"Падший ангел" - читать интересную книгу автора (Маккини Миган)

Глава 19

До начала бала оставалось всего два часа, а маркиз еще не был одет. Он даже не вызвал своего лакея. Миссис Майерс ушла наверх разносить напитки, когда хозяин еще сидел в помещении для слуг.

У Айвана был хмурый вид. Он пребывал в меланхолическом настроении с тех пор, как Элизабет Альсестер приносила ему завтрак. Лиза тоже все это время была грустна, и добросердечная домоправительница жалела, что не может ничем помочь ни ей, ни ему.

— Я принесла вам бренди, — проговорила она, войдя к Айвану, — Готовы ли вы одеваться, милорд? Не послать ли мне за Чедвиком?

— Нет, он придет попозже. Маркиз налил себе бренди из графина. Миссис Майерс неодобрительно посмотрела на хозяина. Но Айван Трамор не был ребенком, которого можно выбранить за беспечность, и ей оставалось только ждать, не будет ли каких распоряжений.

Не дождавшись их, миссис Майерс собралась, было уходить, но вспомнила еще об одном деле, достав письмо из кармана передника, она сказала:

— Милорд, мистер Джонс прислал вам письмо. Простите, что я не вручила его вам раньше. Из-за всех сегодняшних хлопот я позабыла о нем.

— Ничего, — ответил Айван, беря у нее послание Джонса. — Вы, как обычно, хорошо поработали. Я могу вас только поблагодарить.

— Спасибо, милорд, — проговорила она, но глаза ее стали печальными. Миссис Майерс было жаль, что такой хороший человек столь одинок и несчастен. Кивнув Айвану на прощание, она вернулась на кухню.

Когда она ушла, Трамор развернул письмо и прочел:

«Милорд, в следующее воскресенье я приглашаю на чай в четыре часа сестер Альсестер. Мне было бы очень приятно, если бы вы присоединились к нам. Ваш покорный слуга Холланд Джонс».

Маркиз коснулся шрама на щеке. С минуту он колебался, потом вдруг смял письмо и бросил его в огонь.

— Лиза, а что если из-за снегопада бал не состоится? — спросила Эвви. Она сидела у окна в бальном платье и ждала, когда подъедет карета Холланда. Уже начался бал, и она волновалась. — Я до сих пор не слышу, чтобы он ехал. Глубок ли сейчас снег?

Лиза улыбнулась, глядя на сестру.

— Примерно шесть дюймов, глупышка, как и минуту назад, — ответила она.

— Но я не хочу, чтобы из-за этого все сорвалось, — возразила Эвви. — Может, его карета застряла?

— Да не волнуйся ты, — успокоила ее Лиза. — Он сегодня приедет на санях. Да и замок близко.

— Ох, и надоела же я тебе, должно быть! — воскликнула Эвви. — Но как же мне не волноваться? Представь себе: мы поедем на настоящий бал, как раньше, когда жили в родном доме. Как мы с тобой вы глядим, Лиза? Нам, правда, к лицу эти платья?

— Вот увидишь, все женщины в Ноддинг Нолл позеленеют от зависти, — засмеялась сестра.

— Ты, правда, так думаешь? — захихикала Эвви.

— Уверена, — отозвалась Лиза.

Конечно, она не была в этом так уж уверена, но ей не хотелось огорчать Эвви. Сама Лиза даже боялась этого бала, как, пожалуй, давно ничего не боялась. И все же она надела свое роскошное платье и была готова к выходу.

Лиза не раз собиралась продать это розовое платье. Разозлившись на Айвана, она хотела при первом же удобном случае поехать в Каленбери. После этого можно было бы явиться в Баронский зал и бросить деньги ему под ноги. Она покажет ему, что ее не сломить!

