"Все на продажу" - читать интересную книгу автора (Бушнелл Кэндес)

17

Селден Роуз в своем кабинете смотрел как зачарованный на маленькие настольные часы. Прошла минута, было 10:03, стало 10:04. Он чувствовал себя как Дороти из «Волшебника из страны Оз», заточенная в замок злой ведьмы и следящая за песчинками, утекающими вниз в песочных часах. Жить ему оставалось ровно шесть часов, пятьдесят пять минут, сорок три секунды.

Прошло две недели с того рокового дня, когда Виктор Матрик пригласил его на ленч. Время почти вышло; еще несколько часов — и все кончится.

Решения же по-прежнему не было.

Проснувшись этим утром, он несколько минут смотрел на спящую жену, стараясь лучше запомнить ее лицо. Кожа у нее была гладкая, без единой морщинки, цвета слоновой кости. Щеки слегка розоватые, губы цвета спелой вишни. Он никогда не понимал, зачем она пользуется розовой губной помадой, когда у нее такой красивый естественный цвет губ; впрочем, многое в ней было ему непонятно. Ее глаза были крепко закрыты, словно она не желала просыпаться, сжатые, как у ребенка, кулачки подпирали во сне подбородок.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — О, как я тебя люблю…

Ему захотелось убрать мягкую светлую прядь с ее лба, но лучше было ее не будить. Догадывается ли она, что ее ждет?..

…Нет, подумал он, глядя в кабинете на часы. Он не сделает этого. Не пожертвует женой ради должности.

Необходимо было подвести черту. Человек, способный выполнить требование Виктора Матрика, должен быть лишен души. Все годы своей работы он наблюдал таких людей — сначала в Лос-Анджелесе, теперь в Нью-Йорке-и считал их «людьми-стручками»: внешне люди как люди, они были лишены настоящих человеческих чувств. Очень часто именно такие люди достигали в своих областях деятельности наибольших высот, но Селден всегда над ними смеялся, испытывая презрение и облегчение человека, уверенного, что ему для роста не придется им уподобиться, а значит, по определению стоящего выше их.

Еще десять месяцев назад, прибыв в Нью-Йорк, он верил, что сумеет взобраться на вершину «Сплатч Вернер» и даже, упорно трудясь и творя добро, сможет претендовать на место самого Виктора Матрика. Но теперь он прозрел и понял, что этому не бывать.

С другой стороны, если бы он сделал то, чего потребовал Виктор, — избавился от Джейни, это восприняли

Бы как поступок воина, не берущего пленных. Всем пришлось бы с ним считаться, он вызывал бы страх. Несомненно, он продвинулся бы по службе. А потом завел бы третью жену, более соответствующую образу, приветствуемому в корпорации, — такую примерно, как Додо Бланшетт.

Что будет, если он не последует «совету» Виктора? Быстрого увольнения не произойдет — это слишком рискованно, может подтолкнуть его на подачу иска о дискриминации (дискриминация по признаку супруги — это что-то новенькое!). Нет, его просто поставят в невыносимое положение, начнут лишать полномочий и в конце концов превратят в беспомощного обладателя стола и секретарши. Далее секретаршу переведут в другой отдел, а его сошлют в тесный кабинет, где он станет делить секретаршу с кем-то еще. В итоге он будет вынужден уволиться… При иных обстоятельствах он бы сумел, быть может, найти другую работу. Вернулся бы в Лос-Анджелес и поступил в одну из крупных кинокомпаний на должность, которая приносила бы миллион долларов в год. Но сейчас к нему относились как к простофиле, женившемуся на проститутке вместо того, чтобы просто ей платить, как делают все.

А ведь он всю жизнь так напряженно трудился! От этих мыслей Селден горестно уронил голову. Работа была его радостью и спасением. Всякий раз, когда он запускал в производство очередной фильм и появлялся на съемочной площадке в первый день работы, всякий раз, когда фильм выходил на экраны и он узнавал о больших кассовых сборах, всякий раз, когда его фильм выигрывал награду, когда он получал повышение, он чувствовал пьянящий восторг, как будто ему принадлежала Вселенная. Первая жена утверждала, что его приверженность работе и достижениям разрушила их брак: мол, если бы он уделял ей больше внимания, то она, возможно, не завела бы роман со своим сотрудником. Узнав о ее измене, он сначала опустил руки, особенно когда выяснилось, что это длилось последние два года их брака и что она до того обнаглела, что устроила любовнику Рождество в Аспене, где сама отдыхала с Селденом… Тот однажды обедал в обществе этого типа, ни о чем не догадываясь. Он никогда не любил Шейлу так, как потом Джейни, и женился на ней, искупая вину — после пяти лет близости она предъявила ему ультиматум. Тогда ему показалось, что легче сдаться, чем устраивать эту возню — поиск новой женщины.

Если бы выбирать пришлось между работой и Шейлой, то Селден сделал бы выбор не задумываясь. Но Шейла никогда не поставила бы его в такое положение, ей не хватило бы для этого воображения. Другое дело Джейни: у нее был дар втягивать в свои проблемы всех окружающих, всем им причинять при этом боль. Он мысленно сравнивал ее с сиреной, своим пением завлекающей моряков на рифы…

Селден опять посмотрел на часы: 10:43.

Единственным, кто не разбился об эти рифы, оказался Джордж. Джордж не только ничего не проиграл, он даже купил компанию Комстока. Хоть бы ногу себе вывихнул — так нет же…

На часах было уже 10:45. Он снял трубку и позвонил Джорджу.

