"Мститель" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава вторая Сомнения принца Мориона

О том, как жестоко король Рагнерд покарал послов своего дяди, Великого князя Нейволда, принц Морион узнал едва ли не последним в королевском замке. Он занимал в нём вместе с семьёй и своим двором три дворца, которые стояли в некотором отдалении от центрального дворцового комплекса Большого королевского замка, стоявшего в самом центре Гордорайна на естественной возвышенности. Хотя по сути дела дворцы братьев, как бы соединял большой парк, на самом деле он скорее разделял их, так как в самом его центре росли такие густые заросли бамбука, что пройти через сад к центральному дворцу чинно и торжественно не представлялось возможным.

Однако, вовсе не это послужило причиной тому, что принц Морион узнал о том, что его брат с помощью магии заставил почти три сотни мужчин затолкать в себя такую прорву золотых и серебряных монет, а то, что он отсутствовал в Гордорайне так долго и по нему просто соскучились жена, дети, друзья и все прочие обитатели дворца принца Мориона. Поэтому он узнал о том, что произошло в большом королевском обеденном зале только на следующий день в полдень и ужаснулся. Одно дело заставить с помощью магии болотного вепря поверить в то, что перед ним не кожаные мешки с королевским золотом, а жирные волы, покорно стоящие перед ним, и совсем другое заставить своих пусть и дальних, но всё же родственников, видеть перед собой не золотые и серебряные монеты, а дивные яства.

Один из слуг, который был во дворце короля по делам, рассказал ему обо всём в деталях. Принц Морион со снисходительной улыбкой выслушал его рассказ о том, с какой жадностью эти жирные крысы заталкивали себе в рот монеты, думая, что это жаркое из мяса болотного вепря. После этого послов на руках вынесли из дворца, вывезли за город и только там король Рагнерд снял морок, объяснил им, что произошло и открыл портал прохода в Бедварен, столицу Великого княжества Тергания. По словам слуги послы, услышав об этом, только рассмеялись королю в лицо и сами вошли в портал прохода похваляясь друг перед другом, сколько он унёс в своём брюхе гордерийского серебра и золота, и что они теперь будут с ним делать.

Терганийцы конечно же были далеко не самыми приятными людьми, да, своей глупостью просто поразили принца Мориона, но они всё же были людьми, а не ужасными монстрами. Поумнеют они уже очень скоро, когда поймут, что в их глотки не лезет даже вода, а опростать желудки без помощи короля Рагнерда не смогут, но прежде чем Великий князь поймёт, какую западню ему уготовил умный племянник, им придётся очень сильно помучиться. Принца Мориона во всей этой истории возмутило только одно, не смотря на то, что их дядя была личность ещё та, самый настоящий бандит с большой дороги, за одну только сотую часть того золота, что он привёз с Южного континента, его брат король мог купить Великого князя Нейволда со всеми потрохами.

Именно это возмутило его больше всего. Ладно бы королевская казна испытывала стеснение в деньгах, но теперь, когда о финансовых неурядицах можно было окончательно забыть, его брат мог бы проявить если не хоть какое-то великодушие, то просто позвенеть туго набитой мошной перед остальными королями и купить преданность своего сквалыжного родственника. Принца Мориона это так возмутило, что он немедленно отправился во дворец к брату и хотя тот был чем-то занят, принял его практически немедленно. Король был угрюм. Его явно расстроили каким-то известием, но он встретил брата радушно, пригласил его сесть в кресло и первым начал разговор, сказав:

— Морион, извини, что я не позвал тебя вчера посмотреть на то, как именно я заплатил нашему дядюшке требуемую им сумму. Он совсем охамел, этот старый бандит.

Мало того, что Гордерия его фактически кормит и поит, так он ещё вздумал увеличить пошлины за проезд по нашей же земле в десять раз.

Принц Морион с лёгкой укоризной сказал ему:

— Брат, но это всё же наши родственники. Не проще ли было взять и купить этого старого поганца? Всего за две, три тысячи фунтов королевского золота он с огромным удовольствием оставил бы своё Великое княжество на твоё попечение, а сам отправился бы на Олорум и ту бы его больше никогда не увидел.

Похоже, что только сейчас король Рагнерд сообразил, что это было бы куда более правильное решение и пробормотал:

— А ведь ты прав, Морион. Хотя с другой стороны каждая унция королевского золота, это полный доспех из королевской стали для гордерийского воина, а они для меня, всё равно что родные дети, но я подумаю над твоими словами, ведь уже максимум через три дня Нейволд поймёт, в какое дерьмо он вляпался со своей жадностью и беспринципностью. Понимаешь, Морион, он ведь не сам до этого додумался. Просто нашим соседям очень хочется втравить нас в какую-нибудь войну накануне Дня поминовения усопших. Ты будешь смеяться, Морион, но вслед за старым Хонаром на старости лет тронулся умом ещё и король Ллардхольм, хотя эльды вроде бы способны до самой глубокой старости мыслить здраво. Ему почему-то взбрело в голову, что мы тут ездим на остроухих верхом! Хуже того, он намерен преподать нам хороший урок! Ты можешь поверить в такое, Морион? Вот и я не поверил сначала тому донесению, которое мне доставили сегодня утром, но дело обстоит именно так.

