"Честь Девлина" - читать интересную книгу автора (Брей Патриция)

VI

Судя по всему, Стивена потрясла история о том, как Изобель встретила свою смерть. Во всяком случае, больше вопросов он не задавал. Девлин допил каву и пожелал менестрелю доброй ночи, затем заполз в низкую палатку через узкий вход и завернулся в одеяло. Увы, сон не спешил прийти. Вместо этого воин лежал и слушал ровное дыхание Дидрика и потрескивание огня в костре, который, судя по всему, немного поворошил менестрель. Избранному показалось, что не успел он сомкнуть глаз, как пробудился от шепота Стивена, поднимающего лейтенанта на дежурство. И хотя музыкант заснул очень быстро, Девлину не удавалось даже задремать.

Он попытался приказать себе спать, но тело не слушалось, и пришлось оставить эту мысль. Девлин медленно сел, стараясь не разбудить Стивена неосторожным движением, натянул сапоги, потом прихватил плащ. Приподняв левой рукой секиру, он вылез из палатки.

Дидрик удивленно посмотрел на показавшегося воина.

— До твоего дежурства еще несколько часов, — проговорил он. Хотя звезды скрылись за облаками, долгие годы службы в королевской страже выработали у Дидрика чувство точного времени, даже если не видно ни солнца, ни звезд.

— Мне не спится, — объяснил Девлин. — Что толку нам обоим бодрствовать? Лучше ты отдохнешь, пока есть возможность.

Дидрик нахмурился, явно собираясь возразить, но потом, очевидно, передумал.

— Стивен сказал, что кони беспокоились. Может, волка почуяли, — проговорил он нарочито бесстрастно. — А совсем недавно я слышал шуршание в кустах. Какой-нибудь зверь, может быть, олень.

Скорее всего это был просто суслик, возвращающийся к себе в норку после вечерней кормежки. На рыночной площади Дидрик мог с первого взгляда углядеть в толпе карманника, а вот его знание леса оставляло желать лучшего. Такими ночами, как сегодняшняя, когда порывы ветра шуршат опавшими листьями, трудно отличить звук шагов от прочих шумов.

— Разбуди меня, если устанешь, — спокойно сказал он Девлину.

— Обязательно, — пообещал тот, зная, что ни за что не станет поднимать друга с постели.

Избранный дождался, пока Дидрик не устроится в палатке, потом поднялся и обошел вокруг их маленького лагеря. Полянка была небольшая, не шире ста шагов, одной стороной примыкающая к дороге, с трех других окруженная деревьями. Палатку и костер расположили на краю леса, чтобы ветви могли защитить от дождя. Коней привязали ближе к центру поляны, где они могли пощипать траву, если захочется.

Вокруг царила тишина, и как Девлин ни прислушивался, как ни всматривался, ничего подозрительного не заметил. Он вернулся к поваленному бревну, которое путники положили у костра, и прислонил к нему топор. Воин сел спиной к огню, чтобы хорошо видеть дорогу. Ночами вроде этой легко впасть в забытье, увлекшись созерцанием языков пламени.

Прошел час, следом другой. Когда мышцы начало сводить от холода, Девлин поднялся и еще раз обошел вокруг лагеря. Сидеть без дела было неуютно, руки буквально чесались — хотелось найти себе какое-нибудь занятие. Воин потянулся было к топору, решив осмотреть лезвие, потом передумал. Ночная сырость вряд ли пойдет на пользу металлу, да и при тусклом свете костра подточить его как следует не удастся.

А меч лежит вместе с прочими вещами. Девлин по-прежнему брал его с собой, но скорее по привычке, чем для защиты. Хоть он и тренировался при каждом удобном случае, восстановить старые навыки было непросто. Даже при двуручной хватке покалеченная кисть нетвердо держала рукоять, и очень часто учебный бой оканчивался выбитым из рук клинком. Благодаря недюжинной силе и бесконечным тренировкам воин снова мог сражаться боевой секирой, а вот с мечом это не получалось.

До Девлина донеслось тихое ржание, и, обернувшись, он заметил, что серый мерин пробудился. Вьючная лошадь потянула за веревку, привязанную к колу, и разбудила остальных трех коней. Те начали переминаться и выражать недовольство происходящим.

