"Давай поспорим" - читать интересную книгу автора (Крузи Дженнифер)

Глава 15

–Я подожду, – сказала Синтия.

Кэлу вспомнились слова Мин: «Ты узнаешь, какие мы на самом деле, и тут же бросаешь нас».

Синтия продолжала улыбаться, маня его глазами. Кэл покачал головой.

– Мне объяснили, какое зло я тебе причинил. Прости. Я не хотел тебя обидеть, вообще никому не хотел делать больно. Но я не собирался на тебе жениться.

Синтия глубоко вздохнула.

– Ничего, я терпеливая.

– У меня другая женщина, – сказал Кэл как можно мягче. – Я люблю другую.

Она вздрогнула.

– Не может быть, ты любишь меня.

– Я этого никогда не говорил.

– Не говорил, но это так. – Ее пальцы крепче сжали бутылку. – Ты сам не отдаешь себе отчета. Мы идеальная пара.

Он не замечал, что она в отчаянии.

– Это Мин, я знаю, – продолжала Синтия. – Она прекрасная женщина, но все же она не я.

– В том-то все и дело. Прости меня.

Кэл закрыл дверь и прислонился к стене, стараясь не думать о том, какую боль ей причиняет, вообще не желая ни о чем думать. Кроме Мин.

Надо что-то делать.

Он стал искать выход.

В то самое время, когда Шанна давала Кэлу строгие наставления, Лайза, сидя за обеденным столом, говорила Мин:

– И правда здорово.

Она взяла вилкой последний пропитанный соусом гриб.

– А теперь скажи, пожалуйста, почему мы едим это, – попросила Лайза.

– Потому что по вторникам мы всегда ели цыпленка-марсала, – сказала Мин, без особого энтузиазма втыкая вилку в мясо. Элвис терся о ноги, нетерпеливо ожидая подачки. – Я хочу смыть память о прошлом.

– Да уж, хороший способ. – Лайза усмехнулась. – Мало, что ли, воды в мире?

– А можно мне масла? – Диана взяла еще один кусок хлеба, выпеченного в ресторане Эмилио.

Бонни подвинула к ней масло и спросила Мин:

– Он не объявлялся?

– Нет, конечно, – ответила Мин, снова чувствуя прилив гнева. Не хотелось вспоминать о том, с какой тоской два дня она ждала от него звонка. – Он злится на меня. Ты можешь себе это представить? Он злится на меня. Я, что ли, заключала пари? Не-ет. А он…

– Ради Бога, хватит, – оборвала ее Лайза. – Вы твердите о нем целых два дня. Что тут поделаешь? Он по-своему прав.

Мин отложила вилку, Диана перестала мазать хлеб маслом.

– В том-то и дело, что не прав, – резко возразила Мин. – Из-за него и заварилась каша. А теперь вы хотите свалить вину на меня? Мало того что Бонни заморочила мне голову сказочной чепухой, теперь еще ты…

– Это не чепуха, – возразила Бонни. – У тебя в самом деле есть своя сказка. Явился красивый принц, и он любит тебя. Все получилось.

– Ничего не получилось! – Мин хлопнула рукой по столу. – Он разозлился и исчез. Такое уж мое счастье – мне достался слишком себялюбивый принц. И значит, никакой не принц. Вот поэтому я и не верю во всю эту чепуху. Не верю в волшебные сказки, ясно?

– Не важно, – как обычно, мягко спорила Бонни. – Волшебная сказка верит в тебя.

– Скажи ей, – обратилась Мин к Лайзе. Лайза поставила локти на стол.

– Она права.

Мин бессильно опустила руки:

– Господи помилуй! Если бы это не была моя квартира, я бы убежала.

– Представь себя на его месте, – говорила Лайза. – Он не заключал пари. Он пытался избежать сближения, но все время возвращался к тебе, потому что безумно влюблен. Ты целовалась с ним, однако держала его на расстоянии. Он проявил терпение, понравился твоим родителям, наладил отношения с твоими подругами, нашел твой любимый шар, научил тебя готовить, подарил тебе кота, наконец. Он себя не жалел ради тебя. А теперь выходит, что ты просто играла с ним и он оказался в дураках.

– Я не играла, – возразила Мин. Гнев ее, однако, поутих.

– Он и правда милый, – вставила Ди, облизывая губы.

