"Самозванка" - читать интересную книгу автора (Джойс Бренда)

Глава 20

— Каковы ваши прогнозы? — спросил Джон.

Доктор Браман выпрямился. Он только что завершил осмотр больного. Джон настоял, чтобы во время обследования и последующей беседы в спальне не было никого из членов его семьи.

— Я буду откровенен с вами, сэр. Я сомневаюсь, что вы когда-нибудь сможете встать на ноги и пойти.

Джон побледнел.

— Ниже пояса ваше тело совершенно потеряло чувствительность. Должен признаться, что после травмы такой сложности, которую получили вы во время падения, ни один из моих пациентов не излечился полностью.

Джон молчал. В ушах у него стучало. Фигура доктора расплывалась у него перед глазами. Джон повернул голову и бросил взгляд в окно. Шел дождь. Небеса были темно-серого, почти черного цвета. Время словно остановилось для Джона. В мозгу вертелась одна мысль: он калека. Он больше не мужчина. Не человек. Калека.

— Сэр, вы должны быть счастливы уже тем, что остались в живых, — участливо сказал врач. — Стэнхоуп, например…

— Только не говорите о том, что мне повезло! — взорвался Джон. — Прочь отсюда! Сейчас же покиньте эту комнату!

На висках у Джона вздулись вены. Лицо его стало красным.

В одночасье он потерял все: надежды, мечты, любовь.

Доктор поспешно удалился. Дверь отворилась, и в спальню вошли Блэйк, граф и графиня.

— Джон… — начал граф.

— Все… подите прочь… Мне надо побыть одному! — раздраженно выкрикнул Джон.

Вперед протиснулась Катарина.

— Она здесь?! Пусть сейчас же выйдет! — взорвался Джон.

Катарина замерла на месте.

— Сынок, позволь мне посидеть возле тебя, — ласково попросила графиня.

— Нет. — Джон отвернулся. На виске его отчаянно билась налитая кровью жилка. Все, что раньше радовало Джона и составляло удовольствие его жизни, теперь превратилось в смерть.

— Давайте уйдем и оставим его одного, — прошептала Катарина. — Пойдемте. Джону надо побыть одному.

Лорд Фарлей не взглянул ни на родных, ни на Катарину.

Он слышал, как они тихо и виновато вышли. Он слышал, как скрипнула дверь. Тогда Джон протянул руку, взял с тумбочки фарфоровую лампу и со всей силы швырнул ее в противоположную стену. Ударившись о стену, лампа с грохотом разлетелась на мельчайшие кусочки.

За лампой последовала ваза со свежесрезанными цветами.

Родные Джона собрались в библиотеке. Граф сидел, уныло глядя в пол. Рядом с ним, беспомощно бросив руки на колени, застыла графиня. Возле окна, наблюдая, как дождь прибивает к земле садовые растения, стоял Блэйк. На стуле у стены заливалась слезами Катарина. Доктор Браман только что вышел.

— Я не верю, — мрачно произнес Блэйк. — Он будет ходить.

Ему никто не ответил. Тогда Блэйк резко развернулся и твердо сказал:

— Я займусь этим делом сам. Из всякого правила есть исключения. Я уверен, что случаи полного излечения были.

— Если раздобудешь сведения о таком чуде, дай нам знать, — печально отозвался граф. Он был сражен известием хирурга.

Вытерев платком слезы, Катарина сказала:

— Он нуждается в нашем участии. Он должен знать, что наши чувства к нему не изменились. Он должен знать, что мы по-прежнему любим его и восхищаемся им. Он переживет этот кризис, я не сомневаюсь в этом.

— Да, он начнет ходить, — подтвердил Блэйк. — Господи, зачем он бросился на помощь Виолетте?!

— Он не мог пройти мимо, — сказала Катарина. — Джон в высшей степени джентльмен.

— Черт бы побрал ее кокетство! — воскликнул Блэйк. — Это она во всем виновата!

Графиня поднялась, подошла к младшему сыну и положила руку ему на плечо.

— Блэйк, это несчастный случай. Виолетту нельзя в этом винить.

