"Дыхание пустыни (Наказание любовью)" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)

2

Что-то было не так.

Кори закрыла за собой входную дверь и застыла в темноте, напряженно вслушиваясь в каждый шорох. Она привыкла доверять своим инстинктам, а сейчас они просто вопили об опасности. Что же может быть не так? Свет на крыльце горел, как обычно, дом еще не проснулся, и вокруг царила оглушающая тишина. Да, было неестественно тихо. Почти так же, как в тот раз в Никарагуа, когда контрабандисты…

– Ну заходи, заходи, – послышался голос из темноты.

Она развернулась одним импульсивным движением в сторону арочного прохода в гостиную. "Этого не может быть", – сказала она себе хотя бы для того, чтобы побороть неожиданно нахлынувший ужас. Дэймон не может быть здесь. Она не слышала этот глубокий, чуть хрипловатый, таящий в себе одновременно страсть и иронию, насмешливый голос уже почти четыре года и говорила себе, что, вероятнее всего, никогда больше и не услышит. Она чувствовала себя в такой безопасности!

В гостиной тускло горел ночник, освещая Дэймона, небрежно развалившегося в любимом кресле Картера. Его длинное мускулистое тело облегал элегантный темно-синий костюм, но эта деталь была как будто лишняя, словно просто небрежная дань цивилизации, которая лишь маскировала истинную, плотскую суть этого человека. Его тело просто-таки излучало властное обаяние физической, может быть, даже животной силы и мощи, страшащей и манящей одновременно, притягивающей и подчиняющей, как природная стихия. Однако в этом дикарском сочетании действительно было столько привлекательного, желанного для тела. Дэймон оставался самым сексуальным и страстным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала.

– Ты не ожидала увидеть меня? – Дэймон поднялся на ноги с львиной грацией, о которой она так старалась забыть.

Но не забыла. Она не забыла ни вьющиеся волны его волос, которые так напоминали ей сейчас о Майкле, ни его сверкающие зеленые глаза, о которых она всегда вспоминала, глядя в озорные глазенки сына, ни его привычку стоять, слегка расставив ноги, будто бросая вызов всему миру. Кори каждый день все эти годы давала себе обещание забыть Дэймона, но так и не сумела. Вот и сейчас ее словно магнитом тянуло к этому человеку, которого, как она сама для себя решила, больше никогда не будет в ее жизни, которого она просто вычеркнула из своей жизни и ласки которого ее тело просило каждую ночь!

– Не отвечаешь, – скривил губы Дэймон. – Что-то я не помню тебя настолько растерянной. Ты всегда точно знала, чего хочешь и куда идешь.

Кори глубоко вздохнула и поспешно ответила:

– Да, конечно, я не ожидала увидеть тебя в этом доме. А Беттина и Картер дали тебе разрешение ждать меня здесь до тех пор, пока я приду домой? – Голос Кори дрожал.

– О, да-да, они были очень любезны, – Дэймон как бы продолжил ее фразу, но тон его голоса с каждым словом становился все ехиднее. – Какие у тебя очаровательные друзья! Они сказали, что знают тебя уже больше пяти лет, но я что-то не помню, чтобы ты меня им представляла. Ведь ты никогда не хотела, чтобы я встречался с твоими друзьями, не правда ли?

– У нас с тобой были не те отношения. – Она облизала неожиданно пересохшие губы. – Твоих я тоже никогда не встречала.

– У меня не было друзей в Нью-Йорке, – уже почти грубо ответил Дэймон.

– Ради Бога, прекрати навязывать мне чувство вины, – отозвалась она с неожиданным раздражением, – ты знал, что нас обоих не интересовало ничего, кроме… – Она остановилась и почувствовала, что ее сердце забилось как будто быстрее под его пристальным взглядом.

– …кроме… почему ты остановилась? Продолжай… Кроме постели? – мягко закончил он. – Или, точнее, кроме того, что мы делали в постели, а также на полу, на стульях и на любой поверхности в этом номере отеля "Плаза". Мы ведь никак не могли насытиться, не так ли? – Его лицо посуровело. – Или нужно было сказать, что я не мог насытиться? Это ведь ты решила, что с тебя достаточно, и ушла. Ты даже не потрудилась сказать об этом мне в лицо – всего-навсего послала коротенькую записку, которую принес посыльный, и улетела в Рим для того, чтобы делать новый репортаж.

– Я никогда не любила сцен прощания… – Она выдавила из себя улыбку. – А еще я заметила, что ты не пытался со мной связаться, значит, чувствовал себя вполне комфортно и без меня.

– Ну, конечно, я чувствовал себя хорошо. Точно так же, как и ты. Ты была для меня не больше, чем то, чем был для тебя я, даже меньше.

Кори ощутила резкую боль внутри, словно неожиданно получила удар в незащищенное, но очень уязвимое место. Но почему же ее так обидели эти вполне справедливые слова? Она собрала всю свою волю, чтобы как можно беззаботнее произнести слова примирения:

– Ну, тогда я действительно сделала все правильно. Любые отношения, которые основаны только на сексе, рано или поздно становятся однообразными и навязчивыми. Думаю, никто из нас этого не хотел.

– Ну, да, конечно, мы не хотели. – Неожиданно его черные брови зловеще сошлись над переносицей. – Но уж чего ты точно не имела права делать, так это скрывать, что у меня есть сын, черт тебя подери!

Она застыла.

– Ты знаешь о Майкле? – только и выдавила она из себя.