– Я согласна с Лайзой, – сказала Бонни. – Ты ведь знаешь, что они пережили в школе. Для них невыносима мысль о том, что кто-то может счесть их тупицами. Ты ударила Кэла в самое больное место, выставила его дураком перед друзьями, перед Синтией, перед Дэвидом.

Мин попыталась вновь вызвать в себе злость на Кэла, ту злость из-за пари, которая так долго не давала ей покоя. Но за эти два дня она как будто испарилась.

– Я понимаю, ты сердишься, чтобы было не так больно, – говорила Лайза. – Но если хочешь, чтобы он вернулся, переступи через себя. Потому что, если спора не было…

– Не было, – печально сказала Мин. – Кэл был искренен.

– В таком случае он отдал тебе все, а ты ему в ответ свинью подложила.

– Нехорошо вышло, – подтвердила Бонни.

– А почему ты до сих пор не спрашивала его про пари? – спросила Лайза.

– Спрашивала, – ответила Мин.

– Так и спросила: «Ты спорил с Дэвидом, что переспишь со мной?»

– Ну, не так. – Мин отвела взгляд. – Я спросила, не скрывает ли он что-нибудь от меня.

– И что он ответил? – поинтересовалась Бонни.

– Он говорил совсем о других вещах. Не о пари.

– Но это же смешно, – сказала Лайза. – Нужно было настойчивее спрашивать.

Мин схватилась руками за голову.

– Я просто испугалась. Многие считают, что если обсудить свои проблемы с кем-нибудь, они тут же исчезнут. Уверена, что никто из этих людей никогда не обсуждал свои проблемы с другими. Хорошо им так говорить, а попробовали бы… – Она взглянула на Лайзу. – Я знала, что он принял это пари, сама слышала. И я… – голос ее прервался, – я знала, что у меня есть только месяц, и хотела быть с ним. – Она покачала головой. – Не все такие решительные, как ты.

– А надо быть именно такой, – сказала Лайза. – Ты сама себе навредила. Теперь тебе придется пройти через унижение.

– Что-о? – удивилась Бонни.

Мин тоже воззрилась на Лайзу. Диана смотрела на них как загипнотизированная.

Лайза встала из-за стола, взяла телефон и сунула его в руки Мин.

– Звони ему. Скажи, что была не права и готова на все, чтобы с ним помириться.

Мин ушам своим не верила.

– Ты хочешь, чтобы я унижалась?

– Да, хочу. Я не могу допустить, чтобы ты его потеряла из-за своей дурацкой гордыни. Звони и предлагай все, что угодно, если ты ему еще нужна.

Бонни согласно кивнула.

Мин перевела взгляд на телефон. Если позвонить Кэлу, то по крайней мере она услышит его голос. Грустно ей будет?

– Грустно, – произнесла она вслух.

– Будет грустно, если все пустить на самотек. Можешь ты хоть раз в жизни поступить безрассудно? Звони.

С минуту Мин сидела в каком-то оцепенении, потом сделала глубокий вдох и взяла трубку.

Кэл репетировал фразу: «А не поужинать ли нам сегодня?» – когда неожиданно зазвонил телефон. Услышав напряженный голос Мин, он сразу забыл все заготовленные слова.

– Привет.

– Молчи и слушай, – поспешно заговорила она. – Дай мне высказаться. Я напрасно не сообщила тебе, что знаю про пари. Я была не права, что не доверяла тебе. На свадьбе ты все правильно сказал. Я ошибалась. Вернись, Кэл. Пусть все будет как раньше. Я люблю тебя, ты мне нужен…

Кэл почувствовал такое облегчение, что у него голова закружилась.

– Давай увидимся прямо сейчас, – продолжала она. Кэл чуть не сказал «да», но вовремя прикусил язык.

– Сейчас? – Он посмотрел на часы. До окончания срока пари осталось двадцать шесть часов. «Соглашайся же, она говорит, что плевать хотела на пари». И тут он вспомнил ее лицо во время их последнего разговора.

– Я отталкивала тебя, а сама сходила с ума. Но если ты не готов, не страшно, я подожду. Мы не виделись целых два дня, я очень соскучилась. Можно мне прийти прямо сейчас? Мы просто поговорим. Или можем делать все, что угодно. Я бы хотела этого.

«Это было бы здорово», – подумал Кэл. Он потряс головой, чтобы прогнать туман.

– Прошу тебя, позволь мне приехать.

– Нет, – ответил Кэл. – Я сам к тебе приеду. Позже. – Он помедлил. – Завтра вечером в полдесятого.