Блэйк поднял голову и посмотрел на мать. Глаза ее были заплаканы. Он прекрасно понимал, что мать права, но какая-то сила словно заставляла его обвинять во всем леди Гудвин. Он вспомнил, как стоя в вестибюле Хардинг-Хауса, она шептала: «Простите, мне очень жаль».

— Ей не следовало показываться на балу! — жестко сказал Блэйк.

— Значит, это моя вина, не так ли? — ядовито спросила Катарина.

— О Господи! А вы пригласили ее из-за меня!

— Это я посоветовала Виолетте заставить вас ревновать, — всхлипывая, прошептала Катарина.

Блэйк подошел к Катарине и нежно обхватил рукой ее талию.

— Значит, мы все в этом виноваты.

Если бы он уделил девушке хоть малую толику внимания, у нее не было бы необходимости искусственно вызывать его ревность. Тогда несчастья можно было бы избежать.

На диван с тяжелым вздохом опустился граф:

— Довольно. Перестаньте швырять друг в друга камнями. Мы должны сделать что-то такое для Джона, что сможет ему помочь.

Дверь скрипнула и приоткрылась.

— Что такое, Талли? — спросила графиня.

— Графиня, у меня письмо для лорда Блэйка. Блэйк равнодушно взял конверт. Но пробежав глазами первую строчку, он судорожно вцепился в листок бумаги.

— Что там, сынок? — спросила леди Сюзанна.

— Это письмо от леди Алистер. У нее в магазине находятся сыщики, которые ожидают там появления Виолетты. Очевидно, они хотят допросить ее. Леди Алистер обеспокоена происходящим.

«Это меня не касается», — была первая мысль Блэйка. Теперь его касается только болезнь брата. Но Виолетта не убийца, он уверен в этом.

— Блэйк, должно быть, леди Гудвин нужен адвокат? — сказала Катарина.

— Черт возьми! Простите меня, я должен присутствовать при допросе.

Блэйк был уже у двери.

Когда лорд Блэйк приехал в магазин, допрос шел полным ходом. При входе с унылым выражением лица его встретила леди Алистер. Она тотчас проводила Блэйка в свой личный кабинет.

— Хорошо, что вы приехали, лорд Блэйк, — сказала леди Алистер. — Вряд ли леди Гудвин одна справится с двумя такими джентльменами.

Виолетта сидела. Полицейские стояли. Лицо девушки было таким бледным, что, казалось, скоро будет просвечивать насквозь. Под глазами обозначились темные круги. Увидев Блэйка, Виолетта облегченно вздохнула.

— Ваше появление здесь — сюрприз для нас, — сказал инспектор Ховард, заметив Блэйка.

— Мне пришло в голову сделать кое-какие покупки. Как вы знаете, леди Гудвин — мой близкий друг, она всегда помогает мне выбрать нужную вещь. Другим продавщицам я не доверяю.

— Блэйк, — обратилась к нему Виолетта. — Они у меня такое спрашивают…

— Отвечайте на все вопросы откровенно, — дружелюбно отозвался Блэйк.

— Вряд ли вам следует присутствовать при нашем разговоре, — мрачно заметил Ховард.

— Неужели в нашей стране есть закон, запрещающий мне это? — с ответным недовольством в голосе произнес Блэйк.

— Ну конечно нет.

Блэйк сунул руки в карманы и демонстративно привалился к стене. Виолетта никого не убивала, это ясно, но дело зашло слишком далеко. Выйдя замуж за сэра Томаса, эта женщина вызвала недовольство слишком большого числа светских людей, она вела себя дерзко и невоспитанно. Конечно, она невиновна и не будет участвовать в процессе в качестве обвиняемой. Вероятно, в настоящий момент для Виолетты будет благом, если тело сэра Томаса подвергнут эксгумации. Никаких следов яда в нем, конечно, не обнаружат. А если обнаружат?

— Продолжим, леди Гудвин. Итак, накануне смерти мужа вы обедали в Хардинг-Холле без него?

— Да, — подтвердила Виолетта, сцепив пальцы.

— А может быть, у вас была причина не оставаться в тот вечер дома?

— Это слишком прямолинейный вопрос, если его можно назвать вопросом, — вмешался Блэйк. — Вряд ли леди Гудвин понимает, почему вы его задали.

