"Солдат-недоучка" - читать интересную книгу автора (Буджолд Лоис Макмастер)

ГЛАВА 7

Прежде чем позвонить у двери гостиничного номера, Майлз произвел смотр своему отряду. В сержанте Ботари, даже одетом в гражданское, безошибочно узнавался солдат. Мэйхью – вымытый, побритый, отдохнувший, накормленный и облаченный в чистую новую одежду – смотрелся несравненно лучше, чем вчера, но все же...

– Выпрямись, Арди, – посоветовал Майлз, – и постарайся выглядеть профессионалом. Мы должны получить этот груз. Я-то думал, бетанская медицина достаточно развита, чтобы вылечить все разновидности похмелья. У этого типа непременно сложится дурное впечатление, если ты появишься, держась за живот.

– Уг-м, – промычал Мэйхью. Но все же опустил руки и более-менее сконцентрировался. – Ты сам это поймешь, малыш, – добавил он тоном горького пророчества.

– И тебе нужно прекратить называть меня "малыш", – добавил Майлз. – Ты теперь мой оруженосец. Ты обязан обращаться ко мне "милорд".

– Ты и правда воспринимаешь эту чепуху всерьез?

По одному шажочку за раз. – Это вроде отдания чести, – объяснил Майлз. – Отдаешь честь мундиру, а не человеку. Быть фором – это... это все равно, что носить невидимый мундир, который невозможно снять. Глянь на Ботари – он зовет меня "милорд" со дня моего рождения. Если может он, можешь и ты. Ты теперь его собрат по оружию.

Мэйхью поднял взгляд на сержанта. Сержант глянул в ответ, и лицо его было мрачным до чрезвычайности. У Майлза сложилось впечатление, что Ботари, будь тот человеком более эмоциональным, прокомментировал бы мысль о Мэйхью как своем новом собрате по оружию неприличным звуком. Впечатление Мэйхью было явно тем же самым, поскольку он чуть подтянулся и выдал: – Да, милорд.

Майлз одобрительно кивнул и нажал кнопку звонка.

У человека, открывшего дверь, были темные миндалевидные глаза, высокие скулы, кожа цвета кофе с молоком и ярко-медного оттенка волосы, туго вьющиеся, словно проволока, и очень коротко подстриженные. Его глаза беспокойно обежали всю троицу, чуть расширившись при взгляде на Майлза – сегодня утром при разговоре он видел на экране только его лицо. – Господин Нейсмит? Я Карле Даум. Входите.

Даум быстро закрыл за ними дверь и начал возиться с замком. Майлз сообразил, что они только что прошли через сканер оружия и фелицианин хочет украдкой бросить взгляд на его показания. Обернулся тот уже с нервозным и подозрительным видом, а его рука непроизвольно потянулась к правому карману брюк. Никуда в другой угол комнаты он глядеть не стал, и губы Ботари дрогнули в довольной улыбке: сержанту нужно приглядывать за оружием Даума, а тот только что бессознательно выдал, где оно находится. Скорее всего это разрешенный законом парализатор, подумал Майлз, но кто знает?

– Не хотите ли присесть? – пригласил фелицианин. В его речи ухо Майлза улавливало мягкий, необычный оттенок, непохожий ни на монотонный выговор бетанцев с его носовыми звуками и тяжелыми "р", ни на отрывистые гортанные звуки Барраяра. Ботари молча дал понять, что предпочтет стоять, и занял позицию справа от Даума так, чтобы тот испытывал неудобство, не в силах отследить его боковым зрением. Майлз и Мэйхью уселись за низкий столик, а Даум сел напротив, спиной к "окну" – видеоэкрану с яркой панорамой: горы и озеро на какой-то планете. На самом деле далеко наверху, на поверхности, завывал такой ветер, что за день ободрал бы любое дерево до голой палки. На фоне окна Даум смотрелся силуэтом, зато его яркий свет не скрывал выражения лиц посетителей; Майлз оценил этот выбор позиции.

– Итак, господин Нейсмит, – начал Даум, – расскажите мне что-нибудь про ваш корабль. Какова его грузоподъемность?

– Это грузовик класса РГ. На нем легко можно разместить вдвое больше, чем указано в вашей декларации – если допустить, что цифры, введенные вами в компьютерную систему, близки к истине.

