"Данил Корецкий. Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона" - читать интересную книгу автора

Он хотел в этот "Козерог".
Но туда нельзя. И далеко уходить нельзя. Они ждут звонка, Клину должны
позвонить на мобильный. Если все в порядке, ему позвонят, и тогда надо будет
встретить одного человека, который выйдет из "Козерога". Этот человек будет
сыт и пьян, а в карманах деньги и, главное, золотой песок. Старатель
откуда-то с Севера. Приехал сбыть золотишко, а кто-то дал на него наводку.
Жалко мужика.
Темнота сгущается, на серых глыбах многоэтажек проступают веселые
желтые квадраты. В квадратах мелькают лица, сдвигаются-задвигаются шторы,
открываются-закрываются двери холодильников, идет чья-то жизнь. Попугай
оглянулся по сторонам, зашел за дерево и помочился. Он часто мочится - это
от холода и нервов. А Клину с Барбосом хоть бы хны - сидят, режутся себе в
удовольствие. Но они в бригаде с позапрошлого года, а Попугай тут без году
неделя. Он вообще в другой бригаде работал, в строительной бригаде, и кличка
у него была - Говорящий Попугай. Говорящий!... Да уж. Это здесь он стал
просто Попугаем. Потому что говорить и в самом деле стало не с кем.
Попугай вспомнил: жаркий июльский полдень, гостиница "Интурист", туман
из цементной пыли на коридорах, где ведутся работы по демонтажу. Пыль в
волосах, на зубах, пыль оседает на потном теле и стекает грязными ручейками
в трусы. Хочется встать под холодный душ и не выходить до позднего вечера,
пока солнце не утихомирится. Красота! Да, сейчас Попугай дорого бы дал,
чтобы еще раз прожить тот горячий июльский денек. Во-первых, согрелся бы.
Во-вторых, отобрал бы у Толика-бригадира ту поганую кассету и разломал бы на
мелкие кусочки. Об его голову и разломал бы...
Тогда ничего не было бы - ни разборок в ФСБ: что за кассета, откуда, а
может, это вы сами, ребята, ее подкинули? Разговор он вроде шутейный, только
потом каждого не шутейно проверять начали: кто, откуда, где миграционная
карта...
Не было бы последовавших за этим дурацких объяснений в службе миграции
и трех суток в камере с туркменами и молдаванами, не было бы переполненного
вагона "МоскваДушанбе", где по два мента на каждый вход-выход, и один
дежурит у уборной...
Может, не надо было бежать оттуда?
В его родном городе сейчас еще тепло, почти как летом, рыбный сезон,
мужики ночей не спят, "крючьями" устье перегораживают, добывают осетра...
Кто его знает, может, и не надо было. Это его Демид подбил. Подбил, а потом
повесился. Или повесили свои же. Вот Клин - этот мог повесить, он способный.
А Попугай - нет. Не смог бы. В нем метр девяносто росту, у него длинные
сильные руки и длинный нос, смятый в давней-предавней драке на пристани,
из-за которого он и в самом деле похож на какую-то экзотическую птицу. Но
вот только мозгов у него совсем немного. Может, и в самом деле, не надо было
сбегать? Каждый зверь живет там, где родился. И живет, и умирает. А здесь, в
Москве, Попугаю холодно и неуютно.
Послышался тихий свист.
Попугай обернулся: в "жигуленке" затлел голубой огонек мобильника. Он
затрусил к машине.
- Чего?
- Я ж сказал тебе: далеко не ходи.
Клин говорил через открытое окно автомобиля. Он жевал зубочистку, а это
значило, что Клин нервничает. Попугай внимательно следил за острым кончиком