"Дракон — детектив" - читать интересную книгу автора (Дихнов Александр, Дихнова Татьяна)

Глава 1

В которой главная героиня начинает учебный день с обнаружения трупа, а затем, следуя совету призрака, оказывается беззастенчиво посланной

— Од'ем! — раздалось у левого уха, и по моему лицу проехалась пушистая мокрая метелка.

Недовольно заворчав, я перевернулась на другой бок, лелея слабую надежду урвать еще немного сна, но не тут-то было…

— Айлия, в'тавай, — вновь прозвучал требовательный писк, за отсутствием видимого результата практически сразу же перешедший в жалобный скулеж: — Ну в'таваай…

С тоской вздохнув, я признала, что придется просыпаться, и, повернувшись на спину, рассеянно погладила светлую шкурку тут же радостно вскочившего мне на живот ручного оцелота Фарьки, из которого, помимо прочего, получился еще и отличный будильник.

— Ну и зачем меня вытащили из кровати в такую рань? — зевая, осведомилась я, оценив по положению бьющих в окно солнечных лучей, что до начала занятий еще добрых два часа. С детства меня, как и остальных, приучили, что частое использование часов делает человека несчастным, портя его ауру, и я в совершенстве овладела искусством определения времени по другим признакам.

— Т'аэр, — весело помахивая хвостом, вякнул Фарь.

— О черт, действительно, мсье Траэр просил зайти, — согласилась я, заслоняясь подушкой от мелких брызг, летящих с хвоста оцелота во все стороны. — Интересно, что ему понадобилось? Вроде я никогда не входила в число его любимых учениц, что, в общем-то, неудивительно, ведь при всех моих способностях занудные переговоры с древесной корой, прежде чем получить силу, нагоняли сон. Да, если хочешь стать могущественным магом, этому приходится долго учиться, но можно хоть процесс обставить более занимательно?

Выслушав мою жалобную тираду, зверек сочувственно кивнул и тут же перешел к более насущным вопросам:

— Ыр!

Усмехнувшись, я открыла дверцу холодильника.

— И что же ты желаешь сегодня? На завтрак предлагаются три сорта сыра: крамер, фиассо и лантэ.

На мордочке моего немногословного собеседника отразилась настоящая мука выбора, но довольно быстро он принял решение.

— К'амер, — вскочив на стол, распорядился Фарька, получив же внушительных размеров ломоть, впился в него зубами и продолжал командовать: — А ты соби'айся.

— Слушаюсь. — Фыркнув, я повиновалась.

Не прошло и часа, как мы с Фарем вышли на крыльцо и вновь застыли в нерешительности.

— Пешком или на скурре? — поинтересовалась я, бросив мечтательный взгляд в сторону новенькой летающей доски, полученной в подарок на день рождения меньше месяца назад.

— Про'улки по'езны для фи'уры, — назидательно изрек удобно устроившийся на моем плече оцелот. Затем, видимо посчитав, что его реплика не слишком убедительна, привычно проехался хвостом по моему лицу и скомандовал: — Впе'ед!

— Аккуратнее, — осадила я разыгравшегося зверя, — макияж испортишь, зря я, что ли, столько времени старалась. — И, удостоверившись при помощи оконного стекла, что все на месте, двинулась в сторону коттеджей преподавателей.

Все вокруг еще несло отчетливые следы шедшего вечером дождя. Но если капли, задорно искрящиеся на листьях стоящих вдоль дороги деревьев, лишь привносили в мое настроение оптимизм, то лужи, встречающиеся через каждые полметра, и не успевшая толком подсохнуть почва, в которой вязли мои каблуки, исключительно раздражали. Фарька, правда, подобных настроений не разделял — покинув насиженное местечко на моем правом плече, он кубарем скатился в придорожную траву и, довольно отфыркиваясь, скакал от лужи к луже.

— Выпачкаешься — мыть не буду, — пригрозила я.

— То'да по'тель испач'аю, — отозвался этот пушистый поросенок.

Утешало лишь одно — вода в лужах была в меру чистой, да и постоянно забегая в траву, Фарь принимал импровизированный душ.

Вплоть до коттеджа мсье Траэра я не повстречала ни одной живой души. Обитатели Ауири никогда не любили ранние подъемы, это лишь мне пришлось изображать из себя восторженного жаворонка. И все же интересно, что именно понадобилось от меня в такой час преподавателю природных сил? Собственно, это скоро станет ясно — справа показалась дорожка, ведущая к его входной двери.

— Фарька! — позвала я. — Уй!

Этот негодник мигом взлетел ко мне на плечо, в полной мере использовав для этого свои маленькие, но чертовски острые коготки.

Обидевшись, я шепнула пару слов, в результате которых мой домашний любимец взмыл ввысь, наподобие воздушного шарика.

— Пусти! — возопил он.

Не обратив на его крики ни малейшего внимания, я обдала оцелота струей теплого воздуха, поскольку не желала промокнуть насквозь. Сочтя же урок достаточным, плавно опустила зверя на его законное место.

Тем временем мы оказались почти у самой двери из резного пробкового дерева, и, сделав еще пару шагов, я нажала на панель звонка.

— Симпатичная брюнетка и подозрительного вида зверь, — раздалось изнутри.

— Никогда не любила эти говорящие звонки, — пожаловалась я. — Не оставляют места для сюрпризов. Идешь открывать дверь и точно знаешь, кого увидишь на пороге.

— А ты за'еди зво'ок, кото'ый бу'ет шутить, — посоветовал Фарь.

— Отличная мысль. Он сообщает — стройный красивый блондин интеллигентного вида, ты в предвкушении распахиваешь створку и обнаруживаешь за ней рыжего увальня с бочонком эля. Бр-р. — Поежившись, я вновь надавила на панель.

— Все еще симпатичная брюнетка с ручным оцелотом, — отрекомендовал звонок.

Подождав пару минут, я пожала плечами.

— Может, он забыл?

— Или у него нет хо'ошего будильника?

— Да, — хмыкнула я. — В этом с тобой сложно сравниться.

— А то, — довольно махнул Фарь хвостом.

Во избежание дальнейшей дискуссии я толкнула дверь. Та послушно распахнулась.

Задумчиво пробормотав: «Странно все это», — я все же вошла внутрь, надеясь, что мой поступок нельзя отнести к незаконному проникновению.

С первого взгляда внутреннее убранство коттеджа Галя Траэра ничем особенным не поражало, да и большого желания глазеть по сторонам я не испытывала, так что, не задерживаясь, пересекла прихожую и позвала:

— Мсье Траэр! Мсье, вы дома?

Ответа не последовало, и я пошла дальше. Недоумение же мое потихоньку сменялось раздражением. Неужели я встала на два часа раньше лишь для того, чтобы обнаружить своего лектора мирно спящим?