У себя дома Джордж Пакстон культивировал красоту, но к рабочему месту относился по-деловому. Один из его принципов гласил, что нечего транжирить деньги. Поэтому его просторный кабинет был строгим. Здесь Джордж сделал себе только две поблажки: накрыл пол толстым индийским шелковым ковром, специально заказанным Мими, и терпел на стене собственный портрет размером пять на десять футов, за который Мими заплатила художнику Дамиену Хэрсту полмиллиона долларов, решив, что это будет ее свадебный подарок жениху.

В кабинете был длинный ряд окон с пластмассовыми ставнями, из которых открывался вид на небоскребы Среднего Манхэттена. В центре стояли жесткие черные диванчики и кресла в стиле Ле Корбюзье. В двух креслах сейчас восседали Джордж и Селден. Они пили кофе из синих бумажных стаканчиков с эмблемой ближайшего греческого ресторанчика. Селден считал, что встреча проходит неудачно.

— У тебя нет выбора, Селден, — говорил ему Джордж. — Взгляни на ситуацию логически. Ты знаком с Джейни каких-то во семь-девять месяцев, а проработал больше двадцати лет…

Джордж отхлебнул кофе. Он считал, что Селден слишком упрямится. Пора ему понять, как поступить. Все дело в самомнении, это оно его сгубило. Если он будет и впредь тешить свое самолюбие, ему конец.

Селден посмотрел в окно. В офисе на том же этаже небоскреба напротив сидел за компьютером и говорил по телефону незнакомый мужчина. Сказать Джорджу, что он по-прежнему любит Джейни? Нет, это лишнее проявление слабости. Он взял со стеклянного столика стаканчик с кофе.

— Вдруг все это ошибка? — спросил он. — Тогда это то же самое, что казнь невиновного…

— Смерть никому, кажется, не грозит, — возразил Джордж со вздохом. — Ситуация поганая, но ты должен смотреть в лицо фактам. Веди себя как взрослый человек! Ты хочешь быть игроком или будешь дальше разыгрывать дурня?

— Если бы существовал способ… — промямлил Селден.

— Господи, Селден! — воскликнул Джордж неприязненно. — Ты знаешь не хуже любого другого, что значит быть руководителем компании. Это значит прежде всего уметь принимать тяжелые решения. Легкие не в счет — на это у нас есть помощники.

— Она почему-то считает виноватым тебя, Джордж, — сказал Селден с легким упреком.

Джордж закатил глаза, потом улыбнулся.

— Чего еще от нее ждать? Не ответственности же за свои по ступки!

— Не одна она такая, — слабо возразил Селден.

Джордж, прихлебывая кофе, наблюдал за гостем. По его мнению, тот поступал в сложившейся ситуации далеко не лучшим образом. Он выглядел утомленным, невыспавшимся; Джордж видел, что Селден по-прежнему любит Джейни. Та утянет его с собой в яму, именно это Виктор Матрик и хотел предотвратить. Единственным выходом было их разлучить, поэтому (а также по другим причинам) Джордж не собирался говорить Селдену, что видел письмо Комстока. Он вздохнул. Конечно, он мог бы сообщить о Джейни не только это, чем сильно упростил бы ситуацию. Но нельзя было так поступать с Селденом. Лежачего не бьют. Роуз, по его мнению, и так пал слишком низко.

— Селден, — проговорил Джордж, — ты ищешь то, чего нет.

— Не уверен, Джордж.

— Из таких, как Джейни Уилкокс, не получаются хорошие жены.

Селден поставил стаканчик на столик.

— В каком смысле «из таких, как Джейни Уилкокс»? — спро сил он строго.

— Брось, Селден! Мы оба знаем, что на одних женщинах жениться можно, а на других нельзя ни в коем случае. Джейни Уилкокс из тех, на ком лучше не жениться.

— Докажи почему! — не отступал Селден. Джордж расслышал в его голосе отчаяние. — Не принимай меня за болвана. Я просто пытаюсь понять.

— Ей чего-то надо, — сказал Джордж. — Это любому ясно. А чего — всем невдомек. Сомневаюсь, чтобы она сама знала, чего ей неймется. Люди, не знающие, чего они хотят, — плохие партнеры. И в бизнесе, и во всем остальном.

— Спасибо, Джордж, — уныло пробормотал Селден.

Когда он встал, Джордж тоже поднялся. Ему было жаль Селдена, но он знал, что тот выкарабкается: обычно люди оказываются сильнее обстоятельств. Взяв Селдена за плечи, он ободряюще произнес:

— Это как если бы тебе надо было отрубить себе мизинец. Руби быстрее, и дело с концом, не возись! Когда пальца не ста нет, окажется, что он был тебе не больно-то и нужен.

— Все правильно, — отозвался Селден. Они пожали друг другу руки.

— Приходи на следующей неделе к нам на ужин, — сказал Джордж. — Я велю Мими приготовиться. Тебе позвонит ее помощница.

После ухода Селдена Джордж с облегчением перевел дух. Он подошел к окну и увидел напротив того же человека за компьютером, на которого недавно смотрел Селден. Этот мужчина казался ему безжизненным истуканом: день за днем не вставал из-за компьютера. Джордж все гадал, чем он занимается.

Он отвернулся и подошел к письменному столу. От мыслей оquot; Селдене у него возникало чувство вины.

Хотя что он должен был ему сказать? Что его жена приходила к нему просить денег на свой сумасшедший «проект», то есть действовала по схеме, которой уже пользовалась с Комстоком. Дибблом? Уточнить, что она сделала, надеясь получить деньги? Он вспомнил жалкую сцену, которую она тогда разыграла у нега в кабинете: встала на колени и побаловала его оральным сексом. Он, естественно, не отказался — разве какой-нибудь мужчина на его месте повел бы себя иначе? В конце концов всем известно, что оральный секс — это ненастоящий секс. Но Джейни ничем: не отличалась от других женщин, пытавшихся использовать секс для достижения своих целей. Все они верят, что мужчины — без мозглые кобели, готовые на что угодно ради великого счастья — засунуть член в женский рот!

