"Ответный удар" - читать интересную книгу автора (Гир Майкл)

Глава 35

Я давал себе клятву, что буду вести дневник, не пропуская ни одного дня.

Полагаю, однако, что не я единственный грешу этим. Сегодня я чувствую себя несколько глуповатым. Слишком много стассы и мало сна. Мы все работаем, как проклятые, времени на отдых катастрофически не хватает. Вся моя команда выглядит бледной и изможденной. На лицах выделяются только глаза: красные, слезящиеся от недосыпа, но горящие неистребимым энтузиазмом.

Мое личное наблюдение состоит в том, что достижения цивилизации зависят от того, насколько человек лишен сна. Чем меньше спишь, тем быстрее идет прогресс.

Надо будет придумать точную формулировку.

Ну вот, я уже начал забывать то, с чего начал. Мы закончили сооружение устройства — огромный полусферический электромагнит. Нуль-пространственный купол и генератор убрали, теперь собираемся крепить ребра жесткости и другие структурные детали.

В свое время мне пришлось путешествовать. Когда я начал работать на Компаньонов, то повидал множество различных конструкций. Однако, «Контрмеры» потребовали полной отдачи творческих способностей от меня и моих сотрудников. С такими масштабами до этого никому не приходилось сталкиваться. С новыми реакторами установка может нанести удар мощностью в пятьдесят гигатонн, и у нее останется возможность обеспечить энергией четыре таких планеты, как Рига.

Хорошо, у нас имеется мощный электромагнит. Но что собирается с ним сделать Стаффа? Что это за штука, которую намеревается сдвинуть с места с его помощью Главнокомандующий? Луну? Планету? Первое, что приходит в голову.

Но оставаясь серьезными, зачем Стаффе двигать планеты? Да и вообще, чем может помочь магнитное воздействие на материальные предметы? Не знаю. Все, что я могу сказать, это: «Господин Главнокомандующий, мы укладываемся в график и выполняем все ваши приказания, но мы озадачены, как никогда».

Отрывок из личного дневника Ди Уолла.

Стаффа задержался на несколько секунд перед дверями каюты Синклера.

Известие о самоубийстве Никлоса оказалось для Главнокомандующего неожиданностью. Он сам решил сообщить об этом сыну. Теперь он медлил и размышлял.

Гнить тебе в аду, Никлос! Как ты догадался? Что заставило тебя решить, что ты будешь присутствовать в моих кошмарах?

Даже теперь, стоя в пустом белом коридоре Стаффа чувствовал почти осязаемую неприязнь, которую они чувствовали друг к другу. Как два ощетинившихся кобеля, с которыми однажды сравнила их Кайлла.

Успокоишься ты хоть теперь, Никлос? Или мне суждено встретить тебя, когда придет пора вставать перед Божьим Разумом? Смогут ли наши астральные тела хоть там найти взаимопонимание?

Бормоча себе под нос, что не надо быть мнительным дураком, он нажал кнопку вызова на коммуникаторе.

— Синклер, здесь Стаффа. Ты у себя?

— Входи, — послышалось из коммуникатора, висящего над дверью, и они распахнулись.

Стаффа осторожно вошел вовнутрь, подбирая длинные полы своего пепельно-серого плаща. Синклер сидел, забросив ноги на стол и внимательно наблюдая за монитором, в руке он держал чашку стассы. На мониторе была изображена страница древней книги. В комнате у Синклера царил идеальный порядок, вещи аккуратно расставлены по местам. Стены украшали голографические изображения Тарги, а в воздухе ощутимо пахло сосновой хвоей.

— Читаешь? — спросил Стаффа, не спеша переходить к цели своего визита. — И как перевод?

— Великолепен. — Синклер спустил ноги со стола, поставил чашку и обернулся, глядя на Стаффу своими серебристо-желтыми глазами.

— Как тебе это удалось?

— Прошелся сканером по страницам, а затем передал информацию Мэг Комму. Я предполагал, что Машина знакома с древним языком. Тебе часто приходится заглядывать в словарь?

— Иногда. Мэг Комм дал лучший из возможных переводов, однако, некоторые имена… ну что ты скажешь, например, насчет Фемистокла? Или Гильгамеша?

— Гильгамеш? Кто это?

