"Голубой молоточек" - читать интересную книгу автора (Макдональд Росс)

Глава 12

Зайдя в комнату медсестер, находившуюся возле выхода, я спросил, где можно найти миссис Джонсон. Дежурная сестра оказалась женщиной средних лет с бледным костлявым лицом, достаточно резкая и не слишком терпеливая.

— В клинике работает несколько женщин с такой фамилией. Вам нужна Сара Джонсон?

— Да, ее мужа зовут Джерри или Джерард.

— Ну что ж вы сразу не сказали? К сожалению, миссис Джонсон у нас больше не работает, — она произнесла это торжественным тоном, словно судья, провозглашающий миссис Джонсон приговор.

— Она говорила мне, что работает здесь...

— Значит, она вас обманула, — она поняла, что была слишком резка, и постаралась слегка смягчить свой ответ. — Или вы ее не поняли. Она сейчас работает в реабилитационном центре, недалеко от автострады.

— Вы не знаете, как он называется?

— quot;Ла Паломаquot;, — ответила она чуть брезгливо.

— Благодарю вас. А почему ее уволили?

— Я не говорила, что ее уволили. Ей разрешили уйти. Но я не уполномочена вести разговоры на эту тему, — однако, мне показалось, что она была бы не против, если я задержусь. — Вы не из полиции, мистер?

— Я частный детектив и сотрудничаю с полицией.

Достав бумажник, я показал ей копию лицензии. Она улыбнулась, словно глянув в зеркальце.

— У нее снова неприятности?

— Надеюсь, нет.

— Опять кража наркотиков?

— Я могу сказать только, что веду расследование по делу миссис Джонсон. Как давно она не работает здесь?

— Это случилось на прошлой неделе. Дирекция разрешила ей уволиться и вообще пошла навстречу. Но держать ее больше тут не могли. Часть этих таблеток была у нее в кармане, я находилась там, когда ее обыскивали. Жаль, что вы не слышали, какими словами она разговаривала с начальством!

— Что же она сказала?

— Ох, я не могу этого повторить!

Бледное лицо дежурной сестры внезапно покрылось густым румянцем, будто я сделал ей нескромное предложение. Она неожиданно угрюмо посмотрела на меня, словно устыдившись своего волнения, резко повернулась и ушла. Полночь уже миновала. Я столько времени провел в клинике, что чувствовал себя пациентом. На этот раз, не желая натыкаться на капитана Маккендрика, Пурвиса, Паолу и любого из умерших мужчин, я вышел другими воротами.

Проезжая автострадой, я видел неоновую вывеску «Ла Палома», а потому ориентировался, где находится реабилитационный центр. По дороге от клиники я миновал несколько неосвещенных врачебных приемных, гостиницу для сестер милосердия и несколько улочек с двухэтажными домами предвоенной постройки, в которых обитали городские обыватели среднего достатка. Застроенная часть отделялась от автострады узкой полосой травы с редкими дубами. Под сенью ветвей стояло несколько машин запоздалых влюбленных с запотевшими передними стеклами.

Двухэтажный комплекс пансионата «Ла Палома», состоявший из облицованных каменными плитами зданий, стоял у самой автострады, будто заправочная станция. Когда я, войдя, закрыл за собой тяжелую дверь, приглушенный гул моторов редких в эту пору машин стал похож на отдаленный шум морских волн. Его перекрывали более близкие звуки ночной жизни пансионата: храп, вздохи и невнятные просьбы пациентов. Я услыхал за своей спиной тихие приближающиеся шаги медсестры. Это оказалась молодая красивая негритянка.

— Уже поздновато для посещений, — сказала она. — Все заперто на ночь. — Я хотел бы увидеться с вашей сотрудницей, с миссис Джонсон.

— Попробую найти ее. Она становится популярной, вы уже второй гость, посетивший ее сегодня.

— А кто был первый?

Она на секунду заколебалась.

— Вы не ее муж?

— Нет, просто знакомый.

— Перед вами ее навестил сын... молодой человек с рыжими усами. Он поднял порядочный шум, прежде чем мне удалось его выпроводить, — она глянула на меня пытливо, но не без симпатии. — Надеюсь, вы не собираетесь поднимать шум?

— О, ни в коем случае! Наоборот, я предпочитаю сглаживать любые конфликты.

— Хорошо, я позову ее. Но, пожалуйста, потише. Люди уже спят.

— Договорились. А по какому поводу они шумели?

— По поводу денег. Причиной ссор всегда бывают деньги...

— Не всегда, — возразил я. — Иногда причиной бывает любовь.

— Об этом тоже шла речь. В его машине сидела какая-то блондинка.

— Не каждому выпадает такое счастье...