Эльды судя по всему готовятся к войне, так что с началом осени от них можно будет ждать всяческих неприятностей. Ну, ничего, у меня есть в запасе один трюк, который быстро приведёт старину Ллардхольма в чувство и к нему мигом вернётся рассудок. О, это будет просто замечательный подарок ко Дню красного листа для всех эльдов, Морион. Эльды будут в восторге от него.

Принц Морион внутренне содрогнулся от слов брата. Ему было прекрасно известно о том, что он недолюбливал эльдов, ведь что ни говори, а королю Рагнерду, когда он ещё был принцем, однажды пришлось почувствовать на себе, что такое эльдская стрела, пущенная из тяжелого лука. Только то, что в нём текла королевская кровь, спасло его от смерти и он ускакал от эльдов с двумя стрелами в груди и тремя в спине. Хотя король Рагнерд и вспоминал тот случай со смехом, принц Морион не очень-то верил, что он давно уже обо всём позабыл. Эльды всегда были для Гордерии самой большой проблемой и было похоже на то, что его брат нашел способ, как их хорошенько проучить. Ему-то этот способ был давно известен, но он помалкивал. Наконец король поинтересовался у него:

— Морион, ты пришел ко мне по делу или заглянул, чтобы просто поболтать по старой дружбе? Если по делу, то я очень занят, ну, а если просто поболтать, то у меня ещё есть полчаса.

Король широко улыбнулся и принц ответил с улыбкой:

— Всего лишь только поболтать, Рагни. Корнелия и девочки просили передать тебе, что они восхищены твоими подарками, а принц Торвальд, как мне кажется, уже две ночи даже спит с твоей шпагой в обнимку. Это ведь шпага нашего славного прадеда Рагни? Если это так, значит ты хочешь призвать его в армию?

— Не совсем так, Морион. — Сказал король — Мне очень нравится Торви, он очень отважный юноша, но сражаться ему ещё рано. Просто я хочу, чтобы он стал шеф-полковником нашего дворянского кавалерийского корпуса. Это придаст парню вес в глазах дворян Гордерии и всякие болваны перестанут называть его довеском. Вот ведь придурки, так придурки! Неужели они не понимают, что в случае нашей с тобой смерти королём над ними будет Торви? Знаешь, Морион, порой я отказываюсь понимать этих болванов.

Если я до сих пор не женился, так значит всё, меня одолела мужская немочь. Если тебя снова потянуло в какие-то неведомые земли, куда только ты и можешь открыть портал прохода, то это обязательно должно означать, что я тобой недоволен и снова приказал тебе убраться с моих глаз подальше. Просто какие-то идиоты! Вот я сегодня отдал приказ кузнецам немедленно перековать все доспехи и что же ты думаешь? Все станут говорить, что король Рагнерд готовится к войне с эльдами и что он намерен присоединить их королевство к Гордерии. Но ведь этим болтунам и этого будет мало! Они начнут плести вздор о том, что я намерен вторгнуться вместе с эльдскими лучниками в подземелья гномулов и захватить ещё и их королевство, чтобы потом мощью всех трёх народов покорить весь континент Олмарт, а затем и того хуже, весь Гекатан. О, ты даже не представляешь себе, Морион, как мне надоели все эти досужие вымыслы.

Сердце принца Мориона тревожно сжалось, но он быстро взял себя в руки и негромко сказал:

— Брат, это всего лишь сплетни торговок на рынке.

Король горестно усмехнулся и промолвил:

— О, да, Морион. Я ещё не собрал Малый королевский совет и даже сам не знаю, когда сделаю это, а они уже судачат о том решении, которое я принял. Увы, гордерийцы большие любители поговорить, не то что эльды. Давай лучше поговорим о твоих девочках, Морион. Они у тебя стали такими красавицами. Наверное уже очень скоро улетят пташки из родного гнезда?

Принц Морион широко заулыбался. Его брат, похоже, был в курсе событий происходящих во дворце принцесс. Он кивнул головой и с удовлетворением сказал:

— Похоже, что дело идёт к тому, Рагни. Сын короля Гарольда, принц Эдвин, даже купил особняк в центре Гордорайна и переехал в него из посольства своего батюшки, лишь бы быть каждое утро к завтраку в покоях принцессы Мелинии.

— Хороший парень этот Эдвин. — Кивнув головой сказал король Рагнер — И его отец отличный парень и прекрасный король, Морион. Я буду счастлив благословить их брак.

Они поговорили о семейных дела пока что одного только принца Мориона ещё минут пятнадцать и принц покинул кабинет короля Рагнерда, а тот вернулся к прерванным делам. Хотя разговор прошел вроде бы в тёплой и непринуждённой обстановке, на сердце у принца была тревога. Слишком уж был возбуждён его брат, когда речь зашла о сплетнях. Он явно что-то пытался скрыть, точнее не что-то, а свои приготовления к войне и тут королевское золото, да, ещё в таких количествах оказалось весьма кстати. Ещё больше принца встревожил тот возможный сценарий войны, который, словно бы невзначай, как сплетню, раскрыл ему король Рагнерд.

Если он действительно докопался до того, что гоблоты Синих Земель могут играючи вторгнуться в горы и приставить нож к горлу эльдов и те не смогут ничего сделать в ответ, то тогда, связав их военным союзом, его брат сможет с такой же лёгкостью покорить гномулов Сазарда.