— Царь одной из древних цивилизаций, которую назвали шумерской.

Существовала группа народов, послужившая основой для многих цивилизаций. Этот самый Гильгамеш, оказывается, интереснейший персонаж — хоть сейчас в этарийский голографический сериал. — Синклер криво усмехнулся. — Ты только представь: ты и Гильгамеш. Подумай об этом. Ты пробьешь Запретные границы, и о тебе будут помнить через тысячи лет.

Стаффа постукивал пальцами по стене, глядя в потолок. Идея вечной памяти показалась ему малопривлекательной, особенно после предсмертного стихотворного послания Никлоса.

— Я предпочел бы, что бы меня забыли. Я — не герой, Синклер.

— Людям не дано решать самим, герои они или нет.

— Я действительно предпочел бы кануть в лету. Ничто, сделанное мной, не может перевесить прежние преступления, за которые меня прозвали Звездным Мясником. После моей смерти сделай так, чтобы меня забыли, Синклер.

— Забыть тебя? — Синклер нахмурился, глубокая складка пересекла его лоб. Ты серьезно?

— Сейчас не до шуток. Послушай, с того момента, как меня выслали с Миклены с помощью Совета, я делал то, чему был обучен. Я БЫЛ Звездным Мясником. Тебе известен список зверств, которые я совершил. Чудовище не должно оставлять о себе память, независимо от того, исправилось оно или нет.

Синклер показал на экран, где по-прежнему светилась страница древней книги.

— Некоторые из персонажей древней истории хоть и не достигли твоих масштабов, но сделали бы это, имей твои возможности. Я тут изучал раздел, в котором говорится о некоем человеке по имени Чингис Хан. Он складывал пирамиды из человеческих голов в покоренных городах. Его войско пересекло половину земного шара, сметая все на своем пути, и это верхом на конях. В качестве оружия конники использовали мечи и луки со стрелами.

Затем, во времена, которые назывались двадцатым веком, появились люди, которых звали Гитлер, Сталин, Пол Пот. Они придумали лагеря смерти, скорее фабрики, занимавшиеся только одним делом — там убивали людей миллионами.

Подумай только — фабрики смерти!

— Может древним угрожало перенаселение?

Синклер скривил губы в горькой усмешке.

— Из тебя никогда не вышел бы деспот двадцатого века. Ты слишком прагматичен. Нет, эти люди убивали по этническому признаку. — Стаффа непонимающе смотрел на сына, и Синклер объяснил, — Это все равно, как если бы ты стал убивать людей с Рипариоса только потому, что они — с Рипариоса, даже если и живут на Эштане.

— Но почему? Какая разница, где кто родился?

— Я же говорю, тебе никогда бы не стать тираном в те времена. Даже будучи Звездным Мясником тебя интересовали только завоевания, причем как можно более эффективные. Убийства как таковые — не по твоей части. Ты не стал бы строить лагеря смерти.

— Не ищи мне оправданий, Синклер. Все, что ты сказал, только подтверждает, что мне нельзя оставлять след в истории.

— Ты — не чудовище, — тихо проговорил Синклер.

— Я пришел сообщить тебе о Никлосе. Он мертв.

Синклер вопросительно посмотрел на отца.

— Седди, особенно те из них, — объяснил Стаффа, — которые занимают высокое положение, всегда имеют при себе средство, позволяющее покончить с собой.

Никлос однажды уже пытался это сделать, но тогда Скайла дала ему слишком большую дозу наркотика, и у него не получилось. Теперь Капитан Седди сумел воспользоваться фальшивым зубом. Это моя вина, мне следовало помнить о традициях Ордена.

— Кайлла, наверняка, не забывала, — покачал головой Синклер.

— Думаю, у Никлоса просто не хватило смелости встретиться с Магистром Дон и посмотреть ей в глаза. Ты не должен винить себя в его смерти. Никлос сам принял решение, и, если подумать, жизнь человека — это единственное, чем он может распоряжаться. Капитан Седди принял единственно правильное в данном случае решение.

Синклер помолчал и спросил.

— Есть новости от Скайлы?

Стаффа явно был рад переменить тему.

