"Принцесса" - читать интересную книгу автора (Деверо Джуд)

Глава 7

Ария сидела на стуле в комнате со стеклянными стенами в полицейском участке и изо всех сил игнорировала жадные взгляды людей, сгрудившихся с наружной стороны стекла. Они притащили ей тяжелую белую посудину какого-то пойла, которое они назвали чаем, но по какой-то странной причине поставили ее на пепельницу. Конечно, она не собиралась прикасаться к этому.

Последние несколько часов были просто ужасными: какие-то люди прикасались к ней, кричали на нее, задавали без конца одни и те же вопросы — и не верили ее ответам.

Она почти обрадовалась, увидев, что в комнате появилась небритая физиономия лейтенанта Монтгомери. Он бросил на нее только один быстрый, свирепый взгляд, а потом его окружили все эти люди, которые совсем недавно кричали на нее. Ей захотелось посмотреть, как американец справится с другими американцами. Он роздал зеленые бумажки, подписал какие-то белые бумажки и при этом все время говорил с этими людьми, но Ария не могла слышать, о чем.

Она была уверена, что смогла бы сделать то же самое, если бы поняла, чего они хотят. Может, будет очень просто научиться быть американкой?

Толпа отступила наконец от лейтенанта Монтгомери, и он подошел к ней.

— Пошли, — прорычал он, пинком открывая дверь. — И ни звука — или я оставлю вас здесь.

Ария прижала к себе коробку с ночной рубашкой и вышла из комнаты с высоко поднятой головой.

Всю дорогу назад в отель он с ней не разговаривал и все время шел впереди нее. Оказавшись внутри номера, он стал звонить по телефону.

— Обслуживание номеров? — сказал он. — Я хочу, чтобы мне принесли обед в Президентский номер. Нет, у меня нет меню. Пошлите обед на четверых, пожалуйста, что хотите и еще бутылку вина — лучшего, что у вас есть. Только, пожалуйста, поторопитесь.

Он повесил трубку, а Ария стояла и моргала.

— Не могли бы вы хоть какое-то время не влипать в скверные истории? Все, чего я хочу, — это славный обед, немного отоспаться, душ, а потом со мной все будет в порядке. Дайте мне это — и может, тогда я смогу отдать себя на растерзание вам и правительству.

Ария не поняла и половины из того, что он сказал, но она уяснила, что сейчас он собирается съесть обед. После обеда он займется с нею любовью.

— Женщина, которая была моей горничной, не вернулась. Если вы включите мне душ, я буду готова, — сказала она мягко.

— Вы что, еще не научились сами наливать воду в ванну?! — спросил он с изумлением в голосе. — Ну, тогда пошли быстрее, я вам покажу.

Она улыбнулась ему нерешительной улыбкой.

— А разве горничные американских жен не наполняют им ванну? Может, мы позвоним мистеру Кэттону, и он кого-нибудь пришлет?

— Золотко, у американских жен нет горничных, и с этого момента у вас их тоже не будет. С этого момента вы будете сами одеваться, сами мыться — и больше того, я собираюсь научить вас, как заботиться о муже.

Ария отвернулась, чтобы скрыть краску на щеках. Он был немного раздражен и даже груб, когда показывал ей, как наливать воду, но она научилась. Он оставил ее одну, когда в дверь постучал обслуживающий персонал.

Она долго сидела в ванне, мыля себя и думая о предстоящем событии. Лейтенант Монтгомери дважды кричал ей, что ее еда остывает, но она все не выбиралась из ванной.

Было непросто одеться без помощи, но красивая ночная рубашка сама скользнула через голову. Несколько минут не было слышно никаких звуков снаружи, и Ария подумала, что он тоже готовится.

Она осторожно открыла дверь.

В гостиной стоял большой стол с остатками банкета. Этот невежда и хам съел один их свадебный ужин — без нее! Сморщив нос, она смотрела на грязные тарелки: казалось, это все, что осталось от пиршества. Пусть этот мужчина и может научить ее, как наполнять ванну, но она собирается научить его хоть немного хорошим манерам!

Она вошла в спальню. Он растянулся на спине на одном краю кровати с газетой на лице. Он не пошевелился, когда она попыталась отодвинуть его распростертое тело и лечь в постель. Даже когда она проявила неподобающую леди энергичность, он не двинулся с места.

