"Эхо в тумане" - читать интересную книгу автора (Кейн Андреа)

Глава 19

Трентон метался, словно тигр в клетке. Переходя из комнаты в комнату, он не мог ни на чем сосредоточиться, все мысли его были обращены к тому, что происходило сейчас в Уиншэме. Казалось, прошло несколько дней, а не часов, с тех пор как Ариана, покинув Броддингтон, села в экипаж Кингсли и направилась на встречу с братом. Она не пыталась скрыть, куда едет, и ясно дала понять, что намерена поговорить с ним наедине.

Несмотря на свое беспокойство, Трентон не смог удержаться от улыбки. Он не знал раньше этой стороны характера Арианы. Решительная женщина, намеренная узнать правду любой ценой и отомстить за зло, принесенное ее мужу. Это эфирное создание, красавица и любительница птиц явно придерживалась своих принципов с такой же страстью, какую проявляла в постели. Такая мысль позабавила Трентона.

Опустившись на софу в гостиной, Трентон откинул голову на подушки и устремил взгляд в потолок. Он испытывал в этот момент очень сложные и противоречивые чувства — потрясение и удовлетворение оттого, что Ариана верила ему, робкую надежду и восхищение от ее пылкой любви, не улегшееся еще волнение оттого, что ему пришлось воскресить в памяти прошлое, и странное предчувствие беды — ощущение, беспокоившее его больше всего.

Трентон, вскочив с софы, принялся ходить, пытаясь проанализировать причины своих дурных предчувствий, одновременно размышляя о том, как Бакстер ответит на обвинения Арианы. Станет все отрицать? Огорчит ее? Напугает?

Внезапно остановившись, Трентон вдруг понял одну странную вещь — ему ни разу не пришла в голову мысль, что Бакстер сможет переубедить Ариану. Ее вера была необычайно сильна. Одному Богу известно, чем Трентон заслужил ее, но она не сомневалась в его невиновности так же, как и в том, что каждый день должно взойти солнце. И он в свою очередь доверял своей жене.

Доверие — такое неуловимое чувство, которое уже давно обходило его стороной, та же внутренняя вера, которую Ариана испытывала к нему, утвердилась теперь в душе Трентона. Это похоже на чудо.

Чудо, но, тем не менее, реальность. Он верил своей жене.

Дженнингс откашлялся, стоя в дверях.

— П-простите меня, ваша светлость… — Он часто замигал из-под шапки рыжих волос.

— Да, Дженнингс, в чем дело?

— Там пришел джентльмен, сэр. У него для вас пакет.

— Хорошо. Возьми его.

— Но он просит, чтобы вы…

— Просто прими пакет, — нетерпеливо оборвал его Трентон. — У меня нет нужды встречаться с рассыльным.

— Н-н-нет, сэр. — Дженнингс судорожно сглотнул. — Вы не поняли. Джентльмен купец… Он настаивает, что должен вручить пакет вам лично.

— О, черт побери, ладно. Проведи его сюда, — прогремел Трентон. Дженнингс подскочил:

— Да, сэр. Немедленно, ваша светлость. Да, сэр.

Он вытер лоб рукавом.

Трентон с опозданием вспомнил, как Ариана мягко упрекала его за резкость по отношению к новому дворецкому.

— Спасибо, Дженнингс, — коротко бросил он. Дворецкий удивленно моргнул:

— Пожалуйста. Рад служить вам, ваша светлость.

Трентон откашлялся:

— Кажется, я еще не говорил тебе, что доволен твоей службой в Броддингтоне. Ты хорошо работаешь.

— О, благодарю вас, ваша светлость. — Дженнингс чуть не потерял сознание от радости. — Благодарю вас, сэр… благодарю вас.

Выходя из комнаты, он все еще кланялся, изливая поток неумеренных благодарностей.

Несколько минут спустя в гостиную провели пожилого седовласого человека, с висящими на шнурке очками и небольшой плоской коробкой в руках.

— Ваша светлость?

— Да. Чем могу быть полезен?

— Меня зовут Уилтшир. Мне принадлежит небольшой книжный магазин в Лондоне. Этот пакет, — сказал он, протягивая его Трентону, — подарок. Извините, что проявил такую настойчивость, требуя встречи с вами, но я обещал вашей жене, что доставлю его вам лично.

— Моей жене?

Эта фраза привлекла внимание Трентона. Он подошел и взял пакет из рук Уилтшира.