— Райста подобрала ее яхту, — ответил он. — «Гитон» направляется на Итреату и прибудет туда раньше, чем мы. Со Скайлой все в порядке, с ее помощницей тоже. Девушку зовут Ларк, она — дочь Администратора Тергуза. Мак по-прежнему в криостасисе. Его состояние остается неизменным.

Синклер подобрал со стола кубик с информацией и подбросил его в воздух. С невозмутимым видом подбрасывал, ловил и снова подбрасывал, долго не решаясь задать щекотливый вопрос.

— А что ты собираешься делать с Крислой, отец?

Стаффа подошел к креслу, уселся в него и обронил, глядя на голограмму с тарганским пейзажем.

— А что бы ты предложил, Синклер? Публичную казнь? Электрошок? Мне еще очень нравилось сдирание кожи. Жертвы громко кричат, когда видят, на что в действительности похожи их мышцы, а кровь выходит из них капля за каплей.

— Я думал, что ты не любишь Никлоса. Почему ты так расстроен?

— Я действительно не любил Капитана Седди, но он оставил мне послание, которое разбередило старые раны. Это пройдет, и я снова буду в порядке. В конце концов, что значит еще один мертвец? Но мы говорили о Маке и Крисле. Что с ними делать?

— Продолжай. — Синклер внимательно посмотрел на Стаффу.

— Я уже отправил указания медицинскому персоналу на Итреате. Они будут обращаться с Маком, как с персоной королевской крови и сделают все возможное, чтобы поставить его на ноги. Он будет как новенький и даже лучше.

— А Крисла?

— Почему это так тебя интересует?

— Видишь ли Стаффа, Бен Мак Рудер — один из самых близких для меня во всей Вселенной людей. Он и моя мать — любовники. Они счастливы друг с другом, и хотят получить свой шанс. Я собираюсь проследить, чтобы они его получили.

Должен ли я призвать свои войска, чтобы обеспечить их безопасность?

Верховный Главнокомандующий сложил руки на животе, сцепив пальцы.

— Они свободны, Синклер. Я уже говорил тебе о том, какие чувства испытываю к Крисле. Я не собираюсь мешать ни ей, ни Маку Рудеру. Можешь считать это моим благословением их любви.

— Даже так? И никакой уязвленной гордости?

— Да нет. Ничего, кроме грусти. Судьба забрала у меня жену, и тут уж ничего не поделаешь. Мы должны жить в настоящем, а не в прошлом.

— Значит, повоевать нам с тобой не придется?

— Неужели ты думал, что до этого может дойти?

— Честно говоря, я очень надеялся, что подобного не случится.

— Кстати, раз уж мы заговорили о них, думаю, проблемы возникли не только у меня. На орбите Риги ты делал все возможное, пытаясь избегать встреч с матерью.

Конечно, ты не обязан излучать любовь, но привыкать к своему новому положению тебе придется.

Синклер сжал кубик в руке.

— Ты не должен видеть в ней Арту Фера каждый раз, когда встречаешь взгляд янтарных глаз. Они одинаковы у Крислы и Арты. И эти глаза напоминают тебе о смерти любимой женщины… — Стаффа встал, прошелся по каюте и закончил. Посмотри в зеркало, Синк. Подними руку и прикрой серый глаз. Каково твое отражение? Что ты видишь? Второй, янтарный… такой же, как у Арты Фера… и у Крислы. Тебе не приходит в голову, что не только на твоей матери лежит ответственность?

Или следила за показаниями монитора, когда Арта готовила СВ к проходу через Итреатические Астероиды. Слева по борту сияло изображение Двойных Титанов.

Уже несколько часов, как СВ попал в зону действия зондов-детекторов дальнего обнаружения, просматривающих подступы к Итреате. Арта спокойно ответила на запросы Службы Безопасности Компаньонов и послала предупреждение о прибытии. Теперь им предстояло убедиться, справились ли они с первой частью своей шахматной партии. Для того, чтобы Арта сумела выдать себя за Крислу, необходимо совершить посадку на Итреату.

Это была сумасшедшая идея, — подумала Или. Она не могла достичь успеха, только полная идиотка могла придумать такое.

— Приветствуем вас, СВ-720. Служба Безопасности Итреаты. Мы проверили ваш номер по каталогу Веги. Да процветает ваш клан, Диана де ла Луна. Посылаем визуальный запрос. Ждем ответа.

