"Смерть - величайший обман" - читать интересную книгу автора (Раджниш Бхагаван Шри)

Часть первая: Смерть - Единственное, что в Жизни Гарантировано

"Остановите Колесо!"

Однажды неожиданно заболел мой дедушка, отец матери. Дедушке было еще рано умирать. Он был совсем не стар, он был даже моложе, чем я сегодня. Бабушке только исполнилось пятьдесят лет, она была на пике своей молодости и красоты.

Я спросил ее:

- Он умер. Ты любила его. Почему ты не плачешь?

- Я не плачу из-за тебя, - ответила она. - Не хочу реветь перед ребенком - такой она была женщиной - и не хочу утешать тебя. Если я начну плакать, то вслед за мной и ты начнешь плакать, тогда будет непонятно, кто кого утешает.

Расскажу, как все это произошло.

На повозке, запряженной волами, мы ехали из дедушкиной деревни в деревню, где жил отец, - там находилась единственная больница в округе. Дедушка был серьезно болен; он был не только болен, он находился без сознания, почти в коме. В телеге были только мы с бабушкой. Я понимал ее сострадание ко мне. Она даже не всхлипнула во время смерти своего любимого мужа; и все из-за меня - я был там один, и утешать меня было просто некому.

- Не переживай, - сказал я, - если ты можешь не плакать, то я тоже смогу.

Верьте или не верьте, но семилетний ребенок не заплакал.

Этому удивилась даже она:

- Почему ты не плачешь?

- Не хочу утешать тебя.

Странная группа людей собралась в этой повозке. Бхура погонял волов. Он знал, что его хозяина больше нет в живых, но даже тогда не осмеливался оглянуться назад на сидящих в повозке - ведь он был всего лишь слугой и не имел права вмешиваться в личные дела хозяев.

Вот что он сказал мне тогда:

- Смерть - это глубоко личное дело, как я могу вмешиваться? Я слышал ваш разговор за своей спиной. Меня душили слезы - я так его любил! Я чувствую себя сиротой, но обернуться назад на повозку не могу - хозяин никогда бы мне этого не простил.

Странная компания, и голова Наны, моего дедушки, на моих коленях. Я, семилетний ребенок, находился рядом со смертью, и не несколько мгновений, а постоянно, на протяжении двадцати четырех часов в сутки. Дороги практически не было, и добраться до деревни отца было очень трудно. Нам приходилось оставаться с неподвижным телом целые сутки... а он умирал медленно, постепенно. Я видел, как к нему подбирается смерть, я видел ее великое безмолвие.

Повозка, запряженная волами...

До сих пор слышу этот звук - скрежет колес о камни, слышу, как Бхура покрикивает на волов, слышу свист его плети... Я по-прежнему все отчетливо слышу.

Этот случай настолько глубоко проник в мое сознание, что даже смерть не сможет вытереть его из моей памяти. Даже перед самой своей смертью я буду слышать скрип этой повозки...

Я знал, что другие люди умирают, но никогда не видел смерти. Я не видел, как умирают люди, и даже если бы и видел, то все равно ничего не понял бы. Ты любишь человека, и вдруг он умирает - вот когда приходит настоящее понимание смерти.

Хочу еще раз подчеркнуть эту мысль: вы по-настоящему сталкиваетесь со смертью лишь тогда, когда теряете любимого человека.

Когда вас окружают любовь и смерть, происходит трансформация, происходит глубокое изменение, вы словно рождаетесь вновь. Вы никогда уже не станете прежним.

Но людям неведома любовь, а без любви они не в состоянии воспринимать смерть так, как я. Без любви смерть не приоткроет им тайн жизни. С любовью же она передаст ключи от всех дверей.

Мой первый опыт смерти не был простым. Он оказал на меня большое влияние. Умирал человек, которого я любил. Он заменял мне отца. Он воспитывал меня в абсолютной свободе, он не командовал мной, не оказывал никакого давления, ничего мне не запрещал. Он никогда не говорил мне: "Прекрати немедленно!" или "Не делай этого". Только теперь я осознал всю душевную красоту этого человека.

Я любил дедушку потому, что он уважал мою свободу.

Я могу любить только тогда, когда уважают мою свободу. Если нужно торговаться, если за любовь нужно платить свободой, то такая любовь не для меня. Такая любовь для простых смертных, а не для тех, кто кое-что познал.

- Господи, Ты подарил мне жизнь, и я с благодарностью возвращаю ее Тебе.

Это были последние слова моего дедушки, хотя он никогда не верил в Бога и не был индуистом.

Перед смертью он все время просил об одном:

"Остановите колесо..."

Еще чего! Умирающий дедушка просит нас остановить повозку! Как я могу остановить ее? Нам нужно скорее добраться до больницы, без повозки мы просто заблудились бы в лесу.

