"От всего сердца" - читать интересную книгу автора (Гудмэн Джо)

Глава 3

Как только люди заметили приближающийся фургон, работы на строительстве «Феникса» приостановились.

— Клянусь Всевышним, — заявил один из них, оценивая высоту, ширину и глубину контейнеров, лежавших на платформе фургона, — он привез зеркала!

Это замечание было встречено свистом и нестройными аплодисментами рабочих, сгрудившихся на лесах.

— Почему они так радуются зеркалам? — Беркли сидела у дальнего края фургона, сразу за сиденьем возчика, и ей пришлось привстать на колени, чтобы Грей и Сэм Хартфорд услышали ее.

Сэм заглянул ей в лицо.

— Им кажется, они знают, куда их повесят, дружище. — Он подмигнул, полагая, что Беркли его поймет, но, увидев озадаченный взгляд, Сэм добавил:

— Над кроватями, где же еще?

Брови Беркли поползли вверх. Она отодвинулась к краю платформы, а Сэм остановил фургон в толпе рабочих напротив «Феникса».

— Надеюсь, тебе все ясно? — спросил Грей, когда Сэм занялся лошадьми.

Взгляд Беркли скользнул по фасаду здания, у которого они остановились. В отличие от прочих домов на Портсмут-сквер оно было не деревянное, а кирпичное и к тому же на целый этаж выше других. Солнечный свет отражался от его окон, и девушка прищурилась. Рабочие на лесах наводили окончательный лоск. Один из них, расположившись в самом центре фасада, красил обнаженные груди фигуры, похожей на носовое украшение корабля.

— Вполне — отозвалась Беркли. — Видимо, я ошиблась. — Она взяла кошку и полезла через борт.

Грей ухватил ее за ворот и втянул внутрь. Беркли, потеряв равновесие, повалилась на платформу и ударилась ногой об острый угол контейнера.

— Осторожнее, — предупредил Грей. — Ты разобьешь зеркало.

На глаза Беркли навернулись слезы, и она шмыгнула носом, подавляя их.

— Опять хнычешь? — Грей слез с фургона. Беркли покачала головой, уклоняясь от руки, протянутой к ее подбородку. Кошка попыталась вырваться, и она крепче прижала ее к себе.

Грей посмотрел на склоненную голову Беркли.

— Ты задушишь кошку.

Беркли разжала объятия, и животное тут же прыгнуло Грею на грудь. Он погладил кошку по спине.

— Сэм, пусть лошадьми займется кто-нибудь другой. Передай их вот этому пареньку, а я дам тебе еще несколько поручений.

Сэм отвязал постромки.

— Что делать с зеркалами, мистер Джейнуэй?

— Кинкейд пришлет людей разгрузить их. — Увидев Доннела Кинкейда, вышедшего из здания. Грей кивнул ему:

— Зеркала, Доннел.

— Ага, мне уже сказали. — Он вытер лоб и одобрительно посмотрел на ящики. — Все как на подбор.

— Надеемся, что так, — ответил Грей. — Мы с Сэмом вскрыли в порту только два контейнера.

Поняв, что на нее не обращают внимания и теперь можно сбежать, Беркли начала пробираться к борту фургона.

Доннел сунул огромные ладони в карманы и, покачиваясь на каблуках, указал на девушку:

— Где вы подобрали этого ребенка?

Сначала Беркли подумала, что Доннел имеет в виду кошку, но потом сообразила: это ее он называет ребенком. С неудовольствием посмотрев на Грея, она приняла протянутую руку и спрыгнула на площадь.

— Сэм объяснит тебе, что делать с лошадьми, — сказал ей Грей и вновь обратился к Доннелу:

— На твоем месте я бы не стал называть его ребенком. Нынче утром он столкнулся с двумя «гусями» и едва не утер им нос.

Доннел негромко присвистнул, взглянул на Беркли, которая следила за Сэмом, и нахмурился. «Что-то тут неладно», — подумал он и, обернувшись к Грею, встретил его внимательный жесткий взгляд.

— Я займусь зеркалами, мистер Джейнуэй, — проговорил Доннел. — Не будет ли других распоряжений?

— Это все.

Доннелу почудилась в глазах Грея едва заметная усмешка. Он вновь вытер лоб комком ветоши, извлеченной из заднего кармана. «Все дело в жаре, — решил Доннел. — Мне просто померещилось».

Грей подошел к столбику, к которому была привязана коренная лошадь. Не обращая на него внимания, Беркли начищала взмыленные бока кобылы. Сэм стоял рядом, критическим взором наблюдая за ее работой.

— Сэм, — начал Грей, — пожалуйста, отыщи Айвори Эдвардс… — Он улыбнулся, вспомнив, о чем Айвори говорила с ним этим утром. — Вполне возможно, сегодня она отзывается на фамилию Дюпре. Найдешь ее у Ховарда.

— В «Паласе», — отозвался Сэм. — Я знаю, где это. — Отлично. Передай ей, что мне нужна пара платьев. Самого маленького размера. Какие-нибудь тряпки, что стали ей маловаты. И ради Бога, постарайся не обидеть ее, когда будешь просить.

Поручение хозяина ввергло Сэма в тягостные размышления, и на его обветренном лице залегли глубокие складки. Он поскреб подбородок.

— Даже не знаю, как взяться за это дело…

— А ты пошевели мозгами. Что-нибудь да придет тебе в голову. Передай ей, что я заплачу за платья, сколько бы они ни стоили. Это отчасти успокоит Айвори. И кстати, спроси, где она шьет себе платья и сумеет ли ее портниха одеть настоящую леди.

