"Падший ангел" - читать интересную книгу автора (Маккини Миган)

Глава 18

Вспоминать все это было больно, словно резать по — живому. Лиза лежала на роскошной кровати, вся в слезах, и больше всего ей хотелось заснуть, хотя бы ненадолго. Ей показалось, что в апартаменты маркиза заходила миссис Майерс и быстро ушла, но сейчас Лизе было не до этого. То, что случилось сегодня в спальне Айвана, тяготело над ней как кошмар, и причиной его жестокости был тот самый шрам, отметина, которую она оставила на его лице, на всю жизнь. В ночь, когда Лиза бежала из дома, ее нашли только на рассвете. Она виновато слушала рассказ мистера Мерривезера о том, как все конюхи, включая Айвана, искали ее всю ночь напролет. А потом старший конюх тихо сказал ей, что у них в доме случилась трагедия. Не спрашивая его больше ни о чем, смутно догадываясь о том, что случилось, Лиза покорно последовала за ним.

Это воспоминание было особенно ужасным. Тогда Лизу не пустили в гостиную, и она не видела мертвых тел, но позже девушка не раз слышала рассказы о том, что произошло, и составила себе представление об этом страшном деле. Ее отец и мать оба скончались от выстрелов в голову. Отца нашли в кресле, а рядом лежал пистолет. Голова Ребекки была на коленях у мужа, словно она в последнюю минуту умоляла его простить ее. В руке у нее нашли записку, которую Лиза теперь хранила в шкатулке. Говорили, что Ребекка нашла записку в руке мужа. Записка была очень короткой:

«Я жил ради тебя, я умер за тебя»*(Из-за особенностей английского языка, где практически не употребляется местоимение «ты», смысл можно понять и иначе: «умер за вас». Но из контекста видно, что, скорее всего, слова эти относятся к одному человеку — миссис Альсестер. Прим. пер.).

Через два дня их похоронили на фамильном кладбище, и эта самая надпись была сделана на могильной плите.

С тех пор Лиза не видела Айвана. От других конюхов она узнала, что он исчез в неизвестном направлении, как только услышал, что ее нашли. Ей было больно узнать об этом, но эта новая боль мало что добавила ко всем мучениям, которые она пережила в те дни. И все же она не смогла избавиться от чувства вины, что ударила его.

Первый год после гибели их родителей был самым тяжелым. Лиза поняла, насколько ненадежным было существование их семьи. Отец не оставил завещания, и у них не было даже своего юриста. Не оказалось и совершеннолетних родственников. Вскоре они потеряли родовое поместье. Оказалось, что после смерти хозяина со всех сторон, как вороны, слетелись кредиторы. Справиться с ними у сестер не было, конечно, возможности, и вскоре их семья переехала в Фиалковую Лужайку, располагая только средствами, которые оставались после уплаты родительских долгов.

Конечно, такая жизнь была убогой по сравнению с тем, к чему они привыкли, но Лиза отдала бы все богатства Англии за возможность спасти родителей, предотвратить болезнь, из-за которой ее сестра позднее лишилась зрения, или уберечь брата от жестокости школьников. Но, увы, она не смогла предотвратить ни одной из этих бед.

А сверх того Лиза так и не забыла Айвана, и мыс ли о нем не давали ей покоя. Она жадно прислушивалась ко всем рассказам и сплетням об Айване, тайно радовалась, узнав, что старый Пауэрскорт признал его своим наследником, огорчалась, слушая рассказы о его беспутной жизни в Лондоне после получения наследства. Но, узнав о том, что Айван собирается возвращаться в замок, Лиза почувствовала себя несчастной. Она знала, что он непременно воспользуется поворотом судьбы и будет сыпать соль на старые раны. Теперь же положение Лизы стало еще тяжелее. Ясно было, что Айван вовсе не испытывает к ней нежных чувств. Сознание этого причиняло Лизе острую боль, но она понимала: невозможно заставить его полюбить ее.

Лиза села на постели и стала приводить в порядок свою прическу. Теперь она вспомнила о миссис Майерс, и ей стало неловко: что же подумает домоправительница о них с Айваном? Конечно, ничего хорошего миссис Майерс обо всем этом подумать не могла. Но исправить ничего уже нельзя. Встав с кровати, Лиза направилась к выходу из спальни.

В конце концов, теперь ей остается только продержаться до тех пор, пока Эвви выйдет замуж. По том Холланд позаботится о Джордже, а она, Лиза, станет свободной. Она решила, что тогда сможет уехать в Лондон, где ее никто не знает, и она сможет устроиться куда-нибудь гувернанткой или стать компаньонкой какой-нибудь знатной леди. Там, может быть, ей удастся рано или поздно забыть Айвана.

Блуждая по коридорам замка, Лиза, наконец, вышла в галерею над Баронским залом. Там творилось что-то странное: у одной из стен стояли леса, и стоявший на них художник вносил какие-то изменения в герб маркизов Пауэрскортов.

Этот герб состоял из черного щита в виде «капли крови». Щит поддерживали геральдические крылатые драконы, а над ним был изображен меч. Девиз Пауэрскортов гласил: «Такова моя воля».

Как и все жители Ноддинг Нолл, Лиза хорошо знала эту эмблему, и уже то, что всё решили заменить, показалось ей странным, но она была поражена, увидев, что именно делает художник. Он рисовал с правой стороны герба толстую ленту, проходившую через весь щит. Это был знак незаконнорожденности.

Глядя на эту работу; Лиза почувствовала, что ее словно обожгла ненависть Айвана. Она схватилась за перила, почувствовав, что ей трудно стоять. Человек, которого закон признал наследником, не хотел, чтобы кто бы то ни было, забыл о том, что он — незаконный сын старого маркиза. Она представила себе, как будут изумлены его земляки, когда явятся на бал и увидят обновленный герб маркизов Пауэрскортов, как сам Айван будет наслаждаться впечатлением, которое он на них произвел.

— Такова моя воля, Лиза.

Услышав голос Айвана, она посмотрела вниз и увидела, что он стоит и наблюдает за нею. Он казался еще мрачнее прежнего, но вместе с тем у него были основания торжествовать: ведь он почти добился все го, к чему стремился.

Их глаза встретились. После того свинства, которое он учинил с собственным гербом, вся деревня, конечно, будет шокирована его поступком. Но только она одна станет настоящей жертвой его извращенной мстительности. Ведь только она одна имела несчастье полюбить его.