На этот крошечный намек Даум не отреагировал. Вместо этого он произнес: – Я не очень хорошо знаком со скачковыми кораблями. Он быстрый?

– Капитан-пилот Мэйхью, – окликнул Майлз.

– А? Ох. Гм, вы имеете в виду ускорение? Устойчивое, вполне. Мы разгоняемся чуть дольше, но в конечном итоге такие же быстрые.

– Он маневренный?

Мэйхью изумленно уставился на него: – Господин Даум, это же грузовик.

Даум раздраженно поджал губы. – Я знаю. Вопрос в том...

– Вопрос в том, – перебил его Майлз, – сможем ли мы либо уйти от кораблей блокады, либо избежать встречи с ними. Ответ – "нет". Видите, свою домашнюю работу я сделал.

Разочарование омрачило лицо Даума. – Тогда мы, похоже, зря отнимаем друг у друга время. Так много времени потеряно... – он начал движение, собираясь подняться.

– А следующий вопрос заключается в том, есть ли другой способ доставить ваш груз по назначению. Я думаю, есть, – твердо сказал Майлз.

Даум снова сел, напрягшись от одновременно испытываемых недоверия и надежды. – Продолжайте.

– Вы уже сами использовали этот прием, в бетанской комм-системе. Камуфляж. Думаю, ваш груз можно закамуфлировать достаточно хорошо, чтобы пройти инспекцию кораблей блокады. Но нам придется вместе поработать над этим, и несколько откровенней, э-э... – Майлз быстро прикинул результат, исходя из возраста и выправки фелицианина, – ... майор Даум?

Тот дернулся. Ага, я накрыл его с первой попытки, подумал Майлз и выразил это тайное злорадство любезной улыбкой.

– Если ты пеллианский шпион или наемник Оссера, то, клянусь, я придушу тебя... – начал Даум. Веки Ботари, стоящего в обманчиво спокойной позе, дрогнули.

– Я нет, – произнес Майлз, – хотя будь я тем или другим, шутка вышла бы великолепной. Погрузить вас вместе с вашим оружием, а на полпути арестовать и предложить прогуляться за борт – да, я понимаю, насколько осторожным вам нужно быть.

– Какое оружие? – проговорил Даум, запоздало пытаясь вернуться к своей легенде.

– Какое оружие? – эхом отозвался Мэйхью почти неслышным, безумным шепотом прямо в ухо Майлза.

– Ну тогда эти ваши... серпы и орала, – покладисто согласился Майлз. – Но я советовал бы нам кончать с играми и возвращаться к работе. Я профессионал... – а если с тобой и это пройдет, то вот, купи у меня чудный кусок фермерской земли на Барраяре, – и вы, очевидно, тоже, иначе бы не зашли так далеко.

Мэйхью вытаращил глаза, и Майлз, под видом того, что поудобнее устраивается в кресле, предостерегающе пнул его по щиколотке. Взять на заметку, подумал он: в следующий раз надо поднять его пораньше и коротко проинструктировать. Хотя нынче утром привести капитан-пилота в дееспособный вид было почти тем же самым, что воскресить мертвого.

– Вы солдат-наемник? – спросил Даум.

– Э-э... – проговорил Майлз. Он намеревался выдать себя за профессионала-кораблевладельца, но, может, наемник будет выглядеть для фелицианина даже заманчивей? – А как вы думаете, майор?

Ботари на миг задохнулся. А Мэйхью, похоже, испытал внезапное потрясение. – Так вот что вы имели в виду вчера, – пробормотал он. – Набор рекрутов...

Майлз, который не имел в виду ничего подобного, отпуская свое остроумное словцо насчет поисков отчаянных людей, пробормотал в ответ как можно более уверенным тоном: – Ну, конечно. Я не сомневался, что ты все понял...

Фелицианин с сомнением глянул на Мэйхью, но тут его взгляд упал на Ботари. Тот стоял по стойке "вольно" с совершенно отсутствующим выражением на лице. Недоверие в глазах Даума исчезло. – Ей-богу, – пробормотал он, – если пеллиане могут вербовать себе инопланетян, почему этого не можем мы? – И уже повысив голос, спросил: – Сколько людей в вашем подразделении? Какие у вас корабли?