Она скривила суровую гримаску, словно отметая мои шутки.

— Я позову миссис Джонсон.

Миссис Джонсон приближалась ко мне с явной неохотой. Ее припухшие глаза говорили о недавних слезах.

— Что вам угодно? — в голосе ее слышалась опустошенность, словно она уже все утратила и немногим может мне помочь.

— Я хотел бы немного поговорить с вами.

— У меня и так накопилось много работы, я не успеваю... Вы хотите, чтобы меня уволили из-за вас?

— Нет. Но дело в том, что я являюсь частным детективом.

Ее взгляд обежал маленькую темную приемную и остановился на входной двери. Мышцы ее напряглись, словно она готова была выбежать на автостраду. Я встал между нею и выходом.

— Нет ли здесь помещения, где мы могли бы на несколько минут спокойно присесть?

— Наверное, есть. Но если я потеряю место, это будет на вашей совести, мистер.

Она проводила меня в заставленную случайно подобранной мебелью комнату ожидания и зажгла тусклый торшер. Мы сели лицом друг к другу, колени наши почти соприкасались. Она одернула белый нейлоновый китель, словно контакт со мной был для нее оскорбителен.

— Что вам нужно от меня? И прекратите притворяться журналистом, я с самого начала знала, что вы полицейский!

— Мне нужно увидеть вашего сына Фреда.

— Мне тоже, — она пожала массивными плечами. — Фред начинает меня тревожить. Я весь день ничего о нем не знаю.

— Сегодня вечером он был тут. Что ему было нужно?

Она молчала, но равнодушной не осталась. На лице ее было видно усилие, словно она проверяла свою ложь, а может, изобретала новую.

— Деньги. Ничего особенного. Каждый человек имеет право попросить денег у собственной матери. Я не первый раз помогаю ему. Он всегда возвращает, как только у него появляется из чего.

Я прервал дымовую завесу ее слов. — Прошу вас, миссис, прекратите. Фред попал в сложную ситуацию. Кража картины — достаточный повод для тревог. Теперь он увез девушку, чтобы скрыть предыдущее преступление.

— Он ее не увозил! Это ложь, мерзкая ложь! Она по своей воле поехала с ним. Собственно говоря, это наверняка была ее идея. Она уже давно бегает за Фредом! А если эта маленькая черномазая дрянь сказала вам что-то другое, то она просто врет! — она погрозила кулаком закрытой двери, за которой находилась чернокожая медсестра.

— А что произошло с этой картиной, миссис Джонсон?

— С какой картиной?

— С той, которую Фред украл из дома семейства Баймеер?

— Да он не крал ее! Просто взял на время, чтобы провести какие-то исследования. Он принес ее в музей и там ее украли...

— Фред сказал мне, что картина исчезла из вашего дома.

Она покачала головой.

— Наверное, вы неправильно его поняли, мистер. Картину вынесли из подвала музея, это они должны отвечать...

— Значит, вы с Фредом решили остановиться на этой версии, миссис?

— Мы стоим на этом, потому что это правда! Фред чист как стекло! Если вы этого не видите, мистер, значит, у вас ужасные представления о мире! Вы слишком много общались с непорядочными людьми...

— Это правда, — признал я. — Думаю, миссис, вы тоже к таковым принадлежите.

— Я не намерена сидеть тут и выслушивать от вас оскорбления, мистер! Она пыталась разгневаться, но из этого как-то ничего не вышло.

Слишком много пережила она в течение минувшего дня, а ночь нависала над ней, словно крутая волна. Опустив взгляд на свои ладони, она зарылась в них лицом. Не плакала, не вздыхала, не произнесла ни слова. Но ее молчание на фоне тихого рокота автострады было полно черного отчаяния.

Через некоторое время она выпрямилась и абсолютно спокойно глянула на меня.

— Я должна возвращаться к своей работе.

— Но ведь вас никто не контролирует.

— Возможно, но если с утра будет беспорядок, вина падет на меня. Нас здесь всего две.

— Я думал, вы работаете в клинике...

— Работала. У меня был конфликт с одним из руководителей.

— Вы не хотели бы рассказать мне об этом?

— Ничего особенного не произошло.

— Ну так расскажите мне...

— С какой стати? Мне хватает неприятностей без ваших выдумок!

— Неприятностей и угрызений совести?

— Моя совесть — это мое личное дело. В ваших услугах я не нуждаюсь. Она сидела абсолютно неподвижно. Я разглядывал ее, как мог бы разглядывать статую, оставлявшую меня равнодушным. Но ее молчание не было мне на руку. Все это дело, начавшееся с несерьезной кражи, постепенно втягивало в свою орбиту жизни разных людей. Два человека лишились жизни, а дочь Баймееров исчезла где-то во тьме.

