"Пожар сердца" - читать интересную книгу автора (Блэйк Стефани)

Глава 8

Самый крупный лесной пожар в истории озерных штатов уничтожил тысячи акров леса, однако не нанес серьезного урона лесозаготовкам – так много было на болоте больших деревьев.

Вскоре после пожара Доун уехала учиться в чикагский колледж. Там она жила в меблированных комнатах вместе с двумя другими студентками. Когда в начале следующего лета девушка вернулась домой, она значительно лучше печатала на машинке и приобрела уйму знаний касательно коммерции.

Доун удивилась и обрадовалась, узнав, что отец назначил Сильвера Джека Макхью своим специальным полевым помощником и даже расширил офисные помещения компании, дабы обеспечить нового администратора рабочим кабинетом. Деннис Прайс теперь работал исключительно на компанию «Робертс ламбер» в должности главного бухгалтера и вице-президента.

– Подумать только, сколько произошло изменений за то короткое время, пока меня не было! – изумлялась Доун.

– Прогресс, моя милая, – объяснил отец, – меньше чем за год одни только наши правительственные контракты удвоились. Страна переживает подъем. Аризона, Нью-Мексико, Оклахома – все земли вплоть до Калифорнии охвачены бурной деятельностью. Растет число эмигрантов из Европы. Трудно сказать, когда этот бум закончится. Нам приходится работать день и ночь, чтобы удовлетворить спрос на древесину. – Помолчав, Робертс добавил: – Восточный синдикат мультимиллионеров хочет купить мою компанию. Они предлагают десять миллионов.

– Но ты же не собираешься соглашаться? – встревоженно спросила Доун.

– Мы все – мама, Пег и я – считаем, что папа должен принять это предложение, – заявила Люси. – Может, ты сумеешь его убедить, сестра?

Пег захлопала в ладоши.

– Ты только подумай, мы могли бы отправиться в путешествие по Европе, по всему миру! Папа купил бы собственную яхту.

– Мы с Пег смогли бы учиться в самых престижных колледжах Англии и Франции, – вставила Люси.

– Ездить за покупками в Париж!

– А на каникулы – в Рим!

Уолт Робертс без аппетита ел и терпеливо слушал щебетание дочерей. Он улыбнулся, когда Доун сказала:

– Я на папиной стороне. Такая шикарная жизнь, может, и хороша, но только для тех, кто рожден в богатстве. Мы же с вами другой породы. К тому же мне нравится здесь, в лесу. Большие города вызывают во мне клаустрофобию.

– Спасибо, дочка, – поблагодарил Уолт за поддержку.

Тесс, Пег и Люси сидели с таким видом, как будто все трое наелись лимонов.

Уолт попытался их успокоить:

– Ну скажи им, Доун. Всего через несколько лет компания «Робертс ламбер» будет ежегодно приносить прибыль в десять миллионов. Послушай, Тесс, у нас есть деньги уже сейчас. Если тебе, Люси и Пег хочется за границу – пожалуйста! Поезжайте хоть этим летом.

Девочки пришли в восторг.

– Ой, мамочка, поедем! – взмолилась Пег.

Люси запрыгала на стуле.

– Как здорово! Мы с Пег обновим свой гардероб в Париже, а осенью поедем учиться в Вассарский колледж!

– Дорасти сначала до колледжа, – фыркнула Доун.

Люси показала сестре язык.

– При Вассарском колледже есть общеобразовательная школа, и я смогу учиться там, перед тем как поступить в колледж. Поедем, мама, ну пожалуйста!

Тесс вздохнула и развела руками.

– А что мне еще остается? Совершенно ясно, что ваши папа и сестра хотят от нас избавиться.

Уолт перегнулся через стол и взял жену за руку.

– Я буду каждую минуту скучать по вам троим, – пообещал он.

– И я, – добавила Доун.

Разобравшись с этим вопросом, сестры налетели на Доун.

– Вы с Деннисом решили, когда поженитесь? – спросила Люси.

– Только не в следующем году. Мне надо закончить второй курс в колледже.