Джордж считал, что исполнил свой долг: поблагодарил ее, как требуют приличия. Большего она не могла от него получить.!

Он знал, конечно, что это не станет точкой, что ей понадобится еще. Такие, как она, всегда так поступают: они ведь считают мужчину своей собственностью, которую могут угрозами принудить к расплате.

Поэтому он не удивился, когда она появилась у него в офисе неделю назад… '.

— Джордж, — начала она, садясь в черное кресло и спуская с плеч меховое манто, давая понять, что задержится. — Думаю, ты понимаешь, зачем я здесь.

— Думаю, понимаю, — сказал он, ухмыляясь. — Дай-ка дога даюсь: ты не в состоянии от меня оторваться!

— Не дури, Джордж, — фыркнула она. — Мими ты можешь морочить голову, а мне нет.

— Значит, к этому имеет отношение Мими?

— Да, кое к чему она имеет отношение, — загадочно подтвердила Джейни.

— Кажется, вы не разговариваете?

— Это я с ней не разговариваю, — уточнила Джейни, качая ножкой. Джордж заметил, что ножка голая, словно на улице лето. В открытой туфле она выглядела особенно лакомой.

— Если ты хочешь, чтобы я замолвил за тебя словечко…

— Я хочу денег! — заявила она, вскакивая.

— Денег все хотят, — усмехнулся Джордж. — Может, расскажешь, как ты их думаешь заработать?

— Я их уже заработала, Джордж, самquot;наешь. — Подойдя к нему, она уперлась руками в стол и наклонилась, демонстрируя ему грудь. — Я подсказала тебе идею о покупке компании Ком-стока. По законам бизнеса ты мне должен по меньшей мере комиссионные.

Он любовался ею из кресла. Его снова поразило, что она далеко не так глупа, как казалось. Если бы она так же рьяно, как этими своими кознями, занялась чем-нибудь достойным, то немалого добилась бы в жизни.

— Я бы первым с тобой согласился, — ответил он, подпирая кулаком подбородок, — если бы у нас состоялась нормальная сделка. То есть если бы ты не попросила меня помочь тебе с Комстоком, а ознакомила с письмом и сказала, что это отличный шанс купить его компанию.

— Какая разница?

— Очень большая, — сказал Джордж. — Наша сделка имела совсем другой характер. Ты попросила меня о небольшой услуге, и я ее тебе оказал. Ты в благодарность тоже оказала мне небольшую услугу. На этом, дорогая моя, наши отношения начались… и завершились.

— Значит, ты ничего не собираешься делать? — спросила Джейни.

— Ничего, — решительно подтвердил он.

Она продолжала гневно твердить, что он ее должник, но он уже решил, что не пойдет ей навстречу. Она исполнила свое предназначение: побыла забавой, но совсем недолго. Теперь он был обязан прервать с ней всякие отношения. В противном случае она вернется, и этому не будет конца.

Джордж снял телефонную трубку, попросил секретаря соединить его со следующим партнером, ожидающим ответа, отвернулся и приступил к переговорам. Когда он оглянулся, она уже ушла.

…Сейчас, сидя за письменным столом и размышляя о бедняге Селдене, он надеялся, что Джейни ушла навсегда.

Двери лифта открылись на том этаже, где располагался офис Джорджа, и Мими Килрой Пакстон удивленно ахнула: меньше всего она ожидала встречи с Селденом Роузом.

Первой ее мыслью было, что она никогда не видела такого отчаявшегося человека. Он был неаккуратно побрит, словно ему не хватило сосредоточенности или желания исполнить эту элементарную повинность, и вообще выглядел так, будто проигрывал боксерский матч и ждал нокаута, не имея сил отразить финальный удар. Но больше всего ее поразили его глаза. Живые прежде карие глаза, полные мальчишеского наслаждения жизнью, потускнели и походили теперь на картонки, долго мокшие под дождем.

Он смотрел на Мими в упор, но, вероятно, не узнавал, даже не видел ее. Он не попытался войти в кабину, просто стоял неподвижно.

— Селден! — воскликнула она.

Произнеся его имя, она обозначила свое существование, и он послушно шагнул ей навстречу.

— Привет, Мими, — выдавил он.

Выйдя из лифта, она взяла его за руку и повела по коридору.

— С вами все в порядке, Селден? — озабоченно осведомилась она.

— Более или менее, насколько позволяют обстоятельства, — отозвался он безучастно.

— Вы должны все мне рассказать, — потребовала она. — Все-таки я чувствую себя отчасти ответственной за положение, в ко тором вы оказались.

— Вы, Мими? — Он покачал головой. — Вы ничего не сделали.

— Нет, сделала, — возразила она. — Это ведь я познакомила вас с Джейни. Я посоветовала вам на ней жениться…

— Это была услуга. Я сам вас просил меня представить, по мните?

— Как вы теперь поступите? — спросила Мими мягко. Она знала о бедах Селдена от Джорджа, а тот кое-что слышал от других шишек «Сплатч Вернер». В верхних эшелонах бизнеса широко разнесся слух, что Селдена заставляют бросить Джейни. Слух этот уже приобрел характер нравоучительной притчи о бедах, приносимых опасными женщинами…

— Сам не знаю, — ответил Селден, качая головой. — Все считают ее виноватой, а она твердит, что невиновна.

— И что именно она говорит? — спросила Мими.

— Что написала сценарий и что ответственность почему-то лежит на Джордже. Она утверждает, что это он ее погубил…

— А она объясняет почему? — спросила Мими.

