"Вызов принят" - читать интересную книгу автора (Ингрид Чарльз)

Глава 8

Джек посмотрел вслед молодой женщине. После её ухода в воздухе остался след дорогих духов и какой-то смертельной, незаслуженной обиды. Она будила в нем воспоминания, но все же – оставалась для него загадкой. Тайной за семью печатями. Джек повернулся к компьютеру и вынул из него только что прослушанный диск.

И его тело, и его мысли после пробуждения оказались совершенно чужими. Он вспомнил свою юность, но забыл все последние годы. Он стал старше, но как? На его теле были шрамы, но откуда они взялись? Кажется, когда-то он любил эту женщину, но она была ему совершенно незнакома. Конечно, пока он не был стариком. Его физический возраст тянул где-то на двадцать пять – тридцать лет, хотя реальный возраст его жизни уже приближался к пятидесяти. Джек поправлялся быстро, хотя кожа, испещренная рубцами, в нескольких местах сильно болела. Ах, эта кожа! С некоторых пор он напоминал себе странное существо, завладевшее другим телом и живущее в нем. А тот, который раньше называл себя Джеком Штормом, ушел в небытие. Каким он был? За что сражался и что любил? Все это оставалось полной загадкой.

Нынешний Джек Шторм мысленно извинялся перед другим, убитым им Джеком, кажется, он на самом деле воспользовался его жизнью, но сделать с этим он уже ничего не мог. Тот, убитый Джек не мог поделиться с ним воспоминаниями. Только какие-то смутные предостережения то и дело вспыхивали в мыслях. Итак, он опять был человеком, живущим половиной своей жизни, только теперь он помнил се начало и не помнил конца.

– Командир Шторм! – в операционную заглянул главный врач госпиталя. – Мы закончили все процедуры. Кстати, сейчас вас хотел бы видеть император Пепис.

Для того, чтобы хоть как-то ввести его в курс событий, ему только что дали пленку, содержащую конспективный обзор недавних лет его жизни. Теперь он имел кое-какие представления о том, кто был его другом, а кто – врагом, и мог поговорить с императором.

Элибер непроизвольно поежилась. её очень пугал холодный сон. Правда, она совершенно не собиралась показывать этого Вандоверу Баластеру. Она опустила веки и плотно сжала губы – пусть не дрожат! – а потом как можно плотнее закуталась в теплую пушистую шаль.

Такси резко затормозило. Вандовер открыл дверь и положил в её ладонь маленькую кассету. Она даже не взглянула на нее.

– Надеюсь, что здесь нет никаких сюрпризов? – резко спросила Элибер.

– Ну что вы! – Баластер затряс головой. – Посмотрите внимательно – на кассете печать мадам Сэди.

Элибер бросила кассету в карман юбки. Сэди, Сэди... Когда-то Сэди была её лучшей подругой, а теперь вот в который раз предает ее. Вся эта ситуация была насквозь пронизана ложью.

– Может быть, вы хотите, чтобы я сопровождал вас? – услужливо спросил министр.

– Нет.

Баластер не удивился этому ответу.

– Очень хорошо. В таком случае, я вернусь за вами завтра.

Ну да, конечно, он просто предупреждал её о том, что без него она не имела права покидать помещения. Наверное, отсюда надо было бежать. Но у нее не было выбора.

Император Пепис ожидал Шторма в зале для аудиенций. Зал был пуст, только расшитые золотом военные знамена торжественно свисали со стен да легкий ветерок шелестел цветами, обвивающими свод мраморного полукруглого купола. На огромном старинном троне император Триадского Тропа выглядел очень маленьким и очень несчастным. Джек ни за что не узнал бы его, если бы ему заранее не показали фотографию этого человека. И все-таки он прекрасно понимал, что знал императора и раньше.

Он подошел к Пепису и отдал салют. В правой части грудной клетки, на месте свежего рубца, резко отозвалась боль.

– Ты не слишком-то позаботился о моем теле, старик, – подумал он, взглянув на императора. Пепис приветственно помахал ему рукой:

– Чувствуйте себя как дома, командир!

Командир? Ах, да... наверное, за те годы, о которых он сейчас не помнил ничего, лейтенант Шторм получил повышение по службе! Он расслабился и попробовал пару раз глубоко вздохнуть. Боль исчезла. Ему рассказали, что совсем недавно он голыми руками справился с рыцарем в полном боевом вооружении. “Есть старые солдаты и есть храбрые солдаты, но не бывает одновременно и старых, и храбрых солдат”, – почему-то подумал Шторм, увидев, что император Пепис встал с трона и прошел в небольшую, примыкающую к залу для аудиенций комнатку, явно приглашая Джека последовать за ним.

