"Случайная встреча" - читать интересную книгу автора (Бреттон Барбара)Глава 17В последние годы Эдди все чаще задумывался: а есть ли на свете Бог? Когда ваша жена умирает долгой мучительной смертью, вы невольно задумываетесь над вопросом: почему Всевышний так несправедливо разделил меж людьми страдания? Эдди воспитывался в католичестве и почти семьдесят лет безо всяких сомнений исповедовал эту религию. Но со смертью Рози его убеждения сильно пошатнулись. Эдди вновь обрел веру в День святого Валентина, когда Алекс Карри переехала жить к его сыну. С тех пор прошло две недели, и все это время Джон ходил с улыбкой на лице, а иногда даже смеялся! Эдди уже забыл, когда в последний раз слышал искренний смех сына. Узнав, что Алекс на время ремонта переедет к ним, старик пошел в церковь и поставил Богу свечку. Они вдвоем с Джоном расчистили дворик от снега, а потом занялись генеральной уборкой — пылесосили, терли, мыли, скребли. Их дом вполне мог попасть в Книгу рекордов Гиннесса по количеству паутины. Им удалось привести свое жилище в порядок всего за час до того, как Джон поехал за Алекс и ее вещами, да и то лишь потому, что Эдди предложил затолкать кое-какой хлам в кладовку. Когда грузовик Джона подъехал к дому, Эдди стоял на крыльце и вместе с Бейли встречал долгожданную гостью. — Добро пожаловать! — сказал он, целуя Алекс в щеку. — Обещаю, что это только на время. — Она нагнулась и почесала Бейли за ухом. — Как только в моем доме починят крышу, я тут же уеду. — Не торопись, — сказал Эдци. — Можешь жить здесь, сколько тебе хочется. Алекс и Джон переглянулись, и их взгляды озадачили Эдди. Он слишком долго жил один и разучился понимать тот язык, на котором обычно разговаривают между собой мужчины и женщины. С приходом Алекс дом сразу преобразился. В нем не было так уютно с тех пор, как умерла Рози. — Я сварил кофе, — сказал Эдди, приглашая гостью на кухню. — У нас есть вяленая рыба и сливочный сыр. Хочешь? — Я не очень люблю кофе, — сказала Алекс, ласково улыбнувшись. — А вот молока выпила бы. — Садись, — велел Эдди, кивнув на обеденный стол. Джон был занят во дворе — разгружал машину. — Я подам. — Не надо меня баловать, — снова улыбнулась Алекс, усаживаясь на стул. — Ведь я могу и привыкнуть. — Вот и привыкай. — Эдди открыл холодильник. — В последнее время тебе крепко досталось: авария, потом ремонт крыши. — Завтра наконец-то будет готова моя машина. Хоть будет на чем ездить на работу. Эдди протянул ей стакан молока, а себе налил горячего кофе. — Ты особенно-то не надрывайся, — сказал он. — Джона вы наверняка учили по-другому, когда он был маленьким, — засмеялась Алекс. — Его не надо было учить слишком многому. Этот парень сам знал, что делать. А вот с Брайаном пришлось повозиться, чтобы наставить его на путь истинный. Алекс раскрыла рот, собираясь что-то сказать, но тут же потупилась, уставившись в тарелку с вяленой рыбой. — Надеюсь, ты не играешь в покер, — сказал старик, накладывая сахар себе в чашку. — Твое лицо — как открытая книга. — Я знаю, — пробормотала она. — Простите, я не хотела быть невежливой. — Брайан нас разочаровал, — откровенно признался старик. — Семья его совершенно не интересует. Джонни — другое дело. — А… так ты тут про меня байки рассказываешь? — Джон появился на кухне вместе с Бейли. — Оставь Алекс в покое. Пусть она сама составит обо мне представление. Увидев озорной блеск в глазах сына, Эдди усмехнулся. — Хочешь кофе? — спросил он. — Ты лучше поешь, папа, — сказал Джон. — Я сам себя обслужу. — Ну уж нет! — возразил Эдди. — Ты устал. Я налью тебе кофе. Алекс взглянула на старика. В глазах ее плясали такие же озорные искорки. — Джон прав, — сказала она. — Сядьте-ка и послушайте, что мы вам скажем. — В чем