— Нет, конечно. Как и то, куда девался треклятый сценарий. Скорее всего это попросту вранье… — Он умоляюще заглянул Мими в глаза. — Теперь все сходятся во мнении, что мне надо с ней развестись.

— Нет, Селден, не делайте этого! — воскликнула Мими.

— Тогда я потеряю работу, — сказал Селден. — Я прихожу к мысли, что работой придется пожертвовать. Понимаете, я по-прежнему люблю Джейни.

Мими прикусила губу.

— Вы разговаривали с Джорджем?

— Я только что от него. Он ничем мне не помог — но с какой стати ему мне помогать? Это не его трудности.

— Ах, Селден… — И тут к Мими пришло решение. Несмотря на намерение не думать о Джейни Уилкокс, она не могла изба виться от мыслей о ней. Читая о страшном унижении, которому Джейни подверглась в «Динго», Мими ей ужасно сочувствовала. Она уже считала, что бывшая подруга понесла достаточное наказание; если она будет и дальше страдать, то это будет равносильно тюремному заключению за мелкий проступок, после которого человек выходит на свободу закоренелым преступником, полным решимости отомстить системе. Мими знала по опыту: Джейни очень мстительна. Чем больше ее будут топтать, тем сильнее ста нут ее негодование и желание расквитаться с обидчиками. Джейни можно заставить на время исчезнуть, но рано или поздно она обязательно появится, как внеземная жизненная форма, замерзшая во льду, а потом оттаявшая и ставшая могущественнее прежнего. Можно только гадать, какой хаос она тогда учинит!

Нет, решила Мими, для всех предпочтительнее, чтобы жизнь продолжалась нормально, как раньше. Если Селден разведется с Джейни, разразится катастрофа. В отчаянии Джейни способна на все. Мими понимала, что Селден и Джейни должны оставаться вместе, должны купить дом в коннектикутских пригородах. Вдали от соблазнов блеска, денег и славы Джейни, возможно, перестанет представлять угрозу, начнет сохнуть и сморщиваться, как яблоко, месяцами лежащее на солнце. Попробуйте спустя несколько месяцев нарисовать на нем рожицу…

— Селден! — Мими притянула Роуза к себе. — Я не знаю, написала ли Джейни сценарий, зато уверена: насчет Джорджа она права. Она ходила к нему несколько месяцев назад, когда стала получать письма, и просила его помочь ей…

Лицо Селдена мигом ожило: он стал похож на собаку, готовую укусить.

— Значит, меня обманывали! Все это время мой лучший друг…

— Перестаньте, Селден! Вы же знаете, это не так. Я уверена, Джордж ничего вам не говорил, потому что не хотел рас страивать…

— Спасибо, Мими! — зло бросил Селден. — Я рад, что у вас наконец хватило мужества открыть правду.

Селден зашагал назад к лифтам, Мими заторопилась за ним.

— Учтите, Селден, вам лучше с нами не порывать! — Когда двери лифта открылись и он вошел в кабину, она успела крикнуть:

— Вы хороший человек, Селден! Что бы ни случилось, всегда помните: вы собирались поступить благородно и честно.

Ее путь лежал в кабинет Джорджа. Она не стала рассказывать ему о встрече с Селденом. Женщинам известно, что некоторые вещи следует обходить молчанием. Поэтому она поглаживала Джорджа по щеке, смеялась над всеми его шутками и повторяла, что он чудесный. Мими уже решила, что если его придется обманывать, то в качестве компенсации она будет ему любящей женой и станет самой прекрасной матерью, какую только можно вообразить.

Значит, Джейни говорила правду, мысленно повторял Селден Роуз, приближаясь к невысокому кирпичному дому. По крайней мере в чем-то она была правдива. Раз это так, то не исключено, что сценарий, о котором она твердит, существует…

Он нахмурился, проверяя адрес на крашеной черной двери. Правильно ли он его запомнил? У него была хорошая память на цифры, и он был уверен, что именно этот адрес видел на пересланной почте: Восточная Шестьдесят седьмая улица, дом 124, квартира 3-а.

Вход в дом был прямо с тротуара, рядом с китайским ресторанчиком, торгующим блюдами навынос. Когда-то это был, наверное, особняк, но потом фасад сделали плоским и прорубили по два убогих оконца на каждом из четырех этажей.

Для Нью-Йорка этот адрес звучал вполне приемлемо, но приемлемость оказалась обманчивой. Дом стоял в приличном на первый взгляд квартале — между Парк-авеню и Лексингтон-авеню, но Восточная Шестьдесят седьмая улица выходила на трассу, ведущую сквозь Центральный парк, всегда шумную и забитую грузовиками. Окинув взглядом квартал, Селден убедился: соседние дома ничуть не лучше, как будто их владельцы понимали, что в усовершенствовании нет смысла.

На стене у двери была маленькая металлическая табличка с восемью кнопками. Рядом с номером 3-а белел клочок бумаги с написанной фломастером фамилией «Уилкокс». Толку от этого не было никакого: квартира пустовала. Селден поискал табличку «Управляющий» и, не найдя, стал нажимать все кнопки подряд, надеясь, что кто-нибудь его впустит. Через несколько секунд в двери щелкнул замок, и он вошел.

Прямо перед ним была узкая темная лестница, слева — плохо освещенный холл, выложенный старой черно-белой плиткой. Из одной двери высунулась голова женщины средних лет с неуместной растительностью на лице.

— Вам чего? — подозрительно спросила она.

— Я ищу управляющего, — сказал Селден, перекладывая из одной руки в другую дорогие перчатки.

— Дальше по коридору, — ответила женщина. — Только он не дома, а, наверное, в ирландском баре на другой стороне улицы.

