"Солдат-недоучка" - читать интересную книгу автора (Буджолд Лоис Макмастер)

ГЛАВА 20

Бетанский вечер был жарким, даже под силовым куполом, защищавшим пригород Силики. Майлз потрогал серебристые кружки посреди лба и на висках, молясь о том, чтобы они не отклеились от пота. Он только что прошел бетанскую таможню по поддельному удостоверению фелицианского пилота; ему не пошло бы на пользу, если бы якобы пилотские имплантанты сползли ему на нос.

Украшенные цветной подсветкой, ухоженные бонсай (акации и мескитовые деревья) обступили низкий купол – пеший вход в бабушкины апартаменты. Старая постройка датировалась более ранним временем, чем общее силовое поле, и поэтому все ее помещения располагались под землей. Майлз взял Элли Куинн под руку и похлопал по ладони:

– Мы почти на месте. Здесь две ступеньки вниз... Бабушка вам понравится. Она руководит обслуживанием реанимационной техники в госпитале Университета Силики – и она точно знает, с кем посоветоваться, чтобы работа была выполнена как надо. А вот здесь дверь...

Айвен, все еще сжимающий свой саквояж, шагнул внутрь первым, Прохладный воздух внутренних помещений ласково тронул лицо Майлза, и он испытал облегчение от того, что, по крайней мере, больше не нужно заботиться об этих липовых разъемах. Прохождение таможни с фальшивым удостоверением личности вымотало ему все нервы, но воспользоваться своим настоящим значило бы гарантированно завязнуть в бетанском судебном разбирательстве, что повлекло бы за собой бог знает какие задержки. А время поджимало.

– Лифтовая шахта здесь... – начал Майлз объяснять Элли – и тут же, подавившись проклятием, отпрянул в сторону. Из лифта в холл вышел тот самый человек, с которым Майлзу меньше всего хотелось бы встречаться за время своей рискованной остановки на планете.

При виде Майлза у Тава Калхуна глаза полезли из орбит, а лицо приобрело кирпично-красный оттенок. – Ты!! – закричал он. – Ты... Ты... Ты... – заикаясь и теряя дар речи, он двинулся на Майлза.

Майлз попытался дружески улыбнуться: – О, добрый вечер, мистер Калхун. Как раз с вами я намеревался повидаться...

Калхун вцепился в куртку Майлза. – Где мой корабль?

Майлз, распластанный спиной по стене, вдруг почувствовал себя очень одиноким без Ботари. – Ну, с кораблем есть небольшая проблема... – успокаивающе заговорил он.

Калхун тряхнул его. – Где он? Что вы с ним сделали, болваны?

– Боюсь, он застрял на Тау Верде. Повреждение тяг Неклина. Но я привез ваши деньги, – он попытался жизнерадостно кивнуть.

Хватка Калхуна не ослабла. – К твоим деньгам я не притронусь даже тяговым лучом! – рявкнул он. – Я бесконечно бегаю туда-сюда, мне лгут, за мной следят, перехватывают сообщения с моего комм-пульта, барраярские ищейки допрашивают моих служащих, мою подружку, ее жену... Я все выяснил насчет этих никчемных земель, ты, мутантик, – и я жажду крови. Ты отправишься на лечение, потому что я прямо сейчас вызываю Службу безопасности!

Элли Куинн издала жалобное бормотание, которое натренированное ухо Майлза перевело как: "Что происходит?"

Калхун, до того не замечавший ее в полумраке, подскочил на месте, содрогнулся, и, развернувшись на каблуках, выпалил Майлзу: – Не двигаться! Это гражданский арест! – И он направился к общественному комм-пульту.

– Хватай его, Айвен! – завопил Майлз.

Калхун вывернулся из хватки Айвена. Его рефлексы оказались быстрее, чем Майлз ожидал от человека столь дородного. Элли Куинн, склонив голову к плечу, двумя плавными шагами скользнула ему наперерез на полусогнутых ногах. Ее руки нащупали его рубашку. Какое-то ошеломительное мгновение они кружили, словно пара танцоров, и вдруг Калхун исполнил захватывающий кувырок. Он рухнул на спину на выложенный плиткой пол вестибюля. Дыхание со свистом вылетело из его рта. Элли, уже сидящая, развернулась, придавила ему шею коленом и захватом вывернула руку.

