"Всесожжение" - читать интересную книгу автора (Гамильтон Лорел К.)

12

Несколько секунд мы сидели в молчании, глядя на открытую дверь. Наконец, я нарушила тишину:

– И все сбегутся поглазеть.

Жан-Клод не ответил, как в фильме. Ричард бы подхватил фразу. Ему нравился “Волшебник Оз”. Жан-Клод ответил мне серьезно:

– Ашер всегда хорошо летал.

Кто-то усмехнулся. Звук заставил меня схватиться за файрстар. Голос был знакомым, но интонация казалась новой, надменной, глубоко надменной.

– Серебряные пули теперь не убьют меня, Анита. Мой новый мастер обещал мне это.

В открытой двери появилась Лив, присматриваясь к нам и опираясь мускулистыми руками на машину. Она улыбалась достаточно широко, чтобы показались клыки. Когда вам переваливает за пять сотен, как Лив, вы показываете клыки только когда того хотите. Она скалилась, как чеширский кот, очень довольная по какому-то поводу. На ней был черный короткий спортивный топ и шорты в обтяжку, так что все это бодибилдинговое великолепие сверкало в свете уличных огней. Она была одним из тех вампиров, которых Жан-Клод не так давно пригласил на свою территорию. Предполагалось, что она должна была быть одним из его помощников.

– Что за канарейку ты съела? – спросила я.

Она нахмурилась.

– Что?

– Кошка, которая съела канарейку, – сказала я.

Она продолжала хмуриться. Ее английский идеален, без намека на акцент. Но иногда я забываю, что это не ее родной язык. Многие вампы утратили свой акцент, но они все еще понимают не весь сленг. Но, могу поспорить, Лив знала такой славянский сленг, которого я в жизни не слышала.

– Анна спрашивает, почему ты так довольна собой, – сказал Жан-Клод, – но мне кажется, я уже знаю ответ.

Я посмотрела на него, затем опять на Лив. Я держала файрстар в руке, но не целилась. Она должна была быть на нашей стороне. Но у меня появилось ощущение, что это вот-вот изменится.

– Лив сказала – ее новый мастер? – спросила я.

– Сказала, – ответил Жан-Клод.

Я подняла пистолет и прицелилась в нее. Она рассмеялась. Это нервировало. Она скользнула на заднее сиденье, все еще смеясь. Это нервировало еще больше. Лив должно было быть сотен шесть лет, с мелочью, но она не была сильна. И уж определенно недостаточно сильна, чтобы смеяться над серебряным оружием.

– Ты знаешь, что я пристрелю тебя, Лив. Так в чем прикол?

– Разве ты не чувствуешь, ma petite? В ней перемены.

Я оперлась рукой с пистолетом на спинку сиденья, целясь в ее впечатляющую грудь. Я была на расстоянии меньше пары футов от нее, на расстоянии, с которого пуля разорвет ей сердце. Ее же это не беспокоило. А должно было.

Я сосредоточилась на Лив. Втянула ее силу в себя. Я делала это раньше, и знала, на что она похожа и как ощущается у меня в голове. Или думала, что знала. Ее сила на этот раз билась в череп, гудела и раскатывалась по моим костям. Я ощущала ее силу как звук барабана – такой глубокий и низкий, что он почти причинял боль.

Я глубоко вздохнула и медленно выпустила ее, продолжая в нее целиться.

– Если я нажму на курок, Лив, даже с этой умножившейся силой ты умрешь.

Лив посмотрела на Жан-Клода. Это был длинный, самодовольный взгляд.

– Ты знаешь, что я не умру, Жан-Клод.

– Только Странник мог дать такое экстравагантное обещание, и надеяться сдержать его, – сказал Жан-Клод, – ты – хоть и немного – слишком женственна на его вкус, если только он не изменился.

Ее лицо выразило презрение.

– Он выше таких мелких желаний. Он предложил мне только силу, и я приняла ее.

Жан-Клод покачал головой.

– Если ты действительно веришь, что Странник выше желаний тела, то он был очень… заботлив с тобой, Лив.

– Он не такой, как все, – сказала она.

Жан-Клод вздохнул.

– Об этом я и не спорю, Лив. Но будь осторожна, его сила может не остаться навсегда.

– Ты хочешь испугать меня, но это не сработает, Жан-Клод. Его сила не похожа ни на что, и он может поделиться ей. Я могу стать тем, кем должна была стать.