Личный кабинет императора был совсем маленьким. Два кресла, обитых драгоценным алым бархатом, небольшой журнальный столик между ними и письменный стол явно старинной работы прямо у окна. В общем-то, очень скромно для императора.

Пепис улыбнулся и предложил Джеку присесть.

– Трудно избавиться от старых привычек!

– Привычек? – переспросил Шторм. Император кивнул и обвел взглядом комнату:

– Да. Здесь нет ни охраны, ни записывающих устройств. Только экраны, мешающие подслушивать, да наша склонная ошибаться память.

Джек почувствовал себя очень неуютно. А ведь, действительно, подсознательно только минуту назад он пытался обнаружить какое-то скрытое оборудование. Кажется, это было безусловным рефлексом, таким же, как дыхание. Интересно, а кто научил его этим вещам?

– Мне сказали, что в процессе операции вы потеряли память о событиях последних семи-восьми лет, – нетерпеливо стукнул пальцами по столу император.

– Мне сказали то же самое, – неопределенно ответил Джек.

– Это плохо. – Пепис сокрушенно покачал головой. – В прошлом вы работали и на меня и... ну, не станем говорить, что против меня, а сформулируем это более

обтекаемо – на себя самого. Наверное, что-то вас привлекало в этом, если уж вы позволяли себе идти на подобный риск. И тем не менее, я хочу поздравить вас с обретением утраченной когда-то памяти о вашей молодости. Сейчас вы очень много знаете о тех временах, в которые рыцари действительно процветали.

Судя по всему, император ждал ответа. Но что он должен был отвечать? Эта дыра в памяти мешала Шторму мыслить, мешала ориентироваться в реальной жизни.

– Мне сказали, что я должен поблагодарить вас за это, – вежливо кивнул он.

Зеленые глаза Пеписа напряженно сверкнули:

– Вам сказали – еще совсем не означает, что вы согласны с этим! Вы очень напряжены. Как я могу успокоить вас, мой мальчик?

Джек напрягся. Конечно, его память отказала ему, но интуитивно он знал, что он совсем не мальчик императора Пеписа. Когда-то он поклялся в верности императору Реригу, а Пепис... Пепис был его преемником. Вдруг Шторму показалось, что кабинет, в котором они сидят, наполнился каким-то тенями. Пепис явно не замечал их. Наверное, это были призраки. Но – чьи?

– Скажите мне, – тихо спросил он, – почему после смерти императора Рерига рыцари Доминиона впали в немилость?

Веснушки на лице императора засветились ярким оранжевым светом.

– Мы ведь были обучены вести чистую войну, – продолжил он, пристально следя за изменениями в лице императора. – Природа планет не должна страдать от ошибок мыслящей плоти. Подумайте сами – пройдет девять месяцев, и на свет появится новый Пепис, а для того, чтобы появился новый Милос или новая Дорманд Стэнд, не хватит никакого времени.

– Рыцари не уследили за Милосом, – спокойно ответил император. – А что касается ваших “почему”, так мы сами хотели бы расспросить вас кое о чем. Скоро сюда придет мой новый министр Баластер и сразу же отведет вас в комнату, в которой вы сможете рассказать и записать на пленку все, что вспомнили. Видите ли, вы чуть ли не единственный человек, сумевший выжить после Милоса. Траки захватили планету так быстро, что у нас не осталось ни записей, ни документов, могущих хоть как-то подтвердить, что там произошло на самом деле.

Вот так. Его просили вспомнить о милосском кошмаре. Пусть так. Они получат эти воспоминания. Но что они дадут ему взамен? Может быть, они вернут ему память о последних годах его жизни? Да нет, вряд ли. “Никому не доверяй, – нашептывал ему внутренний голос. – Если ты сможешь узнать правду, так только у Святого Калина”.

– И еще... – Джек вопросительно посмотрел на Пеписа. – Расскажите мне о том уокере, которого я должен буду найти.

– Ага! – Пепис облокотился о другой подлокотник. – До того, как Калин избрал путь служения Богу и стал святым, мы знали друг друга довольно-таки хорошо. Он прекрасный человек, и это – основная причина всех его неприятностей. Если бы это было не так, то либо мы, либо сами уокеры давным-давно изыскали бы способ от него избавиться. – Пепис поморщился и с интересом посмотрел на Шторма. – Это для вас слишком откровенная речь?

