"Давай поспорим" - читать интересную книгу автора (Крузи Дженнифер)

Кэл подъехал к магазину, поцеловал ее и отправился за провизией. И только когда он исчез, она сообразила, что о пари не было сказано ни слова.

«Нам не хватило времени, – думала она. – Я не дала ему возможности вспомнить об этом, но даже если здесь не все чисто, мне дела до этого нет, ничто не омрачит мою радость».

Однако сейчас ей предстояло встретиться с матерью и втискиваться в проклятый корсет.

– Опять ты опоздала, – приветствовала дочь Нанетта.

– Здравствуй, мама. – Мин готова была растерзать мать, если она скажет что-нибудь неприятное.

– Съешь. – Нанетта протянула ей яблоко.

– Зачем? – удивилась Мин.

– Бог знает, что там приготовят эти люди, которых нашел Грег. Он совершенно ненадежен. И знаешь, он даже не сказал им, что готовить надо без масла. Так что пока съешь яблоко.

Мин взяла яблоко, посмотрела на него, покачала головой и положила. Надо было втискиваться в корсет.

Через четверть часа портниха вышла из примерочной, а Мин осталась стоять перед зеркалом. «Я бы себя убила, да только не хочется последним перед смертью видеть вот это», – думала она, глядя на свое отражение.

На ней была голубая юбка, которая застегнулась только после того, как Мин выдохнула из легких весь воздух и втянула живот, и шифоновая блузка цвета лаванды, плотно обтягивавшая грудь. Голубой корсет удалось застегнуть, лишь когда Мин перестала дышать, а портниха с удесятеренной силой сделала последнюю попытку. Теперь она едва могла вздохнуть – корсет ежеминутно грозил расползтись по швам.

«И отчего это Кэлу понравилась такая толстуха?»

Мин вышла из примерочной.

– Опять туго, – сказала Нанетта тоном, который не сулил ничего хорошего.

– Бог свидетель, я почти все время сидела на диете, – оправдывалась расстроенная Мин.

– У тебя был целый год, – с горечью говорила мать. – А теперь ты нарушаешь всю красоту свадьбы Дианы.

– Есть идея. – Мин попыталась подтянуть корсет повыше. – Почему бы мне не вывихнуть ногу? Тогда Карен станет подружкой невесты, и все будет выглядеть изящно.

– Нет! – раздался в дверях громкий голос Дианы. Мать и дочь обернулись.

– Не кричи, моя дорогая, – сказала Нанетта. Ди направила палец на Мин:

– Ты моя сестра и подружка невесты. Ты будешь превосходно выглядеть, потому что лаванда – твой цвет! – В глазах Дианы появился тот же маниакальный блеск, что и у матери. Мин не рискнула возразить.

– Ну, нам здесь делать больше нечего. – Нанетта была раздосадована. – Обед через три часа, приходи вовремя. Примеришь второе платье без нас.

– Платье для предсвадебного обеда? – удивилась Мин. – Почему бы…

– Я нашла такое, которое сделает тебя стройной. – Нанетта покачала головой, выражая разочарование старшей дочерью. – Правильно выбери длину. Если отрезать до колена, твои ноги будут как столбы.

– Спасибо тебе, мамочка. – Мин поняла, что сейчас лучше не вступать в споры. Она начинала уставать.

Мать посмотрела ей в глаза:

– Ты считаешь меня тираном. Но я знаю жизнь. Толстым быть плохо. Особенно женщине. Я желаю тебе счастья и благополучия, хочу, чтобы ты вышла замуж за хорошего человека, а с таким весом это невозможно.

– Она не толстая, – заступилась за сестру Диана. – Не толстая!

– Не кричи.

– Плевать мне на все, не смей называть ее толстой! – Диана сама удивилась своим словам. – Оставь ее, – добавила она уже спокойным голосом.

Нанетта покачала головой, затем повернулась к Мин и взяла ее руку.

– Я хочу видеть тебя счастливой, – повторила она. – Ты сгоняла вес так, как я тебе говорила? Если у тебя мышцы не в тонусе, эти шифоновые рукава…

– Нам пора идти, а то опоздаем. – Диана потащила мать к выходу. В дверях она обернулась: – Выглядишь потрясающе.

– Спасибо.

Мин посмотрела в зеркало. Шифоновая блузка смотрелась неплохо, однако вырез был слишком велик. Мин попыталась сесть, но юбка не позволяла.

– Постойте, постойте!.. – Портниха бросилась к ней и стала расстегивать молнию.