Айвен, чья цель больше не двигалась, принял эстафету и довел до конца этот неожиданный захват. – Как вы это сделали? – спросил он Элли, с изумлением и восхищением в голосе.

Она пожала плечами. – Привыкла тренироваться с закрытыми глазами, – пробормотала она. – Обостряет равновесие. И сработало.

– Что нам с ним делать, Майлз? – спросил Айвен. – Может ли он и вправду тебя арестовать, даже если ты предложишь ему плату?

– Словесное оскорбление! – прохрипел Калхун. – Оскорбление действием!

Майлз одернул куртку. – Боюсь, что так. В этом контракте были кое-какие особые условия мелким шрифтом... слушай, здесь на втором уровне есть дворницкий чулан. Спустим-ка лучше его туда, пока здесь никто не появился.

– Похищение, – побулькал Калхун, пока Айвен волок его к лифтовой шахте.

В просторном дворницком чулане они нашли моток провода. – Убийство! – пронзительно завизжал Калхун, когда они с приблизились к нему с проводом в руках. Майлз заткнул ему рот кляпом; Калхун обморочно закатил глаза. К тому времени, как они закончили обматывать его – на всякий случай – множеством витков и узлов, управляющий мусорщиками стал напоминать ярко-оранжевую мумию.

– Саквояж, Айвен, – приказал Майлз.

Кузен открыл саквояж, и они принялись заталкивать под рубашку и пояс саронга Калхуна пачки бетанских долларов.

– ... тридцать восемь, тридцать девять, сорок тысяч, – отсчитывал Майлз.

Айвен почесал в затылке – Знаешь, что-то в этом есть старомодное...

Калхун завращал глазами и упрямо замычал. Майлз на минуту освободил его от кляпа.

– ... и плюс десять процентов! – пропыхтел Калхун.

Майлз водворил кляп на место и отсчитал еще четыре тысячи долларов. Саквояж стал теперь куда легче. Чулан они за собой заперли.

– Майлз!! – Бабушка с восторгом кинулась к нему. – Слава Богу, капитан Димир все-таки нашел тебя! В посольстве все ужасно беспокоились. Корделия говорит, твой отец считал, что не сможет в третий раз перенести дату слушания в Совете графов... – Она осеклась, увидев Элли Куинн. – О, мой Бог...

Майлз представил Айвена и торопливо сказал, что Элли – его друг с далекой планеты, у которой здесь нет ни связей, ни места, чтобы остановиться. Он быстренько в общих чертах объяснил, что надеялся оставить раненую наемницу в бабушкиных руках. Миссис Нейсмит тут же с этим смирилась, лишь заметив: – Еще одно пригретое тобой бездомное существо. – "Благослови тебя Бог!" – мысленно произнес Майлз.

Бабушка отвела всю компанию в гостиную. Майлз сел на кушетку и вздрогнул от боли при воспоминании о Ботари. Интересно, станет или когда-нибудь смерть сержанта, словно шрамы ветеранов, отзываться застарелой болью на каждое изменение погоды?

И словно вторя его мыслям, миссис Нейсмит произнесла: – А где сержант, где Елена? Отчитываются в посольстве? Я удивилась даже тому, что тебе позволили навестить меня. По лейтенанту Кроуи у меня сложилось такое впечатление, что тебя собираются затолкать тебя на борт летящего к Барраяру скоростного курьера в ту же секунду, как наложат на тебя руки.

– Мы еще не были в посольстве, – беспокойно сознался Майлз. – Мы отправились прямо сюда.

– Говорил я тебе: первым делом мы должны были доложиться, – сказал Айвен. Майлз отрицательно помахал рукой.

Теперь бабушка посмотрела на него сосредоточенно и проницательно. – Что не так, Майлз? Где Елена?

– Она в безопасности, – ответил Майлз, – но не здесь. А сержант погиб два... почти три месяца назад. Несчастный случай.

– Ох, – произнесла миссис Нейсмит. Несколько секунд она сидела молча, успокаиваясь. – Признаюсь, я никогда не понимала, что твоя мать находит в этом человеке, но я знаю, что ей горько будет его не хватать... Ты не хочешь позвонить отсюда лейтенанту Кроуи? – Она кивнула, глядя на Майлза, и добавила: – Так вот где ты был последние пять месяцев! Готовился быть пилотом скачкового корабля? Не думаю, что стоило из этого делать тайну; Корделия наверняка бы тебя поддержала...