Ну ладно, пока все идет по плану. Таможня Итреаты не опознала СВ в качестве угнанного корабля.

Арта нажала несколько клавиш, экран вспыхнул. На нем появилось женское лицо. Запаздывание сигнала на таком расстоянии должно было составлять около тридцати секунд.

Здесь леди Крисла Мэри Аттенасио. Мы приняли ваш запрос. Какие нужны данные: по Дельте-5 или по коррекции вектора?

— Мы сейчас погибнем, — прошептала Или закрыв глаза и затаив дыхание.

— Ничего не нужно, леди Аттенасио. Ваше положение в пространстве уточнят, когда вы приблизитесь на 0,2 световых года. Мы ожидали вашего прибытия на борту риганского крейсера «Гитон» после встречи с Главнокомандующим и «Ригой-1».

Нужны ли вам медицинские данные о состоянии Мак Рудера? Просим сообщить.

Арта на секунду отключила экран.

— Они ОЖИДАЮТ меня? ОНА на борту «Гитона»?

Или запаниковала, но быстро взяла себя в руки.

— Принято, Итреата, по Маку Рудеру ответ отрицательный. Учитывая время, потерянное на встречу с «Ригой-1», я решила, что на СВ доберусь быстрее. Где сейчас находиться Верховный Главнокомандующий?

Пока оператор готовил ответ. Или размышляла.

— Они говорят о Крисле, как-будто она жива… Погоди! Скайла сказала, что тела так и не нашли. Может, ей удалось убраться с «Пайлоса»? Может, Аттенасио сумела выжить?

— Вспомни попытку арестовать Мака Рудера и Райсту на Риге. Тогда предполагалось, что я забрала их у агентов в Министерстве Обороны. Теперь, похоже, Итреата считает, что Крисла на борту «Гитона». А может, это не она?

— Откуда я знаю? Все равно нам придется играть по их правилам. Поганые Боги, ты должна быть осторожна и не погубить нас обеих неосторожным шагом.

На экране вновь появилось изображение оператора.

— Господин Главнокомандующий направляется с Тарги на Итреату. Хотите передать для него сообщение?

— Ответ отрицательный. Я поговорю с мужем после его прибытия. У вас есть инструкции по поводу моих апартаментов?

Или одобрительно кивнула, когда Арта отправила сообщение и шепотом добавила.

— Требуй, чтобы к нашему прибытию Служба Безопасности прислала охрану. Это ускорит наш план и поможет избежать ошибок.

Арта посмотрела на Или.

— Под митолом Скайла говорила, что жилые зоны Компаньонов располагаются в наименее просматриваемых местах. Если Командир Крыла — любовница Стаффы, то она должна помчаться прямо к нему в постель.

— Я думаю, Скайла не стала бы афишировать их отношения. Мы недостаточно хорошо знаем, каковы они в действительности.

Монитор опять засветился, у оператора был озадаченный вид.

— Нам не поступало распоряжений по поводу апартаментов. Что мы можем для вас сделать, леди Аттенасио?

— Я была бы благодарна, если бы вы подготовили апартаменты рядом с комнатами Главнокомандующего и обеспечили нам эскорт.

Или поняла, что до боли в пальцах сжимает подлокотники своего кресла. Она попробовала расслабиться, успокоить бешено колотящееся сердце.

Итреата немедленно ответила.

— Принято, леди Аттенасио. Что-нибудь еще?

Выражение лица Арты было совершенно невозмутимым.

— Спасибо, больше ничего. Проинформируйте меня, когда система Контроля Движения будет готова принять на себя управление СВ. Мои наилучшие пожелания Итреате. Хорошо оказаться дома после долгих лет.

— Осторожно, — прошептала Или, — а вдруг Крисла уже успела побывать здесь?

Арта искоса посмотрела на подругу.

— Когда бы она могла сделать? Если Крисла прибыла на Ригу с Маком Рудером и Райстой, если она и сейчас с ними, когда же ей было успеть слетать на Итреату? Тогда и Скайла знала бы, что жена Стаффы осталась в живых после атаки на Миклену.

Или глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— В твоих размышлениях есть определенная логика, но для моего спокойствия не задавай никому вопросов.

