Глава 1

  -Руки! Руки ей держите!

  -Держу! Давай!

  -А - сука! Кусается!

  -Ччерт!

  Пистолет для инъекций стукнул по полу.

  -Идиоты - руки, говорю, держите!

  -Сам держи! Она мне чуть палец не отхватила!

  Раздался резкий щелчок.

  -Есть! Теперь парня!

  -Отойди от нее! Дальше!

  -Да не крутись ты, гаденыш!

  Еще щелчок.

  Люди в комбинезонах тяжело дыша отступили к стене. Два дикаря орали и извивались, притянутые ремнями к креслам. Парень отключился первым, а девчонка все никак не хотела утихомириться. Она продолжала дергать ремни, шаря по маленькой комнате мутными налитыми кровью глазами.

  Медленно текли минуты.

  -Вот ведь лошадь! С такой дозой и здоровый мужик уже отключится.

  -Ты уверен? Ничего не перепутал?

  -Ничего я не перепутал! Ты на парня посмотри!

  -Да... трупак. А он вообще дышит?

  -Должен дышать. Ты приглядывай за ним.

  -Слушай, может ей добавить?

  -Нельзя - убьем. Начальство велело живыми доставить.

  -Сами бы попробовали!

  Девушка вдруг громко замычала, выпустила ремни и прижала ладонь к месту укола.

  -Во - проняло наконец!

  Она задергалась, ловя ртом воздух, и замерла. С минуту сидела неподвижно, потом глаза ее закрылись, подбородок уперся в грудь.

  -Все - грузим пока не очухалась!

  -А она точно..?

  -Точно.

  Ной открыл глаза и тут же зажмурился, ослепленный ярким светом. Он лежал на жестком матрасе, укрытый до подбородка одеялом. Все мышцы болели, во рту было сухо. Хотелось пить. Осторожно Ной выпростал руку, оперся на нее и сел. Часто моргая, огляделся.

  Комната оказалась крошечной, и, если не считать кровати, стола и стула, почти пустой. Безукоризненная белизна стен, пола и потолка, пара закрытых дверей - вот и все ее приметы.

  Глядя на торчащие из-под одеяла ноги, Ной попытался припомнить, как оказался тут. Скользящая вниз земля, ощущение полета, темнота над головой, а дальше - пустота. Ничего. Он откинул в сторону одеяло и тут же вернул его обратно, инстинктивно прикрывая наготу. Прежде чем уложить, его раздели и вымыли.

  Несколько минут Ной просидел неподвижно, пытаясь привести мысли в порядок.

  'Где Принцесса?'

  В пустом желудке громко заурчало.

  Завернувшись в одеяло, он встал и пошел к ближайшей двери. Тело слушалось плохо - оно словно стремилось перегнать само себя, и Ной едва не упал, запнувшись о собственную ногу. Ему показалось, будто какая-то сила, сродни той, что вжимала его в кресло во время подъема, теперь - наоборот - толкала вверх.

  Первая дверь оказалась запертой, зато вторая открылась без труда. Едва Ной коснулся ее, как она с тихим шелестом втянулась в стену. За порогом было темно, но стоило переступить его, как вспыхнул свет. От неожиданности Ной отпрянул, и свет погас.

  'Лампа реагирует на меня'

  Он вытянул вперед руку. Освещение снова включилось, и теперь можно было осмотреть вторую комнату.

  Это оказалась ванная. В углу располагался душ с полупрозрачными дверцами, на которых было написано: 'Режим воды №3 / Water Account №3'. Смысла написанного Ной не понял. Он подошел к душевой и заглянул за дверцы. Над головой висела простая лейка, никаких привычных кранов на стене не обнаружилось. Вместо них - две круглые рукоятки со шкалами. За кабинкой на толстых изогнутых трубках, выходящих из стены, висел прозрачный пакет с одеждой. Ной взял его, подошел к металлической раковине и посмотрел в зеркало. На него глядело худое мальчишечье лицо с резко выступающими скулами и блестящими глазами - чужое лицо.

  В пакете оказался комплект белья и комбинезон светло-зеленого цвета с эмблемой на груди. Этот символ Ной уже видел раньше: на уроках математики в высшей школе - греческая буква 'омега'.

  'Омега... Мы же были вместе, когда поднимались. Где же ты, Принцесса?'

