"Всю ночь напролет" - читать интересную книгу автора (Брокуэй Конни)

Глава 15

Принц-регент давал пышный праздничный обед. Он лелеял свой план в течение многих недель. В Карлтон-Хаусе не должно было быть недостатка ни в изысканных яствах, ни в красивых людях, ни в остроумных беседах. Затем начнутся танцы и азартные игры, а в полночь гостям подадут легкую закуску.

Принц-регент так и не дождался танцев.

Испортившаяся погода и новые слухи о Рексхоллском Призраке привели к тому, что многие из приглашенных предпочли не высовывать носа из своих домов. Охваченный обидой и разочарованием, принц отбыл сразу после обеда, предоставив гостей самим себе.

Те, кто остался, были убежденными прожигателями жизни, которые ни за что не позволили бы каким бы то ни было случайностям помешать им развлекаться всеми возможными способами. В их числе оказались и Норты с Энн Уайлдер.

Ослепительный бело-голубой свет молнии проник в окна Карлтон-Хауса. На короткую вспышку не обратил внимания никто из пирующих гостей, кроме Энн. Несколько секунд спустя пол под их ногами еле заметно задрожал. Она подняла голову и увидела, что канделябры на стенах чуть раскачиваются от раскатов грома, такого слабого и отдаленного, что его заглушал нестройный гул множества человеческих голосов. Гроза стремительно приближалась.

Энн принялась помешивать рубинового цвета жидкость в бокале пунша. В самой его середине образовался крошечный водоворот. Ей казалось, что вся ее жизнь день за днем вертелась столь же неудержимо, как крошка от пробки в ее бокале. С тех пор, как Джек…

«Нет! Только не Джек. Я не должна о нем думать». Энь осмотрелась, надеясь чем-нибудь себя отвлечь, и тут заметила Софию, которая не спеша подходила к ней вместе с леди Диббс, леди Понс-Бартон и Дженетт Фрост. София. Сейчас ее мысли должны быть заняты Софией.

В последнее время до Энн уже доходили слухи, передаваемые из уст в уста озабоченными знакомыми, сердобольными вдовушками и многоопытными джентльменами, чьи слова выражали сочувствие, однако глаза свидетельствовали совсем об обратном.

— У этой девушки слишком бойкий нрав, миссис Уайлдер, — говорили они. — Помнится, вы тоже порой пускались во все тяжкие, будучи в ее возрасте. Но ведь вам это не причинило вреда, не так ли?

Бокал быстрее закрутился в ее пальцах, отчего водоворот в его середине сделался глубже. О да, никто из этих людей не упустит случая отплатить дочке торговца за то, что та хитростью женила на себе пэра.

Колкие намеки не оказывали на нее никакого действия. Им не хватало утонченности. Джек Сьюард — вот кто способен убить ее одной своей вежливостью. Он…

Нет. Она должна думать о Софии. Однажды — с тех пор прошло уже три ночи — Энн поднялась в спальню девушки и не обнаружила ее в постели. София объявилась незадолго до того, как ее отец вернулся домой.

«Бедняжке решительно не повезло», — промелькнуло в голове у Энн. Малкольм осыпал бранью Софию, слуг и главным образом ее, Энн.

София и ее спутницы остановились в нескольких шагах от Энн, их разговор напоминал жужжание пчел в улье. «Да, — решила Энн, глядя на низкое декольте своей подопечной и ее заученную улыбку, — из меня и впрямь вышла превосходная наставница для Софии». Еще немного наставлений, и ее кузина попадет в бордель.

Но ведь она пыталась ей помочь, и притом совершенно искренне. Точно так же, как в свое время она пыталась полюбить Мэтью.

Дождь забарабанил в окна, запотевшие от холодных капель воды, падавших на нагретое стекло. Снова послышались раскаты грома, на сей раз уже ближе, и этот звук прервал беседу четырех дам.

— Какая скверная погода, — промолвила леди Диббс, едва гром стих. — А я как раз обула новые туфли… Ах да, на чем я остановилась?

София вежливо улыбнулась, одновременно окидывая дерзким взглядом собравшихся в зале мужчин.

«Бедная леди Диббс, — продолжала размышлять Энн, — она даже не подозревает о том, что ее опередили».

Еще недавно леди Диббс угрожала Нортам отлучением от высшего общества, если Энн не будет помалкивать о ее долге перед приютом. Теперь она уже не обладала над ними прежней властью. Похоже, София решила взять эту задачу на себя.

