"Белая львица" - читать интересную книгу автора (Манкелль Хеннинг)

17

Человек, сидевший на стуле перед кабинетом президента де Клерка, ждал долго.

Уже миновала полночь, а он сидел тут с восьми вечера. Один, в тускло освещенной приемной. Время от времени заходил дежурный охранник - пожилой, в темном костюме - и с сочувствием говорил, что придется еще подождать. Сразу после одиннадцати этот охранник погасил весь свет, кроме торшера.

Георг Схееперс не мог отделаться от ощущения, что этому человеку самое место в похоронном бюро. Деликатные манеры, тихий голос, услужливость, граничащая с раболепием, напомнили Схееперсу господина, который несколько лет назад распоряжался похоронами его матери.

Символическое сходство, и возможно, вполне оправданное, думал Схееперс. Может, президент де Клерк управляет последними, гибнущими остатками белой южноафриканской империи? Может, это приемная человека, который, сидя в кабинете, скорее планирует похороны, чем ведет страну в будущее?

Четыре часа ожидания - срок долгий, о многом можно поразмыслить. Лишь изредка беззвучно открывалась дверь, и охранник сочувственно повторял, что президент по-прежнему занят срочным делом. В десять он подал Схееперсу чашку чуть теплого чая.

Георг Схееперс пытался понять, с какой целью его нынче вечером в среду, 7 мая, вызвали к президенту де Клерку. Накануне около полудня ему позвонил секретарь начальника, Хенрика Вервея, и попросил срочно зайти. Работая помощником генерального прокурора Йоханнесбурга, Георг Схееперс привык видеть своего шефа, которого все боялись, только в зале суда или на регулярных пятничных совещаниях и, торопливо шагая по коридорам, пытался угадать, зачем Вервей его вызвал. Не в пример сегодняшнему вечеру, в кабинет прокурора его впустили почти незамедлительно. Вервей жестом предложил ему кресло, а сам продолжал подписывать какие-то бумаги, которых ожидал секретарь. Затем они остались наедине.

Хенрика Вервея боялись не только преступники. Ему было около шестидесяти, высокий, под два метра, крепкого телосложения. Все знали, что время от времени он публично демонстрировал свою недюжинную силу. Несколько лет назад, когда перестраивали прокуратуру, он собственноручно вынес на улицу сейф, который затем двое грузчиков с трудом подняли в машину. Но страх людям внушала вовсе не его физическая сила. Пост генерального прокурора он занимал много лет и всегда при малейшей возможности настаивал на смертной казни. В тех случаях - а их было не счесть, - когда суд соглашался с его требованием и приговаривал преступника к повешению, Вервей зачастую лично присутствовал на казни, чем снискал репутацию человека беспощадного и жестокого. Однако обвинить его в том, что он руководствуется расистскими принципами, никто не мог. Белый преступник боялся его ничуть не меньше, чем черный.

Георг Схееперс сел в кресло, изнывая от тревоги: за какие такие грехи шеф решил устроить ему головомойку? Вервей безжалостно распекал подчиненных, если считал это необходимым.

Но, как выяснилось, вызвали Схееперса совсем по другой причине. Вервей вышел из-за стола и сел в кресло рядом с ним.

- Вчера поздно вечером в палате частной клиники в Хиллброу был убит один человек, - начал прокурор. - Звали его Питер ван Хеерден, и работал он на разведку. Полиция считает, что убийство совершено с целью грабежа. Исчез его бумажник. Никто преступника не видел - ни как он пришел, ни как ушел. Он явно был один и, по некоторым данным, выдал себя за курьера лаборатории, с которой сотрудничает клиника Брентхерст. Поскольку ни одна из ночных сестер ничего не слышала, убийца, видимо, использовал оружие с глушителем. Многое, стало быть, говорит в пользу полицейской версии. Однако, вне всякого сомнения, надо учитывать и то, что ван Хеерден работал в разведке.

Вервей поднял бровь, и Георг Схееперс, понимая, что от него ждут суждения, сказал:

- Вполне логично, но не мешает проверить, было ли убийство случайным или нет.

- Есть еще одна деталь, которая усложняет картину, - продолжал Вервей. - То, что я сейчас скажу, должно остаться только между нами. Полагаю, это вам ясно.

- Разумеется.

- Ван Хеердену было поручено регулярно обеспечивать президента де Клерка надежной информацией о работе разведки, помимо официальных каналов, - сказал Вервей. - Стало быть, он находился в весьма уязвимом положении.

Вервей умолк. Схееперс напряженно ждал, что он скажет дальше.

- Несколько часов назад президент де Клерк позвонил мне и попросил назначить прокурора, который будет особо информировать его о ходе полицейского расследования. По-видимому, он убежден, что убийство ван Хеердена связано с его работой в разведке, и, даже не имея доказательств, категорически отвергает версию обычного убийства с целью грабежа. - Вервей посмотрел на Схееперса и задумчиво добавил: - Но мы ведь не знаем, какие сведения ван Хеерден предоставил президенту.

Георг Схееперс кивнул. Он понял.

