"Мятежная красавица" - читать интересную книгу автора (Хайатт Бренда)

– Спасибо, Кларенс, – сонно поблагодарил Маркус своего слугу, когда тот закончил завязывать ему галстук.

Ночью он вернулся домой несколько позже, чем планировал, но это того стоило: теперь у него были письменные доказательства участия четырех человек в похищении уличных подростков. Оставалось решить, как их использовать. Он не мог передать их властям, не выдав себя. Наверное, не стоило оставлять визитные карточки Ангела, запоздало подумал он.

Но нет, не стоило отказывать себе в удовольствии. Мысль о том, как все эти жалкие подонки трясутся от страха перед местью Ангела, вызвала у него довольную улыбку. С другой стороны, со временем он найдет способ предать эти документы гласности, не подвергая себя опасности.

Маркус не спеша спустился вниз и обнаружил, что Куинн уже поела. Позавтракав, он велел одному из слуг передать жене, что будет ждать ее в библиотеке. Спустя пару минут она пришла.

– Ты хотел меня видеть? – Куинн казалась несколько рассеянной, но невероятно прекрасной в светло-сером платье с пышной юбкой.

– Если мы хотим успеть к началу представления, нам нужно выехать не позднее чем через час, – сказал он. – Приготовления к запуску воздушных шаров очень интересны.

– Я буду готова, – кивнула она, избегая смотреть на мужа. – Мне нужно только отдать кое-какие распоряжения миссис Уолш.

«Должно быть, я невольно обидел ее, отослав из своей спальни прошлой ночью», – подумал Маркус. Ему хотелось снова извиниться за это, но он испугался, что может пуститься в ненужные и опасные объяснения. Лучше оставить все как есть.

– Занимайся делами, а я пока приготовлю экипаж. Буду ждать тебя через полчаса.

Куинн снова кивнула и молча вышла из комнаты. Нужно перестать переживать из-за пустяка, подумал Маркус, иначе можно сделать какую-нибудь глупость, например, рассказать ей все. Будет гораздо безопаснее установить дистанцию. Нужно быть похожим на Роберта, напомнил он себе.

Когда они прибыли в парк, там уже собралось довольно много народу. Так как это развлечение было бесплатным, среди зрителей было много бедняков.

Маркус решил использовать эту ситуацию, чтобы усилить у Куинн ложное впечатление о себе.

– Лучше нам остаться в экипаже, – надменно произнес он. – Некоторые из этих зевак выглядят так, словно они месяц не умывались. Нужно было бы держать их за специальным ограждением.

Как и ожидалось, Куинн посмотрела на мужа довольно хмуро.

– Они имеют такое же право смотреть, как и мы, милорд, – сказала она, но тут же закусила губу. – Хотя... вы правы. Я не хочу становиться жертвой карманников, которых здесь наверняка в избытке.

– Не сомневаюсь, – тут же согласился он. – Беспризорники чаще всего становятся воришками.

Она смотрела на медленно поднимающийся шар, и Маркус не успел заметить выражение ее лица.

– Я тоже слышала об этом, – медленно произнесла девушка. – Почему власти ничего не предпринимают? Люди должны быть защищены от подобных элементов:

И на этот раз он не решился сказать, что в действительности думает о беспризорниках.

– Лондону требуется больше полицейских, я не сомневаюсь в этом. Наши законы слишком мягкие, и преступники пользуются этим. Мой отец пытается изменить существующее положение вещей.

Герцог действительно ратовал за ужесточение наказаний и увеличение штата полиции. Хотя Маркус был согласен с последним, он решительно не принимал первое, особенно теперь, когда ему стали известны причины, толкающие детей к воровству.

– Как... как замечательно, что он занимается этим, – сказала Куинн, не поворачиваясь. – Смотри, это твой брат Питер! – вдруг радостно воскликнула она.

Через толпу к ним пробирался Питер.

– Как я рад видеть вас обоих! – воскликнул он, подходя ближе. – Я не решался нанести вам визит так скоро после вашей свадьбы, но, признаюсь, просто сгораю от любопытства. Как ваша семейная жизнь?

Маркус мысленно отругал брата за такое несвоевременное появление, но подал ему руку и помог залезть в экипаж.

– Куинн, ты выглядишь просто великолепно, – продолжал весело болтать Питер. – Надеюсь, это неспроста?

Она рассмеялась, и Маркус ревниво заметил, что это было ее первое проявление радости с начала дня.

– Благодарю вас, лорд Питер. Мне... – она искоса взглянула на Маркуса, – мне почти не на что жаловаться.

– У нас все в порядке, – добавил Маркус. Какого черта Питер лезет не в свое дело, раздраженно подумал он. И почему Куинн явно намекает на то, что у нее есть претензии к нему?

– Неужели мой брат еще не совершил ничего такого, что рассердило вас?

Питер говорил полушутя, но Маркусу вдруг захотелось сбросить его пинком вниз.

– Совсем нет, – улыбаясь, ответила Куинн. – Но вчера он отругал меня за то, что я галопировала в Гайд-парке. Однако я пытаюсь научиться вести себя так, чтобы соответствовать всем необходимым требованиям.

Отругал?! Он и не собирался ругать ее! Маркус хотел сказать об этом, но Питер не дал ему такой возможности.

– Умоляю вас, не нужно ничему соответствовать, – с чувством произнес он. – Вы очаровательны такая, какая вы есть. Маркус, разве это не так?

– Я сам постоянно говорю ей об этом, – ответил тот, пытаясь не выдать своего раздражения.

Питер пристально посмотрел на брата.