– Не сейчас? – Голос Мин дрогнул.

– Нет. Завтра в девять тридцать. Я привезу ужин.

– Я сама могу приготовить, – заторопилась Мин. – Я все сейчас сделаю.

– Я привезу, – повторил он и подумал: «Какой же я был дурак».

– Ну ладно. Хотя уже сейчас есть хочется…

– Завтра в девять тридцать у тебя, – сказал Кэл, еле сдерживая чувства.

– Хорошо, – согласилась Мин. Он уже собрался положить трубку, как она вдруг спросила: – Ты видишься с Синтией?

– Нет, Боже упаси. – Кэл инстинктивно бросил взгляд на дверь.

– Ты же с ней ушел тогда. И Дэвид так говорит. Конечно, мне бы лучше молчать, это не мое дело.

– Это твое дело, – сказал Кэл. – А Дэвид идиот. Не общайся с ним.

– Я пытаюсь.

Кэл дал выход накопившемуся напряжению:

– Что значит «пытаюсь»?

– Он звонит. Вся эта неразбериха убедила его в том, что нам надо пожениться.

– Ну, тут он здорово ошибается, – возмутился Кэл.

– Конечно. – Голос Мин его не очень-то успокаивал.

– У тебя есть определитель номера, можешь не подходить к телефону.

– Ты что, думаешь, я такая тупая?

– Ты совсем не тупая. Хоть и вела себя странно весь этот месяц. – Кэл поморщился. «Болван, болван».

– Но ты же поспорил…

– Я не…

– Я о другом споре. Положим, я вела себя неправильно, но не должна же я расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь. Ты тоже виноват. Кто спорил, что пригласит меня на обед?

«Ну вот тебе, пожалуйста, – подумал Кэл. – Выходит, Шанна права».

– Завтра вечером, – повторил он и повесил трубку, пока кто-нибудь из них опять не сморозил глупость – из самых благих побуждений.

«Боже мой, я как будто попал в фильм Дориса Дэя», – подумал Кэл и пошел сообщить Шанне, что выполнил ее наказ.

– Люблю тебя, – с грустью сказала Мин гудкам в трубке.

– Что случилось? – спросила Лайза. – Что вы там болтали насчет Дэвида и Синтии? Тебе велено было умолять, а не спорить.

Мин положила трубку и, чтобы немного успокоиться, взяла на руки Элвиса.

– Он не хочет со мной видеться до завтра.

– Очень странно. Если бы я пообещала Тони секс, трубка бы еще не остыла, как он уже был бы у меня.

– Я ему ничего такого не обещала, – возразила Мин.

– Да уж! – улыбнулась Лайза, а Диана заверила:

– Обещала-обещала.

– Неужели у меня совсем гордости не осталось? – произнесла Мин. – Он мне только что отказал, мерзавец.

– Неправда. – Бонни похлопала ее по руке. – Он лишь отложил свидание. – Она нахмурилась. – Не понимаю я его.

– Что он тебе говорил? – допытывалась Лайза.

– Сказал, что придет сюда завтра в половине десятого и принесет ужин. Можно подумать, я голодная. – Она фыркнула. – Как глупо!

– Почему он назначил именно на это время? – размышляла Лайза. – Что у нас завтра? Ага, среда.

– Завтра у нас с Роджером юбилей – четыре недели знакомства. Он закажет шампанское и опять, как тогда, подойдет к нашему столику и сделает мне официальное предложение.

– Здорово, – сказала Мин.

– Вот оно что. – Лайза выпрямилась на стуле. – Завтра вечером как раз четыре недели с тех пор, как Девид предложил это пари.

– Кэл не спорил с ним! – вскинулась Мин. – Надоело уже! Он не…

– Но мы все думали, что спорил, – сказала Лайза. – Так что если ты сдашься до этого срока, он выиграет. Ты ведь знаешь, он любит выигрывать.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Он ведет себя так, будто действительно заключил пари, – объяснила Лайза.

– Но почему? – Мин встала, и кот спрыгнул на пол. – Ради всего святого…

– Это проявление благородства, – заметила Бонни.

– Да, все понятно, – кивнула Лайза. – Что случилось в девять тридцать в тот день?

Мин пожала плечами.

– Мы пришли к Эмилио около десяти, а в полдесятого, наверное, вышли из бара.

Лайза опять кивнула с самым серьезным видом:

– Он берет с запасом.