Майлз смущенно потрогал серебристый кружок. – Это фальшивка. Я взял взаймы удостоверение у скачкового пилота, чтобы пройти таможню.

– Майлз... – она нетерпеливо сжала губы, и от беспокойства вертикальные морщинки между ее бровями сделались глубже. – Что происходит? Это все больше и больше имеет отношение к вашей ужасной барраярской политике?

– Боюсь, что так. Скажи скорее – что было слышно из дома с тех пор, как улетел Димир?

– Судя по словам твоей матери, тебя планируют призвать к ответу в Совете Графов по некоему сфабрикованному обвинению в измене, причем очень скоро.

Майлз коротко кивнул Айвену – "ну, что я говорил?"; тот принялся грызть ноготь на большом пальце.

– Очевидно, там была масса закулисных маневров – я не поняла и половины из ее сообщения на диске. Уверена, только барраярец может разобраться в том, как работает ваше правительство. По логике, оно должно было рухнуть много лет назад... В любом случае, большая часть сообщения вертелась вокруг идеи замены обвинения в измене по нарушению какого-то закона Форлопулоса обвинением в измене ввиду намерения узурпировать трон Империи.

– Что?! – Майлз взвился на ноги. Его окатило горячей волной ужаса. – Это же совершенное безумие! Я не хочу работу Грегора! Они что, думают, я из ума выжил? Во-первых, тогда мне пришлось бы получить в свое командование всю Имперскую Службу, а не только какой-то вшивый флот вольных наемников...

– Хочешь сказать, у тебя действительно есть флот наемников? – Глаза бабушки расширились. – Я-то думала, это просто дикие сплетни... Тогда в том, что говорила про обвинение Корделия, куда больше смысла...

– А что говорила мама?

– Что твоему отцу пришлось немало потрудиться, чтобы подтолкнуть графа Фор-как-его-там... никогда не могу правильно запомнить этих ваших форов...

– Фордрозду?

– Да, вот его.

Майлз с Айвеном обменялись совершенно безумными взглядами.

– ... чтобы побудить Фордрозду усилить обвинение – от меньшего к большему, покуда все думают, что он хочет как раз противоположного. Я не понимаю, что это меняет – наказание-то одно и то же?

– У отца получилось?

– Видимо, да. По крайней мере, так было две недели назад, когда прибывший вчера скоростной курьер вылетел с Барраяра.

– А-а... – Майлз принялся расхаживать взад-вперед. – А-а. Мудро, мудро. Может быть...

– Я тоже не понимаю, – пожаловался Айвен. – Узурпация – куда худшее обвинение.

– Но так уж случилось, что в нем я не виноват! Более того – это обвинение в намерениях. Все, что мне нужно для его опровержения, – это появиться там. А нарушение закона Форлопулоса – это обвинение в реальных действиях; и в этом действии, хоть такого намерения у меня не было, я виновен. Допустим, я явлюсь на суд и расскажу всю правду, как того будет требовать клятва, – мне будет значительно труднее отвертеться.

Айвен покончил с обгрызанием ногтя на большом пальце другой руки. – А что заставляет тебя думать, будто твоя виновность или невиновность повлияет на исход дела?

– Простите? – проговорила миссис Нейсмит.

– Вот поэтому я и сказал "может быть", – объяснил Майлз, – Во всем этом так чертовски много политики... как ты полагаешь, сколько голосов заранее обеспечил бы себе Фордрозда прежде, чем просто предоставил улики или доказательства? У него они должны быть, иначе он никогда бы не осмелился дать этому делу ход. Это в первую очередь.

– Ты меня спрашиваешь? – жалобно протянул Айвен.

– Тебя... – взгляд Майлза упал на кузена. – Тебя... Я абсолютно убежден, что ты и есть ключ к происходящему; если бы я мог только догадаться, как подогнать тебя к замку...

Айвен выглядел так, словно он безуспешно попытался вообразить себя в роли ключа к чему-либо. – Почему?

– С другой стороны, пока мы нигде не доложимся, Хессман и Фордрозда будут думать, что ты мертв.

– Что?! – воскликнула миссис Нейсмит.

Майлз объяснил ей про исчезновение команды капитана Димира. Он коснулся рукой имплантанта у себя на лбу и добавил, уже Айвену: – И это настоящая причина наклеить вот это – не считая Калхуна, конечно.