О черт, а что теперь...? Майлз принялся импровизировать, как сумасшедший: – Майор Даум, я не намерен вводить вас в заблуждение... – Ботари благодарно вздохнул. Майлз процедил уголком рта: – Я, гм... сейчас откомандирован от моих подразделений. Они связаны другим контрактом. Я приехал на Колонию Бета просто, гм... по медицинским причинам, так что здесь только я и, э-э, мой ближайший персонал, и тот корабль, который флот мог выделить, – его я вам и предлагаю. Но считается, что мы можем действовать независимо, в этом составе, – (Сержант, выдохни, ну пожалуйста...) – Так как до воссоединения с ними у меня есть немного свободного времени, а вашу проблему я нахожу интересной с тактической точки зрения, то мы к вашим услугам.

Даум медленно кивнул. – Понятно. И в каком чине мне к вам обращаться?

В замешательстве Майлз чуть было не назначил себя адмиралом. Капитан? старшина? лихорадочно выбирал он. – Давайте пока что оставим "мистер Нейсмит", – предложил он спокойно. – В конце концов, центурион – лишь тогда центурион, когда у него есть его сотня солдат, а иначе это одно название. В настоящий момент нам необходимо иметь дело с реальностью. – Ну да...

– Как называется ваше подразделение?

– Дендарийские наемники, – выпалил Майлз по безумной свободной ассоциации. По крайней мере, это название слетает него с языка естественно.

Даум жадно его разглядывал. – Я проторчал в этом чертовом месте два месяца в поисках транспортной компании, которая возьмется за мой заказ, которой я могу довериться. Если я прожду еще дольше, промедление может свести на нет саму цель моего задания столь же верно, как и предательство. Мистер Нейсмит, я ждал долго – слишком долго. Я воспользуюсь шансом, который вы мне предоставляете.

Майлз удовлетворенно кивнул, словно заключал подобные сделки всю свою жизнь – а прожил на свете куда больше семнадцати лет. – Тогда, майор Даум, я обязуюсь доставить вас на Тау Верде-4. Даю в том свое слово. А первое, что мне понадобится, – это больше информации. Расскажите все, что знаете, о методике блокады, применяемой наемниками Оссера...

– Я так понимал, милорд, – сурово произнес Ботари, когда они вышли из гостиницы на движущуюся дорожку, – что это капитан-пилот Мэйхью должен был доставить ваш груз. Вы ничего не говорили мне про то, что сами собираетесь лететь.

Майлз с тщательно продуманной небрежностью пожал плечами. – Тут столько переменных факторов, столько поставлено на карту – я просто обязан быть там на месте. Нечестно взваливать все это на плечи Арди, я так думаю – а ты?

Явно пойманный в ловушку сержант (с одной стороны, он не одобрял схему быстрого обогащения, выбранную его сеньором, с другой – был слишком низкого мнения о капитан-пилоте) издал неопределенное бурчание; этого звука Мэйхью предпочел не замечать.

Глаза Майлза блеснули. – Помимо прочего, это внесет немного оживления в твою жизнь, сержант. Должно быть, ужасная тоска – ходить за мной по пятам целый день. Мне было бы скучно до слез.

– Мне нравится скучать, – угрюмо произнес Ботари.

Майлз усмехнулся, втайне испытывая облегчение, что не получил более строгого нагоняя за свою выходку с "Дендарийскими наемниками".

Когда все трое вернулись домой, то обнаружили Елену, меряющую шагами гостиную госпожи Нейсмит. На щеках ее пылали два ярких пятна, ноздри раздувались, она что-то бормотала себе под нос. Вошедшего Майлза она пронзила гневным взглядом. – Бетанцы! – выплюнула она с отвращением в голосе.

Только по этим словам Майлз понял, что он вроде не виноват. – В чем дело? – осторожно спросил он.

Она сделала еще один круг по комнате, шагая так, словно ногами сейчас попирала чьи-то тела. – Это ужасное головидео! – кинула она сердитый взгляд. – Как они могут... ох, я даже описать это не в состоянии...

Ага, подумал Майлз, наткнулась на один из этих порнографических каналов. Что ж, в конечном итоге это должно было случиться. – Головидео? – переспросил он с интересом.