– Ненавижу это, – сказала Мин, вышагивая из юбки.

– Цвет вам очень идет, – отметила портниха.

Да, у Дианы на такие вещи глаз наметанный.

– Хорошо, что не выбрали зеленый, – говорила портниха, расстегивая корсет. Наконец-то Мин смогла нормально дышать. – Цвета красиво чередуются – зеленый, голубой и ваш голубовато-сиреневый. Только та маленькая блондинка, которая будет в зеленом, сильно сокрушалась насчет своего цвета.

«Это Мокрица, – подумала Мин. – Ну что ж, получай за то, что когда-то встречалась с женихом моей сестры».

– Теперь примерьте платье для сегодняшнего обеда, а я быстренько все подгоню.

– Хорошо. – Мин сняла блузку и оглядела себя в зеркале. Пышная грудь, полные бедра, все полное. Она попыталась вспомнить слова Кэла, но мешал недовольный голос матери, все еще звучавший в голове.

– А вот и платье, – сказала, возвратившись, портниха. – Оно надевается через голову…

Мин продолжала смотреть в зеркало, пока та застегивала молнию. Мать выбрала черное облегающее платье с вертикальной белой вставкой впереди. Этот наряд придавал ей сходство с пингвином. Сужающаяся к животу вставка должна была создать видимость талии, но вместо этого возникало впечатление, что галстучек пингвина сполз вниз.

– Очень вас стройнит, – заметила портниха.

– Да, – сказала Мин и взяла яблоко. – Очень. – Сзади послышался голос Кэла:

– Боже, какое безобразное платье!

Она повернулась и увидела его в дверях с бутылкой вина и двумя бокалами. Сердце екнуло.

– Как хорошо, что ты пришел!

– О чем ты думаешь, Минни? – Кэл шагнул в комнату, не сводя с нее глаз. – Сними его. Это оскорбление твоему телу.

– Одно из многих за сегодняшний день. Выбирала мама, у нее безупречный вкус.

– Непохоже. – Кэл поставил бутылку и бокалы на столик. – Я найду получше.

– Что ж, попробуй. Даю тебе пять минут, пока я ем яблоко, а потом подберем длину этого платья, чтобы мои ноги не были как столбы. И налей мне, пожалуйста, вина.

Кэл взял яблоко у нее из рук.

– Вино и яблоки? Ты что? – Он бросил яблоко в корзину для мусора и достал из кармана штопор. – Твои ножки великолепны. Сними это платье. Найдется и получше.

– Внизу, – подсказала портниха. Она смотрела на Кэла как на первого красавца мира.

Мин тоже глянула на него и подумала, что он и в самом деле великолепен.

– Привет. – Кэл улыбнулся портнихе. – Я Кэл.

– Привет, – ответила она и улыбнулась шире. – Я Жанет.

«Господи помилуй!» – подумала Мин.

– Жанет, у вас наверняка исключительный вкус, – продолжал Кэл. – Я знаю, это не вы выбирали.

– Нет-нет, – отреклась Жанет.

– Уверен, вы могли бы найти для нее отличное платье. Может быть, ярко-красное.

– Голубое, – сказала Жанет. – Ей очень идет голубой или сиреневый.

– Согласен. Поищите красивое голубое платье, а мы выпьем за это.

Жанет заколебалась:

– Но миссис Доббс дала понять…

– Это я беру на себя, – ответил Кэл. – А вы позаботьтесь о платье.

Когда портниха ушла, Кэл открыл бутылку и налил вина.

– Выпей. Ты расстроена.

– Здесь была мать. – Мин взяла бокал. Ей хотелось, чтобы Кэл прикоснулся к ней, успокоил.

– Теперь понятно, почему Жанет напоминает оленя, попавшего в свет прожекторов. По счастью, сейчас твоей матери здесь нет, а мы не целовались целый час. Иди ко мне, Минерва.

Мин спустилась с возвышения перед зеркалом и подошла к нему, стараясь выбросить из головы все неприятные мысли. Он нежно поцеловал ее, и она, чувствуя его дыхание, испытывала ничем не омраченную радость, даже не понимая, за что он ее любит.

А как же пари? Нет, чепуха, она верит ему.

– Ты что? – спросил Кэл. Мин покачала головой.

– Платье тесное.

– Постой, я угадаю. Твоя мать… Не обращай внимания. Думай обо мне.

Мин невольно улыбнулась, и Кэл снова приник к ней мягкими губами. Она ощутила, как спадает напряжение.