— Огонек, — укорил мерина Девлин. Конюший уверял, что вьючная лошадь — надежное животное, но сейчас она казалась нервной и склонной пугаться теней. Воин поднялся и подошел к лошадям, стараясь успокоить их.

Он погладил мерина по шее, однако тот лишь нервно тряхнул гривой, поводя головой из стороны в сторону.

Девлин полез в карман плаща, чтобы достать мешочек с угощением для лошадей. Когда пальцы нащупали его, легкий ветерок ненадолго стих, и в наступившей тишине раздался отчетливый хруст листвы под стопой человека.

— Дидрик! Стивен! Проснитесь! — закричал воин, поворачиваясь налево. Сквозь деревья на северной стороне полянки он разглядел приближающиеся фигуры.

Девлин развернулся и бросился к костру, кляня себя за глупость. Это надо же — оказаться безоружным!

— Что случилось? — спросил Дидрик.

Времени объяснять не было, поскольку нападающие оставили попытку подобраться незаметно и выскочили на поляну. Двое сразу направились к Девлину.

Тот яростно ухватился за топор. От спешки пальцы стали совсем неловкими, и Избранному едва удалось освободить лезвие секиры от чехла, когда до него добрался первый из нападающих с мечом наготове.

Девлин отбил удар, потом отступил на несколько шагов. Два противника не отставали, расходясь в разные стороны, чтобы с большей легкостью напасть на Избранного.

Раздался звон стали о сталь, и воин увидел, что Дидрик и Стивен выбрались из палатки и схватились с оставшимися двумя воинами. Видимо, те появились с других сторон поляны. Их было четверо против троих, но кто знает, сколько еще врагов таится в лесной тьме?

Самый высокий из двух противников Избранного прыгнул вперед, замахнувшись мечом. Девлин ушел от удара, потом прочертил топором дугу, заставив неприятеля отвести меч в сторону, чтобы секира не расколола изящное лезвие. Не успел Избранный отразить атаку первого мечника, как второй ринулся в бой. Он был левшой и явно не раз тренировался вместе с товарищем — это можно было видеть по точности и слаженности их движений.

Девлин начал потеть, дыхание участилось. Прежде ему не приходилось сражаться сразу с двумя искусными противниками. Секира не самое лучше оружие против длинных мечей, которыми вооружились недруги. Время от времени они заставляли его отступать, а он не мог пробить их оборону.

Он снова выругал себя. Даже одного метательного ножа могло хватить, чтобы переломить ход битвы в свою пользу. Однако он свалял дурака, и теперь в его распоряжении только секира и собственная ловкость.

Боец по левую руку двинулся вправо, стремясь обойти противника и оказаться у него за спиной. Девлин яростно рубанул топором, потом сделал три шага назад, едва не поскользнувшись на мокрой траве.

Он знал, что приближается к границе леса, поскольку атакующие заставили его отступать через всю поляну. Если он хочет расправиться с этими двумя, необходимо сделать это сейчас. Пока его не приперли к дереву.

Девлин рискнул бросить короткий взгляд через плечо и увидел, что Стивен и Дидрик сражаются каждый со своим противником. Скользящий удар, пришедший в правую руку, вернул внимание к опасности, грозящей ему самому. Следующий выпад противника удалось отбить плоской стороной секиры.

Это был странный бой, потому что оба противника Девлина не проронили ни слова. Они не поддразнивали соперника, не подбадривали своих товарищей. Разве что особенно удачные выпады отмечались кряхтением.

Молчание и искусство, с которым они сражались вместе, обличало в них не простых бандитов, а скорее наемных убийц. И все же напавшие выбрали очень неразумную тактику. Мечи — оружие для поединков. Вооружись они крепким луком, могли бы убить Девлина еще у костра, где он сидел, не подозревая об их приближении.

Тактика тактикой, но искусства у них хватало с лихвой. Они даже и не думали слабеть, хотя их противник начал потихоньку выдыхаться.

Стивен коротко вскрикнул. Девлин торопливо отступил на два шага и обернулся. Менестрель лежал на земле возле костра его враг — под ним. Ни один из них не шевелился.