дело? — спросил старик, в растерянности глядя то на Алекс, то на Джона. — Что вы еще затеяли? — У нас есть для тебя новость, папа, — объяснил Джон, — и будет лучше, если ты выслушаешь ее сидя. У старика упало сердце. Алекс тронула его за руку. — Бога ради, Джон… — взмолилась она. — Хотя бы скажи своему отцу, что это хорошая новость. — Это хорошая новость, — улыбнулся Джон. — Ну говорите же наконец! — взорвался Эдди. — Мне скоро семьдесят лет. Я не могу ждать весь день! Джон и Алекс снова загадочно переглянулись. — Скажи ты, — кивнула Алекс Джону. — Кто-нибудь говорите. И побыстрей, а не то… — Папа, — сказал Джон, — у нас с Алекс будет ребенок. Эти слова запрыгали в голове у Эдди, как кости на игральном столе. — Что? — переспросил он, пытаясь осмыслить услышанное. — Что ты сказал? — Папа, — Джон опустился перед отцом на колени, — Алекс беременна. Ты снова станешь дедушкой. — А как же Либби? Что скажет на это твоя жена?! — возмутился старик. — У меня уже есть четверо внуков. Этого вполне достаточно, больше и не надо. — Светловолосая женщина смотрела на него с улыбкой, но его на это не купишь! — Вы хотите опозорить своих родителей, мисс! Идите поищите себе другого мужчину! Этот уже женат! Ее золотистые глаза наполнились слезами. — Эдди, это я, Алекс! Ты же знаешь, что я не могу никого обидеть. — Я ничего про тебя не знаю! В груди у него яростно захлопали крыльями дикие птицы. Это сердце… Нет, не может быть… Сердце не может биться так часто… Если бы у него так часто билось сердце, он бы умер… — Папа! — крикнул Джон. — Папа! — Какого дьявола ты разорался? — спросил Эдди, с недоумением глядя на сына. — У тебя такой вид, будто ты увидел привидение. Кажется, он что-то не расслышал или забыл. Но что именно? В последнее время у него частенько разбредались мысли, и он не всегда мог справиться с этим. Сейчас был один из таких моментов. За столом напротив сидела Алекс с глазами, полными слез. Она покосилась на Джона. — Что это вы все переглядываетесь? — рассердился Эдди. — Стоит мне отвернуться, как вы начинаете играть в гляделки! — Прости, пап, — сказал Джон. Он по-прежнему был бледен как полотно. — Мы… э… мы с Алекс должны тебе что-то сказать. — Да, — подтвердила Алекс. Голос ее дрожал. «Я чем-то ее обидел? — в испуге подумал Эдди. — Но что я такого сделал?» — У нас для вас замечательная новость, Эдди. — Так говорите же, не тяните. Хорошую новость я готов выслушать. — Папа, — сказал Джон, — у нас с Алекс будет ребенок. — Ребенок? — Эдди взглянул на Алекс. Она кивнула. В последний раз он видел такую лучезарно-прекрасную женщину, когда Рози сообщила ему, что у них будет первенец. — У вас с Джоном? — Да. — Алекс потянулась через стол и пожала старику руку. — Ваш внук. Эдди вспомнил Джейка и Майкла, и к горлу его подкатил огромный ком. Ему так не хватало этих мальчиков… Господи, как же ему их не хватало! — Я… — Он замолчал, прочистил горло. — Я очень рад за… — Проклятый ком! — Я знаю, — сказал Джон срывающимся голосом, — знаю… — Я считаю, что нам необходимо познакомиться друг с другом, прежде чем начать осмотр, — сказала доктор Шалман, когда несколько дней спустя Алекс с Джоном пришли к ней на прием. — Сначала мы посидим здесь, в моем кабинете, поговорим, а потом приступим к осмотру. — Конечно, — согласился Джон. Алекс покосилась на него. Она сидела, крепко сцепив руки на коленях, чтобы они не дрожали, но это не слишком помогало. Общаясь с медиками, она всегда нервничала, а гинекологи вселяли в нее ужас. Слишком много лет они сообщали Алекс одни лишь неприятные вещи, и за это время у нее выработался условный рефлекс, как у собаки Павлова: поставь ее у гинекологического кресла — и она тут же начнет дрожать мелкой дрожью. «Ты беременна, — говорила