– Как это они допускают такую ужасную клевету на адмирала Форкосигана, на принца Серга, на нашу армию! По-моему, продюсера за такое надо арестовать и расстрелять! А еще актеров – и сценариста... ох, ей-богу, будь мы дома...!

Это явно не порнографический канал. – Гм, Елена... скажи, что именно ты видела?

Бабушка с напряженной и нервозной улыбкой сидела в плавающем кресле. – Я уже пыталась объяснить, что часть событий вымышлена – ну, знаешь, чтобы драматизировать историю...

Елена излила свои чувства зловещим громким шипением; Майлз кинул на бабушку умоляющий взгляд.

– "Тонкая голубая линия", – загадочно пояснила госпожа Нейсмит.

– О, а я его видел, – сказал Мэйхью. – Это повторный показ.

Тут Майлз и сам ярко вспомнил эту документальную пьесу; впервые та вышла на экраны года два назад и внесла свою скромную лепту в то, чтобы учебный год на Колонии Бета стал для Майлза весьма сюрреалистическим опытом. Отец Майлза, тогда командор Форкосиган, 19 лет назад участвовал в качестве офицера генштаба в начале неудавшегося барраярского вторжения на Эскобар, бывший союзником Беты. Он же возглавил флотилию и положил вторжению конец – после гибели в катастрофе обоих командующих, адмирала Форратьера и кронпринца Серга Форбарры. Это блестящее отступление до сих пор приводили в военных анналах Барраяра как образцовый пример. Естественно, бетанцы смотрели на это дело с иной точки зрения. Голубой цвет, упомянутый в названии, относился к мундирам бетанского экспедиционного корпуса, где служила капитан Корделия Нейсмит.

– Это... Это... – Елена повернулась к Майлзу. – Здесь же нет ни капли правды, да?

– Ну, – спокойно произнес Майлз, которого годы практики примирили с бетанской версией истории, – кое-что там правда. Но мать рассказывала, что они никогда не носили голубых мундиров, разве что когда война была практически закончена. И сама она клянется чем угодно, что не убивала адмирала Форратьера – хотя и не говорит, кто же это был. По-моему, слишком уж она протестует... А отец знай рассказывает про Форратьера, каким тот был прекрасным стратегом по части обороны. Никогда не понимал, из чего он делает такой вывод: ведь Форратьер отвечал за наступление. Все, что говорила про Форратьера мама, – так это что он был немного странным; не так-то плохо это звучало, пока я не учел, что мама – бетанка... Против же принца Серга они оба слова никогда не сказали, а ведь отец служил у него в штабе и знал его; так что, не сомневаюсь, бетанская версия насчет принца – большей частью отрыжка военной пропаганды.

– Наш величайший герой, – вскричала Елена, – отец императора! да как они смеют...

– Ну, похоже, теперь даже на нашей стороне единодушно считают, что мы зарвались, пытаясь захватить еще и Эскобар плюс к Комарру и Сергияру.

Елена обратилась к Ботари как к эксперту, присутствовавшему при тех событиях. – Ты же служил с милордом графом при Эскобаре, отец. Скажи ей... – она кивнула на госпожу Нейсмит. – ...что это не так!

– Я не помню Эскобар, – с каменным лицом ответил сержант. Тон, каким это было сказано, был слишком монотонным даже для него и не располагал к дальнейшим расспросам. – Нечего об этом говорить... – он резко махнул здоровенной лапищей в сторону приемника головидео. – Неправильно, что ты это смотрела.

Майлза встревожило то, как напряглись плечи сержанта и что за застывший взгляд был в его глазах. Гнев? На фильм-однодневку, который он уже видел раньше и забыл так же быстро, как и Майлз?

Елена замерла, озадаченная и смущенная. – Не помнишь? Но...

Что-то щелкнуло в памяти Майлза: отставка по медицинским показаниям, не это ли все объясняет?... – Я не знал: тебя ранило на Эскобаре, сержант? – тогда неудивительно, что тот по этому поводу так дергается.

Губы Ботари шевельнулись, повторив одно слово – "ранило". – Да, – пробормотал он и отвел взгляд от Майлза и Елены.