– В этом колледже отличное преподавание! – с гордостью сказал Уолт. – Вы только почитайте деловые письма, которые она для меня печатает! А контракты? – Он покачал головой. – Доун, Деннис и Джек могли бы вести дела самостоятельно. Я начинаю чувствовать себя лишним.

Еще не договорив, Робертс понял, что совершил роковую ошибку. Глаза его жены радостно загорелись.

– Раз уж от тебя нет никакой пользы, милый мой Уолтер, поезжай со мной и девочками в Европу.

– Да, папа! – хором воскликнули Люси и Пег.

Уолт взглянул на Доун, ища у нее поддержки, но она лишь пожала плечами и улыбнулась.

– Тебе не помешает небольшой отпуск, папа. Ты ведь уже не молоденький.

– Ну спасибо! – язвительно произнес отец. – Поверь, мне не надо об этом напоминать.

– Прошлой зимой у тебя было обострение артрита и бурсита, – заметила Тесс. – Пока мы будем ездить по Европе, ты можешь подлечиться на каком-нибудь курорте. Говорят, там творят чудеса.

– Ладно, – согласился Уолт, – я поеду. В конце концов, мне интересно ознакомиться с положением дел в лесной промышленности Европы. Может быть, я сумею наладить торговлю с заокеанскими партнерами. Хотя, видит Бог, мы с трудом насыщаем наш отечественный рынок.

После обеда отец, взяв кофе с коньяком, ушел к себе в кабинет. Доун составила ему компанию.

– Папа, я подумала про этих восточных магнатов. Наверное, было бы неплохо отдать им долю.

Уолт непонимающе заморгал:

– Отдать долю?

Девушка засмеялась:

– Этот термин употребляется в деловых кругах. Он означает, что компания «Робертс ламбер» могла бы стать открытым предприятием. Эти миллионеры наверняка загребут все, что мы им предложим. Таким образом, ты сможешь вложить не свои, а их деньги в радикальное расширение, не рискуя и не связывая свой личный капитал.

На Уолта ее слова произвели сильное впечатление.

– Ты научилась этому в колледже?

– Да, и многому другому. Гарантии, долговые обязательства, расписки, промышленные объединения, кредиты…

Целый час Доун услаждала слух восхищенного отца, излагая основы большого бизнеса и высоких финансов.

Когда она закончила, Робертс грустно улыбнулся и потер затылок.

– А я-то думал, что пошутил, когда назвал себя лишним. Оказывается, так оно и есть.

Пока Доун была в Чикаго, Уолт Робертс не только расширил офисные помещения, но и построил на холме рядом с большим домом два маленьких бунгало для своих новых администраторов – Сильвера Джека Макхью и Денниса Прайса.

За несколько месяцев до возвращения Доун Джек переехал из барака в свое новое жилище. В тот день ему пришлось наслушаться немилосердных шуточек от приятелей-лесорубов.

– Ну что, дочитался? – печально изрек Пиг Айрон Сэм. – Вот что бывает от всех этих книжек! Мой старик всегда говорил: «Ничто так не отравляет человеческий ум, как образование».

– Помяни мое слово, Джек, – гаркнул Джо Фурнье, – когда мы с тобой подеремся в следующий раз, я уложу тебя на лопатки как ребенка. Легкая жизнь тебя испортит, парень!

Джек швырнул в него сапогом, но Фурнье пригнул голову.

– Слушайте внимательно, крысы болотные! – заявил Джек, потрясая кулаком перед кружком ухмыляющихся лиц. – Если когда-нибудь я не сумею дать вам всем хорошего пинка под зад, да так, чтобы вы волчком закрутились по бараку или по болоту, то повешу свои сапоги на дерево, вырою могилу и сам в нее лягу!

– Да здравствует Сильвер Джек! – крикнул кто-то.

Раздались громкие возгласы, по кругу пошли бутылки. Лесорубы провозглашали бесконечные тосты за своего уходящего начальника.

– За нового администратора лагеря! – Пиг сделал изрядный глоток крепкого тоника и передал бутылку Джеку.

Когда вечеринка закончилась, Джек перекинул через плечо рюкзак и поднял с пола набитую дорожную сумку. Задержавшись в дверях, он обратился к лесорубам:

– И помните: пусть мой дом на холме, но с рассвета до заката я буду здесь, внизу, гонять ваши задницы по болоту. До встречи за ужином!