Если это произойдёт, то мысль о мировом господстве, которую принц Морион прочитал в глазах своего брата, обретёт черты реальности. Гордерийцы вместе с гоблотами, эльдами и гномулами действительно смогут завоевать весь континент Олмарт, а вслед за этим и все остальные пять континентов, два из которых ещё практически не изучены, но и там тоже живут люди, эльды, гоблоты и гномулы, не говоря уже о демиарах, уж, те-то живут везде и это именно они рассказывают всяческие небылицы о неведомых землях, вводя людей в заблуждение. Как и люди демиары большие любители путешествий, вот только цели у них совершенно разные.

Демиары просто любопытны и им практически неведома корысть, ведь всеми материальными благами они могут пользоваться только на земле, зато люди как раз очень алчны.

О том, что на Южном континенте, центр которого представляет из себя жаркую пустыню с несколькими сотнями оазисов, всё побережье окружено мелководьем, а между ним и пустыней лежит широкое кольцо невысоких гор, принц Морион узнал только добравшись до места. О гоблотах Южного континента знакомый принцу демиар-воздушник рассказывал, как о кровожадных магах-воинах, которые готовы убить каждого, кто посягнёт хотя бы на крупинку золота в ручьях, сбегавших с гор в море, а на деле это оказались милейшие существа. В самом центре Южного континента, круглого, как колесо телеги, возвышался неприступный пик одного из высочайших Столпов Мироздания, но чёрный дракон, охранявший его, куда-то сгинул.

Это была тварь редкостной подлости, но всё же худо-бедно он охотился на молодых болотных вепрей, а иногда, выторговав себе побольше золота, даже убивал и матёрых монстров. С тех пор, когда этот старый мерзавец куда-то сгинул, гоблотов вконец одолел матёрый, свирепый вепрь, который порой забирался даже в пустыню и разорял там оазисы. Убить эту тварь было действительно великим подвигом, но принц Морион обошелся без лишнего геройства. Ему помогли обширные знания, магия и хитрость. Теперь, когда старого вепря не стало, гоблоты, вооруженные новым охотничьим приёмом, наконец наедятся досыта. Маги они были преизрядные, а силы и отваги им было не занимать.

После того, каким запомнился южанам маг-путешественник из далёких северных земель, они уже не встретят копьями и стрелами какого-нибудь отважного мореплавателя, который доберётся на фракке до их небольшого континента. Ну, а уж если он привезёт им стоящий товар, то уплывёт назад не с пустыми карманами.

Принц Морион хорошо объяснил простодушным южанам, какова истинная цена их золота.

Однако, может случиться и так, что вместо купеческой фракки к берегам Южного континента приплывут фракки с солдатами на борту, которым будет приказано подчинить этот континент или того хуже это будут пираты. Тогда к своим собственным проблемам у южан добавится ещё и эта. Всё-таки хорошо, что в их мире имелось лишь считанное число магов, которые могли перемещаться с места на место через порталы прохода, а не обычным способом.

Принц Морион думал об этом шагая по длинным коридорам к выходу. Королевский дворец жил своей сосредоточенной и немногословной жизнью, которая была ему мало понятно и в этой сосредоточенности он тоже чувствовал некую угрозу. Хотя в нём и текла королевская кровь, он не понимал, почему короли всего старались добиться одной только силой. То, что королевство Гордерия некогда было самым большим не только на континенте Олмарт, но и на всём Гекатане, объяснялось только тем, что такой являлась Великая Гордерийская Равнина, ограждённая от всех остальных земель горными хребтами. Понятное дело, что первые люди, поселённые здесь богами, постарались сразу же освоить её всю целиком и сделать так, чтобы она была под властью одного короля, а не многих. Это ведь для всех остальных их соседей были свои земли и те, которые они отвоевали у беспечных гордерийцев. Короли Гордерии так не считали. Для них земли за горами никогда не было и только ту землю, что лежала до гор, они всегда считали своей и сражались за неё.

Принц Морион, как и король Рагнерд, считал, что захваченные почти сто лет назад земли нужно обязательно вернуть и был готов во всём помогать своему брату, но опасался, что он на этом не успокоится и такое в истории Гордерии уже было.

Гордерийцы трижды переходили через невысокие горные хребты и трижды это кончалось для них весьма печально. Сегодня его брат дал новую пищу для этих опасений, а ему очень не хотелось, чтобы он повторил ошибки прошлого. Миры Олдорана не зря ведь считались во Вселенной Олоранум мирами справедливости. На них взирал с трона своего отца бог Лортар. Если в других мирах все смертные молили его перенести их души после смерти в один из пяти миров Олдорана, то с Гекатана туда мог отправиться любой достаточно сведущий в этом деле маг и уже там дождаться перехода в более совершенный мир. Если он не совершил тяжких преступлений, которым не может быть прощения.

Война почему-то не считалась тяжким грехом в той части Вселенной Олоранум, которую боги наделили магией, а уж во всей остальной Вселенной и подавно. Даже если ты нападал на своего соседа, тебе достаточно было иметь веский повод к войне, назвать его вслух и всё, твоя армия может двигаться в поход на врага.

Герои, павшие в войне с обоих сторон, отправятся прямиком в один из миров Олдорана, а то и вовсе в Волшебные сады Олдора, но в конце концов выяснится, что кто-то из королей совершил роковую ошибку и тогда его посмертная судьба будет незавидной. Принц Морион любил своего брата и потому больше всего боялся, что однажды он перешагнёт ту тонкую грань, которая отделяет славу от позора, честь от бесчестия и вечное блаженство от вечных же мук. Он даже был готов к тому, чтобы увести его с гибельного пути силой.