– Он может наполнить тебя своей силой до отказа, Лив, но это не сделает из тебя мастера. Если он обещал тебе это, то он лгал.

Она зашипела на него.

– Ты скажешь что угодно, чтобы спасти себя этой ночью.

Он пожал плечами.

– Возможно.

– Я думала, Лив принесла тебе присягу верности, – сказала я.

– Oui.

– Тогда что происходит?

– Совет очень осторожен в соблюдении правил, ma petite. Цирк – это публичное место, поэтому совет может переступить его порог без приглашения. Тем не менее, они нашли того, кто пригласил их войти.

Я посмотрела на ухмыляющегося вампира псевдоженского пола на заднем сиденье своего джипа.

– Она предала нас?

– Да, – сказал он мягко.

Он тронул меня за плечо.

– Не убивай ее, ma petite. Пуля в нее попадет, но Странник не даст ей умереть. Так что ты потратишь пулю зря.

Я покачала головой.

– Она предала тебя, всех вас.

– Если бы им не удалось подкупить кого-нибудь, то они бы пытали кого-то еще, чтобы нас предали. Я предпочитаю первый вариант, – сказал он.

Я смотрела через прицел на улыбающееся лицо Лив. Я могла бы нажать на курок и не волноваться об этом. Она принесла столько вреда, сколько могла. Мне не нужно было убивать ее, чтобы спасти нас. Я не хотела нажимать на курок. Я просто думала, что она заслужила смерть за то, что предала нас. Не злость, даже не оскорбление, просто дело. Было бы непростительно допускать прецедент, когда кто-то предал нас и остался в живых. Это был бы плохой пример. Почти физически я ощутила, что мне ничего не стоит убить ее. Просто дело. Господи Иисусе. Я опустила пистолет. Я не хотела никого убивать настолько хладнокровно. Убийство меня не волновали, но они должны были хоть что-то значить.

Лив откинулась на сиденье, ухмыляясь, довольная, что я поняла тщетность попытки ее убить. Если бы до нее дошло, почему я этого не сделала, она могла бы испугаться меня, но она пряталась за силой этого Странника. Уверенная, что эта сила может защитить ее от чего угодно. Если этой ночью она выведет меня из себя, может быть, мы проверим эту теорию.

Я покачала головой. Если мне предстояла встреча с цветом вида вампиров, то мне потребуется больше орудия. У меня были наручные ножны, с серебряными ножами, в бардачке. Я всегда брала их с собой в джип, если надевала что-нибудь такое, с чем не могла их носить, вроде этого платья. Никогда не знаешь, когда тебе понадобится хороший нож.

Я застегнула ножны.

– Иветт и Бальтазар знают, что у меня есть пистолет. Я не хочу хитрить, я просто готовлюсь.

Я открыла дверь и шагнула наружу. Я всмотрелась в темноту, в поисках нежелательной компании, хотя действительно старые знакомые могут быть невидимы, даже когда смотришь почти прямо на них. Некоторые вампиры обладают всеми свойствами хамелеонов, когда нужно слиться с местностью. Я видела одного, который мог заворачиваться в тени, а затем сбрасывать их, словно плащ. Смотрелось очень эффектно.

Лив выпрыгнула из джипа и встала рядом со мной. Она качалась слишком усердно, чтобы изящно сложить руки на груди, но она старалась. Старалась принять безразличный вид телохранителя. В ней было футов шесть роста, и сложена она была как кирпичный сарай, так что ей не приходилось прикладывать много усилий, чтобы выглядеть угрожающе.

Жан-Клод выскользнул из машины с моей стороны, и встал между нами. Я не была уверена, кого из нас двоих он защищает – ее или меня.

В руках он держал длинный плащ Ашера.

– Предлагаю тебе надеть это, чтобы скрыть оружие, ma petite.

– Я скажу им про ножи, – сказала Лив.

– Если оружие видно, это более серьезный вызов, – сказал Жан-Клод, – кто-нибудь обязательно захочет отобрать их у тебя.

– Пусть попробуют, – сказала я.

Жан-Клод протянул мне плащ, перекинутый через руку.

– Пожалуйста, ma petite.

Я взяла плащ. Он не часто говорил “пожалуйста”.

