"Химера (СИ)" - читать интересную книгу автора (Петров Денис Александрович)

ДЕНЬ 1

Максим лежал на кровати и силился понять, что же его разбудило. Как ни крути, а это утро точно не было добрым, как, впрочем, и все, за последние несколько… такие длительные подсчеты в столь плачевном состоянии ему не давались. Какой-нибудь лощеный доктор медицинских наук, поправляя очки в тонкой оправе, сказал бы: абстинентный синдром! За такими умными фразами не видно сути. Сейчас вообще предпочитают говорить так, чтобы не сказать ничего определенного.

Баба Зина с третьего этажа — бизнесмен местного разлива по разливу всем страждущим, жалостливо цокая язычком прошамкала бы: похмелье. Это истинно русское слово гораздо правдоподобнее обрисовывало тягостное состояние Максима, но его народно-смягченный отзвук портил все впечатление, оставляя ощущение недосказанности, неприятным червячком копошащееся под ложечкой. Вроде бы ничего сверхъестественного, можно стерпеть, но раздражает до жути. Подобное чувство иногда вызывают хэппи-энды в голливудских блокбастерах. Ты конечно же не садист-извращенец и рад, что все герои благополучно вернулись домой, преодолев жуткие опасности и козни коварных недругов и в очередной раз спасли многострадальных мир, но умом понимаешь, что так не бывает и в жизни обязательно убили бы того, кто особенно дорог, потому что жизнь эта, ужасно сволочная штука.

Было еще одно слово. Краткое и четкое, как удар топора по дубовой колоде, на которую без колебаний положил бы свою голову любой, кому хоть однажды довелось испытать на себе всю эту неповторимую гамму чувств, ибо быстрая смерть всегда лучше долгой и мучительной пытки — бадун. Грубо, но по существу.

Звук, вырвавший Максима из тягостно туманной неги повторился и на этот раз прозвучал более четко: дверной звонок.

— Кого черти принесли в такую рань?! — ругнулся он и косо посмотрел на часы — половина одиннадцатого.

Звонок прозвучал еще более настойчиво. Надо будет срезать контакты, чтоб всякая шпана по утрам не донимала, решил Максим, но с кровати все-таки поднялся. Чутье подсказывало ему, что незваный гость просто так не уйдет и придется лично учить его хорошим манерам. На счастье, мятые потертые джинсы и майка, пусть и не первой свежести, оказались уже на нем, значит опять вчера лег не раздеваясь. Чудно! Не придется искать их по всей квартире. Максим поскреб пятерней сбитую клоками щетину и поплелся в прихожую.

На пороге обнаружилась девушка. Внешность ее настолько разительно отличалась от окружающей обстановки, что создавалось впечатление, будто она излучает светящуюся ауру, не дающую скверне хрущевского подъезда, приблизится к ней. Густые черные волосы забраны в тугой узел на затылке. Легкая блузка распахнута чуть больше чем позволительно в приличном обществе, узкая черная юбка заметно выше колена, длинные стройные ножки, туфли на высоком каблуке, подмышкой дорогая кожаная папка — офисный вариант с не слишком строгим дрес-кодом и поправкой на установившуюся этим летом жару. Максим мысленно усмехнулся своим рассуждениям: тело пришло в упадок, а мозг продолжает работать как часы, анализируя даже малые крохи, поступающей в него информации. Профессиональные навыки не так-то просто растерять.

— Я не покупаю товары для домохозяек! — грубо рявкнул он на стоящую перед ним девушку и собрался захлопнуть дверь, но носок черной туфельки изящно уперся в потертую обивку, не позволив ему этого сделать.

Однако! Шустрая девка!

— Максим Сергеевич Заславский? — по тому гостьи невозможно было определить вопрос это или утверждение. — Майор милиции.

— Бывший! — огрызнулся Максим, решив, что его личность в подтверждении уже не нуждается.

— Странно! — девушка холодно сощурилась. — Я думала, что российские офицеры бывшими не бывают.

— Значит ошибалась! — вежливость для званных гостей, те что пришли без приглашения — пусть довольствуются тем, что их не спустили с лестницы.

