"За час до полуночи" - читать интересную книгу автора (Хиггинс Джек)Глава 6После обеда я сразу лег спать. В те времена у меня не возникало проблем со сном. Он пришел, как только голова коснулась подушки. Когда открыл глаза, стрелки будильника показывали уже половину восьмого, за окном стало темно. Где-то слышались голоса. Я накинул халат и через стеклянные двери вышел на террасу. Внизу во дворике, поставив одну ногу на край фонтана, Бёрк беседовал с седым, довольно плотным человеком, подстриженным ежиком. Благодаря умению портного он выглядел несколько более подтянутым, чем на самом деле. Его облик поражал чем-то нарочито безвкусным. Он удерживался от искушения носить более одного золотого кольца, и манжеты его белой рубашки выступали на положенный дюйм, похоже, он следовал правилам этикета с буквальной точностью. По-моему, только его галстук в военном парадном стиле – явное подражание – портил впечатление. Когда же незнакомец достал платиновый портсигар и предложил Бёрку сигарету, он показался мне столь же натуральным, как этот сад. Согласившись прикурить от зажигалки Бёрка, он слегка повернулся, проведя рукой по волосам каким-то женственным движением, и тут заметил меня, стоявшего у края балкона. На его лице появилась заранее приготовленная дежурная улыбка. – Привет, – обратился он ко мне. – Я Карл Хоффер. Как дела? – Спасибо, хорошо, – отозвался я. – У вас замечательные кровати. Самым удивительным оказалась его речь. Чисто американское произношение, никакого австрийского акцента я в ней не заметил. Карл улыбнулся Бёрку. – А что, он мне нравится. – Затем еще раз посмотрел вверх на меня: – Мы собираемся пойти что-нибудь выпить. Почему бы вам не спуститься? Заодно обсудим наши дела. – Буду через пять минут, – пообещал я и вернулся в комнату переодеться. Когда я спустился в холл, из столовой появилась Роза Солаццио в сопровождении слуги, несшего поднос с напитками. В этом году английский стиль опять вошел в моду. Ее гарнитур стоил Хофферу по меньшей мере две сотни гиней: облака красного шелка трепетали, как пламя в ночи, доводя красоту ее глаз и прически до совершенства. – Минутку, – сказала она и быстро подтянула мне галстук. – Вот так лучше. Простите, все получилось довольно глупо сегодня утром. Просто я не знала. Она говорила по-итальянски, и я ответил так же. – Не знали что? – О вас. Что ваша мать – сицилийка. – А кто вам сказал об этом? – Полковник Бёрк. – Жизнь полна неожиданностей, не так ли? – улыбнулся я. – Пройдем к остальным? – Как хотите. Думаю, она поняла мои слова, как желание окончить разговор, хотя и не выказала досады. Вероятно, женщина в ее положении редко может позволить себе подобные эмоции. Хоффер и Бёрк переместились в маленький освещенный садик-патио, в центре которого еще один фонтан, точная копия первого, поднимал свои струи в ночное небо. Они сидели у кованого чугунного столика и поднялись мне навстречу. У Хоффера был тот тип всесезонного загара, который дает кварцевая лампа или, что бывает реже, богатство, достаточное для того, чтобы весь год следовать за солнцем. Вблизи он оказался старше, чем я предполагал, его кожу покрывала сеть мелких морщин, и, хотя лицо не покидала дежурная улыбка, в голубых глазах светился огонек веселья. Мы пожали рукquot;, и он пригласил меня сесть. – К сожалению, я отсутствовал, когда вы приехали. Вынужден ездить в Джелу три-четыре раза в неделю. Вы, наверное, слышали о моих нефтяных делах. Я ничего о них не знал, но помнил Джелу, греческую колонию античных времен, как уютный прибрежный городок на другой стороне Сицилии, где постоянно велись интересные археологические раскопки. Я попытался представить себе, как вышки и маслоналивные цистерны вписываются в исторический пейзаж, и принял большой бокал водки с тоником из рук Розы. Она отослала слугу и обслужила нас сама, а затем скромно опустилась в кресло позади Хоффера, из чего я сделал заключение, что он ей полностью доверяет. Позже понял, что ошибался. Карл не стал тратить время попусту и сразу приступил к делу. – Мистер Вайет, полковник Бёрк рекомендовал именно вас для предстоящей работы, и мы затратили большие усилия для вашего освобождения. – Весьма любезно с его стороны, – произнес я так, что иронию в моем ответе почувствовали все. Все, за исключением Хоффера, который продолжал: – Не преувеличу, сказав, что у нас вся надежда на тебя, парень. Он положил мне руку на колено, и в его голосе послышались интонации