Глубоко вдохнув, она легла на краешек кровати возле него.

— Я готова, — прошептала она, прижимая руки к груди.

Он не пошевелился, и поэтому она повторила. Он по-прежнему не реагировал.

Ария чуть не задохнулась от гнева. Даже для мужа этот мужчина вел себя омерзительно! Он, наверно, никогда даже и не слышал о правилах хорошего тона! Она сорвала с его лица газету. Он спал с полуоткрытым ртом, и вид у него был идиотский.

— Я готова! — бросила она ему в лицо неподобающим принцессе тоном, а потом снова легла.

— Готова? — пробормотал он, медленно просыпаясь и резко садясь.

— Огонь! — закричал он, а потом, казалось, понял, где он находится. Он повернулся и посмотрел на Арию, глаза его скользнули сверху донизу по ее роскошной рубашке.

Ария все еще крепко стискивала руки, ноги лежали прямо и напряженно, а глаза смотрели в потолок. Вот оно… Вот оно, это мгновение, когда мужчины превращаются в животных, какими их создала природа, — все мужчины, говорила ее мать… будь то король или трубочист.

— Готова к чему? — спросил невнятно лейтенант Монтгомери.

— К брачной ночи, — сказала она и закрыла глаза перед будущей болью. Сделает ли он ей ужасно больно?

Она открыла глаза, когда услышала его смех.

— К брачной ночи? — проговорил он, смеясь. — Вы думаете, что я… Что вы и я?.. Хорошенькое дело! И поэтому вы провели полночи в ванной?

Он смеялся над ней.

— Послушайте, леди, я женился на вас только, чтобы помочь своей стране выиграть войну. Нет никакой другой причины. У меня нет никаких притязаний на ваше тело, какую бы нелепую штуку вы на себя ни надели; больше всего на свете я хочу, чтобы ничто не помешало концу нашего брака, как только вы попадете на трон. Я почему-то уверен, что граф Джулиус нахмурится, если вы будете носить в себе моего сопляка. А теперь вы пойдете в другую комнату и дадите мне немного поспать? Только ни шагу из отеля! На этот раз вы наверняка натворите такое, что какая-нибудь страна объявит нам войну.

Ария благодарила Бога за годы муштры, которые научили ее управлять своими эмоциями. Одно дело быть отвергнутой как принцесса, но как женщина!..

— Вылезайте! — сказал он. — Вылезайте из моей постели. Идите спать в другую комнату. Ах, да, я позвоню кастелянше и скажу ей постелить вам на кушетке.

Со всем достоинством, на какое она была только способна, Ария встала с кровати.

— Нет, лейтенант Монтгомери, я займусь этим сама.

Она не хотела, чтобы другая женщина знала, что ее отвергли в ее брачную ночь. Она пошла в гостиную. Он захлопнул за ней дверь, пробормотав: «Че-ерт!!»

Ария просидела на кушетке всю ночь. Она ни на минуту не сомкнула глаз. Она все думала — что же она такого сделала, что такого сказала? Но яснее всего она помнила, как старалась ему угодить, сделать ему приятное, а он… он отверг ее.

Она его ненавидела.

Она почти что не знала, что это за чувство, но инстинктивно распознала его. Некоторые из ее предков заключили браки по политическим мотивам — с мужьями и женами, которых они ненавидели. В восемнадцатом веке одна пара не разговаривала между собой больше двадцати лет. «Конечно, у женщины родилось за это время трое детей — и все они были похожи на ее мужа, короля», — подумала Ария.

Она сидела на кушетке прямо, дожидаясь рассвета. Конечно, она научится тому, чему он должен ее научить, чтобы она смогла вернуться в свою страну… но все надежды на что-то еще между ними погибли. Может, ее сестра родит наследника для трона.

Ария не плакала, и сдержать свои слезы было теперь тяжелее, чем тогда, когда она сломала себе руку.

Джей-Ти просыпался медленно. Рот пересох, глаза слипались и болела спина. Он потянулся и снял ремень. На нем все еще была форма, рубашка выбилась из брюк.

Даже не глядя, он знал, что принцессы нет рядом. Конечно, она в гостиной, где ж ей быть еще? Наверное, дуется, подумал он с гримасой. Наверно, ненавидит его даже еще больше, потому что он не сделал с ней то, что, как она думала, он сделает с ней.