— Может быть, вы предложите мне зайти?

— А есть смысл? — пробурчал Заславский, но все же посторонился, пропуская девушку вперед. — Чего тебе от меня нужно?

— Меня зовут Ольга Баташова! — она упорно продолжала игнорировать его откровенное хамство. — Я пришла, чтобы предложить вам работу.

— Что ж! Оставьте свои координаты и я непременно вам перезвоню! — продолжал паясничать Максим. — И запомни, я не буду корячиться в охране складов за копейки! Если у тебя все — был рад познакомиться! — с этими словами он недвусмысленным жестом указал на дверь.

Девушка слегка поморщилась, как от писка надоедливого комара — значит не железная, можно пробить — но, вопреки ожиданиям квартиру Заславского не покинула, а напротив, прошла вперед, миновав темную прихожую.

— Речь идет не об охране, а о детективном агентстве, которое его основатель предлагает вам возглавить! — терпеливо пояснила она. — Если вас интересует материальная сторона вопроса — будьте уверены, предложенное вознаграждение вас не разочарует.

Максим прошел на кухню, стараясь не обращать на надоедливую гостью внимания. Сейчас его интересовало только одно вознаграждение — то, что должно было ждать его в холодильнике, в запотевшей полулитровой бутылке. Пива на полагающемся ему месте не оказалось и настроение у Заславского окончательно испортилось.

— По мнению моего нанимателя, ваш опыт может оказаться очень полезен для того дела, которое он планирует.

— Послушай, цыпа! Меня не интересуют твои предложения! — Максим начинал терять терпение, к тому же ужасно болела голова. — Ты решила, что можешь прийти в мой дом и купить меня с потрохами! Не выйдет! Хочешь убедить, что какой-то толстосум готов заплатить за услуги бывшего мента бешеные деньги — я тебе не верю! Что-то еще?

— У моего нанимателя длинный список кандидатов на эту должность. Все они достойные представители вашей профессии! — голос девушки звучал ровно, но щеки подернулись легким румянцем. Верный признак сдерживаемой агрессии. — Что-то подсказывает мне, что все они будут очень рады, если вы откажитесь и солидный ломоть этого пирога попадет к ним на стол, так что…

— Так что ни хрена ты не умеешь врать, девочка! — перебил ее Максим. — Может быть у тебя и есть какой-то список кандидатов, и может быть все в нем сплошь герои, но твоему боссу по какой-то причине нужен именно я. Не надо делать удивленные глазки! Я вижу все твои хитрости насквозь! Тебя только что не трясет от брезгливости и ты хочешь поскорее убраться из этого места. Меня ты считаешь спившимся неудачником не достойным потраченного времени, но, не смотря на это, ты все еще здесь. И теперь мне хотелось бы узнать, чем я так приглянулся этому твоему нанимателю!

— Не стоит думать, что вы какой-то особенный! С высокого пьедестала слишком больно падать! — девушка прекрасно владела собой, и ее презрительно-циничный голос подействовал на Заславского, как ледяной душ. — Может быть, это ваш шанс принести еще хоть какую-то пользу обществу!

— Мой вопрос остался без ответа! — не унимался Максим.

Ольга молча открыла свою папку и извлекла из нее стопку фотографий, осмотрелась вокруг и не найдя ничего лучшего бросила их на заваленный остатками вчерашнего пиршества кухонный стол.

— Марина Самохина! Дочь крупного бизнесмена Эдуарда Самохина! Девятнадцать лет. Неделю назад ее убили в собственном доме. У милиции нет никаких зацепок, да они и не слишком стараются! Личная охрана отца девушки сбилась с ног, чтобы выполнить поручение своего хозяина, но у этих громил совсем не тот профиль и толку от их усилий мало. Мой наниматель хочет, чтобы вы возглавили частное расследование по этому делу. И он и Самохин рассчитывают получить конкретный результат в самые сжатые сроки. Поверьте, если вы откажитесь, я найду того, кто согласится!