американского политика из сельскохозяйственных штатов, желающего убедить, что он свой в доску. Я почувствовал, что сейчас Карл запоет «Славься», чего уже вовсе не мог вынести. – Давайте начистоту, мистер Хоффер. Я здесь ради двадцати пяти тысяч долларов, плюс оплата расходов. Он стремительно выпрямился, откинув голову назад, и его глаза мгновенно превратились в кусочки голубого стекла. Я ожидал, что он начнет возражать против таких условий, потому что Бёрк сильно встревожился и подался вперед. – Простите, мистер Хоффер. Стаси просто не понимает... Хоффер прервал его движением руки, подобным падающей сабле. – Не беспокойтесь. Мне нравится, когда у человека есть четкие интересы. Тогда все можно согласовать. На глазах Карл стал совсем другим – жестким, уверенным, с нотками беспощадности в голосе. Даже движения его изменились. Он щелкнул пальцами, и Роза Солаццио тот час же поднесла ему другой бокал. – Половина вперед, – подчеркнул он. – Вам и Бёрку. – А если у нас ничего не выйдет? – Тогда вы больше ничего не получите. – А как с остальными двумя? – Ваши проблемы. Бёрк выказывал явное неудовольствие, в основном, видимо, потому, что остался в стороне от обсуждения. Он слегка кивнул, что озадачило меня, хотя был ли такой поворот уж столь неожиданным? Во всяком случае, я покачал головой и сказал Хофферу: – Нас это не вполне устраивает. Джейгер и Легран получат те же условия, или мы отказываемся. Он даже не стал спорить. – Хорошо. Завтра в Палермо я выпишу вам чек, но на имя полковника Бёрка. Деньги будут у него, Пока работа так или иначе не закончится. Некоторые гарантии для меня от любителей синицы в руке. – Нас устраивает. Бёрк, безусловно, был в ярости, но я осушил свой бокал, не обращая на него внимания. Роза подошла ко мне с другим. Хоффер сказал: – Ну что ж, теперь можно обсудить подробности. Как собираетесь взяться за дело? – Вы уверены, что Серафино в горах Каммарата? – спросил я. Он кивнул: – Скорее всего, там его родные места. Все справки, что я наводил, подтверждают мое предположение. Вам, наверное, известен район? – Я бывал там. Дикие места. – Можете мне не рассказывать. Ездил туда, когда платил ему первый взнос. – Вы его видели? – Серафино? – Он кивнул. – Встречался лицом к лицу на мосту у деревни Беллона. – Как он выглядел? – Могу даже показать. – Он достал бумажник, вынул из него фотографию и вручил мне. – Достал ее через одного знакомого в полиции. Его арестовывали не один раз. Мне дали типичное полицейское фото, представляющее всех задержанных одинаковыми неандертальцами, способными, если судить по нему, на изнасилование, или убийство, или на то и другое. – Оно ни о чем не говорит, – пожал я плечами. – Как он выглядел? Опишите. – Двадцать пять – двадцать шесть лет, вес средний. Темноволосый – у него длинные темные патлы. – Карл произнес это с неодобрением. – Смуглое лицо, каких здесь встречается много, – говорят, арабская кровь со времен владычества. Типичный сицилиец. – Похож на меня? – спросил я. – Да, что-то есть. – Мой вопрос не сбил его с толку. – Во время одного из арестов в полиции над ним издевались, и он потерял глаз. Фотография сделана до этого. Много смеялся. Говорил о деле так, словно бы шутил. Это Хофферу тоже не нравилось. Его правая рука сжалась в кулак, пока он говорил. – Думаю, что можно начать с Беллоны, – заметил я. Хоффер удивился. – Вы так считаете? У меня создалось впечатление, что большинство жителей там сотрудничает с людьми типа Серафино. Я взглянул на Бёрка: – Будешь изображать туриста, а я – водителя машины, которую ты нанял. Он кивнул: – Хорошо. Я повернулся к Хофферу: – quot;Мерседесquot; не годится. Надо что-нибудь поскромнее. Найдется? – Конечно. Что еще нужно? – Расскажите мне о девушке. – О Джоанне? Я считал, что полковник уже сообщил вам все необходимые сведения. – Но я хочу услышать о ней от вас. В таких делах важно знать о человеке как можно больше. Тогда сможешь предугадать, как он поведет себя в той или иной ситуации. Похоже, я его убедил. – Видимо, вы правы. Так с чего начать? – С вашей первой встречи. Оказалось, что впервые он ее увидел, когда девочке было двенадцать лет. За два года до этого ее отец умер от лейкемии. Хоффер познакомился с ней и ее матерью в соборе Святого Морица на Рождество и вскоре женился на матери. Жили они вместе, пока его жена не погибла в автокатастрофе во Франции четыре года назад. – Как я понял, падчерица оказалась трудным ребенком. Видимо, смерть