– Ну вот, теперь пей вино. Хочу напоить тебя как следует и затащить под стол на этом предсвадебном обеде.

– Хорошо бы, – ответила Мин, глотнув вина. После поцелуев и вина она почувствовала себя намного лучше. Вернулась Жанет с охапкой великолепного пурпура.

– Ты что, издеваешься? Ты не забыл, что это для меня?

– Нет, для меня, – сказал Кэл, разглядывая платье. – Тебе понравится. Не могу же я весь вечер смотреть на черное уродство.

– Выйди, – попросила Мин. – Я не стану раздеваться перед тобой.

«Пока». Она вспомнила, как Нанетта ощупывала ее руку. «А может, и никогда».

– Живу надеждой. – Кэл удалился, захватив свой бокал.

– Это ваш приятель? – спросила Жанет.

– Да, – ответила Мин, с удивлением обнаружив, что так оно и есть.

– Какой красавец!

– И к тому же хороший человек, – добавила Мин. – Но это платье…

– Вам будет хорошо в нем, – уверила ее Жанет, встряхивая платье. – И вашему другу оно нравится. Он что, разбирается в женской одежде?

– Думаю, ему часто приходилось снимать ее с женщин, – сказала Мин, стягивая с себя пингвиновое платье.

– Вот бы и мое снял. – Жанет застыла. – Простите. Я не хотела…

– Ничего. – Мин отдала черное платье. – Я привыкла. А как это надевать?

– Тоже через голову. – Жанет передала ей пурпурное одеяние. – Оно свободное, со складками.

– Даже и не знаю, – неуверенно промолвила Мин, держа платье в поднятых руках.

– Примерьте. Ему оно нравится.

– Тут было вино. Где мой бокал? А, вот он. – Мин допила вино, со вздохом натянула платье и посмотрела в зеркало.

У платья оказалось много достоинств. Простой и небольшой вырез делал ее стройнее, складки красиво лежали на груди и талии, бедра в нем выглядели роскошными и соблазнительными. Такие платья надевают стройные, изящные женщины.

– Смотрите, как отделана кромка подола, просто находка, – говорила Жанет. – Он прав, ноги у вас что надо. В меру полные.

– Благодарю, – отозвалась Мин. – Все остальное у меня тоже полное.

– Вы в самом деле хороши в этом платье. Пойду позову вашего друга, пусть посмотрит.

– А я еще немного выпью, – сказала Мин, когда портниха убежала искать Кэла.

Она налила вина и, потягивая из бокала, продолжала созерцать себя в зеркале. Платье было несравненно лучше, чем пингвиновое. Нанетта придет в ярость, но Мин отнеслась к этой мысли безразлично. А когда мать узнает, что платье выбрал Кэл…

– Все замечательно, – сказала она своему отражению, подняв бокал. Согревало и вино, и тепло, которым наполнили ее поцелуи Кэла.

Тут вошел сам Кэл.

– Мне сказали, ты выглядишь… – начал он и умолк.

– Как? – спросила Мин.

– Ух! – произнес Кэл. Мин заметила, что он смотрит на полоску на ее груди, вставленную в вырезе. – Отлично. – В его голосе слышалось напряжение. Было ясно, что он в восторге.

– Нет, это явно не для полных, – сказала Мин, отворачиваясь от зеркала. – Оно ничего не скрывает, наоборот.

– Разве у нас с тобой не было разговора на этот счет? – Кэл подошел ближе.

– Да, но с тех пор мама тоже успела кое-что сказать. И потом, зеркало говорит мне о том, что у меня нет талии.

– У тебя есть талия. – Кэл положил ладони ей на бедра. – Вот здесь. – Он скользнул рукой по животу Мин.

Она, вся дрожа, наблюдала за его движениями в зеркале. Когда он касался ее, она совершенно преображалась.

Кэл чуть отстранился, и Мин, расслабившись, положила голову ему на плечо.

– Очень соблазнительное платье, – шепнул он ей на ухо и поцеловал в шею. Она сделала глубокий вдох. – Очень сексуальная женщина. – Кэл обвел пальцем вырез платья, затем рука заскользила вниз по шелковой ткани. Дрожь снова пробежала по телу Мин, оставляя после себя тепло.

– Не надо мне пить вино, когда ты рядом, – прошептала она его отражению в зеркале. – А то я начинаю верить во всю чепуху, которую ты мне говоришь.

Его отражение улыбнулось ей, и Мин снова захлестнула горячая волна.