Он на минутку закрыл глаза и стал думать о происшедших событиях. Она была просто несносной с того дня, как он спас ее — требовательной, обременительной, властной и нетерпимой, всегда хотела от него еще большего — неважно, сколько он давал ей, она все равно ожидала большего. Он дал ей несметную сумму денег — его денег, которые он откладывал на новую лодку, и она никогда не утруждала себя сказать даже «спасибо».

Никогда еще в жизни он не был так рад от кого-либо отделаться, как в тот момент, когда запихнул ее в поезд и отправил в Вашингтон. Он искренне надеялся, что больше ее не увидит.

Он недолго пребывал в таком приятном заблуждении. Несколькими днями спустя по распоряжению президента он был «приглашен» в федеральный округ Колумбия. В сущности, они просто приставили к его голове пистолет, чтобы подкрепить их «приглашение».

Никто не говорил ему, чего от него хотят, но он понял, что это было как-то связано с его Августейшей Обузой. И он снова без конца проклинал себя, что связался с этой женщиной.

Почти сразу же, как самолет приземлился, они начали обрабатывать его. Они хотели, чтобы он женился на этой стерве. Поначалу он просто смеялся над ними, но долго смеяться ему не пришлось. Они не давали ему есть, пить и спать. Они давили на него час за часом, задевая все больные места, какие только могли обнаружить. Они говорили о том, как он предает свою страну, как он пятнает честь своей семьи. Они говорили, что разжалуют его с позором и отошлют домой — жить в позоре. Они подослали женщину уговорить его. Она вертелась вокруг него, говоря, что женитьба — временная и что Америка отчаянно нуждается в нем.

Наконец — ох как нескоро наконец — он согласился, потому что понял: они говорят правду. Америка нуждается в ком-то, кто поможет принцессе, а запасы полезных ископаемых ее страны и стратегическое расположение Ланконии были очень важны для исхода войны.

Он был совершенно истощен эмоционально и физически, когда вошел в комнату заседаний, где его ждали несколько крупных шишек — армейских и флотских. Кто-то пожалел его и дал ему стул, и он немедленно повесил голову и уже почти спал, когда был разбужен принцессой, отдававшей ему приказы, словно он был ее лакеем.

С каким бы удовольствием он свернул ее маленькую шею! Ему пришлось согласиться помочь ей вернуть свою страну — это было нужно ей, а она еще имела наглость и цинизм унижать его.

Всю короткую церемонию она стояла как мученик, готовящийся к принесению себя в жертву. Джей-Ти видел, как остальные бросали на него враждебные взгляды, словно он делал нечто ужасное этой милой женщине. «Милой… ха!» — так и подмывало его проорать им в их кислые рожи. Он и так уже спас ей жизнь, истратил на нее деньги, получая при этом в ответ одни только хамские реплики, но это его они считают злодеем!

Даже военнослужащие из женской вспомогательной службы смотрели на него враждебно, и это бесило его. У него никогда не было проблем с женщинами. Дома его семья была самой богатой в городе, он и его братья не были образинами. И он легко общался с девицами. До этого момента все было чудесно. Но с тех пор, как он узнал эту принцессу, похоже, каждая женщина смотрела на него так, словно он был воплощением дьявола. Насколько он знал, он не сделал ничего плохого. Он спас ее от смерти и даже согласился жениться на ней — и что же? Все ведут себя так, словно он сделал что-то омерзительное.

После церемонии он хотел только спать. Было сущим наказанием везти принцессу назад в отель. Она не вела его и отказывалась идти за ним. Каждые две минуты он должен был оглядываться, чтобы убедиться, что она все еще с ним, а ее обычно не было, и тогда ему приходилось возвращаться и выуживать ее. Он едва добрался до кровати, прежде чем заснул мертвецким сном.

Когда зазвонил телефон и какой-то человек сказал, что ее задержали за кражу в магазине, это казалось уже просто последней каплей дерьма этой проклятой недели. Так нет! Он еле дотащился до полицейского участка — и увидел ее заносчивый взгляд; словно она ожидала, что кто-то должен прийти и вытащить ее оттуда.

Конечно, она не произнесла ни слова благодарности за то, что он снова спас ее. Она сидела и смотрела, словно дожидаясь, что перед ней расстелят красную ковровую дорожку.