Сэм нахмурился.

— Я не решусь задать ей такой вопрос.

— Что-нибудь придумаешь, — отозвался Грей. Кошка потянулась в его руках и перевернулась на спину, прося почесать ей живот. Занятый совсем иными мыслями, Грей не раздумывая подчинился. — Туфли. Юбки. Чулки. Нижнее белье. Ночные рубашки…

Беркли потянула его за рукав.

— Ну? В чем дело?

Втиснувшись между ним и Сэмом, она одними губами прошептала какое-то слово. Грей приподнял бровь и внимательно посмотрел на нее, скользнув взглядом по ее груди.

— И еще корсаж, Сэм. Спроси Айвори, нет ли у нее корсажа.

Добившись своего, Беркли вновь начала обихаживать лошадей.

Сэм снял шляпу и почесал лысеющую макушку.

— Вы уверены, что я тот, кого стоит посылать с таким заданием, мистер Джейнуэй? Может, кто-нибудь другой… — он бросил многозначительный взгляд на Беркли, — получше моего разбирается в женских секретах? Я ничего об этом не знаю. Отправьте мальчишку. По крайней мере мисс Эд-варде не бросит в него тряпки.

— Во-первых, не Эдвардс, а Дюпре. Во-вторых, Айвори вышвырнет его на улицу.

— Из-за того, что он так молод?

— Из-за того, что от него несет рыбой.

Сэму пришлось признать, что хозяин прав. От мальчишки и вправду несло рыбой.

— Но сначала, — продолжал Грей, — поручи кому-нибудь снять палатку и перенести сюда мое имущество.

— Вы перебираетесь в «Феникс», мистер Джейнуэй? — изумился Сэм. — Прошу прощения, но ведь вы говорили, что подождете до окончания строительства.

— Я передумал. — Как хозяин «Феникса», Грей считал, что дальнейших разъяснений не требуется.

— Но ведь мебель еще не привезли, в ваших комнатах пусто…

— Последние десять недель я провел в палатке. Полагай, мне как-нибудь удастся перенести тяготы существования за каменными стенами.

— Слушаюсь, сэр.

Увидев, что Сэм замешкался, Грей добавил:

— У меня все. Можешь идти. Да, кстати, захвати вот это. — Он сунул руку во внутренний карман куртки, вынул из серебряного зажима для банкнот какой-то документ и протянул его Сэму. — Отдай Айвори. Она знает, что эта бумага столь же надежна, как золотой песок. Я выкуплю ее позже. И передай Айвори мои наилучшие пожелания.

Сэм Хартфорд спустился с деревянного тротуара и зашагал по площади. Грей посмотрел ему вслед.

— Оставь лошадей, — сказал он Беркли. — О них позаботится кто-нибудь из рабочих, после того как будут разгружены зеркала.

Только теперь Беркли сообразила: ей поручили чистить лошадей только для того, чтобы занять ее и держать под присмотром. Она шлепнула тряпку на привязной столбик.

— Я не войду туда с вами.

— Да ну? — Упрямство Беркли ничуть не обеспокоило Грея, но возбудило в нем любопытство. — Я счел твою просьбу достать корсаж знаком согласия.

— Моя просьба? Вы решили, что я прошу корсаж для себя?

— Разве нет?

— Я лишь заметила, что в вашем списке одежды не хватает важного предмета. Гардероб настоящей леди был бы неполон без корсажа.

— Настоящей леди, но не твой?

— Я не предполагала, что вы говорите о моем гардеробе. Грей, словно зачарованный, следил, как оживляется лицо Беркли. Ее зеленые глаза сверкали, подбородок приподнялся. Брови исчезли под полями ее шляпы, а сердито выпяченные губы, которыми она сдула в сторону прядь волос, явно выказывали раздражение.

— А ты не подумала, что тебе понадобится более удобная одежда?

— В каком смысле? — с вызовом бросила Беркли. — Я и сама себя об этом спрашиваю, мистер Джейнуэй. Мне очень хорошо и в этих тряпках, хотя они и воняют рыбой. — Она принюхалась. — И лошадиным потом.

Грей безотчетно отметил два обстоятельства: пронзительный голос Беркли и странные взгляды, которые бросали на нее рабочие. Чуть наклонив голову, он спокойно и убедительно проговорил:

— Если вы не собирались входить, зачем вообще сюда приехали, мисс Шоу?

— Я не знала, что вы хотите сделать меня своей шлюхой, господин Джейнуэй.

Грей вскинул голову. На его щеках заходили желваки. Звучному голосу Беркли позавидовал бы любой королевский глашатай. Прохожие на противоположной стороне Портсмут-сквер остановились, глазея на нее. Уже к нынешнему вечеру друзья, знакомые и недруги Грея узнают о его дурных сексуальных наклонностях.

— У вас нет выбора, — отрезал он.

Не успела Беркли сообразить, что намерен сделать Грей, он отшвырнул кошку и схватил девушку за макушку. Нет, Грей отнюдь не собирался благословлять ее. Он сорвал с Беркли шляпу, и по ее спине и плечам хлынул водопад волос. Ветер подхватил их, как вымпел, и они полыхнули в солнечном свете длинным шелковистым пламенем цвета спелой кукурузы.

Ошеломленный Грей замер. Он предполагал, что обнаружит под шляпой доказательства принадлежности Беркли к слабому полу, но этот поток бледного золота и платины превзошел самые смелые его ожидания. Смяв в кулаке шляпу, Грей сгреб свободной рукой волосы девушки, обмотал их вокруг ее шеи и толкнул ее к входу в отель.