— Сэр, — важно сказал Ховард, — в настоящий момент мы проводим неформальный допрос леди Гудвин, мы были бы вам весьма признательны, если бы вы помогли следствию, а не мешали.

— Он скверно себя чувствовал, — вырвалось у Виолетты. — Он очень давно недомогал.

— Но это не помешало вам оставить больного одного и отправиться на обед в Хардинг-Холл?! Вы часто оставляли его одного?

— Ну конечно нет, — отбивалась Виолетта. — Он сам захотел, чтобы я немного развлеклась.

— И вы с радостью поехали. Почему вы не остались дома с больным мужем?

— Я… меня никогда не приглашали на обед… в такое знатное семейство, — призналась Виолетта.

— Понятно, тогда поговорим о другом. Сколько вам лет, леди Гудвин?

— Восемнадцать.

— А сэру Томасу было семьдесят два. Как долго вы состояли с ним в браке?

— Ровно шесть месяцев.

Блэйк ухмыльнулся. Он прекрасно понимал, куда клонит инспектор, но не понимал зачем.

— Где вы родились?

— В Сент-Джилсе, — едва слышно прошептала девушка.

— Кто были ваши родители?

На глаза Виолетты навернулись слезы, которые она пыталась смахнуть рукавом платья.

— Мою мать звали Эмили Купер. Моего отца звали Петер.

— Петер? А фамилия?

— Петер Гаррет.

Блэйк вздохнул. Он этого не знал. На лице леди Алистер он обнаружил выражение, близкое к ее истинным чувствам.

— Ваши родители были женаты? — продолжал Ховард, хотя прекрасно знал ответ.

Опустив глаза, Виолетта покачала головой. Слава Богу, она признается во всем за закрытыми дверями.

— Когда вы были ребенком, где вы жили?

Виолетта облизала губы и беспомощно посмотрела сначала на инспектора, потом на леди Алистер.

— Я жила в разных местах.

— В каких конкретно?

— Не помню. Мама умерла, когда мне было всего три года. Мы с папой все время переезжали с места на место.

— Где сейчас живет ваш отец?

— Он умер. Когда я была еще ребенком.

— Итак, вы были сиротой. Виолетта кивнула.

— Сколько лет вам было, когда вы осиротели?

— Десять.

— Вы жили у родственников?

— Нет. — Голос Виолетты начал набирать силу. — Мы с Ральфом жили где придется.

— С Ральфом? Кто такой Ральф, леди Гудвин?

— Просто мальчик. Мы выросли вместе.

— Итак, с десяти лет вы жили с мальчиком? У вас были определенные отношения?

— Ваши вопросы выходят за рамки приличий! — воскликнул Блэйк.

— Сэр, — повернулся к Блэйку раздраженный инспектор Адамс, — если вы не можете сдерживать себя, мы будем вынуждены попросить вас покинуть помещение. Это не судебный процесс. Мы всего-навсего выясняем обстоятельства жизни леди Гудвин.

— С какой целью? — вызывающе спросил Блэйк. — Вы желаете одержать верх над беззащитной леди Гудвин или найти настоящего убийцу, если здесь вообще позволительно вести речь об убийстве?

— Сэр, мы только выполняем свою работу, не более того, — как можно дружелюбнее отозвался Ховард.

— Блэйк, позвольте этим джентльменам завершить допрос как можно скорее, тогда мы все сможем заняться своими делами, — попросила леди Алистер.

Блэйк вздохнул и посмотрел на Виолетту.

— Итак, леди Гудвин, вы имели с этим мальчиком известные отношения?

— Не понимаю, — понурив голову, созналась Виолетта.

— Вы находились с ним в половой связи?

— О Господи! Нет, конечно! — фыркнула девушка.

— Тогда скажите, где вы проживали с вашим другом.

Виолетта закрыла лицо руками.

— Мы жили везде — в подвалах, в порту, на складах, везде, где могли найти себе место.

— Итак, вы были бездомной сиротой. Как же вам удалось выжить? — После минуты гробового молчания продолжил допрос инспектор.

Виолетта молчала. Блэйк вынужден был стать на ее защиту.

— Вы хотите представить дело так, что характер леди Гудвин был заведомо испорчен бездомностью и сиротством, но я вам этого сделать не позволю. Если леди Гудвин не смогла вовремя обратиться к адвокату, то я помогу ей найти достойную кандидатуру.