— Хочешь, я его укусю? — любезно предложил Фарь, очень точно прочувствовавший мое настроение.

Попытавшись представить себе реакцию разбуженного таким образом преподавателя и перспективы в дальнейшем удачно сдать ему экзамен, я содрогнулась и помотала головой.

— Нет, спасибо. Думаю, нам не придется применять столь радикальные меры.

Тут я невольно втянула носом воздух.

— Ты чувствуешь?

— Что? — уточнил мой зверек, заинтересованно оглядываясь.

Если бы я знала что… В спальне, где я сейчас находилась, в воздухе витало нечто странное и смутно знакомое, но не обнаружилось ни малейших следов хозяина.

— Мсье Траэр! — съежившись, испуганно позвала я.

Фарьке тем временем наскучило мое плечо, и он спрыгнул на пол.

— Ты куда? — Обернувшись вслед неугомонному зверю, я наконец заметила, что спальня Галя Траэра выглядит… как бы помягче выразиться… немного неприбранной. Но если вглядеться внимательнее, становилось понятно, что царящий в комнате жуткий бардак вряд ли мог быть следствием просто хронической неряшливости. Согласитесь — если валяющийся на полу стул еще можно объяснить походом впотьмах на кухню за стаканом молока, то находящаяся под кроватью подушка, усыпанная землей из опрокинутого цветочного горшка, явно не относится к понятию «небольшого беспорядка, когда я точно знаю, что ножницы валяются под столом у правой ножки». Толком оглядевшись, я попыталась тихо присвистнуть, но, как обычно, получилось лишь шипение.

— Помнишь, я говорила, что все это очень странно? — вопросила я у невесть куда исчезнувшего Фарьки. — Так вот, я не ошиблась. Происходящее уже совсем не напоминает «Ой, извините, Айлия, я проспал». — Фарь молчал. — Ты куда подевался? — позвала его я и, заприметив открытую дверь, вышла на веранду в поисках этого непоседы.

За первый из семи семестров учебы в Высшей Академии Магии мне еще не доводилось хотя бы полуофициально побывать во внутренних дворах домиков преподавателей, а к ночным вылазкам моих немногочисленных сокурсников я не присоединялась, считая преодоление заборов в темноте не слишком увлекательным занятием. Соответственно сейчас мне представилась прекрасная возможность удовлетворить свое любопытство при свете солнца.

Первое впечатление отлично описывалось одним словом — миленько. Зеленый газончик, пара начинающих цвести клумб, белые скамеечки, и главное — бассейн. Круглый, с ярко-голубой водой. Завистливо вздохнув, я направилась к нему, дабы разглядеть поближе, попутно радуясь канувшему в небытие ощущению тяжести, которое навалилось на меня в спальне Галя Траэра.

— Мсье Траэр! — в очередной раз позвала я, уже не надеясь, в общем-то, получить ответ, но как раз в этот момент я увидела своего преподавателя.

Мсье Траэр плавал в том самом бассейне… облаченный в махровый красный халат.

— Вам плохо? — Я наклонилась поближе к воде и замолчала, обнаружив, что ответить мне он при всем желании не может — на волнах тихо покачивался труп с перерезанным горлом.

Охнув, я закрыла рот рукой, пытаясь не переполошить всю округу истеричным воплем, и постаралась понять, что же теперь следует делать, поскольку при всем моем богатом жизненном опыте обнаруживать труп мне еще не приходилось. Очевидным казалось только, что стоять столбом посреди двора не стоит, но, увы, перестать этим заниматься пока не получалось. Из легкого ступора меня вывел Фарь, неожиданно обнаружившийся в районе моих ступней и увлеченно с чем-то играющий.

— Что за гадость ты опять подобрал? — Нагнувшись, я подхватила клочок мягкой серой шерсти, в ту же секунду отшвырнула его подальше и, забыв о недавних благих намерениях, завизжала в голос: —Мышь! Мамочка, помогите! Мышь!

Фарька возмущенно мявкнул и унесся за утраченной добычей, я же, наконец сообразив, что мой отчаянный вопль имеет неплохие шансы привлечь живущих по соседству преподавателей, поспешно ретировалась через заднюю калитку и углубилась в лес. Для надежности.

Где-то в районе первой развилки я остановила беспорядочное движение и повернула к Академии, здраво рассудив, что при всех моих способностях, знаниях и талантах есть люди, в чьи непосредственные служебные обязанности входит расследование причин появления трупов в бассейнах.

Чем ближе подходила я к кабинету ректора, тем отчетливее понимала, что ввязываться в это дело, пусть даже путем простого сообщения о трупе, мне совершенно не хочется, более того, лишь здравый смысл удержал меня от немедленного бегства при встрече в приемной с привидением бывшего руководителя Академии — мсье Бьорека. Тем более что почти за год обучения в Академии я толком не привыкла к зрелищу полупрозрачного старика, еще при жизни прославившегося весьма своеобразным чувством юмора.

— Доброе утро…— наморщил призрак лоб. — Айлия, кажется?

— Да, мсье. У меня срочное дело к ректору Клеачиму. Он свободен?

— А что за срочность? Дом горит или домашнее задание Кидда сделать забыли? — Перестав строить предположения, временно исполняющий обязанности секретаря просунул голову в стену и, вернувшись, сообщил: — Думаю, если ты его отвлечешь, это пойдет лишь на пользу фигуре Урио. Заходи.

С понятным подозрением приоткрыв дверь, я не обнаружила за ней ничего из ряда вон выходящего и проскользнула внутрь. Мсье Урио Клеачим, являющий собой престарелого толстяка с выпирающим вперед круглым животом и торчащими по бокам головы во все стороны клочьями седых волос, сидел за столом и пил чай с печеньем. Заметив, что он уже не один, ректор вопросительно взглянул на меня и улыбнулся, поощряя. Не став испытывать его терпение, я заговорила:

— Доброе утро, ректор. Возможно, вы меня не помните, я Айлия, студентка второго курса…— Дойдя до этого места, я запнулась, не зная, как продолжить. Все же мне не каждый день приходилось сообщать о смерти преподавателей.

— Почему же, — фальшиво возразил хозяин кабинета. — Я прекрасно вас помню. А почему вы не на занятиях?

— Дело в том, что мсье Траэр просил меня перед лекциями зайти к нему. Когда же я это сделала, то обнаружила в бассейне его труп с перерезанным горлом, — выпалила я на одном дыхании и облегченно выдохнула.

— Правда? — раздалось сзади, и мсье Бьорек просочился сквозь стену. — Как интересно.