она себе. — По-настоящему беременна. Это обычное дородовое обследование, а рядом с тобой — добрый, хороший мужчина». Она в конце концов поймала свою птицу счастья, теперь осталось только в это поверить. Алекс держала Джона за руку, пока доктор объясняла, какой будет график посещений, и перечисляла расценки. — Сьюзан — наш менеджер, — сказала доктор, черкнув что-то в бледно-зеленом блокноте. — Когда будете уходить, обязательно подойдите к ней. Она перепишет всю информацию о вашей медицинской страховке. — У меня нет медицинской страховки, — выпалила Алекс. В кабинете воцарилась оглушительная тишина. — Нет медицинской страховки? — проговорила наконец доктор Шалман, казалось, она не верила своим ушам. — Нет, — кивнула Алекс, с вызовом глядя на собеседницу. — Боюсь, она мне не по карману. «Что ты говоришь, Алекс? Если медицинская страховка тебе не по карману, как же ты собираешься растить ребенка?» Доктор что-то яростно строчила в своем блокноте. — Сьюзан поможет вам составить график оплаты услуг. Все медицинские услуги должны быть полностью оплачены до родов. — Нет проблем, — сказал Джон, вынимая из кармана чековую книжку. — Скажите, сколько это стоит, и я заплачу прямо сейчас. Алекс раскрыла рот, чтобы выразить свое возмущение, но, перехватив взгляд Джона, промолчала. «Он должен так поступить, — подумала она. — Должен позаботиться обо мне и о ребенке — защитить нас, насколько это в его силах». И он им действительно был нужен — и ей, и ребенку. Она никогда раньше не задумывалась о медицинской страховке, теперь же этот вопрос вдруг стал для нее жизненно важным. Доктор вкратце объяснила, в чем смысл каждого дородового посещения, и дала им листки с информацией о курсах подготовки к родам. Потом просмотрела анкету, которую Алекс заполнила в комнате ожидания. — Вам двадцать восемь лет, — сказала доктор Шалман, — в роду у вас никто не болел раком, сердечными заболеваниями и диабетом. Это ваша первая беременность. Группа крови — первая, резус — отрицательный. Вы кое-что пропустили, Алекс. — Она подняла голову и улыбнулась. — Дату вашей последней менструации. — Я точно не знаю, — уклончиво ответила Алекс. — Это было давно. — Так, сейчас у нас февраль. Наверное, в декабре? — Нет, намного раньше. Доктор посмотрела на Алекс с любопытством: — В ноябре? — Да нет, скорее всего в марте. Доктор Шалман в удивлении вскинула брови: — Того года? Алекс кивнула: — Того года. — За это время у вас были какие-нибудь выделения? — Были, — призналась Алекс, — но совсем немного. — Аменорея, — кивнула доктор Шалман. — Забеременеть трудно, но можно. — Она перелистнула страницу в своем блокноте. — Когда, по-вашему, произошло зачатие? У Алекс перехватило горло. Она вспомнила ту ужасную октябрьскую ночь, положившую конец ее супружеской жизни. Ту ночь, когда Гриффин ее изнасиловал. Нет, судьба не может быть так жестока к ним с Джоном! — В День благодарения, — ответила она, взглянув на Джона. — Это случилось на День благодарения. Джону никак не удавалось уснуть. Посещение врачебного кабинета всколыхнуло в нем целую бурю воспоминаний, которые он считал давно похороненными в самом дальнем уголке сердца. Но он ошибался. Воспоминания были живы и всплывали перед его мысленным взором каждый раз, стоило ему только закрыть глаза. Он видел лицо Либби, когда она сказала ему о своей беременности. Видел красное сморщенное личико Майкла, когда он только появился на свет и сделал свой первый вздох. Видел Джейка, вставшего на ножки и впервые зашагавшего — прямо в объятия своего папы. Джон ждал, что его захлестнет знакомой волной боли, но на этот раз все было по-другому. Печаль, горечь и тупая, ноющая тоска — вот все, чем отозвались воспоминания в его душе. Это одновременно