"Угасающее солнце: Кутат" - читать интересную книгу автора (Черри Кэролайн)12Луис смотрел на экран, по которому бежали строчки сообщений. Он просматривал пленку снова и снова. "В ПЕРВОМ ГОРОДЕ ИНФОРМАЦИЯ ДУНКАНА ПОДТВЕРДИЛАСЬ, – гласили строчки. – "ДАНТЕ" ПЕРЕХОДИТ В ДРУГОЙ ГОРОД ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ НОВЫХ ДАННЫХ. Контакта с ними нет. Миссия «Данте» действует абсолютно самостоятельно. Боаз, – подумал он, качая головой. Легкая улыбка скользнула по его губам: он вспомнил, как она была счастлива… попасть к мри с камерой, магнитофоном, записной книжкой. Она же сойдет с ума, если военные решат вернуться слишком быстро. На столе лежала другая кассета, содержание которой совсем не радовало его. «ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ: В ГОРОДАХ МАШИНЫ ЕЩЕ ФУНКЦИОНИРУЮТ. ПОЛЕТЫ КОРАБЛЕЙ ПРОВОДИТЕ ВНЕ ЗОНЫ ДОСЯГАЕМОСТИ ОРУЖИЯ МРИ». Он смотрел на бегущие по экрану строчки, повторяющие сообщение Боаз. Он бы с удовольствием связался с нею, если бы это было возможно. Они предоставлены самим себе. Очевидно, они тоже знают о существовании машин и источников энергии в городах. Знают, но не предостерегли корабли о возможной угрозе, предпочли умолчать. Он прикусил губу, вспомнив о способности Боаз убеждать людей, и подумал, о чем же еще решила умолчать миссия Галея. Слишком странным казался оптимизм их последнего сообщения. Он оставил его без комментариев, чувствуя себя виноватым. Ничего, – подумал он, – на «Сабере» сами разберутся и сделают свои выводы. Комната подготовки служила показателем жизни всего «Сабера». Острый глаз, наблюдающий за деятельностью в этой комнате, мог бы составить мнение обо всем происходящем. А острое ухо, слушая разговоры, могло бы узнать все подробности работы той или иной группы. Гаррис сидел здесь, обеспокоенный отсутствием контакта с группой Галея. Он сидел, ощущая бешеный ритм жизни корабля: прилет и отлет челноков, возвращение групп с задания, отправление групп для выполнения определенных миссий. С каждым он обменивался парой слов. Гаррис наполнил чашку кофе, получил по своей карточке пакетик сушеных фруктов, сунул его в карман и снова стал смотреть на экраны, где то и дело появлялись сообщения. Кроме «Сантьяго» сейчас в полете было два корабля и еще два наготове, четыре имени на полетном табло. Это нормально. Обычная рутина. Он прошел к экрану и прочел светящуюся под точкой надпись: «Флауэр». Он отпил кофе и стал ждать, как ждал все эти дни. С помощью терминала он вызвал библиотеку, откинулся на спинку кресла и через некоторое время понял, что прочел уже четыре страницы, даже не осознав, что же прочитал. Он поднял голову: на задание отправлялась следующая группа. В комнату вошли два человека: Норт и Мэйги – люди из его группы. Гаррис подтянул ноги и предложил им сесть. Мэйги сел, а Норт прошел к экрану, чтобы оценить обстановку. Внезапно все изображения на экранах замерли: кто-то отключил систему информации. Гаррис вскочил, за ним Мэйги. Но вот изображение снова пришло в движение, только теперь расширился сектор обзора. От большой красной точки – корабля регулов – отделилась маленькая. – Ну вот, – пробормотал Мэйги. В комнате повисла гнетущая тишина. Гаррис проглотил комок в горле. Красная точка направлялась не к планете, а к их кораблю, сюда. На экране вспыхнули слова: ЗЕЛЕНЫЙ КОД. – Просится на борт, – заметил Норт. Все они прекрасно знали кодовые знаки и сигналы. Значит, регулы летят сюда. К горлу Гарриса подступила тошнота. Он выругался. – Видимо, наши союзники снова хотят действовать сообща с нами, – сказал Норт. – Эксперт-регул, – сказал Мэйги, – вот кто летит к нам. Это Эверсон сосватал нам регула. Кох отпил из чашки сой – дань уважения к регулам – и обвел глазами комнату: делегация регулов и его люди. Старший регул сидел в своей тележке, молодые регулы устроились прямо на ковре за ним. Впрочем, при их коротких ногах не было большой