– Можно будет начать прямо у двери, – усмехнулась Мин.

Диана снова взялась за хлеб.

– Завтра вечером я отправляюсь в кино. Вы можете спокойно заниматься друг другом, я не вернусь. Мать все еще злится на мой переезд. Она подозревает, что я тут питаюсь углеводами.

Ди с таким упоением ела хлеб, что Мин невольно засмеялась. Затем опять погрузилась в раздумье.

Что будет, если Кэл проиграет пари? Десять баксов, конечно, небольшие деньги. Но дело не в этом – ей в любом случае не хочется быть причиной его проигрыша, это ллохое начало. Он должен выиграть пари и получить двойную радость.

– Зачем откладывать на завтра? – спросила Лайза.

– Мне понадобится роскошная ночная рубашка, – сказала Мин. – И еще много-много храбрости, которой сейчас не хватает.

На следующий день возмущенный Дэвид позвонил Синтии:

– Что же это такое? Ты говорила, что ссора на свадьбе положит конец всей этой истории!

– Мы проиграли, – ответила Синтия усталым голосом. – Он ее так любит, что все ей простил.

– Я только что беседовал с Мин, – сообщил Дэвид, перебирая в памяти подробности произошедшего. – Она сказала, что уверена в его победе, так что мне придется раскошелиться. Она злится только на меня.

– Все кончено, Дэвид. Остается лишь уповать на то, что страсть пройдет и они образумятся.

– Через несколько лет? Мое будущее зависит от какого-то Кэла Морриси? – В этот момент Дэвид буквально ненавидел Кэла. Так запудрить Минерве мозги, чтобы она поверила, будто он намеренно проигрывает пари! Кэл, очевидно, настолько ловко повернул все дело, что она сама желает, чтобы он победил. Может, он… – Постой. А если Мин обнаружит, что он все-таки водил ее за нос? Если она уже отдалась ему и он выиграл пари – что тогда?

– Да нет, – утомленно возразила Синтия. – Все кончено, Дэвид.

– Нет, не кончено, пока не наступила полночь. Что будет, если ее родные и друзья узнают про пари?

– Кончено, Дэвид.

– Я не сдаюсь. Я намерен выиграть, – заявил Дэвид.

К восьми часам Кэл уже запасся бутылкой вина и коробкой пирожных и был полностью готов. Оставалось пережить полтора часа сильнейшего напряжения.

Вдруг зазвонил телефон.

– Кэл, – услышал он голос Дианы, – приезжай к Мин. У нее неприятности.

Не успел он и рта раскрыть, как в трубке послышались гудки. Кэл быстро собрался и поехал к Мин, теряясь в догадках.

Дверь ему открыла Диана.

– Слава Богу, ты здесь, – сказала она и, пропустив его в квартиру, скользнула за дверь и исчезла.

– Что случилось?

Кэл обернулся и увидел Мин. На ней была черная короткая накидка, глаза сияли.

– Странно, – сказал он как можно строже. – Ты слышала когда-нибудь сказку про девочку-статистика, которая боялась волка?

– Слышала, – ответила Мин. – По-моему, волк ее съел. – Она улыбнулась, и сердце у него подпрыгнуло. – Хорошая новость, господин обольститель. Тебе не придется играть с Дэвидом в поддавки.

– Придется, – ответил Кэл, стараясь держаться подальше от кушетки, откуда высокомерно посматривал Элвис. – Если мы сейчас уляжемся в постель, то в один прекрасный день, поругавшись со мной из-за каких-нибудь пустяков, ты скажешь: «Ты женился на мне на спор». Зачем мне расплачиваться за это всю жизнь, если можно подождать полтора часа? – Он посмотрел на часы: – Восемьдесят минут.

– Всю жизнь? – переспросила Мин.

– Да, всю жизнь. А ты считаешь, я пережил этот адский месяц только ради секса?

Мин захлопала ресницами:

– Нуда.

Кэл немного подумал.

– А это мысль.

– Я тебе говорила, что не ношу белье? – Мин шагнула к кушетке.

Он быстро отступил подальше.

– Ты нарочно мучишь меня, да?

– Нет, я только пытаюсь увлечь тебя в постель, – ответила Мин. – А эта пытка придаст ощущениям остроту.

– Мин!.. – взмолился Кэл.