Но все же этот план так и не был воплощен. Миссис Майерс так хотела, чтобы бал удался на славу, что Лиза не решилась огорчить ее сообщением о том, что собирается уходить. К тому же домоправительница была так добра и внимательна к Лизе, что девушка считала себя у нее в долгу. Миссис Майерс даже ни словом не обмолвилась о том, что застала Лизу в покоях маркиза. Домоправительница могла опозорить служанку поневоле, но добрая женщина стала к Лизе даже, кажется, внимательнее и ласковее. Поэтому она не стала уходить из замка, а вместо этого помогала домоправительнице в многочисленных хлопотах по подготовке бала.

Но вот, накануне бала, Лиза все же сказала миссис Майерс о том, что собирается уходить, и та очень огорчилась, словно испугавшись за Лизу. Девушка обняла домоправительницу и заверила, что все будет в порядке.

Лиза все же решилась продать свой бальный на ряд, но не сейчас, а через несколько дней. Поэтому она особенно боялась запачкать или порвать розовое платье. Может быть, разумнее было бы положить его обратно в коробку, но Лиза не могла бы заставить себя появиться на балу у Айвана в платье из тафты которое последний раз было на ней в замке. А главное, ей хотелось бы, чтобы Айвам увидел ее в этом роскошном наряде, особенно когда она будет танцевать с другими мужчинами. Пусть его девиз «Такова моя воля», но это не значит, что ему удастся заставить ее забыть о своей гордости.

— Я слышу колокольчик! Это его сани! Мы поедем на бал!

Эвви вскочила и заметалась по комнате. Лиза даже рассмеялась, глядя на сестру, хотя никакой радости ей самой перспектива отъезда не доставляла.

— Возьми манто, глупенькая! Неужели ты хочешь схватить простуду и слечь? — проговорила Лиза. Она помогла одеться сестре и оделась сама, хотя старенькая верхняя одежда не соответствовала их великолепным нарядам.

— Лиза, а ты надела мамино жемчужное ожерелье? — Эвви вдруг потянула руку, попытавшись дотронуться до шеи сестры.

Лиза напряглась. Она уже давно скрывала от Эвви правду. Ожерелье это было продано несколько лет назад, и они почти год после этого прожили на вырученные деньги. Уже когда Лиза подумывала о том, чтобы продать мамины изумрудные серьги, словно дар Божий пришло первое письмо от тетушки Софи. Лиза почувствовала себя виноватой перед сестрой, но все же она поспешила отойти в сторону, чтобы та не смогла потрогать ее шею.

— Я надела его, дорогая, — произнесла Лиза вслух. — Но не будем заставлять Холланда ждать. — Она взяла Эвви за руку, и они быстро направились к выходу.

Баронский зал являл собой великолепное зрелище. Когда Лиза, Эвви и Холланд появились там, большинство гостей было уже в сборе. Все, конечно, заметили, какое изменение произошло с гербом Пауэрскортов. Время от времени кто-нибудь задирал голову и глядел на герб, но большинство при этом предпочитало делать вид, что ничего не случилось. В Ноддинг Нолл люди не любили ссориться с власть имущими. А сейчас они предпочитали наслаждаться обществом и праздничной обстановкой, что было не так уж труд но. Стены зала наверху были украшены гирляндами из сосновых веток и цветов амариллиса. Но самое замечательное зрелище ожидало гостей в дальнем конце зала.

Около ста гостей собрались вокруг огромной рождественской елки, освещенной множеством свечек. Ветви ее были украшены куклами, игрушечными солдатиками, шахматными фигурками, стеклянными птичками. Возле ели стоял лакей с губкой, привязанной к палке, на случай если вдруг загорится платье на одной из кукол. Но, к счастью, такого пока не случалось. Великолепное дерево имело большой успех, особенно у детей, которые уже ожидали конца вечера, чтобы полакомиться сластями, висевшими на ветках. Лиза знала о том, что рождественские елки вошли в моду; не сколько лет назад в одном из журналов она даже видела портрет королевы Виктории у елки в кругу семьи. Но поблизости от их деревни до сих пор елка была только в Каленбери, и Арабелла рассказывала, что это было довольно красивое зрелище. Но Лиза была уверена, что вечнозеленое дерево в этом зале было гораздо великолепнее. Лиза даже пожалела сейчас, что Джордж не смог приехать на праздник из Итона и увидеть все это. Она очень скучала по младшему братишке, несмотря на то, что он часто писал письма домой. Но это все же были пустяки по сравнению с возможностью обеспечить Джорджу лучшее будущее. Лишь бы только удача не отвернулась от них. Она невольно посмотрела на Эвви и Холланда.