– Да! О да. Кори, я знаю теперь, что ты родила мне сына! Я знаю теперь, что ты лишила меня трех лет его жизни, как лишила бы и всех остальных, если бы все было по-твоему! – Он выплевывал слова с трудно скрываемой яростью.

Кори совершенно растерялась. Ее вдруг охватил животный страх, что этот человек способен забрать у нее сына.

– Он только мой сын!!! – яростно выкрикнула она прямо ему в лицо, но в ее голосе звучала паника. – Я его родила, и я его вырастила!

– Нет, ты отдала его своим друзьям для того, чтобы они его растили! Какая ты после этого мать?!

– Очень даже неплохая! Беттина любит Майкла так же, как свою собственную дочь. А у меня карьера, которая требует, чтобы я проводила много времени вне страны. Я что, должна была, по-твоему, отдать Майкла в приют?

– Ты должна была отдать его мне для того, чтобы я растил его! – Глаза Дэймона от ярости просто полыхали огнем. – Он мой сын!

Она покачала головой.

– Не выйдет. Если я и узнала что-нибудь о тебе по-настоящему четыре года назад, так это то, что ты подавляешь всех, кто находится рядом с тобой, как каток. Я не позволю тебе раздавить Майкла!

– Я никогда не подавлял тебя… – тихо ответил Дэймон.

Кори от изумления даже расхохоталась.

– Ты никогда не давал мне высказать свое мнение ни о чем. Когда ты хотел меня – ты имел меня. Меня словно закружил ураган или смерч. У меня не осталось собственной воли. Почему, ты думаешь, я сорвалась с места и улетела в Рим, когда узнала, что беременна? Я не могла позволить тебе лишить меня ребенка так же, как ты лишил меня независимости.

– Ну да, и ты решила лишить ребенка меня!.. – Дэймон понизил тон, теперь в его голосе мягко зазвучала угроза. – Почему же ты думаешь, что я бы тебе это позволил?

– Ты не должен был знать о Майкле. Как ты мог быть лишен чего-то, о существовании чего ты даже не подозревал?

– Как просто у тебя все получается! – Дэймон скривил губы. – Но жизнь отнюдь не так проста, и последствия обмана страшны, Кори.

– Ты не получишь Майкла! – яростно прошипела она. – Если ты попытаешься забрать его, я буду бороться с тобой вплоть до Верховного суда!

– Кто сказал, что я собираюсь судиться? Это что, похоже на меня, Кори?

Нет, суд для Дэймона был бы слишком медленным делом, подумала Кори с чувством нарастающей паники, слишком медленным и слишком кротким для человека, который был абсолютно неукротим.

– И что же ты собираешься делать? – Она не знала, что сказать, и опасалась худшего.

– Ну, это уже сделано.

Кори напряглась.

– Ты что, собираешься запугать меня?

Он покачал головой.

– Майкл уже летит в Седихан.

– Ты лжешь! Он должен быть… – Она резко обернулась и бросилась прочь из комнаты по лестнице на второй этаж, перескакивая через две ступеньки. Одним рывком она распахнула дверь в комнату Майкла и включила свет.

Постель Майкла была пуста, его вещи беспорядочно разбросаны, а дверь шкафа открыта. Она стояла, глядя на пустую постель, чувствуя, как все ее существо охватывает холодный тошнотворный ужас.

– Нет, с ним все в порядке, – раздался позади нее голос Дэймона. – Кроме того, Майкл был очень рад встретить своего отца. – Он замолчал, а когда заговорил снова, в его голосе зазвучали странные хрипловатые нотки. – Почти так же, как и я был рад встретить своего сына. Черт тебя побери за то, что разлучила нас, Кори!

Она повернулась к нему лицом. Оно было белым, словно мел. Голос ее предательски дрожал, хотя она во что бы то ни стало хотела сохранить достоинство перед этим человеком, которого безумно желала, когда была с ним, которого любила, когда сама убежала от него, и которого вспоминала с какой-то тоскливой нежностью неудовлетворенной женщины. Но сейчас этот человек украл ее сына!

– Он принадлежит мне, ты не можешь так поступать! Это похищение, Дэймон. В этой стране есть законы…

– Да, я слышал. Но я живу по законам Кашмеры, и с этого момента Майкл будет тоже жить по этим законам.

– Ты не можешь… – Она беспомощно стала бить кулаками по его плечам. – Он всего лишь маленький мальчик, ты не можешь забрать его от всего, что ему знакомо, ото всех, кого он знает и любит!..

– Нет, не могу, – сказал он совершенно спокойно. – Конечно, его окружение будет новым, но я позаботился о том, чтобы ему было на что психологически опереться из хорошо знакомого прежде, пока он не привыкнет ко мне. Твои друзья, которым ты так доверяешь, сопровождают его.

– Картер и Беттина? – Кори в каком-то оцепенелом недоумении покачала головой. – Ты похитил и их тоже? С каждой минутой это звучит все более дико.

– Нет, не похитил. – Дэймон слегка улыбнулся. – Я просто предложил Картеру очень многообещающий пост управляющего моей новой электростанцией в Кашмере. Я также объяснил ему, насколько срочно он должен приступить к своей новой работе и что, конечно же, ты хочешь, чтобы такие хорошие друзья были рядом с тобой, когда ты займешь свое место в моем дворце. Он, судя по всему, был очень рад, что всяческие недоразумения между нами разрешены и все закончилось так хорошо. Он гордый мужчина, и ему не очень нравилась необходимость брать деньги у тебя, чтобы поддерживать свою семью.

Кори знала, что Картер действительно неважно чувствовал себя в роли человека, которому приходится принимать помощь, но она не догадывалась, что гордость может довести его до полного самоослепления.