– Надеюсь, это правда. Для счастливого брака важны взаимное уважение и доброта, а постоянная критика может довольно быстро испортить любые отношения.

– Ты говоришь это, основываясь на собственном опыте? – язвительно спросил Маркус.

Но Питер явно не собирался поддаваться на провокации.

– Я делюсь с вами моими наблюдениями за знакомыми супружескими парами.

– Если мне понадобится твой совет, я сам обращусь к тебе.

Даже женитьба, похоже, не сделала его взрослым в глазах старшего брата! Очевидно, Питер почувствовал, что Маркус не на шутку рассердился, и сказал:

– Конечно, дорогой брат. Я не хотел мешать, поэтому оставляю вас ворковать наедине друг с другом.

С этими словами он быстро вышел из экипажа и отвесил Куинн изящный поклон.

– Желаю вам счастья, миледи. И тебе, Маркус.

– Благодарю вас, лорд Питер, – ответила Куинн. – Надеюсь, вы сможете навестить нас в скором времени.

– А вы можете приходить ко мне, когда вам будет угодно. Я остановился в доме отца и пробуду там до сентября. Конечно, я мог бы прийти к вам запросто, но лучше дождусь, когда мой брат пришлет приглашение.

Он подмигнул Куинн, что буквально вывело Маркуса из себя, и растворился в толпе.

Куинн тут же повернулась к мужу.

– Почему ты был так груб с лордом Питером? Ведь он не хотел ничего плохого.

– Ничего плохого? – взорвался Маркус. – Он сует нос не в свое дело и знает об этом. А ты тут же начинаешь рассказывать ему о наших семейных проблемах!

– Я? Ничего подобного! Мне просто хотелось быть вежливой, что у вас, милорд, не слишком получается.

– Тогда постарайся не быть такой вежливой с другими мужчинами, – отрезал Маркус и тут же пожалел о сказанном.

Он понимал, что его упреки несправедливы, но ничего не мог с собой поделать.

– Ты обвиняешь меня в том, что я флиртовала с твоим братом? – недоуменно спросила Куинн. – Кажется, все, что я делаю, вызывает у тебя раздражение. Уж лучше мне было вернуться в Балтимор, чем слушать такое.

Маркус хотел уверить ее, что она вызывает в нем массу чувств, но раздражению нет среди них места, однако вместо этого выпалил:

– Шары начинают подниматься. Я знаю, ты не хотела пропустить такое зрелище.

Куинн тут же отвернулась; ее спина была непривычно прямой. Маркус хотел дотронуться до нее, заключить в объятия, но не мог. У него не было слов, чтобы выразить ту бурю чувств, которая бушевала в его душе. «Я обязательно все объясню ей, когда немного успокоюсь», – пообещал он себе.

Глядя на взмывающие в небо шары, Маркус думал о том, что своей глупой ревностью отравил Куинн впечатление от этого великолепного зрелища.

– Прости меня, – тихо сказал он. Она поежилась, но не повернулась.

– Ты извиняешься за свои слова или за то, что женился на мне?

Ее голос звучал приглушенно, словно она сдерживала слезы.

– Конечно, за свои слова! Как ты можешь задавать такие вопросы?

Он осторожно дотронулся до ее плеча, но она сбросила его руку.

– Я принимаю ваши извинения, милорд, а теперь прошу вас не мешать мне смотреть.

Он уронил руку на колени. Будь проклят этот Питер! Все складывалось так хорошо, пока он не появился со своими дурацкими вопросами.

Хотя нет, Куинн все утро была погружена в себя. Несомненно, она обиделась за прошлую ночь. Питер лишь вскрыл ту проблему, которая существовала между ними, – проблему доверия.

Он не решался доверить Куинн тайну Ангела Севен-Дайалс, а она не верила, что он примет ее такой, какая она есть, и пыталась измениться в угоду ему.

Но это же абсурдно, подумал Маркус, и она должна понимать это. Увы, придется подождать с более убедительными извинениями, пока он не закончит расправу над шайкой похитителей детей. Иначе он не сможет каждую ночь придумывать новые объяснения, чтобы остаться в комнате одному.

Погруженный в свои мысли, Маркус не заметил, как представление закончилось и зрители начали расходиться. Он все пропустил, но для него это не имело большого значения.

– Тебе понравилось? – спросил он Куинн, когда они направлялись домой. – Это было то, что ты ожидала увидеть?

Она ограничилась кивком. Всю дорогу до дома они молчали.

– Я хочу отдохнуть перед обедом, – сказала Куинн, когда они вошли в дом.

– Конечно.

В данный момент он решил не пытаться разрушать ту стену, которую она воздвигла между ними. Но его сердце разрывалось от боли. Маркус проводил жену взглядом, но сам так и не тронулся с места.

Когда Куинн ушла, он взял с подноса пачку писем и направился в библиотеку. Среди изящных конвертов и визитных карточек на глаза попалось пухлое письмо, адрес на котором был написан знакомым корявым почерком. Все проблемы и переживания относительно Куинн тут же отступили на второй план. Маркус развернул подписанный Гобби лист бумаги и обнаружил внутри другое письмо, написанное аккуратным почерком. Надпись на конверте гласила: «Ангелу Севен-Дайалс».

Нужно будет как следует отругать Гобби за подобную беспечность, встревоженно подумал Маркус. Это письмо может быть ловушкой Пакстона или кого-то другого, кто узнал о связи мальчика с Ангелом. А если бы кто-то из слуг вскрыл конверт из простого любопытства?

Маркус развернул письмо.