и пугало, и обнадеживало. Он чувствовал себя виноватым и растерянным, как бывало после бутылки водки, выпитой натощак. Горе так давно стало частью его жизни, что он уже почти забыл, что такое быть счастливым. Но счастье возвращалось к нему с каждым днем. Жизнь с Алекс была почти райским блаженством. Ночью держать ее в своих объятиях, а утром за завтраком видеть ее лицо, слушать, как она обсуждает с Эдди хозяйственные дела… Все это пробуждало его к жизни. Казалось, кусочки разбитого сердца каким-то чудом срастались вновь. Алекс заворочалась рядом с ним и прикрыла живот руками. Этот древний материнский жест тронул Джона до глубины души. Сердце его было переполнено любовью, гордостью и малодушным страхом. Жизнь — опасная, непредсказуемая штука. Он не сумел уберечь Либби и своих сыновей. Где гарантия, что ему удастся уберечь Алекс и их ребенка от тех испытаний, что уготовила им жизнь? Алекс потянулась и открыла глаза. — Ты не спишь? — прошептала она. — Что случилось? — Ничего. Сейчас глубокая ночь. — Он осторожно убрал волосы с ее лица. — Спи. Она приподнялась на локте и посмотрела на него. — Ты тоже должен поспать, Джон. Через несколько часов тебе выходить в море на «Пустельге». Он должен был доставить группу бизнесменов к мысу Монток, на глубоководную рыбалку с ночевкой. Джон протянул руку и обнял Алекс за плечи. Она крепко прижалась к нему. — Я могу вести «Пустельгу» с закрытыми глазами. Алекс приподняла голову и взглянула на него. — Я хотела услышать от тебя совсем не это. Мне надо, чтобы ты был осторожен. — Я буду осторожен. — Обещаешь? — Обещаю. — Впервые за много лет у него появился повод проявлять осторожность. — Спасибо за то, что ты сделал сегодня, — сказала она. — А что я сделал? — спросил он с искренним недоумением. — В кабинете у доктора Шалман, — продолжала Алекс. — Ты заплатил за больницу и за все услуги вперед. Я верну тебе эти деньги. — Не надо считаться. Я не жду от тебя этих денег. — Знаю. — Она отстранилась от него. — Но это важно для меня. — Ты носишь моего ребенка, Алекс. Это не только твоя, но и моя ответственность. Старые правила уже не действовали. Ребенок все изменил. — Ты не понимаешь, — прошептала она. — Тогда объясни. Сделай так, чтобы я понял. — Кажется, ты кое-что забыл, Джон. Дело в том, что я ценю свою независимость. — Дело не только в этом, — возразил он. — Я ничего о тебе не знаю, Алекс. Мы спим вместе вот уже несколько месяцев, ты носишь моего ребенка, а я знаю о тебе только то, что ты родилась в Нью-Йорке. — Глупости! Ты много обо мне знаешь. — Половину из того, что я знаю, я узнал сегодня в кабинете у доктора. Тебе двадцать восемь лет, у тебя первая группа крови, и в твоем роду никто не болел диабетом. — Джон сверлил ее взглядом. — Может, расскажешь подробнее? — Это что, допрос? — резко спросила Алекс. — А отпечатки пальцев тебе не нужны? — Я не слепой, Алекс, и вижу, что тебе не место в Си-Гейтс. — Я люблю Си-Гейт, — возразила она. — И всегда любила. Джон осторожно взял в ладони ее лицо и заглянул в глаза. — Что ты сказала? Алекс хотела отвернуться, но не посмела под его пристальным взглядом.. — Я сказала, что всегда любила Си-Гейт. — Ты бывала здесь раньше? Алекс кивнула. Из глаз ее неожиданно потекли слезы. — Летом, за год до смерти родителей. И она рассказала о прогулке по морю, про то, как у них сломалась яхта и пришлось встать на ремонт, рассказала про чудесные дни, проведенные в незнакомом городке. Родители всю жизнь кочевали, переезжая с места на место в поисках золотого ключика от той двери, за которой отца ждало богатство. Но те несколько дней в маленьком приморском городке на побережье Нью-Джерси были ее самыми счастливыми детскими воспоминаниями. — Ты, наверное, в то время