Арта засмеялась.

— Моим первым побуждением было сказать, чтобы меня разместили в покоях Стаффы и вышвырнули оттуда вещи Скайлы. Как думаешь, это бы их взбудоражило?

— Сделай это, и я сама пристрелю тебя!

Арта скривилась в ехидной усмешке.

— Или, ты меня удивляешь! Что происходит? Ты теряешь самообладание?

— Нет, я просто… черт бы все это побрал! Я не люблю сюрпризов. Крисла?

Жива? Что еще нам не известно?

— Ну а если она и жива? Пока «Гитон» встретится с «Ригой-1», пока изменит курс на Итреату, мы успеем запустить твой вирус и уйти в подполье. Стаффа перевернет планету вверх дном, мы убьем его и скроемся.

— А если настоящая Крисла выйдет на связь с Итреатой?

— Если это случится после того, как мы получим Андрея Сорнсена, это не будет иметь большого значения. — Арта задумчиво барабанила пальцами по приборной панели. — Во время допроса Скайла говорила, что не доверяет профессору. Он настороженно относится к Стаффе и Компаньонам. Сорнсен будет работать на нас. Особенно после того, как познакомится со мной.

СТРОЙНАЯ СИСТЕМА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА — ЭТО ОСНОВА, НА КОТОРОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СУЩЕСТВА ДОЛЖНЫ СТРОИТЬ СВОИ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ. БЕЗ ТАКОЙ СИСТЕМЫ ЭТИКА ПОДВЕРГАЕТСЯ РАЗРУШИТЕЛЬНОМУ ДЕЙСТВИЮ ДВОЙНОЙ МОРАЛИ…

Синклер смотрел на монитор, на котором были запечатлены строчки и вдруг осознал, на какой гигантский труд он подверг себя. Под рукой у него стоял наполовину пустой стакан с холодной стассой. Стол был завален бумажками, испещренными неразборчивым почерком Фиста.

Как может один человек, начав с клочков бумаги, написать Свод Законов для цивилизации, подобной Свободному пространству. Что у него имеется? Одна единственная древняя книга по истории?

Синклер застонал и потер занемевшую шею.

— Синклер, ты у себя? — раздался из коммуникатора голос Эдны.

— Пожалуйста, входи, — он улыбнулся.

Девушка вошла, осветив собой комнату. На Эдне был белый комбинезон, подчеркивающий ее стройную фигуру и контрастирующий с чернотой роскошных волос и бронзовой кожей. На боку у нее висел портативный коммуникатор.

— Тяжелая работа? — спросила Эдна, глянув на монитор.

— Да, нелегкая, — согласился Синклер, вставая, чтобы размять затекшие мышцы. — Более справедливо было бы сказать, что я совершенно запутался. Не знаю, что делать дальше. В исторических книгах все так просто, — он тряхнул головой.

— Думаю, слишком много времени в своей жизни я провел в грязи. Моя идея совершенного законодательства приблизительно такова: Вот правила общества.

Отныне и во веки веков тот, кто нарушит их, будет уничтожен.

— Ты же главный, как считаешь нужным так и напиши. Кто станет спорить?

Синклер показал на экран монитора, где по-прежнему была изображена страница старинной книги.

— Будущие поколения. Очень странное чувство, я никогда раньше такого не испытывал. Люди станут анализировать то, что я создал. Мои законы должны быть совершенными, полностью изменить отношения людей.

Эдна опустила глаза.

— Я что-то сказал не так? — спросил Синклер.

Девушка пожала плечами.

— Все эти разговоры об истории… Я лучше зайду попозже.

— Ты не помешала мне, Эдна. Уверяю тебя, мои изыскания, которым суждено потрясти мир, могут подождать. Что я могу сделать для тебя?

Безжизненным голосом девушка прошептала.

— Я хотела поговорить о Тарге. О твоем первом десанте с Первой штурмовой дивизией.

— Почему тебя это интересует?

— Специальное тактическое подразделение Компаньонов проводит исследование ошибок, совершенным Первым Актинским и Вторым Аитанским дивизионами при высадке на Таргу. Учитывая новую тактическую и стратегическую реальность, мы пришли к выводу, что придется гораздо больше сражаться, чем при стандартных высадках, она нервно улыбнулась. — Но поговорим об этом позже. Извини, что я…

— Постой, постой! — Синклер протестующе замахал руками. — Я вот что предлагаю: я помогу тебе, если ты поможешь мне.