Я натянула черный плащ. И тут же подумала о двух вещах. Во-первых, было чертовски жарко для плаща. Во-вторых, Ашер был ростом футов шесть или больше, так что плащ был ужасно длинный. Я принялась закатывать рукава.

– Анита, – позвала Лив.

Я посмотрела на нее.

Теперь она выглядела серьезно, ее сильное нордическое лицо было чистым и ничего не выражало.

– Посмотри мне в глаза.

Я покачала головой.

– Ребятки, вы что – сидите, смотрите старые фильмы про Дракулу и воруете оттуда диалоги?

Лив угрожающе шагнула вперед. Я просто смотрела на нее.

– Брось эти глупости больших-плохих-вампиров, Лив. Мы это уже проходили, и ты не сможешь подчинить меня взглядом.

– Ma petite, – сказал Жан-Клод, – делай так, как она говорит.

Я нахмурилась.

– Зачем?

Подозрительная. Кто, я?

– Потому что если сила Странника может захватить тебя через глаза Лив, то об этом лучше узнать здесь, в относительной безопасности, чем там внутри среди превосходящих сил противника.

В этом был смысл, но мне это все равно не нравилось. Я пожала плечами.

– Отлично, – и уставилась ей в лицо, в ее синие глаза, хотя их цвет был слегка разбавлен уличными огнями.

Лив повернулась, и желтый свет из машины высветил ее глаза и придал им сиренево-синий, почти фиолетовый оттенок. Глаза были лучшим из ее достоинств, и я никогда не испытывала проблем, встречая этот цветочно-лепестковый взгляд. Не возникло проблем и на этот раз. Ни капли.

Руки Лив сжались в кулаки. Она заговорила, но я не думаю, что она обращалась к кому-нибудь из нас.

– Ты обещал мне. Обещал мне достаточно силы, чтобы захватить ее разум.

Я почувствовала порыв ветра – достаточно холодного, чтобы заставить задрожать, и закуталась в длинный плащ.

Лив рассмеялась, громким ревущим смехом. Она подняла руки, окунув их в ледяной ветер, будто он омывал, оборачивался вокруг нее, как колышущиеся занавеси.

Холодный ветер поднял волоски на моей шее, но не из-за температуры, а из-за чувствовавшейся в нем силы.

– Теперь, – сказала Лив, – посмотри мне в глаза, если посмеешь.

– Реплика уже немного лучше, – сказала я.

– Ты боишься встретить мой взгляд, Истребитель?

Холодный ветер, ворвавшийся из ниоткуда, умирал, и, наконец, стих, с последней ледяной лаской. Я ждала, когда летний зной снова накроет меня, как пластиковая обертка, ждала, пока по спине не потекли капельки пота, и затем подняла глаза.

Когда-то я избегала смотреть в глаза вампирам. У меня было что-то вроде врожденного иммунитета, но даже низшие из вампиров были опасны. Их взгляд был одной из тех штучек, которую применяли все они – в большей или меньше степени. Моя сила росла, и метки ее только усилили. Теперь у меня был довольно сильный иммунитет к взгляду вампира. Так почему же теперь я боялась?

Я встретила фиалковый взгляд Лив твердо, не отводя глаз. Сначала там не было ничего, кроме необычного цвета. Напряжение схлынуло, плечи расслабились. Это были просто глаза. Но затем, мне начало казаться, что синева ее глаз – это вода, и я скольжу по ее поверхности, пока что-то не восстало из ее глаз и не перевернуло меня. Раньше это всегда было, словно падение, но теперь что-то удерживало меня, что-то темное и сильное. Оно сковывало меня, будто вода превращалась в лед. Я закричала, и стала вырываться. Вырываться из-под этой холодной ледяной пленки, стараясь добраться до поверхности, которая не имела материальной формы, она не была даже образом, но я боролась, чтобы достичь ее. Боролась против затягивающей ужасной темноты.

Я пришла в себя, стоя на коленях на стоянке, чувствуя руки Жан-Клода в своих руках.

– Ma petite, ma petite, ты в порядке?

Я просто покачала головой. Я еще не доверяла своему голосу. Я уже забыла, как сильно я ненавидела поддаваться их взгляду. Забыла, какой беспомощной я себя чувствовала при этом. Моя собственная сила сделала меня небрежной по отношению к этим чертовым делам.

Лив прислонилась к джипу. Она тоже выглядела устало.

– Ты была почти у меня в руках.