Управляющий, впрочем, оказался дома. Селден представился мужем Джейни Уилкокс и изъявил желание побывать в ее квартире.

— Помню-помню… — сказал управляющий, мужчина в вытянутой майке, выглядевший старше своих лет. — Читал про вас в газетах. Как она поживает?

— Как того следовало ожидать, — ответил Селден терпеливо.

— Передайте ей, пусть что-нибудь решит насчет квартиры, — сказал комендант, вручая ему ключи. — У нее здесь жил один блондин, его навещала женщина…

— Джейни?.. — ахнул Селден.

— Не-е-ет, — медленно проговорил управляющий. — Та гораздо старше, лет сорока. В общем, мужчина съехал, и квартира уже много месяцев пустует. Владельцу не нравится, когда квартиры подолгу стоят пустые, даже если хозяева исправно вносят кварт плату…

— Я ей скажу, — пообещал Селден, беря ключи. Поднимаясь по узкой лестнице, он думал: неужели она, Джейни Уилкокс, красавица модель «Тайны Виктории», по несколько раз в день бегала вверх-вниз по этим грязным ступенькам? Зачем ей было здесь ютиться? На втором этаже он уловил неистребимый запах готовящейся пищи и поморщился. Преодолевая последний пролет, он обнаружил здоровенного таракана. Селден уже собрался раздавить мерзкую тварь, но в последний момент раздумал, чтобы не пачкать подметку — а грязи, учитывая размер насекомого, было бы изрядно.

Дверь оказалась заперта на три замка. Отпирая их, Селден не переставал удивляться, как Джейни могла жить в такой дыре. Потом его осенило, и он усмехнулся: все дело в ее скупости.

Дверь открылась со зловещим скрипом. Он замер на пороге, неуверенный, что действительно хочет войти. В квартире пахло не то мусором, не то гнилью из оттаявшего холодильника. Плохо освещенная берлога являла собой картину полного запустения. Но Селден подстегнул себя: явился, так входи! Предприми хотя бы одну попытку спасти Джейни.

Он вошел. Слева была кухонька со ржавой утварью и грозящая сорваться с петель дверь стенного шкафа. Судя по всему, в таком состоянии дверь была давно, хозяйка не удосуживалась ее починить. Комната справа имела размер десять на пятнадцать футов, напротив окна красовался неглубокий камин. Рядом с окном была еще одна дверь, в комнату, которую можно было, зажмурившись, назвать спальней. В этой комнате стояли комод, кровать на небольшом возвышении и открытая вешалка для платьев.

В квартиру Селден проник, но как быть дальше, с чего начинать?

Его взгляд упал на модный нестарый чемодан. Он его открыл и увидел внутри коробку, а в коробке — клетчатые сапожки. Изучив чек, он выяснил, что сапоги приобретены по его кредитной карточке, Джейни поставила его подпись и удостоилась тридцатипроцентной скидки. На чеке стояла дата — 8 декабря, памятный день, когда она купила черный жемчуг. Он попытался связать все это: дату, сапоги, то, что она оставила их здесь, но ни до чего не додумался и продолжил осмотр.

В гостиной перед окном стоял секретер, какие приобретают по дешевке студенты. Он выглядел загадочно пустым, но внутри на стопке розовой бумаги оказался новенький лэптоп «Эппл». Селден сразу догадался, что наткнулся на искомое.

Селден встал на колени, приподнял компьютер и достал из-под него листы. Джейни была скрытной, но ничего не умела толком прятать: достаточно вспомнить, как легко он нашел письмо Комстока.

Розовая бумага для сценария? Он усмехнулся. Кое в чем его красавица жена оставалась девчонкой.

На первой странице красовалось заглавие «Все на продажу?» с подписью: «Сценарий Джейни Уилкокс».

Он уже дрожал от радостного возбуждения. Сколько времени остается в его распоряжении? Он посмотрел на наручные часы: 12:30. У него было меньше пяти часов.

Нет, подумал он вдруг, ничего подобного! Все уже изменилось. Теперь, когда он нашел это, времени у него сколько угодно…

Усевшись поудобнее на выгоревший бархатный диван, когда-то красный, Селден перевернул титульный лист и погрузился в чтение…

Через двадцать минут он отложил стопку бумаги, откинулся на спинку дивна и закрыл ладонями лицо.

«Милая, милая…» — думал он в отчаянии. Она была чудом, загадкой — и одновременно стопроцентно предсказуемой. «Сценарий» уместился на 33 страницах, похожих на стандартные бланки, и представлял собой мешанину заметок с описанием места действия, изредка разбавленную короткими репликами персонажей. Чувствуя, что он понял наконец свою жену, Селден, вспоминая ее высокие стандарты в «искусстве», уже не удивлялся тому, что она отказывалась представить на суд публики свой труд: почти весь он был набором жалких клише.

Селден вернулся к первой странице. У главного персонажа даже не оказалось имени: Джейни назвала героиню просто Девушка. В начале истории это была четырехлетняя девочка, изображающая в балетном классе рождественскую свечку и кружащаяся волчком. Потом к ней подходит Отец (его Девочка любит больше всех на свете) и обнимает ее, после чего Мать (тоже безымянная) хватает Девочку за руку, тащит в сторону, кричит на нее за то, что она выпачкала балетную пачку. В следующем эпизоде Девочке десять лет, она пробует в спальне матери накрасить губы ее помадой, и тут вбегает Мать, чтобы вырвать из ее рук помаду.

Мать (ворчит). Заруби себе на носу одно! Если мы с отцом разведемся, виновата в этом будешь только ты. Девочка. Нет, мама, пожалуйста!

Мать. Теперь я запру тебя в твоей комнате. Будешь сидеть там, пока не научишься прилично себя вести. Взгляни на себя! Настоящая неряха!