Максим глянул на изображения молодой улыбающейся девушки и отодвинул их в сторону:

— Доченька богатого папочки откинула копыта от передоза. Велика наука!

— Черт вас возьми, Заславский! — маска холодной вежливости так резко слетела с лица Ольги, что Максим опешил от неожиданности. — Вы же мент! Неужели вы пройдете мимо человеческой беды, оставшись безучастным? Неужели вам не хочется призвать к ответственности тех подонков, которые оборвали жизнь этого ребенка.

— Не раньше, чем ты ответишь на мой вопрос! — скорее из упрямства он продолжал настаивать на своем.

— Хотите знать, почему выбрали именно вас? — на мгновение Заславскому показалось, что в ее сузившихся глазах засверкали холодные искорки. — Я понятия не имею! У моего нанимателя талант находить подобную шваль на помойке жизни и давать ей второй шанс. Лично я побрезговала бы и посмотреть в вашу сторону, если бы он не настоял.

— Это не ответ! — обиделся бывший оперативник. — Я всего лишь услышал очередной поток оскорблений от зарвавшейся пигалицы! Думаешь, если укусишь побольнее, сможешь взять меня на "слабо"? Зубы не выросли!

— Если вы согласитесь работать на моего нанимателя, — девушка вновь совладала со своими эмоциями. — Он поможет вам найти убийц вашего брата.

Вот это уже был удар ниже пояса. Рука Максима сдавила горло Ольги, прежде чем он успел до конца осознать смысл сказанного девушкой.

— Убирайся из моего дома, дрянь! — прошептал он, обдавая ее лицо горячим дыханием. — Если ты еще раз попадешься на моем пути, клянусь, ты пожалеешь об этом.

Максим сильно толкнул Баташову и отвернулся к окну. Долгую минуту спустя за спиной щелкнул дверной замок, извещая о том, что Заславский снова остался один.

Александр, Саша, Сашка. Как же тебя не хватает, братишка! Максим тяжело опустился на покосившийся табурет. Сколько же времени прошло? Четыре? Нет, уже пять лет! Боже!

Максим тогда как раз получил майора. Молодой подающий надежды оперативник из "убойного отдела". На его счету было несколько сложных дел, которыми он по праву мог гордиться. Саша с женой Светланой и сыном Артемкой решили устроить Максиму праздник на даче с шашлыками и классическим обмыванием звездочек. Все как положено! Они выехали заранее, чтобы подготовиться. Заславский отпросился с работы пораньше и уже собирался в дорогу, когда его остановили. Срочное дело! Надо чтобы ты взглянул! Десять минут и все!… Когда два часа спустя Макс позвонил брату, чтобы извиниться, мобильный не отвечал. Новоиспеченный майор решил, что тот обиделся и по дороге купил бутылку дорогого вина, Сашка всегда был неравнодушен к качественному спиртному. Когда же Заславский, наконец, приехал на дачу…

Максим снова открыл холодильник и извлек оттуда наполовину пустую бутылку водки. Или наполовину полную? А черт! Неожиданно всплывший в голове каламбур только сильнее разозлил Заславского, а утро и так не задалось. Интересно, почему початая "поллитра" осталась невредимой, а на бутылку пива, специально припасенную на утро, кто-то из вчерашних гостей позарился. Не иначе как Серега-Хвост, с этого мелкого крысятника, пожалуй, станется. Трясущимися, не то от вчерашнего возлияния, не то от утренних расстройств, руками бывший оперативник наполнил стеклянную стопку. Надо же было так? Пришла и влезла в самую душу на своих острых шпильках. Стерва!

… перед глазами до сих пор стояли обезображенные окровавленные тела. Даже всей водке мира не вымыть эти образы из памяти, куда кто-то впечатал их каленым железом своей жестокости.