— Согласна.

— Отлично Эдна, но это будет не здесь. Как насчет кают-компании? Ты, я, твоя записная книжка и любая выпивка по выбору.

— Пошли!

Когда они вышли в коридор, Синклер покачал головой.

— Полагаю мне следует извлечь максимальную выгоду из нашего договора. О высадке на Таргу рассказывать особенно нечего. Все действия Первого Актинского записаны в боевом журнале и соответствуют Священной Проклятой Книге.

Предписанный способ захвата городов… Раз, два — и ты победил. Но Браен не хотел играть по правилам. Он использовал против нас обычных горожан. Мне пришлось встретить симпатичную пожилую леди с сумочкой, набитой взрывчаткой.

Она подняла на воздух целую секцию.

— Старушка смогла сделать такое?

— Представь себе. Она пришла — старенькая, седенькая — и попросила помочь ей разобраться с правительственными чеками. А когда вышла, забыла сумочку на столе. Мак, Гретта, и я выскочили следом, а в это время секция взлетела на воздух.

— И что дальше?

— За нами начали охотиться на улицах, как в типичной партизанской войне.

Сплошные перебежки со стрельбой. К тому времени, как Второй дивизион Макрофта высадился и подобрал нас с горящей крыши, урок был основательно усвоен. В этом-то и заключался смысл. Мы втроем убили больше тарганцев, чем целая дивизия, но мы не были суперменами, просто не старались придерживаться схемы.

Посмотрим правде в глаза. Риганская военная машина, да и сассанская тоже, были готовы для поражения, словно перезревшие фрукты, которые от легкого порыва ветра падают на землю. Всю грязную работу делали Компаньоны. А это было очень удобно для аристократии, позволяло изображать из себя солдат и прописывать себе победы Компаньонов.

— Все это звучит не очень красиво.

— А это и не было красиво. Мы не могли терять ни секунды. Поражение означало смерть. У меня возникали безумные идеи, Мак и Гретта претворяли их в жизнь. Риганская система была в такой стагнации и настолько неэффективна, что мы выиграли войну и провели революцию в Вооруженных Силах.

Эдна кивнула и выключила диктофон.

— Рассказ звучит неплохо, — заметила девушка, — но я слышу нотки отчаяния и депрессии. Хочешь поговорить об этом, Синк?

— Нет, я…

— Послушай, я здесь с тобой. К тому же, я думаю, что кроме моей пары ушей, другой ты сейчас не найдешь, во всяком случае, пока медики не поставят на ноги Мака. Что сдерживает тебя?

На лице Синклера появились признаки раздражения.

— Меня волнует все! Может, ты не поймешь, но я сейчас не в своей тарелке.

Я вот-вот начну жизнь, о которой мечтал до того, как попал в армию. Мне придется использовать свои знания по истории, социологии и политологии для перестройки человеческого общества. Это то, о чем я мечтал, когда был выпускником риганского университета.

Теперь у меня есть возможность не только мечтать, но и воплощать мечты в жизнь. Я должен пребывать в восторге.

— Но ты его не испытываешь?

— Ты видела строчки на экране моего монитора. Вся история человечества в этой книге, а все социальные теории у меня в голове. Но я не могу до сих пор написать даже тезисов к Своду Законов, документу, который должен определить будущую жизнь человечества.

Они вошли в большую кают-компанию, где ковры и мягкие кресла создавали почти домашний уют. Сквозь тектитовые стекла голубели звезды, так как «Крисла» еще не вошла в нулевую сингулярность.

Девушка наклонилась к Синклеру и заглянула ему в глаза.

— Ты устал, Синк, и ты заскучал. Последние четыре года шла бесконечная война. Ты сгорал на адреналине и страхе, с которым боролся при помощи того же адреналина. А теперь тебя пугает перспектива провести остаток жизни за письменным столом.

Синклер удивленно посмотрел на Эдну. С каким жаром девушка произнесла свою речь. Может она права?