— Куда направились Фред с мисс Баймеер?

— Не знаю.

— Вы его не спросили? Вы бы не дали ему денег, если бы не знали, что он собирается с ними делать.

— Однако, дала.

— Думаю, что вы лжете.

— Думайте, что вам угодно, — сказала она равнодушно.

— И лжете вы не в первый раз. Вы уже неоднократно обманывали меня.

Ее глаза блеснули интересом и в них появилось выражение превосходства, обычно испытываемого обманщиками в отношении обманутых.

— Например, вы уволились из клиники, потому что вас поймали на краже наркотиков. А вы утверждали, что причиной был конфликт с руководством.

— Что касается наркотиков, — быстро вставила она, — они просто недосчитались, а вину свалили на меня.

— А вы не были виноваты?

— Да что вы! За кого вы меня принимаете?!

— За особу, которая лжет.

Она резко двинулась, словно угрожая мне уходом, но не поднялась с места.

— Вы можете сколько угодно оскорблять меня, мистер, я привыкла к этому. Ничего вы мне не докажете!

— А сейчас вы тоже под действием наркотиков?

— Я их не употребляю.

— Никаких?

— Никаких.

— Так для кого же вы их крали? Для Фреда?

Она пробовала засмеяться, но смогла выдавить из себя лишь тоненький, почти неслышный смешок. Если бы я услыхал ее голос, не видя источника звука, то наверняка решил бы, что это голос молодой легкомысленной девчонки. Я подумал, а не эту ли роль играет она перед сыном.

— Скажите мне, миссис, зачем Фред взял эту картину? Чтобы продать ее и купить наркотики?

— Он не наркоман!

— Возможно, хотел, купить их для мисс Баймеер?

— Что за идиотская мысль?! У нее же есть состояние!

— А не поэтому ли он интересуется ею?

Она наклонилась вперед, не снимая ладони с колен, держа себя в руках со смертельной серьезностью. Женщина, чей хохот я только что слышал, растворилась в ее массивной фигуре, словно астральное тело.

— Вы не знаете Фреда, мистер. И никогда не узнаете — вам не хватит ума и тонкости. Он порядочный человек и относится к мисс Баймеер как брат, как старший брат.

— И куда же старший брат увез свою сестренку?

— Прекратите изображать иронию!

— Я хочу знать, где они или куда направляются. Вам это известно?

— Нет, я понятия не имею.

— Вы не дали бы им денег на путешествие, если бы не знали, куда они едут.

— А кто сказал, что я дала?

— Я.

Она несколько раз ударила крепко сжатыми руками по обтянутым белым нейлоном коленям.

— Я убью эту черномазую дрянь!

— Не советую. Если вы сделаете это, то попадете за решетку.

Ее губы скривились в неприятной улыбке.

— Но я пошутила...

— Вы выбрали неудачную тему и неподходящее время для шутки. Сегодня вечером был убит человек по имени Пол Граймс.

— Убит?

— Избит до смерти.

Миссис Джонсон наклонилась в бок и упала на пол. Она не шевельнулась, пока чернокожая медсестричка, вызванная мной на помощь, не облила ее голову водой. После этого встала, тяжело дыша, и коснулась волос.

— Зачем ты это сделала?! Ты мне испортила прическу!

— Вы потеряли сознание, — сказал я.

Она покачала головой и слегка пошатнулась. Медсестричка, поддержав ее за плечи, помогла ей сохранить равновесие.

— Лучше присядь, милая. Ты и впрямь сомлела.

Однако, миссис Джонсон желала остаться на ногах.

— Что случилось? Кто меня оглушил?

— Вас оглушило известие, которое я вам сообщил, — вмешался я. — Пол Граймс сегодня вечером был избит до смерти. Я нашел его на улице, недалеко отсюда.

Лицо миссис Джонсон выразило абсолютное равнодушие, но через минуту она натянула на него маску презрения.

— А кто это такой?

— Антиквар из Аризоны. Это он продал Баймеерам картину. Вы его не знали, миссис?

— Вы не могли бы повторить фамилию, мистер?

— Пол Граймс.

— Я никогда не слыхала о таком.

— Так почему же вы упали в обморок, когда я сказал, что он был убит? — Вовсе не потому. Со мной случаются такие внезапные обмороки. Это не опасно.

— Может, лучше отвезти вас домой?

— Нет! Я потеряю место. Я не могу позволить себе этого. Это наш единственный источник существования.

Она опустила голову, повернулась и, пошатываясь, двинулась в направлении комнат пациентов. — Куда Фред намерен увезти мисс Баймеер? — спросил я, следуя за ней. Она не ответила и вообще не отреагировала на мой вопрос.