Для Максима началась беспрерывная череда расследований, заканчивающихся все новыми и новыми тупиками. За годы службы он привык натыкаться на каменную стену там, куда ему, как считали сильные мира сего, не следовало совать свой нос. Полковник Сухарев, начальник Максима, хороший мужик, в таких случаях старался говорить это Заславскому открытым текстом или хотя бы намекать, потому что, как никто другой, знал своего подчиненного. Максим не привык отступать, он всегда шел до конца, но к увещеваниям Сухарева старался прислушиваться, старик плохого не посоветует. Это был мент советской закалки и если говорил, что нужно остановиться, наступить на горло своей песне, значит действительно так надо. В честности наставника сомневаться не приходилось, потому что его маниакальная неподкупность и неустрашимость, граничившие порой по своему размаху с ослиным упрямством, вошли в легенды, байки и анекдоты уже тогда, когда сопливый юнец Заславский еще только поступал в юридический институт МВД.

С братом получилось иначе. Все коллеги прилагали максимум усилий, чтобы помочь в расследовании, шли на нарушения, но все было без толку. Любая, даже самая верная гипотеза на поверку оказывалась пустышкой, не выдерживающей напора логики. При каждой встрече Максим обещал матери, что найдет и покарает убийц. Она только кивала и все время плакала. Сашка был ее радостью, подарил ей внука, сходившего с ума по бабушкиным пирогам. Мама конечно любила и Максима, но как-то по другому. Он, дурак, даже обижался на нее иногда, а потом… потом мамы не стало.

Заславский словно обезумел, он хватался за любую соломинку, способную указать на убийц, забросил все дела в управлении, практически перестал появляться на работе. Некоторое время на это закрывали глаза, но всему приходит конец и Максим оказался на улице. Тогда он даже не обратил на это внимания, просто продолжил свое расследование, но снова и снова упирался в непрошибаемую стену.

А потом в его жизни появилась водка. Сначала, спиртное помогало приглушить боль, отвлечься от очередных неудач, но постепенно стало занимать все больше и больше места, вытесняя переживания, мысли, чувства. Пару раз даже приезжали его бывшие сослуживцы, предлагали помощь, но видя состояние Заславского, быстро отказались от этой затеи.

Девушка бросила его еще раньше. Поглощенный своей навязчивой идеей, он даже не сразу это заметил. Полина говорила впоследствии, что смерть брата слишком сильно изменила его, сделала диким и нелюдимым. Говорила, что она сначала перестала понимать Максима, а потом даже начала бояться его. Заславский убеждал себя, что действительно сам во всем виноват. Нельзя сказать, что это так уж сильно волновало его, особенно теперь, но мысль о том, что красавица Полина вообще никогда не любила его по-настоящему, делала еще больнее. И он снова пил…

Максим посмотрел на рюмку и взгляд его скользнул по оставленным Ольгой фотографиям:

— Что же с тобой случилось? — пробормотал он себе под нос.

Среди снимков не было ни одного, сделанного после смерти девушки. Что это значит? Тело изуродовано до неузнаваемости, обожжено, разъедено кислотой? А есть ли вообще тело или неведомый убийца забрал его с собой в качестве трофея, оставив безутешному отцу лишь кровавые узоры на стенах. Нет! Нельзя строить гипотезы на полном отсутствии фактов, не этому его научили долгие годы службы в органах.

Среди снимков ему попался маленький картонный прямоугольник визитки. "Детективное агентство". Ни названия, ни владельца, только телефон и адрес. Совсем не далеко от его дома. Максим встал, обулся и вышел из квартиры оставив на столе разбросанные фотографии молодой красивой девушки и нетронутую рюмку водки.

В такие моменты Заславский запросто мог шокировать неподготовленного наблюдателя. Максим, в отличие от своего брата, пошел в отца и всегда отличался внушительным телосложением. Рост под два метра, косая сажень в плечах и мускулатура, оставшаяся от былой формы. Он, конечно, успел изрядно обрасти жирком, но шпана в подворотнях по-прежнему не решалась подкатывать к нему под благовидным предлогом "Дай закурить!" или "Почему без шапки?". Не стоит забывать и о том, что Заславский был несколько дней не брит, а когда последний раз переодевался вообще не помнил. Фанатичный блеск в болезненных, покрасневших от пьянства глазах придавал ему сходство с каким-нибудь религиозным экстремистом и служил изящным довершением получившейся картины.