- Мой выбор пал на вас, с этой минуты вы будете держать связь с президентом де Клерком, - продолжал Вервей. - Отложите все дела и целиком сосредоточьтесь на расследовании обстоятельств смерти ван Хеердена. Все ясно?

Георг Схееперс кивнул, хотя еще не вполне осознал важность того, что услышал от Вервея.

- Вас будут регулярно вызывать к президенту. Никаких письменных отчетов, разве что короткие заметки для памяти, которые затем надо сразу сжигать. Докладывать только президенту и мне. Если кто-нибудь у вас в отделе спросит, чем вы заняты, официальная версия такова: я попросил вас проанализировать, какова будет потребность в прокурорах на ближайшие десять лет. Ясно?

- Да, - ответил Георг Схееперс.

Вервей встал, взял со стола пластиковую папку и подал ему.

- Здесь те немногочисленные материалы по расследованию, какими мы пока располагаем, - сказал он. - Ван Хеерден убит всего двенадцать часов назад. Розыск убийцы ведет комиссар Борстлап. Поезжайте прямо сейчас в клинику Брентхерст и побеседуйте с ним.

На этом разговор закончился.

- Постарайтесь разобраться, - сказал на прощание Вервей. - Я выбрал вас, потому что вы хорошо зарекомендовали себя в прокуратуре. Надеюсь, вы меня не подведете.

Георг Схееперс вернулся к себе и долго сидел, пытаясь уяснить, чего, собственно, от него ждут. Потом решил, что надо купить новый костюм. Те, что у него есть, не годятся для встреч с президентом.

Сейчас, сидя в сумраке приемной, он был одет в очень дорогой темно-синий костюм. Когда его жена увидела эту обнову, она с удивлением спросила, зачем он его купил. Он объяснил, что ему предстоит участвовать в конференции, где будет председательствовать министр юстиции. Жена приняла это объяснение и больше вопросов не задавала.

Без десяти час деликатный охранник открыл дверь и пригласил пройти к президенту. Георг Схееперс поспешно вскочил, заметив, что нервничает, и последовал за охранником, который остановился у высокой двустворчатой двери, постучал, а затем впустил его в кабинет.

За письменным столом, освещенным настольной лампой, сидел лысоватый мужчина, который назначил ему встречу. Схееперс нерешительно топтался возле двери, пока наконец человек за письменным столом не подозвал его к себе и не указал на посетительское кресло.

Президент де Клерк выглядел усталым. Георг Схееперс заметил тяжелые мешки у него под глазами.

Президент сразу перешел к делу. В голосе сквозило нетерпение, будто ему постоянно приходилось говорить с людьми, которые ничего не понимают.

- Я убежден, что смерть Питера ван Хеердена не убийство с целью грабежа, - начал де Клерк. - Ваша задача донести до полиции, что убийство прямо связано с работой ван Хеердена в разведке. Я хочу, чтоб вы изучили все файлы его компьютера, все папки с документами, все, чем он занимался в течение последнего года. Ясно?

- Да, - сказал Георг Схееперс.

Де Клерк наклонился к нему, и в свете настольной лампы его лицо приобрело призрачные черты.

- По сообщению ван Хеердена, есть основания подозревать, что существует заговор, представляющий серьезную угрозу для страны, - сказал он. - Заговор, который способен ввергнуть нас в хаос. И убили его наверняка из-за этого. Иной причины нет.

Георг Схееперс кивнул.

- Больше вам ничего знать не нужно, - продолжал де Клерк, откинувшись на спинку кресла. - Генеральный прокурор Вервей выбрал вас в качестве информатора, так как, по его мнению, вы вполне надежны и лояльны к государственной власти. Я хотел бы лишь подчеркнуть конфиденциальный характер вашей задачи. Если вы проболтаетесь о том, что от меня услышали, - это государственная измена. А поскольку вы прокурор, не мне говорить вам, чем грозит такой поступок.

- Разумеется, - ответил Георг Схееперс и невольно выпрямился.

- Докладывать будете непосредственно мне, когда сочтете необходимым. Свяжетесь с моим секретариатом, и вам назначат время. Спасибо, что пришли.

Аудиенция закончилась. Де Клерк опять занялся своими бумагами.

Георг Схееперс встал, поклонился и по толстому ковру направился к двери.

Старик охранник проводил его вниз, к выходу. Другой охранник, при оружии, довел его до автостоянки, к машине. Схееперс взялся за руль и почувствовал, что руки взмокли от пота.

Заговор, думал он. Заговор? Который грозит всей стране и чреват хаосом? Но разве мы уже не в хаосе? Неужели хаос может быть еще больше, чем сейчас?

Он оставил этот вопрос без ответа и завел мотор. Потом открыл бардачок, достал пистолет. Вставил обойму, снял оружие с предохранителя и положил рядом на сиденье.

Георг Схееперс не любил по ночам ездить на машине. Обстановка слишком нестабильная, слишком опасная. Постоянно происходили вооруженные грабежи и налеты, причем все более жестокие.

Он поехал домой сквозь тьму южноафриканской ночи. Претория спала.

Ему было о чем подумать.