Улыбка на лице девушки стала еще шире. Энн бросила взгляд через плечо, чтобы выяснить, кто же на этот раз привлек к себе внимание ее кузины. Немного в стороне от них стоял лорд Стрэнд, а рядом с ним Джек. От одного его вида пульс Энн участился. Однако его холодный взор, едва скользнув по ней, устремился дальше.

Энн хотела, чтобы Джек Сьюард прекратил ухаживать за вдовой и занялся преследованием воровки. Вряд ли он мог вернее разгадать ее намерения. Джек не только не искал больше ее общества, но даже избегал смотреть в ее сторону, уделяя ей лишь тот минимум внимания, которого требовали приличия.

Ей бы следовало смеяться и ликовать. В конце концов ее план — и такой хитроумный! — сработал. И все же ей было не по себе.

Уже пять ночей минуло с тех пор, как Энн побывала в спальне Джека. И каждую ночь она тайком выбиралась из дома и отправлялась красть драгоценности, семейные реликвии и прочие безделушки, действуя все более безрассудно. Осторожность уже не имела для нее значения, как, впрочем, и все остальное. Она полностью вошла в роль, довела ее до совершенства и упивалась ею. Она нуждалась в этой роли, потому что преследование было единственным, что она могла получить от Джека Сьюарда. Вдова никогда не сумеет завоевать его уважения, воровка никогда не познает его страсти.

Что до Софии, то ей не придется страдать от последствий своих поступков. Их родство было самым отдаленным. Энн была лишь женой кузена Софии, к тому же безродной. Пожалуй, общество может отнестись с сочувствием к бедной девушке, которая так некстати попалась в…

— Прошлой ночью Призрак вторгся ко мне в комнату.

Энн тут же обернулась к Дженетт Фрост, чьи последние слова, едва различимые сквозь шум, были встречены ошеломленным молчанием. С тем же успехом она могла бы бросить им под ноги дохлую кошку.

— Он украл мою брошь, а потом… он меня поцеловал.

— Бедное дитя! — воскликнула леди Диббс, глаза которой тут же загорелись любопытством.

— Как это, должно быть, волнующе! — подхватила София. — Ну, и ужасно, само собой. Расскажите нам о том, что произошло.

— Да, — отозвалась Энн сухо, — расскажите, чтобы мы сумели в будущем избежать вашей участи.

Дженетт не нуждалась в дальнейшем поощрении.

— Итак, — начала она, — часы только пробили полночь…

Полночь? Было по меньшей мере три часа утра.

— Я проснулась оттого, что услышала какой-то звук. Открыв глаза, я увидела, что он склонился надо мной. Я пришла в ужас.

— Еще бы, — вставила Энн. На самом деле Дженетт Фрост храпела, словно страдающий астмой мастиф, все время, пока Энн рылась в ящиках ее комодов и шкатулках с драгоценностями.

Дженетт поднесла руки к груди.

— «Негодяй!» — вскричала я. Он уставился на меня плотоядным взором — здоровенный малый, высокий и широкоплечий — и ответил: «Да, моя крошка! И коли я негодяй, то никто не может отнять у меня того, что мне причитается». С этими словами он меня схватил, поцеловал и снова ухмыльнулся, когда я ударила его по лицу, — добавила она с ужимкой.

— И это все? — спросила София.

— О! — Это восклицание, полное стыдливости, не сопровождалось, однако, даже легким намеком на румянец. Дженетт окинула взглядом слушательниц, решая для себя, какой конец придаст ее рассказу больше правдоподобия. — Ну разумеется, все!

Лица остальных дам вытянулись от разочарования.

«Какое малодушие, мисс Фрост», — промелькнуло в голове Энн. Но зато какое благоразумие! Энн повернула голову в сторону отца Дженетт, который, стоя чуть поодаль с багровыми от выпитого глазами, метал яростные взгляды то на свою дочь, то на полковника Сьюарда. В доме Фростов опозоренная дочь считалась все равно что мертвой.

— Один поцелуй? — переспросила леди Понс-Бартон, надув свои пухлые губки.

— Да, всего один. — Дженетт утвердительно кивнула, искоса поглядывая на отца.

— Как это прискорбно, мисс Фрост! — заметила София, и у Энн создалось впечатление, что сожаление девушки относилось не столько к самой истории Дженетт, сколько к ее банальному концу.

— Я должна вам кое-что сказать, — продолжала Дженетт, осмотревшись по сторонам. — Мне кажется, этот Призрак — не из простых.

— Почему вы так решили, мисс Фрост? — осведомилась леди Диббс.