Выскочив из подъезда, он огляделся, раздумывая, стоит ли дойти пешком или все же подъехать на автобусе, когда прямо у его ног тормознул огромный серебристый джип.

— Садись! — кинула ему высунувшаяся из машины Ольга. — Мы и так потеряли слишком много времени!

— С чего это ты взяла, что я сяду к тебе в машину? — в Максиме снова заговорило чисто мужское упрямство. — И как ты вообще узнала, что я выйду? — он подозрительно покосился на девушку. — Или уже объехала остальных кандидатов и получила отказ?!

— Садись! — в голосе Ольги слышалось нетерпение. — Вам мужикам всегда надо потешить свое самолюбие и сделать вид, что это вы приняли то или иное решение! — видя, как лицо Заславского начинает багроветь, она добавила. — Я предпочитаю не скрывать своего мнения и высказывать его людям в лицо! И потом, ты же согласился! — она хитро сощурилась. — Мне даже не пришлось отвечать на твои дурацкие вопросы!

Один-ноль! Максим горько усмехнулся:

— Что тебе известно о моем брате?

— Разве я сказала, что мне о нем что-то известно? — вскинула брови Баташова и видя, как ее собеседник медленно меняется в лице, добавила: — Наш общий наниматель может дать тебе новую наводку по поводу его смерти, но не раньше, чем ты раскроешь дело Самохина и найдешь убийцу Марины. Поверь мне, он никогда не меняет своих решений и правил игры.

— Это не плохо! — Максим поудобнее устроился в мягком кожаном кресле. — Я уже слишком давно не играл по правилам.

— Сейчас мы поедем к Вику, а потом в офис, где ты познакомишься с остальными сотрудниками и запомни, тебе лучше оказаться действительно таким полезным, как он о тебе думает.

— Вик?! — Максим скорчил такую гримасу, словно выпил глоток лимонного сока. — Ты кстати раньше обращалась ко мне на "вы"? — заметил он. Не то чтобы это было принципиально, но девушка была лет на десять моложе Заславского и ее уважительный том льстил Максиму.

— Мы теперь работаем в одной структуре. Я твой заместитель и раз ты не проявляешь ко мне должного уважения, я не вижу причин, чтобы не отвечать тебе тем же.

— Этот таинственный наниматель, Вик, кто он вообще такой? Какой-то бандит?

— Ты мелко мыслишь Заславский! Я все больше сомневаюсь, что человек по нескольку месяцев не вылезающий из запоев может раскрыть какое-либо преступление! — девушка позволила себе кривую ухмылку. — Скоро ты сам все узнаешь!

Интересно, почему она считает своим долгом постоянно действовать ему на нервы?

— Сережа! — Ольга повернулась к водителю. — Завезешь нас в "Тройку"? Надо привести нового начальника в божеский вид.

— На что это ты намекаешь? — ощетинился Заславский.

— Если ты не заметил, я вообще не имею такой дурацкой привычки. Что в моих словах показалось тебе непонятным? От тебя воняет, как будто ты месяц провалялся в мусорной куче, хотя… — девушка сделала многозначительную паузу. — Практически так оно и было. Твой наряд так и просится, чтобы его поскорее отправили на помойку, к тому же ты даже не потрудился побриться и расчесать волосы перед выходом. Так что…

— Довольно! — Максим с силой сжал кулаки. — Я не собираюсь терпеть оскорбления от тебе подобных! Если не устраивает начальник — милости прошу на улицу! Сережа! — он похлопал ладонью по водительскому сиденью. — Едем к Вику! А ты, — он грозно посмотрел на Ольгу. — Если ты и дальше будешь так дерзить, я сам тебя уволю!

— Не выйдет! Решение кадровых вопросов не относятся к твоим полномочиям!

— И кто же занимается приемом сотрудников?

— Я!

Заславский с шумом выдохнул воздух, жалея, что не остался дома. Серебристый джип тихонечко катил его по узким улочкам Тулы, навсегда увозя прочь от привычной жизни.