В отеле он почти извинялся перед ней. Он старался объяснить ей, как он устал, как голоден, но как об стенку горох. Наверно, ее сделали из мрамора. Ее идеально правильное маленькое лицо застыло в холодной идеально скроенной маленькой маске.

Он заказал обед, а потом должен был еще и показывать, как работают водопроводные краны. Он решил сразу положить конец ее прихотям, пока она не успела превратить его в горничную.

Он был рад избавиться от нее, когда услышал стук в дверь. Она сидела в ванной все время, пока он ел. Он испытывал легкие угрызения совести оттого, что съел все четыре обеда, и собирался предложить ей заказать себе еще еды, но кровать, казалось, звала его. Он заснул быстрее, чем она вылезла из ванной.

Кто-то орал «Готова!» ему в ухо. Он внезапно проснулся, резко сел и решил, что это еще один пожар в отсеке боеприпасов. Прошло несколько секунд, пока он понял, где находится.

Принцесса лежала рядом с ним, натянув на себя какой-то навороченный розовый балахон; ее кулаки крепко сжаты, а ноги прямо выпрямлены, все ее тело было таким жестким, словно она была из стали. Ему понадобилось еще несколько секунд, чтобы понять — она ждет, что он воспользуется ею. Он никогда еще не видел такой нежеланной женщины, как эта холодная бесчувственная кукла.

Он не знал, смеяться ему или беситься. Он рассвирепел от мысли, что она, похоже, преспокойно низвела его до роли самца, который не сможет сдержать себя при виде красивой женщины в своей постели, да еще и в оголенной донельзя, тонкой, как паутинка, ночной рубашке, обтягивающей и подчеркивающей каждый изгиб ее аппетитных форм.

Он помнил, что чертыхался на нее.

Выражение ее лица не изменилось — разве может быть подвижным мрамор? Она встала с кровати и ушла из комнаты.

Мгновенно он почувствовал себя виноватым, словно это он сделал что-то плохое. Он лег на живот и треснул кулаком по подушке. Если бы она могла просто улыбнуться ему, просто показать, что может быть живой. Если бы она была живой — вот в чем все дело. Он не смог сразу снова уснуть.

А теперь он смотрел на часы и знал, что пора вставать. Может, ему все это приснилось? Может, он вовсе не женат на надутой принцессе? Может, он просто лейтенант Монтгомери, а не Враг Общества Номер Один?

На следующее утро в девять часов Ария смотрела, как лейтенант Монтгомери выходит из спальни. На нем по-прежнему была мятая форма, а подбородок был уже совсем черным из-за щетины. Он был похож на пирата.

— Значит, это не сон, — пробормотал он, глядя на нее все еще сонными полуоткрытыми глазами. — Я подумал, может, мне все это приснилось.

Она встала с кушетки, не давая ему заметить свою напряженность.

— Насчет этой ночи… — начал он. Она пошла мимо него к ванной.

Он поймал ее руку и развернул к себе, чтобы взглянуть на нее.

— Наверно, этой ночью я был слегка резковат. Эти придурки держали меня без сна много часов, а когда я наконец заснул, меня разбудил звонок, что вы — в участке.

Она смотрела на него холодным взглядом.

— Это — то, что вы украли? — спросил он тихим голосом; одна рука его поднялась, чтобы коснуться ее плеча. — Очень миленькая.

— Это… насколько я помню, вы называете глупыми кружавчиками.

Она пошла прочь от него, но он поймал длинную, волочащуюся юбку ее пеньюара.

— Я пытаюсь сказать вам, что прошу прощения за эту ночь. Вы могли быть хоть Ритой Хэйворт, и я все равно бы не прикоснулся к вам. Я не хотел ранить ваши чувства.

— А вы и не ранили, — солгала она, высоко вскинув подбородок. — Я просто неправильно поняла ситуацию. Если вы меня отпустите и дадите мне одеться, вы сможете начать учить меня быть американкой.

— Ради Бога, хоть сию секунду, — сказал он со злостью. — Чем быстрее мы покончим с этим, тем скорее вы получите назад свое царство, а я смогу снова сам распоряжаться, своей жизнью.

Она не хлопнула дверью, она старалась не терять самообладания. Но в ванной она расслабилась и с несчастным видом взглянула на себя в зеркало. Неужели она настолько непривлекательна? Может, ее ночная рубашка была слишком узкой, а прическа — строгой, может, она не выглядела такой юной и беззаботной, как эти американки, которых она видела… но неужели она не вызывает никакого желания?