– Нет. Я не собираюсь всю жизнь служить напоминанием о твоем проигрыше. К тому же я устала слышать о том, что мне не хватает авантюризма. Поэтому я хочу рискнуть. – Она вынула из кармана десятидолларовую купюру. – Спорю на десять баксов, что соблазню тебя до твоего срока.

Кэл потряс головой, чтобы стряхнуть наваждение. Мин бросила десятку на столик возле кушетки.

– Игрок ты или не игрок?

Она посмеивалась над ним, а в глазах светилась любовь. Кэл рассмеялся:

– Мин, восемьдесят минут – не месяц. Ты действительно думаешь, что я такой нетерпеливый?

– Конечно, – ответила она, положив руки на бедра. Он вынул бумажник, достал десятку и накрыл ею купюру Мин.

– Ну что ж, давай поспорим, – сказал он, оставаясь по ту сторону стола. – Посмотрим, что у тебя получится.

Мин сбросила пояс на кушетку и сняла накидку. Осталась лишь в черном кружевном пеньюаре без бретелек, неизвестно как державшемся.

– Знаю, лучше бы я была голая, – сказала она, покачиваясь на каблуках. – Я еще немного стесняюсь тебя.

– Да, лучше, – ответил Кэл, не отрывая от нее глаз. – Теперь надо подумать, как умудриться стянуть с тебя это за восемьдесят минут. – Он посмотрел на кружевной верх рубашки, плотно прилегающий к телу.

Мин поддела пальцем кружево.

– Эластик. Один рывок, и…

– Всему свое время. – Кэл взглянул на часы: – Осталось семьдесят семь минут. Но хочу предупредить, что по истечении срока ты будешь моя.

– Конечно.

– Ладно. В последнее время читала что-нибудь увлекательное?

– Нет. – Мин начала осторожно обходить стол. – Я не могла читать, потому что думала только о тебе.

Кэл двинулся в другую сторону.

– Так неинтересно.

– Напротив, – сказала Мин, подбираясь ближе. Ему удалось сохранить дистанцию.

– Знаешь, я не так уж хорош в постели.

Мин сменила направление и неожиданно поймала его за рубашку.

– Ничего, зато я бесподобна.

Она толкнула его на кушетку, и он сел, широко расставив ноги. Она мягко навалилась на него. «Не надо бы этого делать», – подумал Кэл, но было поздно. Его руки скользили по телу Мин, ощущая сквозь кружевную ткань тепло.

– Кто-то говорил, что у меня чудесные губы, – шепнула она, прижимаясь. Он закрыл глаза, чувствуя прикосновение ее груди.

Мин поцеловала его горячими губами, и он сжал ее в объятиях.

– Я так соскучился!

– Я тоже. – Она уже не смеялась. – Я больше не могу без тебя.

– Мы будем вместе, я никогда тебя не оставлю.

– Спасибо тебе. – Мин чуть приподнялась и сделала глубокий вздох. – Мне надо тебе кое-что сказать.

Его руки скользнули вниз по спине Мин. На ней действительно не было белья.

– Говори. – Кэл потянулся и мягко прикусил губами ее шею.

Мин задрожала.

– Помнишь, я сказала тебе: «Смотри, не разбей мне сердце»? Теперь делай с ним что хочешь – оно твое.

– Ну что ты. – Кэл обнял ее крепче. – Я не…

– Я все равно буду любить тебя, – продолжала Мин. – Я любила тебя, когда думала, что ты играешь мной, и когда уходила от тебя, там, на улице, и когда ты ушел со свадьбы вместе с Синтией, мерзавец ты этакий…

– Я только отвез ее домой, – встревожился Кэл. – Клянусь…

– Не важно. Вот это я и хотела сказать тебе, а твои слова и поступки уже не имеют значения. Я буду любить тебя до скончания века.

Кэл в изумлении смотрел на нее.

– Да, – сказала Мин. – Ты не сможешь изменить мое отношение к тебе.

– Правда? – Кэлу хотелось в это верить.

– Это не значит, конечно, что я буду молчать, когда ты меня разозлишь. Я буду кричать и хлопать дверьми. Но никогда не уйду от тебя. Я навсегда твоя.

Он затаил дыхание, уткнувшись лбом ей в плечо.

– Я люблю тебя, Мин. – Она вздохнула.

– Это хорошо, потому что мне надо еще кое-что сказать.

Кэл кивнул. Мин чуть помедлила.

– Дело в том, что меня разнесет. Бедра, ноги…

– Но до девяти тридцати этого не случится, – уверенно сказал Кэл, даже не пытаясь представить, как это будет выглядеть.