— Ты молодой, — продолжала она, — честолюбивый, ты не один раз бывал на волосок от гибели. Такие люди рано или поздно принимают одно из двух решений.

Либо они выбирают никогда больше не рисковать жизнью, либо бросаются в такие заварухи, в каких и самим Поганым Богам было бы жарко. Мне кажется, что ты относишься ко второму типу. Спокойная жизнь — не для тебя.

Синклер закусил губу, вспоминая дни, полные горя и усталости.

— Ты вернул себе душевное равновесие, — продолжала Эдна. — Примирился с мертвецами, простил себя за то, что попался на соблазны Или. Ты нашел справедливость, о которой мечтала Анатолия. Правосудие свершилось над Браеном и Никлосом. Остались только Или и Арта, но послушай, Синк, Командир Крыла Лайма имеет на них столько же прав, сколько и ты.

— Действительно, мне очень хочется пристрелить Арту. Что же касается Или, то я предал бы ее суду. Дион Аксель была бы не против провести над Министром Внутренней Безопасности открытый процесс. Но я уже смирился с тем, что Скайла Лайма доберется до них раньше, чем это смогу сделать я.

В голубом свете звезд густые волосы Эдны отливали синевой. Небрежным движением головы девушка закинула их за спину.

— Что делать дальше? Засесть за письменный стол? Если бы я была на твоем месте, я бы хорошенько все обдумала. Может быть, ты потому не можешь написать свои тезисы, что сам еще не знаешь, чего хочешь?

Синклер откинулся в кресле и с нескрываемым интересом посмотрел на Эдну.

— Может ты, психолог? Или вас учили читать чужие мысли на занятиях? — Ты выглядишь весьма уверенной в себе, и я не думаю, что это — результат личного опыта. Ты еще слишком молода.

Фист почти физически ощутил теплоту улыбки, озарившей лицо Эдны.

— Да, я еще не стара Синк, но стар мой дедушка. И я слышала, как бабушка выговаривала ему, когда в конце концов он попал в такую переделку, что больше уже не мог ходить. Моя мать была такой же. Ей пропороли бластером спину в Вермилионской кампании и серьезно повредили спинной мозг. Врачи категорически запретили ей летать. Но она до сих пор болтается в космосе, доводя родных до сумасшествия.

— Вся ваша семья сражалась за Компаньонов?

— Да, с того момента, как Малберн поглотила Империя Сасса. Дедушка не хотел служить Сассе I, он говорил, тот похож скорее на жирную белую личинку мясной мухи, чем на Бога.

Синклер рассмеялся, хлопая себя ладонями по коленям.

— Может, ты и права, Эдна. Похоже, я слишком погрузился в воспоминания, заново проигрывая времена, когда я был с Хосом, Греттой, Маком и Шикстой.

Единственные голограммы, висящие у меня на стенах — пейзажи Тарги. Как в песне:

«Вспомни слова, которые всегда у меня на уме». — Давай изменим припев. Как насчет: «Когда мы наконец…» или «В один из этих дней»? Что тебе нравится больше?

— Да ты никак не можешь расстаться с надеждой снова повоевать?

Эдна поджала под себя стройную мускулистую ногу, обхватив колено руками.

— Ходят слухи, что идет работа над проектом прорыва Запретных границ. Ди Уолл сооружает установку, разработанную Мэг Коммом, которая должна помочь в этом.

Синклер уловил легкое изменение в ее тоне.

— Ты балансируешь на той грани, за которой начинается государственная безопасность, Эдна.

— Меня научили осторожно двигаться по канату. Можем попробовать вместе.

Это будет нечто вроде танца.

— Почему ты считаешь, что я умею танцевать? Я просто оттопчу твои стройные ножки. За всю жизнь я ни разу не танцевал. Во-первых, этому нас не учили в общественной школе, а во-вторых, я был таким странным парнем, что девушки не приглашали меня потанцевать на вечеринке.

— Ты прибедняешься, Синк. Смотри, как ты отлично уплясал в сторону от темы, — Эдна засмеялась негромким мелодичным смехом. — Вспомни тот день в архивах Макарты. Тогда я присоединилась к твоей команде. Не временно, а на длительный срок.

Синклер нахмурился.