Помочь своему другу воин не мог. Равно как и Дидрик. Лейтенант вместе со своим соперником исчез среди деревьев, но по звону стали о сталь можно было понять, что по крайней мере он жив.

Значит, дело за ним. Девлин поднял перед собой топор, чуть ниже, чем надо, словно у него устали руки. Он крутил им все слабее и слабее, тяжело дыша.

Через несколько мгновений после еще одного, вроде как с трудом отбитого удара мечник по правую руку заглотил наживку. Дождавшись, пока Девлин сосредоточит свое внимание на другом противнике, он рванулся вперед, метя в открытый правый бок Избранного.

Девлин снял правую руку с топорища и выбросил ее вперед, запутав меч врага в своем плаще. Потом довел левой рукой удар до цели, и тяжелая сталь, столкнувшись с изящным лезвием, расколола его. Секира вонзилась в ногу незадачливого убийцы, и тот с криком повалился на землю.

Девлин освободил оружие из раны резким рывком, и воздух оросил фонтан алой крови. Нападавший ухватился за рассеченную ногу обеими руками в тщетной попытке остановить красный пульсирующий поток, с каждым мгновением уносивший жизнь из его тела.

Положение вновь стало равным, и, отбивая удары левого мечника, Девлин ухмыльнулся.

— Чтобы убить меня, требуется большее, чем красивый меч, — проговорил он.

Противник не ответил на подначивание, не удостоив павшего товарища ни единым взглядом. Он снова приближался к Избранному.

— Мой враг мертв, — объявил Стивен где-то за спиной. На душе у Девлина мгновенно полегчало. Он продолжал отбивать все более яростные удары мечника-левши.

— Найди Дидрика, — велел он музыканту.

— Нет, упертый осел, — раздался среди деревьев на северной стороне поляны хрипловатый голос лейтенанта. — С этим я и сам справлюсь.

— Я здесь, — проговорил Стивен, подходя к Девлину справа. Меч менестреля был в крови, равно как и одежда спереди, но если он и был ранен, то не подавал виду. — Споткнулся и упал так, что дыхание перехватило, — пояснил он, возбужденно поблескивая глазами. — К счастью, было кому смягчить наше с мечом падение.

Только Стивен мог умудриться победить опытного наемного убийцу, споткнувшись о корень в темноте. И только менестрелю хватило бы духу шутить над этим. Девлин задумался: в самом ли деле его друг не ранен или просто притворяется, чтобы сбить с толку врага?

Стивен сделал несколько быстрых шагов вправо, стараясь отвлечь на себя мечника, чтобы Девлин мог ударить сзади. Наемник оказался слишком опытным, чтобы попасться на такую уловку, и резко крутанулся так, дабы оказаться спиной к лесу.

Раздался короткий, резко оборвавшийся вскрик. Девлин выждал несколько секунд, но победного клича не донеслось, и он решил, что Дидрик, увы, или мертв, или лежит без сознания.

Стивен бросился на убийцу, однако тот отогнал его серией быстрых выпадов. Видя, что силы менестреля начинают иссякать, Девлин двинулся вперед и, оказавшись на расстоянии удара мечом от противника, поднял топор над головой и нанес сокрушительный удар.

Убийца ушел от него, поднырнув под секиру и перекатившись, словно акробат, и вновь оказался на ногах с мечом в руке.

Потом Девлин заметил движение в кустах за спиной противника.

— Стивен, — негромко бросил он, кивнув головой в сторону, в которой заприметил шорох.

Менестрель кивнул, показывая, что и он заметил неясную фигуру. Потом музыкант облегченно вздохнул, и в тот же миг из леса показался Дидрик.

Его молчание легко объяснялось — лейтенант умудрился подкрасться к убийце незамеченным, и теперь тот был окружен со всех сторон.

— Вам нужна моя помощь? — спросил Дидрик, будто объявляя о себе.

— Он нужен нам живым, — отозвался Девлин, испытывая огромное облегчение.

Убийца быстро обернулся через плечо и обнаружил Дидрика меньше чем в полудюжине шагов за спиной.

— Сдавайся, расскажи нам, кто тебя послал, и я пощажу тебя, — предложил Избранный. В конце концов, эти наемные убийцы всего лишь орудия в руках других. Надо выяснить, кто им платит.