Майлз принялся кусать губу. – Ранение в голову? – вспышкой озарила его догадка.

Тяжелый взгляд Ботари снова переместился на Майлза. – Гм.

Майлз позволил ему сверлить себя взглядом, мысленно поздравляя себя с добытой информацией. Ранение в голову объясняло бы многое, что так давно смущало Майлза в его вассале.

Что ж, уловим намек. Майлз решительно сменил тему: – Как бы там ни было, – и Майлз отвесил Елене аристократический поклон (ах, куда подевались мужские шляпы с перьями!), – я раздобыл груз.

Раздражение Елены мгновенно растворилось в радостном интересе. – Ой, великолепно! А ты уже придумал, как протащить его через блокаду?

– Работаю над этим. Не хочешь ли заняться для меня кое-какими покупками? Припасами для рейса. Оформи заказ у корабельных поставщиков – это можно сделать прямо отсюда, с комм-пульта. Бабушка покажет тебе, как. У Арди есть стандартный список. Нам понадобится все – еда, топливные ячейки, кислород для спасательных запасов, наборы первой помощи – и по самым низким ценам, каких ты сможешь добиться. Это дело скоро исчерпает мои деньги на путешествие, так что экономь всюду, где сможешь, а? – И он подарил Елене – своему новому рекруту – самую одобрительную улыбку, словно предлагал ей грандиозное развлечение, а не целых два дня напряженных блужданий в электронном лабиринте бетанского практического бизнеса

Елена выглядела полной сомнений. – Но я никогда еще не снаряжала корабли...

– Это будет нетрудно, – беззаботно заверил ее Майлз. – Просто ввяжись в это дело – а разобраться заранее все равно не удастся. Если это могу я, можешь и ты, – этот довод он стремительно проскочил, не давая ей времени поразмыслить над фактом, что ему снаряжать корабли тоже не приходилось. – Рассчитывай на экипаж в составе капитан-пилота, инженера, сержанта, меня и майора Даума. На восемь недель, а, может, и чуть больше, но не слишком – помни о финансах. Старт послезавтра.

– Хорошо... Когда?! – Она мгновенно пришла в боевую готовность, угрожающе нахмурив свои изогнутые, точно крылья, черные брови. – А как же я? Ты ведь не собираешься бросить меня здесь, пока сам...

Майлз, выражаясь метафорически, укрылся за спиной Ботари и выкинул белый флаг: – Это должен решать твой отец. Ну, и бабушка, разумеется.

– Конечно, она может остаться со мной, – начала госпожа Нейсмит. – Но, Майлз, ты только что прилетел...

– О, я еще собираюсь тут погостить, мэм, – утешил ее Майлз. – Мы просто перенесем дату нашего возвращения на Барраяр. Ведь не то, чтобы я был обязан... мне не надо возвращаться к началу школьного года или что-то в этом роде...

Елена уставилась на отца, стиснув губы в немой мольбе. Ботари выдохнул, перевел задумчивый взгляд с дочери на госпожу Нейсмит, потом на головидео, а затем погрузился в какие-то свои мысли или воспоминания, о которых Майлз не имел никакого понятия. Елена еле удерживалась от того, чтобы не начать подпрыгивать на месте от волнения. – Майлз – милорд – вы же можете ему приказать...

Майлз сделал мгновенный жест открытой ладонью и чуть качнул головой, давая ей знак: "подожди".

Госпожа Нейсмит скользнула взглядом по полной беспокойства Елене и задумчиво улыбнулась, прикрывшись ладонью. – Вообще-то, дорогая, было бы прекрасно, если бы ты осталась у меня на какое-то время. Как будто снова со мной дочь. У тебя будет возможность познакомиться с нашей молодежью – походить по вечеринкам – а снаружи, в Кварце, у меня есть друзья, которые устроят тебе поездку по пустыне. Сама я теперь старовата для такого спорта, но тебе это понравится, я уверена...

