"Мэриел из Рэдволла" - читать интересную книгу автора (Джейкс Брайан)

26

В блекнувшем сумеречном свете четверо путников вскарабкались на высокий холм, отсюда их глазам открылся захватывающий вид. У подножия холма расстилался бескрайний скалистый берег. Волны набегали одна за другой и лизали камни своими пенистыми языками; солнце коснулось бирюзовой морской глади и повсюду бросало багряные отблески, окрашивая воду в радужно-зеленые оттенки.

Дандин и Дарри впервые видели море. Здесь, перед этими необъятными просторами, оба замерли, потрясенные чудесным зрелищем. У Дарри от изумления подогнулись лапы, и он уселся на вершине холма.

— Уж чего-чего, а воды я на своем веку насмотрелся — и аббатский пруд видел, и ту речку, где меня чуть не слопали щуки. Но такое… Кажись, мог бы всю жизнь смотреть на эту красотищу, да только у меня, горемыки, глаз не хватит.

Друзья спустились с холма на берег и обнаружили, что камни, которые они заметили сверху, на самом деле оказались огромными глыбами горных пород; путники блуждали между ними, как в лабиринте.

Тарквин запрокинул голову, чтобы лучше рассмотреть каменные монолиты.

— Слышь, ребята, не мешало бы нам выбрать местечко для ночлега, так вот!

— Если остановитесь здесь, на берегу, ночью вас смоет приливом. — Откуда ни возьмись, появился незнакомец — полевая мышь, толстяк почтенных лет. Он приветливо улыбался, поглядывая поверх огромных квадратных очков. — Меня зовут Боббо.

Со старомодной учтивостью, присущей зайцам, Тарквин отвесил ему поклон:

— Добрый вечер, Боббо. Позволь представиться…

Пока Тарквин по всем правилам хорошего тона представлял себя и друзей, Мэриел размышляла о том, чего ждать от нового знакомого. Боббо тяжело опирался на сучковатую палку, служившую ему тростью. Наряд его состоял из линялого бархатного сюртука, вместо кушака перехваченного длинной высушенной водорослью. Мигая подслеповатыми глазками, он махнул палкой в сторону ближайшей скалы:

— Идем со мной, если хотите. Вижу, вы устали.

У Боббо будете как дома.

Друзья успели проникнуться доверием к этому безобидному старому чудаку и без колебаний приняли приглашение. В гости к Боббо пришлось карабкаться по каменным выступам, образовавшим нечто вроде огромной лестницы. Жилище Боббо было расположено высоко и скале и оказалось просторной пещерой.

В костре ярко рдели угли, освещая темные своды и разгоняя мрак по углам; на стенах пещеры висели самодельные сети и какие-то необычные предметы, по всей видимости обломки дерева, выброшенные морем, обточенные водой и песком. Сиденьями служили тростниковые циновки, а от потемневшего котелка, висевшего над огнем на треножнике, исходил вкусный запах. Боббо взял поварешку и деловито помешал свое варево:

— Это похлебка из креветок и морской капусты. Я покрошил туда немного зелени. Но, как говорится, чем богаты…

Радушный хозяин попросил гостей устраиваться поудобнее и дал каждому по большой раковине моллюска — они заменяли тарелки.

Дарри чуть было не уселся на маленького желтого тритона, который испуганно юркнул прочь и замер на каменном выступе в глубине пещеры. Оттуда он пристально наблюдал за гостями — глаза его мигали, а горло беспрестанно пульсировало. Боббо извлек из котелка несколько вареных креветок и положил перед тритоном.

— Это самое мирное создание. Приливом его забросило на скалы. Я зову его Фирл. Говорить он, правда, не мастер, зато слушает отменно, правда, Фирл?

Маленький тритон лишь мигнул и принялся за еду.

Боббо добавил в огонь еще хвороста.

— Ночь впереди длинная. А я долго сидел здесь один-одинешенек, очень долго. Страсть до чего хочется поговорить вволю. Давайте-ка прежде я расскажу вам, как занесло меня на этот дикий берег. А уж после вы мне поведаете, кто вы такие, куда путь держите и зачем дом покинули.

Наступил час прилива, и волны хлынули на берег, заваленный огромными глыбами; отшлифованные морем камни скрылись в пенных водоворотах. Ветер с глухим стоном рыскал по затопленному прибрежному лабиринту. А наверху, в уютной пещере Боббо, друзья, разомлев от тепла, слушали рассказ гостеприимного хозяина. Боббо говорил размеренно и неспешно, и усталые путники поневоле начали клевать носом.

— То было давно, очень давно. Много воды утекло с тех пор. Был я тогда гребцом на корабле крыс-пиратов.

Попал я к ним еще мышонком. Ничего не помню — ни отца, ни матери, ни родного дома, ни даже своего настоящего имени. С ранних лет я знал только море, волны, корабль, цепи да весла. Как-то раз поднялся страшный шторм. Волны перехлестывали через борт и заливали палубу. Корабль швыряло из стороны в сторону. А мы, прикованные к веслам, гребли из последних сил, хотя спины наши ныли от усталости, а в глазах темнело от голода.