Распахнув большую красную дверь «Феникса», Беркли подняла голову.

— Что это? — спросила она, остановившись под лесами. Грей подтолкнул ее вперед:

— Это Рея. Мать Зевса.

— Этой фигуре место на носу корабля.

— Там она и была. Это носовое украшение судна. — Грей вновь подтолкнул Беркли, и на сей раз, она подчинилась. — Но теперь Рея принадлежит «Фениксу».

Беркли вошла в огромный вестибюль игорного дома и, услышав, как за ее спиной захлопнулась дверь, высвободилась из рук Грея. Выпустив кошку, она следила за тем, как животное ищет добычу среди штабелей ящиков, обрезков досок и мебели, покрытой большими полотнищами муслина. Почти во всю длину вестибюля вытянулась стойка бара красного дерева с искусной резьбой. Беркли поняла, что ее поставили недавно, потому что на стойке в отличие от пола не было пыли. Натертая до блеска подставка для ног сверкала даже при скудном освещении.

Под полотнищами муслина угадывались очертания мебели. Беркли узнала карточные столики по столешницам, напоминающим по форме фасоль. Это позволяло крупье, стоя у одного края, легко раздавать карты игрокам, сидящим полукругом у противоположного конца стола. Кресел хватило бы для сотни игроков, а пространство зала вместило бы еще две сотни. Стоя боком к бару, поставив ногу на подставку и опершись локтем о стойку, добрых пятьдесят человек могли часами поглощать напитки и не испытывать при этом неудобств от тесноты.

Беркли указала на недостроенную стену позади бара;

— Зеркала повесят здесь? Грей кивнул:

— Да. Большую часть.

— Но над кроватями их не будет?

— Нет. — Грей вернул Беркли шляпу.

— Вы просто позволяете людям думать так, — сказала она, поразмыслив над его словами.

Грей пожал плечами и указал на широкую лестницу в дальнем конце зала.

— Так будет лучше для дела. Идемте. Я отведу вас туда, где вы сможете избавиться от этой одежды.

— Если вам все равно, я предпочла бы выстирать, ее сама. — Уловив озадаченный взгляд Грея, Беркли пояснила:

— Я уже стирала одежду. В бухте. Не такое уж сложное дело.

Грей бросил взгляд на ступени. Их было много. Изгиб лестницы создавал впечатление торжественной элегантности. Грей сам составил ее чертеж, но теперь сожалел об этом. Ему совсем не улыбалось тащить по всем этим ступеням Беркли Шоу. Она наверняка будет брыкаться и отбиваться, из-за чего они оба свалятся с лестницы и отправятся в лучший мир.

Раздумья Грея прервало появление двух рабочих, тащивших зеркало в контейнере.

— Видите этих ребят? — бросил он Беркли. — Они могут поднять втрое больше того груза, который сейчас несут, Вряд ли вы с ними сладите, а если станете сопротивляться, мы сунем вас в ящик. Так вот, лестница вон там. Сами подниметесь, или попросить Майка и Шоуна помочь вам?

Майк Уинстон и Шоун Келли осторожно опустили груз на пол, улыбнулись друг другу и теперь ждали, какое решение примет гостья Грея Джейнуэя.

Беркли нахлобучила шляпу и двинулась к лестнице.

— Спасибо, парни! — крикнул рабочим Грей, следуя за ней. — Спасибо за помощь. — Уголок его рта, скрытый от глаз грузчиков, приподнялся в чуть заметной улыбке. Маик и Шоун были бы рады сделать еще больше. — Вы и впредь будете упрямиться? — спросил Грей, поравнявшись с Беркли.

— Думаю, да, мистер Джейнуэй.

Грей вздохнул. Кошка тоже поднялась по лестнице и теперь петляла между ног Беркли. Чтобы девушка не упала, он подхватил ее под руку и сразу почувствовал, как она напряглась.

— Мисс Шоу, неужели вы всерьез полагаете, что я собираюсь сделать вас своей любовницей?

Беркли выдернула руку.

— А разве нет?

— Нет.

— Ну, тогда отдадите меня кому-нибудь еще.

Грей обогнал ее и, не оглядываясь, сделал несколько шагов. Из-за его спины доносились звуки легкой поступи Беркли.

— Это ведь притон, не так ли? — спросила она.

— Нет, это игорный дом и постоялый двор, а не бордель. Я делец, мисс Шоу. Делец, а не сутенер. И если вы думали иначе, зачем приехали сюда? Я не заставлял вас садиться в фургон там, в порту. Вы с кошкой сами запрыгнули в повозку.

Поднявшись на лестничную площадку, Грей свернул направо и пошел вдоль по коридору. Беркли пришлось прибавить шаг, чтобы поспеть за ним.

— Я надеялась, что вы мне поможете, — призналась она. — Но не рассчитывала получить помощь бесплатно. У вас найдется для меня какая-нибудь работа?

— Какая именно?

— Точно не знаю. — Беркли остро ощущала свою несостоятельность. — Что-нибудь да найдется. Не такая уж я бесталанная, знаете ли.

— Обсудим это позже. — Грей остановился у большой дубовой двери. Дверная ручка повернулась. — Боюсь, замков пока нет. Доннел обещал поставить их на той неделе. Или через неделю. — Он открыл дверь и жестом пригласил Беркли войти.