– Ты солгал ему, – устало отозвалась она.

– Точно так же, как и ты солгала мне.

– Я никогда не лгала тебе.

– Молчание тоже может быть ложью.

– Беттина… – Она отчаянно цеплялась за спасительную соломинку. – Она никогда не позволила бы тебе взять Майкла без того, чтобы не посоветоваться со мной.

– Да, ты права, она пыталась звонить тебе и на работу, и домой, но этой ночью найти тебя было невозможно. Я думаю, ты была с Кенигом. – Она автоматически кивнула, и на лице Дэймона промелькнуло выражение звериной ярости, прежде чем ему удалось обуздать себя. – Как мне повезло!

– Я не могу поверить, что она позволила тебе забрать его.

– Ну, возможно, на ее действия оказала влияние благодарность за то, что ее муж снова станет кормильцем семьи и будет ощущать себя полноценным человеком. Ну, а кроме того, похитители обычно не захватывают с собой весь дом…

– Да, только если этот похититель не Дэймон, шейх Эль-Зобара, – с горечью сказала Кори. Он небрежно поклонился.

– Это действительно так. Просто они еще не поняли, какой я на самом деле дикарь. – Он помолчал. – Так же, как, впрочем, и ты.

– Нет, я уже поняла, – мрачно ответила Кори. Она с силой сжала руки в кулаки, так что ее ногти вонзились в собственные ладони. – Тебе не сойдет это с рук, Дэймон. Я заберу у тебя Майкла.

– Седихан – это монархия, а Алекс Бен Рашид отказался подписывать международные договоры о выдаче преступников. – Он помолчал. – А поскольку Алекс – мой кузен, я очень сомневаюсь, что твоему правительству удастся переубедить его.

Она почувствовала, как отчаяние захлестывает ее.

– Я хотела бы тебя задушить.

– О, какое варварство, Кори! Мы что, поменялись ролями? – Насмешка на его лице неожиданно сменилась глубокой грустью. – Должен признаться, то же самое я хотел сделать и с тобой, когда впервые узнал о Майкле. Единственное, что удержало меня от воплощения этого достойного намерения в жизнь, так это мысль о том, что уже очень скоро у меня появится возможность наказать тебя за то, что ты забрала у меня сына.

– Издеваясь над маленьким мальчиком?

– Никто не будет издеваться над Майклом. Ты что думаешь, я способен причинить боль собственному сыну? – Он покачал головой. – О, нет! Наказать я хочу тебя. Я долго размышлял, сидя в самолете по дороге сюда, как же мне это сделать. И ты знаешь, что я решил?

– Что, иголки под ногти? – дерзко спросила она. – Зная тебя, я бы этому не удивилась.

– Ну, в таком случае, ты действительно знаешь меня лучше, чем я думал. В этой идее и вправду есть нечто привлекательное. – Он покачал головой. – Нет, я думаю, мне удалось найти способ заставить тебя страдать по-настоящему. Это доставит тебе невыносимую боль, потому что ударит по столь драгоценной для тебя независимости. Я решил сделать тебя своей киран.

– Ничем ты меня не сделаешь! Я сама решаю, что я буду делать, а что – нет!

– Ты что, даже не хочешь спросить, что такое киран? – насмешливо поинтересовался Дэймон. – Но я в любом случае не оставлю тебя в неведении. В моей стране существует три типа женщин для удовольствий: проститутка отдает себя любому, кто может заплатить, кадын тоже отдается за деньги, но ее почитают почти как гейшу в Японии, и нечто среднее между ними – киран. Киран принадлежит только одному мужчине и доставляет ему удовольствие в любое время и любым способом, каким только пожелает ее хозяин. Ее тело, ее мысли, ее общение всегда в его полном распоряжении.

– Хозяин? – недоверчиво переспросила Кори. – Ты что, говоришь о сексуальном рабстве? Но таких вещей в мире уже нигде не существует!

– Да, и в Кашмере этого больше не существует тоже. Я сам издал эдикт, запрещающий рабство в какой бы то ни было форме. – Он улыбнулся. – Но вот в твоем случае я решил сделать исключение.

"А ведь он действительно не шутит", – вдруг в изумлении осознала Кори. Он был абсолютно серьезен в каждом сказанном слове. Дэймон буквально излучал горечь и негодование, которые накатывали на нее эмоциональными волнами и уже захлестывали с головой.

– Ты с ума сошел! Я никогда не позволю использовать себя таким варварским образом.

– А я думаю, что позволишь. Подумай о выборе, который я предоставляю тебе. Ты можешь остаться здесь и разбить себе руки до крови, пытаясь прошибить дипломатические барьеры и заполучить таким образом Майкла обратно. Лет через двадцать-тридцать ты, возможно, даже добьешься успеха. А с другой стороны, ты можешь отправиться в Кашмеру как моя киран. Если ты сумеешь доставить мне удовольствие, я, быть может, подарю тебе домик где-нибудь поблизости и ты сможешь встречаться с Майклом. – Он удовлетворенно кивнул, заметив вспышку ярости в ее глазах. – Вижу, моя затея тебе не нравится. Однако я, по крайней мере, даю тебе возможность хотя бы видеть собственного сына. Ты мне почему-то ничего подобного не предложила!

– Самовлюбленный ублюдок!

– О да, разумеется, но сейчас нас интересует не это. Можешь взвесить еще один вариант. Если ты все же приедешь в Кашмеру, у тебя появится хотя бы теоретический шанс украсть у меня Майкла и вывезти его из Седихана. Я думаю, такая возможность должна тебя заинтересовать.