Кнут то и дело свистел над нашими головами. Я сидел рядом с одним бедолагой, тоже полевой мышью, — он совсем ослабел и наконец испустил дух, но мы с ним по-прежнему были скованы одной цепью. Капитан корабля даже среди пиратов славился подлостью и свирепостью.

Ни море, ни суша не знали еще такого мерзавца. До конца дней своих я не забуду имени этой грязной крысы — Неистовый Габул.

Дремота мгновенно слетела с Мэриел. Она встрепенулась, но промолчала, чтобы не мешать рассказчику, который говорил теперь торопливо, почти взахлеб:

— Так я сидел, прикованный к мертвому напарнику, и налегал на весла вместе с другими горемыками. Уж не знаю, что доставляло нам больше мук — волны, ветер или бич надсмотрщика. Тут на нижнюю палубу спустился Габул.

«Почему одна пара весел еле шевелится?» — рявкнул он.

«Да тут один подох», — ответил надсмотрщик.

«Похоже, они оба подохли, ведь оба весла не двигаются, — ухмыльнулся Габул. — Падаль на корабле ни к чему. Выбросить за борт, а на место поставить новых».

— Я и пикнуть не успел, как надсмотрщик огрел меня по голове и швырнул за борт. Я очутился в воде, прикованный к мертвому напарнику. Про то, как меня носило по морю, рассказывать не буду — до сих пор дрожь пробирает, как вспомню. Одно скажу, жизнью своей я обязан напарнику, то есть мертвому его телу. Утром я очнулся на вершине скалы — волны забросили нас сюда. Труп моего напарника застрял в расщелине, поэтому-то нас и не смыло отливом. Да, я очутился на этой вот самой скале, лапы мои были скованы, а далеко внизу виднелось море.

Немного очухавшись, я вытащил мертвеца из расщелины.

Лапы его так исхудали, что мне не составило труда снять с них кандалы. Я часто вспоминаю этого беднягу. Будь он жив, мы славно бы зажили — мне было бы с кем поговорить. Но он был мертв. А я спустился вниз по скале и нашел вот эту пещеру.

С тех самых пор я и живу здесь. Напарник мой похоронен на склоне холма. Думаю, ему нравится там лежать.

Кандалы я забросил далеко в море. Жизнь, сами видите, веду уединенную и мирную, хотя здесь, на берегу, хватает опасностей. Как-то раз отправился за холмы, хотел узнать, что там дальше, но в болоте сбился с пути и блуждал много дней и ночей. Повезло еще, что удалось найти дорогу назад. Тогда я решил: лучше мне, старику, не трогаться с места и коротать свой век здесь, на скале. Как знать, может, научу маленького Фирла говорить, и мне будет повеселее.

Боббо смолк, уставившись в огонь.

— Вот и вся моя история, — вновь заговорил он. — Но у вас, вижу, глаза слипаются. О себе расскажете утром.

Добрых вам снов.

Тарквин, Дандин и Дарри заснули, едва коснувшись головами тростниковых циновок, а Мэриел не спалось. Она долго сидела у огня, расспрашивая Боббо про Габула. Старик, впрочем, знал немного. Ему не терпелось услышать, кто же его гости и каким ветром их занесло на его берег.

Мэриел решила, что держать доброго старика в неведении до утра будет невежливо. И она рассказала, кто они, куда идут, с кем повстречались в пути и чего навидались. Боббо слушал затаив дыхание, а Фирл время от времени тихонько пофыркивал на своем каменном выступе.

Дандина разбудили крики чаек; ночь уже сдернула с земли свое темное покрывало, и на небе играли розовые предрассветные тени. Дандин немного полежал, зевнул и огляделся вокруг. Трое его друзей еще спали. Мышонок вскочил и потянулся. Вошел Боббо в сопровождении своего верного тритона. Старик нес вязанку хвороста и туго набитый мешок.

— Утро прекрасное, Дандин, сам увидишь. А я набрал спозаранку яблоневых веток и сухих трав, если добавить их в огонь — в пещере так приятно пахнет. Около самого входа есть лужица, можешь умыться. А я приготовлю завтрак.

Когда друзья уселись завтракать, первые лучи солнца уже проникли в пещеру, озарив ее розовым светом.

Мэриел не терпелось сообщить новость:

— Ночью мы с Боббо долго беседовали. Вам ни за что не догадаться, что он мне рассказал. — Мышка прочитала вслух несколько строк из путеводного стихотворения:

— Помните? Так вот, ночью, пока вы тут храпели, я рассказала Боббо, куда мы направляемся и зачем. Представляете, оказалось, что Боббо знает, где она, эта ласточка!

Старик поднялся и стряхнул с сюртука крошки.

— Идемте. Я покажу вам, где она.

Боббо шел первым, указывая дорогу, Фирл не отставал от него ни на шаг. Старик двигался на удивление легко и быстро — он повел друзей на юг, петляя в извилистых каменных лабиринтах, где гулял ветер. Наконец Боббо прислонился к громадной скале:

— Все, друзья. Пришли!

Никто из них раньше не видал такой огромной скалы.