был уже женат и жил в Нью-Йорке. Я часто смотрела на детей, которые заходили в пиццерию, и пыталась представить себя среди них. — Наверное, все эти переезды сильно тебя утомляли? — спросил Джон. — Вовсе нет, — усмехнулась Алекс. — Меня отправляли в школу-пансион на десять месяцев в году и возились со мной только остальные два месяца. Он посмотрел на нее, будто видел впервые. А может, так оно и было, подумала Алекс. Она рассказывала о себе очень немного, даже Гриффину. Он знал подробности гибели ее родителей, но понятия не имел о том, какую одинокую жизнь она вела до того момента. — Как умерли твои родители? — спросил Джон. — Погибли в авиакатастрофе, — проговорила она ровным, тусклым голосом. — Они летели в Аспен или еще куда-то, и их самолет врезался в гору. — О Господи, — прошептал Джон, — мне очень жаль. — Они не были частью моей повседневной жизни, — сказала Алекс, пытаясь объяснить ситуацию человеку, у которого были любящие родители. — Когда директор школы сообщила мне о случившемся, помню, я только кивнула и вернулась на урок французского. Только когда наступила весна и все ученики разъехались по домам, я наконец поняла, что осталась совсем одна. А потом выяснилось, что у нее нет денег, чтобы продолжить обучение в школе… да и вообще ни на что. — Но у тебя наверняка были какие-то родственники, Алекс. Тетя, дядя… может быть, двоюродный брат или сестра. Она покачала головой: — Никого, кроме кредиторов, которые стучались в мою дверь и требовали, чтобы я выплатила долги родителей. — Ей тогда едва исполнилось семнадцать, и она была напугана до смерти. — Друзья моих родителей посоветовали мне обратиться к одному их знакомому. Они сказали, что он поможет мне выпутаться из затруднительного положения. — И опять этот невеселый смешок. — Он, этот друг, сделал даже больше — женился на мне. — Ты вышла замуж за своего финансового советника? — К сожалению, да. — Алекс зажмурилась, пытаясь отогнать неприятные воспоминания. — Банально, правда? Он был на двадцать пять лет старше меня и гораздо лучше знал жизнь. Гриффин сказал, что возьмет на себя все заботы, и я думала, что мне больше никогда ни о чем не придется беспокоиться. — Гриффин был для нее мужем, отцом и тихой гаванью, и она с радостью согласилась провести остаток своей жизни в качестве его жены и матери его детей. Алекс горько усмехнулась. — Как оказалось, я совершила ужасную ошибку. — Жизнь не всегда складывается так, как нам хотелось бы. — Джон потянулся к ее руке, и на этот раз Алекс не отстранилась. — Я думал, что встречу старость с Либби и мальчиками. — А я думала… — Она осеклась. — Не важно, что я думала. Это была другая жизнь. Я была другим человеком. Я не хочу повторять старые ошибки. Еще никому на свете она не рассказывала о себе так много. Но все-таки умолчала о том эпизоде накануне ухода от мужа — это могло бы разрушить ее отношения с Джоном. Он положил руку Алекс на живот и накрыл своей ладонью. — Это не ошибка, Алекс. — Знаю, — прошептала она. — Это чудо. Они долго лежали молча, и прошлое постепенно уходило от них… Ей нравилось ощущать его руки на своем теле — такие теплые, сильные и ласковые. Она и не догадывалась, что мужчина может быть таким нежным. Но Джон умудрялся быть страстным и нежным одновременно. От этого мужчины у нее захватывало дух. Он ласкал ее руками, губами и всем телом. Потом поднял и положил на себя. Алекс приподнялась и уселась на него верхом. Все или ничего — так она решила, и этой ночью, в этой постели она будет хозяйкой. Алекс была горячей, неистовой, настойчивой. И вознесла его на такие высоты, о существовании которых он даже не подозревал. Она отдала ему свое тело, но он хотел владеть ее сердцем, хотя и чувствовал, что это невозможно. |
||
|