Убийца поднял меч в приветствии, потом мрачно улыбнулся.

— Избранный, вы достойный противник, — сказал он. Девлин остановился, ожидая слов, произносящихся при сдаче в плен.

Вместо этого убийца развернул меч и вонзил его глубоко себе в живот. Из раны хлынула кровь, наемник опустился на колени и повалился на правый бок.

Воин склонился над поверженным врагом, хотя было слишком поздно. Может быть, искусный лекарь и сумел бы спасти его, но поскольку его не оказалось рядом, человеку оставалось жить несколько минут.

— Проклятие, — выругался Девлин.

Капитан Драккен протянула меч слуге и одернула парадную форму. Ей потребовалось три дня и целая куча все более настойчивых просьб, прежде чем король Олафур наконец-то согласился принять ее.

Дворецкий распахнул дверь во внутренние королевские покои.

— Ваше величество, капитан Драккен прибыла.

Капитан сделала три шага вперед, остановилась и низко поклонилась, как при официальном приеме. В такой позе женщина простояла с десяток секунд, потом выпрямилась. Может быть, король и одет в ватный халат, больше подходящий для спальни, нежели для аудиенции, но это не значит, что он позволит ей какие-либо вольности.

— Скажи мне, Драккен, что за срочное послание, из-за которого ты стала угрожать моему наместнику, когда тот пришел поговорить вместо меня.

Капитан двинулась вперед и остановилась в десяти шагах от короля, снова вытянувшись в струнку.

— Королевский гонец привез вести, что на Избранного напали наемные убийцы.

— Я тоже об этом слышал, — проговорил король, слегка отворачиваясь от гостьи. Потянувшись к хрустальной вазе, полной драгоценных плодов оранжереи, он вытащил желтую грушу и поднял со стола маленький серебряный ножик. — Я не понимаю, почему это так беспокоит тебя. Девлин выжил, разве нет? Еще один триумф Избранного — он победил шайку мелких воришек.

Король Олафур принялся тщательно счищать шкурку с груши, куда более интересуясь плодом, нежели судьбой Избранного.

— Это были не просто бандиты. Судя по полученному мной докладу, на Девлина напали искусные мечники. И по меньшей мере двое из них говорили с кингсхольмским выговором.

Король покачал головой, не отрываясь от своего занятия.

— Девлин иностранец и вряд ли в силах отличить один выговор от другого. А что до воинского искусства, здесь он тоже явно ошибается. Насколько я помню, их было четверо против троих, и все же Избранный и его отряд умудрились убить всех, не получив ни единой раны. Искусные мечники, вероятно, сумели хотя бы обагрить свои мечи.

— Если бы вы сами читали отчет, то увидели бы, что он написан рукой лейтенанта Дидрика. Лейтенант опытный офицер, способный отличать и разные выговоры, и распознавать воинские способности нападающих.

От Девлина не пришло ни слова. Капитан была даже не уверена, знает ли он, что Дидрик отправил отчет в столицу. Послание было скупым, явно написанным второпях, но у Драккен сложилось впечатление, что спасло путников не воинское искусство, а удивительное везение.

— Этот лейтенант ваш человек, и вполне понятно, что вы верите его словам. Жаль, что придется подождать, пока наши отсутствующие слуги вернутся, прежде чем подробно допросить их на этот счет. Что же до случившегося, то я все-таки не вижу повода слишком тревожиться.

Беззаботность короля возмутила капитана, равно как и шпилька в адрес ее человека, сомнение в его способностях. Невольно мелькнула мысль, что Его величество пытается спровоцировать капитана или заставить забыть о цели прихода. Что ж, она не новичок, чтобы так легко отступиться.

Вести о нападении добрались до Кингсхольма только через две недели, и не было ни малейшей надежды послать какое бы то ни было подкрепление до того, как Девлин окажется в Дункейре. Капитан надеялась, что Дидрик уговорит Избранного прислушаться к голосу разума и взять с собой солдат из приграничного гарнизона.

Впрочем, все это не означало, что капитан ничего не может сделать.

— В отчете лейтенанта Дидрика говорилось о четырех мечниках, умеющих слаженно сражаться. Это были не просто воры или жалкие убийцы. Должно быть, они входили в чью-то свиту. Скажем, как воины или учителя боевых искусств. Исчезновение такой четверки не может пройти незамеченным. Все, что мне нужно, это ваше разрешение допросить тех придворных, которые остались в городе.