Она ее действительно заинтересовала. Это был единственный лучик надежды в том непроглядном кошмаре, которым окутал ее Дэймон.

– Ага, я вижу, последняя мысль тебя по-настоящему взволновала. – Дэймон не отрывал внимательного взгляда от лица Кори. – Конечно, мне следует сразу предупредить, что шансы на успех у тебя чрезвычайно невелики. Мои люди мне преданы, и у меня нет никаких намерений давать тебе свободу прежде, чем я сам захочу этого. Поэтому, приехав туда ты, в общем-то, станешь пленницей в той степени, насколько я этого… – Он вдруг замолчал и пожал плечами. – Думаю, мне следовало сказать тебе об этом сразу.

Она удивилась такой честности с его стороны. Ему совсем необязательно было полностью раскрывать перед ней систему ловушек, поскольку все козыри так или иначе оставались у него на руках. Но удивление тут же опять вытеснили гнев и злость.

– Ах, как любезно было с твоей стороны предупредить меня! – процедила она сквозь зубы. – Или ты делаешь это только для того, чтобы я почувствовала себя еще более беспомощной?

– Да, я хочу, чтобы ты чувствовала себя беспомощной. Но для этого существуют и более приятные способы. – Его взгляд не спеша заскользил по ее прекрасному телу, манящую прелесть которого не под силу было скрыть даже под широкополым плащом. – Возможно, ты еще помнишь некоторые из них.

Кори почувствовала, как помимо ее воли вместе с воспоминаниями, которые она так долго и старательно подавляла, внутри ее начинает распространяться странный жар. "О Господи, – подумала она в отчаянии, – не может быть, чтобы я снова желала его. Это все закончилось давным-давно".

– Я ничего не помню.

– Нет, помнишь! – Он не сводил пристального взгляда с ее лица. – Ты ни за что не позволила бы мне обладать собой полностью, но ты отдавала мне свое тело! Полностью, без остатка. Точно так же, как и я отдавал тебе свое.

– Ты никогда ничего не давал мне! Ты мною пользовался. Я была для тебя не больше чем одной из этих глупых киран.

– Я помню все несколько по-другому. – Дэймон раздраженно взмахнул рукой. – Но это не имеет значения. Если ты считаешь, что я пользовался тобой как киран, может, оно и к лучшему, что теперь у тебя появился этот титул. Глядишь, тебе даже понравится такая роль. Ты ведь до сих пор хочешь меня.

– Я не хочу тебя! По-моему, я тебя даже ненавижу.

– Твой разум может ненавидеть меня, но он не в силах помешать твоему телу подавать тебе собственные сигналы. – Он улыбнулся. – И мне тоже. Мы были слишком близки, чтобы не научиться инстинктивно распознавать подобные вещи. – Его взгляд переместился на грудь Кори, соблазнительные контуры которой отчетливо вырисовывались под золотистым плащом. – Интересно, что я увижу, когда сниму с тебя этот плащ и все, что у тебя надето под ним? Твоя грудь уже напряглась и набухла, а, Кори? А соски стали твердыми и ост…

– Нет! – Ее рука инстинктивно, словно защищаясь, взметнулась к воротнику плаща; она поспешно шагнула назад. Она знала, что ее щеки покрылись румянцем, и ненавидела эти предательские импульсы своего тела, как и те, о которых он догадался. Почти так же, как ненавидела и его самого.

Да, но, если она ненавидела его, почему она не могла подавить в себе эти проклятые ответные импульсы? Она ведь всегда была рациональным, думающим человеком. Кроме тех случаев, когда речь шла о Дэймоне. В ее реакции на него всегда отсутствовало хоть сколько-нибудь разумное начало, и ей пришлось собрать все свои силы, чтобы уйти от него четыре года назад. Да и то лишь когда она поняла, что беременна.

– Это было очень давно. Теперь я уже ничего не чувствую по отношению к тебе. – Кори постаралась придать своим словам максимум равнодушия.

– Я думаю, ты нагло лжешь. – Глаза Дэймона вдруг засверкали от гнева. – А вот я не боюсь сказать правду: я до сих пор хочу тебя. Когда я смотрю на тебя, я весь во власти одного желания – сорвать с тебя все и войти в тебя. – Его губы искривились в горькой усмешке. – Я и сейчас готов. Ты ведь помнишь, мне никогда не хватало терпения. Стоило тебе открыть дверь и войти в мой номер, и я тут же тащил тебя в спальню.

Иногда он не мог дождаться, чтобы дойти до спальни, припомнила она с каким-то теплым содроганием внутри. Тогда они занимались любовью прямо на полу в фойе или на кушетке в гостиной…

– Однажды ты сказала мне, что думала о встрече со мной весь день на работе, потому что знала, что ждет тебя, едва ты переступишь порог номера. Ты тоже была готова всегда. И всегда была такой же дикой, как и я.

Она глубоко вздохнула.

– Может, я когда-то и была такой же дикой, как ты, но с тех пор я немного подросла и ищу в отношениях чего-то большего, чем секс.

– Это было больше, чем секс, это было… – Он остановился и замолчал на мгновение, затем пожал плечами. – Это была какая-то одержимость.

– Вот именно, это могло стать одержимостью. Именно поэтому я и положила конец нашим отношениям.

– Твое решение. Твой выбор. Твой ребенок. И ничего моего, – жестко подытожил он. – Думаю, пришло время, когда активную роль в наших отношениях начну играть я.

– Нет никаких отношений. И нет нас с тобой, – резко ответила Кори.