Когда машина остановилась возле шикарного особняка, и Максим вышел на свежий воздух, он только многозначительно присвистнул. Такие дворцы он в своей жизни видел только на картинках в дорогих журналах. В просторных вольерах у ворот сидела дюжина ротвейлеров. Именно сидела. Псы не лаяли, не бросались на прутья решетки, а смиренно сложив лапы, смотрели на очередного гостя их хозяина. Вот только в этом взгляде, где-то в глубине собачьих глаз Максим увидел свою смерть, лютую и неотвратимую. Заславский поежился, ощутив предательские ледяные мурашки, пробежавшие по спине. И это в разгар солнечного летнего дня. Не вызывало никаких сомнений, что жуткие черные волкодавы, растерзают любого, кто отважится проникнуть на охраняемую ими территорию без спроса. И, скорее всего, сделают это так же беззвучно и хладнокровно, как сейчас сидят и смотрят на посетителей.

— Идем, — коротко кивнула Ольга и первой направилась к дому.

Если бы у Заславского так сильно не болела голова, и если бы он не испытывал профессиональной подозрительности ко всем людям, нажившим себе внушительное состояние, он шел бы по дому широко раскрыв рот и как мальчишка останавливаясь на каждом углу. Посмотреть действительно было на что! Стены украшали картины в изящных рамах, холодное оружие и предметы старины. Не было безвкусной роскоши и помпы, золота и хрусталя, характерных для внезапно разбогатевших бизнесменов, стремящихся продемонстрировать всем свой достаток. Когда они дошли до кабинета хозяина дома Максим успел пожалеть, что не переоделся перед выходом. На общем фоне его наряд выглядел еще более нелепым.

— Здравствуйте, Максим Сергеевич! — высокий седовласый мужчина поднялся на встречу вошедшим. — Рад, что вы согласились принять участие в моем маленьком предприятии.

Не смотря на посеребренные временем волосы, язык не поворачивался назвать этого человека стариком. Во всех его движениях чувствовалась неукротимая энергия и сила, глаза светились интеллектом. Согласились принять участие! Такие как он не спрашивают ни чьего мнения — они привыкли повелевать, но делают это тонко и изящно, не повышая голоса и не прибегая к явному давлению.

— Зовите меня Виктор, — представился мужчина, сделав ударение на второй слог, на французский манер. — Или, если хотите — Вик. Так меня называют друзья! — он снова лучезарно улыбнулся.

Максим чувствовал себя не в своей тарелке. Он всегда предпочитал держать определенную дистанцию в том, что касается деловых отношений, тем более, чутье неумолимо подсказывало, что друзьями они с Виком вряд ли станут.

— Виктор? — переспросил Заславский. — Вы родом не из этих мест?

— Я родился в России, но много лет жил в Париже! — мягко пояснил наниматель. — Воспоминания о тех временах очень дороги для меня, так что…

Максим понимающе кивнул. Виктор так Виктор. В конце концов у богатых свои причуды и до тех пор пока у них хватает денег, чтобы их оплачивать, никто не будет против. Кроме того, не последнюю роль здесь очевидно играет и возраст нового начальника — каким бы сильным человеком ты не был, а от некоторой сентиментальности не застрахован никто.

— Как я понимаю, Ольга уже рассказала, что вам предстоит возглавить детективное агентство и первое расследование уже ждет вашего внимания?

— В общих чертах! — уклончиво ответил Максим.

— Главное, что вам следует знать, Эдуард Самохин — это не просто пострадавший или клиент. Он мой хороший друг и обратился в нашу организацию именно в этом качестве. Вы должны найти убийцу в максимально короткие сроки!

Заславский грустно кивнул. Подобный режим работы не был для него новостью. Нередко приходилось выполнять задачи со сроком исполнения "вчера". Вот только дружба в подобных вопросах не лучший советчик. Не пройдет и пары дней, как тот же Вик начнет клевать ему, Максиму, печень и пить кровь литрами.