разницы в том, сидят они или стоят. С его стороны присутствовали Дегас, Эверсон и два помощника. Со стороны первых двух он ждал полезных советов, а вторые два играли роль обыкновенных статистов для выравнивания численности. Один из них, правда, вел протокол совещания. – Бай Кох, – почтительно сказал старший регул Сут. Его похожий на щель рот изобразил подобие улыбки. – Я очень рад, что мы собрались на переговоры после кризиса. – Бай Сут, – Кох посмотрел на регула искоса, будучи не в силах поверить, что когда-то знал его – настолько тот изменился. Метаморфоза была разительной – и все же Сут еще не достиг размеров бай Шарн. – Мы рады, – продолжил Кох, – мы будем рады, – тут же поправился он, – если эта встреча окажется продуктивной. Примите наши добрые пожелания новому руководству регулов. Ноздри дрогнули, улыбка сменилась шипением: эксперты утверждали, что это означает смех. – Между нами было некоторое непонимание, расхождение. В частности, между нашими подчиненными… – Вы говорите о нашем пропавшем челноке? Глаза сверкнули. Нет, бай Сут говорил вовсе не об этом, однако одарил контр-адмирала новой улыбкой. – Я говорю об отношениях между нами и вашим кораблем «Флауэр», куда мы хотели бы получить доступ. Я утверждаю, что мы должны наладить более тесное сотрудничество… для взаимной безопасности. – Вы не ответили на мой вопрос, бай. Ноздри закрылись – это гнев. – Зачем нам отвлекаться на отношения между юношами? Разве мы несем ответственность за челноки, которые взлетают и садятся без наших непосредственных указаний? Я хотел бы поговорить о более важных делах, но если вы предпочитаете настаивать… – Бай, вы забываете о том, что вам говорилось неоднократно: наши юноши становятся взрослыми гораздо раньше, чем ваши. Мы не убиваем своих юношей и не считаем потерю корабля, который пилотировался нашим юношей, незначительным событием. – Я повторяю, мне бы хотелось обсудить более важные дела. Сейчас было самое время прервать встречу, либо продолжить ее. Кох задумался. – И все-таки, мне бы хотелось услышать ваш ответ, бай Сут. – Нет. Я игнорирую твой вопрос, бай. Ты вмешиваешься в наши дела, но оскорбляешься, когда мы вдруг вмешиваемся в твои. Регул с трудом пошевелился в своей тележке, протянул руку к молодому регулу, который прислуживал ему. Тот сразу вложил в нее чашку с соем. – Бай Кох, – сказал Сут, получив чашку, – нас обоих должно беспокоить, что наше сотрудничество постепенно сходит на нет. Я полагаю, что это обусловлено смертью бай Шарн и доктора Элдина, – он перевел глаза-щели на Эверсона и изобразил улыбку. – Но мы возлагаем надежды на появление в совете нового члена – доктора Эверсона, – затем он перевел глаза на Дегаса и тут же отвел их. – Мы бы хотели сделать все, чтобы установить взаимопонимание. Мы союзники. Этого нельзя отрицать. И пока мы союзники, необходимо устранять все трения между нами. Я не говорю об убийстве взрослого регула – бай Шарн. Я не говорю о том, что с ее телом обошлись без должного почтения. Я не говорю о нарушении соглашения между нами. Я уверен, что упоминание обо всем этом не сможет улучшить наши отношения. Однако нужно сделать все, чтобы подобное не происходило: во имя нынешних отношений и будущих тоже. У нас хорошая память, но мы можем забыть обо всем, если мы сейчас придем к соглашению. Как относятся мри к тому, что вы сейчас делаете, бай Кох? Кох не позволил никаким эмоциям отразиться на его лице. «Многое ли ему известно?» – с тревогой подумал он, а вслух сказал: – Мы надеемся на мирное урегулирование разногласий с мри, бай Сут. – Да? Опыт регулов говорит, что подобные надежды напрасны. – Наши эксперты утверждают обратное. – У нас двухтысячелетний опыт общения с мри. Он намного превышает ваш опыт. Поведение мри невозможно предсказать. Они вообще не понимают некоторых слов, в частности, слово «переговоры» им неизвестно. А если нет переговоров, то какие действия возможно