Ботари передернуло. К примеру, Кварц был основной общиной гермафродитов на Колонии Бета, и хотя сама миссис Нейсмит характеризовала гермафродитов как "народ, патологически неспособный удержать свои мысли в порядке", она свирепела, по-бетански патриотично вставая на их защиту, когда Ботари открыто демонстрировал свое барраярское отвращение к этому полу. И Ботари не раз тащил Майлза в бессознательном состоянии домой после бетанских вечеринок. А что насчет чуть не закончившейся для Майлза гибелью гонки по пустыне... Майлз, сощурив глаза, стрельнул в бабушку благодарным взглядом. Она ответила ему озорным кивком и вкрадчиво посмотрела на Ботари.

Сержанту это не казалось забавным. И он был сейчас не иронично серьезен, (как бывало обычно в ходе его партизанской войны с миссис Нейсмит насчет приличествующих Майлзу нравов), а откровенно разъярен. Желудок Майлза скрутился странным узлом. Он сосредоточил внимание на своем телохранителе, вопрошая того озадаченным взглядом.

– Она летит с нами, – проворчал Ботари. Елена чуть было с торжеством не захлопала в ладоши, хотя список предложенных миссис Нейсмит развлечений явно подточил ее решимость не дать оставить себя в обозе, пока войска идут вперед. Но Ботари на это не отреагировал; его взгляд скользнул мимо дочери, в последний раз хмуро задержался на головидео и уперся в Майлза – точнее, в пряжку его ремня.

– Извините, милорд. Я... постою на страже в холле, пока вы не соберетесь вновь куда-то идти. – И он чопорно вышел, прижав к бокам руки, огромные, костистые – сплошные сухожилия и узловатые мышцы.

Да, иди, подумал Майлз, и посмотрим, сможешь ли ты там приглядеть и за своим самообладанием. Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, тебе не кажется? Впрочем, кому понравится, когда ему накручивают хвост...

– Ф-фу! – произнес Мэйхью, когда закрылась. – Что за муха его укусила?

– О господи, – проговорила госпожа Нейсмит. – Надеюсь, я ничем его не обидела. – И добавила вполголоса: – Ох уж этот старый ханжа...

– Он остынет, – пообещал Майлз. – просто дайте ему какое-то время побыть одному. Между тем нас ждет работа. Слушайся Мэйхью, Елена. Нужны припасы на двоих человек экипажа и четверых сопровождающих для груза.

Следующие сорок восемь часов от скорости слились в одно расплывчатое пятно. Подготовить старый корабль к восьминедельному полету, не имея запаса времени, бы невероятно трудной задачей даже с обычным грузом. А им сверх того требовались дополнительные компоненты для плана маскировки. Частью это был наспех закупленный товар, обеспечивающий им настоящую грузовую декларацию, куда они вставят поддельную, и оборудование для перестройки переборок в грузовом трюме (его забросили на борт ждать работы, которая будет сделана уже в пути). Самой жизненно важной и соответственно дорогой покупкой были новейшие бетанские глушители детекторов массы, которые подключались в систему искусственной гравитации корабля – с их помощью Майлз надеялся сорвать попытку наемников Оссера проверить груз. От Майлза потребовалась вся имитация своего политического влияния, какую он сумел построить на отцовском имени, чтобы убедить представителя бетанской компании в своем праве закупать новое и пока частично засекреченное оборудование.

Глушители массы прибыли в сопровождении невероятно длинного файла с инструкциями. Майлз, с недоумением их разглядывая, начал было испытывать сомнения в квалификации База Джезека как инженера. Часы шли, и эти сомнения переросли в еще более безумные опасения, собирается ли тот появиться вообще. Уровень жидкости в зеленой бутылке Мэйхью, теперь полностью экспроприированной Майлзом, неуклонно падал, а сам Майлз трудился в поте лица, забыв про сон.

Власти бетанского космопорта, как обнаружил Майлз, были глухи к их уговорам зачесть в кредит плату за использование оборудования. Он был вынужден выбрать все деньги, выданные на путешествие. Там, на Барраяре, сумма казалась ужасно щедрой, но эти новые потребности высосали деньги до дна буквально за одну ночь. Стимулировав свою изобретательность, Майлз поменял свой обратный билет в первый класс одной из известнейших космических пассажирских компаний на третий. Потом билет Ботари. Потом Елены. Затем Майлз обменял все три на билеты какой-то линии, про которую в жизни не слыхивал, и, наконец, сдал их в кассу с приглушенным, извиняющимся бормотанием, что, мол, "я всем куплю новые, когда нужно будет возвращаться назад – или повезу груз на Барраяр на РГ-132". К концу вторых суток он обнаружил, что балансирует на вершине головокружительной финансовой конструкции, сложенной из правды, лжи, кредита, покупок за наличные, авансов под авансы, толики шантажа, ложной рекламы и еще одной закладной на свои светящиеся в темноте сельскохозяйственные угодья.