Кроме огромного стола орехового дерева и поставленного на бок соснового ящика, служившего сиденьем, в помещении ничего не было. Застекленные двери в центре противоположной стены открывались на балкон с видом на Портсмут-сквер. Войдя в комнату, Беркли увидела подмостки замеченные ею ранее, и, прижавшись к оконному стеклу разглядела рабочего, который натирал олифой волосы деревянной богини. Ее груди он уже отполировал до блеска.

Щеки Беркли чуть порозовели. Отступив от окна, она направилась к камину, выложенному заграничными мраморными плитками. Каминная полка была вырезана из одного куска орехового дерева, плотно пригнанного к панелям, которые покрывали стену от пола до потолка. По обе стороны очага к стене были привинчены два светильника, пока без абажуров. Над ореховыми панелями, опоясывавшими другие стены комнаты, были наклеены ворсистые обои в два оттенка голубого цвета. Их подобрали таким образом, чтобы помещение не казалось слишком темным или тесным.

Беркли указала на приоткрытую дверь справа от себя:

— Нельзя ли мне?..

— Да, разумеется. Осмотрите все, что хотите.

Беркли подумала, что если бы Грей уже обставил свои комнаты мебелью, он вряд ли с такой готовностью позволил бы ей осмотреть их и, уж во всяком случае, повсюду сопровождал бы ее. Она понимала, что в таком обличье не внушает доверия. И дело было не только в исходившем от нее неприятном запахе. Беркли провела много недель, ночуя в проулках и питаясь объедками со свалок на задах харчевен. Даже если бы она могла позволить себе роскошь сотню раз за ночь стирать одежду в бухте, ей не удалось бы смыть с себя печать отчаяния и безысходности, оставленную нищетой. Она не станет спать с Греем Джейнуэем, но без малейших колебаний обкрадет его.

Беркли неторопливо обошла смежное помещение. По окончании строительства здесь разместится небольшая библиотека. Полки уже стояли на местах, но без единой книги. Комната за библиотекой, как предположила Беркли, предназначалась для спальни. Под окном, выходящим в сторону бухты, стояла скамья почти во всю длину стены. Из спальни в коридор вела еще одна дверь. Последней комнатой в апартаментах была гардеробная, узкая по сравнению с предыдущими помещениями, но все же вмещавшая массивный шифоньер и туалетный столик. Шифоньер был пуст, и на столике не оказалось ни одного предмета.

Беркли вернулась в спальню. Грей ждал ее, небрежно прислонившись к двери, ведущей в библиотеку.

— Надеюсь, помещения не обманули ваших ожиданий? Беркли не думала об этом. Спору нет, апартаменты роскошные, а ведь до сих пор она радовалась сухому полу и целой крыше.

— Я буду жить здесь? Грей покачал головой, пристально разглядывая ее:

— Нет.

Разочарованная, Беркли опустила глаза. Зачем он привел ее сюда, если не намерен здесь поселить?

— У вас будет отдельный номер дальше по коридору. Беркли подняла голову. Ее глаза выразили благодарность и облегчение.

— Правда?!

Столь горячая признательность смутила Грея.

— Я же сказал, разве нет?

Увидев, как смутилась девушка, он пожалел о своей грубости, но извиняться не стал. Видимо, Беркли не сознавала, сколь тяжелой обузой оказалась для Грея, вовсе не желавшего взваливать на себя такую ношу. До знакомства с ней в порту он старательно избегал обязательств, не связанных напрямую с делами.

Улучив момент, кошка вбежала в спальню. Ее внимание тут же привлекли лучи солнца, проникшие в окно. Кошка потрогала лапой пыль, висевшую в лучах. Покачивая головой, Грей наблюдал за забавами кошки. Вот она, настоящая месть «сиднейских гусей», подумал он. Мимолетная стычка с ними привела к тому, что у него на шее оказались резвая кошка и чересчур серьезная девица. «Гуси» от души порадовались бы своей выходке. Без особых хлопот они внесли сумятицу в его жизнь.

Беркли потянулась к кошке, как к последней надежде, но та не нуждалась в ее ласках. Она вспрыгнула на скамью и разлеглась на солнышке. Лицо девушки выражало растерянность.

Это почему-то задело Грея. До сих пор он не был уверен в том, что Беркли одна на белом свете, а теперь не сомневался в этом.

Беркли передернула плечами, видимо, пытаясь избавиться от тягостных дум. Печалью делу не поможешь. Едва ли Грея растрогают ее горести. Во всяком случае, в его жалости Беркли не нуждалась. Ей не удастся отстоять свою независимость, если она сядет ему на шею.

— Мистер Джейнуэй? — послышался голос из соседней комнаты.

— Я здесь!

В спальню вошел Шоун Келли с пачкой книг в руках.

— Книги из вашей палатки, сэр. Куда их сложить? — Он огляделся и, сообразив, что находится в библиотеке Грея, предложил:

— Пожалуй, поставлю их на полку, мистер Джейнуэй.

— Отлично, Шоун. Разбирать не нужно. Я сам это сделаю.

— А я бы и не сумел, — отозвался Шоун. — Читать-то я толком и не научился. — Он поставил книги на одну из полок. — Вы бы показали нам, куда класть остальные ваши вещи. Какой смысл переносить их дважды?

Только теперь Беркли расслышала звуки тяжелых шагов в коридоре. Вместе с Греем она вернулась в гостиную в тот самый миг, когда там появилась процессия рабочих. Они несли холщовый тент, шесты и колышки, койки, сундуки, одеяла, кухонную утварь, кувшин, таз и кресло. Едва Беркли решила, что больше в комнате не поместится ни одного человека, как появились еще двое с огромным деревянным корытом на плечах. Грей махнул рукой в сторону гардеробной, и людская река беззвучно разделилась на два рукава.