Утром, на второй день после возвращения из Чикаго, Доун встретилась с Джеком перед домом Робертса, когда вместе с семьей готовилась в экипаже ехать в церковь. Джек принес Уолту Робертсу отчет, над которым работал всю ночь. Он снял шапочку и отвесил вежливый полупоклон.

– Доброе утро, дамы. Вы сегодня прекрасно выглядите.

Он обращался ко всем, но смотрел только на Доун. Она была в белом платье со свободным лифом и широкими рукавами, обшитыми кружевом от плеча до манжеты. Распущенные волосы спадали по спине длинными рыжевато-каштановыми локонами, придавая девушке очарование невинности и чистоты, пронзившее сердце Джека. На голове у нее была соломенная шляпка с широкими полями и цветами. Джек не отрываясь смотрел в ее зеленые глаза, которые искрились золотистыми огоньками, как озерная гладь на солнышке.

– С возвращением, мисс Робертс! Рад вас видеть.

– Спасибо, Джек. А тебя с повышением.

Она протянула ему руку, и он нерешительно пожал ее. От одного прикосновения к ее бархатистым пальцам его обдало жарким волнением.

Девушка взглянула на два маленьких коттеджа, стоявших бок о бок на склоне холма, примерно в четверти мили от них.

– Какие чудесные домики! Мне не терпится посмотреть, как они обставлены.

Джек неуклюже переминался с ноги на ногу.

– Что ж, – сказал он, пнув камень мыском сапога, – буду очень признателен, если вы зайдете ко мне после церкви. Я устрою вам экскурсию. Хотя «экскурсия» – это громко сказано. Если встать посреди коттеджа и раскрутить кота за хвост, у него будет полная экскурсия.

Оба расхохотались.

– Поехали, Доун, а то опоздаем! – поторопила дочь Тесс Робертс из экипажа. – Ты же знаешь, преподобный Питерс не любит, когда опаздывают.

– Увидимся, – пообещала Джеку Доун, усаживаясь в элегантный экипаж, запряженный четверкой лошадей и снабженный передним сиденьем для кучера.

– Пока кот спит, мышка шалит, – уколола Пег сестру, намекая на то, что Деннис уехал на похороны своего дяди.

Доун окинула ее надменным взглядом.

– Собираешься учиться в Вассарском колледже, а ведешь себя как маленькая.

– Девочки, не ссорьтесь! – вмешалась мать. – Все-таки сегодня воскресенье.

Пег фыркнула:

– Мне кажется, приличной молодой женщине непозволительно ходить одной в гости к незнакомому мужчине. Особенно к такому, как Сильвер Джек Макхью.

– А чем плох Сильвер Джек? – огрызнулась Доун.

– Ты шутишь? А непристойные баллады, что по всему болоту распевают лесорубы у костров? Ведь это в основном про его подвиги!

В разговор вмешался Уолт, сидевший на кучерском месте:

– Народные любимцы, такие, как Сильвер Джек Макхью, обычно пользуются незаслуженно раздутой дурной славой. Истории об их похождениях передаются из уст в уста, обрастая небылицами. Теперь Джек остепенился, осел на одном месте. На днях он сказал мне, что не поедет этим летом ни в Сагино, ни в Бей-Сити на ежегодный слет лесорубов. Он собирается остаться здесь помочь мне с канцелярией и почитать книги. Ты представляешь, Доун? С тех пор как ты подпустила его к книгам, он стал заядлым читателем. Наверное, скоро перечитает всю нашу библиотеку.

– Когда это случится, я поговорю с Сарой Уэтсон. Ее тетя заведует большой библиотекой в Сагино. Может быть, нам удастся договориться, чтобы Джек брал книги оттуда.

– Для девушки, которая помолвлена и собирается замуж, довольно странно проявлять такой повышенный интерес к Сильверу Джеку, – выдала Люси.

Доун улыбнулась:

– Как только я увидела в Джеке ум и желание учиться, у меня появилась идея сделать из него совершенно другого человека.

Сестры покатились со смеху, а Тесс Робертс покачала головой.