— Точно не знаю. В его облике есть что-то такое… И, кроме того, у него хотя и грубая, но правильная речь. Мне кажется, он вполне может быть… — Дженетт понизила голос, невольно устремив взгляд на высокую, широкоплечую фигуру Джека, повернувшегося к ним спиной, — незаконным отпрыском какого-нибудь аристократа.

— Ну, мы все уже убедились в том, какими они порой бывают занятными, — произнесла леди Диббс, вызывающе поджав нижнюю губу.

— По-моему, вы поднимаете много шума из-за пустяков, — нарочито мягким тоном вставила София. — Или просто принимаете желаемое за действительное.

— Но позвольте, мисс Норт! — вмешалась леди Диббс, окидывая взглядом спутниц, чтобы выяснить, разделяют ли они ее притворное изумление. Такое заявление со стороны молодой и, по-видимому, неопытной девушки казалось по меньшей мере опрометчивым. — О ком вы говорите?

Дженетт и леди Понс-Бартон в ответ только хихикнули.

— Разумеется, о полковнике Сьюарде, — ответила София, слегка прищурившись. — По-моему, этот человек на самом деле далеко не так страшен, как рассказы о нем.

— Но откуда вы можете это знать, дитя мое? — промурлыкала леди Диббс, устремив взгляд через голову Софии на Энн и сделав при этом вид, словно она забыла о ее присутствии. — Может быть, наша дорогая миссис Уайлдер даст нам более точные сведения о полковнике Сьюарде, учитывая, что в последнее время он прямо-таки ходит за ней тенью? Или, вернее, ходил. Я уже подумала было, что вы решили пригреть на время нового любимца, миссис Уайлдер. Впрочем, недаром ведь его зовут Ищейкой из Уайтхолла!

Все четыре дамы захихикали, прикрывшись веерами.

Энн не ответила, и леди Диббс снова обернулась к Софии с веселым блеском в глазах.

— К тому же у них обоих столь похожие судьбы, и… О дорогая! Надеюсь, вас не обидели мои слова, София? — Ярко-алые губы леди Диббс расплылись в притворной улыбке. — Я только хотела сказать, что это ни для кого не секрет. О человеке судят по тому, с кем или с чем связывают его имя. А миссис Уайлдер никогда не заботило то, что ее предки… не отличались благородным происхождением.

«До чего несносная женщина!»

— По-моему, все дело в его манерах, — вставила Дженетт, пропустив последний намек мимо ушей. — Такое бурное прошлое и такая утонченность в обращении. Это сочетание поневоле к нему притягивает.

Энн не осмелилась взглянуть на Джека. Казалось, будто их губы никогда не сливались в поцелуе, будто она никогда не прижималась к его груди, поглаживая ее теплую, упругую поверхность, никогда не ощущала твердость его плоти…

«О Боже, и когда только я смогу о нем забыть?» Она так сильно закусила губу, что почувствовала привкус крови. В последние дни ей удалось возродить к жизни призрачное подобие той девушки, чье появление когда-то потрясло весь аристократический Лондон. Никто, похоже, не заметил, что ее смех звучит теперь немного нервно, что ее остроумию недостает доброты, а обещания, таившиеся в ее глазах, так и остаются пустыми.

Она кокетничала и шутила, доходя почти до одержимости в стремлении хоть чем-нибудь заполнить пустоту в своей душе. Мужчины так и льнули к ней, жадно устремляя на нее взоры и гадая, что сулит им знакомство с Энн Уайлдер в ее новом воплощении. Она старалась не вспоминать о Джеке… и все напрасно. Иначе и быть не могло. Он один безраздельно занимал ее мысли.

— Миссис Уайлдер! — По тону леди Диббс было ясно, что та обращается к ней уже не в первый раз.

— Да?

— Наверное, вы могли бы поделиться с нами некоторыми интересными сведениями касательно полковника Сьюарда?

Энн решила, что скорее даст себе голову на отсечение, чем позволит этой женщине распускать свой злобный язычок. Она и так уже лишилась всего самого важного в своей жизни. Теперь ничто из того, что могла отнять у нее леди Диббс, не имело значения.

— Мне нечего вам рассказать о полковнике Сьюарде, леди Диббс. Зато я могу поведать кое-что любопытное о вас.

Леди Диббс недоверчиво уставилась на Энн, то открывая, то снова закрывая рот.

— Мне кажется, миссис Уайлдер, я…

— Все и так очевидно, — ответила Энн. — Однако позвольте мне выразиться яснее. Речь идет о пожертвованиях в тысячу фунтов каждое, которые вы уже дважды обещали Фонду помощи бывшим солдатам. Я так и не получила ни единого пенни из этих денег.

Женщины вокруг внезапно умолкли. Леди Диббс гордо выпрямилась.