  Ной быстро оделся и вернулся к закрытой двери. Возле нее в стену был утоплен окуляр, словно туда замуровали подзорную трубу. Ной склонился к нему, намереваясь выглянуть наружу, и вдруг окуляр ожил, выдвинулся из стены и быстро закрутился вокруг оси. Ной отскочил в сторону. Несколько секунд черный глазок продолжал вращаться, потом коротко пискнул и втянулся в стену. Ной снова наклонился. Окуляр опять вылез, но, прежде чем он успел повернуться, Ной схватил его и потянул на себя. Устройство задергалось в пальцах, пытаясь вырваться. Так они боролись несколько секунд, пока Ной не сдался и не отпустил. Глазок поспешно юркнул в гнездо.

   Стены в комнате не были сплошными - они состояли из прямоугольных блоков разных размеров, разделенных неглубокими бороздками. Ной рассеянно проводил по ним пальцем, размышляя: кто и с какой целью бросил его в эту тюрьму. В том, что комната была тюремной камерой, он не сомневался - запертая дверь и глазок-шпион говорили об этом вполне убедительно. Ушки обманул его - он ничего не собирался объяснять. Он был приманкой, на которую Ной - уставший и сбитый с толку - охотно клюнул.

  Он уже собрался вернуться в ванную, когда одна из прямоугольных панелей в стене подалась под его ладонью и скользнула в сторону, открывая нишу, все пространство которой занимал экран умной машины. Ной замер, глядя на матовую черную поверхность без единого блика - сгусток ночного мрака в белизне стен. Несколько секунд экран оставался темным, потом вдруг мигнул, и на нем появились буквы. Латиница. Как на дверцах душа. Буквы располагались в непривычном порядке - не по алфавиту, а словно кнопки на клавиатуре. Ной наугад нажал, но ничего не добился. Тогда он стал исследовать другие панели. Большинство из них никак не реагировали на прикосновения, но некоторые поддавались.

  Ной обнаружил шкаф с парой вешалок и халатом, пару пультов с кнопками и загадочными индикаторами, нишу с полотенцами и несколько пустых камер различных размеров.

  И никакого намека на то, что это за место и для чего он здесь.

  -Эй! - крикнул Ной так громко, как только смог. Звук ударился в стены, и они поглотили его, словно губка. Собственный голос показался ему неживым и бесплотным - комната лишила его объема и силы.

  Он подошел к запертой двери и принялся стучать. Никто не ответил, только глазок окуляра вылез из своей норы, покрутился несколько секунд и спрятался. Ной наклонился к нему и, глядя прямо в стеклянный зрачок, спросил:

  -Ушки, ты слышишь меня?

  Стекляшка тупо пялилась на него, ерзая из стороны в сторону.

  Ной подошел к столу, по дороге снова едва не споткнувшись. Движения были слишком легкими, но какими-то нескоординированными, ему никак не удавалось полностью совладать с телом.

  'Они чем-то опоили меня. Дали какое-то лекарство'.

  Ной взял стул, подержал немного, потом подкинул и с легкостью поймал. Казалось, будто стул ничего не весит.

  'Сами виноваты', - подумал он и направился к двери.

  Почуяв его приближение, глазок-шпион беспокойно заерзал. Ной занес над головой стул, и как только маленький окуляр высунулся, изо всех сил шарахнул по нему. Удар пришелся частично на стену, мышцы рук прострелила короткая вспышка боли. Окуляр беззвучно упал на пол. Ной опустил стул, уселся на него, поднял свою добычу и стал нервно крутить ее в пальцах. В животе снова заурчало.

  'Загнусь здесь от голода - и конец истории'.

  Над ухом раздался короткий гудок, дверь втянулась в стену.

  -Привет, Ной.

  Перед ним стоял Ушки. Из плоти и крови. Хмурый и решительный. Настоящий. Он шагнул вперед, и дверь за его спиной закрылась.

  Ной вскочил.

  -Ушки!

  Тот вытянул вперед руку. Ной нерешительно остановился, тогда Ушки сам взял его ладонь и сжал.

  -Что ты делаешь?

  -Не дергайся. Так принято приветствовать друг друга у нормальных людей. Привыкай.

  Осторожно, словно боясь сломать, Ной пожал искусственную руку. Ушки осклабился. Взглянул на черный цилиндрик на полу - Ной уронил его, когда вскочил - и сказал:

  -Сканер ты зря разбил. Ни к чему это.

  Ной почувствовал укол вины, но тут же парировал.

  -Ты меня запер! Я не люблю, когда меня запирают!

  Ушки выпустил руку. Его лицо оживилось.

  -А ты изменился.

  -Ты тоже.

  Ушки наклонился, поднял окуляр и сунул его в карман комбинезона.

  -Где я? - спросил Ной. - Где Принцесса?