– Хорошо мне с тобой, только придется нам тащиться на этот обед, да еще и готовить его. А завтра свадьба, и надо втискиваться в платье, в котором я буду себя чувствовать толстой и смешной.

– Забудь, что говорила тебе мать. Посмотри на себя.

– Смотрю.

– Нет, ты посмотри моими глазами. – Рука Кэла снова заскользила по ее телу. – Смотри, какие мягкие линии, какая пышная красота…

От этих слов у Мин снова закружилась голова. А рука Кэла уже ласкала ее грудь.

Мин повернула голову и попыталась перехватить его руку, но он закрыл ей рот страстным поцелуем, схватил ее ладонь и сжал. Она чувствовала себя на верху блаженства.

– Смотри, какая ты красивая, – шептал он. – Любой мужчина, увидев тебя такой, обязательно захочет дотронуться. – Держа руку Мин, он провел ею от живота до груди. – Ты фантастическая женщина. Ты моя фантазия.

Он прижал обе ее ладони к тяжелым, полным грудям, и Мин вздрогнула. В этот миг она поверила ему. Повернувшись к нему лицом, она взяла его губы своими, вложив в поцелуй всю душу. Ей хотелось только одного – быть еще ближе, чувствовать тяжесть его тела, тепло его рук, крепость объятий. Ее плоть влекло к нему с неодолимой силой.

– Хочу тебя…

Его сердце бешено заколотилось. Он поцеловал ее в шею, а затем легонько укусил.

– Ох, – послышался сзади голос Жанет, и Мин оттолкнула Кэла. Она была едва ли не в полуобмороке.

– Мы берем это платье, – сказал он осипшим голосом, не поворачивая головы.

– Опасное платье, – произнесла Мин, пытаясь восстановить дыхание.

– Вот потому мы его и берем. – Кэл еще раз поцеловал ее и наконец отпустил.

Они приехали к отелю, где был назначен обед, и отправились на кухню. Диана, как и обещала, позаботилась о том, чтобы задняя дверь была незаперта. – Неплохая кухонька, – заметил Кэл. – Можно работать.

– Кухня отличная, – сказала Мин с завистью. – Я думаю…

Кэл не дал договорить, поцеловав ее.

– Награда за труды, – сказал он с улыбкой. Вдруг зазвонил телефон Мин. – Грег опять что-то забыл?

– Слушаю.

– Вы где? Мы в банкетном зале. Мама волнуется из-за моего платья, – возбужденно заговорила Диана. – Она хочет знать, где вы.

– Мы внизу, собираемся готовить, – ответила Мин. Кэл стоял рядом и целовал ее в шею. – Отвлеки мать, – добавила Мин, сдерживая смех.

– Она будет на тебя злиться.

– Вот новость! Она еще больше разозлится, когда увидит мое платье. Его выбрал Кэл. Я в нем как распутная девка. – Мин почувствовала, что Кэл смеется, зарывшись лицом в ее волосы.

– Правда? А цвет какой?

– Ди…

– Все, мама зовет. Спасибо тебе.

– В этом платье ты похожа не на распутную девку, – сказал Кэл, когда она убрала телефон. – Ты в нем похожа на дорогую девочку по вызову. – Он гладил ее спину. – А я с этого имею доход.

– Думай лучше о том, как мы будем готовить.

Кэл со вздохом начал распаковывать провизию.

Через пятнадцать минут Мин полила оливковым маслом уже четыре сковородки. Кэл отбил шестнадцать куриных грудок и вымыл грибы.

На минуту к ним заглянула Диана.

– Только без масла. И еще раз спасибо, спасибо, спасибо.

– А кстати, где я сейчас? – спросила Мин посыпая цыплячьи грудки мукой.

– Кэл разбил машину, и вы сейчас где-то в районе 275-й улицы, – ответила Ди.

– Моя машина цела, – возразил Кэл, оторвавшись от своего занятия. – Я держу ее в…

– Сойдет, – сказала Мин, и Диана исчезла. – Все понятно, но не мог бы ты на один вечер усмирить свою мужскую гордость?

– А что мне за это будет?

– Моя вечная признательность. – Мин, перегнувшись через стол, поцеловала его.

– Насколько большая? – Кэл удержал ее, когда она попыталась отстраниться.

– Больше той, какую я смогу выразить за один вечер. Порежь, пожалуйста, несколько штук для салата. – Мин вынула одну грудку из горячего масла и вдруг задумалась.