Беркли уступила дорогу, и рабочие с корытом протиснулись мимо нее,

— Тент и колья отправьте в кладовую, — распорядился Грей. — Я не собираюсь разбивать палатку. Ножи и тарелки — на кухню. Кресло поставьте здесь, все остальное тащите в спальню.

Забившись в самый темный угол, Беркли наблюдала за рабочими, которые двигались по комнате с грацией артистов балета. В считанные минуты пожитки были размещены в положенных местах, и при этом никто даже не оступился. Люди, отправлявшиеся в кухню и кладовую, вновь сгрудились в гостиной. Приняв небрежную позу — Беркли уже начинала привыкать к этой его привычке, — Грей уселся на край своего стола и вытянул ногу в сторону.

— Не найдется ли среди вас добровольцев, которые согреют воду и принесут сюда? — спросил он. — Боюсь, мне понадобится немало ведер. Первому постояльцу «Феникса» придется изрядно поработать мочалкой, прежде чем его пустят в номера.

Мужчины разом повернулись к Беркли, и та тут же осознала, что угол, в котором она стоит, недостаточно затенен. Щеки девушки вспыхнули, и она потупила взгляд, желая стать невидимкой. Никто из рабочих не ответил на просьбу Грея, и Беркли решила, что кто-то из них, видимо, подал безмолвный знак.

— Отлично, — сказал Грей. — Больше вас не задерживаю. Кстати, если застанете в нижнем зале Сэма, отправьте его сюда, наверх. — Подождав, пока рабочие выйдут из апартаментов, он обратился к Беркли:

— Вы тоже можете идти.

Она не шелохнулась.

— Или, если хотите, оставайтесь, — добавил Грей таким тоном, словно это не имело ровно никакого значения. Еще с минуту Беркли оставалась в той же позе, и наконец терпение Грея иссякло. — Я не намерен извиняться всякий раз, когда затрону нежные струны вашей души. Боюсь, это пришлось бы делать слишком часто.

Беркли сняла мятую шляпу и скомкала в руках. Ее светлые волосы рассыпались по плечам. Она чуть приподняла голову, но все еще не смотрела на Грея.

— Я не привыкла к такому обращению, — тихо заметила Беркли. — И ни за что не стала бы сама так говорить с людьми.

— О Господи… — выдохнул Грей. — Скажите на милость, как вам удалось выжить одной в наших краях?

— Притворяясь мальчишкой. — Теперь Беркли смотрела ему прямо в лицо. — А вы лишили меня этой маскировки, сорвав мою шляпу. Отныне не только ваши люди, но и обитатели Портсмут-сквер знают мою тайну. И уж коли я лишилась возможности скрываться, то вряд ли обязана скрывать свои чувства. Может, вам и наплевать на мои нежные струны, но я не позволю вам вести себя так, словно у меня вовсе нет души.

Быстро отведя взгляд в сторону, Беркли не увидела чуть заметной усмешки Грея. Он понял, что подобные вспышки безрассудной отваги смущают и саму девушку.

Грей подтолкнул к ней одно из кресел, принесенных рабочими:

— Сядьте, мисс Шоу.

— Нет-нет. В самом деле, я…

— Уж не решили ли вы, будто я предлагал вам сесть? Ничего подобного. Это приказ. — Он поднял руку, отметая возражения. — Считайте, что ваши доводы произнесены, выслушаны и оставлены без внимания. Сядьте, мисс Шоу.

Беркли вышла из угла, пересекла комнату, оттащила кресло назад, подальше от пристального взгляда Грея, и села.

— Уж не собираетесь ли вы допросить меня?

— Я хотел вытащить вас из угла, в который вы забились. — Грей встал, обошел стол и уселся на сосновый ящик. — Давайте прекратим споры до того времени, когда принесут воду. — Не глядя на Беркли, он начал разбирать стопку документов и раскладывать их по ящикам. Беркли молча наблюдала за ним. Грей небрежно черкал что-то на бумагах и вносил дополнения в составляемый список документов.

Почти час спустя в апартаментах Грея вновь появились рабочие. Беркли уснула в жестком кресле со спинкой из перекладин. Ее голова неуклюже свалилась набок, руки лежали вверх ладонями на коленях. Злосчастная шляпа, КОТОРУЮ она мяла и теребила, произнося свою страстную речь, валялась на полу у ее ног.

Грей тихо поднялся из-за стола и вышел. В коридоре он встретил целую бригаду водоносов. Распорядившись наполнить корыто, он взмахом руки направил их в дверь, ведущую прямиком в его спальню. Рабочие управлялись с заданием очень ловко, хотя никогда еще не были в услужении. Грей подумал, что они не только желают потрафить хозяину. Их очаровал шелковистый водопад золотистых волос Беркли и ее бездонные зеленые глаза.

Отпустив людей, он подошел к девушке и легко потряс ее за плечо. Беркли не шевельнулась. Грей наклонился и просунул одну руку под ее спину, другую — под колени. Голова Беркли уютно примостилась на его груди. От такой доверчивости Грей почувствовал легкую досаду. Пронеся Беркли через библиотеку и спальню, он вошел в гардеробную. Корыто застелили простыней, чтобы уберечь кожу Беркли от грубых досок, и на три четверти заполнили водой. Рядом стояли еще два ведра воды для ополаскивания. На крышке сундука лежали полотенца, мыло и мочалки.

— Мисс Шоу?