Как только важные пожилые лакеи взяли манто у нее и Эвви, Лиза почувствовала, что на них обратили внимание, прежде всего, конечно, мужчины. Наряды сестер Альсестер действительно оказались в числе самых роскошных, а между тем на бал прибыло немало элегантных дам из Лондона. Но вот Айвана в толпе гостей не было видно. Лиза огляделась, однако нигде не заметила мужчины такого же высокого и красиво го, как Трамор. Она почему-то почувствовала разочарование.

— По-моему, сегодня я в обществе двух самых шикарных леди, — заметил Холланд с улыбкой.

— Я чувствую, что здесь, должно быть, собралось около тысячи человек, — проговорила Эвви. — А здесь есть музыканты! Я слышу, они настраивают свои инструменты.

— Холланд, почему бы вам не отвести Эвви к рождественской елке и не описать, как она выглядит? — предложила Лиза.

Он с беспокойством посмотрел на нее. Она засмеялась.

— Но ведь вы не обязаны сопровождать меня повсюду. Представляю, как трудно нам было бы вальсировать втроем! Я буду здесь, — она показала на покрытую бархатом скамью у стены. — Так что до встречи на этом месте.

— Но… — начал было Холланд.

— Не беспокойтесь, ничего страшного со мной не случится, уверяю вас, дорогой Холланд. — Она улыбнулась ему и поспешила занять место на скамье.

Когда Эвви с Джонсом ушли, Лиза почувствовала себя никому не нужной. Этот шумный бал, как она и ожидала, для нее, похоже, окажется тоскливым и мучительным. Впечатление это лишь усилилось, когда она увидела Альберта Руни, который танцевал с Арабеллой. Правда, у обоих при этом был рассеянный вид, и они не разговаривали.

— Не желает ли миледи выпить пунша?

Услышав эту реплику, Лиза вздрогнула от неожиданности. Перед ней стоял кавалер, как ей показалось, слишком юный. Но у него были прекрасные зеленые глаза и классический римский нос.

— Так это любезно с вашей стороны! — Лиза приняла от него бокал с пуншем.

— Позвольте представиться… — начал юноша, но его перебили.

— Мисс Альсестер, как я рад встретить вас здесь! — Это был Альберт, который тоже держал бокал с пуншем. Он вел себя так, будто между ними ничего не произошло, хотя взгляд его стал жестче, чем прежде.

— Альберт! — воскликнула Лиза, но тут появился еще один кавалер. Это был Гарри Мак-Бен, и тоже с бокалом пунша в руке. Лиза даже рассмеялась над нелепостью создавшегося положения. А она-то думала, что на балу ей все время придется грустить!

Лиза отказала Альберту, приглашавшему ее на вальс, и тут на галерее она увидела Айвана, в великолепном черном костюме, состоявшем из визитки, брюк и атласного жилета, в белоснежной накрахмаленной рубахе, при черном атласном галстуке. Он внимательно и, как ей показалось, неодобрительно смотрел на нее, словно был недоволен тем, что она осмеливается веселиться у него на балу. От этого Лизе стало не по себе. С какой стати он смотрит на нее, как будто она — его собственность? Ей вдруг очень захотелось танцевать, и, причем на глазах у Айвана, чтобы разозлить его еще больше. Она встала и, к удивлению Альберта, сказала, что передумала и принимает его предложение.