Она горой возвышалась над морем; казалось, на берегу лежит исполинское чудовище, а волны лижут его голову.

Вслед за Боббо друзья обогнули скалу, на восточной стороне оказался внушительный каменный выступ, а под ним — глубокая впадина, до краев наполненная водой. Дандин огляделся по сторонам в поисках ласточки. Но Боббо указал на впадину:

— Смотрите, она там, на дне. Застряла между камней.

Они подошли к самому краю и уставились вниз. Глубоко под водой темнел маленький грот. Солнечные лучи пронизывали прозрачную воду и выхватывали из тьмы маленькую пленницу, окруженную разноцветными морскими анемонами и кораллами. Металлическая ласточка, размером не больше мышиной лапы, застряла в камнях, зацепившись за них распростертыми крыльями.

— Как только ты разглядел ее здесь, Боббо? — удивленно покачал головой Дандин.

— Ловил я как-то креветок, вот и подошел к этой луже взглянуть, нет ли их здесь. Смотрю, а эта птаха блестит на солнце.

— А ты не пытался вытащить ее оттуда?

— Пытался, как же. Полдня на это потратил, хотел подцепить крючком, привязанным к леске. Да только слишком она гладкая, не зацепишься, да и в камнях застряла крепко. Потом, как появился у меня Фирл, я привел его сюда, думал, он за ней нырнет. Тритоны ведь отменные пловцы.

— Да, верно. Почему же Фирл не вытащил ласточку?

Маленький тритон, разобрав, о чем идет речь, стремглав слетел со скалы и прижался к лапам Боббо; глаза его расширились, горло бешено пульсировало.

— Видите ли, там, на дне, кроме птахи еще кое-кто есть, — пояснил Боббо. — Эту ласточку сторожит жуткое чудище — на нем толстый панцирь, когти у него как тиски, глаза ворочаются туда-сюда на каких-то стебельках, а усы длинные-предлинные. Встреча с ним стоила бедняге Фирлу хвоста. Новый у него вырос совсем недавно. Нет, больше я его туда ни за что не пошлю!

Боббо вытащил из кармана кусочек лепешки, размял его в лапах, смочил водой и облепил лепешкой маленький круглый камешек.

— Смотрите, сейчас оно выскочит!

Боббо бросил камешек в воду. Столпившись у края впадины, друзья наблюдали, как шарик быстро пошел ко дну. Он опустился неподалеку от ласточки. Едва он коснулся песка, как из расщелины выполз гигантский иссиня-черный омар, схватил добычу и был таков. Все произошло так быстро, что остолбеневшие зрители и глазом не успели моргнуть.

Боббо пожал плечами:

— Сами видите, лучше туда не соваться.

Дарри от страха готов был свернуться клубочком.

— Ох, Боббо, в жизни не видал такого страшилища!

— Все равно я спущусь туда и достану ласточку, — без колебаний заявила Мэриел.

— И я с тобой! — В глазах Дандина вспыхнул огонь решимости.

— Слышь, а про меня забыли? Хорошенькое дело!

Мэриел покачала головой:

— Нет, Тарквин. Вы с Дарри останетесь здесь, вместе с Боббо. Ваша задача — быстро вытащить нас наверх, когда потребуется. А теперь дайте мне подумать. Тут очертя голову действовать нельзя.

Когда Мэриел и Дандин придумали наконец, как вытащить ласточку, уже наступил час полуденного прилива.

Они сбегали в пещеру Боббо, собрали все веревки и набили полные карманы вареными креветками и рыбешками. Вернувшись к впадине, Мэриел разъяснила свой план:

— Прежде всего накормим этого страшилу до отвала.

Начнем прямо сейчас. Тарквин, Дарри, бросайте ему рыбу и креветок. Как только он насытится и перестанет вылезать за угощением из своей расщелины, зовите меня. Дандин, нам с тобой надо отыскать два камня потяжелее. Придется взять в лапы груз, чтобы быстрее пойти ко дну. Как окажемся внизу, смотри в оба и меч держи наготове. Я вытащу ласточку, а Дарри с Тарквином поднимут нас наверх.

Вскоре приготовления были закончены. Мэриел и Дандин обвязались веревками и уселись на краю впадины.

Дандин вынул из ножен меч. А Тарквин и Дарри по-прежнему швыряли в воду креветок и рыбешек.

— Слышь, Мэриел, по-моему, старина омар готов.

И усов не кажет из своей берлоги. Видно, в брюхе у старого обжоры больше не осталось пустого места, так вот!

Мэриел и Дандин взяли в лапы по увесистому камню.

— Как спуститесь на дно, сразу хватайте птаху, не зевайте, — напутствовал их Боббо. — А как схватите, дергайте за веревки, мы мигом вас вытащим. А если увидим, что это чудище выползло, немедля поднимаем вас наверх, пусть уж пичуга остается там. Ну ладно, как говорится, ни пуха ни пера. А теперь вдохните поглубже.

Мэриел и Дандин соскользнули в воду. Тяжелые камни повлекли вниз. Широко открыв глаза, они опускались все ниже, в прозрачные синие глубины.