"Каникулы и фотограф" - читать интересную книгу автора (Лукин Евгений, Лукина Любовь)4Вот уже пять минут начальник редакционно-издательского отдела с детским любопытством наблюдал из окна за странными действиями своего фотографа. Сначала Мосин исчез в сирени. Затем появился снова, спиной вперед. Без букета. Потом зачем-то полез на стену. Подтянулся, заскреб ногами, уселся верхом. Далее – затряс головой и ухнул на ту сторону. С минуту отсутствовал. Опять перевалился через кирпичный гребень и нырнул в сирень. «А не выносит ли он случаем химикаты?» – подумал начальник и тут же устыдился своей мысли: разве так выносят! Нет, постороннему наблюдателю было не понять всей глубины мосинских переживаний. Он только что сделал невероятное открытие: если заглянуть в дыру, то там – съемочная площадка, Тоха, Эврика, Денис Давыдов… А если махнуть через забор, то ничего этого нет. Просто заводской пустырь, который он видел с седьмого этажа. А самая жуть, что там и дыры-то нет в стене. Отсюда – есть, а оттуда – нет. Мосину было страшно. Он сидел на корточках, вцепившись в шероховатые края пролома, а за шиворот ему лезла щекочущая ветка, которую он с остервенением отпихивал плечом. Обязательно нужно было довести дело до конца: пролезть через дыру к Наконец решился. Пролез на ту сторону. Уперся ногой в нижний край пролома и, подпрыгнув, впился пальцами в кирпичный гребень. И обмер: за стеной была степь. Огромная и зеленая-зеленая, как после дождя. А на самом горизонте парило невероятное, невозможное здание, похожее на связку цветных коробчатых змеев. И в этот момент – чмок! Что-то шлепнуло Мосина промеж лопаток. Легонько. Почти неощутимо. Но так неожиданно, что он с треском сорвался в сирень, пережив самое жуткое мгновение в своей жизни. Он почему-то решил, что с этим негромким шлепком закрылась дыра. Лаборатория, неоплаченный «Асахи», вся жизнь – отныне и навсегда – там, по ту сторону, а сам он – здесь, то есть черт знает где, перед глухой стеной, за которой – бредовое здание в зеленой степи. Слава богу, дыра оказалась на месте. Тогда что это было? Мосин нашел в себе силы обернуться. В сторону площадки удалялись плечом к плечу два молодца в серебристых куртках, ненатурально громко беседуя. То ли они чем-то в Мосина пульнули, то ли шлепок ему померещился от нервного потрясения. Потом Сергей вдруг очутился посреди институтского двора, где отряхивал колени и бормотал: – Так вот она про какой институт! Ни-че-го себе институт!.. …Руки у Мосина тряслись, и дверь лаборатории долго не желала отпираться. Когда же она наконец открылась, сзади завопила вахтерша: – На спине, на спине!.. А-а-а!.. Мосин захлопнул за собой дверь. В вестибюле послышался грохот упавшего телефона, стула и – судя по звону – стакана. Что-то было у него на спине. Сергей содрал через голову тенниску и бросил на пол. Ожил рисунок! На спине тенниски жуткого вида акула старательно жевала длинную ногу красавицы, а та отбивалась и беззвучно колотила хищницу по морде темными очками. В этой дикой ситуации Мосин повел себя как мужчина. Ничего не соображая, он схватил бачок для пленки и треснул им акулу по носу. Та немедленно выплюнула невредимую ногу красавицы и с интересом повернулась к Мосину, раззявив зубастую пасть. – В глаз дам! – неуверенно предупредил он, на всякий случай отодвигаясь. Красавица нацепила очки и послала ему воздушный поцелуй. Они были плоские, нарисованные!.. Мосин, обмирая, присмотрелся и заметил, что по спине тенниски растеклась большой кляксой почти невидимая пленка вроде целлофановой. В пределах этой кляксы и резвились красотка с акулой. Он хотел отлепить краешек пленки, но акула сейчас же метнулась туда. Мосин отдернул руку. – Ах, так!.. Он зачерпнул бачком воды из промывочной ванны и плеснул на взбесившийся рисунок, как бы заливая пламя. Пленка с легким всхлипом вобрала в себя воду и исчезла. На мокрой тенниске было прежнее неподвижное изображение. Долгий властный звонок в дверь. Так к Мосину звонил только один человек в институте: начальник отдела. Вздрагивая, Сергей натянул мокрую тенниску и открыл. За широкой спиной начальства пряталась вахтерша. – Ты что же это пожилых женщин пугаешь? Внешне начальник был грозен, внутренне он был смущен. – Ты на пляж пришел или в государственное учреждение? Ну-ка покажись. Мосин послушно выпятил грудь. Рисунок начальнику явно понравился. – Чтобы я этого больше не видел! – предупредил он. – Да вы на спине, на спине посмотрите! – высунулась вахтерша. – Повернись, – скомандовал начальник. Мосин повернулся. – А мокрый почему? – Полы мыл в лаборатории… Т-то есть собирался мыть. Начальник не выдержал и заржал. – Мамочки, – лепетала вахтерша. – Своими же глазами видела… – «Мамочки», – недовольно повторил начальник. – То-то и оно, что «мамочки»… В общем, разбирайтесь с завхозом. Разбитыми телефонами я еще не занимался!.. Он вошел в лабораторию и закрыл дверь перед носом вахтерши. – Пожилая женщина, – поделился он, – а такого нагородила… Сказать «дыхни!» – неудобно… Ну давай, показывай, что у тебя там на сегодняшний день… «Мамочки», – бормотал он, копаясь в фотографиях. – Вот тебе и «мамочки». А это что за раскопки? – Это для отдела нестандартных конструкций, – ломким от озноба голосом пояснил Мосин. – И когда ты все успеваешь? – хмыкнул начальник. – Стараюсь… – А через забор зачем лазил? На секунду Мосин перестал дрожать. – Точку искал. – Какую точку? – весело переспросил начальник. – Пивную? – Для съемки точку… ракурс… Начальник наконец бросил снимки на место и повернулся к Мосину. – Ты в следующий раз точку для съемки в учреждении ищи. В учреждении, а не за забором, понял? Такие вот «мамочки». Закрыв за ним дверь, Мосин без сил рухнул на табурет. Какой ужас! Куда он сунулся!.. И, главное, где – под боком, за стеной, в двух шагах!.. Что ж это такое делается!.. Перед глазами парило далекое невероятное здание, похожее на связку цветных коробчатых змеев. – Тоха! Это Григ, – невнятно произнес сзади чей-то голос. – А?! – Мосин как ошпаренный вскочил со стула. Кроме него, в лаборатории никого не было. – Ты Дениса не видел? Сергей по наитию сунул руку в задний карман джинсов и извлек сигаретообразную палочку, которую выменял на зажигалку у Тохи. «Фильтр» ее теперь тлел слабым синим свечением. – Не видел я его! – прохрипел Мосин. – А что это у тебя с голосом? – полюбопытствовала палочка. – Простыл! – сказал Мосин и нервно хихикнул. |
|
|