Она оделась в простой миленький костюм от Мейнбокер: узкая юбка, подложенные плечи, маленькая шляпка с вуалеткой чуть прикрывала ее левый глаз. Она намучилась до чертиков с чулками, но в конце концов ей все удалось.

Лейтенант Монтгомери сидел, развалившись на стуле, когда она появилась из ванной.

— Наконец-то, — пробормотал он, едва взглянув на нее перед тем, как отправиться в ванную.

Он вернулся побритым и принявшим душ, с полотенцем вокруг талии. Ария вышла из комнаты.

Он начал читать ей лекции с того самого момента, как они покинули номер. Он показывал ей, как пользоваться ключом от номера и лифтом. Он рассказывал ей о меню и американских официантах. Они уже съели завтрак, а он не сказал ей ни единого слова, которое бы не было сдобрено критикой: она держит вилку не в той руке, она должна есть хлеб руками, а не ножом и вилкой, ей не позволяется возвращать назад яйца, когда она заказала сварить их в мешочек, а ей принесли их слегка надтреснутыми. И в промежутке между своими придирками он сунул ей счет и объяснил, как подсчитывать его и узнать сумму, прежде чем заплатить. Он был уже готов уходить, когда она справилась с этим только наполовину.

— Так нам будет мало и целого дня, — сказал он, таща спинку ее стула. — Мы все еще здесь торчим! А каждый американец должен знать свою столицу.

Он позвонил, а потом потащил ее к ждущей их армейской машине.

Весь день они глазели на достопримечательности. Ария проклинала столицу, понастроившую себе столько достопримечательностей! В этот момент она бы с радостью оказалась в папуасской деревне с двумя хибарами на курьих ножках. Он волочил ее от одного здания к другому, читал проповеди об истории места, куда они попадали, а потом с нетерпением ждал, пока она сядет в машину, и все начиналось по новой. В машине он читал ей лекции о прославленных американских женщинах, отдавших жизнь за свою страну.

Казалось, его особо зациклила некая дама по имени Долли Мэдисон.

— А это что? — спросила Ария в тот момент, когда он запихивал ее в машину после осмотра статуи бородатого дядьки по имени Авраам Линкольн.

— Магазин спиртных напитков. Ладно, поехали. Нам еще нужно в «Смитсониан» и Библиотеку Конгресса.

— Что они пьют?

— Коку. У нас нет времени на лоботрясничанье, поехали.

Ария смотрела на магазин, пока он не исчез из виду. Как бы ей хотелось делать что-нибудь приятное!

В редакции журнала «Смитсониан» они встретили Хедер. Это была пышная блондинка, которая неслась за угол и чуть не наскочила на них.

— Извините, — пробормотала она, но уже в следующую секунду взвизгнула и закричала: «Джей-Ти!»

Она уронила кожаную сумочку, а потом повисла на шее Джей-Ти и страстно его поцеловала.

Ария отступила в сторону и смотрела без особого интереса, она подумала: «Как это американцы могут так вести себя на улице?»

— Джей-Ти, милый, я так но тебе скучала. Сколько ты уже в городе? Пойдем прогуляемся сегодня вечером. А потом пойдем ко мне. Мои соседки по комнате смогут оставить нас вдвоем на несколько часов. Что ты на это скажешь?

— Бэби, что может быть лучше? Ты даже не представляешь себе, как здорово видеть женщину, которая тебе улыбается. Последние несколько дней моей жизни были сущим адом.

При этом Ария пошла прочь. Она даже не обернулась, когда Джей-Ти заорал: «Подождите минутку!»

Он догнал ее и остановился, держа Арию за руку одной рукой и руку блондинки — другой.

— Джей-Ти, кто это? — потребовала ответа блондинка.

— Это — Прин… я имел в виду… — Он взглянул на Арию. — Как ваше имя?

— Виктория Джура Ария Чилеан Зенита.

После секундной паузы Джей-Ти сказал: «Отлично, значит — Викки. А это — Хедер Эддисон».

— Ария, — поправила она. — Моя семья зовет меня Арией.

Хедер подозрительно взглянула на Джей-Ти.

— А как ты зовешь ее? Ария счастливо улыбнулась.

— Женой, — сказала она.