– Кстати насчет Калхуна, – сказала бабушка, – он все время тут крутится, ищет тебя. Лучше бы тебе не попадаться ему на глаза, если ты и вправду намерен дальше маскироваться.

– Гм, – произнес Майлз, – спасибо. В любом случае, если на корабле Димира была диверсия, значит, здесь должен был быть кто-то в самом посольстве – чтобы это сделать. Тогда что помешает этому "кому-то", не желающему, чтобы я появился на суде, сделать еще одну попытку, если мы таким подходящим образом сами предадим себя в его руки, внезапно объявившись в посольстве?

– Майлз, ход твоих мыслей такой же кривой, как и твоя спина... ну, я хочу сказать... вообще, ты уверен, что не подхватил от Ботари его болезнь? Из-за тебя мне самому начинает казаться, будто у меня на спине нарисована мишень!

Майлз улыбнулся, странным образом чувствуя себя будто навеселе: – Пробуждаешься от спячки, а? – Ему казалось, что он слышит, как со щелчком распахиваются шлюзы в его сознании – один за другим, все быстрее и быстрее. Его голос сделался негромким, рассеянным. – Знаешь, если ты пытаешься застать противника врасплох и захватить помещение, полное народу, то попасть в них гораздо легче, если ты с воплем не врываешься в дверь...

Остаток визита им удалось сократить почти так, как надеялся Майлз. Они вывалили содержимое саквояжа на пол гостиной, и Майлз отсчитал несколько кучек бетанских долларов на погашение его многочисленных бетанские долгов, в том числе – и первоначальной бабушкиной "субсидию". Несколько ошеломленная бабушка согласилась выступить в качестве посредника, чтобы всех их раздать.

Самая большая куча предназначалась для нового лица Элли Куинн; Майлз разинул рот, когда бабушка привела ему приблизительную стоимость самой высококлассной операции. Когда он закончил, в руке у него осталась лишь тощая стопочка банкнот.

Айвен заржал. – Ей-богу, Майлз. да ты получил прибыль! Думаю, ты первый Форкосиган за пять поколений, которому это удалось. Должно быть, дурная бетанская кровь...

Майлз с кислым видом взвесил доллары на ладони. – Это становится чем-то вроде фамильной традиции, а? За день до того, как оставить пост Регента, отец раздал двести семьдесят пять тысяч марок, просто чтобы добиться точно такой же цифры в бюджете, что была у него шестнадцать лет назад, когда он принимал этот пост.

Айвен поднял брови. – А я и не знал.

– Почему, ты думаешь, в особняке Форкосиганов так и не поменяли крышу в прошлом году? По-моему, это единственное, о чем мать сожалела – о крыше. А в остальном для нее это было нечто вроде забавы – решать, куда бы сплавить эту сумму... И всю кучу денег отправили в детский приют Имперской Службы.

Из любопытства Майлз улучил минутку и отстучал на комм-пульте адрес валютной биржи. Фелицианские миллифениги снова были в списке. Обменный курс составлял тысячу двести шесть миллифенигов за бетанский доллар, но их по крайней мере включили в список! На прошлой неделе курс был 1,459 за доллар.

С растущим чувством нетерпения Майлз двинулся к дверям.

– Если через день мы стартуем на скоростном фелицианском курьере, – объяснил он бабушке, – то этого хватит. Тогда ты сможешь позвонить в посольство и положить конец их мучениям.

– Да. – Она улыбнулась. – Бедный лейтенант Кроуи уже уверился, что проведет остаток своей карьеры в качестве рядового, несущего службу в каком-нибудь особенно отвратительном местечке.

Майлз задержался в дверях. – Э-э... по поводу Тава Калхуна.

– Да?

– Ты припоминаешь дворницкий чулан на втором уровне?

– Смутно.

– Пожалуйста, пусть кто-нибудь обязательно заглянет туда завтра утром. Но до того времени туда не поднимайся.

– Вряд ли я мечтаю о том, чтобы туда попасть, – негромко заверила она его.

– Пойдем, Майлз! – поторопил его Айвен, оглянувшись через плечо.

– Еще секундочку.

Майлз метнулся обратно в помещение, к Элли Куинн, все так же послушно сидевшей в гостиной. Он вложил ей в ладонь пачку оставшихся банкнот и сомкнул на пачке ее пальцы. – Боевая премия, – прошептал он ей. – Подъемные, на первое время. Вы их заслужили.

Он поцеловал ей руку и выбежал вслед за Айвеном.