— Да?

— Ванна готова.

Сонная Беркли вновь прижалась к Грею. Тут Грей заметил кошку. Та остановилась в дверях, с любопытством взирая на него.

— Такое может случиться и с тобой, — заверил ее Грей. — Так что смотри и мотай на ус. — Он вытянул руки так, что Беркли оказалась над ванной, и опустил ее в воду.

Она забилась в воде, отплевываясь, а кошка, громко мяукнув и выгнув спину дугой, бросилась прочь. Беркли некуда было деваться. Она отбросила с глаз намокшие волосы и попыталась выбраться из корыта. Этому помешала рука, взявшая ее за плечо.

— Вы хотите меня утопить? — сердито осведомилась Беркли, погружаясь в воду.

— Был такой соблазн, — признался Грей выпрямляясь. — Можете снять одежду и бросить ее на пол. Когда разденетесь, позовите меня, и я заберу ваши тряпки. — Приняв молчание Беркли за знак согласия, он подошел к сундуку. Кусок мыла, брошенный в сторону корыта, плюхнулся в воду. Беркли не поймала его. Пока она вылавливала мыло, Грей разложил возле корыта полотенца и мочалки. Открыв сундук, он порылся в нем, достал еще одну простыню и вышел из гардеробной.

Беркли смотрела ему вслед, и губы у нее дрожали. Неужели он вообразил, что она обнажится при нем? Будет мыться только потому, что он швырнул в нее мылом? Но если бы он решил сам потереть ее мочалкой, было бы еще хуже. Беркли поднялась из корыта, но в тот же миг в комнате появился Грей. Он держал в руках молоток, веревку и два гвоздя. Грей бросил на девушку испепеляющий взгляд, и она вновь опустилась в воду. Тем временем Грей начал сооружать занавеску, чтобы отделить корыто от комнаты.

— Что вы делаете? — спросила Беркли.

— Это для того, чтобы не смущать вас.

— Не понимаю. Куда проще, выходя из комнаты, закрыть за собой дверь.

— Я мог бы закрыть дверь, если бы собирался уходить. Сидите на месте! Незачем заливать водой всю комнату. Мне надо поговорить с вами, а это будет невозможно, если нас разделит закрытая дверь. По-моему, занавеска — вполне разумный компромисс.

— Вы ошибаетесь.

— Больше я ничего не могу для вас сделать.

— Было бы куда разумнее, если бы вы позволили мне искупаться, а беседу отложили на потом.

— Да, но для меня это неприемлемо. — Не обращая внимания на сердитый взгляд Беркли, Грей приладил веревку и привязал к ней два угла простыни. — Больше горячей воды не будет, — предупредил Грей. — Советую вам немедленно снять одежду.

— Это невозможно.

— Тогда я сам сниму ее с вас, — пригрозил Грей. Застенчивость Беркли — если, конечно, это была застенчивость, — оказалась для него полной неожиданностью. Ему и в голову не пришло бы, что она станет поднимать шум из-за такого пустяка. Разве Беркли не говорила ему, что хочет искупаться в бухте? Вдобавок она несколько недель холила по Сан-Франциско в штанах. Подобное поведение, на взгляд Грея, никоим образом не свидетельствовало о застенчивости. — Я серьезно, мисс Шоу. — Он сделал паузу. — Выбирайте. Либо вы раздеваетесь, либо уходите отсюда. Вместе с кошкой.

В комнате воцарилось долгое молчание. Потом Грей услышал вздох. Вслед за вздохом на пол начали шлепаться мокрые тряпки. Удовлетворенный, Грей сел на сундук. Тряпка следовала за тряпкой, потом раздалось негромкое сопение — видимо, дело дошло до предмета, который было трудно снять.

— Вы закончили? — спросил Грей, услышав, как Беркли вновь погрузилась в воду. Ответа не последовало. — Если вы киваете, мисс Шоу, я не услышу вас.

— Да, — сказала она. — Я закончила.

— Тогда я иду за вашей одеждой.

Беркли погрузилась в воду до самого носа, но эта мера предосторожности оказалась излишней: Грей не вошел за занавеску, а протянул под ней руку. Беркли следила за тем, как исчезают остатки ее имущества. Теперь, кроме серьги зажатой в кулаке, у нее не осталось ничего.

Грей отсутствовал недолго, но девушка понимала, что больше не увидит свою одежду. Должно быть, ее сожгли в той самой печи, на которой грели воду для ванны.

— Я ничего не слышу, — сказал Грей. — Вы закончили мыться?

— Даже не начинала.

— Нужна помощь?

Беркли села и осмотрела серьгу. Осторожно положив ее на край корыта, она взяла мыло и мочалку.

— Нет, — отозвалась она. — Мне не нужна ваша помощь.

— Вот и славно. Мне еще не доводилось выступать в роли горничной.

Беркли молча намылилась, находя утешение в мысли о том, что наконец вновь станет чистой.

Грей уселся на сундук и вытянул перед собой ноги.

— Откуда вы, мисс Шоу?

— Из Балтимора. — Это был последний город, в котором жила Беркли, значит, она хотя бы отчасти сказала правду. Андерсон всегда учил ее не отклоняться от истины. Ложь легко разоблачить. — А родилась я в Чарлстоне. — Девушка не упомянула о том, что провела там первые шесть лет жизни — А вы, мистер Джейнуэй? Откуда вы приехали?

— Я бывал во многих местах. — Грей скрестил руки на груди. — Как вы попали в Сан-Франциско?