Хедер залепила Джей-Ти размашистую звонкую пощечину, развернулась на каблуках и быстро умчалась.

— Оставайтесь здесь, — скомандовал он Арии и помчался за Хедер.

Ария улыбнулась и почувствовала себя хорошо впервые за много дней. Было так здорово увидеть, как этого типа хлестнули по лицу. Через дорогу был один из магазинов спиртных напитков. Она подождала зеленого света, как учил ее Джей-Ти, а потом перешла через улицу и вошла внутрь. Несколько человек — молодые мужчины в форме и девушки в тонких носках и коричневых с белым туфлях сидели на красных сиденьях.

Ария нашла свободное место.

— Что вы желаете? — спросил ее мужчина в возрасте в белом фартуке.

Она рылась в памяти в поисках слова.

— A coat?[5]

— Что?

Красивый молодой человек в голубой форме сел на соседнее сиденье.

— Думаю, она имела в виду коку.

— Да, — сказала Ария, улыбаясь.

— Шерри? — спросил мужчина.

— Да, — ответила она наугад.

— Ты живешь поблизости? — спросил солдат.

— Я живу… я остановилась в отеле «Уоверли».

— Фью-ю-ть! Послушай, у меня есть в городе несколько друзей, и сегодня вечером мы собираемся прогуляться по городу.

— Прогуляться по городу, — пробормотала она… именно так сказала эта мисс Эддисон. Мужчина подал ей коку в странном бокале, он был металлическим, с бумажным конусом внутри. Там также торчала соломинка. Она взглянула на девочек-подростков и стала подражать их мимике. От первого глотка она чуть не задохнулась и закашлялась, но потом ее рот и горло привыкли к пузырькам газа, и она стала находить напиток восхитительным.

— Что ты сказала? — переспросил ее солдат.

К ним подошел еще один солдат.

— Такая бэби пойдет с таким хмырем, как ты? Послушай, золотко, я знаю парочку ночных заведений, где мы можем танцевать до утра, а потом…

Тут появился третий солдат.

— Не слушай их. Никто из них не знает, как обращаться с настоящей леди. Вот я знаю стоящее местечко неподалеку от…

Он резко замолчал, когда перед носом у него появился Джей-Ти и встал между ним и Арией.

— Сбавь обороты, приятель. Мы ее первые откопали.

— Вы хотите проглотить все ваши зубы на закуску? Я вчера женился на этой женщине.

— Ах вот как? Ну и что? Тогда почему она здесь? Только не смотри на меня так, будто ты о ней хорошо заботишься!

Ария сидела, наклонив голову и потупив глаза в стакан с колой, но она улыбалась. Ох, как она улыбалась! Она оглянулась сквозь бар на девочек-подростков, которые тоже улыбались. Одна из них подмигнула ей, и Ария решила, что такая Америка ей нравится.

— Пошли, — разъяренно бросил Джей-Ти, хватая ее за руку. — Пошли отсюда.

— Подождите! Я должна заплатить за коку. После ее истории с полицией она уже знала, что за все нужно платить.

— Не нужно, все о'кей, я заплачу, — в один голос сказали солдаты.

— Нет, нет, я должна выучить ваши деньги.

Она проворно высвободилась из хватки Джей-Ти и прошла мимо солдат. Она спросила мужчину за стойкой, сколько стоит кока, открыла сумочку и достала деньги.

— Эта монетка? — спросила она.

Мужчина просто превзошел себя, стараясь помочь ей выбрать правильную монету.

— Вы — француженка, не так ли? Я сразу понял.

— Oui, я говорю по-французски.

Джей-Ти выудил ее из толпы и вытащил из магазина. Он не проронил ни слова до тех пор, пока они снова не оказались в машине.

— Вы что, не можете слушаться меня, черт вас возьми? Я из кожи лезу, чтобы научить вас быть американкой и что при этом делать, а вы сбегаете и ведете себя, как обычная дамочка легкого поведения.

— Не то что Хедер, — сказала она еле слышно. Но он услышал.

— Оставьте моих друзей в покое. В сущности, избавьте меня от всего этого. Я — американец. Вы — жена американца. Вы — не французская шлюшка, которая вертится в забегаловках со спиртным и позволяет мужчинам приставать к ней. Вы должны вести себя достойно. Вы считаете, что, будучи принцессой, имеете некоторое понятие о приличном поведении, но вы явно ошибаетесь. Американская жена — леди. Она полна уважения к своему мужу, она слушается его, чего вы не смогли сделать даже во время нашей смехотворной брачной церемонии. И она…

— Да у вас память прирожденного лектора, — сказала Ария насмешливым тоном, — и вы не можете запомнить мое имя?

