"Альберт Анатольевич Лиханов. Каждый год, в сентябре... (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Одевшись и заплетя волосы в жиденькие седые косички, Анна Павловна
вышла из дому. Прохожие спешили на работу, не замечая ласковых солнечных
лучей, летящей из ближней рощи паутинки, алеющих в глубинах затененных
домами палисадников мальв, не ощущая едва уловимого запаха флоксов,
смешанного с бензиновыми выхлопами автомобилей; но Анна Павловна ощущала,
видела, чувствовала все это. Казалось, обоняние и осязание обострились до
предела - вот так же, всеми клеточками своего тела, чувствовала Анна
Павловна мир, когда была молодой, в дни своего счастья - окончания
гимназии, поступления в театр, первого замужества... Все вокруг
принадлежало ей, и сама себя она считала неотъемлемой частью этого мира. В
такие мгновения она казалась себе совершенной, здоровой, красивой. И еще -
умиротворенной. Счастливой. Жизнь ей нравилась, ни о какой смерти уже не
думалось; прохожие, даже самые неприятные и грубые, казались милыми,
благородными людьми...
Улыбаясь, Анна Павловна дошла до станции метро, выбрала у цветочницы
несколько свежих, недавно срезанных астр с капельками еще сохранившейся
утренней росы, сложила головки в ей одной ведомый букет и отправилась
назад.
Она шагала, посмеиваясь над собой: рядом с ней, отражаясь в
стеклянных витринах магазинов, двигалась старуха, прямая оттого, что в
руке у нее были астры с капельками росы, а старуха задалась важной целью
донести до дому не только астры, но и росу...
Войдя в прихожую, она улыбнулась портрету мужа, пронесла цветы на
кухню, осторожно опустила их в вазу, приготовленную с вечера, налила
из-под крана холодной воды.
Хрустальная ваза запотела. Анна Павловна вернулась в прихожую и
поставила цветы на полочку под портретом.
Она вглядывалась в автопортрет молодого мужа, написанный в очень
плотных черно-синих тонах, вдыхала тонкий запах его любимых цветов, и на
сердце у нее было светло и ясно.
Анна Павловна стояла так долго, чуть прикрыв глаза, словно вспоминая
что-то, потом провела рукой по портрету, вздохнула и, шаркая тапочками,
пошла на кухню...
День обещал быть удачным во всем. Анна Павловна напевала про себя
какую-то новомодную песенку - совсем не в ее строгом вкусе и тем не менее
привязчивую, - дела у нее спорились, блюда заполнялись закусками, в
холодильнике застывал холодец, на подоконнике золотилась рябиновая
настойка, приготовленная по особому, еще маминому, рецепту - для мужчин,
если появятся.
Готовясь к празднику, Анна Павловна прислушивалась, не зазвонит ли
телефон.
Часы в прихожей гулко ударили десять раз.
Телефон зазвонил, это было естественно, он должен был непременно
зазвонить, и Анна Павловна ждала этого мгновения, и все-таки от резкого
звонка ее пронизал какой-то озноб. Она торопливо вышла из кухни, вытирая
руки полотенцем, взяла, улыбаясь, трубку.
- Я поздравляю вас, Анна Павловна, - услышала она знакомый Сережин
голос. Не давая ей ответить, Сережа продолжал скороговоркой, как бы
перебивая сам себя: - Летом я написал много пейзажей, знаете, я делал их
на маленьких картонах, величиной с ладонь, как открытки, понимаете, их