На взгляд принца король Рагнерд вчера подошел опасно близко к той невидимой черте, за которой справедливость становилась произволом. Да, вопрос с дядей действительно нужно как-то решать, но не таким же кощунственным образом. Впрочем тут принц Морион прекрасно понимал, что он слишком суров к брату, ведь он придал всему этому вполне невинный вид фактически отчего внушения и если Нейволду не всё равно, что будет с ним после смерти, когда он расстанется с физической оболочкой, то этот вздорный толстяк примет правильное решение. Тут его брат король поступил мудро, хотя и довольно жестоко, вот только какие планы он замыслил на будущее?

Принц Морион вышел из дворца, сел в открытую карету и велел везти его во дворец.

Время уже близилось к обеду, но он решил преломить сегодня обеденный хлеб не со своей семьёй, а со старым другом и потому быстро соткал в руках маленького посланца, вложил в него фразу: — «Жди меня к обеду. Твой друг Морион» — и выпустил маленькую полупрозрачную птаху на волю, чтобы та полетела в дом эльдарского принца Анноэля. Этот эльд был на полсотни лет старше принца Мориона и по меркам эльдов был ещё совсем юношей, ведь многие эльды жили по полторы тысячи лет, в то время как даже королям-магам редко удавалось продлить годы своей жизни до семисот. Принц Морион не смотря на то, что ему уже было сто тридцать шесть лет, считал себя молодым мужчиной, да, и женился он всего лишь тридцать восемь лет назад, взяв в жены совсем юную принцессу, которую очаровал рассказами о своих путешествиях.

Почти пятнадцать лет они путешествовали вместе, пока она не родила ему двадцать два года назад дочь. После этого оба короля, её отец и его брат, категорически запретили ему брать принцессу Корделию даже на загородные прогулки, если вместе с ними не отправлялся весь двор. Принц Морион не был на брата за это в обиде, ведь он всё-таки сдержал слово и показал своей жене практически весь Гекатан и даже побывал вместе с ней в самом центре Южного континента, который на местных наречиях имел добрых две сотни названий. Наверное поэтому их любовь не угасла на исходе четвёртого десятка лет. Принцесса Корделия написала добрых два десятка книг о своих путешествиях и тем самым смутила многие тысячи девичьих сердец.

Очень многие девушки, выходя замуж, даже стали требовать от своих избранников, чтобы те совершили вместе с ними свадебное путешествие хотя бы в соседнее королевство и те соглашались.

Думая о том, куда отправить в свадебное путешествие свою дочь, когда она выйдет замуж за принца Эдвина, он вошел в свой дворец, но только для того, чтобы послать слугу с сотворённой им розой к жене известить её, что он будет обедать сегодня вне стен своего дома. Более лучшего времени, чем обеденное, у него для разговора с принцем Анноэлем не было. Вряд ли король Рагнерд побеспокоит его в эти два часа, а поскольку до часа дня оставалось не так уж и много времени, то принц, одетый в чёрный дорожный наряд высокородного дворянина, простой, но очень удобный и даже красивый, немедленно навесил на себя морок меняющий внешность и вышел из дворца через чёрный ход за его пределы и оказался в подвале принадлежащей ему лавке, торгующей экзотическими товарами.

Даже её управляющий не знал о том, что из подвала лавки можно было тайно подняться на склад в небольшую каморку, выйти из неё незаметно, чтобы потом, смешавшись с толпой приказчиков и покупателей, разбирающихся друг с другом и товарами, выйти прямо на улицу через широкие, распахнутые с утра и до позднего вечера ворота. Идти было недалеко, но принц не стал рисковать и потому возле склада нанял закрытую карету. Кучер даже не удивился, когда из его экипажа вместо тучного приказчика лавки вышел стройный господин в чёрном. Он лишь проверил серебряную монету о магический камень, определяющий истинные ли это медь, серебро или золото. Принц Морион даже и не подумал этим возмутиться и спокойно стоял на тротуаре, пока кучер возился со своим магическим камнем. В первую очередь потому, что тот запросто мог огреть его кнутом. Ему бы ничего не сделалось, магия королевской крови легко отбросила бы кнут, но вот морок мог слететь с его лица и тогда всему городу стало бы известно, что он бродит по городу без телохранителей.

Наконец кучер кивнул головой и уехал, а принц Морион, прежде чем идти дальше, не спеша огляделся. Он приехал на улицу Часовщиков, всю застроенную добротными особняками в четыре-пять этажей. Часовщики давно уже здесь не жили. Их в этом центральном районе сменили люди побогаче и произошло это очень давно, ещё лет четыреста назад. Убедившись в том, что за ним никто не наблюдает, он вернулся к тому дому, мимо которого проехал несколько минут назад. Это был самый настоящий дворец, построенный в форме подковы, с красивым парком за витой, кованой оградой, но принц Морион не пошел к центральному входу, а подошел к двери бокового придела. Хотя его друг занимал покои в центральной части этого красивого, трёхэтажного бело-голубого здания с золочёной крышей, их встреча должна была произойти в небольшой уютно столовой для избранных гостей, а именно таки он и был для принца Анноэля.