— Да, ваша светлость. — Уилтшир снова водрузил очки на нос. — Герцогиня выразилась вполне определенно… и искренне. Книга должна стать для вас особым подарком. Ей хотелось быть уверенной, что вы получите ее.

Трентон нежно улыбнулся:

— Понимаю. Что ж, благодарю вас, Уилтшир. Это было очень любезно с вашей стороны.

— Ваша светлость. — Посетитель поклонился. — До свидания.

Взяв плоский пакет, Трентон сел на софу и принялся распаковывать его, растроганный тем, что Ариана приобрела для него подарок. Возможно, это антология птиц, подумал он с усмешкой.

Трентон достал том из обертки, удивленно прищурив глаза. Шекспир? Он не помнил, говорил ли Ариане о своей любви к Шекспиру. Присмотревшись, он увидел, что между страниц что-то вложено, явно указывая ему, какое место прочесть. Он, подчинившись, открыл том в нужном месте. Выпал кроваво-красный цветок, от его раздавленных лепестков исходил сильный, сладкий аромат, который он тотчас же узнал.

Роза.

Трентон почувствовал резкую боль в животе, глаза машинально устремились на открытую страницу — слова Отелло, четко подчеркнутые чернилами.

Но пусть умрет, не то обманет многих.

Срывая розу,

Как я верну ей, животворный рост?

Она увянет…

Ошеломленный Трентон не верил своим глазам, дыхание перехватило в горле. С трудом обретя самообладание, он вскочил, уронив том на пол, и бросился из комнаты по коридору и на подъездную аллею.

Уилтшир как раз садился в кеб.

— Подождите!

Старик помедлил и повернулся на голос Трентона.

— Вы звали меня, ваша светлость?

— Да. — Трентон поравнялся с ним. — Вы говорите, моя жена приобрела эту книгу?

— Да, сэр.

— Как она выглядела?

— Простите, сэр?

— Моя жена. Как она выглядела?

— Ваша светлость, мои глаза далеко не так хороши, как прежде. — Уилтшир явно испытывал неловкость и был сбит с толку вопросом. — Но ваша жена такая женщина, которую нелегко забыть. Герцогиня настоящая красавица. Такие роскошные огненные волосы, великолепные изумрудные глаза. — Он тепло улыбнулся. — И так хотела сделать вам приятное. Да, ваша светлость, осмелюсь сказать, счастливый вы человек.

Трентон вяло кивнул, какое-то странное, болезненное ощущение возникло в его груди. Не сказав больше ни слова, он вернулся домой. В гостиной поднял книгу с пола и перечитал отмеченный отрывок.

«Пусть умрет… обманет многих… роза увянет…»

Умрет, обманет… умрет…

С содроганием он захлопнул книгу и с яростью раздавил розу каблуком.

Или Ариана испытывала неизвестное ему влечение к розам и «Отелло», или то была очень неудачная шутка.

— Спасибо, Дженнингс. — Ариана рассеянно улыбнулась, отдавая дворецкому свою накидку. Результат встречи с Бакстером не удивил ее, но она чувствовала себя совершенно опустошенной.

— Это моя жена, Дженнингс? — раздалось из гостиной. Ариана вопросительно посмотрела на Дженнингса, побледневшего при громком голосе хозяина.

— Да, ваша светлость, — ответил дворецкий. — Герцог хотел видеть вас тотчас, как только вы вернетесь домой, — быстрым шепотом сообщил он Ариане.

— Очень хорошо… — начала Ариана, но не успела закончить фразу, так как Трентон влетел в холл, схватил ее за руку и потащил в гостиную, чтобы никто не мог услышать их разговор.

— Трентон? — Она изумленно смотрела на него.

— Когда ты в последний раз делала покупки? — требовательно спросил он.

— Покупки?

— Да, покупки. А именно когда ты посетила книжный магазин в Лондоне? Чтобы купить мне подарок… томик пьес Шекспира.

— Трентон. Не понимаю, о чем ты говоришь. Если бы я побывала в Лондоне, то сказала бы тебе об этом. А что касается Шекспира, ты никогда не говорил, что являешься его большим поклонником. Если бы я собиралась купить тебе подарок…

Трентон схватил книгу с софы и протянул ей.

— Ты не покупала этой книги?

Ариана бросила на книгу беглый взгляд:

— Нет, конечно нет. Я же только что сказала тебе…

— Ты уверена?