Альберт был прекрасным танцором, и вскоре Лиза стала даже получать некоторое удовольствие от вальса. Она искала глазами Айвана, но на галерее его уже не оказалось, и в толпе его также не было видно. После танца Альберт отвел Лизу на ее место. Эвви и Холланд уже были там, хотя у Холланда был слегка удивленный вид: он не ожидал, что именно Альберт окажется ее партнером. Лизе, однако, было некогда задумываться над этим, потому что Гарри пригласил ее на следующий танец. Он танцевал похуже, чем Альберт, и в этом исполнении вальс был похож, скорее, на польку, но при этом Гарри взирал на Лизу с обожанием. И она решила получать удовольствие от бала и постараться забыть о боли, которую причинил ей Айван Трамор.

Она танцевала, как ей показалось, несколько часов, сначала с молодым человеком, который подошел к ней первым (выяснилось, что его звали сэр Гилберт, и он тоже оказался прекрасным танцором), потом снова с Альбертом, который, впрочем, становился, почему-то все мрачнее. Один раз он, дождавшись, пока заиграл оркестр, просто схватил Лизу за руку и повел танцевать, даже не попросив разрешения пригласить ее. Лизе это не понравилось, и она хотела, было позвать Холланда, но они с Эвви так хорошо проводили время, танцуя вдвоем, что она не решилась беспокоить их, тем более что была уверена: с Альбертом она и сама справится.

Однако незаметно Лиза вместе с ним оказалась в нише, отгороженной от зала портьерами. Альберт тут же отпустил ее и задвинул шторы. Тотчас наступил полумрак. Лиза разозлилась и хотела раздвинуть портьеры, но Альберт загородил ей дорогу, Лиза тут же отошла к огромному окну, но там было очень холодно.

— В чем дело, Альберт? — спросила она. — Вы что, хотите устроить сцену?

— Я еще никогда в жизни не был так унижен, — ответил он, подступая к ней.

Схватив Лизу за руки, он притянул ее к себе. Девушка в изумлении уставилась на Альберта. Она и не думала, что он способен применять силу.

— Трамор не джентльмен, — бормотал он. — И я никогда бы не удостоил посещением этот чертов бал, если бы не надежда снова увидеть вас.

Альберт так крепко держал ее за руки, что Лиза поняла: у нее наверняка будут синяки. Все-таки она решила попытаться урезонить его.

— Альберт, он поступил с вами страшно жестоко. Но вы должны забыть об этом. Никто не знает о том, что произошло, и я обещаю вам никому об этом не рассказывать.

— Но он лишил меня возможности жениться на вас!

— У вас еще есть такая возможность, — ответила Лиза, опустив глаза.

Она сама удивилась тому, что сказала, потому что не любила его. Но ей все еще казалось, что замужество может разрешить все проблемы. Если уж Аль берт к ней так привязался, то, может быть, они составят хорошую семью. Альберт также поможет ей освободиться от долга перед Айваном.

— Нет, нет, — ответил Альберт. — Он вас опозорил, и я сам видел это. Мама никогда не одобрит такой брак.

Лиза почувствовала гнев и презрение. Она потеряла последние остатки уважения к этому человеку. Она собралась уходить, но Альберт положил ей руку на талию. Лиза сбросила ее.

— Не смейте меня касаться. — зашипела она.

— Лиза, постойте! — взмолился он. — Вы должны стать моей! И если мы не можем пожениться, то я могу устроить вас в Лондоне, далеко от мамы.

Лиза пришла в ярость.

— Я не из таких женщин, слышите вы, молокосос! — крикнула она ему в лицо. — Отпустите меня немедленно, пока я не позвала на помощь и не вызвала вашу мать, чтобы она забрала вас домой!

— Лиза, но ведь это не твои слова, любимая, — Стал сбивчиво возражать он. — Это ведь его слова! Трамор держит тебя мертвой хваткой, а я… я хочу освободить тебя. — С этими словами Альберт обнял ее и коснулся ее губ своими тонкими, влажными губами. Она почувствовала отвращение, но вместе с тем ей стало смешно. Этот человек не умел даже целоваться.

Хотя Альберт был не из первых мужчин, он все же оказался сильнее Лизы, и ей никак не удавалось вы рваться из его объятий. Она расцарапала ему щеку, но это на него тоже не подействовало. Видимо, он решил добиться от нее своего любой ценой.