– Ты – мать моего ребенка. Не знаю, как здесь, а в Эль-Зобаре это порождает достаточно тесные связи между людьми.

– Я ничего не знаю насчет Эль-Зобара, но могу…

– Узнаешь, – прервал он ее, – ты узнаешь обо мне все. Никто не знает мужчину лучше, чем его киран. – В его улыбке вдруг появилась какая-то горькая сладость. – Ты ведь раньше никогда не интересовалась ничем, кроме того удовольствия, которое я давал тебе. Возможно, теперь тебе, ради собственного же блага, захочется узнать меня поближе.

Да, он твердо решил воплотить в жизнь все это безумие, поняла она с нарастающим чувством безнадежного отчаяния. Она должна попытаться воззвать к его разуму еще раз.

– Дэймон, возможно, мне действительно следовало сказать тебе о Майкле, но ты должен признать, в наших отношениях не было и намека на какие-либо взаимные обязательства. Откуда мне было знать, может, ты вообще бы не захотел ребенка?

– Ты все знала…

"Да, я знала", – подумала Кори. Она знала, насколько сильно были развиты в нем собственнические инстинкты и как он отреагировал бы на возможность иметь сына. Он забрал бы его у нее еще при рождении. Так же, как он сделал это сейчас.

– Он мой сын, Дэймон, – прошептала она тихо и отчаянно. – Я люблю его. Отдай его мне обратно.

Целая буря эмоций пронеслась на лице Дэймона, пока он наблюдал за ней, не сводя глаз.

– Я знаю, что ты любишь его. Я видел твое лицо… – Он тряхнул головой, словно желая добиться ясности в мыслях. – Мне ты не дала шанса полюбить моего сына, даже узнать его. Теперь я предоставлю себе этот шанс сам. Майкл останется в Кашмере. Если ты хочешь отправиться в Кашмеру, чтобы быть с ним, это будет исключительно на моих условиях.

– Киран, – с горечью проговорила Кори. Он кивнул:

– Киран.

Она встала, глядя на него. Злость и отчаяние захлестнули ее горячим приливом.

– Я никогда не прощу тебе этого.

– А я и не собираюсь просить прощения. Каким будет твое решение?

– Нет никакого решения. Что мне еще остается? – Голос ее дрожал от ярости. – А теперь послушай меня внимательно, Дэймон. Я буду твоей маленькой игрушкой, я буду всем, чем ты скажешь. Но долго это не продлится! Я все равно заберу у тебя своего сына, и когда это случится, уж я позабочусь о том, чтобы ты больше никогда до нас не добрался. Ты понял?!

К ее удивлению, она не нашла в его лице и следа гнева, оно светилось лишь восхищением и уважением.

– Именно этого я от тебя и ждал. По-другому я бы и сам не согласился. – Он посмотрел на часы. – Я отправил Майкла и Лэнгстромов в Седихан на своем самолете и поэтому заказал другой, который вылетит с частного аэродрома на Лонг-Айленде. Я сказал им, что буду готов к отлету в десять. Это оставляет тебе достаточно времени, чтобы позвонить на телевидение и сообщить им, что ты улетаешь.

– Ты, разумеется, понимаешь, что это нанесет серьезный ущерб моей карьере. Мне могут даже сказать, что я могу и не возвращаться.

– Ты для них слишком ценный сотрудник, чтобы списывать тебя со счетов одним махом, – возразил Дэймон. – И потом, тебе следовало подумать об этом, когда ты решила ограбить меня и отобрать сына.

– Ограбить? Я никого не… – Она замолчала и качнулась на каблуках. – Возможно, тебе придется отложить вылет. Мне необходимо сделать и другие звонки. Раз уж я еду надолго.

– Кенигу? – Голос Дэймона прозвучал сухо и резко, как удар мачете.

– Среди прочих. – Она нахмурилась. – Ты уже упоминал о Гарри. Откуда ты узнал, что я…

– Это не имеет значения, – нетерпеливо прервал он повелительным жестом руки. – Иди и звони. Я подожду.

– Спасибо! – Голос ее источал иронию. – Я бы все равно это сделала.

– Я позволю тебе быть независимой. – Он помедлил и продолжил вкрадчиво-шелковым голосом:

– Но только до тех пор, пока ты не ступишь на борт самолета. После этого ты станешь киран. И не обманывай себя. Кори: минута, когда ты забудешь свою роль, станет роковой – ты будешь выслана за границы Седихана. Без Майкла, – тихо добавил он.

Она почувствовала, как мускулы ее спины напряглись и выгнулись, словно у кошки в минуту страха или злобы. Этого не должно произойти. Ни при каких обстоятельствах ей нельзя разлучаться с Майклом до тех пор, пока она не изыщет способ покинуть Седихан для них обоих!

– Я поняла. – Она шагнула в коридор, но обернулась и с вызовом посмотрела на него:

– Ты сказал, что я не знаю тебя, Дэймон. Ладно. Но и ты не знаешь меня. У меня найдутся силы разыгрывать твои эротические фантазии и при этом остаться собой. Я выигрывала куда более серьезные схватки, чем эта.

– Да ну? – На лице его застыло холодное жесткое выражение. – Интересно, о каких это схватках ты говоришь? Но ты права, я действительно тебя плохо знаю. Ты никогда не позволяла приблизиться к себе. Возможно, нас обоих ждут довольно интересные открытия…

– Только не меня. Я не хочу узнавать тебя, Дэймон.

В его улыбке появилась странная грусть.

– Ты никогда не хотела. – Он отвернулся. – Иди, звони. Я попросил Беттину Лэнгстром упаковать твои вещи до того, как они уехали. Не думаю, чтобы тебе понравилось, что кто-то из моих людей занимается твоими вещами.