– Проблемы? – спросил Кэл.

– Нет. – Она положила мясо и, порывшись в пакетах, достала фунт сливочного масла. – Знаешь, совсем без масла готовить невозможно.

– Да, – улыбнулся Кэл.

Мин бросила в каждую сковородку по здоровенному куску масла, и воздух сразу наполнился приятным ароматом. С улыбкой она положила в масло куски курицы.

– Они все равно не узнают, – сказал Кэл.

– Мама всегда чует, что я ела масло, даже три дня спустя. Ну и пусть догадается. – И она принялась тушить фасоль.

Спустя полчаса явились Тони и Роджер в белых рубашках с черными галстуками. За ними шла Бонни.

– Ну и ну! – воскликнула Мин, стараясь удержаться от смеха.

– Сейчас ты хихикаешь, зато потом будешь удивляться, – сказал Тони. Она и моргнуть не успела, как он уже приготовил бокалы, а Роджер расставил в ряд четырнадцать тарелок, выдавил на каждую одинаковые порции соуса и так красиво сервировал салаты, что казалось, их доставили прямо из отеля «Ритц».

– Я в восторге.

– И я. – Бонни сидела на табуретке в конце стола и резала колечками лук. Роджер полюбовался на нее, пока Тони выносил бокалы.

Вернувшись, Тони сообщил:

– Они в гостиной, ведут светскую беседу. Ди, кажется, Скучает. Я ее развеселил своим галстуком.

– Представляю этот ужас, – сказала Мин. – Хорошо, что я здесь, с вами, ребята. Теперь я всегда буду заниматься подготовкой обедов, которые затевает моя мать.

– Сколько раз ей придется учуять масло! – ухмыльнулся Кэл, помогая Тони сервировать главное блюдо.

Через десять минут уже можно было подавать цыпленка. Выглядело блюдо божественно: кипящий винный соус, зеленая фасоль, посыпанная миндалем и колечками лука.

– Так, салат есть, – говорила Мин. – Мясо, фасоль. Приправа готова. Булочки вынуть из духовки и разложить по корзинкам. Что забыто? Ох, черт, десерт!

– Вот и десерт. – Кэл взял последнюю коробку с надписью «Криспи-крем».

– Пирожные! – ужаснулась Мин.

– Дайте мне тарелку для сладкого, – попросил Кэл. Бонни порылась в шкафу и нашла подходящее блюдо.

Кэл выложил кругом семь пирожных, глазированных шоколадом, и одно в центр, сверху еще пять шоколадных, а на них – три с ванильной глазурью. Вся эта пирамида венчалась красивым пирожным с шоколадом. Бонни добавила глазури, и десерт был готов. У Мин слюнки потекли.

– Я об этом читала, – сказала Бонни, любуясь шедевром. – Так часто делают.

Кэл достал какую-то коробочку и вытащил из нее жениха и невесту, стоящих под пластиковой аркой. Фигурки были вроде бы неказистые, но когда он поставил их на верху сладкой пирамиды, они приобрели совсем другой вид.

– Я бы не отказалась иметь такое на собственной свадьбе, – сказала Мин. – Мать в обморок упадет.

Кэл улыбнулся, и она засмеялась, снимая фартук.

– Ты гений, Кэлвин. Я сейчас приду, только переоденусь. И можно будет показаться гостям.

Вернувшись, Мин услышала, как Тони говорит Кэлу:

– Ладно, понял. Можешь идти…

Не договорив, он уставился на нее. Роджер, заметив его взгляд, повернулся и тоже остолбенел. Бонни выглянула из-за его плеча:

– Ой, Мин, как здорово.

– Очень стильно, – облизнулся Тони, несводя с нее глаз. Кэл легонько стукнул его по затылку. – Правда-правда.

Кэл вручил Роджеру блюдо с десертом:

– Ну что, ребята, справитесь тут без нас?

– Элементарно, – ответил Тони. Мин вздрогнула:

– Ты что?

– Ничего, так.

Она взглянула в зеркало, чтобы убедиться, что лицо не испачкано мукой. От кухонного жара она разрумянилась, волосы распушились, она была…

– Красивая, – сказал Кэл.

Мин обернулась и увидела его в окружении Тони и Роджера. Подумать только, всего месяц назад она даже и не подозревала об их существовании, а сейчас эти ребята собрались здесь, чтобы выручить ее сестру.

– Вы сотворили почти что чудо, – сказала она им. – Это не просто дружба, это гораздо больше.