— Не вижу ничего интересного. — В кабинете появилось еще одно привидение, при виде которого ректор побледнел и чуть заметно съежился, а его супруга, чуть колышась под действием сквозняка, обратилась ко мне: — Большое спасибо за информацию. Думаю, теперь вам стоит все же отправиться на лекцию. И, милочка, постарайтесь не болтать языком попусту.

— Тем более что ничем хорошим это не кончится, — чуть слышно пробурчал себе под нос мсье Бьорек.

Ректор же, получив от супруги очевидные указания к действию, решительно кивнул:

— Да, возвращайтесь к занятиям.

Признав превосходство противника, я вежливо попрощалась и поспешила последовать указаниям вышестоящего начальства.

В качестве издевательства занятие, на которое мне в столь категоричной форме велели явиться, было по истории страны. Зачем вообще в курсе обучения серьезной магии оказался этот предмет, понять не мог никто, даже его преподаватель, мсье Килд Голльери, постоянно вещающий не в меру занудным тоном и немедленно жестко пресекающий любые попытки подремать или заняться более важными вещами. А перед его экзаменами успокаивающего в лазарете хронически не хватало.

Выслушав от мсье Голльери все, что он думает по поводу получасового опоздания, я села на место, понуро приготовившись к тоскливому часу впереди. Сегодняшняя лекция посвящалась событиям пятисотлетней давности, которые интересовали меня необычайно. Но тут случилось неожиданное — стоило лектору заикнуться о войне с драконами-оборотнями, как мой сосед, Эльрон, один вид рыжих кудрей которого сразу выдавал в нем прирожденного шутника и балагура, поднял руку.

— Слушаю вас. — При всех своих недостатках мсье Голльери всегда был безукоризненно вежлив со студентами.

— Мсье, — бодро начал Эльрон. — Уже восемь месяцев нам твердят, что к излучине реки ходить нельзя, поскольку там живет злой и свирепый дракон-оборотень. Я согласен, возможно, на первом курсе этой информации было вполне достаточно для неопытных студентов, но теперь мы подросли, возмужали, может быть, даже поумнели и готовы узнать правду. Вокруг появления этого дракона по соседству с Академией ходит очень много надуманных историй, а вы, как преподаватель истории страны, наверняка знаете правду. Тем более, если я не ошибаюсь, история оборотня тесно связана с темой нашего урока.

Пока Эльрон говорил, лицо мсье Голльери отображало самые разные чувства, от легкого раздражения до веселого ехидства. К сожалению, узнать, что он думает, нам не удалось, поскольку в аудиторию вплыл мсье Бьорек и, подмигнув мне, что-то прошептал на ухо преподавателю. Причем я догадывалась о содержании сообщения. Мсье Голльери сглотнул, спал с лица и твердым тоном сделал попытку продолжить лекцию на том месте, где его прервал Эльрон, но не тут-то было. Еще двое моих сокурсников, набравшись храбрости, с воодушевлением потребовали раскрыть завесу тайны и избавить нас от необходимости строить догадки. Минут пять попрепиравшись с ними, лектор неожиданно для всех сдал позиции и заговорил:

— К сожалению, ваша просьба достаточно осмысленна, и мне придется ее выполнить. Но не ожидайте подробного доклада. Те, кого заинтересует полученная информация, смогут найти в библиотеке достаточно мелких фактиков. Вкратце же дело обстояло так…

Мсье Голльери удобно устроился в кресле за преподавательским столом, оглядел нас и продолжил:

— Как я уже упоминал сегодня, в те времена среди безответственных волшебников царила безудержная страсть к экспериментам на живых существах, они жаждали встать на одну доску с природой и вовсю упражнялись в создании новых жителей… Кто назовет мне хотя бы парочку?

— Оцелоты и ихтиандры, — тут же влезла Льенна.

— К следующему разу приготовьте мне конспект про историю появления ихтиандров, — спокойно заметил мсье Голльери. — Но оцелотов магам показалось мало, и однажды несколько молодых идиотов поставили значительно более рискованный и опасный эксперимент — они задумали стать оборотнями, получив возможность превращаться…— Тут рассказчик умело выдержал театральную паузу. — В драконов.

Парочка девушек с плохой нервной системой испуганно ойкнули.

— Эксперимент удался, — невозмутимо сообщил мсье Голльери, — и среди нас появились драконы-оборотни. Некоторое время они вели себя прилично, балуясь лишь поеданием овец у ближайших фермеров, но затем ситуация начала выходить из-под контроля. По-видимому, длительное пребывание в драконьем обличье оказало необратимое воздействие на психику магов, они перестали быть людьми и вести себя в соответствии с человеческими ценностями. Параллельно этому у драконов находилось все больше последователей, таких же молодых дурней, а спустя несколько лет их дети обнаружили врожденные способности оборачиваться в драконов. В сочетании с возросшим числом жертв это стало последней каплей, но власти страны проявили преступную мягкость. — Встав, рассказчик принялся возбужденно ходить взад-вперед. — Вместо того чтобы уничтожить этих исчадий ада, они категорически приказали тем убираться на почти безжизненный полуостров, отделенный от обитаемой части страны горами. Естественно, оборотни добровольно улетать не согласились, и потребовалась помощь сильнейших светлых волшебников тех времен. Около ста лет ничего не происходило, жители постепенно начали забывать этот кошмар, но тут драконы предприняли попытку вернуться. С большими потерями их нападение удалось отбить. Нам хватило одной ошибки, чтобы утратить беспечность и заняться изобретением оружия против драконов-оборотней. В процессе его создания оборотни атаковали еще раз, но вновь были наголову разбиты, поскольку оружие уже худо-бедно функционировало. Но вот через полвека драконы, возглавляемые молодым Зенедином, нашли способ обойти нашу защиту и прорвались к Теннету. Это была страшная битва, извините за банальность, но ключевым моментом стала дуэль Зенедина с одним из самых могущественных волшебников тех времен — Сугиамом. После многих часов Сугиаму удалось окружить противника заклинанием кольца, удерживающим оборотня внутри и не позволяющим ему колдовать, но в последний момент подлый Зенедин метнул черный фурикен, поразив сердце светлого мага. Потеряв предводителя, остальные оборотни ретировались, а их вождь остался на берегу Каппы в качестве заложника. Власти того времени полагали, что его наличие удержит драконов от новых нападений, и последние триста лет это подтверждают.

Преподаватель замолчал, сел на место и осведомился:

— Надеюсь, я сумел отбить у вас желание сходить его проведать?

Эльрон, поерзав, все же поднял руку:

— Мсье, неужели дракон уже триста лет сидит на скале в одиночестве? Так и свихнуться недолго.

Килд Голльери, усмехнувшись, покачал головой:

— Нет конечно. Эти твари для подобного слишком хитры. Около века обитатели Ауири боялись оборотня и избегали бродить в окрестностях его логова, но потом битва подзабылась и любопытство пересилило.