— В июне я плыла на клипере «Ремингтон шиппинг». В Панаме мы пересели на пакетбот, который доставил нас сюда.

— Что значит мы?

— Я и другие пассажиры.

— Не может быть, чтобы вы путешествовали одна. Кто вас сопровождал?

Рука Беркли дрогнула. Мыло выскользнуло, и ей пришлось ловить его.

— Отец, — ответила она.

— Где он теперь?

— Я… я не знаю.

— Не знаете?

— Нет. Не знаю. Вы не имеете права допрашивать меня, мистер Джейнуэй. Возможно, вы скажете мне, что я должна либо отвечать на ваши вопросы, либо уйти?

— Я подумывал об этом.

Беркли намылила волосы. Взбив немного пены, она поскребла голову.

— Отец бросил меня, мистер Джейнуэй. Это вы и хотели выяснить?

— Кто он? Золотоискатель?

— Собирался стать им. Только и говорил о том, как приедет в Сан-Франциско и попытает счастья на приисках. Он купил участок еще до того, как мы покинули Балтимор.

Грей не раз слышал о людях, которые ехали в предгорья Сьерра-Невады, считая, что у них уже есть доля в богатом прииске. Но даже если купленный участок существовал, он оказывался выработанным. Отыскав его, человек чаще всего узнавал, что землю продавали трижды, а то и четырежды.

— Вы отправились вместе с ним на участок?

— Да. — Беркли закрыла глаза. Ей не хотелось думать, и еще меньше — разговаривать об этом. Протянув руку, она подтащила к себе одно из ведер с водой для ополаскивания. Поднять его и вылить в корыто оказалось труднее, но все же обошлась без помощи Грея.

— Сколько времени прошло после его исчезновения?

— Месяц.

— И вы покинули лагерь старателей, чтобы искать его?

— Не сразу. Он велел мне ждать, и я ждала. Но это было небезопасно. Другие люди, появлявшиеся там, кажется, заподозрили, что я не сын своего отца.

Значит, она уже тогда притворялась мальчишкой. На совести ее отца лежал немалый грех. Грей не раз убеждался в том, что золотая лихорадка лишает человека рассудка и способности к здравомыслию.

— Почему вы не остались в Балтиморе?

— Там у нас больше нет родственников. Моя мать умерла, когда мне было шестнадцать лет. Я вышла зам…

— Что? Что вы сделали?

— Выйдя из детского возраста, я решила посвятить себя заботам об отце.

— Кажется, мы с вами уже договорились о том, что вам нужен покровитель, мисс Шоу. Едва ли вы могли заботиться об отце.

— Хотите верьте, хотите нет. Я не стану убеждать вас.

Грей подался вперед.

— Зачем ваш отец отправился в город?

— За припасами, — объяснила Беркли. И вновь в ее словах была лишь доля истины. Помимо всего прочего, Андерсон жаждал любовных утех и даже не скрывал этого от Беркли. — Полагаю, он рассчитывал побывать в конторе по регистрации земельных сделок и вернуть свои деньги. Но это не важно. Он бросил меня, и больше я о нем не слышала. — Она замялась. — Думаю, он погиб.

Грей думал точно так же.

— Что дальше, мисс Шоу?

— О чем вы?

Как вы собираетесь жить дальше? Сегодня утром вы стремились попасть на судно «Ремингтон шиппинг», но были вполне удовлетворены, передав туда письмо. Важно ли для вас покинуть Сан-Франциско?

— Нет ничего важнее. Но, как вы заметили, для этого нужны деньги.

— В письме была просьба о деньгах?

— Нет. Никто не даст мне ни цента. — Это была чистая правда. Беркли понимала, что никого из Торнов не тронут ее просьбы. С течением времени они спросят себя, а что, собственно, произошло в их гостиной? Насколько можно доверять ей? Вероятно, их сомнения возникли в тот самый миг, когда Беркли и Андерсон исчезли. Письма из Сан-Франциско могли лишь отчасти развеять их опасения. Девушка положила серьгу на ладонь и, прежде чем стиснуть в кулаке, внимательно вгляделась в нее.

В качестве последнего испытания Декер Торн предложил ей выбрать нужную серьгу, но Беркли не знала, справилась ли с заданием. Вряд ли Торны придут ей на помощь.

— Вы закончили, мисс Шоу?

Нетерпение, прозвучавшее в голосе Грея, подсказало Беркли, что он уже не в первый раз задает этот вопрос.

— Мне осталось только вытереться. — Поднявшись, она вытерла полотенцем волосы, стараясь не уронить серьгу. — Мистер Хартфорд принес для меня одежду?

— Нет, — сказал Грей. Просунув руку между занавеской и стеной, он подал девушке свой темно-зеленый халат. — Наденьте вот это, пока он не вернется.

Беркли быстро вытерлась, выбралась из корыта и взяла халат. Атлас ласкал ее кожу, широкие рукава скользнули по Рукам, и когда она затянула пояс, ей показалось, будто она окунулась в прохладный водопад.

Девушка сунула серьгу в карман и вышла из-за занавески, обхватив грудь руками и словно обороняясь. Она не знала, куда девать глаза, потому что чувствовала, как взгляд Грея скользит по ее телу, но велела себе не смущаться и не краснеть.

— Дайте расческу, — попросила Беркли.

Грей смотрел на нее и удивлялся тому, как долго ей удавалось выдавать себя за уличного мальчишку. Она была невелика ростом — ее макушка доходила только до подбородка Грея, — но теперь не оставалось никаких сомнений в ее принадлежности к слабому полу. Лицо в форме сердечка, пухлые, изящно очерченные губы, изысканный разрез зеленых глаз, плавно изогнутые брови, чуть темнее золотисто-платиновых волос, и еще более темные ресницы, затенявшие глаза Беркли, в которых Грею и без того уже чудилась непостижимая тайна.