Погрузили припасы. Груз Даума – загадочное множество пластиковых контейнеров странной формы – был принят на борт. Появился Джезек. Системы были проверены, и Джезека немедленно приставили к делу – ремонту жизненно важных аварийных устройств. Багаж, только что распакованный, вместе запихали обратно и послали наверх, к кораблю. С одними людьми попрощались, прощания с другими – аккуратно избежали. Майлз послушно отрапортовал Ботари, что поговорил с лейтенантом Кроуи; не вина Майлза, что Ботари не удосужился спросить, о чем именно он говорил. Наконец, они оказались на причале № 27 космопорта Силика, готовые к отлету.

– Сбор за пользование роботами-манипуляторами, – заявил заведующий погрузочной частью бетанского космопорта. – Триста десять бетанских долларов, в иностранной валюте не принимаем. – Он радостно улыбнулся, словно очень вежливая акула.

Майлз нервно откашлялся, в животе у него забурлило. Он мысленно окинул взглядом свои финансы. Последние два дня исчерпали ресурсы Даума; по сути, если нечаянно услышанное Майлзом было правдой, тот собирался выехать из гостиницы, не заплатив по счету. Мэйхью уже вложил все, что у него было, в срочный ремонт корабля. Майлз уже сделал один заем у бабушки. Из вежливости она назвала его "инвестициями". (Все равно, что вкладывать деньги в "Золотую лань", сказала она.) Монеты, зарытые в Стране Дураков, – вот как думал Майлз в те моменты, когда его охватывала дрожь неуверенности. Принимая деньги, Майлз испытывал болезненную неловкость, но был так стеснен, что отвергнуть это предложение не мог.

Майлз сглотнул – возможно, этим комом в горле была его собственная гордость – отвел сержанта Ботари в сторону и сказал, понизив голос: – Гм, сержант... я знаю, отец дал тебе на дорожные расходы...

Ботари задумчиво покривил губы и проницательно посмотрел на него. Он знает, понял Майлз, что может придушить эту затею на месте и вернуться к своей скучной жизни – и, бог свидетель, мой отец его поддержит. Ему смертельно не хотелось уламывать Ботари, но он все же добавил: – Через восемь недель я заплачу тебе, два к одному – это же в твой левый карман, а? Даю в этом свое слово.

Ботари нахмурился. – Вы не обязаны выкупать у меня свое слово, милорд. За все заплачено, и очень давно. – Он поглядел на своего сюзерена сверху вниз, вздохнул и уныло опустошил свои карманы в руки Майлза.

– Спасибо. – Майлз неловко улыбнулся, отвернулся, потом снова повернулся к нему. – Слушай... Нельзя ли, чтобы это осталось между нами? Я имею в виду, ведь нет необходимости говорить об этом отцу?

Невольная улыбка тронула уголок губ сержанта. – Нет, не нужно – если вы вернете долг, – уступчиво пробормотал он.

Так все и устроилось. Что за радость быть капитаном военного корабля, подумал Майлз: просто выставляй счет императору, и все. Должно быть, они себя чувствуют как куртизанки с кредитной карточкой – не то что мы, бедные девушки-труженицы.

Он стоял в пилотской рубке собственного корабля и наблюдал за тем, как Арди Мэйхью – такой собранный и сосредоточенный, каким Майлз его ни разу не видел, – заполняет диспетчерский контрольный лист. На экране под ними поворачивался мерцающий охряной полумесяц Беты.

– Сход с орбиты разрешаю, – раздался голос диспетчера. По телу Майлза пронеслась волна возбуждения, от которого кружилась голова. У них сейчас и правда все получится...

– Гм, минутку, РГ-132, – добавил голос. – Для вас сообщение.

– Переключайте его сюда, – сказал Мэйхью, поправляя наушники.