То уже ждал его у входа обернувшись привратником и как только дверь захлопнулась, сбросил с себя маскирующий морок и показался перед старым другом в атласном небесно-голубом камзоле, расшитом серебром, тёмно-синих просторных штанах и чёрных сверкающих ботфортах. Он любил одеваться в наряды людей. Не смотря на то, что он был одет так дорого, принц немедленно кинулся в объятья к старому другу.

Принц Анноэль был немного выше принца Мориона, но не превосходил его ни в силе, ни в гибкости. Когда же они вволю поколотили друг друга по спине, эльд обнял своего старого друга за плечо и радостно вопя во всё горло, что было совсем не свойственно его народу, буквально потащил в обеденный зал, в котором принц Морион сразу же учуял знакомый запах. Эльд, заметив это, воскликнул:

— Представляешь, Мори, твой братец одарил мясом того монстра, которого ты завалил у него на глазах, всех послов! Ну, и, как ты сам понимаешь, я был бы глупцом, если бы отправил его всё своему деду. Естественно я оставил себя добрую половину и поступил правильно, старина! Сейчас вы с тобой отведаем той пищи, которую когда-то вкушали наши боги.

Принц Морион был одним из немногих мужчин, которые обедали в этом небольшом, но очень роскошном обеденном зале. По большей части здесь бывали знатные дамы, которые хотели поближе познакомиться с послом Эльдхольма. Помимо того, что он был послом, принц Анноэль ещё и преподавал, как и принц Морион, в королевской академии магии одно из самых мирных магических знаний, — магию утешения. Вот как раз из-за неё-то он и прослыл среди дам Гордорайна самым искусным любовником, но помимо алькова в этом приделе, в его цоколе находился ещё его секретный кабинет, он же магическая лаборатория, но туда принц Морион сегодня не собирался спускаться. Ему было прекрасно известно, что и эта столовая была прекрасно защищена от подслушивания. Принц Анноэль усадил его за небольшой круглый стол, рядом с которым стоял сервировочный столик, взял с блюда обеденный плоский хлеб и молча протянул его другу. Тем самым он, как бы делал его хозяином своего дома.

— Преломляю сей хлеб во славу Олора и во имя нашей дружбы, Анноэль. — Торжественно произнёс ритуальную фразу принц Морион и весело добавил — Пусть сон богов будет спокоен, а мы с тобой всегда счастливы и сыты тем, что пошлют нам к столу боги. Да, мой брат меня снова поразил. Кабанчика, конечно, я завалил знатного, но будь на то моя воля, то сам бы его и слопал. Зажарил бы его целиком и как начал с пятачка, так и трудился бы до самого хвоста всю свою оставшуюся жизнь.

Эльд, ставя на стол две большие отбивные, приготовленные на углях по-эльдарски, громко расхохотался и согласился:

— Признаться, Мори, я с удовольствием составил бы тебе компанию и провались всё остальное пропадом. Даже женитьба. Хотя нет, брат, я всё-таки с твоего позволения женился бы. А что, забавная была бы картина, Мори, — ты с Корделией трескаешь правую половину кабана, а я со своей женой левую. Ладно, это всё хорошо, парень, только мне хочется знать вот какую вещь, ты хоть понимаешь, какого именно зверя ты сумел завалить?

Эльд говорил и одновременно быстро ел отбивную, вкус которой был таков, что принцу Мориону вообще было не до разговоров. Тем не менее он всё-таки ответил другу:

— Похоже на то, Ан, что ты, как маг, далеко не так прост, каким хочешь казаться всем, раз заговорил об этом. Ну, что же, я с удовольствием отвечу тебе на этот вопрос. Братишка, мне прекрасно известно, что в мои силки угодил сам король всех болотных вепрей Гекатана и сделал я это только из чувства милосердия. Понимаешь, Ан, кто-то лет за двадцать пять до этого дня грохнул короля драконов Гекатана и им, как мы с тобой и думали, действительно оказался чёрный дракон. Так что все домыслы о том, что король драконов был сражен пять тысяч лет назад, это полная чушь. Эта сволочь дожила до наших дней и вот что я тебе скажу, старик, мерзавцем этот Рааштальд был просто полным и всё, что говорится в древних книгах о нём и его поганой магии, чистая правда. Это он стравливал всех смертных между собой.

Теперь тебе, наверное, захочется спросить меня о королевских амулетах Великого Шурругаша, так ведь? — Эльд молча кивнул головой и принц ответил — На их счёт можешь успокоиться. Если бы не королевское золото, которым я набил этого старого мерзавца до самой задницы, мне бы никогда не удалось его убить и сделать это на Элхортоне я не мог. Мне нужно было обязательно доставить его в жилище короля, то есть во дворец Рагнерда. Не знаю кого мне за это благодарить, но мой братец совершенно никудышный маг. Он даже не понял, какого зверя я приволок в его дворец на огромных дрогах. В общем так или иначе, но я вынул из тела Великого Шурругаша все королевские амулеты Ан и теперь мне очень хочется знать имя того парня, который тишком грохнул Великого Рааштальда. Представляешь себе, дружище, эти твари так даже ни разу и не сцепились между собой, зато они вволю поизмывались над всеми обитателями Элхортона, но теперь обоим людоедам пришел конец и мой брат поступил очень мудро, отправив часть мяса этого зверя другим королям. Но самое главное, что мне даже не пришлось его об этом просить. Ну, а теперь твоя очередь просветить меня, Анноэль. Рассказывай мне всё, что тебе известно о воине, сразившем эту мерзкую, летающую чёрную крысу.