Девочка. Я все равно убегу, мама.

Мать. Сделай одолжение! Знала бы ты, сколько от тебя неприятностей в семье!

Селден снисходительно улыбнулся и перевернул несколько страниц. Эту часть он счел интереснее. Девушка очутилась на яхте у богатого араба — ее обманом заманила туда, превратив в секс-рабыню, другая девушка, фигурирующая в сценарии как «так называемая подруга». Ночами Девушка трясется от страха в каюте под крики «нет, нет!» какой-то русской — ее по очереди насилуют арабы-охранники. «Тогда, — прочитал Селден, — Девушка решила, что должна выжить. Она выживет, она найдет выход».

В следующей сцене Девушка играет в карты с тремя головорезами-арабами.

Первый араб. Удваиваю ставку: сотня. Девушка. Бито. С тебя двести. Первый араб. Как так? Девушка. Вот так. Я опять выиграла.

Откуда она это выкопала? Очередная стандартная ситуация, которой люди предпочитают верить, хотя она и не заслуживает доверия. Впрочем, этот поворот — героиня играет в покер, чтобы выжить, — выглядел недурно, даже оригинально, свидетельствовал о воображении сочинительницы…

Впрочем, какая разница, что Джейни написала? Селден радостно собрал страницы. Главное, она пыталась, у нее было намерение создать киносценарий. Она говорила правду. Джейни твердила, что написала сценарий, а он ей не верил…

Он ощутил невыносимую вину.

Ничего, была его следующая мысль, еще не поздно, он даст ей все, чего она захочет. Теперь, когда в него в руках были исписанные Джейни страницы, все прояснилось. Она с самого начала говорила правду: ее подставили. Почему он подвергал ее слова сомнению? Скатав страницы в трубку, Селден сунул их во внутренний карман пальто.

Квартиру он покинул, радостно звеня ключами. Слава Богу, что им обоим уже не придется сюда возвращаться. Он посоветует ей сдать квартиру. Он всем все расскажет! Он позвонит Джерри Гребоу и скажет, что сценарий у него в руках…

Следующим станет Виктор Матрик. Запирая замки, Селден предвкушал, с каким наслаждением будет с ним говорить. Он помнил страшные слова Виктора о том, что «Сплатч Вернер» не по зубам такая женщина, как Джейни Уилкокс; что ж, в кои-то веки Виктору придется признать свою ошибку. Он увидит, что все наоборот: сотрудникам «Сплатч Вернер» нужны такие жены, как Джейни Уилкокс, — умные, одаренные красавицы. При его, Селлена, помощи Джейни допишет сценарий — сколько раз ему приходилось помогать начинающим авторам! Насколько улучшится его собственная репутация, когда все убедятся, что его жена — не просто безмозглая красотка! Даже на его мать это произведет должное впечатление…

Но, пряча в карман ключи, он задумался. А если ему не поверят? Если скажут, что она написала все это потом, уже после скандала, чтобы доказать свою невиновность?

Не важно, твердо решил он. Сбегая вниз по лестнице, он убеждал себя, что самое важное — это то, что правду знает он, а до мнения других ему нет никакого дела.

Джейни Уилкоксе смотрела на свое отражение в зеркале ванной.

Она чувствовала подъем и одновременно тревогу. В таком состоянии всегда полезно убедиться в том, что красоты ничуть не убыло, невзирая на все трудности последнего месяца.

Всем ее проблемам, твердила она мысленно, приходит конец: через двадцать минут за ней приедет машина, чтобы доставить ее в аэропорт Джона Кеннеди, где она сядет в самолет, и с этого начнется ее новая жизнь.

Она вспомнила, что перед отъездом еще надо кое-что завершить, и оторвалась от зеркала. На кровати в спальне лежали открытыми четыре почти собранных чемодана. Оставалось упаковать только синюю бархатную шкатулку с ожерельем из черного жемчуга, купленным в тот короткий период, когда они с Селденом любили друг друга; к ожерелью она добавила теперь вторую свою драгоценность — приглашение на прием по случаю вручения «Оскара», устраиваемый журналом «Вэнити фэр».

Она открыла шкатулку. Самое драгоценное на свете приглашение лежало прямо под крышкой. Она вынула его и любовно провела пальцем по выпуклым золотым буквам, сложенным в слова «Вэнити фэр». Тем же шрифтом набирали еженедельно название журнала. В левом верхнем углу было каллиграфически выведено золотыми же буквами ее имя — Джейни Уилкокс, под которым помещалось собственно приглашение — присутствовать на ужине после церемонии в честь наград Академии киноискусства ровно в девять вечера. На последующий прием звали четыреста человек, но приглашение на сам ужин было сугубо эксклюзивным: туда звали только кинозвезд категории quot;Аquot;, режиссеров, глав студий; прессу допускали гораздо позже, чтобы у звезд было время расслабиться.

Она сразу сообразила, что должна утаить приглашение, никому о нем не говорить, особенно Селдену и Джерри Гребоу; даже для Венди Пикколо его не должно было существовать. Она готовилась к этому вечеру тайком; вовремя вспомнила, что у нее есть подходящее платье — длинное, с воротником-хомутиком и открытым верхом, в стиле семидесятых годов, купленное для медового месяца в Милане, в салоне Роберто Кавалли. Она берегла его для какого-нибудь весеннего приема, но церемония по случаю вручения «Оскаров» превосходила значимостью все остальные. Она уже мечтала, как распустит волосы и рассыплет их по спине. И разумеется, черный жемчуг…

Она отложила приглашение и вынула жемчуг из шкатулки. Почему бы не надеть его прямо сейчас? Мысль была приятная: устроить себе праздник! Это на удачу. Она приложила ожерелье к шее и задела локтем приглашение, сбросив его на пол.