– Рады стараться для тебя, детка. – Тони шагнул к ней и поцеловал в щечку. Мин покраснела.

– Сейчас же прекрати флиртовать, Минерва. – Кэл взял ее за руку. Роджер погладил Мин по плечу, и Кэл потянул ее к двери.

– Какие хорошие у тебя друзья! – воскликнула она.

– Да, – согласился Кэл. – А теперь мы идем к твоей родне.

– Черт, как не хочется!

Позже, вспоминая этот обед, Мин так и не смогла решить, какой из эпизодов был самым запоминающимся.

Может, когда Нанетта заметила их в дверях? Она была так поражена пурпурным платьем Мин, что, не договорив свое обычное «Опаздываете», растерянно воззрилась на дочь. Мин вся напряглась. Кэл ободряюще похлопал ее по спине. Шафер Грега издал восхищенное «Bay!».

– Благодарю, – сказала Мин.

– Ну, что я говорил, – шепнул Кэл. – Держись от него подальше.

Или когда Мин увидела Грега, который перед свадьбой коротко подстригся на манер Юлия Цезаря и выглядел еще глупее, чем обычно?

– Не вздумай сделать так же, – прошептала Мин Кэлу.

– И не собираюсь, – ответил он.

А может быть, момент, когда Роджер и Тони подавали салаты, а Ди с улыбкой произнесла:

– Какие симпатичные официанты!

Роджер от неожиданности чуть не уронил салат на Грега.

– Осторожнее! – крикнул ему Грег.

– Очень симпатичные, – подтвердила Мин, смерив Грега хмурым взглядом. Тот удивленно заморгал.

Запомнился и еще один эпизод, когда мать Грега сказала:

– Цыпленок очень вкусный. Где, говоришь, ты его заказывал?

Все присутствующие посмотрели на Грега. Мин, наблюдая его замешательство, решила бросить утопающему соломинку:

– Не у Эмилио?

Он ухватился за это с такой радостью, что Мин стало его жалко.

Хорош был и момент, когда Нанетта сказала:

– Здесь масло.

– Да, – подтвердила Мин, с удовольствием продолжая жевать, а Кэл похлопал ее по руке.

Главная неприятность случилась в конце обеда, когда зазвонил телефон Мин. Она взглянула на Диану: кроме сестры, ей в последнее время никто не звонил. Мин подумала о троице в кухне.

– Я на минутку, – сказала она и вышла. – Слушаю.

– Мин, – раздался голос Дэвида, – я тебя весь день разыскиваю.

– Зачем? Хотя все равно мне сейчас некогда, у нас предсвадебный обед.

– Я опять насчет Кэла. Я волнуюсь за тебя, ты должна о нем кое-что узнать.

– Ну, что такое? – спокойно спросила Мин.

– Помнишь тот вечер, когда он подошел к тебе? Так вот, он поспорил, что за месяц уложит тебя в постель.

– Понятно. – «Ну и дерьмо же ты», – подумала она.

– Срок истекает в следующую среду. Кэл Морриси никогда не проигрывает. Он сделает все, чтобы выиграть пари. Я подумал, тебе следует это знать. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

– Спасибо.

– Тебе все равно? – удивился Дэвид.

– Мужчины есть мужчины, – ответила Мин.

– Я думал, ты будешь в шоке, – сказал он, сам немало шокированный ее равнодушием.

– Для меня это не новость. Я слышала ваш разговор, поэтому знаю, что не Кэл, а ты предложил пари. Это была твоя идея, дерьмо ты этакое.

– Неправда, – возразил Дэвид. – Просто я расстроился, мы же тогда расстались…

– Ты меня бросил, – напомнила она. – Какого черта тебе расстраиваться?

– Я тысячу раз пожалел об этом, но Кэл не отменял пари.

– А ты его просил об этом?

– Много раз.

– Знаешь что?

– Что?

– Иди ко всем чертям! – отрезала Мин и выключила телефон.

Стоя на балконе, она смотрела вперед, туда, где за рекой открывались красивые дали. Конечно, она верила Кэлу и не сомневалась в его искренности, но это пари…

«Спрошу его после свадьбы», – решила Мин. Когда она освободится от ужасного корсета, когда Диана наконец оставит ее в покое, когда они останутся одни, вот тогда и состоится этот разговор.

«Завтра вечером», – подумала она и вернулась в зал как раз в тот момент, который стал венцом всего злосчастного обеда. Подали десерт. Надо было видеть, какое лицо сделалось у Нанетты!