С отбивными было покончено и принц Анноэль, убрав тарелки со стола, поставил перед собой и своим другом заливное из отварной кабанятины, но уже по-гордерийски.

Обильно сдобрив это блюдо острыми эльдскими приправами, он сказал:

— Мори, я всё-таки вычислил день этой великого поединка и то место, где он произошел. Попутно я разгадал одну из тайн драконов. Эти крылатые гиганты не сидят, словно куры, на самых высоких вершинах. Они живут внутри этих гор, а раз так, значит там у них есть большие пещеры. Не стану приводить тебе здесь все свои расчёты, но всё действительно произошло на Элхортоне двадцать пять лет тому назад прямо внутри горы Хортон. Ну, и, как ты сам понимаешь, братишка, этим героем мог быть только демиар-подземник и теперь ты с лёгкостью догадаешься и сам, кто же это мог быть. Чистый демиар-подземник, который никогда не высовывал носа из своего уютного пламенного мира, на такое никогда не отважится. Ну, и к тому же даже сам Великий князь подземного мира против последнего из драконов не боец. Тот его одной соплёй в прах обратит. Значит это может быть только опытный перевёртыш. Причём такой, который не только нагулял на земных хлебах хорошую ряшку, но и воин не из последних, и к тому же он должен быть ещё и очень могущественным магом, ведь вернуться под землю, а потом вылезти наружу в драконьей пещере не потеряв своих физических кондиций это одно, но ему же ещё потом нужно было привлечь из своей оружейной комнаты доспехи и меч. В общем парень этот на все руки мастер.

Принц Морион быстро покончил с заливным и сказал:

— Завтра же отправлюсь в академию, вызову в свой кабинет этого вечного студента и надеру ему задницу за то, что он нас с тобой столько лет водил за нос. Ах, бедный солдатик, ветеран семнадцати походов, ах, скромный маг-травник шестого разряда, у которого папа простой кочегар в подземном мире, а мама прачка и кашляет. Засранец, столько лет крутить мне мозги и капля за каплей выцеживать из меня все знания, которые я скопил тяжкими трудами чихая от пыли, когда искал в библиотеках деревенских магов, похожих больше на хлев, древние свитки. Кстати, откуда у этого нахала взялись вуларановые доспехи?

Принц Анноэль пожал плечами и ответил:

— Кто же это знает? У этого пройдохи Вул-Раон-Ковра и не такое может найтись.

Бьюсь об заклад, Мори, он может быть и Вул-Раон, но только не Ковр, а Ваштаран и скорее всего тоже является принцем, как и мы с тобой. Хотя его папаша, Великий князь Вул-Тей-Ваштаран, как и все остальные демиарские Великие князья вроде бы и не является королём, правит он своими подданными так, что будь здоров. Королям Гекатана на зависть. Ладно, всё это хорошо, вот только вот так просто мы этого студента в угол не зажмём. Он будет похитрее нас с тобой обоих, Мори. Давай прикинем лучше, что мы с тобой с этого имеем?

Принц Морион улыбнулся. Если речь зашла о выгоде, а его друг под этим словом обычно подразумевал только новые магические знания, да, ещё непродолжительные любовные романы без тяжких последствий в виде случайно зачатых детей, то теперь он мог запросто задать ему тот вопрос, который его сегодня волновал более всего.

Он был знаком с этим эльдом вот уже сто пятнадцать лет. С тех пор, как поступил в королевскую академию магии, а это произошло в тот год, когда принц Морион узнал о том, что ему не суждено стать королём. Улыбнувшись в ответ, он поинтересовался у своего друга:

— Анноэль, что это ещё за разговоры пошли в Эльдхольме о войне с Гордерией?

Причём не где-то, а на Великом Отце Всех Буков. Если тебе что-то известно об этом, рассказывай.

Принц Анноэль изумлённо вытаращил на него свои золотисто-карие глаза, состроил зверскую физиономию, покрутил пальцем у виска и ехидным голосом поинтересовался:

— Мори, какой идиот сказал тебе такую глупость? Да, у моего деда на старости лет случаются припадки маразма. Недавно он даже заговорил о том, что пора бы ему жениться, раз он вот уже тридцать лет как вдовствует по сути дела, но ни о чём подобном он даже не заикался. Ты же знаешь, Мори, у меня в его шалаше на дереве что ни листок, то моё ухо и ляпни этот старый сучок хоть что-либо подобное, я узнал бы об этом уже через два часа. Все только того и ждут, когда старый Ллардхольм наконец заявит, что он откочёвывает на Эльдарот, чтобы как можно скорее призвать меня в наш лес. Они спят и видят, когда я разрешу всем эльдам строить нормальные дома, прокладывать в лесу дороги и, главное, допущу в лес демиаров и гномулов. Ну, ляпнул он пару раз, что слишком много эльдов покидает Великий лес Элхоторна и что пора положить этому конец, но это же он на нас, эльдов бочку катит, но никак не на людей. Да, тебе это и так прекрасно известно, что его шалаш только снаружи кажется здоровенным вороньим гнездом, а на самом деле внутри это самый обычный человеческий дом, который затащили на дерево.