— Есть еще кое-что, — Виктор понизил голос. — Убийца забрал из дома Самохина одну вещицу. Талисман, приносящий ему удачу, подарок Марины. Его необходимо вернуть. Вы же понимаете, как дороги могут быть подобные вещи человеку, потерявшему единственного близкого родственника! Это фигурка, изображающая жука-скарабея, с полураскрытыми крыльями, размером со спичечный коробок. Довольно распространенный египетский символ богатства и удачи. Сам по себе предмет не представляет никакой ценности и мне совершенно не понятно, зачем кому-то потребовалось забирать его с собой.

Максим ощутил болезненный укол в сердце. Он до сих пор хранил в старом альбоме детские рисунки — подарки племянника — и пересматривал их, когда было особенно худо. Кроме того, он как раз представлял, зачем убийце мог понадобиться не слишком ценный, но памятный сувенир. Так часто поступали различного рода маньяки, а из этого предположения следовало сразу два неприятных вывода. Во-первых, вполне возможно, что Марина была не первой и не последней жертвой преступника. Во-вторых, охота на безумцев всегда была работой долгой, хлопотной и неблагодарной, значит о быстром результате, которого так жаждут заказчики, можно смело забыть, да и сам Заславский рискует завязнуть в этом деле на неопределенный срок.

— Я вас понял, — он сдержано кивнул. — Если вы позволите, у меня тоже будет два вопроса?

— Я весь внимание.

Заславский отметил, что неизменная улыбка Вика начинает его серьезно раздражать.

— Ваша посланница сказала, что у вас есть сведения по поводу убийства моего брата.

— И да и нет, — Виктор покачал головой. — Уверяю вас, когда придет время, вы сами все поймете.

— Вы хотите сказать, что дело пятилетней давности как-то связано со смертью Марины Самохиной?

— В некотором смысле, — Вик снова улыбнулся.

Максим понял, что Ольга была права, когда говорила, что торговаться с ее нанимателем бесполезно. Оставалось надеяться только на абсолютную порядочность людей такого типа. Виктор не станет обманывать в подобных мелочах, рискуя нажить новых врагов, которых у него и так должно быть не мало.

— Что ж. У меня будет еще одно пожелание, — Максим умел сносить поражения. — Я хотел бы сменить своего заместителя! — с этими словами он не двусмысленно мотнул головой в сторону госпожи Баташовой.

— Уверяю вас, в этом нет никакой необходимости. Ольга очень ценный сотрудник и редкостный эксперт в нашей области.

Снова этот загадочный тон и постоянные недосказанности. Максим все больше жалел, что позволил втянуть себя в это безумие. Что-то здесь было очень не чисто, вот только он пока не до конца понимал что.

— В таком случае, позвольте приступать к работе!

— Чудно! Я всегда ценил в людях деловой подход. Вот еще что. — Виктор протянул Заславскому пластиковую карточку. — Возьмите, это на текущие расходы.

— Какой лимит? — уточнил Максим.

— Если то, что мне про вас рассказывали верно, — старик снова улыбнулся. — Для вас она будет безлимитной!

— Как мне держать с вами связь?

— Если вам будет что-то нужно — Ольга решит все вопросы, если вы мне понадобитесь — я сам найду вас, — Вик даже не пытался скрыть роль своей протеже во всей этой истории. — И давайте все-таки перейдем на "ты", уверен, так будет гораздо проще. Дождавшись согласного кивка собеседника хозяин особняка заключил. — Удачи! — и развернулся, давая понять, что разговор окончен.

Максим молча покинул кабинет, отметив, что Ольга тенью последовала за ним. Да уж, придется работать под неусыпным надзором хозяйского соглядатая. В принципе и такое было для Заславского не новостью. Вот только почему, если Вик хочет получить результат, он сам вставляет ему палки в колеса?

— А почему у этого детективного агентства нет никакого названия? — спросил Максим у Ольги, когда они усаживались в машину.

— Виктор сказал, что ты можешь придумать то, какое тебе понравится, — девушка безразлично повернулось к окну.

Делать ему больше нечего, как придумывать названия чужим конторам! Или все-таки не чужой, а своей? Впрочем, Максим понимал, что он возглавляет это детективное чудо лишь до тех пор, пока устраивает его истинного хозяина.

