ведь так? — спросил я у Линды.

— Вы не сможете доказать, что я имею ко всему этому хоть малейшее отношение, — сказал Сталь.

— Ты что, не знаком с уголовным кодексом, Майрон? Чтобы получить смертный приговор, не обязательно самому нажимать на курок. Вот только сейчас в нашем штате ожидают казни три преступника, их даже не было в городе в момент совершения убийства. И тем не менее, им предстоит умереть за это преступление. Точно так же, как и тебе. Я тебе это обещаю. Когда я вызову на свидетельское место двух осиротевших детей для опознания фотографии их матери...

— Твой путь слишком длинный.

Мы все испуганно переглянулись, показалось, что вдруг заговорило чучело оленя. Это впервые за последние полчаса подал голос Клайд Малиш. Мы все к нему повернулись, однако он обращался лишь ко мне.

— Ты говоришь, что он умрет за это, но ты не можешь быть абсолютно уверен. Как долго осужденные дожидаются дня казни? Сколько из них проходят через два или три повторных слушания? Даже если все идет как положено, требуется пять лет на то, чтобы они получили иглу. Ты и впрямь собираешься ждать столько времени?

Все теперь смотрели на меня. По-прежнему я один здесь был вооруженным, но пистолет держал небрежно, направив дуло в пол. Однако не это привлекло ко мне их внимание.

— А что хочешь предложить ты?

— Просто уходите. Уходите из этого дома. И все будет решено.

Я задумался над этим. Я вовсе не был шокирован таким предложением, как следовало бы. Я шел сюда с мыслью об убийстве. Когда дошло до этого, я заколебался, так как не был до конца уверен в виновности Малиша. Сейчас в виновности Сталя я не сомневался.

Майрон заметил мою нерешительность.

— Я уйду вместе с вами, — поспешно проговорил он.

Я убрал пистолет в карман и поднялся с кресла. Поднялся и Малиш.

— У меня нет полномочий забирать тебя, — сказал я. — Нет ордера на арест.

Линда согласно кивнула. Сталь попытался пройти вместе с нами к двери, но Малиш остановил его, положив руку ему на плечо. Выходя, я услышал несвязные мольбы адвоката.

За дверью оказался экс-боксер. Он поспешно убрал руки за спину, скользнул взглядом по моим пустым ладоням и решительно посмотрел мне в глаза. Должно быть, Майрон Сталь тоже его видел. В голосе адвоката прозвучало отчаяние, когда он бросил свою козырную карту:

— А как же ваш сын?! — прокричал он.

Я остановился.

— А при чем тут мой сын? — спросил я не оборачиваясь.

— Вы что, так и оставите его в тюрьме? Я единственный, кто способен его освободить. Я засвидетельствую, что Менди Джексон солгала. Я дам показания обо всем заговоре.

Я медленно закрыл дверь кабинета перед самым носом экс-боксера, так что мы снова оказались вчетвером. Когда я обернулся, Клайд Малиш неодобрительно покачивал головой.

— Я тоже могу это сделать. Любой может дать такие показания. Если даже мне не удастся вытащить вашего парня сразу же, я могу наладить его жизнь в колонии. Ему станет там легче. Это я могу сделать. А когда он выйдет, дам ему работу.

— Неужели вы и вправду хотите этого? — спросил Сталь. — Чтобы ваш сын работал на гангстера и оказался в ловушке, как и я? Ведь больше никто не примет его, если обвинение не будет снято. Вы это понимаете.

— Заткнись, ты! — прикрикнул Малиш.

Он с силой ударил Сталя по щеке, так что тот покачнулся. За весь вечер это было первым насилием — даже странно, что оно выглядело неуместным.

— Он прав, — возразил я Сталю, — показания может дать кто угодно.

— Но не убедительные. Неужели вы собираетесь положиться на кого-нибудь из его тупоумных головорезов? Ведь на карту поставлена судьба вашего сына!

Теперь он говорил быстро, но без отчаянья в голосе. У него на все были готовы ответы. Глаза его смотрели на меня умоляюще.

Линда уже была не на моей стороне. Она поддерживала Сталя.

Она взяла с письменного стола Малиша бумагу и ручку и протянула все это адвокату.