Моего деда замучили на старости лет сквозняки, но эта старая грымза не хочет никому показывать, что и он поддался новым веяниям. Так что извини, братец, но всё это лишь свист ветра у белки между ушей.

Принц Морион задумался. Выходит брат его обманул. Поверить в то, что кто-то из тайных агентов короля мог обмануть его, он не мог. Раскройся такой обман и этому агенту не поздоровилось бы и его не спасёт уже ничто. Если это эльдар, позарившийся на золото, то его просто опозорят любым доступным способом, а если это подданный короля, то сидеть ему в тюрьме придётся очень долго. Это могло означать только одно, его брат король действительно затеял очень опасную игру и то, что его отправляли с посольством в Синие Земли, могло означать только одно, он намеревался привлечь себе на помощь гоблотов. Если так, то его нужно было остановить раньше, чем вождь Шеоршем узнает о том, какой огромной силой против эльдов обладают их курительные трубки, если набить их не табаком, а гавасом, мохом растущим на камнях в горах Сазарда. Видя что пауза затягивается, он горестно вздохнул и признался эльду:

— Принц Анноэль, ты знаешь меня уже много лет и во всём мне доверяешь. Более того, мы с тобой побратались по старинному эльдскому обычаю. Анноэль, извини, но о том, о чём я тебе сейчас скажу, ты не должен докладывать своему королю. Мы с тобой оба могущественные маги, в жилах которых течёт королевская кровь, а потому сможем решить эту проблему тихо. В общем всё дело в том, старина, что мой братец, похоже, вознамерился завоевать весь континент. Сначала он вместе с гоблотами вторгнется в Элхоторнский лес и заставит всех эльдов сдаться ему, потом, когда все эльды присягнут ему, поведёт вас в подземелья Сазарда и принудит гномулов сдаться и присягнуть ему. После того, как под его рукой будет такая армия, он с лёгкостью завоюет сначала весь континент, а потом и весь мир. Какие поводы для объявления войны он придумает, дело уже совершенно несущественное. Была бы армия, готовая к бою, а повод у любого короля всегда найдётся. Тем более, что я притащил ему столько королевского золота, что он может и три миллиона солдат облачить в доспехи из королевской стали.

Эльдский принц усмехнулся и спросил:

— Ну, если мы войдём в подземелья, то гномулы сразу же запросят пощады, ведь мы видим ночью ничуть не хуже, чем днём, но вот как король Рагнерд намерен завоевать Элхоторн, это большой вопрос. Его армия будет истреблена нашими лучниками ещё на подходе к нему. Так что ты ошибаешься, друг мой, на счёт своего брата. Он может быть и хотел бы объединить под своей рукой все земли Гекатана, только кто же ему даст это сделать?

Принц Морион покивал головой, горестно вздохнул и печальным голосом сказал своему названному брату:

— Анноэль, вы, эльды, слишком самоуверенны. Ответь мне на такой вопрос, брат, что будет с вами, если в вашем лесу разом появится тысяча существ, способных исторгать из своего рта удушливый дым смерти? Вы сможете с ними сражаться?

Розовощёкое лицо принца побледнело и он прошептал:

— Мори, этого не может быть. Если такое случится, то мы все погибнем. Дым смерти убивает эльда на расстоянии в три сотни метров. Такое существо даже будет невозможно сразить стрелой пущенной из самого мощного лука. Но послушай, этим оружием владели те наши противники, которые остались в древних мирах, созданных сотни тысяч лет назад. В этом мире нет ничего, что могло бы сгорая выделить этот дым.

— Ошибаешься, Анноэль, такое вещество на Гекатане имеется, хотя эльды его до сих пор не обнаружили. — Тихо сказал принц Морион — И мой брат имеет его в изрядных количествах, но что самое гадкое, Анноэль, это я доставил ему этот проклятый мох, который растёт на скалах Сазарда. Люди называют его гавасом и применяют его при лечении ожогов. Так вот, если эту дрянь смешать с обычным табаком, который так любят курить гномулы и особенно гоблоты, то он как раз и даёт дым смерти. На человека эта гадость тоже действует очень сильно, зато гоблоты курят эту адскую смесь и только крякают от удовольствия, но то, что является удовольствием для гоблотов Синих Земель, фактически уже союзников короля Рагнерда, является смертью для эльдов и меня всё это очень пугает. Понимаешь, Анноэль, у него в хранилище лежит сорок бочонков гаваса, хотя для приготовления мази от ожогов на сто тысяч человек хватит всего трёх пригоршней этого дьявольского мха. Далее, через пару месяцев он посылает меня во главе посольства, чтобы я поздравил вождя Шеоршема с юбилеем, а сегодня сказал мне, что получил донесение от своего агента в Элхоторне и тот сообщает ему, что уже этой осенью эльды могут начать войну против нас. Не слишком ли всё это напоминает попытку обосновать своё вторжение в твою страну, Анноэль? Я не могу пойти против брата в открытую, старина, ведь я же его брат и к тому же принц. Тем более я не могу желать ему смерти, хотя если он начнёт действовать, то погибнут десятки, если не сотни тысяч людей. Вот тут я со своим братом полностью согласен, Анноэль, все мы люди, хотя и отличаемся друг от друга, но не очень сильно за исключением демиаров, если они не находятся на поверхности нашей планеты. Ладно, дружище, а теперь давай поговорим о том, что мы можем реально этому противопоставить. Как говорится, предупреждён, — значит вооружен. Мой брат очень хороший человек, но он прежде всего король и потому думает о благополучии десятков миллионов людей, но при этом жизнь нескольких десятков человек для него ничего не значит.