– Слышишь, что говорит твоя дочь, Уолтер? Она с детства считала себя способной сделать все, что задумала. А теперь ей взбрело в голову взять на себя роль Господа Бога. – Сказав это, Тесс углубилась в свои мысли.

– О чем ты задумалась, мама? – спросила Люси.

– Скорей бы вернулся Деннис! – отрезала Тесс, в упор глядя на Доун.

Вернувшись из церкви, Доун надела новый костюм для верховой езды, купленный в Чикаго: облегающий жакет и слегка расклешенную двойную юбку чуть ниже колен, обшитую по подолу плетеным шнуром. Она стянула волосы сзади черной бархатной ленточкой и озорно сдвинула набок жокейскую шапочку.

Она устроила Дасти неплохую разминку, пустив его быстрым галопом по верховой тропе, которая тянулась на две мили вдоль берега Сагино, а потом дала мерину отдохнуть, возвращаясь медленным шагом.

Позже она пешком прошла четверть мили до бунгало Сильвера Джека. Он сидел на крыльце и курил сигару, забросив ноги на перила, но, увидев Доун, тут же затушил сигару и опустил ноги.

– При мне можешь курить, – сказала она, поднимаясь по ступенькам. – Я и сама иногда покуриваю сигареты.

– И твои родители это одобряют?

– А какое они имеют право одобрять или не одобрять? Я взрослая и сама решаю, что мне делать. Конечно, в доме я не курю, потому что дом – мамино владение. Там она устанавливает законы, и даже папа обязан им подчиняться, если он не у себя в кабинете.

Джек растерянно улыбнулся.

– Ты и впрямь необычная девушка… то есть женщина. Знаешь, тебе очень идет этот костюм.

– Спасибо. Ты тоже отлично выглядишь. – Она привыкла видеть Джека в рабочей одежде лесоруба, сегодня же на нем были костюмные брюки, серые в полоску, белая рубашка и галстук. – Ты подстригся?

Джек смущенно покраснел.

– Да, когда в последний раз был в Сагино. Костюм купил и еще кое-что, но это сюрприз.

– Отлично, люблю сюрпризы! Ну что, как насчет обещанной экскурсии?

– Пожалуйста, проходи! – Он придержал перед ней дверь. – Домик маленький, и все же здесь у меня намного больше места, чем в бараке.

– А ты не скучаешь по коллективу?

– Колле… что? Нет, не говори! Лучше я сам посмотрю в словаре это слово. Тогда я его не забуду.

– Хорошо, – согласилась она, сдерживая смех.

Процесс превращения грубого, необразованного рабочего-лесоруба в сельского джентльмена будет идти со скрипом до тех пор, пока Джек не свыкнется со своей новой ролью.

Маленькая, в пятнадцать квадратных футов, гостиная могла похвастаться небольшим кирпичным камином. Доун увидела диван, два мягких кресла и картины на стене – точно такие же ее родители годами хранили на чердаке среди прочего хлама. К гостиной примыкали маленькая кухня и спальня.

Джек открыл дверь спальни.

– Сюрприз здесь, – объявил он.

На этот раз Доун не справилась с собой и откровенно расхохоталась.

– Я слышала похожие фразы от некоторых джентльменов, но должна признать, твой подход довольно оригинален.

Он открыл рот и густо покраснел.

– Мисс Робертс, я не хотел… О Господи, я сморозил глупость!

Она положила руку ему на плечо.

– Да я шучу, Джек! Тебе нужно не только набираться знаний, но и вырабатывать чувство юмора. Умение смеяться над собой и над другими – важное качество для джентльмена и леди.

Доун прошла мимо него в спальню и поразилась сюрпризу Джека, едва переступив порог. Здесь стояли скромная кровать, единственное кресло и умывальник в углу, но самым главным в комнате были книжные шкафы. Они занимали три стены от пола до потолка, и полки были заполнены книгами по меньшей мере наполовину.

– Вот это сюрприз так сюрприз! – воскликнула она. – У меня просто нет слов. Скажи, ради Бога, откуда ты все это взял?