Джейни уже собиралась нагнуться, чтобы его поднять, как вдруг услышала поворот ключа в замочной скважине и застыла. Почему Селден так рано возвращается? Ее сразу охватила паника. Ее самолет отбывал в Лос-Анджелес в три часа дня, а он должен был вернуться не раньше пяти-шести часов, как обычно. Она уже будет пролетать Чикаго… Но времени на раздумья не осталось: буквально через секунду он вбежал в спальню, схватил ее в объятия, стал осыпать поцелуями ее лицо, повторяя: «Любимая, любимая!», как никудышный актеришка в дрянном фильме.

«Что же теперь делать?» — в ужасе подумала она.

— Селден, Селден, дорогой… — Джейни его отталкивала, но при этом пыталась подражать его тону. — В чем дело? Почему ты так рано? — Ей казалось, сейчас у нее от страха выпрыгнет из груди сердце: он увидит чемоданы и обязательно попытается ее остановить…

— Ты не понимаешь… — Он схватил ее за плечи, заглянул в лицо. — Теперь все будет отлично! — крикнул он в исступлении. — Нам улыбнулась удача…

— Разве? — взволнованно спросила Джейни.

— Я нашел сценарий!

Она в ужасе распахнула глаза и сделала шаг назад.

— Сценарий?..

— В твоей квартире. — Он полез в карман пальто, достал оттуда розовые листки и разбросал их по кровати. — Это еще трудно назвать сценарием, но несомненно одно: ты пыталась, ни минуты не думала, что те деньги были платой за секс. Видишь? — Он ткнул пальцем в заглавную страницу. — Ты даже сделала титульный лист, придумала название. Вопросительного знака в нем, конечно, не должно быть, придется переделать, но ведь ты придумала все эти сценки и прикинула, как их связать…

Джейни была близка к обмороку. Написав это два с лишним года назад, она выключила компьютер, поскольку продолжить не смогла. Дело было не только в том, что она видела несовершенство своего сценария (это тоже было неприятно сознавать), но и в том, что она помимо воли раскрывала в нем правду о своем прошлом…

— Селден… — прошептала она.

Он только сейчас заметил чемоданы на кровати.

— Чем ты тут занимаешься? — последовал недоуменный вопрос. Она хотела ответить, но оказалось, что язык ее не слушается.

— Я тут… — только и выдавила она.

— Нет, милая, нет! — Он схватил ее за руки, понимающе кивая. — Тебе не надо уезжать. Теперь, когда сценарий у нас в руках, все образуется. — Он отпустил ее руки и стал мерить комнату шагами. — Я проработал в этом бизнесе больше двадцати лет, у меня нюх на таланты. Конечно, тут клише на клише, но с первыми вариантами так всегда бывает, а это место насчет девушки на яхте — вообще удачная находка…

— Селден, я не могу! — выкрикнула Джейни.

— Очень даже можешь, — возразил он, протягивая к ней руки. — Пойми, я буду рядом. Ты набросаешь черновик, потом мы наймем мастера, который все это перепишет. Разумеется, правами по-прежнему владеет «Парадор», но там теперь заправляет Джордж, так что трудностей не возникнет. Я уговорю его пере дать права «Муви тайм». Он мой должник, он будет вынужден хотя бы в этом мне уступить…

Джейни в замешательстве отступила. Не понимая выражения ее лица, Селден искал ответа в ее глазах.

— Наверное, ты все еще на меня сердишься за то, что я тебе не верил. Но это не так, дорогая! — взмолился он. — Я хотел тебе поверить, но очень боялся, что вся эта история со сценарием окажется выдумкой. Теперь я понимаю, каково тебе было это выносить… Ты должна была меня возненавидеть. Только не говори, что больше меня не любишь. Не теперь, когда у нас появился второй шанс…

«Неужели все это происходит со мной? — думала в отчаянии Джейни. — Лишь только у меня появился шанс сбежать, как…»

— Пойми, детка, мы даже выдадим тебе продюсерский кредит…

Она схватилась за комод, чтобы устоять. Только бы Селден ушел… Своим кудахтаньем он мешал ей собраться с мыслями. Наконец-то он предлагал то, чего ей всегда хотелось, но ей было страшно. Предположим, она допишет сценарий, а он смекнет, что в нем все правда, — что будет тогда? Не подвергнет ли он ее таким же издевательствам, как в последний месяц? Глубоко сидящее желание защититься заставило ее ответить «нет». Он окаменел.

— То есть как?

— Я не уверена… — В отчаянии Джейни схватилась за жемчуг на шее. Если бы она могла сказать ему правду, если бы ему можно было доверять… Следующая его фраза внесла в положение страшную определенность.

— Боюсь, выбора все равно нет, — холодно проговорил Селден — Две недели назад Виктор Матрик выдвинул мне ультиматум: либо ты, либо моя работа. Естественно, я тебя выгораживал, уверял, что ты написала сценарий. Если мы не предъявим сценарий, мне придется сделать выбор. Я знаю, ты не захочешь, чтобы я пожертвовал работой. Все-таки я двадцать с лишним лет добивался своего теперешнего положения…

Джейни не хватало воздуха, она чувствовала себя обескровленной и боялась, что ее стошнит. Единственным ее желанием было немедленно сбежать, покинуть это презренное существо, именующееся ее мужем. Она должна заставить себя двигаться и говорить, ей надо сохранять спокойствие. Она не знала, кто такой этот Селден Роуз (а разве раньше она его знала толком?) и на что он способен, если довести его до крайности.

— Тебе не надо выбирать, — произнесла она дрожащим голосом. — Просто у меня другие планы… — Она подошла к секретеру, схватилась за него. Потом вспомнила, что приглашение «Вэнити фэр» лежит на полу. Только бы суметь незаметно его подобрать и спрятать в бархатную шкатулку!