— Или однажды сказала мне, что митол очень хорошо помогает узнать правду…

— Это так, но сегодня тебе придется поверить на слово, что я не простая сплетница из казармы. Кстати, не забудь, что командир может проиграть сражение, если даже перед своими верными солдатами будет держать рот на замке. — Девушка посмотрела на голубые звезды. — Если рассуждать гипотетически, можно предположить, что ЕСЛИ Запретные границы будут прорваны, то КТО-ТО должен провести сквозь них первый корабль!

Синклер засмеялся.

— Послушай, я замечаю за тобой одну вещь: ты не пытаешься казаться слабой.

Хочу напомнить, последний раз, когда я доверился честолюбивой женщине, мое знакомство окончилось в тюрьме.

— Я — не Или Такка. Но осторожность никогда не повредит. — Эдна посмотрела Синклеру прямо в глаза. Взгляд девушки обескуражил его. — Откроем карты, Синк.

Ты прав в одном — я действительно честолюбива. И считаю тебя умным руководителем, работая с которым, могла бы достичь определенных успехов.

— И какие ты ставишь перед собой цели?

Эдна придвинулась ближе.

— Я думаю, мои цели совпадают с твоими. Большинство бойцов спецподразделений еще не осознали факта, что если Мэг Комм совершит то, чего от него ждут, и Запретные границы будут прорваны, лучшие из нас могут надеяться на получение работы, достойной их квалификации. Некоторые, вроде Римана, захотят спокойной должности, а я еще слишком молода для кабинетной работы.

— Почему ты выбрала именно меня? Ведь сын Верховного Главнокомандующего всегда будет мишенью для большого числа честолюбивых женщин.

Эдна застыла, в ее глазах появился холодный блеск.

— Карты на стол, Эдна? — спросил Синклер. — Ты будешь честной со мной до конца, а я буду честным с тобой.

— Ну что ж, — девушка кивнула. — Я надеюсь, ты не считаешь, что я продаюсь? Меня немного коробит от женской покорности. Моя мать, а она была сильная женщина, вбила в меня убеждение, что женщина должна пробивать себе дорогу только при помощи своих умственных способностей, а не того, что ниже пояса. Вспомни, какое мнение сложилось у меня о тебе в тот первый день на Макарте… сын Стаффы?

— Верно, ты тогда не могла скрыть своего разочарования…

— А теперь вернемся к фактам. Я думаю, мы с тобой идем в одном направлении, — ее глаза потемнели. — Я действительно начала уважать тебя, Синклер… и ты начал мне нравиться. С тобой легко общаться, ты теплый и заботливый человек.

— Разве остальные не такие?

Эдна устроилась поудобней в своем кресле.

— Нет. Это как раз то, что мне нравится больше всего. Сейчас ты мягкий и добрый, а через секунду тверже сиалонового бруска. Я считаю себя хорошо образованной, но уровень твоих знаний порой заводит меня в тупик. А если учесть, что ты — хороший товарищ, было бы глупо с моей стороны не обратить на тебя внимания.

— И что у тебя на уме, Эдна?

— Партнерство. Мы с тобой можем помочь друг другу. Так же, как мы делаем это сейчас. Я думаю, образцом таких отношений могут служить отношения Стаффы и Скайлы. Мне всегда нравилось смотреть, как они разговаривают друг с другом.

— До того, как они стали любовниками, или после?

— Они были влюблены уже тогда, когда я познакомилась с ними. Просто сами этого не знали. Стаффе надо было отправиться на Этарию, чтобы осознать в себе любовь.

— У тебя такие же намерения и насчет нас? Мы тоже должны стать любовниками?

— Давай пока оставим все на чисто профессиональной основе. Разве что ты будешь настолько глуп, что влюбишься в меня немедленно. Я не уверена, что соглашусь на интимную связь, — Эдна кокетливо улыбнулась. — Ради страсти, может быть, но ради трезвого расчета — нет.

— Ты исключительно проницательная женщина, Эдна.

— Спасибо, что прояснил последний нюанс. Твоя очередь, Синк. Мои карты раскрыты.

— Должен ли я сделать выбор прямо сейчас?

— Не спеши. Но что бы ни решил, выбери сначала путь для себя. Может, ты все-таки будешь в состоянии написать эти свои тезисы.