— Для того чтобы перевести такие крупные суммы, требуется время, — ответила она холодно, и в ее тоне прозвучало предостережение.

— Не больше времени, чем на покупку нового ожерелья, — отозвалась Энн невозмутимо, на миг задержав взгляд на колье с жемчугом и бриллиантами на шее леди Диббс. — Если не ошибаюсь, вы говорили дамам, что оно у вас совсем недавно?

— Уж не намекаете ли вы на то, что я отказываюсь от своих обещаний, миссис Уайлдер? Советую вам как следует подумать, прежде чем ответить.

Если леди Диббс рассчитывала напугать Энн до дрожи в коленях, то она явно недооценила свою соперницу. В улыбке Энн не было и следа унижения или покорности, которые леди Диббс и люди, ей подобные, требовали в качестве платы за право быть причисленными к избранному кругу. Леди Диббс невольно отступила. Энн сделала шаг вперед.

— Намекаю, леди Диббс? — произнесла она во всеуслышание. — Факты говорят сами за себя. Вы обещали две тысячи фунтов, но не дали ни пенни.

Леди Понс-Бартон хихикнула. Леди Диббс злобным взглядом заставила ее подавить смешок.

Однако Энн еще не закончила.

— Есть только одна причина, по которой я решила предать это дело огласке. Коли вы являетесь такой ярой поборницей правды и так решительно настаиваете на том, чтобы ничто из жизни других людей или из их прошлого не могло быть скрыто от вашего бдительного ока, вы наверняка должны быть только рады тому, что ваша собственная история стала всеобщим достоянием.

— Думаю, вы все сказали, миссис Уайлдер, — произнесла леди Диббс надменным тоном.

— Вы действительно так считаете, мадам? — Энн бросила взгляд на дам, которые с нескрываемым смущением уставились на своего недавнего кумира. — А впрочем, я уверена, что да.

— Браво, Энн! — София поравнялась со своей наставницей в тот момент, когда та уже подошла к двери бальной залы.

От ее слов щеки Энн вспыхнули ярким румянцем, как ни от одной из бесчисленных колкостей леди Диббс.

— Если хочешь попасть в черный список, что ж, превосходно, — продолжала София. — Но поскольку в течение двух последних месяцев ты не раз мне внушала, как важно завоевать уважение в свете, то должна признаться, что я озадачена. Или ты не подумала о том, как твои поступки могут отразиться на мне?

Поведение кузины едва не заставило Энн потерять самообладание.

— Ты во всем виновата сама, поскольку ведешь себя неподобающим образом с самого начала сезона, София, — ответила она. — И ты должна быть только рада, что я дала тебе удобный предлог объяснить отцу, почему тебя отказываются принимать в лучших домах и салонах города.

София рассмеялась:

— Да, пожалуй, ты права. Кроме того, я больше не нуждаюсь в одобрении леди Диббс.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Энн.

— Только то, что сказала, Энн. Я просто следую твоему примеру. Вспомни, когда ты начала выезжать в свет, то неукоснительно придерживалась одного правила: «Забудь о дамах и сосредоточь все свое внимание на джентльменах».

— Я никогда себе ничего подобного не позволяла.

— Да полно, Энн! Позволяла, да еще как! Недаром джентльмены до сих пор о тебе судачат. И кроме того, совершенно очевидно, что леди Диббс не питает к тебе нежных чувств. У меня есть основания полагать, что эта вражда пустила свои корни еще несколько лет назад… Не надо смотреть на меня с таким потрясенным видом, Энн. Будь я на твоем месте, я бы этим гордилась.

— Откуда ты набралась всех этих глупостей?

София насмешливо фыркнула в ответ.

— У стен тоже есть уши. Лучше признайся, Энн. Тебе же было ровным счетом наплевать на этих женщин. Как, впрочем, и Мэтью. Вы были полностью поглощены друг другом.

— София, — промолвила Энн, — ты не понимаешь. И никогда не понимала. Мой брак был…

— Заключен на небесах, — подхватила София. Ее голос внезапно стал жестким.

Энн покачала головой, сострадая всем сердцем несчастной, запутавшейся девушке:

— Нет. Ты ошибаешься.

Однако София уже ее не слушала. Она немного отступила назад.

— Всему свету известно, каким счастливым, просто идеальным было твое замужество. Что до меня, то я не стремлюсь к идеалу. Мне нужно положение в обществе. И власть. Ну, и конечно, удовольствие. — Она подняла руку, подзывая к себе какого-то молодого щеголя, стоявшего в дальнем углу комнаты. — И не обязательно именно в такой последовательности.