— И что же, — не унимался Эльрон. — Дракон беседует с каждым встречным? Пожалуй, стоит его навестить.

— Не советовал бы. Дело в том, что Зенедин общается лишь…— Речь учителя прервал стук в дверь.

— Войдите.

В класс суетливо вошла мадам Мэрион Хоури — правая рука ректора. Оглядев класс, она поджала тонкие губы и сообщила:

— Айлию срочно вызывают к ректору.

— Хорошо, — кивнул мсье Голльери и, повернувшись ко мне, ехидно сообщил: — Ввиду того что вы не застали ни начала, ни конца сегодняшней лекции, к следующему разу будьте любезны принести конспект.

Оказавшись второй раз за день в святая святых Академии — кабинете ректора, временно пустом, я смогла наверстать упущенное утром и толком оглядеться. Обстановка всячески напоминала мсье Клеачиму, что его супруга хоть и ушла в мир иной, но очень недалеко — повсюду лежали кружевные салфетки и стояли фарфоровые статуэтки, изображающие домашних животных. Пол покрывал ковер, в районе стола сплошь испещренный следами плохо отмытых пятен от разлитого кофе. Мебель же отличалась практичностью, и на окнах, сквозь которые ярко светило солнце, не стояло ни единого цветочка.

— Садитесь, Айлия, — велела мадам Хоури. — Инспектор Орно скоро будет.

— Какой еще инспектор? — поперхнулась я глотком воздуха, но, поняв, облегченно вздохнула. — Из полиции, да?

— Естественно. Он расследует убийство Галя Траэра. — И мадам вновь поморщилась, явно осуждая мсье Траэра, давшего себя убить на территории городка Ауири.

От ее пространной тирады меня спас вошедший инспектор, от которого подозрительно несло лучшим элем из нашего бара. Устроившись на месте ректора, он потер руки и довольно на меня взглянул.

— Ну что ж, мадемуазель, начнем. У меня есть пара вопросов.

«Пара» вопросов затянулась на пару часов. Инспектор интересовался буквально каждой мелочью сегодняшнего утра, особенно же его внимания удостоилась причина, по которой мсье Траэр просил меня зайти. Когда я примерно в сотый раз спокойно повторила, что не в курсе, зачем понадобилась преподавателю, что прежде он никогда меня к себе не звал и вообще такое не в правилах Академии, и инспектор открыл рот, чтобы продолжить допрос, в кабинет вошла мадам Хоури с сообщением о наличии в приемной терпеливо ожидающего своей очереди садовника Тьорка. Затем, понизив голос, она добавила:

— Только учтите, он полуихтиандр и не очень быстро соображает. Урио держит его из жалости.

Инспектор скорчил недовольную гримасу и жестом указал мне на дверь.

— Спасибо, мадемуазель. Если у нас возникнут новые вопросы, мы к вам еще обратимся.

— Естественно, — через силу улыбнулась я, сдерживая раздражение, и покинула камеру пыток, по пути задержав дыхание, чтобы дружески поприветствовать Тьорка, который ответил мне испуганной гримасой.

Оказавшись вне пределов административной части здания, я облегченно выдохнула и отправилась на поиски одногруппников. Надо же узнать, не пропустила ли я чего интересного.

Быстрый рейд до аудитории показал, что вторая утренняя лекция закончилась довольно давно, поскольку никого из знакомых я не обнаружила. Оглядевшись для верности еще раз, я двинулась в направлении кафе. Пообедать бы совсем не помешало.

Войдя в царство отбивных и плюшек, я помахала рукой найденным приятелям и пристроилась в хвост небольшой очереди. В предвкушении вдыхая дразнящие ароматы, я краем уха услышала обрывок беседы старшекурсников.

— Что за черт, — жаловался один из них. — Представляете, нигде не могу найти продолжение «Манолы». Читать совершенно нечего.

Повернувшись, я предложила Георгу:

— У меня есть вторая часть. Если хочешь, могу принести.

Удивленно уставившись на меня темно-карими глазами, Джо, как звали его почти все в Академии, усмехнулся:

— Ну давай.

— Хорошо, — кивнула я, отвлекаясь на подбежавшую ко мне Мэрион.

— Айлия, давай скорее, — затеребила меня она. — Знаешь, что рассказал мсье Голльери, когда ты ушла? Представляешь…

— Подожди, — остановила я разошедшуюся подружку. — Дай хоть дух перевести и еды нагрести.

Сложив же сей нехитрый стишок, фыркнула и принялась ставить на поднос тарелки. Отлевитировав низкокалорийный салат и свежую уху за любимый угловой столик, я слопала пару ложек и с набитым ртом поинтересовалась:

— Ну и что такого потрясающего сообщил вам мсье Голльери?

Глаза Мэрион загорелись, и, подскочив на стуле, она оживленно защебетала:

— Представляешь, оказывается, этот ужасный дракон последние двести лет общается лишь со стройными неглупыми девушками, обладающими копной вьющихся темных волос и зелеными глазами.

От неожиданности я поперхнулась, ибо Мэрион только что описала картину, каждое утро предстающую передо мной в зеркале. Разве что глаза мои были слишком светлыми, даже немного желтоватыми.

— Айли, — возбужденно продолжала приятельница, — пойдем на берег, познакомимся с драконом? Учитель рассказал, что его последняя пассия как раз в прошлом полугодии, защитившись, покинула Академию, и Зенедин уже три месяца ни с кем не разговаривал. Прикинь, как тебе повезло!

Да уж. При одной мысли о подобных перспективах я поежилась и довольно резко заявила:

— Не говори глупостей. Никуда я не пойду.

Мэрион обиженно надулась, но надолго ее не хватило — через пару секунд она уже вновь весело болтала, расспрашивая меня о причинах отсутствия на занятиях. Я крепилась как могла, и вскоре Мэрион, убедившись, что ничего интересного выпытать не удастся, фыркнула и оставила меня в покое. Помимо воли из моей груди вырвался облегченный вздох. Закончив в тишине и покое обед, я отнесла тарелки в посудомоечное устройство и неторопливо пошла в сторону павильона для практических занятий по зельям.

Оказавшись наконец дома, я плюхнулась на кровать и, немного поднапрягшись, сумела-таки, не вставая, доставить из холодильника молоко с сыром. — Воистину, лень — великая вещь, — поделилась я с Фарькой, пока продукты плыли от двери к тумбочке. Иначе черта с два я бы столь блистательно овладела левитацией. Ох… Тут обнаружилось, что местонахождение хлеба мною напрочь забыто, а в подобных условиях раздобыть его лишь силой магии было решительно невозможно, так что я все же прошлепала на кухню, где обнаружила остатки буханки в самом подходящем месте — сушилке для посуды. Недоуменно подняв брови, я прихватила нож и вернулась в спальню, где принялась-таки за анализ всего произошедшего за день.