Стоит отыскать, у кого не хватает четырех мечников на службе, и сразу поймешь, кто стоял за покушением на Девлина. Даже если Дидрик ошибся насчет акцента, именно с этого надо начинать. По крайней мере двое из главных противников Избранного решили провести зиму в столице, а не возвращаться в собственные владения. А если расспросы окажутся тщетными, можно будет расширить зону поиска, охватив и тех, чьи земли расположены ближе всего к столице. Чтобы догнать Девлина на дороге, убийцы должны были уехать вслед за ним или находиться в одном из городов вдоль Южной дороги.

— Нет, — проговорил король Олафур.

Капитан качнулась с пяток на носки.

— Прошу прощения, Ваше величество, но я не понимаю. Неужели король знает, кто нанял убийц?

— Я не дам вам разрешения докучать придворным, — ответил король. Он отрезал кусочек очищенной груши и съел его в два приема. — Я не позволю вам использовать это нападение, чтобы бросить тень подозрения на тех, кто выступал против Девлина в Совете.

— Но…

— Я сказал, — отрезал король Олафур. — Расследования не будет. По крайней мере пока вы не предоставите улик, что эти люди из Кингсхольма.

Как прекрасно знал Его величество, любые доказательства умерли вместе с противниками Девлина.

Капитан задумалась о том, какие могут быть причины, побудившие запретить следствие. Как капитан городской стражи, она имела широкие полномочия в области расследования преступлений, как мелких, так и крупных, хотя обычай требовал испросить королевского согласия при расследовании дела придворного по обвинению в измене. Отказ был непонятен. Будь это кто-нибудь другой, Драккен подумала бы, что ему есть что скрывать и поэтому он пытается прекратить расследование.

Хотя эта мысль и в самом деле пришла ей в голову, она отринула ее как глупую. Если бы король действительно хотел избавиться от Избранного, ему стоило всего лишь снять Девлина с его должности. Совершенно необязательно посылать по следу убийц.

Король просто позволяет своей неприязни к политике, проводимой советником, встать на пути справедливого суждения и потому отметает угрозу как несущественную. А ее он рассматривает как союзника Девлина, пытающегося тайно проводить в жизнь его планы. Двадцать пять лет верной службы Олафуру и его отцу оказались мгновенно забыты. Король дал ясно понять, что не верит капитану.

— Понимаю, Ваше величество, — проговорила она, осознав, что тот ждет ответа. — У вас есть дальнейшие указания?

— Нет. — Король взмахнул рукой, держащей ножик для фруктов, в сторону двери. — Можешь идти, и в следующий раз, когда решишь потревожить меня полной чепухой, подумай дважды.

Капитан сглотнула. По тону было ясно, что еще один неверный шаг будет стоить ей должности.

— Разумеется, Ваше величество. Сожалею, что побеспокоила вас.

Сохраняя бесстрастное выражение лица, капитан попятилась, вышла из комнаты и приняла свой меч из рук слуги. Она вышла из королевских покоев, молча прошла через весь дворец, по длинной лестнице и через двор к Залу Стражи. И только оказавшись в безопасности собственного кабинета, Драккен позволила себе расслабиться.

— Ну, таких идиотов еще поискать. Во имя Семи! Клянусь, он еще приведет нас всех к погибели, — выругалась капитан, давая выход гневу.

Король Олафур не только в очередной раз поставил собственные прихоти превыше интересов королевства, а еще и дал понять, что не доверяет тем, кто смеет с ним не соглашаться. Придется проявить немало осторожности, чтобы сохранить свою должность. И остается надеяться, что Девлин отыщет проклятый меч и вернется в Кингсхольм прежде, чем король лишится терпения и все равно ее уволит.

С королевским одобрением или нет, но у нее не было ни малейшего намерения отказываться от попытки выяснить личности напавших на Девлина. Если открытое расследование невозможно, придется проводить тайное, положившись на нескольких, самых доверенных стражей. Она выяснит, что за люди атаковали Избранного, кто его враги, и заставит короля исполнить то, что велит правосудие.