Я попыталась заговорить.

– Ничего у тебя в руках не было. Это не в твои глаза меня засасывало. А в его.

Она качнула головой.

– Он обещал мне силу, чтобы победить тебя, Анита. Захватить твой разум.

Я позволила Жан-Клоду помочь мне встать на ноги, что много говорит о том, как меня трясло.

– Значит, он соврал, Лив. Это не твоя сила, а его.

– Теперь ты боишься меня, – сказала она, – я чувствую этот страх у себя в голове.

Я кивнула.

– Ага, мне страшно. Если ты от этого счастлива, то можешь посмеяться.

И я стала отступать от нее. Больше оружия. Мне понадобится больше оружия.

– Я и правда счастлива, – сказала она, – тебе никогда не понять, как мне от этого хорошо.

– Его сила оставила тебя, Лив, – сказал Жан-Клод.

– Но она вернется, – ответила она.

Я была уже с другой стороны джипа, чтобы добраться до багажника, но мне не хотелось оказаться в пределах досягаемости Лив. Мне удалось освободиться, но я не хотела снова испытывать свою удачу.

– Сила может вернуться, Лив, но Анита разорвала его связь с тобой. Она отбросила его силу.

– Нет, – сказал Лив, – он сам решил отпустить ее.

Жан-Клод рассмеялся, и этот звук пробежал по моему телу, и я знала, что Лив почувствовала то же.

– Странник захватил бы ma petite, если бы мог ее удержать. Но он не смог. Она слишком большая рыбка даже для его сетей.

– Лжец! – крикнула Лив.

Я оставила Лив и Жан-Клода спорить. Я освободилась от власти Странника, но это было совсем не приятно и вовсе не просто. Хотя, если подумать, как только я начала бороться, сила отступила. Печально, но правда – я не пыталась защититься. Я смотрела Лив в глаза пусто и ожидающе, уверенная, что она не сможет захватить меня. Это было очень глупо. Нет – самоуверенно. Иногда между этими двумя определениями совсем немного разницы.

Я добралась до задней части джипа, и залезла в багажник. Эдуард, убийца немертвых, настоял на переделке моего джипа. Отделение для запаски с одной стороны теперь было тайником. В нем был запасной браунинг и дополнительные обоймы. Я чувствовала себя глупо, когда он уговорил меня на это. Но теперь-то я себя глупо не ощущала. Я открыла тайник и обнаружила там приятный сюрприз. Мини-узи с наплечным ремнем. Вместе с оружием лежала записка:

“Огневой мощи никогда не бывает слишком много”.

Записка была без подписи, но это точно был Эдуард. Он начинал карьеру обычного наемного убийцы, но люди оказались слишком просты для него, так что он переключился на монстров. Он очень любил вызов. У меня был еще один мини-узи дома. Тоже подарок Эдуарда. У него всегда были самые лучшие игрушки.

Я сняла плащ, и перекинула ремень узи через плечо. Когда я снова надела плащ, узи оказался у меня за спиной. Не идеально, но и не слишком заметно. Второй браунинг тоже лежал в тайнике. Я положила его в один карман, и пару запасных обойм – в другой. Когда я соскользнула на землю, плащ смотрелся довольно забавно, но он был таким большим для меня, что не выглядел подозрительно.

Вампиры уже не спорили. Лив облокотилась на джип и смотрела угрюмо, будто последнее слово осталось за Жан-Клодом, или он сумел ее переспорить.

Я остановилась, глядя на нее. Мне хотелось ее пристрелить. Не потому что она предала нас, а потому, что испугала меня. Не достаточно хорошая причина. Кроме того, это моя собственная небрежность позволила ей испугать меня. Я старалась не наказывать других за свои ошибки.

– Я не могу отпустить тебя безнаказанной, Лив, – сказал Жан-Клод, – совет рассмотрит это, как проявление слабости.

Она просто смотрела на него.

– Ударь меня, если это поможет тебе чувствовать себя лучше, Жан-Клод.

Она оттолкнулась от джипа, и оказалась рядом с ним в три широких шага. Она подняла подбородок, как задира, который провоцирует вас сделать первый удар.

Он покачал головой.

– Нет, Лив, – он нежно коснулся ее лица, – у меня на уме кое-что другое.

Он ласкал ее лицо, проводя рукой по щеке.