матери потрясла ее? – уточнил я. Он устало откинулся в кресле, провел рукой по лицу и вздохнул. – С чего вы взяли? Слушайте, Вайет, я попытаюсь объяснить вам. Когда Джоанне исполнилось четырнадцать, ее мать обнаружила ее в постели с шофером, и он оказался не первым. С ней всегда были связаны какие-то неприятности – один грязный скандал за другим. – Так чего же вы о ней беспокоитесь? Сперва он удивился, но затем нахмурился, как бы впервые задумавшись об этом. – Хороший вопрос. Конечно, не от избытка привязанности. Она испорчена. И тут уж ничего изменить нельзя. Возможно, в том не ее вина, но тем не менее из песни слов не выкинешь. Думаю, что поступаю так ради памяти моей жены, в общем-то удивительной женщины. Те семь лет, что она подарила мне, – лучшие в моей жизни. Все остальное – будни, Вайет. Он, несомненно, говорил искренне, и присутствие Розы Солаццио не изменило впечатления. Видимо, только особая придирчивость заставила меня вспомнить о том, что уже очень быстро потребовалась ему другая женщина. – Кое-что еще мне не ясно, – нахмурился я. – Понимаю, почему вы не обратились в полицию. На Сицилии в таких случаях она более чем бесполезна. Но почему вы не обратились к мафии? – А что это даст? – рассмеялся Бёрк. – У Стаси пунктик насчет мафии, мистер Хоффер. Есть причины. Хоффер махнул в ответ рукой. – Конечно, я связывался с мафией. Она по-прежнему контролирует все, что здесь происходит. Не верьте чепухе, будто бы Рим покончил с ней, – сведения для туристов. Здесь не желают ее трогать. – Вы что-нибудь узнали? Он покачал головой: – Похоже, что Серафино Лентини не любит мафию. У меня сложилось впечатление, что они и сами хотели бы прибрать его к рукам. – Дед Стаси имеет некоторое отношение к мафии, – заметил Бёрк. – Правда, Стаси? Они должны увидеться сегодня вечером. Хоффер нахмурился. – Ваш дед? – Вито Барбаччиа, – назвал я его имя просто так, чтобы произвести впечатление. Роза Солаццио неожиданно поперхнулась и выронила бокал. Хоффер недоверчиво уставился на меня. – Вы внук Вито Барбаччиа? – Как понимаю, вы о нем слышали? – Слышал о нем? А кто здесь о нем не слышал? И вы идете к нему вечером? Я кивнул, и он умолк ошарашенный. – Невероятно. – Вы с ним встречались? – спросил Бёрк. Хоффер улыбнулся. – Дважды – на приемах, но ни разу не говорил с ним. Он допускает к себе только особ королевского происхождения. Бёрк хмуро взглянул на меня, и я догадался, что моему рассказу на кладбище он не придал никакого значения, так и не поняв, какую величину здесь представляет мой дед. Я допил вино и поднялся. – Спасибо. Пойду пройдусь по саду перед обедом. Хоффер кивнул Розе: – Покажи ему наш сад, ангел мой. Там сзади есть чудесный прудик с рыбками, мистер Вайет. Хоффер держал первоклассного повара. Нам подали нарбе ди Сан Паоло – блюдо, похожее на равиоли, запеченное с сахаром и тертыми яблоками, и канноло, наверное самое популярное сладкое пирожное на Сицилии, представляющее собой трубочку из муки с яйцами, наполненную кремом. Все предпочли пить вино «марсалу», слишком сладкое для меня, поэтому я попросил бутылку «Зибиббо», вина с острова Пантеллерия с анисойой отдушкой. Тот напиток, который или любят с первого раза, или больше никогда не пробуют. Мы пообедали на террасе небольшой компанией с Пветом и Леграном. Они вели себя наилучшим образом. Позже, когда вино начало действовать, все немного оживились. Пьет демонстрировал галантность Розе, не переходя грань подчеркнутой вежливости, и даже Легран достаточно расслабился для того, чтобы улыбнуться пару раз. Принесли кофе – йеменский Поднявшись к себе в комнату, я вынул «смит-и-вессон» из ящика и навесил кобуру на пояс. Несколько раз проверил работу механизма, когда в комнату вошел Бёрк. Он закрыл дверь и прислонился к косяку. – Ждешь неприятностей? – Все возможно. Я убрал револьвер в кобуру, застегнул куртку и ссыпал полдюжины патронов в левый карман, а в правый положил вальтер Марко. – Может, мне пойти с тобой? – спросил он, посмотрев на меня внимательно и серьезно. – Не исключено, что тебе понадобится помощь. Я взглянул ему прямо в глаза, и он выдержал мой взгляд. – Если хочешь, – кивнул я. Он улыбнулся с облегчением – в тот день он много улыбался – и потрепал меня по плечу. – Снова старая команда, да, Стаси? Но по-старому уже не будет никогда. Мы оба это знали. Когда спускались по ступенькам, я уже не испытывал той радости, что прежде, чувствуя его у себя за спиной. |
||
|