И вдруг Лиза с облегчением увидела, что кто-то раздвинул портьеры и снова задвинул их за собой. Она услышала голос Айвана:

— Вам что, жить надоело, Руни?

Альберт мгновенно отпустил Лизу, и она в изнеможении опустилась на ближайшую скамейку. Между тем Альберт пока не собирался сдаваться.

— Мы… мы хотим быть вместе, — начал он, запинаясь. — И… у вас нет власти, чтобы нам помешать, да!

— Ясно, — произнес Айван с усмешкой, после чего, без предупреждения, ударил Альберта кулаком в челюсть.

Альберт упал на скамейку рядом с Лизой. Он потерял сознание. Девушка в ужасе посмотрела на него.

— Айван, вы убили его! — воскликнула она. Айван протянул ей руку и помог встать. В полу темной нише она с трудом различала его лицо.

— С Руни все в порядке, — успокоил Айван. — Но, пожалуй, вы подали мне идею. Видимо, мне следует вызвать слугу и приказать, чтобы Альберта бросили в ров.

— Да разве можно даже думать о таких ужасных вещах, — тихо сказала Лиза.

— Я думаю еще и не о таких вещах, — ответил он.

Теперь они остались в нише одни, и Лиза сразу вспомнила о том, как они последний раз были наедине в его апартаментах. Ей сразу же захотелось убежать.

— Айван, я должна идти. Меня могут искать, — начала она.

— Сначала скажите, это что же, вы так расплачиваетесь со мной? Вы надели прелестный наряд и целуетесь с первым попавшимся гостем?

— Руни затащил меня сюда силой, — оправдывалась она. — Я не хотела с ним целоваться. А за что это я должна расплачиваться?

Он потрогал ее розовое платье. Лиза напряглась. Она не могла ожидать ничего хорошего от этого раз говора наедине.

— Вы в долгу у меня, Лиза, — проговорил он. — И в большей мере, чем вы сами думаете. Я не успел сказать, как великолепно вы сегодня выглядите, алаинн. Даже и это платье не вполне вас достойно.

Лиза вздрогнула. При слове «алаинн» сердце ее сжалось.

— Мне пора идти, — сказала она.

— Тогда давайте вдвоем оставим этот проклятый бал.

— Едва ли это будет правильно, — ответила Лиза. Она хотела, было уйти, но Айван удержал ее за руку.

— Почему вы так холодны со мной, дорогая моя? — спросил он. — Мне показалось, что вы охот нее целуетесь с Руни, чем со мной. И почему молва наделила вас таким прозвищем, Лиза, а я не чувствую этого?

— Молва лжет, — прошептала она. — Все это вранье.

— А мне хотелось бы, чтобы это было правдой, но чувствовал бы это только я.

— Но не Альберт? И не этот деликатный зеленоглазый юноша? Между прочим, он рыцарь.

Айван сжал ее руку.

— Что такое рыцарь по сравнению со мной!

— Зато у него, в отличие от вас, безупречное происхождение, — заметила Лиза.

Она сама не знала, как вырвались у нее эти слова, но Трамор причинял ей боль слишком часто и слишком охотно.

— А знаете, дорогая, что в прежние времена хозяин этого замка мог приказать запороть крепостную девку за такие слова. — Айван оттолкнул Лизу.

— И, конечно, вы бы сочли это недостаточным наказанием, — съязвила она.

— Это неподобающее наказание, — ответил он. — Особенно для вас.

Она принужденно засмеялась.

— В таком случае, слава Богу, что сейчас не прежние времена. — — Ей наконец удалось раздвинуть портьеры, и она добавила: — А теперь, с вашего разрешения, мне пора.

Лиза видела, что он смотрит ей вслед, и девушке было неприятно, что он заметит, как она расстроена. Но в это время Альберт, к своему несчастью, произнес имя Лизы, и это снова привело Айвана в ярость. Он снял венок, висевший на окне, и набросил его на хрупкие плечи Руни, после чего тоже удалился из ниши.