Она вздохнула и прижалась лицом к его ладони. Лив пыталась залезть в штаны к Жан-Клоду с тех пор, как появилась в городе. Она никогда не скрывала своих планов – пройти свой путь наверх через постель. Она была очень… разочарована, когда он отказался ей в этом помочь.

Она нежно поцеловала его ладонь.

– Все могло бы быть совсем по-другому, если бы не эта твоя человечинка.

Я подошла к ним ближе, но меня будто не замечали. Они словно были в каком-то интимном месте, которое просто оказалось на виду.

– Нет, Лив, – сказал Жан-Клод, – все было бы так же. Не Анита мешает тебе попасть ко мне в постель, а ты сама.

Его рука сомкнулась на ее горле. Пальцы впились в ее плоть. Одно резкое движение, и он вырвал ей горло.

Лив упала на землю, задыхаясь, кровь темно-красным потоком хлынула ей на грудь, изо рта. Она перекатилась на спину, зажимая руками горло.

Я встала за его спиной и смотрела на нее. Я заметила проблеск позвоночника глубоко в ране. Ее глаза распахнулись, их заполнили боль и ужас.

Жан-Клод вытирал руки шелковым платком, который появился будто из воздуха. Он бросил кусок плоти на землю, где он лежал и казался таким маленьким и незначительным, что из-за него не стоило умирать.

Мы смотрели, как Лив катается по земле. Лицо Жан-Клода было той пустой маской, прекрасное и отстраненное, будто пытающееся поспорить в спокойствии с луной. У меня не было зеркала, и мое лицо никогда бы не смотрелось так приятно, но оно было таким же пустым. Я смотрела на Лив и не чувствовала жалости.

Никакой холодный ветер не появился, чтобы спасти ее. Думаю, это удивило Лив, потому что она тянулась к Жан-Клоду. Дотянувшись, она глазами умоляла помочь ей. Он оставался спокойным, погрузившись в свою абсолютную неподвижность, будто желая раствориться в воздухе. Может быть, его беспокоило то, как она умирает.

Если бы она была человеком, это бы закончилось совсем скоро. Но она не была человеком, и это было не быстро. Она не умирала. Я не могу сказать, что мне было жаль, но я не могла просто стоять и смотреть на такую боль, такой ужас.

Я вытащила браунинг из кармана плаща, и прицелилась ей в голову.

– Я собираюсь положить этому конец.

– Она исцелится, ma petite. Это рана, которую ее тело сможет залечить, со временем.

– Почему ее новый мастер не помогает ей? – спросила я.

– Потому что он знает, что она исцелится без его вмешательства.

– Типа, никакого лишнего расхода энергии?

– Что-то вроде того, – сказал он.

Трудно было сказать – крови было много, но действительно казалось, что рана заполняется.

– Мы предлагаем горло, запястье, или сгиб локтя друг другу как формальное приветствие. Низшие предлагают свою плоть высшим, как признание их власти, силы. Это простая вещь, этикет, но это реальность, ma petite. Лив предложила мне свое горло, и я взял его.

Я посмотрела в ее широко-широко открытые глаза.

– Она знала, что могло ее ждать?

– Если не знала, то она глупа. Такая жестокость не прощается, только если низший вампир не ставит под сомнение авторитет высшего. Она усомнилась в моем превосходстве. Это – расплата.

Лив перевернулась на бок, кашляя. Дыхание с болезненным шумом вырывалось из ее горла. Рана затягивалась. Она снова могла дышать. Когда ей удалось набрать достаточно воздуха, она сказала:

– Будь ты проклят, Жан-Клод, – и снова закашлялась кровью. Красота.

Жан-Клод протянул мне руку. Он вытер ее, но вы никогда не смоете кровь из-под ногтей без мыла и воды. Я колебалась, но взяла его за руку. Еще до окончания ночи мы будем в крови по горло, это нам было почти гарантировано.

Мы пошли к Цирку. Плащ развевался за мной, как мантия. Узи слегка постукивал по спине. Я захватила еще одну вещь из бардачка. Длинную серебряную цепь с крестом. Мне приходилось носить более длинные цепочки с крестами с тех пор, как мы начали встречаться с Жан-Клодом. Короткие выскальзывали из-под одежды в самые неподходящие моменты. Я была вооружена, чтобы завалить медведя, ах, простите, вампира, и готова убить кого угодно. Эдуард бы мной гордился.