– …талия. Что ты сказал? До девяти тридцати? До сорока лет, наверное. Я, конечно, буду держаться как можно дольше, но затем…

– Что затем? – спросил удивленно Кэл.

– Я растолстею, – закончила Мин и хмуро посмотрела на него. – А ты что подумал?

Кэл рассмеялся:

– Ты сидишь полуголая у меня на коленях и говоришь такие вещи…

– Да ну тебя. – Мин попыталась оттолкнуть его, но он опрокинул ее навзничь. – Я просто хочу тебя предупредить, что к старости я стану расти вширь как на дрожжах. Это у меня заложено в генах. В конце концов рядом с тобой окажется необъятная старая толстуха.

– Так будет только лучше, потому что я превращусь в одного из тех сексуально озабоченных старичков, которые бегают за толстощекими старушками.

– Я серьезно говорю. – Мин улыбнулась.

– Я тоже. Думаешь, меня волнует твой вес? Эх, женщина, ты называла меня зверем, волком, дьяволом и мерзким соблазнителем, твоя лучшая подруга три раза поколотила меня…

– А ты мне в глаз заехал, – перебила Мин.

– …и все же я с тобой. И не надейся, что я сбегу, если ты растолстеешь, тебе не удастся избавиться от меня таким способом.

– Мужчины любят глазами.

– Верно. – Кэл оттянул пальцем эластичный край рубашки. – Ты мне нравишься в этом. Но я обязательно стащу ее с тебя. – Он перестал улыбаться. Ему тоже хотелось многое ей сказать. – Мне нужна только ты, Минни, только ты до конца моих дней.

Рука Мин потянулась к нему, но он вспомнил про пари и с усилием удержал ее.

– Дождемся половины десятого, осталось семьдесят минут. Чем нам занять время, Минни? Поиграем в слова?

– Я знаю только нехорошие слова.

– Да уж. – Кэл засмеялся. Мин посмотрела на потолок.

– Я все равно тебя люблю.

– Это здорово, – отозвался Кэл. – А что в тебе изменилось?

– Я теперь всегда буду говорить «да», когда тебя потянет ко мне. Она села и попыталась привлечь его к себе. Кэл немного подвинулся в сторону. Мин наклонилась и поцеловала его в шею. Он вдруг почувствовал, как что-то вонзилось ему в ногу, и вытащил из-под бедра пояс от накидки. Мин легонько укусила его, он охнул, и она засмеялась.

– Ты выиграешь у Дэвида и проиграешь мне, отчаянная голова, – сказала Мин. – Будет равновесие.

Он посмотрел на нее и подумал: «Она права». Затем взглянул на пояс.

– Итак, что бы я ни сделал, ты все равно будешь меня любить?

– Да.

– Ладно. – Он уложил Мин на кушетку и завел ее руки за голову. – Я привык, чтобы меня слушались.

– Знаю. – Она улыбнулась. – Я готова смириться.

Кэл еще раз поцеловал ее, и пока она не опомнилась, быстро обмотал поясом ее запястья.

– Эй! – Она не успела ничего сделать – он уже привязал пояс к кушетке и потуже завязал узел. – Это извращение, Кэл.

– Вовсе нет, – ответил он, вставая с кушетки. – Знаешь, я купил двенадцать пирожных, а когда ты позвала на помощь, забыл о них. Придется обойтись без пирожных. Но я прощаю тебя ради нашей любви. – Он заглянул в кухонный закуток. – Так о чем бы нам поговорить в оставшиеся… – он посмотрел на часы, – шестьдесят семь минут?

– Кэл! – позвала Мин.

На кухонном столе возвышался знакомый зелено-белый пакет.

– «Криспи-крем». Мы подумали об одном и том же. – Он перенес пакет в комнату. – Знаешь, Минни, ты мучила меня целый месяц. Ты настолько хороша, что я терял голову при виде тебя. Меня тянуло к тебе, я просто с ума сходил. —

Он оглядел привязанную к кушетке Мин с ног до головы. – И сейчас схожу.

– Мне жаль, – сказала Мин, пытаясь освободиться.

– Настала твоя очередь. – Он сел за стол напротив нее. – Теперь я тебя буду мучить.

– Интересная идея. А как? – Он вынул из пакета пирожное.

– Буду есть их перед твоим носом, – сказал Кэл и впился зубами в сладкую мякоть.