— Я не настолько высоко витаю в облаках и обычно не забываю, какие покупки делаю. — Она подбоченилась. — Почему ты меня об этом спрашиваешь?

Трентон тихо выругался.

— Торговец привез эту книгу сегодня и сказал, что ее купила моя жена мне в подарок и попросила его доставить ее лично.

— Ты уверен, что он сказал «жена»?

— Уверен.

— Он явно что-то перепутал. Была ли там записка?

— Нет.

— Странно. — Ариана нахмурилась.

— Или это сделали намеренно.

— Трентон, зачем кому-то прикидываться твоей женой для того, чтобы прислать тебе томик Шекспира?

— Догадайся сама, — Трентон открыл книгу и показал на подчеркнутые строки: — Прочти их. — Он дождался, пока она закончила читать. — Страница была отмечена этим. — Он показал на растоптанную розу.

Ариана побледнела.

— Роза… Любимый цветок Ванессы, аромат, который всегда от нее исходил, и отрывок из «Отелло»…

— О смерти… или, точнее говоря, об убийстве. Не розы, но женщины.

— Это, должно быть, ошибка… чудовищное совпадение, — прошептала Ариана.

— О, это не ошибка, туманный ангел. — Острый взгляд кобальтовых глаз Трентона пронзил Ариану. — Торговец описал мою жену как невероятно красивую женщину, с массой огненных волос и великолепными изумрудными глазами.

— О Боже.

Ариана, почувствовав головокружение, опустилась на софу.

— У меня была точно такая же реакция. Если не ты купила ее для меня, то кто? И зачем?

— Огненные волосы и великолепные изумрудные глаза… — Ариана почувствовала комок в горле и сглотнула. — Трентон, это не очень похоже на описание моей внешности. Мои волосы и глаза не настолько яркие. Это больше похоже на…

— Ванессу, — закончил он за нее.

— Этому торговцу можно доверять?

— Он чертовски нервничал и сказал что-то насчет того, что зрение у него не то, что прежде.

— Может, его описание было неверным?

— А как ты думаешь?

Ариана сплела пальцы:

— Вопрос в том, как думаешь ты?

— Честно? Думаю, что кто-то хотел помучить меня.

— Бакстер?

— Это ты сказала, не я.

— Трудно поверить, что мой брат может быть настолько жестоким, — вслух размышляла Ариана. Увидев, как Трентон стиснул зубы, она поправилась: — Я не отрицаю, что он жадный и эгоистичный, но все же Бакстер не садист.

— Заметно, что ты провела этот день в его обществе, — с горечью заметил Трентон.

— Твои намеки несправедливы и безосновательны. Встреча с Бакстером ничего не изменила, Трентон. На меня не так легко повлиять, как ты, по-видимому, считаешь.

— Что этот ублюдок сказал тебе?

— Ничего нового.

— Он признался, что шантажировал меня?

— Бакстер назвал это по-другому, но признался.

По лицу Трентона словно прошла грозовая туча.

— Могу вообразить, какие он привел доводы.

— Это совершенно не имеет значения. — Ариана встала и подошла к мужу. — Неужели ты мог подумать, что я поверю словам Бакстера больше, чем твоим, особенно теперь, когда я отдала тебе свою любовь и веру?

— Нет, — повернувшись к ней, сказал Трентон. — Но если не Бакстер прислал мне книгу, то кто же?

— Не знаю. Возможно, какой-нибудь другой враг?

— Враг, сумевший очень точно вычислить время, согласись.

Увидев выражение муки на лице мужа, Ариана почувствовала боль за него.

— Все знают, что тебя несколько лет не было в Броддингтоне, — мягко пыталась убедить его она. — Слухи, распущенные Бакстером после смерти Ванессы, возмутили многих людей… Ты сам так говорил. Возможно, твое появление вновь разожгло чьи-то недобрые чувства… Вспомни о бедном Джеймсе Ковингтоне, дочь которого Сузанн, наверное, до сих пор оплакивает свою несостоявшуюся по твоей вине помолвку с Бакстером. — Ариана попыталась улыбнуться, ей очень хотелось разогнать зловещие мысли Трентона. — Как видишь, к тебе не питают большой любви. По правде говоря, ты похож на медведя. К счастью для тебя, я вижу то, что глубоко прячется за твоей суровой внешностью.

Трентон посмотрел ей в глаза, ему отчаянно хотелось верить в то, что она не способна на такой поступок.

— А как насчет описания внешности, которое дал книготорговец?