— Другие планы… — повторил он за ней, по-черепашьи втягивая голову в плечи. — Какие еще планы?

Джейни откинула волосы со лба. Попробовать его успокоить обещанием вернуться?

— У меня тоже хорошие новости, — сказала она твердо, снимая с шеи нить жемчуга и как ни в чем не бывало убирая ее в шкатулку. — Патти, моя сестра, наконец-то забеременела. Они с Диггером сняли дом в Малибу и хотят, чтобы я немедленно к ним приехала.

Это было вранье, но она надеялась, что оно сойдет ей с рук, — лишь бы Селден не вздумал звонить Патти и поздравлять ее… Глядя на него, она поняла, что он склонен принять ее слова на веру.

— Какие глупости! — Он с терпеливой улыбкой шагнул к ней. — Она еще долго останется беременной. Ты успеешь ее навестить. Мы сделаем это вместе после того, как завершим…

Джейни от отчаяния стиснула зубы. Он, как видно, это заметил, поскольку прищурился и проговорил:

— Если только…

— Если только что? — Она не отрывала взгляда от шкатулки.

— Может, у тебя что-то другое на уме?

— Что у меня может быть на уме? — фыркнула она. А потом совершила ошибку: помимо воли посмотрела себе под ноги, где лежало приглашение.

Селден тоже его увидел и, опередив Джейни, нагнулся, поднял карточку и, не говоря ни слова, раскрыл. Сначала его лицо выражало недоумение, он непонимающе переводил взгляд с приглашения на Джейни и обратно. У нее в эту минуту была единственная мысль — забрать у него билет, потому что на нем была приписка: «Просьба обязательно предъявить это приглашение у входа», и получалось, что, если Селден его порвет или выбросит в окно, она не успеет раздобыть другое и вся ее жизнь будет испорчена. Все ее будущее было заключено в этом приглашении. Глядя на Селдена, она чувствовала, что ненавидит его так же сильно, как маленький ребенок-старшего, подвергающего его издевательствам. Она бы предпочла, чтобы он умер, была готова задушить его собственными руками…

— Отдай! — крикнула она.

Он сделал шаг назад, держа приглашение большим и указательным пальцами, как показывают присяжным изобличающую убийцу улику.

— Приглашение? — пробормотал он.

— Твое какое дело?

— Ты губишь наш брак ради этого приема? — грозно повысил он голос.

— А что? Ты тоже готов выбрать работу, а не меня!

От злости у него задрожали губы. Джейни не удержалась от крика, боясь, что он поднимет на нее руку. Но его гнев быстро улегся: казалось, он наконец в ней разобрался и смог только стонать от отчаяния. Он рухнул на край кровати, как марионетка с перерезанными веревочками, благодаря которым она походила на живое существо, и уткнулся лицом в ладони.

— Приглашение… — пробормотал он, качая головой. — Приглашение на прием… Это всегда было для тебя важнее всего остального.

Джейни не удостоила его ответом, только презрительно взглянула. Он поднял голову и посмотрел на нее влажными глазами.

— Мне все говорили, чтобы я с тобой покончил. А я не хотел, потому что любил тебя…

— Ложь… — прошипела она, подошла к нему и протянула руку. Он был сбит с толку. Что это, примирительный жест? Но нет, она не спускала глаз с приглашения, сейчас ей требовалось только оно. Он с тяжелым вздохом отдал ей карточку.

Она взяла ее. В эту секунду он понял, что с самого начала в ней ошибался. Она не любила его ни теперь, ни раньше — никогда. Сам он ей совершенно не был нужен, она относилась к нему как к средству достижения цели. Если бы она его любила, то осталась бы с ним, помогла ему, исполнила его просьбу — дописала бы чертов сценарий. Это было испытание, и она его не прошла.

В душе Селдена уже поднималась волна негодования, из отчаяния рождалась гордость, оживало мужское тщеславие. Правильно ему говорили, что она шлюха, счастье, что он от нее избавляется. Чувствуя облегчение оттого, что побеждает самоуважение, он спросил:

— Значит, все кончено, да?

Несмотря на вопросительную форму, это было утверждение. Решительность его тона заставила Джейни обернуться. Их брак оказался неудачным, они ужасно поступали друг с другом но они оба помнят, что однажды вслух заявили о взаимной любви. Джейни сразу спохватилась: теперь, когда все было конечно, она вдруг усомнилась, что хотела именно этого. Секунду-другую она колебалась. Действительно ли уже поздно? Может, порвать приглашение, обнять мужа и признать ошибку?

Но, вглядевшись в Селдена, она вдруг почувствовала, что задыхается. Если она так сделает, то получит только его, а ведь она знала, что не сможет довольствоваться им одним. С ним она не сумеет стать самой собой, он всегда будет ее судьей. Он жалок и слаб, он чуть от нее не отступился, а в будущем, возможно, отступится…

И тогда она произнесла голосом, от которого ее пронзило холодом:

— Все кончено уже давно, Селден.

Она аккуратно положила приглашение в шкатулку. Он по-прежнему сидел на краю кровати, тупо глядя перед собой. Она посмотрела на него с раздражением и неприязнью. Раз все позади, лучше бы он убрался, позволил ей закончить сборы — разве непонятно, что он ей мешает?

Она захлопнула шкатулку и, подойдя к кровати, спрятала ее в маленький чемоданчик фирмы «Луи Вюиттон». Потом ее взгляд упал на розовые страницы со сценарием. Ее так и подмывало разорвать их на мелкие кусочки.

Но что-то ее остановило, и она положила сценарий в чемодан.