  -На первый вопрос я тебе отвечу прямо сейчас. На второй - чуть погодя. Идет?

  -Почему погодя?

  -Потому что сейчас ты ответ не поймешь.

  Ушки подошел к нише в стене, где щерился белыми буквами темный экран умной машины. Под его пальцами буквы вдруг вспыхнули, исчезли, экран стал синим, на нем появился интерфейсный куб. Ной встал рядом.

  -Посмотри на стену, - сказал Ушки, манипулируя лентами каталогов. - Там - у стола.

  Ной повернулся. Стена, до того белая, как снег, вдруг словно подернулась дымкой. Она стала блекнуть, таять, темнеть и вдруг превратилась в гигантское окно.

  Ной сделал два неуверенных шага и остановился.

  Серый, словно пепел, песок. Огромные острые валуны, разбросанные тут и там. Вдалеке, у самого горизонта - белые холмы, на фоне черного неба. От самого окна к ним тянулась, утопая в песке, длинная прямая труба. Вдоль нее, поднимая густые облака пыли, что-то двигалось, объезжая частые, удивительно круглые ямы, заполненные тьмой.

  -Что это?

  -Луна.

  -Луна...

  Ной помнил луну. Он видел ее несколько раз, когда расступались над Городом тучи. Она казалась ему огромной, больше солнца, красивой и яркой - ее свет затмевал свет фонарей в Квартале. Она казалась бесконечно далекой, недостижимой. Луна жила на небе, том самом небе, где жил Бог. В детстве Ной думал, что луна и есть его дом.

  Он смотрел в 'окно' понимая, что Ушки снова обманывает. Опять смеется над ним - устроил очередную злую каверзу. Это переходило все границы. Ной уже собрался высказать это вслух, когда картинка сменилась, и на несколько секунд он перестал дышать.

  Все тот же серый песок, круглые ямы, холмы, которые теперь стали ближе. А над холмами, словно обрюзгшее, потускневшее Солнце, висело огромное нечто - невообразимое, синее с белым, невыносимо яркое на фоне абсолютной черноты. Близкое, казалось - вытяни руку и его коснешься.

  -Это Земля, - сказал Ушки за его спиной. - Город показать не могу - отсюда не видно. Он за облаками.

  -Там Город? - тихо спросил Ной.

  -Да.

  Ной неожиданно почувствовал, как тянет его эта Земля. У него закружилась голова, он вдруг представил, что падает туда - вверх, к синему и белому, промахивается и летит в глубокую пустую черноту.

  Под ярким шаром Земли бодро двигались машины. Просто и буднично, словно мир не перевернулся с ног на голову.

  Ной закрыл глаза.

  -Убери.

  Но и под веками картина не желала исчезать. Земля - детский мяч, который можно положить на ладонь. Центр мироздания - мяч, висящий в пустоте. Ной сел на пол.

  Сзади раздались шаги. Стукнули ножки стула. Он почувствовал руку на своем плече.

  -Я выключил экран, - сказал Ушки.

  Ной открыл глаза.

  -Никогда, за всю свою жизнь я не видел такого... - медленно проговорил он.

  -Привыкнешь. Люди живут здесь давно. В этом нет ничего особенного.

  Ной покачал головой.

  -У тебя нет выхода. Тебе придется начать жизнь заново. То, что ты видишь перед собой - нормально. Это ваш Город - безумие. Ты жил в загоне для скота, Ной. Настоящие пастухи - это не те полудикие бродяги, что напали на нас, а те, которые день за днем, с самого детства превращали вас в животных. Но есть другая жизнь, Ной, и она станет твоей, если пожелаешь.

  Ной молчал.

  -Хочешь есть?

  -Я не голоден.

  -Врешь. Я знаю, что хочешь. Ты посиди, а я принесу. Я быстро.

  Ушки встал.

  -Включи еще.

  -Уверен?

  -Нет. Но все равно - включи.

  -Сейчас.

  Белая стена исчезла, снова появилась равнина и холмы.

  -Не это, - сказал Ной. - С Землей.

  Картинка сменилась.

  -Я скоро, - сказал Ушки. Зашелестела дверь, стало тихо.

  Ной смотрел на одинокий шар над горизонтом. Он вдруг показался ему таким хрупким - почти игрушечным. Обмакнуть кисть в черноту вокруг, несколько мазков - и его нет.

  Когда Ушки вернулся, он нашел Ноя все в той же позе. Тот смотрел на экран, словно загипнотизированный. Только услышав шаги возле себя, Ной обернулся.

