"Эмили" - читать интересную книгу автора (Купер Джилли)

Глава 6

До парома, на котором нам предстояло переправиться на Иразу, мы добирались на машине. Я поглядывала на согнувшегося над рулем Рори. Он гнал так, словно все демоны ада преследовали его по пятам. Мрачное облако легло на его прекрасное лицо. Его настроение ухудшалось с каждым часом.

Наконец мы подъехали к парому. Под темно-серым небом с грохотом, стоном и ревом вздымались огромные волны, с грязной пеной на гребне.

— Здравствуйте, мистер Бэлнил, — приветствовал Рори человек у пристани. — Жаль, что вы не привезли с собой погоду получше. На Иразе уже шесть недель льет дождь, так что даже чайки надели дождевики.

Во время переправы небо еще больше потемнело, в воздухе похолодало, и чаек носило ветром, как старое тряпье.

Боюсь, что Шотландия не по мне, подумала я, когда мы тряслись по узким дорогам. Между скалами виднелось угрюмое море.

Слева возвышался в тумане огромный величественный замок.

— Неплохой загородный домик, — сказала я.

— Там живут Бастер и Коко, — сказал Рори, — а мы здесь.

Я полагаю, некогда это был дом замкового привратника — довольно большой двухэтажный каменный дом, увитый плющом и окруженный заброшенным одичавшим садом.

Я начала цитировать Суинберна, но Рори бросил на меня такой взгляд, что я сразу же умолкла.

Я также сочла за благо не отпускать шуточек о том, как молодую жену обычно вносят в дом на руках. Рори был в ужасном напряжении, как будто ожидал, что каждую минуту может произойти нечто страшное.

Его ожидания оправдались. Я в жизни не видела такого беспорядка: разбитые бутылки, опрокинутые лампы, перевернутые столы, разбросанные по полу стаканы, повсюду пыль и паутина. Спальни походили на полные окурков пепельницы, внутренность холодильника — на доисторическую растительность, а на зеркале кто-то написал помадой «Прощай навсегда».

В доме была огромная студия, гостиная, где стены были сплошь заставлены книгами, две спальни наверху, кухня и ванная; все в жутком виде.

— О Боже, — сказал Рори, — я же просил мать найти кого-то убираться.

— Ничего, лет сто-двести — и все будет в порядке, — сказала я.

— Я не желаю, чтобы ты возилась тут как Белоснежка. Сегодня мы ночуем в замке, а завтра я найду кого-нибудь.

В спальне я выглянула из окна. Вид был фантастический. Дом возвышался прямо над морем на восьмиметровом утесе.

— Надеюсь, что часто падать нам не придется, — сказала я и вдруг заметила на постели цветы в целлофановом пакете.

— Посмотри, кто-то все-таки вспомнил о нас.

Но я тут же в ужасе замолчала, увидев, что это был похоронный венок из лилий. В конверте лежала карточка с черной каймой с надписью: «Добро пожаловать домой, мои милые».

— Чудовищно, — сказала я дрожащим голосом. — Кто бы это мог сделать?

Рори взял карточку.

— Какой-нибудь шутник, у которого на меня зуб.

— Но это ужасно.

— И совершенно не имеет значения. — Он порвал карточку и, открыв окно, выбросил венок, который, покружившись в воздухе, рухнул на скалы.

Я с изумлением взглянула ему в лицо, вдруг вспыхнувшее каким-то непонятным злорадством.

— Иди ко мне, — сказал он неожиданно мягко.

Притянув меня к себе, так что моя голова оказалась у него на плече, он одной рукой сжимал мою руку, а другой гладил плечо.

Улыбнувшись, он обхватил длинными пальцами мою кисть там, где отчаянно бился пульс.

— Бедная крошка, — прошептал он. — Пошли. — Он потянул меня в соседнюю пустую комнату с огромным окном, выходившим на дорогу, и начал меня целовать.

— Не задернуть ли шторы? — пробормотала я. — Нас видно с дороги.

— Ну и что? — прошептал он.

Вдруг я услышала на улице шум колес. Быстро повернувшись, я увидела, как мимо пронесся синий «Порше». В огромных глазах сидевшей за рулем рыжеволосой женщины были ненависть и отчаяние.

Мне понравилась жизнь в комфорте и великолепии замка, и я с удовольствием познакомилась с Вальтером Скоттом. Так звали черного Лабрадора Рори, жившего во время его отсутствия у егеря. Это был очаровательный пес, добродушный, прожорливый и не так хорошо воспитанный, как хотелось бы Рори.

Через несколько дней мы вернулись к себе (прибранный дом выглядел очень мило), и началась наша супружеская жизнь.

Для меня она оказалась нелегкой. Я твердо вознамерилась стать чудесной маленькой феей домашнего очага, оставляющей повсюду следы своего волшебного прикосновения, но, как заметил Рори, мои единственные следы были чулки и белье, с которых капало в ванной, да еще следы туши для ресниц на полотенце.

Я пробовала и готовить. Однажды я взялась приготовить мясо с сыром и баклажанами и провозилась до часу ночи. На Рори, привыкшего к французским изыскам Коко, оно не произвело никакого впечатления.

Часами я занималась стиркой. Прачечной на Иразе не было, и белье долго лежало в наволочках, пока я собиралась его выгладить; у Рори никогда не оказывалось чистых трусов, когда они были ему нужны.

Через пару недель он сказал вполне миролюбиво:

— У нас здесь столько паутины, что хоть паучий заповедник открывай. Домашняя работа явно не для тебя, поэтому я нанял женщину, она будет приходить четыре дня в неделю и заодно гладить мои рубашки. — Я испытала ужасную неловкость, но в то же время и облегчение.

Миссис Мэкки оказалась весьма сомнительным благом. Убиралась она отлично, но была страшная сплетница и явно безумно раздражала Рори. С ее появлением он начал исчезать в горы на этюды, а мы с ней сидели, болтая и попивая сидр.

— У меня нога разболелась, — сказала она однажды утром. — Придется мне пойти к доктору Маклину.

— Финну Маклину?

Она кивнула.

— А что представляет собой его сестра Марина?

— Она немного не в себе, хоть мне и не подобает так говорить. У Маклинов никогда не было денег. Ее отец был хороший врач, но деньги беречь не умел. Марина вышла за этого старика из-за его богатства и теперь вгоняет его в гроб. Быть может, раз молодой доктор вернулся, он ее приберет к рукам.

— Почему он вернулся, если он так преуспевал в Лондоне?

Она пожала плечами.

— Ираза к себе притягивает. Все они сюда возвращаются.