предпринимать? Кох задумался… и не только о мри… посмотрел на Эверсона, на Сута. – Вернусь к вопросу, которого ты избегаешь, бай. Среди вас есть эксперт по мри? Из похожего на щель рта послышалось шипение: смех. – Он сидит перед тобой, бай Кох. Я – эксперт. Я принадлежу к роду Хорагов, который использовал мри в качестве наемников в течение двух тысяч лет. У рода Аланей нет подобного опыта. Они – дилетанты. С тех пор, как я стал взрослым регулом, можете по всем вопросам относительно мри обращаться ко мне. – И ты специалист по их языку? – У них два языка, бай. Они упрямо не желают посвящать чужих в свой язык и предпочитают общаться с ними на языке регулов, исковерканном до крайности. Да и чего другого можно ждать от расы, обладающей столь несовершенной памятью? – Это означает, что они не желают допускать в свою среду чужих. – Что это означает, могут знать только они сами, бай. Но ни ты, ни даже я не можем даже предположить, каковы их мысли, поскольку мы не мри. – Нет. Нет, бай Сут. Ты же специалист по мри, ты знаешь о них все. Ноздри закрылись и открылись вновь. – У меня много информации, бай. А без нее можно наделать много роковых ошибок. Уверяю тебя, что мы так и не смогли перевести слово «переговоры» на язык мри. Они его просто не понимают. Вспомни, когда мы наняли мри для войны, они ни разу не свернули с этого пути. Мри можно убить, но уговорить его сдаться невозможно. Торговля тоже не относится к числу понятий, которыми пользуются мри. Они – наемники, но слово «наемники» – наше слово, не их. – Бай прав, – вступил в разговор Эверсон. – Они себя называют по-другому и понимают под этим совсем не то, что мы. Ноздри регула расширились. Кох смотрел и думал, какие эмоции регул научился читать на лицах землян. – Ты пришел сюда с определенной целью, бай. Можешь ты объяснить ее нам? – Понимание. Взаимная защита. – Мы не предаем своих союзников, если тебя беспокоит именно это. И не убиваем их. Удар достиг цели. Ноздри затрепетали. – Бай, мы рады услышать это. А как вы намереваетесь придти к мирному соглашению с мри? Ведь они никогда не отступают, а регулы никогда не забывают. – Зато мри забывают, а регулы могут отступить. Снова трепет ноздрей. – Что ты имеешь в виду, бай Кох? – Можно убедить мри забыть о том, что вы сделали на Кесрит, если они получат гарантию, что регулы не повторят подобного на Кутат. – Я тебя не понимаю, бай. Я всегда считал, что забвение – это процесс, независимый от личности. – Это слово имеет много значений, бай Сут. Ноздри Сута расширились. Он протянул руку за новой чашкой соя. Слуга тут же подал ее, и Сут выпил сой большими глотками. – Прости, – сказал Кох. – Я чем-то тебя встревожил? – Да, я встревожен. Мой опыт говорит мне, что ситуация очень опасная, а мои союзники, как бабочки, летят прямо в огонь. – Мы постоянно контролируем ситуацию. Мы не верим, что существует явная угроза. Все говорит о том, что мы имеем дело с разрозненными кочевыми племенами. – Кочевники – это нестабильные общества. – Стабильные, но часто перемещающиеся. – Кох подумал, что _э_т_о слово трудно понять представителю расы, для которой ходьба является просто мукой. – У них нет оружия, которое могло бы являться опасным для нас, кроме оружия городов. Ноздри Сута расширились и захлопнулись. – Не сердись, бай землян. Но могут ли лгать мри? Или это слово означает лишь одну из способностей вашей расы? Что ты можешь сказать об этом? – Я не знаю. – Но что ты предлагаешь? – У нас еще нет достаточной информации. – Он с мгновение подумал и нанес удар. – Наш опыт, бай Сут, позволяет предположить, что даже регулы могут быть нечестными. – Нечестными… не обладать честью, нет… неправдивыми… – Что такое правда, бай Сут? Ноздри захлопнулись. – Соответствие фактам. Кох медленно кивнул. – Доктор Эверсон, есть ли в языке регулов слово «честный»? – Только в бизнесе. Оно означает взаимную выгоду. – Взаимная выгода, – сказал Сут. – Эти