Собственно, касательно обнаружения мною трупа Галя Траэра и самого факта его убийства думать было особенно не о чем — по моему глубокому убеждению, расследование убийства — прямая обязанность полиции, вот пусть она им и занимается, я же все, что знала, — рассказала. Но оставался еще вопрос с драконом-оборотнем. Если я что-то понимаю, то так просто мне от одногруппников не отделаться, и предложения поближе познакомиться с нашим чешуйчатым соседом будут поступать еще довольно долго. Проблема только в том, что я не испытываю ни малейшего желания вступать в какие-либо отношения с сильным темным магом, пусть и лишенным временно возможности колдовать. Интересно, а что подвигло моих предшественниц стать подружками старого дракона? Какую они в этом нашли пользу? Хотя… силу оборотень утратил, но знания остались при нем. Может, все же стоит прогуляться к излучине Каппы? Парочка заклинаний мне бы не помешала… Мечтательная улыбка расплылась на моем лице, когда я попыталась представить себя в роли темной волшебницы, но мои размышления грубо прервали. Причем самым банальным образом.

— Ыр! — вякнул невесть откуда взявшийся Фарька, вскакивая на кровать.

— Брысь, — смахнула я с покрывала это чумазое чудовище. — И в каких лужах ты валялся? Пошли купаться.

Встав, я направилась в ванну, и оцелоту ничего не оставалось, как, недовольно ворча себе под нос, потрусить следом.

Весь остаток вечера я корпела над конспектом для мсье Голльери, поскольку никаких сомнений в том, что он не забудет проверить свое задание, я не испытывала, а, зная его нрав, быть пойманной с недоделанной работой мне совершенно не хотелось.

Утром Академия гудела, словно растормошенный улей. Об убийстве преподавателя стало известно всем и каждому, так что при виде оживленно обсуждающих что-то студентов можно было сразу понять, о чем спич. К счастью, моя роль во вчерашних событиях осталась за кадром, и мне удалось сравнительно спокойно прибыть на лекцию, где мсье Голльери, ехидно ухмыляясь, пролистал мой конспект и недовольно признал:

— Неплохо. Но постарайтесь в дальнейшем занятий не пропускать.

— Да, мсье, — потупив взор, кивнула я.

Потеряв ко мне всякий интерес, преподаватель вернулся к событиям полутысячелетней давности, и подавляющая часть студентов послушно склонилась к конспектам, лишь самые смелые продолжали перекидываться записками с предполагаемым именем Убийцы.

Через два часа, в перерыве между лекциями, я только собралась забежать в кафе, дабы перехватить чашечку шоколада, как снизу раздалось:

— С'ой!

Привычно пролевитировав Фаря на плечо, я осведомилась:

— Стою. Что дальше?

— Пош'и на у'ицу, — распорядился временный главнокомандующий.

Зная из предыдущего опыта, что задавать вопросы или, упаси господи, спорить совершенно бессмысленно, я выбралась из здания и тут же получила следующие указания:

— На'ево. И тихо.

После того как мы, пробираясь вдоль стены, преодолели треть здания, Фарь вновь велел:

— С'ой. — А затем, совсем тихо: — С'ушай.

В легком недоумении я огляделась и уже совсем было собралась снова поиграть с ним в воздушный шарик, как до меня долетел разговор из окна первого этажа.

— Итак, господа, думаю, ситуация предельно ясна. — Этот голос был мне незнаком, но вот недовольное контральто, которым была произнесена следующая реплика, точно принадлежало мадам Паоле.

— Куда уж яснее. Если убийцу не найдут, то Академия станет богаче на двести тысяч марок. Если же обнаружится умник, разоблачивший преступника, то половина достанется ему.

Фарька возбужденно подпрыгнул, я же не успела толком осознать услышанное, как раздался обиженный голос ректора:

— Какое-то глупое у Галя завещание. А нельзя ли его опротестовать?

— К сожалению, нет. — Снова незнакомец.

Возникла пауза, в течение которой из окна, изобразив небольшое облачко, высунулся мсье Бьорек, подмигнул мне и, втянувшись обратно, заговорил:

— А вы, коллега, найдите убийцу своего сотрудника, глядишь, и деньги из Академии не утекут.

— Неплохая мысль, — оживился ректор, но уже через секунду стушевался и пробормотал: — Только вот времени у меня совершенно нет.

— Способностей у тебя нет, — еле слышно буркнул мсье Бьорек. — А вот у Зенедина, между прочим, их на троих хватит. Кстати, — продолжил он во всеуслышание, — а не пройти ли вам в столовую? Думаю, Эйджи уже приготовил легкие закуски.

Судя по начавшемуся шуму, мысль эта присутствующим в кабинете понравилась, и дружной толпой они двинулись к выходу. Я же, вспомнив о времени, опрометью бросилась на следующую лекцию.

Все время, пока нам вещали о скрытых опасностях использования магии в повседневной жизни, я задавалась вопросом, с чего вдруг Фарька привел меня под это окно, а в подсознании билась лишь одна мысль: «сто тысяч марок… сто тысяч». Всего-то делов — найти того, кто перерезал горло Галю Траэру. Другое дело, что я, равно как и ректор, не чувствовала уверенности в том, что мне это удастся. До этого момента мне как-то не приходилось изображать из себя частного детектива. Но… как-то все слишком одно к одному складывается, как в плохой пьесе.

— Что ты сказала? — пихнул меня локтем в бок Эльрон.

— Я? Ничего, просто задумалась.

Вновь углубившись в свои мысли, я осознала, что мсье Бьорек совершенно ясно дал мне понять, что дракону-оборотню вполне по силам раскусить подобный орешек, а я, как вчера выяснилось, идеально подхожу под внешний облик той, с кем он может поделиться своими выводами. Осталась только одна небольшая проблема — я-то совершенно не горю желанием общаться со старым драконом.

«Сто тысяч марок…»

Выругавшись под нос, я приняла решение.

Войдя с толпой в кафе, я отмахнулась от предложений приятелей и направилась к столику, за которым виднелась знакомая вьющаяся шевелюра.

— Привет. Вот книжка.

Георг, только сейчас меня заметив, обернулся, и его глаза приняли привычное уже чуть озадаченное выражение. Дескать, ты кто? Но уже через мгновение, улыбнувшись, он взял протянутый том и лениво поблагодарил:

— Спасибо. Скоро верну.

— Это не срочно, — заметила я и, пробормотав что-то о неотложных делах, направилась к выходу.

На пороге любопытство взяло верх, и я обернулась — Джо, напрочь забыв о моем существовании, резал мясо.