Она вновь ощутила удивление, на минуту подавившее в ней отвращение. Как мог Дэймон столь тонко понимать чувства, охватывающие женщину, когда в ее внутренний мир вмешиваются грубо и бесцеремонно, и одновременно быть таким безжалостно требовательным?

– Мне понадобится больше чем один чемодан, если ты собираешься настаивать на этом безумии.

Он покачал головой; выражение его лица вдруг стало откровенно чувственным.

– Когда ты станешь моей киран, одевать тебя станет моей привилегией. – Неожиданно он улыбнулся столь доверительно и обезоруживающе, что у нее перехватило дыхание. – И раздевать тоже…

Ее захлестнула горячая волна, и она почувствовала, как мускулы ее живота сжались в столь знакомом и мощном ответном импульсе. Нет, она не должна хотеть его. Это безумие – хотеть врага, жаждать его хотя бы мимолетного прикосновения. Она должна ограничиться покорным молчаливым согласием, и не более того. Кори отвернулась.

– Я спущусь, когда буду полностью готова – и не ранее.

– Можешь тратить на это сколько угодно времени. Делай все, что хочешь. – Он помолчал и тихо добавил ей вслед:

– Пока не поднимешься на борт самолета.

Ее шаг ускорился, она почти летела, спеша по коридору в свою комнату.

Двое загорелых Молодых мужчин, стоявшие по обе стороны дверного люка самолета, были одеты в Дорогие деловые костюмы, но их бдительный вид с головой выдавал род их занятий. Кори видела такие мощные накачанные фигуры во всех уголках мира.

Тот из них, что был повыше, поклонился Дэймону.

– Все в порядке, Бардоно?

– Все в порядке. – Рука Дэймона сжалась на запястье Кори. – Этих джентльменов зовут Абдул и Хасан. Ты будешь видеть их очень часто.

– Ага, телохранители, – сдержанно процедила она. – Ну что ж, учитывая, какой ты самонадеянный ублюдок, я скажу, что тебе они, пожалуй, нужны. Ты, должно быть, вызываешь антипатию в каждом встречном.

На лице Абдула выразилось замешательство, затем он шагнул вперед.

– Бардоно, неуважение… Дэймон поднял руку и тихо сказал:

– Это позволяется, эта женщина – моя.

– Жертва анаболиков, – огрызнулась Кори. Абдул неуверенно посмотрел на Дэймона и отошел на прежнее место.

– Если такова ваша воля… – Он свирепо посмотрел на Кори. – Но это – неуважение.

Более низкий охранник, которого Дэймон представил как Хасана, быстро сказал:

– Пилот готов взлететь, когда вы скажете, Бардоно.

– Тогда передай ему, что я сказал. – Дэймон подтолкнул Кори к трапу самолета. – Пока мы будем в воздухе, я не хочу, чтобы меня беспокоили, если только я сам не позову вас.

Хасан поклонился.

– Не могу поверить, – пробормотала Кори, входя в салон для пассажиров. – Неудивительно, что ты столь невозможен, если вокруг тебя все так пресмыкаются. Что-то я не помню, чтобы раньше тебя окружали телохранители.

– Они были и раньше. Просто я позаботился о том, чтобы они держались как можно незаметнее. – Крепко сжав ее локоть, он провел ее по покрытому коврами салону к двум черным бархатным креслам в конце. – Ты и так поглядывала на меня с опаской. Я ведь был для тебя слишком диким, а моя культура – чересчур непохожей на твою. Ты что думала, я этого не замечал? Поэтому Хасан и Абдул оставались в тени.

Да, она действительно поглядывала на него с опаской, но ей и в голову не приходило, что он в курсе ее опасений.

– Мужчина, которому нужны телохранители, – явно не самая подходящая компания для совместных развлечений.

– Мне они не нужны, но это в традициях шейха Эль-Зобара – быть под защитой всегда и везде. – Он пожал плечами. – Поскольку это не имеет особого значения, в этом я позволяю старейшинам настоять на своем.

Моторы самолета загудели, и Кори почувствовала внезапный приступ паники. Она бросила дикий взгляд на Дэймона и увидела, что он не отрываясь смотрит ей в лицо, словно ожидая ее реакции.

– Еще не поздно. Ты можешь покинуть самолет. Выбор за тобой.

– Без Майкла?..

Он кивнул.

– Теперь моя очередь. Кори. Она сглотнула слюну и отвернулась. Потом быстро развязала пояс плаща и сбросила его с плеч.

– Черта с два! – Она подхватила плащ и бросила его на кофейный столик перед креслами. – Я лечу в Кашмеру! – Она рухнула в кресло у окна и застегнула ремень. – И постараюсь, чтобы ты пожалел о каждой минуте, пока я буду там.

На мгновение на его лице появилось облегчение, смешанное с какой-то странной грустью.

– Думаю, у нас будет достаточно поводов пожалеть, пока это все не кончится. Я пойду к пилотам и вернусь, когда мы взлетим.

– Оставайся там сколько угодно. Я не буду по тебе скучать.

– Знаю, – криво улыбнулся он. – Ты не скучала обо мне последние четыре года. Почему сейчас что-то должно измениться? – Он повернулся и вышел, не дав ей даже ответить.

Он ошибался. Вначале она действительно скучала, пока время не позволило ей создать барьеры на пути воспоминаний. Она иногда просыпалась среди ночи, и ее тело дрожало от желания его ласк, его прикосновений, желания столь же неутолимого, сколь и бессмысленного. Она представляла его лицо над собой, чувственное и страстное. Она почти физически ощущала его руки на своем теле.