словесные упражнения ни к чему не приведут. Давайте рассмотрим наше положение на орбите. Мы находимся в пределах досягаемости оружия городов мри. Подумайте над этим. – Что же хотят регулы? – Устранить угрозу с этой стороны. – Этические соображения запрещают нам это. Или у этого слова тоже нет аналогов в языке регулов? Наступила пауза. Кох взглянул на Эверсона. Тот пробормотал слово на языке регулов. Кох нахмурился: – Бай беспокоится о нашей безопасности и о своей. Мы тоже. – Но сколько это будет длиться, бай Кох? Этот Дункан… сколько времени вы ему дали? – Это наше дело, бай. – Мы союзники. – Сейчас мы ждем. – Земляне ходят быстро. Прошло уже немало времени, гораздо больше, чем нужно Дункану, чтобы добраться до «Флауэра». Это должно означать, что Дункан не желает сотрудничать с вами. Верно? – Ты располагаешь информацией о нем? – Нет. А вы? У вас тоже ее нет. – Мы ждем. – Сколько вы ее будете ждать? – Какая разница? – Вы даете мри время подготовить ответ. Разве это мудро – давать им такую возможность? У них есть оружие. – Может есть, а может и нет. – Вы бросаете на весы случая благополучие всех землян, бай. – Мы не хотим бессмысленной бойни. – Если они ударят… – Мы изменим политику. Сут замолчал и стал дышать глубже и мягче. – Мы ваши союзники. Мы не воины. Мы будем хорошими соседями, выгодными во всех отношениях. И вы отдаете предпочтение мри? Отправляйтесь домой, бай. Оставь все это дело нам, если твои моральные соображения не дают тебе взглянуть правде в лицо. Ты знаешь, что регулы не лгут. И я говорю, что у нас нет желания нанимать мри для войны с вами. – Сейчас вам это не удастся, бай. Сут сделал глубокий вздох. – У нас есть еще о чем поговорить. Я приглашаю тебя на свой корабль. – Нет. – Почему? – Бай, я не могу оставить свой командный пункт. Ноздри Сута расширились. Поверил ли он или нет… неясно… – Компромисс, – сказал Сут. – Мы будем поддерживать связь. Можно даже установить связь между «Флауэром» и нашей миссией на планете. – Вашей миссией? – А почему нет, бай? Почему? Это приведет к более тесному сотрудничеству. Кох нахмурился. – Мне нужно посоветоваться с помощниками. Что делают регулы на планете? – Когда мы получим данные с «Флауэра», мы будем думать над сложившейся ситуацией. – Тогда одновременный обмен? – Кох задумался. – Что у вас может быть? Данные по обзору планеты? У нас есть свои. У вас есть еще что-нибудь? – Может быть. – Сут заворочался. – Никто не может знать, что есть у другого, – добавил он. – Я посоветуюсь с помощниками, бай Сут. Несомненно, ты тоже захочешь посоветоваться со своими. Ноздри Сут зашевелились. Улыбка исчезла. – Хорошо, бай. До будущей встречи, на которой, я надеюсь, наши предложения будут приняты. Прощай, бай. – Прощай. – Кох облокотился на стол и смотрел, как тележка с массивным телом двинулась к двери, сопровождаемая молодыми регулами. Затем он перевел взгляд на своих помощников и жестом отослал их. Они поняли и пошли вслед за регулами. Регулы оставили после себя специфический запах, который трудно было выветрить. Ненависти у Коха от этого не прибавилось, но неприятное чувство не покидало его. Он вызвал Дегаса, оттолкнул локтем чашку с соем, вкус которого ассоциировался у него с запахом регулов. Вошел Дегас в сопровождении Эверсона. Кох взглянул на них. – Ваше мнение. – Мой совет, – начал Эверсон и пощупал карман, как бы желая убедиться, что он не потерял нечто важное. – Я уже дал его, сэр. – Твое мнение о том, что ты слышал. Эверсон облизнул губы. – Маневрирование их корабля… это блеф. Они пытаются скрыть какие-то свои действия, отвлечь наше внимание. Они провоцируют и изучают нашу реакцию. – Но при этом гибнут люди, доктор. – Это новый род, Хораги. Новая власть. Их беспокоит наше молчание. Они потеряли своего старшего и с ним потеряли все договоры, ибо новый старший принадлежит к другому роду. Сейчас им необходимо изучить наши действия, чтобы выработать свою