Он игнорировал ее.

— Американская жена помогает своему мужу всем, чем только может. Она слушает его; она учится у него; она…

Он читал ей нотации все то время, пока они мотались по достопримечательностям, и Ария уже чувствовала себя чем-то средним между Нелл Гуин и Молль Флендерс[6].

Она изо всех сил старалась приковать свое внимание к американской живописи в Национальной галерее, но видела только, как другие пары держатся за руки, мужчины украдкой чмокают женщин в щечку, а женщины хихикают.

— Я не думаю, что они женаты, да? — спросила она Джей-Ти. — Иначе бы они себя так не вели. Как я поняла, американские жены все делают из чувства долга.

Джей-Ти не ответил, а начал читать вслух еще один параграф из путеводителя.

— Я велел их прислать, — сказал Джей-Ти, — и все они — учебники с вопросами в конце. Вы прочитываете главу, а потом я вас по ней гоняю. Приступайте немедленно, пока я буду принимать душ.

— Приступайте немедленно — пока я буду принимать душ, — передразнила его Ария и взяла книгу, чтобы запустить ее в закрытую дверь ванной, но потом она заметила газету на комоде и над одной колонкой заголовок:

— Ланкония, — сказала она себе. — Ланкония. Я должна научиться быть американкой, чтобы их правительство помогло мне получить назад мое королевство.

Она открыла первый учебник и начала читать. Джей-Ти вышел из ванной в одних брюках в тот момент, когда зазвонил телефон.

— Нет, бэби, я не смеюсь над тобой, — сказал он тоном, какого она прежде никогда у него не слышала.

Ария подняла взгляд от своего исторического учебника. Он стоял к ней своей голой спиной, и она вовсе не находила это зрелище неприятным. Мышцы двигались, когда он говорил. На одном боку были видны шрамы — они казались лишь чуть бледнее, чем были на острове, — но они не казались ей отталкивающими.

— Да-а, я смогу вырваться. После такой работенки мне нужна передышка.

Он резко обернулся и взглянул на Арию.

— Нет, никаких проблем. Увидимся через полчаса. Ария не сказала ни слова, когда он повесил трубку, как промолчала и в тот момент, когда он появился из ванной в темно-синей форме, чисто выбритым и она почувствовала, как по комнате разлился освежающий запах лосьона.

— Послушайте, я ненадолго ухожу. У вас много дел, поэтому я вам не нужен. Позвоните и закажите себе обед. Я могу задержаться и прийти поздно.

Больше он ничего не сказал и вышел из комнаты. Мать Арии говорила ей о неверности мужчин:

— Это нечто, что жена должна терпеть, — но она не описывала ей, что чувствует при этом женщина. Ария подошла к окну и выглянула на улицу. Джей-Ти выходил из отеля, его рука обнимала толстушку Хедер, и, как заметила Ария, он ее поцеловал.

Ария резко отвернулась со стиснутыми кулаками и непроизвольно пробормотала ругательство, а потом схватилась ладонью за рот, испугавшись своего родного языка.

Она позвонила и заказала икру, паштет из гусиной печенки, шампанское и устрицы. Потом на глаза ей попалась стопка учебников.

— И пришлите мне американские журналы.

— Вы хотите журналы о кино, моды… или что?

— Все подряд. И мне хотелось бы кока-колы, нет, две колы и… и виски.

На другом конце провода помолчали.

— А вы не хотите два рома и колы?

— Да, это будет отлично. Она уронила трубку.

Вскоре прибыл обед вместе с самыми странными журналами, какие Ария только когда-либо держала в руках. Там почти все было о людях, о которых она никогда даже и не слышала, с самыми интимными подробностями их личной жизни. Она читала за едой, когда принимала ванну и когда забралась в постель, надев удобную белую ночную рубашку. Она подумала, что лейтенант Монтгомери может поспать и на кушетке. При мысли о нем она еще больше углубилась в чтение журналов. МОЙ МУЖ ИЗМЕНИЛ МНЕ. Она проглотила эту историю.