Адамс сделал вид, что не слышит Блэйка.

— Итак, как вам удалось выжить?

— Я была посыльным, я работала цветочницей, я даже караулила лошадей богатых людей, — задрав подбородок, выпалила Виолетта.

— Вы попрошайничали? Вы занимались воровством?

Виолетта глубоко вздохнула. Губы у нее мелко тряслись.

— Я никогда не попрошайничала.

— Вы воровали?

— Виолетта… — попытался остановить ее Блэйк.

— Да, — сказала девушка, перебирая перчатки. — Мы так сильно голодали, что…

— Леди Гудвин, — торжествовал Адамс, — признайтесь, вы покупали крысиный яд в аптеке, накануне смерти сэра Томаса?

— Не отвечайте им! — предостерег ее Блэйк.

— Признавайтесь, покупали или нет, — требовал ответа Адамс. — Сэр, вы мешаете нам проводить дознание, — обратился он к Блэйку.

— Тогда, возможно, вы вынесете обвинение и против меня? — холодно усмехнулся Блэйк.

Бросив уничтожающий взгляд на Блэйка, Адамс впился в жертву.

— Леди Гудвин, Хэрольд Кипсон, аптекарь из Тамраха, уже дал показания о том, что продал вам порцию яда, достаточную для того, чтобы умертвить дюжину крыс. Яд был продан накануне дня смерти вашего супруга.

— Да, в доме была крыса, — спокойно подтвердила Виолетта.

— Одна крыса?

— Она была очень большой.

— Леди Гудвин, почему бы вам не признаться во всем? Вы вышли замуж за сэра Томаса в надежде стать владелицей поместья. Вы убили его, чтобы завладеть имуществом побыстрее. Как вы умно поступили! Вы ждали шесть месяцев, чтобы получить свое! А в ночь преступления вы покинули дом, наверное, для того, чтобы совесть не так мучила вас.

— Я не убивала сэра Томаса! — вскочила на ноги Виолетта. — В доме была крыса. Сэр Томас был мне другом. Он хорошо ко мне относился.

Блэйк обнял девушку за талию, а Ховард и Адамс обменялись понимающими взглядами.

— Леди Гудвин, против вас возбуждено дело по подозрению в убийстве. Впредь до окончания расследования вам запрещается покидать Лондон. Вы меня поняли? — спросил Ховард.

— Нет, — честно ответила Виолетта.

— Они будут проводить вскрытие тела, — пояснил Блэйк. — Когда же будут готовы результаты?

— Через пару дней. Для ознакомления с результатами вскрытия леди Гудвин должна будет явиться в суд.

Блэйк хорошо понимал, что это означало одно: в суде Виолетте предъявят официальное обвинение.

— Леди Гудвин, принимая во внимание тяжесть обвинений, лежащих на вас, мы должны подвергнуть вас временному тюремному заключению.

— Тюремному заключению? — не поняла Виолетта.

— Поскольку существует опасность, что вы, леди Гудвин, попытаетесь скрыться из города, а может быть, даже покинуть пределы страны, мы вынуждены задержать вас.

Блэйк нахмурился и встал между инспекторами и Виолеттой. Он не мог допустить, чтобы Виолетту отправили в одну из городских тюрем.

— Прошу прощения… В этом нет необходимости. Леди Гудвин работает в приличном магазине и…

— Вы можете гарантировать, что она примет должное участие во всех дальнейших процедурах? — прервал его Адамс. Его вопрос был подобен удару хлыста.

— Да, могу. Пусть формально она находится под моим надзором или надзором моего отца.

Адамс и Ховард обменялись взглядами. Блэйку показалось, что Адамс не расположен идти ему навстречу.

— Я буду нести личную ответственность за леди Гудвин, — пообещал Блэйк. — Вам нечего опасаться. Леди Гудвин явится на первое же слушание в суд.

— Хорошо, — смилостивился Адамс. — Но знайте, что, если леди Гудвин пренебрежет своими обязанностями, вы будете объявлены соучастником, и я не посмотрю, что ваш отец занимает ответственный пост в парламенте.

— Надеюсь, что этого не случится, — улыбнулся Блэйк.