— Кто бы ни сделал это, ему пришлось немало потрудиться, чтобы расстроить тебя. — Она погладила его по щеке. — Но я не позволю им добиться успеха.

Трентон с жадностью впитывал нежность Арианы, словно бальзам, она пролилась на его обнаженные нервы. Погрузив пальцы в ее волосы, он пробормотал:

— Кто бы мог подумать, что худенькая, маленькая девочка будет делиться со мной своей силой?

Волна облегчения охватила Ариану, когда она почувствовала, как овладевшее мужем напряжение постепенно угасает. Она встала на цыпочки и поцеловала его в подбородок.

— Девочка? А я-то думала, что уже несколько недель, как переросла из девочки в женщину.

Трентон пылко прижал ее к себе.

— Да. Переросла. — Волны эмоций клокотали в груди, и Трентон выразил их единственным возможным для него способом. — Пойдем в постель.

Улыбнувшись, Ариана кивнула, уткнувшись ему в шею.

— Идеальное место, где я могу проявить свою силу и выносливость.

— Ариана.

Жена откинулась в его объятиях и тихо сказала:

— Я тоже люблю тебя, Трентон. — Ее рука скользнула в его руку, и она повела его к двери.

Ариана мирно спала, ее волосы, словно яркий медный водопад, разметались по груди Трентона. Нежно улыбаясь, Трентон прижал жену крепче, ощущая на своей коже ее теплое ровное дыхание. В ответ Ариана пробормотала что-то неразборчивое, прижалась к нему и погрузилась в глубокий сон, наступивший после испепеляющей страсти, она чувствовала себя в полной безопасности в объятиях мужа.

Рассеянно проведя подбородком по ее атласным прядям, Трентон задумался, кого он в действительности хотел успокоить, так крепко обнимая жену, Ариану или себя. И чистосердечно признал, какое благословенное облегчение он испытывает, прижимая к себе ее теплое нежное тело. Это приводило его почти в такое же состояние эйфории, как тот восторг, который он испытывал, когда словно взрывался внутри нее, изливая все свое существо.

Боже, как он любил эту женщину.

Осознание, мгновенное и полное, вызвало только радость и изумление, а не сомнения и настороженность. Чувство было не новым, просто Трентон боялся назвать его своим именем. Он любил Ариану уже несколько недель, возможно, с их первой встречи и, безусловно, с их первой брачной ночи, когда он соединил свое тело с ее, сделав ее своей женой в полном смысле слова. Казалось, он проделал весь путь сквозь туман в лабиринте Ковингтонов только для того, чтобы утонуть в ее нежных, прекрасных глазах.

Прижавшись губами ко лбу Арианы, Трентон почувствовал, как его захлестнула волна благодарности к Богу за то, что он принес ее в его жизнь. Всего лишь за месяц эта удивительная молодая женщина с ее безграничной любовью к природе и безусловной верой в человека, давно переставшего существовать, пробилась сквозь суровую и неприступную стену одиночества Трентона, окружила его своей добротой, любовью и проникла глубоко ему в сердце.

В сердце, которое, как он полагал, уже никогда не оттает.

Благодаря Ариане Трентон мог теперь стать человеком, в которого она верила, и отчаянно хотел быть таким ради нее. Месть внезапно показалась ничтожной целью. Трентон нахмурился. В то время, когда он был готов похоронить прошлое и смотреть вперед, а не назад, кто-то позаботился о том, чтобы прошлое оставалось в настоящем.

Кто?

Устремив взгляд в потолок, он просчитывал возможных недоброжелателей. Скорее всего, конечно, Бакстер. В отличие от Арианы, Трентон считал Бакстера не только жадным и эгоистичным, но и бессердечным человеком. Ему никогда не забыть, с каким наслаждением этот ублюдок отказался выполнить просьбу Трентона — не причинять больше горя Ричарду — и какое нездоровое удовольствие Бакстеру доставило выгнать Трентона из Уиншэма.

Да, этот человек был способен на жестокость.

Но не без причины.

И эта мысль донимала Трентона, заставляя его сомневаться в вине Бакстера. Одной мести было недостаточно, чтобы заставить действовать Бакстера Колдуэлла, если только он не мог извлечь из этого какой-то осязаемой выгоды.

Деньги.

Но в данном случае деньгами не пахло. Доставленные Трентону душевные страдания не принесут Бакстеру никакой выгоды, что в значительной мере уменьшало вероятность участия Бакстера в этом деле.