Дедушка просил:

- Остановите колесо. Ты слышишь меня, Раджа? Если я слышу смех твоей бабушки, значит, ты тоже должен слышать меня.

Я ответил:

- Не обращай внимания на ее смех. Я ее знаю. Она смеется не над твоей просьбой; тут у нас свои дела, она смеется над моим анекдотом.

- Хорошо. Я рад, что она смеется над шуткой. Но как же моя просьба о чакре... о колесе?

Сейчас я осознаю, что не понял тогда смысла сказанного. Колесо представляет собой индийское понимание круговорота жизни, это колесо жизни и смерти.

На протяжении тысяч лет миллионы людей совершали одно и то же действие: они пытались остановить колесо. Дедушка имел в виду совсем не колесо повозки: колесо повозки можно было легко остановить, наоборот, колесо и так с трудом продвигалось вперед.

Тогда я никак не мог понять, почему мой дедушка, мой Нана, так настаивает на своей просьбе.

Возможно - думал я - повозка очень шумит, ведь дороги не было. Все кругом грохотало, и, естественно, когда человек пребывает в агонии, ему хочется покоя, он просит остановить колесо.

Но моя бабушка засмеялась. Сейчас-то я понимаю, почему она смеялась. Дедушка имел в виду совсем другое колесо: вечно одержимые раздумьями о жизни и смерти, индийцы символически представляли себе некое колесо жизни и смерти, а короче - просто колесо, которое крутится и крутится без остановки...

Вот почему дедушка говорил об остановке колеса. Если бы я мог, я бы остановил это колесо, и не только для него, а и для каждого человека в мире. И не только остановил бы, но и разбил бы его, чтобы никто никогда не смог его провернуть. Но это не в моих силах.

Откуда взялась такая одержимость? Смерть дедушки заставила меня многое сознать... и это предопределило всю мою жизнь.

Я шепнул ему на ухо:

- Нана, скажи мне что-нибудь перед уходом. У тебя есть последняя просьба? А может, ты хочешь мне что-нибудь подарить, чтобы я навсегда сохранил о тебе память?

Он снял с пальца кольцо и положил мне на ладонь.

Это кольцо всегда обладало какой-то тайной. Дедушка никогда в своей жизни не разрешал кому-нибудь посмотреть в него, хотя сам периодически делал это. Кольцо имело два стеклянных окошка на противоположных сторонах, и можно было посмотреть сквозь них. Сверху был алмаз, на каждой стороне которого было прозрачное окошко. Сам он смотрел в эти окошки, а другим никогда не позволял этого делать.

Внутри находилась малюсенькая, великолепная статуэтка Махавиры, джайнского тиртханкары. Эта статуэтка была очень мала, и два окошка были задуманы как увеличительное стекло. Благодаря им Махавира выглядел огромным.

Со слезами на глазах он произнес "Больше мне нечего дать тебе. Смерть заберет у тебя все, подобно тому, как она сейчас забирает все у меня. Могу оставить тебе только свою любовь к тому, кто познал самого себя".

Несмотря на то что я не сохранил кольцо, я осуществил его мечту. Я познал эту любовь, я открыл ее в себе. Кольцо само по себе еще ничего не значит. Но бедный старик... он любил своего учителя, Махавиру, и передал мне свою любовь к нему. Я ценю его любовь к учителю и ко мне.

Перед самой смертью он прошептал мне:

- Не плачь, я не умираю.

Мы все ожидали, что он скажет что-нибудь еще, но это были его последние слова. Он закрыл глаза, и его не стало.

Бабушка, Нани, держала меня за руку, а я просто оцепенел, не понимая, что произошло в ту минуту. Голова дедушки лежала у меня на коленях. Я держал свои руки у него на груди и чувствовал, как постепенно слабеет его дыхание. Почувствовав, что он перестал дышать, я обратился к бабушке.

- Бабушка... дедушка больше не дышит.

- Все в порядке, - ответила она, - не переживай. Он достаточно пожил, ему больше не нужно.

Она сказала мне также:

- Запомни, это очень важно: никогда не проси, чтобы Бог дал тебе пожить еще. Достаточно того, что тебе отпущено.

Я по-прежнему помню тишину, наступившую после этого. Повозка пересекала пойму реки. Я отчетливо все помню. Я хранил молчание, чтобы не беспокоить бабушку. Она не произнесла ни слова.

Через некоторое время я стал беспокоиться о ней и попросил:

- Скажи что-нибудь, не молчи - это просто невыносимо.

Вы не поверите: она запела песню! Вот как я впервые понял, что смерть нужно праздновать. Это была та же самая песня, которую она пела, влюбившись в дедушку.

У встречи есть своя прелесть, а у разлуки - своя.

Разлуке свойственна своя собственная поэзия, нужно просто понять ее язык, нужно жить, погрузившись в ее глубину. Тогда сама печаль порождает неведомое чувство радости. Это кажется невероятным, но это так, я сам испытал это.