– Книжные шкафы сделал сам, а книги купил в Сагино. Подержанные, конечно, чтобы подешевле.

Доун подошла к ближайшему книжному шкафу и сняла с полки увесистый том в кожаном переплете с потрепанными краями. «Сборник комедий Вильяма Шекспира».

– Есть и трагедии, – сказал Джек.

Она поставила книгу на место и пробежала глазами по корешкам.

– Гомер… Гораций… Юлий Цезарь… Диккенс. Что ж, надо сказать, у тебя помпезные вкусы.

– Помпезные… Слово как будто знакомое. – Джек взял с полки большой словарь и полистал страницы. – Сейчас посмотрим. Кол-лек-тив – группа лиц, объединенная общей работой. Да, коллектив я люблю. Теперь пом-пез-ный… ага, вот! – Он нахмурился, в тоне его послышалась обида: – Напыщенный. Так ты считаешь меня напыщенным?

Теперь пришел ее черед краснеть.

– Нет-нет, что ты! Я употребила это слово по ошибке. Видишь ли, я тоже не все знаю. Прости, Джек. Вот чего в тебе нет, так это напыщенности.

Он улыбнулся.

– Ну и хорошо. Хочешь холодного лимонада? Я держу его в ведре со льдом, а лед беру из ледника компании.

– Лимонад? С удовольствием, Джек.

Они сели на диван в гостиной, запивая печенье прохладным напитком.

– Я горжусь тобой, Джек, – призналась девушка. – Удивительно, как быстро ты повысил свое образование.

Джек был польщен.

– Это твоя заслуга.

Она дотронулась рукой до его большой ладони, лежавшей на колене.

– Нет, Джек. Может быть, я пробудила в тебе интерес, но ты это сделал сам. Тебе потребовалось много мужества, труда и усердия.

Их взгляды встретились, и она заметила в глубине его бледно-голубых глаз теплые озера страсти.

– Мисс Робертс…

– Доун.

– Доун, это было совсем нетрудно, ведь у меня была цель.

– Какая же, Джек?

– Ты.

– Я? – Доун слегка смутилась и убрала руку с его ладони.

– Ты очень много для меня значишь, Доун. Наверное, ты уже догадалась об этом.

– Я… я не совсем понимаю, о чем ты говоришь.

– Ты первая настоящая леди, которую я встретил в своей жизни. Ты, твоя мама и твои сестры. Только не пойми меня превратно! Я не настолько глуп, чтобы вообразить, будто ты захочешь связать свою жизнь с таким неотесанным чурбаном, как я. И не важно, сколько книг я прочел и сколько знаний получил. Моя мама говорила: «Из свинячьего уха не сделаешь шелкового кошелька». Свинячье ухо – это я. И я не обманываюсь на сей счет. Хватит и того, что я могу… Как там сказал этот самый Шекспир в своем любовном сонете? «Я боготворю тебя издали». Вот и я, Доун, всю свою жизнь буду боготворить тебя издали. – Он похлопал себя по виску. – Я ношу твой образ здесь, в своей памяти, и он всегда будет со мной.

Увидев в ее глазах слезы, Джек встревожился.

– Прости, я не хотел причинить тебе боль.

Она покачала головой.

– Нет, дело не в этом. Просто еще никто никогда не говорил мне таких прекрасных слов. – Доун замялась. – Джек, ты ведь знаешь, я помолвлена с Деннисом.

– Конечно, и я желаю вам обоим всех земных благ. Деннис – хороший парень. Он заслужил мое уважение, когда мы тушили тот жуткий пожар. Он работал плечом к плечу с остальными и ни разу не отступил, хоть и не привык к физическому труду. Ему сильно повезло, что его полюбила такая женщина, как ты.

– Джек, когда-нибудь ты найдешь женщину, и она полюбит тебя так же сильно, как я люблю Денниса. Конечно, это не мое дело, но все-таки: сколько тебе лет?

– Двадцать шесть.

Девушка удивилась. Она думала, что ему уже за тридцать.

Джек прочитал ее мысли.

– Я выгляжу старше потому, что много дрался, работал и пил. Ты знаешь, я ведь с тринадцати лет тружусь на болоте. Но теперь я завязал с драками, пьянками и…

– И распутными женщинами, – со смехом подсказала Доун.