  -Взял что попроще, - сказал Ушки, ставя поднос на стол. - Можно есть всухомятку, как хлеб. В бутылке - обычная вода. На вот - выпей.

  Он протянул Ною две таблетки.

  -Что это?

  -Успокоительное. Поможет переварить новые впечатления. Да ты не бойся, они слабенькие.

  Ной послушно сунул таблетки в рот.

  -Ушки, давно вы... мы здесь? На Луне?

  -Давно. В свое время я тебе все расскажу. Торопиться некуда, будем двигаться постепенно. Главное - ничего не бойся и помни: все, что ты узнаешь и увидишь - не чудо и не колдовство. Просто жизнь. На, держи.

  Ушки протянул брусок белого цвета. Ной взял, рассеянно покрутил его в руках и откусил. На вкус тот был как хлеб, даже пах хлебом - свежим, будто только что испеченным. Ной откусил еще.

  -Ну и хорошо.

  Ушки поднялся.

  -Примерно через полчаса тебе захочется спать. Не противься - ложись. Завтра я снова приду, и продолжим наш разговор.

  Он повернулся, собираясь выйти.

  -Ушки, а что с Принцессой? Где она?

  -Рядом. Отдыхает, как и ты. Когда придете в себя - встретитесь.

  -С ней все в порядке? Она... она может беспокоиться.

  -Не волнуйся. Она в надежных руках.

  -Не выключай экран.

  -Уверен?

  -Да.

  -Скажите, Саша, в биологии еще нет понятия сверхтекучести?

  Врач непонимающе посмотрел на Лопухова.

  -Что?

  -Ничего...

  Сквозь прозрачные стенки изоляционного куба Лопухов смотрел на девушку. Она снова приходила в себя. Ее движения все еще были замедленны и неосознанны, но скоро она опять начнет свой пугающий, немыслимый побег из фиксирующих ремней. За сутки это уже пятая попытка, и перерывы между ними все сокращались, словно тело девушки адаптировалось к лекарствам и каким-то необъяснимым образом сопротивлялось им. Медикам удалось взять только самые простые анализы - серьезные исследования пришлось отложить. Девушка, или Б-17, как ее называли в документации, боролась неистово. Она срывала датчики, выворачивала из суставов руки, изгибалась так, словно в ней вообще не было костей - она выбиралась из любых пут, не обращая внимания на боль и ссадины.

  -Я предвижу проблемы... - сказал Лопухов.

  Девушка за стеклом открыла глаза. Медленно поворачивая голову, осмотрела помещение. Ее взгляд остановился на Лопухове, и он едва удержался, чтобы не отступить. Видеть она его не могла - изнутри стены непрозрачны. Но могла чувствовать.

  -Ной! - громко крикнула она, и стала выворачивать руку.

  Лопухову вдруг страшно захотелось выпить, даже дыхание перехватило. Вдарить граммов пятьдесят, чтобы прочистились мозги. Это существо в кубе гипнотизировало его. В горле пересохло. Он вытащил из кармана мятную таблетку и бросил в рот. Посмотрел на стоявшего рядом врача.

  -С этим точно ничего нельзя сделать?

  -Не знаю. Будь это человек, я бы ответил. А с этим... Черт ее знает.

  -А ты, Саймон, что скажешь?

  Саймон, все это время молча наблюдавший за сомнамбулическим побегом образца, перестал крутить в руках оторванный Ноем окуляр и сжал его в кулаке.

  -Скажу то же, что и в первый раз. Только Ной может ее успокоить.

  -Как он там?

  -Пока в шоковом состоянии, но он справится. У него подвижная душа.

  -Душа, блин! Саша, вы осмотрели парня?

  -Физиологи с ним работали. По этой части все в порядке. Психиатр пока не заходил.

  -Пусть зайдет.

  -Сейчас он спит, - сказал Саймон. - Я дал ему успокоительного.

  Девушка заорала. Усиленный внешними динамиками, звук обухом ударил по нервам. Лопухов выронил ключ.

  -Выруби звук! - рявкнул он на оператора.

  Наклонился за ключом. Пальцы дрожали.

  'Ох как нужно выпить! Ох как нужно!'

  Саймон смотрел на Принцессу. Ритмично - по-змеиному выгибаясь, она выдавливала свое тело из ремней.

  Лопухов разогнулся, отвернулся от стекла и сухо сказал.

  -Готовь Ноя. Возьми в помощь психиатра. Парня нужно привести в норму как можно быстрее. Как только он будет готов - сразу же связывайся со мной.

  Он повернулся к врачу.

  -Угомоните ее. И держите без сознания.