— Пишите, — приказала она.

Сталя не пришлось просить дважды. Он опустился на диван, подвинул к себе кофейный столик и приготовился писать.

— Начните так. — Линда сделала паузу. — Мое имя Майрон Сталь. Я юрист и знаю свои права. Я имею право хранить молчание...

— Это не дело, — прорычал Клайд Малиш.

Сталь начал писал быстрее. Мы сыграли с ним в «доброго и злого полицейского», но я не знал, подыгрывает ли он нам или делает это искренне. Для меня это не имело значения.

Линда продолжала диктовать. Ее взгляд был устремлен на меня, и я время от времени кивал ей. Кое от чего Сталь уклонился. Все мы дружно воздерживались от лишних реплик. Нам от него нужны были подробности, которые показывали бы его виновность. А ему хотелось сформулировать это таким образом, чтобы сказанное свидетельствовало о руководящей роли Клайда Малиша, стоящего за всем заговором. И еще Сталь наотрез отказался признать свое участие в убийстве Менди Джексон. Даже страх перед Малишем оказался здесь недостаточно веской дубинкой. Однако для моих целей это особого значения не имело. Он дал нам детали, факты, которые можно было проверить для подкрепления его версии. Каким образом и где он познакомился с Менди. Ее мать видела Сталя, в то время еще не зная, кто он такой. Она должна была его вспомнить.

Облеченное в слова, все это снова казалось нереальным. Я даже не в состоянии был вызвать в своем воображении образ Менди Джексон или даже Дэвида. Как далек он был от всего этого! А Лоис и Дину еще труднее было представить вовлеченными в эти события. Их они никак не должны были бы коснуться. Вооруженный бандит, появившийся в нашем доме, был последней уловкой Сталя, решившего, что я не очень тороплюсь возложить на Клайда Малиша ответственность за историю с Менди Джексон. И это сработало: это привело меня в дом Малиша с пистолетом в руках.

Было уже поздно, когда Сталь наконец закончил свое признание, хотя оно и заняло всего лишь две рукописные страницы. Но подписать этот документ адвокат отказался.

— Нет. Тогда вы уйдете и бросите меня здесь.

Высокий голос его удивительным образом окреп.

— Да ты подумай сам, — сказал я ему, — какая нам от того польза, если придется объяснять, при каких обстоятельствах это признание было получено. Ты полагаешь, мне хочется выйти на свидетельское место и сказать: «Затем мы оставили его там и никогда уже больше не видели»? Разве это не твое заявление известной доли убедительности?

Но Сталь не желал подписывать бумагу.

— Только когда мы выйдем отсюда, — настаивал он.

Линда кивнула с особой живостью. Я сдался.

— Пошли!

— С чего это вы решили, что можете здесь командовать? — заявил Клайд Малиш.

Я мог бы опять продемонстрировать свой пистолет. Но вместо этого я подал знак Сталю, и он поспешно встал рядом со мной. Когда я открыл дверь, боксерского вида страж все еще находился в коридоре. Сталь проскользнул мимо мексиканца раньше меня. Следующей я вывел Линду. Похоже, она что-то пробормотала в сторону экс-боксера, но я не был в этом уверен, а по его лицу этого было не понять.

Странно, что всех нас беспокоило, пока мы шли по длинному коридору к входной двери. Я догадывался, что было у всех на уме. Мы тревожились не о том, что можем получить пулю в спину. Мы думали о признании, лежавшем в моем кармане. Я размышлял о том, как подкрепить рассказ Сталя доказательствами и как избавить этот рассказ от впечатления, что он получен с помощью силы. Сталь думал, что ему удастся все уладить, как только факты, свидетельствующие о том, при каких обстоятельствах это признание сделано, будут вынесены на суд. Но каким образом объяснить, что ему оказались известны некоторые детали, как отделаться от этого? Мы оба — нет, все трое — мысленно проговаривали свои выступления в суде, понимая, что происшедшее могло выглядеть и так и эдак, когда снова будет воспроизведено в холодных строках свидетельских показаний. Выходя из дома Клайда Малиша, все мы прокручивали в уме факты. Все мы снова были адвокатами.