Талия девушки оказалась тоньше и выше, чем он предполагал. Из-под подола халата высовывалась голая ступня.

Грей чуть заметно улыбнулся. Он уже видел эту ступню. Все остальное было ему внове.

— Дайте, пожалуйста, расческу, — повторила она.

— Я отлично вас слышал.

Грей поднялся, открыл сундук, отыскал расческу и щетку, потом протянул девушке зеркало. Выхватив у него все три предмета, она тут же бросилась в спальню. Грей последовал за ней, остановился возле дверей и прислонился к стене. Беркли уже прогнала кошку, нежившуюся в солнечных лучах, и заняла ее место на скамье. Спутанные влажные волосы окружали ее голову полупрозрачным ореолом. Золотистые пряди отражали солнечный свет.

Девушка отложила щетку и зеркало и начала расчесывать волосы, ощущая на себе неотрывный взгляд Грея.

— У вас, должно быть, много других дел. — Она бросила на него быстрый взгляд.

— Нет настроения заниматься ими.

— Пожалуйста, перестаньте таращиться на меня.

— Вам пора бы уже привыкнуть к пристальным взглядам. Вы отлично сознаете свою красоту.

Беркли даже не покраснела, не приняв всерьез столь откровенную лесть.

— Ничего такого я не знаю, мистер Джейнуэй. — Она и вправду привыкла к вниманию мужчин. Андерсон постоянно следил за ней, хотя и не совсем так, как Грей. Видимо, у нее все же был покровитель, если не сказать хозяин. Вот только теперь Беркли не знала, как относиться к этому.

Грей следил за ловкими пальцами девушки. Она расчесывала волосы изящными, гипнотически завораживающими, как морской прибой, движениями. Грей не мог отвести от нее взгляд.

— Можно задать вам вопрос? — спросила Беркли.

— Конечно.

— Сегодня утром… в порту… как вы узнали, что я-не мужчина?

— Вы действительно хотите это знать?

Беркли была уверена в этом, задавая вопрос, но теперь почему-то угомнилась.

— Да.

— Могу вас утешить тем, что я не сразу понял, кто вы такая. Я ни о чем не догадывался, пока вы бродили по пирсу. Не догадывался и тогда, когда вы начали швырять в «гусей» рыбу. Но когда вы подбежали ко мне и прилипли к моей спине, как…

— Мокрый лист? — предположила Беркли. Называться мокрым листом было приятнее, чем кенгуренком.

— Пиявка, — поправил Грей. — Как пиявка. И вот тогда мне открылись некоторые особенности вашего телосложения.

— Вы имеете в виду мою… — Беркли умолкла и, опустив глаза, оглядела себя. Полы халата разошлись и сквозь открытый ворот было видно все, что под ним находилось.

Беркли быстро запахнула халат.

— Я говорил о вашей груди, — уточнил Грей.

— Я готова признать, мистер Джейнуэй, что наше знакомство состоялось при весьма необычных обстоятельствах, поэтому у вас нет оснований относиться ко мне с уважением, но я не привыкла к вульгарности и попросила бы вас воздержаться от…

— Это ваши груди, мисс Шоу, и вы прижались ко мне. Не мне, а вам следует воздерживаться от подобных поступков и не заговаривать о них.

— Я и не думала… Вы сами…

— Не я, а вы пожелали узнать о том, как я угадал в вас женщину. Помнится, я дал вам возможность отказаться от расспросов. Вы этого не сделали, и я деликатно удовлетворил ваше любопытство. Между прочим, в женской груди нет ничего вульгарного.

— Я чувствовала себя лучше в облике мальчишки.

—  — Если это хоть немного успокоит вас, мисс Шоу, обещаю в дальнейшем осторожнее подбирать слова и стараться не оскорблять вас.

Беркли решила поверить его словам. Она заметила, что у Джейнуэя хорошие манеры и обращался он с ней хоть и несколько бесцеремонно, но вовсе не оскорбительно.

Как только Беркли вновь начала расчесывать волосы, Грей отделился от стены.

— Ну и что мы будем делать дальше?

— Думаю, мне нужно найти работу.

— Вы умеете готовить?

— Нет. Во всяком случае, зарабатывать на жизнь стряпней я не сумею.

— А зря. На днях в город приехала женщина, умеющая готовить, и теперь она получает в «Эльдорадо» тысячу долларов в месяц.

— Тысячу долларов… — благоговейно произнесла Беркли. — Пожалуй, я научусь.

Грей покачал головой:

— Только не в кухне «Феникса». Сан-Франциско и так уже немало пострадал от пожаров. — Увидев, что Беркли ничуть не обижена его отказом. Грей вспомнил, как она упоминала о каких-то своих способностях. — Может быть, вы умеете петь? Танцевать? Играть на музыкальных инструментах?

— Не настолько, чтобы зарабатывать себе на жизнь.

— Как насчет азартных игр? «Фараон»? Покер? Кости?

— Нет.

— Шить можете?

— Нет.

— Стать шлюхой вы тоже не желаете.

— Нет!

Грей ожидал именно такого ответа, но горячность Беркли рассмешила его.

— В таком случае что же вы умеете, мисс Беркли? Девушка отложила расческу.

— Дайте мне руку, мистер Джейнуэй, и я вам покажу.