Ощущение страшной ошибки и глобального проигрыша вдруг появилось у Джека. Он отлично ощутил, что император с каждым человеком разговаривал по-своему и за каждым словом скрывал свои собственные, одному ему известные соображения. А Джек... Джек был всего лишь солдатом, и только мужество, а не память могло сейчас реагировать на услышанное.

– Хороший человек достоин больших неприятностей, – ответил он двусмысленно.

Пепис выпрямился. Его волосы поднялись над головой и зашумели от разрядов психического животного электричества. Он усмехнулся:

– Я догадываюсь, что это именно так.

– Вопрос в другом, – попробовал собраться с мыслями Шторм. – Почему он не вернулся сам?

– Чем вы недовольны, командир Шторм, и что вы хотите мне сказать? – император выкатил свои зеленые глаза и фыркнул. – Я знаю, как вы относитесь к тракам, и все же моему двору на протяжении многих лет удавалось удерживать баланс и не ввязываться в бессмысленную кровопролитную глобальную войну. А сейчас у нас есть другой враг – ат-фарелы. Мы ничего не знаем о них, кроме того, что они приходят, разрушают и уходят. Мы не можем ни завязать с ними контакты, ни отразить хоть сколько-нибудь эффективно их нападения. И с меня достаточно того, что траки хоть как-то могут управиться с этими чудовищами.

Об ат-фарелах Шторм кое-что помнил. Эта информация, относящаяся к нескольким последним годам существования Триадского Трона, была записана на той кассете с важнейшей информацией, которую он прослушал какие-то полчаса назад. Что-то настораживало Джека. Ах, вот что... эта раса воевала точно так же, как когда-то обучали воевать его самого в рыцарской школе Рерига. Ат-фарелы никогда не затрагивали природу планеты, они прилетали, наносили мощный удар и исчезали в неизвестном направлении. Ат-фарелы были прекрасно вооружены, ни один рыцарь не смог бы противостоять их разрушительной технике.

– А какова вероятность того, что мне удастся отыскать Калина живым? – с интересом спросил Шторм.

– Скорее всего – никакой, – пожал плечами Пепис. – Скорее всего, вы не обнаружите даже его останков. И все же – Калин не относится к породе людей, которые могут взять да и вот так вот вдруг исчезнуть бесследно. Что касается меня, так я чувствую, что Калин жив. – Пепис вытянул шею и наклонился к Джеку. – А если вы хотите его найти, вы тоже должны будете поверить в это.

– В таком случае, мне потребуется новое оружие, – запнувшись на слове “оружие”, сказал Шторм. Пепис хохотнул:

– Да не волнуйтесь же так! С вас уже сняли мерку. Бронескафандр будет у вас, как только вы этого пожелаете.

Джек мягко улыбнулся. Ему надо было выяснить еще один вопрос, но он не знал, как к этому подступить.

– Когда я вернулся на Мальтеи, вы представили меня как предателя и дезертира. Кажется, у меня могут возникнуть трудности с подбором помощников.

Пепис просто выпрыгнул из своего кресла и как-то суетливо заметался по комнате.

– Но вы же мне сказали, что ничего не помните!

Джек тоже автоматически поднялся с кресла. Ах,

наверное, ему не стоило этого делать – маленький император был чуть-чуть повыше, чем блестящая форменная пряжка на поясе его брюк... Джек сгорбился, стремясь выглядеть хоть немножечко ниже.

– Я действительно ничего не помню, – сказал он.

– Но пока у меня есть уши, а охрана у моих дверей имеет привычку разговаривать. Я не знаю, как я получил звание командира ваших рыцарей, но я не знаю и того, почему я решил оставить свой пост. Я далеко не ребенок, и брать на веру все, что вы мне скажете, просто не могу.

Рот Пеписа перекосился от отвращения, но император сумел перебороть себя и изменить безобразную гримасу на улыбку:

– Хорошие люди достойны больших неприятностей, – повторил он двусмысленность, минутой ранее сказанную Штормом.

Дверь открылась, и на пороге возник министр императора Вандовер Баластер. Пепис облегченно расхохотался:

– Вандовер, вы опоздали! У нас был очень интересный разговор!

– У меня были неотложные дела, Ваше Величество, – сдержанно поклонился тот.

– Я полагаю, – Пепис посмотрел на Шторма большими внушающими глазами, – что когда вы будете беседовать с моим министром, вы будете доверять своей памяти, а не пересудам зеленых юнцов.