Идти, так сейчас… Вздохнув, я закинула на плечо сильно полегчавшую сумку и двинулась к реке, повторяя про себя: «Сто тысяч, сто тысяч…»

В лесах, окружающих Ауири, мне приходилось бывать довольно часто. Главным образом это обусловливалось тем, что полноценного уединения в другом месте добиться оказалось совершенно невозможно. Даже когда я запиралась в своей половине домика и вешала на дверь самодельную табличку, вежливо рекомендующую не беспокоить меня по пустякам, это ничуть не смущало Мэрион и ей подобных, а я никогда не могла набраться достаточно наглости и заявить: «Извините, но я занята». Ничего не оставалось, как поить незваных гостей чаем и слушать сетования Мэрион: мол, в дождливую погоду ее светлые волосы торчат во все стороны, персиковая кожа приобретает зеленый отлив и даже глаза тускнеют. Сжав зубы, я из последних сил выражала сочувствие и пару вечеров после подобных набегов бродила по лесу, благо осенью там в изобилии водились грибы и ягоды, а вертящийся вокруг Фарька не давал скучать.

Сейчас же, в середине марта, деревья уже вновь зеленели, а на земле, среди остатков прошлогодних листьев, вовсю пробивалась свежая, сочная трава, на радость зайцам, которых в окрестностях городка встречалось на удивление много. А вот различные виды грызунов оцелоты исправно истребляли, так что урожай ощутимых потерь не нес.

Некоторое время я просто брела между деревьев, наслаждаясь покоем, но затем вспомнила, что обеденный перерыв отнюдь не бесконечен, и почти уверенно развернулась в сторону излучины Каппы, где река угрожающе бурлила, зажатая двумя высоченными скалами. Путь туда оказался совсем не прост — удобные тропинки проложить как-то забыли, и мне пришлось пробираться практически по бурелому, причем большую часть пути вдоль берега реки. Хорошо хоть я утром обрядилась в длинную юбку и туфли на низком каблуке, а не то от зрелища меня,. ковыляющей по лесному ковру на шпильках, старый дракон наверняка бы прослезился. Кстати, а где он? Стоя на широкой каменной площадке, прямо над шумящей водой, я озадаченно оглядывалась. Честно говоря, никаких следов драконьего присутствия заметно не было.

— Может, он все же легенда? — вопросила я ближайшее, внушительных размеров дерево. — Или же оборотень просто скончался? — Это предназначалось ближайшей елке, которая вдруг качнулась из стороны в сторону, став подозрительно похожей на чешуйчатый, покрытый шипами хвост.

— Щас! Я еще из шкур покойных ректоров себе коврик перед пещерой сделаю, — послышался сзади ворчливый голос.

Медленно обернувшись и не отрывая при этом глаз от зеленой чешуи, прямо за своей спиной я обнаружила пару круглых золотистых глаз и пасть, украшенную внушительного размера зубами. Милый, можно сказать, идиллический пейзаж прекрасно дополняли струйки дыма, аккуратными колечками вылетающие из ноздрей дракона и постепенно растворяющиеся в солнечных лучах.

— Меня не предупреждали, что вы огнедышащий.

— Надо же, какие негодники, — укоризненно покачал головой Зенедин. — Думаю, вам стоит вернуться к ним, дабы сообщить об этом небольшом промахе. — И зеленый хвост приглашающе указал в направлении леса.

— Погодите, — стушевалась я, — как-то все неправильно получилось. Может, попробуем еще раз?

— Дерзайте. — Дракон выпустил мне в лицо струю дыма, заставив зажмуриться. Когда же я открыла глаза, никаких следов оборотня вновь не наблюдалось.

— Что за идиотские шутки? Если все драконы-оборотни такие, то я не удивляюсь, что вас изгнали. Ой…— осознала я, что несу. — Извините.

Почему-то заболел живот и запершило в горле. «Успокойся, ты же не на экзамене», — велела я себе и, откашлявшись, заговорила:

— Добрый день. Мсье Зенедин, простите, что я вас беспокою, но мне очень нужно поговорить. — И я неуклюже изобразила что-то отдаленно напоминающее реверанс.

Пару минут ничего не происходило, затем елка вновь стала хвостом, а следом, словно из ниоткуда, проявился весь дракон, и я опять все испортила, ошарашенно выдохнув:

— Ох, ничего себе. И как это у вас получается? Вам же запрещено колдовать.

Дракон возмущенно рыкнул, выпустив ввысь два совершенно одинаковых облака дыма.

— Запрещено, как же. Посмотрел бы я на человека, рискнувшего мне что-то запретить. Это все чертов Сугиам, сгореть ему в раю.

— Простите, а разве в раю можно сгореть?

Огромная голова склонилась набок, и круглые глаза с явным неудовольствием взглянули на меня.

— Конечно. Причем если вы немного пораскинете мозгами, вам это станет очевидно. Безусловно, если мозги у вас есть, — уточнил собеседник. — Сгореть можно, валяясь на пляже, а их в раю полно.

— Ах, в этом смысле. — Странный какой-то дракон. После полутысячелетнего заточения вроде как шутить пытается. И главное, я не вижу никакого энтузиазма в связи с моим появлением.

И, словно отвечая на подобные мысли, Зенедин предложил:

— Давайте все же перейдем к сути вашего визита. Чему обязан?

Я замешкалась, подбирая точные слова.

— Понимаете… Дело в том, что нам буквально вчера рассказали, что вы общаетесь лишь с девушками моего типа внешности, а ваша предыдущая компаньонка перед Новым годом закончила Академию. Вот я подумала: почему бы не зайти поболтать?

— Хороший вопрос, — подозрительно легко согласился дракон. — А у меня есть встречный: с чего вдруг я должен хотеть с вами… гм… болтать?

— Хороший вопрос, — эхом повторила я. — А разве вам не скучно в одиночестве?

Показательно зевнув, Зенедин свернулся в кольцо и пристроил морду между шипами хвоста.

— В каком таком одиночестве? Неужели вы думаете, что в лесу больше никто не живет?

Он меня что, совсем за дурочку держит? Неожиданно для себя самой я разозлилась.

— Ну да, жуки всякие и кролики. Может, лисы с оцелотами иногда пробегают, а они такие интересные собеседники, аж жуть берет.

— Уже лучше, — пробормотал в правую переднюю лапу дракон. Затем, уже более внятно, продолжил: — С чего, собственно, вы решили, что общение с вами более интересно, нежели беседа с оцелотом? Вы с ними вообще разговаривали?

— Мельком. За исключением того, что один их представитель обитает у меня дома и лопает мой сыр. — Фыркнув, я машинально отломила ветку от ближайшего дерева и начала покусывать ее кончик. — Соответственно, льщу себя надеждой, что смогу все же превзойти многих, и не только бегающих на четырех лапах. Все же у меня есть какой-то жизненный опыт.