Принц Анноэль так расстроился, что поднялся из-за стола и принялся мерить небольшой обеденный зал шагами. Внезапно он круто развернулся на каблуках, отчего даже взъерошил толстый ковёр покрывающий полк и с мукой в голосе воскликнул:

— Морион, но что мы можем поделать? Мы оба с тобой принцы лишенные какой-либо власти и не можем ни на что повлиять. Куда уж нам тягаться с твоим братом.

Принц Морион указал рукой на стул и строго сказал:

— Мы с тобой маги королевской крови, принц Анноэль. Поэтому сядь и давай подумаем, что мы в этой ситуации можем с тобой сделать. Время у нас ещё есть, а потому возьми себя в руки и успокойся. Если мы не сможем ничего придумать, то прольётся большая кровь и первым делом она оросит листья буков твоего великого леса, друг мой.

Эти слова заставили эльда сесть на место. Он свергнул своими глазами, которые в минуты волнения превращались в два ярко пылающих огня и со вздохом ответил:

— Прости, что я так забегал, Мори. Такая горячность не украшает ни одного эльда.

Тем более принца крови. Знаешь, старина, а ведь вдвоём мы ничего не сможем сделать. Для того, чтобы составить мощный заговор против короля-мага, нужно соединить усилия как минимум четырёх магов королевской крови и один такой маг у меня есть на примете. Это наш с тобой студент Вул-Раон-Ковра, который вот уже девять лет не может сдать экзамены за четвёртый курс. Мне сдаётся, что он завалил старого Рааштальда только ради того, чтобы завладеть его сердцем. У демиаров-подземников есть легенда, что они только тогда смогут полностью обустроить свой огненный мир и наслаждаться в нём всеми благами жизни, которые доступны всем остальным разумным существам, когда самый великий из них добудет сердце Верховного зверя-хранителя и даже не само сердце, это только оболочка, а жемчужину его жизни. Демиары-подземники полагали, что это король драконов Рааштальд, который для того, чтобы не пасть от руки одного из них, даже прикинулся покойником и распространил слух о своей преждевременной смерти. На самом же деле это был Великий Шурругаш. Я давно уже знал об этом, но помалкивал до поры, до времени, мечтая что-нибудь на этом выгадать. Если ты не скормил сердце этой старой свиньи собакам, то за этот трофей мы не только вытряхнем из этого двоечника всё, чем он поживился в пещере Рааштальда, но и обязательство принять участие в нашем совместно обряде, но вот где нам взять четвёртого компаньона, мага королевских кровей, я честно говоря не знаю, как не знаю и того, что нам следует предпринять в отношении твоего брата такого, чтобы и дело миром решить, и его королевское величество не так уж сильно потревожить, и славную Гордерию сберечь в целости и сохранности. Честно говоря, лично мне ничего умного в голову не приходит.

Принц Морион поднялся из-за стола и сказал с улыбкой:

— Ничего, Анноэль, мы что-нибудь обязательно придумаем. Кстати, а я ведь знаю, кто в нашей компании будет четвёртым. Хотя этот хитрый тип и выдаёт себя за копну сена, я его давно уже вычислил и у меня, кажется, есть что ему предложить такого, от чего этот парень никогда не откажется. Правда, время для встречи должно быть такое, чтобы в эту ночь на улицах города никого не было. Ну, ты меня понимаешь, надеюсь?

Эльд, торопливо вскочивший на ноги, даже обиделся, услышав такие слова и воскликнул:

— Мори, ты у меня сейчас по лбу получишь! Ты думаешь если эльды живут по две тысячи лет, так они уже не празднуют день Поминовения усопших? Ладно, здесь встречаться нам будет слишком опасно, но я полагаю, что этот несчастный двоечник Вул-Раон-Ковра не откажет в гостеприимстве двум своим профессорам, заглянувших к нему на огонёк. Хорошо, брат, встретимся в его берлоге за Осиным оврагом вечером дня Поминовения усопших. Я переговорю с этим хитрецом, а теперь прощай. Я на всякий случай немедленно отправлю посланца в лес к своему доверенному лицу и он выяснит всё о той болтовне, которая так смутила твоего брата короля. Если кто-то пробормотал слово война хотя бы лёжа в постели, ты об этом узнаешь. Ну, а теперь прощай, брат, выход ты найдёшь сам и с замком разберёшься.

Принц Морион покинул дворец своего друга-посла и незаметно вернулся в Большой королевский замок ещё до того момента, как его хватились. Сделал он это вовремя, так как уже через полчаса прибыл посыльный от короля Рагнерда и попросил его явиться в королевское хранилище. Такого за всю жизнь, что его брат был королём, не случалось ещё ни разу и принц Морион снова заподозрил неладное. Слишком уж настойчиво его брат приближал его к себе и к государственным делам. Это настораживало. Похоже, что всё на самом деле шло к войне и король хотел зачем-то втянуть своего брата принца если не в неё саму, то как минимум в подготовку к ней, прекрасно зная то, с какой неприязнью он относится к войне.