Кори глубоко, судорожно вздохнула и, повернув голову, перевела невидящий взгляд за окно. Нет, она даже думать не хотела о том безумии, которое соединяло их. Это все в прошлом. Она уже тогда знала, что Дэймон был не для нее; она никогда бы не смогла смириться с присутствием в ее жизни человека столь властного и требовательного. Она приняла его в свою постель, потому что была не в силах сопротивляться тому мощному плотскому влечению, которое затянуло в свой водоворот их обоих, однако ей удалось защитить себя от какой-то более глубокой привязанности. И точно так же, она защитит себя снова, когда он опять появился в ее жизни.

– Полет будет долгим.

Она вздрогнула, очнувшись, и увидела, что Дэймон стоит перед ней с аккуратно сложенным красным одеялом в руках. Они были уже в воздухе. Кори даже и не поняла, сколько времени прошло.

– Насколько долгим?

– Мы прилетим в Марасеф завтра утром, а потом пересядем на вертолет, который доставит нас в Кашмеру. – Он сел рядом с ней и набросил на них обоих одеяло. – Мы будем там до захода солнца.

Она попыталась отбросить одеяло в сторону:

– Не нужно, мне не холодно.

– Тебе это понадобится; – Дэймон укутал ее одеялом до плеч. – Киран.

Глаза Кори расширились от удивления. Дэймон криво усмехнулся.

– Ты что, забыла? Тогда я напомню: мы летим в Кашмеру, Кори. И это значит, что наше соглашение вступило в полную силу. – В его голосе зазвучали глухие, низкие ноты. – Я хочу дотронуться до тебя.

Она посмотрела на охранников, сидевших у входа в салон, и вдруг ощутила, что из нее словно разом выкачали воздух.

– Что, здесь?

– Разве нам когда-нибудь нужны были особые удобства? Я и одеяло это прихватил только для того, чтобы ты чувствовала себя свободнее. Абдул и Хасан все равно не посмеют потревожить нас даже взглядом. – Он помолчал. – Расстегни блузку.

– Я не… – Она встретилась с его взглядом и запнулась, завороженная исходившей от него энергией и силой.

– Сделай, как я говорю, – тихо сказал он. – Киран.

Ее пальцы медленно потянулись к пуговицам на блузке. Она вся дрожала, вдруг дошло до ее помутившегося сознания, но не от холода, а от жара, который начал охватывать ее изнутри. Каждый дрожащий вздох отзывался у нее в груди так, словно она вдыхала огонь.

– Ты расстегнула блузку?

– Да.

– Теперь лифчик. Я помню, как эти милые кружевные чашечки изящно и плотно облегали твою грудь. Твои лифчики всегда застегивались спереди. Ты до сих пор носишь такие?

Она судорожно кивнула.

– Тогда избавься от него и от блузки тоже.

– Дэймон, это не… – Она встретила его взгляд, и ее руки почти инстинктивно сделали то, что он требовал.

Лифчик и блузка упали на пол"

– А теперь все остальное.

Ее руки двигались под одеялом словно во сне. Она не могла ни о чем думать и чувствовала только жар внутри и взгляд Дэймона, который не отрываясь сосредоточился на ее лице. Когда все закончилось, она снова откинулась на спинку кресла; мягкий мех обивки приятно щекотал ее обнаженное тело.

Дэймон не трогал ее, не прикасался к ней, но от его тела исходил жар, который, казалось, заполнил все пространство под одеялом. Она чувствовала, что ее тело беспомощно реагирует на этот жар, возбуждаясь от одного лишь сознания, что она сидит здесь голая в полном соответствии с его желаниями.

– Мне это не нравится, Дэймон.

– Нет, нравится. – Он улыбнулся. – Это не очень отличается от тех фантазий, которые мы разыгрывали в своем воображении в прошлом.

– Но это реальность…

– И от этого оно нравится тебе еще больше. Я могу не знать, что делается у тебя в мозгах, Кори, но я знаю твое тело. Ты сидишь и ждешь, когда я коснусь тебя, каждый твой мускул напряжен и дрожит, твоя грудь напряглась и набухла. Ты хочешь меня.

– Ты не знаешь этого. Ты не можешь этого видеть… – Она облизала пересохшие губы. – Это всего лишь твое воображение.

– Нет, это твое воображение. У тебя такое прекрасное воображение, Кори. Сейчас ты уже мысленно снова ощутила на своем теле прикосновение моих рук. Ты разыгрываешь в своем воображении, что я буду делать с тобой.

Он прав, вдруг поняла она. Перед ее мысленным взором пронеслись тысячи картин, воспоминаний и чувств, смешавшихся в диком потоке.

– Но пока этого не случится. – Он откинулся в своем кресле. – Мы с тобой просто посидим. Я не собираюсь прикасаться к тебе даже пальцем. Ты не сможешь угадать, когда придет первое прикосновение и каким оно будет.

Он хотел ее. От нее не укрылось, что мускулы его плеч застыли от напряжения, а голос как-то странно охрип. Однако если он сказал, что подождет, – он будет ждать. Его контроль над собой часто приводил ее в изумление.

– Это что, часть моего наказания?

– Если это так, то я наказываю и себя тоже. – Предательская мышца нервно дернулась у него на щеке, на мгновение выдавая огромное внутреннее напряжение. – Это настоящая пытка.