— Любопытно послушать, — куда более миролюбиво отметил Зенедин. — Расскажите вкратце о вашей жизни до Академии.

Честно говоря, делать это мне совершенно не хотелось, но не обижать же темного мага-оборотня отказом.

— Кстати, — спохватился хозяин. — Садитесь, прошу вас— И, мотнув головой в сторону одного из валунов, он выпустил на него небольшую струю пламени.

Осторожно устроившись на камне, я с опаской взглянула на шумящую прямо подо мной воду и, ощутив исходящее от импровизированного кресла приятное тепло, поблагодарила:

— Спасибо.

— Не стоит, это мелочи, — проворчал Зенедин и напомнил: — Я слушаю.

Поерзав, располагаясь поудобнее, я вздохнула и начала:

— Родилась я, как несложно догадаться, двадцать пять лет назад в небольшой деревушке на морском берегу. Но совсем не потому, что в ней жила моя семья, отнюдь. Просто именно там мою матушку застали роды. Она надеялась успеть доехать до города, но я решила иначе. Если конкретнее, — уточнила я, бросив еще один взгляд на несущуюся внизу Каппу, — родилась я не в самой деревне, а в море.

Зенедин удивленно приподнял морду. Пришлось пояснить.

— Дело в том, что единственной акушеркой, которую удалось раздобыть, оказалась пожилая ихтиандриха, и она категорично велела мамочке сигать в волны, отказавшись в ином случае ей помогать. — Усмехнувшись, я добавила: — С тех пор матушка всем рекомендовала производить на свет потомство исключительно в море. Короче, как только я родилась, семья тронулась в дальнейший путь, и мое крещение состоялось уже в Оршо, где я и прожила до семи лет. — Замолчав, я слезла с камня и попросила: — Не могли бы вы еще его подогреть?

Выдав шикарную струю пламени, дракон спросил:

— А как ваши родители вообще оказались в той деревушке? И кто они? Чем занимаются?

Перед ответом я несколько раз сморгнула.

— Они умерли. Девятнадцать лет назад. И, к сожалению, я их очень плохо помню, большей частью по рассказам брата.

Будто прочувствовав мое настроение, дракон не стал приносить соболезнования и вообще лежал не двигаясь, так что мой рассказ продолжился:

— Отец наш был магом, и тот переезд состоялся по причине перемены места работы. Мама же… она нас растила. Сначала Дэйва, а потом, когда ему исполнилось десять, нежданно-негаданно появилась я.

Чем-то заинтересовавшись, дракон сел, размял лапы и сообщил:

— У магов дети никогда не появляются «нежданно-негаданно». Отчего погибли ваши родители?

— Сгорели. — Пожевав ветку, я добавила: — Вместе с домом, в котором мы жили.

Зенедин вновь никак не отреагировал, молчала и я. Когда же пауза слишком затянулась, дракон все же соизволил продолжить беседу, но отнюдь не самым вежливым образом.

— Мне показалось, или вы действительно говорили, что ваша жизнь была интересной и полной впечатлений. Пока я ничего занимательного не услышал. Вам есть что еще сообщить?

Подавив возникшее сильное желание послать оборотня куда подальше, я сказала себе: «Сто тысяч», обхватила плечи руками под порывом ветра и покорно заговорила:

— После пожара городские власти хотели отдать меня в детский дом, поскольку никаких других родственников у нас с братом не было, но Дэйв попросту стащил меня из больницы, и мы сбежали. Родители оказались предусмотрительными, свои сбережения они хранили вне дома, в конторе отца. Забрав ночью все деньги, Дэйв купил небольшой торговый фургон, и мы принялись колесить по всей стране, покупая и продавая различные мелочи.

— То есть вы попали в Академию магии прямиком из фургона бродячего торговца? — Дракон совершенно явно был изумлен, и я удовлетворенно усмехнулась.

— Не совсем. Большую часть жизни торговцы проводят в пути, и я все это время тратила на чтение книг. А на их покупку — все карманные деньги. Так что, когда у Дэйва пошло дело и появилась наличность, я оказалась в школе и довольно быстро освоила все, чего не понимала ранее. Закончив ее с отличием, я поступила в Центральный Магический Колледж Теннета, после которого его руководство настойчиво рекомендовало мне отправиться в Академию Магии, шлифовать свое мастерство и развивать теорию волшебства.

— Захватывающая и поучительная история, — махнув хвостом, съязвил Зенедин. — Если я правильно понял, ваш отец обладал магическими способностями, а мать нет. Как насчет вас с братом?

Не сдерживая гордости, я созналась:

— Дэйв очень этого хотел, но, увы. Он уродился в маму. Я же обнаружила склонность к магии уже года в три, совершенно случайно превратив вечернее молоко в шоколад. С тех пор папа начал со мной заниматься, а разъезжая с братом, я не упускала ни малейшей возможности получить очередной урок и не пропускала ни одного встречного волшебника. Правда, не все из них воспринимали подобные идеи с энтузиазмом, но мало кто мог устоять против универсального аргумента, а за мое обучение брат пусть неохотно, но исправно платил, так что поступить в колледж, а затем в Академию мне не составило особого труда.

Собеседник довольно неохотно изобразил аплодисменты.

— Впечатляюще, весьма впечатляюще, — поздравил он. — В качестве финальной точки хотелось бы изучить ваши планы на будущее.

Ответ на этот вопрос был мне известен давно, и сейчас, не шибко задумываясь, я выпалила:

— Я всегда собиралась продолжить дело папы, обосновавшись в Теннете. Это очень красивый город, только жилье дороговато, а мне очень хочется иметь небольшой домик на берегу канала. Вот если мне удастся заполучить эти сто тысяч…

— Так-так-так. — Хвост дракона отбивал на камне нехитрый ритм. — Про какие это сто тысяч идет речь?

Отведя взгляд в сторону, я пробормотала:

— Да ни о каких пока, в общем-то. Просто такой суммы точно хватит на домик.

— Безусловно, — кивнул дракон. — Позвольте предложить вам выбор. Или через секунду я услышу правду о ста тысячах и истинных причинах вашего появления, или чтобы через ту же секунду вашего духа в радиусе километра не было.

— Но я…

— Секунда прошла, — совсем не дружелюбным тоном отрезал Зенедин.

Хм… похоже, ничего не остается, как сознаться. Знала же, что запудрить мозги темному магу с почти тысячелетним стажем не удастся, но нет, попыталась… Вот и расхлебывай теперь. Взглянув на дракона, я истолковала выражение его приоткрытой пасти как нетерпеливое ожидание и приступила к чистосердечному признанию.