Так кто же послал книгу? Кто бы то ни был, он явно испытывал большую злобу, раз согласился платить какой-то женщине, изображавшей Ванессу, с целью помучить Трентона.

Масса огненных волос и великолепные изумрудные глаза.

Трентон зажмурился, чтобы избавиться от воскресшего в памяти образа. Ванесса. Будь она проклята даже в смерти.

Взбив подушки, Трентон устроился поудобнее, готовясь ко сну. Он решил, что не станет больше мучиться из-за этой проклятой книги. Он провел рукой по мягким изгибам тела Арианы, чтобы найти подтверждение того, что важно, что реально существует в жизни. Затем, прижав ее к себе, заснул.

Свет фонаря возвестил ее прибытие, пронзив мрак ночи и превратив ее волосы в ярко-красное пламя. Ее темно-зеленое шелковое платье плотно облегало тело, а под ним — ничего, ясно подчеркнут каждый дразнящий изгиб фигуры.

Но это его не тронуло.

Он слышал ее голос, ощущал ее настойчивость, почувствовал фактуру ее платья, когда пальцы впились в ее плечи, хрупкость костей, когда стал трясти ее… Боже, злость его была так велика, что он мог убить ее…

Убить ее… убить ее… убить ее…

Трентон, не надо… нет… нет…

Резко выпрямившись, Трентон почувствовал, как пот течет по его спине, струится по лбу. Это был сон, всего лишь сон. Но как похож на явь.

Безумным взглядом Трентон посмотрел на Ариану, перекатившуюся на свою сторону кровати и беззвучно спавшую, свернувшись клубочком, вдали от него. Ему хотелось разбудить ее, прижать к себе, погрузиться в нее, забыть обо всем.

Он не может всегда убегать.

Встав с постели, Трентон оделся и вышел из комнаты. Броддингтон был погружен во тьму. Большие напольные часы в холле показывали, что приближалась полночь. Он бесшумно выскользнул в ночь и вздохнул полной грудью.

С удивлением он обнаружил, что все еще дрожит. Этот проклятый сон вывел его из равновесия даже в большей степени, чем он думал.

Прогуливаясь по саду, Трентон жалел, что он не в Спрейстоуне. Голова его была там намного яснее, мысли легче принимали определенную форму. А ему это было так необходимо — добиться хотя бы видимости покоя. Он долго бродил, устремив вдаль отсутствующий взгляд. Продвигаясь без определенного плана, он решил, что ноги сами его куда-нибудь приведут.

Они привели его к реке Арун.

Глядя на пустынный берег, Трентон почувствовал, как знакомый холодок сковал его сердце. Шесть лет. Прошло шесть лет с тех пор, как он бродил вдоль этого берега в ожидании прихода Ванессы. С тех пор жизнь его круто переменилась. Сжав руки в кулаки, Трентон пробормотал проклятие и собрался было уходить.

И тут он увидел его.

Лежащий на боку, наполовину засыпанный песком медный фонарь с потухшими свечами. Только верхняя часть была видна. Словно одержимый, Трентон бросился в нему и присел, чтобы лучше разглядеть.

Из его горла вырвался стон.

Фонарь был необычный: основа в форме бельведера, с пространством для трех свечей внутри, богато украшенный сложным узором, не изменившийся с тех пор. Этот фонарь принесла с собой Ванесса в ночь своей гибели.

Дрожащими руками Трентон вынул фонарь из его песчаной могилы. Неужели он пролежал здесь все эти годы? Невозможно. Полицейские прочесали каждый дюйм этого берега, когда рыскали здесь в поисках тела Ванессы… но нашли только ее окровавленное платье.

Тогда откуда, черт побери, он взялся.

Ветер зашумел в ветвях деревьев, и Трентон медленно поднял голову, его внезапно охватило странное чувство, будто он здесь не один.

В пятидесяти футах от него стояла женщина. На ней было облегающее зеленое шелковое платье с низким квадратным лифом в стиле 60-х годов. Ее волосы, пышная огненная грива, развевались вокруг нее, ловя и отражая лунный свет.

Внезапно она протянула к нему руки и произнесла одно единственное слово:

— Трентон…

— Нет! — Трентон яростно замотал головой, вскочил на ноги и бросился бежать, сам не зная куда, — навстречу видению или прочь. Это не имело значения.

Когда он снова поднял глаза, она исчезла.