Он смущенно усмехнулся, и она тактично сменила тему:

– Папа рассказывал мне про твою идею заокеанского расширения. Он хочет совместить приятное с полезным. Они с мамой едут отдыхать в Европу, заодно он прощупает почву.

– Я не имел в виду Европу. Малайя и Индия – вот что было в моих планах.

Глаза ее расширились.

– Малайя и Индия? Ты шутишь?

– Ты знаешь такое дерево – тик?

– Слышала.

– Из всех остальных деревьев тик лучше всего годится для строительных целей, особенно для пола и внешней кровли. Он хорошо сочетается с железом: содержащиеся в нем масла предохраняют металл от ржавления. И самое главное, это идеальный материал для кораблестроения. Он устойчив к гниению и термитам. По своим ценным качествам тик превосходит все другие сорта древесины.

– Но есть ли спрос на тик?

– Спроса нет только потому, что это дерево не так просто достать. Дело в том, что бедные страны, в которых оно растет, такие как Индия и Малайя, не имеют технологий и оборудования для массовой заготовки древесины на экспорт. Если компания «Робертс ламбер» купит землю с тиковыми лесами – а мы купили бы ее очень дешево, – туда можно будет послать людей и наладить лесозаготовки, такие же, как в озерных штатах. Как твое мнение?

– Я поражена размахом твоей фантазии. На мой взгляд, эта идея вполне осуществима.

– И беспроигрышна. Дешевая земля, дешевая рабочая сила. Компания «Робертс ламбер» могла бы купить собственный флот грузовых судов – быстроходных клиперов – и совершать в год по два-три челночных рейса в Азию и обратно, к западному побережью Соединенных Штатов. Мы построим деревообрабатывающие фабрики прямо там, рядом с Сан-Франциско, чтобы не возить лес через всю страну. Еще одно преимущество тика: нам не придется дожидаться оттепели, чтобы начать весенний лесосплав. Там, где он растет, не бывает зимы, и мы можем сплавлять лес круглый год, прерываясь лишь на короткие периоды муссонов.

Доун была потрясена.

– Чем дальше, тем логичней, – одобрила она. – Видно, ты тщательно продумал этот вопрос.

– Совершенно верно. В моей библиотеке есть пять книг о лесной промышленности в странах Азии. Теперь, когда я узнал твое мнение, можно обсудить это и с твоим отцом. Предлагая ему заокеанскую экспансию, я не стал говорить конкретно про тик. А сейчас я готов.

Доун загадочно улыбнулась.

– Ты похожа на кошку, которая проглотила канарейку, – сказал он.

– Знаешь, Джек, ты просто чудо! Ты впитываешь знания как губка. А твой словарный запас? Совсем недавно ты даже не знал, что значат такие слова, как «экспансия» и «конкретно», а сейчас свободно употребляешь их в своей речи. Ты удивительный человек, Джек Макхью! Повезет той девушке, которая станет твоей женой. Ну а сейчас мне пора идти.

Джек проводил ее до входной двери.

– Спасибо за лимонад и за приятно проведенное время. Мне очень понравился твой домик. Хочешь, я сошью занавески на окна?

Он смутился.

– Да нет, не стоит утруждаться. Я лучше куплю занавески в магазине, когда в следующий раз поеду в Сагино.

– Не надо покупать, – твердо заявила Доун. – Я хочу сделать тебе подарок на новоселье.

– Благодарю, мэм… то есть Доун, – поправился он, увидев ее недовольно сдвинувшиеся брови.

– Вот так.

На крыльце она обернулась и, привстав на цыпочки, поцеловала Джека в щеку.

– Этот поцелуй – для моего дорогого друга, Сильвера Джека Макхью, знаменитого Лесного Быка. – Глаза ее лукаво блеснули. – Только теперь дикий бык становится домашним.

– Кажется, ему чуть-чуть подрезали рога, – признал он, смущенно усмехнувшись.

Доун пошла по тропинке через поле к дому Робертса. Джек смотрел ей вслед, тоскливо прикрыв ладонью то место на щеке, куда она его поцеловала.