"Осип Мандельштам. Четвертая проза" - читать интересную книгу автора

Осип Мандельштам.

Четвертая проза


---------------------------------------------------------------
"Международное литературное содружество", 1971,Собр. соч. в 3 томах. Т. 2 стр. 177-192.
OCR: Андрей Никитин-Перенский (pdf-mp3-библиотека "ImWerden") б http://www.imwerden.de
---------------------------------------------------------------


1


Веньямин Федорович Каган подошел к этому делу с мудрой расчетливостью
волхва и одесского ньютона-математика. Вся заговорщицкая деятельность
Веньямина Федоровича покоилась на основе бесконечно-малых. Закон спасения
Веньямин Федорович видел в черепашьих темпах. Он позволял вытряхивать себя
из профессорской коробки, подходил к телефону во всякое время, не зарекался,
не отнекивался, но главным образом старался задержать опасное течение
болезни.
Наличие профессора, да еще математика, в невероятном деле спасения
пятерых жизней путем умопостигаемых, совершенно невесомых интегральных
ходов, именуемых хлопотами, вызывало всеобщее удовлетворение.
Исай Бенедиктович с первых же шагов повел себя так, будто болезнь
заразительна, прилипчива - вроде скарлатины - так что и его - Исая
Бенедиктовича - могут, чего доброго, расстрелять. Хлопотал Исай
Бенедиктович без всякого толку. Он как бы метался по докторам и умолял о
скорейшей дезинфекции.
Если бы дать Исаю Бенедиктовичу волю, он бы взял такси и носился бы по
Москве наобум, без всякого плана, воображая, что таков ритуал.
Исай Бенедиктович твердил и все время помнил, что в Петербурге у него
осталась жена. Он даже завел себе вроде секретарши - маленькую, строгую и
очень толковую спутницу-родственницу, которая уже нянчилась с ним - Исаем
Бенедиктовичем. Короче говоря, обращаясь к разным лицам и в разное время,
Исай Бенедиктович как бы делал себе прививку от расстрела.
Все родственники Исая Бенедиктовича умерли на ореховых еврейских
кроватях. Как турок ездит к черному камню Каабы, так эти петербургские
буржуа, происходящие от раввинов патрицианской крови и прикоснувшись через
переводчика Исая к Анатолю Франсу, паломничали в самые что ни на есть
тургеневские и лермонтовские курорты, подготовляя себя лечением к переходу в
потусторонний мир.
В Петербурге Исай Бенедиктович жил благочестивым французом, кушал свой
потаж, знакомых выбирал безобидных как гренки в бульоне, и ходил, сообразно
профессии, к двум скупщикам переводного барахла.
Исай Бенедиктович был хорош только в самом начале хлопот, когда
происходила мобилизация и, так сказать, боевая тревога. Потом он слинял,
смяк, высунул язык, и сами родственники вскладчину отправили его в
Петербург.
Меня всегда интересовал вопрос, откуда берется у буржуа брезгливость и