новую политику. Не забывайте, что у регулов нет воображения. Они основываются лишь на том, что хранится в их памяти, а мы не знаем, что помнит род Хорагов. – Какая разница? – нетерпеливо спросил Кох. – Все они находятся на одном корабле. – Разница большая. Со смертью Шарн они потеряли всю информацию. Этот Сут принадлежит к другому роду, у которого своя информация, свое представление о реальности. – Пусть этим занимаются психологи. Меня же интересует, что делать нам? Особенно с «Флауэром». Руки Эверсона заметно дрожали. Он вытащил из кармана пузырек с таблетками. Кох критически посмотрел на него. – Мы можем дать им некоторые данные, чтобы подтолкнуть к сотрудничеству, – заговорил Эверсон, проглотив таблетку. – Но они поверили в твою угрозу. Если они испугаются, то могут улететь отсюда домой и объявить о союзе мри с землянами. Но мы не знаем, единственные ли разумные мы расы – мы и мри – с которыми регулы находятся в контакте. Мы знаем только эту часть космоса, но что находится за владениями регулов, мы не знаем. Кох положил подбородок на скрещенные руки и нахмурился. Эверсон не знал многого из того, что было известно контр-адмиралу. – Доктор Эверсон, я внимательно выслушал вас и хотел бы, чтобы все ваши соображения были изложены письменно. – Хорошо, сэр, – ответил Эверсон. Теперь он выглядел гораздо спокойнее. – До свидания, доктор, – сказал Кох и терпеливо дождался, пока тот не спеша выйдет из комнаты. – Твое мнение? – спросил он Дегаса. Дегас сцепил руки на животе и откинулся в кресле. – Сэр, должен заметить, что на все наши действия накладывается предубеждение. – А именно? – Регулы отвратительны. Никто их не любит. Это чисто эмоциональная реакция. Но они – безопасные соседи. Мри более привлекательны для нас. Нам нравится их абсолютизм. Их инстинкты чем-то схожи с нашими, но они опасны. Они – хладнокровные убийцы. Мы знаем их уже сорок кровавых лет. Регулы противны нам, но они будут хорошими соседями. Мы можем найти с ними общий язык. Цивилизация регулов – это торговля и коммерция. Цивилизация мри – это мертвые миры… Кох скорчил гримасу. Все это было правдой, хотя эта правда и не нравилась ему. – Ты помнишь, что сказал Дункан? От того, что мы сделаем здесь, будет зависеть то, кем мы будем. Лицо Дегаса застыло. Он покачал головой. – Если мы перебьем их здесь, то остановим их. И на этом все закончится. – И, чтобы остановить убийц, мы станем убийцами? Парадокс! Мы можем бросить все и позволить регулам истребить их. А можем сами убить мри на глазах регулов и стать для этих торговцев тем же, чем были для них мри – расой, способной убивать. Снова парадокс? Как же нам быть? – Уйти отсюда, – быстро ответил Дегас. Видимо, он долго вынашивал эту мысль. – Отозвать миссию Галея и «Флауэр». И вообще, наше решение должно зависеть от того, кого мы хотим видеть своим союзником. Кох прервал его. – Ты сказал, что регулы – раса торговцев. Так вот, если сейчас мы вынудим их уйти, они неминуемо вернутся потом, чтобы заключить новые договоры, но уже на условиях, которые будем диктовать им мы. Дегас задумался. – Может быть, если у них не будет возможности выбора… – Регулы могут найти новых наемников. Может быть, даже среди землян. У нас хватает всякого сброда. И тогда они не будут столь безопасными соседями. Дегас нахмурился. – Здесь регулов ожидает больше неприятностей, чем пользы. Но, впрочем, на мое мнение это не влияет. Мы не можем оставаться тут вечно. Необходимо покончить с этим грязным делом. – Нет. – Тогда нужно высадить на планету войска, уничтожить города с их машинами и источниками энергии. Можно предложить это регулам в качестве компромисса. Если регулы правы в том, что города опасны, значит их нужно уничтожить, а если нет – то тем более это никому не принесет вреда, даже самим мри. Пусть мри живут без оружия и городов. Это наиболее приемлемое решение как для нас, так и для регулов. Оставить мри все, что им