Но он не прервет эту пытку, пока не будет готов к этому. Кори попыталась расслабиться, но это оказалось невозможным. Так она сидела, вся напрягшись, в ожидании. Она ощущала каждый волосок бархата обивки своей голой кожей и обжигающий взгляд Дэймона на лице. Ее сердце билось так сильно, словно было готово вот-вот вырваться из груди.

Первое прикосновение пришло через пятнадцать минут.

Кончики пальцев Дэймона слегка скользнули по ее левой груди. Она судорожно глотнула ртом воздух и почувствовала, как все ее мышцы импульсивно сжались. После долгих минут напряженного ожидания это было как удар электрического тока. Против своей воли она посмотрела на него.

Его зеленые глаза блестели, а теплая ладонь медленно прижималась к ее груди.

– Ты знаешь, сколько раз за последние четыре года я просыпался ночью, ища тебя, пытаясь дотянуться рукой до твоего несуществующего тела?.. – Его рука несильно сжала ей грудь. – Я вспоминал, как твоя грудь лежит в моей руке. – Он коснулся большим пальцем ее соска. Кори порывисто вздохнула. – Как твоя грудь напрягается и застывает в ожидании. Как я любил вызывать у тебя вот такие вздохи, вроде этого. Ты тоже иногда вспоминала о подобных вещах? – Он криво усмехнулся. – Наверное, нет. Но вот сейчас ты точно думаешь об этом, не так ли, Кори?

Да, она ни о чем не могла думать, кроме как о его руках, блуждающих по ее телу. Они осторожно пробовали ее тело на ощупь; эти ласки и прикосновения заводили ее настолько, что ей казалось, будто она сейчас просто загорится. Она закусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон, который был готов вырваться из ее горла.

– Нет-нет, молчи. – Глаза Дэймона сверкали, глядя на нее; ноздри раздувались. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь другой слышал тебя, когда я занимаюсь с тобой любовью. Эти крики, эти стоны… Они мои. Так же, как и вся ты.

– Я не… – Она замерла, когда его руки сжали ее грудь. Жар, шок, желание пронзили все ее тело.

– Ты – моя, и так было всегда. – В его голосе слышалась страсть такой силы, которая изумила ее. – Ты была моей тогда, и ты моя сейчас.

Она попыталась избавиться от того сладостного оцепенения, которым он опутывал ее сознание и волю.

– Это не правда. Я никогда не буду такой, какой ты меня хочешь видеть.

– Ты даже не знаешь, какой я хочу тебя видеть, – грубо прервал он ее. – Тебя это никогда не волновало настолько, чтобы хотя бы поинтересоваться.

– Вот именно такой ты и хотел меня сделать! – выкрикнула она. – Твоей проклятой киран! Именно этого ты всегда и хотел!

– Нет, тогда я не этого хотел. Я хотел… – Он Прервал себя на полуслове и замолчал на некоторое время. Его грудь резко вздымалась, он тяжело дышал, – Я хотел многого другого.

– Но тебе был нужен только секс.

– Секс – это было то, что ты мне давала, – резко возразил он. – Я ничего не брал тогда и не беру сейчас.

– Как ты можешь это говорить? – изумленно спросила она.

– Возможно, я и заставляю тебя занять определенное положение, но ты отвечаешь мне. – Он задумчиво нахмурился. – Твое тело не врет.

Она судорожно вздохнула.

– Я нормальная женщина с соответствующими физиологическими потребностями, которые ты вполне в состоянии вызывать к жизни. Но это все, Дэймон.

Она увидела боль в его глазах.

– Тогда этого должно быть достаточно, не так ли? Она отвернулась и стала смотреть в окно.

– Я могу одеться?

Он на мгновение замолчал, а когда заговорил, голос его был полон иронии.

– Пожалуй, нет. – Его рука опустилась ниже под красным одеялом. Один палец медленно пополз вниз вдоль живота и замер в самом низу. Он улыбнулся, когда почувствовал, что мышцы ее живота напряглись и снова задрожали. – Разве что через несколько часов. Пожалуй, настоящую кульминацию мы прибережем до того момента, когда окажемся дома. – Он наконец отыскал то, что хотел, и почувствовал, как у Кори перехватило дыхание, а по ее телу пробежала легкая дрожь, когда кончик его пальца вошел в нее и стал медленно вращаться. – Просто, как я сказал, полет будет долгим, а мужчина должен получать хоть какое-то удовлетворение от жизни…

Кори спала.

Дэймон смотрел на нее, и волна невыносимого одиночества захлестнула его. Она снова ушла, оставив его один на один с миром и со своими страхами. Он забыл о тех моментах, когда смотрел на нее спящую, зная, что она больше не принадлежит ему и что он может владеть ею лишь в те недолгие мгновения, пока она не уйдет в свою оболочку. Она это делала даже во сне. Вместо того чтобы прижаться поближе к нему, она всегда отворачивалась, сворачивалась калачиком на своем собственном пространстве, инстинктивно отвергая его. Вот и сейчас она сделала то же самое, свернувшись и прижавшись к обшивке самолета, прислонив голову к иллюминатору. Ему хотелось вытянуть руку и дотронуться до нее, вернуть ее к себе.

А почему бы нет? Теперь все стало на свои места. Не нужно беспокоиться, что она уйдет. Не стоило волноваться, что она его отвергнет.

Но он все-таки не стал будить ее.

Потому что на самом деле ничего не изменилось.

Он не сделал этого по той же самой причине, по которой он воздерживался от этого в прошлом. Потому что невероятный шквал эмоций захлестывал его сейчас точно так же, как и в былые времена. И движущей силой этого шквала была… безудержная, бесконечная нежность к этой женщине.