"Альберт Анатольевич Лиханов. Каждый год, в сентябре... (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

можно увидеть все сразу, и будет впечатление целой местности, это возле
нашей дачи, я захвачу вечером, и еще у нас вышел Тютчев, которого сделал
я, так во сколько сегодня?
Он на мгновение утих, и Анна Павловна припомнила Сережу тогдашнего,
но припомнила лишь на мгновение, словно выхватила пожелтевшую фотографию
из старого альбома и тут же сунула ее обратно. Надо было отвечать, Сережа
ждал на том конце провода, ему, конечно, надо было куда-то там мчаться или
возле него стояли люди, а он бесцеремонно взял трубку, набрал номер,
выложил свои мысли, а теперь ждал...
- Спасибо, Сереженька, - сказала наконец она, - вы, как всегда, самый
первый. Сегодня в семь, но приходите раньше, приходите сразу после работы,
если у вас пейзажи с собой, а если нет, обязательно захватите...
- С собой, с собой, приеду сразу, - затараторил Сережа, но теперь он
действительно торопился, значит, и в самом деле возле него стояли люди, -
пока, до вечера!
Он не дождался ее ответа, в трубке раздались короткие гудки, Анна
Павловна послушала их, покачала головой и направилась на кухню.
Что-то она вспомнила у телефона, но что? Ах да, Сережу тех времен. Он
всегда швыркал носом, и она вечно давала ему платки, которые он непременно
терял, а ноги всегда у него были мокрые, он был зеленущий от холода и от
недоедания, и Анна Павловна пичкала его гематогеном, который покупала
специально для него. Костя, когда уходил Сережа, говорил, что художника из
мальчишки никогда не получится, слишком уж он неусидчив и слишком поспешны
его мысли. И все-таки Сережа был любимым Костиным учеником.
Другие ученики были и ярче и даровитее, и они то приближались к
Косте, вызывая ответную влюбленность, то постепенно или вдруг - смотря по
характеру и обстоятельствам - отходили, а Сережа был постоянен.
Костя всегда и все переживал, близко принимал к сердцу, когда самые
даровитые его ученики перебегали к другим учителям, более именитым: было в
лучах славы, видимо, всегда теплее, от чужой славы перепадает и другим,
менее талантливым, а главное, небольшое дарование рядом со звездой светит
само как бы поярче, по крайней мере жизнь рядом со светилом всегда
приятнее, легче, инерция славы распространяется и на учеников - шутка ли,
ученик знаменитого К. или там Т.! Вот они и уходили, а Сережа оставался
всегда. Может быть, понимая, что настоящий художник все равно из него не
получится? Хотя вряд ли...
Анна Павловна задумалась. Сережа, кажется, никогда об этом и не
думал - он всегда торопился, говорил по телефону скороговоркой; такие
люди, наверное, надолго не задумываются, но это еще не значит, что они
поверхностны, неумны. У Сережи оказалось привязчивое, доброе сердце, и,
однажды полюбив Костю, он не мог ему изменить.
А ведь Костя был прав, неожиданно подумала Анна Павловна, художника
из Сережи не вышло, он служит художественным редактором в издательстве,
пишет пейзажи - для себя! - он всегда это подчеркивает, смеясь: "Я самый
свободный художник, потому что никуда не стремлюсь, ни на какие выставки,
а пишу для себя, понимаете, только для себя!" Но почему же он выбрал эту
профессию? Он не умеет ничего, кроме этого, но и это умеет плохо, без
таланта тут нельзя... Да, да, мысль была неожиданна, она не приходила
раньше к Анне Павловне, за столько лет ни разу не приходила. Значит, он
выбрал этот путь из-за Кости, из-за своей привязанности к нему, отказаться