В этот раз на экране появилась взбешенная физиономия. И не она не была одной из тех, кого Майлзу хотелось бы видеть. Майлз взял себя в руки, подавив чувство вины.

Лейтенант Кроуи заговорил напряженно и торопливо: – Милорд! Сержант Ботари с вами?

– В данный момент нет. А что? – Сержант был с Даумом в трюме, они начинали там сносить переборки.

– А кто с вами?

– Здесь только капитан-пилот Мэйхью и я. – Майлз обнаружил, что почти не дышит. Так близко...

Кроуи чуть расслабился. – Милорд, вам неоткуда было узнать, но инженер, которого вы наняли, дезертировал с Имперской Службы. Вы должны немедленно спуститься вниз на катере и найти какой-нибудь предлог, чтобы заставить его сопровождать вас. Пусть с вами будет сержант: этого человека надо считать потенциально опасным. Мы сделаем так, чтобы в причальном отсеке вас ждал патруль бетанской СБ. И еще, – он глянул куда-то в сторону, – что, черт побери, вы натворили с этим типом, Тавом Калхуном? Он тут у нас вопит и требует посла...

– Гм... – произнес Майлз. Тахикардия, вот так это называется. Интересно, у семнадцатилетних бывают сердечные приступы? – Лейтенант Кроуи, передача крайне забита помехами. Вы можете повторить? – Он стрельнул в Мэйхью умоляющим взглядом. Тот показал на панель. Кроуи, выглядящий уже встревоженным, начал свое сообщение заново. Майлз откинул панель и уставился на путаницу тонких, как паутина, проводов. Он ощутил, что голова у него панически кружится. Так близко...

– Ваш голос почти забит помехами, сэр, – радостно проговорил он. – Вот, сейчас я это налажу... О черт. – Майлз наугад выдернул шесть крошечных проводков, и изображение на экране растворилось в искрящемся "снеге". Кроуи обрезало на полуслове.

– Запускай, Арди! – крикнул Майлз. Мэйхью подгонять было не надо. Диск Беты под ними покатился в сторону.

Зрелище вызвало у Майлза головокружение. И тошноту. Проклятье, не может же это быть невесомость... Он вдруг сел на палубу, на него навалилась почти катастрофическая слабость. Нет, это кое-что другое. На мгновение на него накатила параноидальная мысль насчет инопланетной чумы, но тут он понял, что же с ним происходит.

Мэйхью уставился на него, в первый момент встревожившись, но тут сообразил и сардонически ухмыльнулся: – Значит, и тебя пробрало наконец. Давно пора, – заметил он и нажал кнопку интеркома. – Сержант Ботари? Не могли бы вы явиться в рубку. Ваш, гм, лорд нуждается в вас. – Он язвительно улыбнулся Майлзу, который уже начал серьезно раскаиваться в кое-каких жестких фразах, сказанных им Мэйхью три дня назад.

Появились сержант и Елена, говорившая: – ... все такое грязное. Дверца аптечки просто осталась у меня в руках, когда я за нее взялась, а... – Ботари мгновенно пришел в боевую готовность при виде Майлза, кучей скорчившегося на полу, и адресовал Мэйхью гневный вопросительный взгляд .

– Это просто действие мятного крема прошло, – объяснил тот. – Вырубает моментально, верно, малыш?

Майлз издал негромкий и невнятный стон. Ботари, сердито проворчав под нос что-то вроде "поделом...", поднял его и бесцеремонно перебросил через плечо.

– Ну, по крайней мере, он перестанет метаться от стенки к стенке и даст нам всем передышку, – жизнерадостно сказал Мэйхью. – В жизни не видел, чтобы кто-то заводился от этого снадобья так, как он.

– А-а, значит, ваш ликер – стимулятор? – спросила Елена. – А я удивлялась, чего он не спит...

– Не догадывалась? – захихикал Мэйхью.

– Вообще-то нет.

Майлз повернул шею, увидел вверх ногами обеспокоенное лицо Елены и слабо улыбнулся ей в утешение. В глазах у него уже клубились искрящиеся, пурпурно-черные вихри.

Смех Мэйхью увял. – Мой бог, – глухо проговорил он, – ты хочешь сказать, он всегда такой?