— Дело в том, что в Академии вчера произошло убийство преподавателя, а по условиям его завещания нашедший преступника получит сто тысяч марок, если же убийцу не обнаружат, все двести тысяч отойдут Академии. Вот я и подумала…

— Явиться сюда и разжиться капиталом без всяких усилий, — прервал меня Зенедин. — Понятно. А с чего вдруг я должен вам помогать? Из чистого альтруизма? Вынужден огорчить, но ничего подобного за мной ранее замечено не было.

— Я ведь уже предложила себя в собеседники. Этого недостаточно? И к тому же, вот учили вы девушек различным магическим ухищрениям, а что получили взамен?

Зеленый хвост с силой хлестнул по земле.

— Не надо сравнивать! Это были мои друзья.

— Да? — немного язвительно осведомилась я. — И где же теперь эти друзья? Что-то я не замечаю большого количества посетителей. — Для наглядности я покрутила головой по сторонам, но, кроме деревьев и все еще пугающей меня воды, ничего не обнаружила.

— Заткнись! — немного поздновато, поскольку я и так уже молчала, взревел дракон, вскочив с места.

— Вроде на «ты» мы еще не перешли, — несколько необдуманно высказалась я.

Опешив от такой наглости, Зенедин вновь сел и, обернув хвост вокруг лап, поинтересовался:

— И кого же убили?

— Мсье Галя Траэра, преподавателя основ природной энергии, — проинформировала я. — А мы с Фарькой обнаружили труп. — И, предвосхищая следующий вопрос, добавила: — Это тот самый оцелот, подарок от директора колледжа на окончание оного.

— От чего наступила смерть? — как заправский следователь продолжил допрос дракон.

— Ему перерезали горло в собственном бассейне.

— Да? А вы там как оказались? Если мне не изменяет память, студентам не положено находиться у бассейнов преподавателей. Или вас связывали интимные отношения?

Я чуть не свалилась с валуна.

— Он же старый! Ему больше пятидесяти!

— Я, стало быть, уже вообще полусгнивший труп? — фыркнул дракон. — Ладно, речь не о том. Если я правильно понял, между вами ничего не было. Тогда как же вы там оказались?

Я вздернула подбородок и ответила:

— Мсье Траэр попросил меня зайти. При этом не сказал зачем. Я думала, у него есть какое-нибудь поручение.

— Сам, говорите, попросил? А кто-нибудь может это подтвердить?

— Да, — кивнула я. — Фарька в этот момент сидел на моем плече.

— Крайне надежный свидетель, нечего сказать. И главное, объективный.

Вспылив, я заявила:

— Да что вы так прицепились к тому, как я там оказалась? Лучше скажите, поможете ли мне найти убийцу.

— Нет, — отрезал Зенедин, помотав для убедительности головой.

— Как нет?! Но, но я же… А с кем вы тогда будете разговаривать?

— Найдется кто-нибудь, — беззаботно махнул лапой дракон. — Кто не будет смотреть на меня как на источник дармовых ста тысяч марок или детективное агентство.

— Погодите, но я же…

— Вы повторяетесь, — с недовольством отметил собеседник. — Сформулируйте, пожалуйста, мысль получше.

Призвав на помощь все свое красноречие, я высказалась:

— Я совсем не хотела использовать вас как способ заработать эти деньги. Просто здраво понимая, что одной мне не справиться, я решила обратиться за помощью к магу, значительно более мудрому и опытному, нежели я. Да и мсье Бьорек считает, что вам это вполне по силам. Правда, — фыркнула я, — он рекомендовал вас в консультанты ректору.

Дракон усмехнулся.

— Здравая мысль. Рад слышать, что старый Бьорек не утратил ни толики своего ехидства. Ну, раз это с его подачи вы оказались здесь, придется…— я затаила дыхание, — дать вам несколько полезных советов касательно техники раскрытия преступлений.

Пройдя к краю обрыва, Зенедин улегся на фоне неба. Я невольно залюбовалась игольчатым силуэтом и чуть не пропустила начало импровизированной лекции.

— Во-первых, стоит выяснить, действительно ли произошло именно то, что кажется с первого взгляда. В нашем случае это убийство Галя Траэра.

— То есть? — непонимающе переспросила я.

Осуждающе фыркнув, Зенедин осведомился:

— Вы совершенно уверены, что произошло именно убийство и жертвой стал Галь Траэр?

— Конечно. Я ведь не слепая.

— Ну, хорошо, это я так, для проформы, — примирительно махнул он хвостом. — Теперь о главном. Думаю, вы догадываетесь, что людей и даже магов просто так не убивают. Для этого должна быть причина. То есть, — дракон приподнял кончик хвоста, — мотив. Вы должны очертить круг тех, кто получил от смерти Траэра выгоду. Причем выгоду практически любую. Даже банальный экзамен нельзя списывать со счетов. Это раз. Далее, возможность совершить убийство. Чисто физическая. Хрупкая женщина не в силах перерезать горло мужчине, значит, стоит поискать следы снотворного, а найдя, выяснить, откуда оно могло взяться. Кроме того, оружие. Это два. И третье, тоже довольно существенное — кто мог прийти ночью в коттедж мсье Траэра?

— Да кто угодно, — скривилась я. — Любой житель городка, да и до Теннета не ахти как далеко. Так что ваш третий пункт мне не очень поможет.

— Тут вы правы, — кивнул Зенедин. — Но и первых двух вполне достаточно. Причем если для обнаружения мотива следует подумать головой, то вопрос с оружием чисто практического свойства. Беритесь за то, что кажется поначалу более привлекательным. — И с чувством выполненного долга дракон зевнул, пристраивая голову на лапах.

— Погодите, — забеспокоилась я. — Но я не представляю, как за это браться.

— Учитесь. Пробуйте, — закрыв глаза, пробормотал дракон и показательно захрапел.

Посидев еще пару минут, я слезла с камня и пошла к городку, находясь в легкой прострации.

Подобного исхода я совсем не ожидала. Прочитать мне лекцию и выставить восвояси? С негодованием я оглянулась на старого дракона, спящего на берегу. В этот момент он приоткрыл один глаз и пробормотал:

— Знаете, а чешуя драконов в точности совпадает с цветом их глаз в человечьем обличье. — И Зенедин вновь засопел.

— Что это было? — поинтересовалась я у ближайших деревьев. Ответа не прозвучало, и я продолжила поход, перебираясь через корни и перепрыгивая ямы.

На полпути впереди раздался странный шум. Спрятавшись в кустах, я увидела, как ректор Клеачим, подгоняемый призраком его жены, неуклюже продвигался туда, откуда меня только что выставили. Да уж, дракон будет рад такой компании, сомнений нет…