нужно для жизни, и пусть живут естественной для них жизнью. Кох задумался, взвешивая возможности. Что-то в этом решении было. Регулы, скорее всего, с этим будут согласны. – Ты обсуждал это с Эверсоном? – Нет, но он может дать нам информацию о возможной реакции регулов, прежде, чем мы начнем с ними переговоры. – "Флауэр" тоже может согласиться с решением. Может. – Возможно, – сказал, сверкнув главами, Дегас. – Мне нужно мнение Эверсона по этому вопросу. Пусть он изложит его письменно и как можно скорее. – Хорошо, – ответил Дегас. Назад, на «Шируг»… Сут вздохнул с облегчением, когда тележка выползла из челнока на корабль. Сут подключился к ближайшей линии, набрав код своего кабинета. Сработала автоматика – высший приоритет. Тележка заскользила по темным коридорам. Погрузившись в подушки, Сут легко переносил ускорения на крутых поворотах. Два его сердца бились ровно. Когда он въехал в кабинет, все его помощники уже собрались там. Мокхаг предложил ему чашку соя. Он поблагодарил и с удовольствием выпил. Все-таки путешествие стоило ему сил. – Докладывайте, – приказал он. – Выпущено два челнока, – с радостью объявила Нань. – Земляне вряд ли видели их. Сут откинулся на подушки, весьма довольный: – Мои действия тоже были не без успеха. Своими требованиями я вывел этих землян из равновесия. Они заговорили. – На челноках припасы для молодых регулов на десять дней, – сказал Мокхаг. Сут выпил сой и задумался. Значит, через восемь дней среди молодых регулов на планете начнется паника: закончится вода и пища… Чем больше будет беспокойства, тем больше они будут хотеть есть. Страх голода вызовет безумие, нерациональные действия… Необходимо сделать все, чтобы это произошло как можно позже. Молодые регулы и здесь, и на планете знали, что их жизнь не представляет никакой ценности. Все молодые регулы жили в постоянной надежде, что им удастся заслужить милость старших регулов и тем сохранить себе жизнь. Сут задумался над альтернативой… Заключить соглашение с землянами и с их помощью доставить продовольствие и воду регулам на планету? Он вспомнил доводы Коха, его соображения и содрогнулся. – Пища, – выдохнул Мелек, разрывая пакет. Пальцы его совсем онемели от холода. Холод был везде, несмотря на то, что они одели на себя все, что можно, и несмотря на биодом с прозрачными стенами и полом. Над куполом биодома сейчас кружились челноки, едва различимые в молочном утреннем тумане. Те, что жили в биодоме, еще не дошли до крайности, но вечная пустота вокруг, песок, чужая планета… все это было ужасно… Равномерный стук компрессора, нагнетающего воздух под купол, тоже не способствовал хорошему самочувствию. Предполагалось, что воздух будет нагретым, но эти надежды не оправдались. Ночи, ужасные ночи, когда заходило солнце… Тогда приходил пронизывающий до костей холод. И пол биодома начинал шевелиться, наводя ужас. Это непонятная жизнь Кутат пробиралась сюда в поисках влаги и тепла. Мелек сидел и жевал концентрат. Его дрожь понемногу улеглась. Пегаг пил подогретый сой, а вновь прибывшие регулы сидели рядом. Их было двое: Магд и Хаб, оба из рода Аланей, как и Пегаг. Сам Мелек был из рода Гелег и посматривал на своих компаньонов с подозрением. Он начинал подозревать, что высадка его сюда вместе с этими Аланями означала то, что его не ценят. Он, конечно, не стал делиться с ними своими подозрениями… Да и вообще, кому он сможет высказать это, даже если уцелеет? Все они надеялись, что останутся живыми, вернутся домой, где много пищи, где тепло. Сейчас их было уже четверо. Всего на корабле десять челноков, и четыре уже здесь. Как же будут к ним поставлять продовольствие? С каждым челноком будет прибывать пилот, а это уменьшает шансы на возвращение. Значит, доставки больше не будет! Мелек делал подсчеты, чувствуя, как растет паника. Нет! Не думать об этом. Просто четко выполнять приказы. Надеяться на милость и ждать. Это все, что он может. |
|
|