Ольга Баташова смотрела на сидящего рядом с ней в машине человека и никак не могла понять, чем это ничтожество привлекло внимание Вика. Она абсолютно не сомневалась в способности своего шефа разбираться в людях, но сколько не перечитывала личное дело главы вновь созданного детективного агентства, не видела в нем ничего примечательного, а Виктор, естественно, не считал нужным разжевывать свои соображения подчиненным.

Максим Сергеевич Заславский, 37 лет, холост, детей нет. Родители умели, брат с женой и сыном убиты при не выясненных обстоятельствах. Уволен в звании майора милиции, оперативный работник, боевых наград не имеет, в горячих точках не служил…

Таких как он в одной только Туле можно найти не один десяток, не говоря уже о том, что Вик вполне мог пригласить специалиста из Москвы или из любого другого города. К тому же Заславский довольно давно отошел от дел и, вполне вероятно, потерял хватку, а в последнее время не вылезает из запоев. Ну и видок у него!

Внешность классического русского мужика из сибирской глубинки. Не слишком высокий, зато крепкий и даже грузный. Про таких говорят: широк в кости. Могучие плечи до сих пор сохранили остатки мускулов, а на пике своей формы он, возможно, мог считаться завидным кавалером. Правда, сейчас следы привлекательной внешности угадывались в нем с трудом. Круглое лицо с широкими скулами отягощали следы "веселой жизни", недельная щетина беспорядочно топорщилась во все стороны, да он еще и периодически почесывал ее своей лопатообразной пятерней. Ольгу, привыкшую к обществу изысканных обходительных кавалеров, передергивало от одного звука.

Про его одежду она вообще старалась не думать: потертые джинсы, успевшие обрасти изрядной бахромой по края штанин и майка, при виде которой вздрагивала, наверное, даже стиральная машинка. Если конечно этому неандертальцу знакомы подобные слова.

У девушки неприятно першило в горле. Надо же было так сильно схватить ее за шею, хорошо еще, что совсем не придушил! Не удивительно, что он так и не женился, с таким-то характером. Мужчина, по мнению Ольги, должен быть сдержанным и рассудительным, может быть даже немного медлительным, когда дело не требует принятия срочных мер, и молниеносно быстрым, когда настает нужный момент — это демонстрирует силу и контроль над ситуацией, не давая противникам до поры до времени узнать о твоих истинных планах. Таким был Виктор, а в народе не зря говорят, что все девочки считают идеальным мужчиной того, который больше всего похож на их отца.

Нет, Ольга решительно не понимала, что в персоне Максима привлекло внимание Вика, и не имела желания больше теряться в догадках. Время все расставит на свои места, так было всегда, так же будет и сейчас.

— Следуй за мной! — предложила Ольга, когда они на лифте поднялись на третий этаж офисного здания в центре города.

— Я думал, что я здесь начальник? — состроил удивленное лицо Максим.

Девушка не сочла нужным ответить на его выпад и сделала это так, что Заславский почему-то снова почувствовал, что его окунули в ушат с ледяной водой.

Дизайн офиса был выполнен в стиле хай-тек и настолько разительно контрастировал с изысканной обстановкой в доме Вика, что от переизбытка новых впечатлений у Максима закружилась голова. Он даже не подозревал, что вырваться из привычного круга и погрузиться в работу, которую он считал для себя родной, будет так трудно. Большой мир пугал его.

— Здесь у нас медицинская лаборатория, — вещала межу тем госпожа Баташова. — Виктор нанял прекрасного судмедэксперта. Он тебе понравится!

При последних словах девушки Максим напрягся: в течение всего дня она не сделала еще ничего, преследующего цель понравиться ему. За дверью из матового стекла оказался самый настоящий… морг. Высокотехнологичный и под завязку напичканный всевозможной электроникой, но тем не менее. За годы службы Заславский так и не привык к подобным местам. Нет, он конечно не испытывал отвращения или, тем более, страха перед трупами. Его скорее смущало цинично-обыденное отношение к ним большинства патологоанатомов. Поднявшийся ему на встречу человек, ничуть не обманул ожиданий Максима. Это был сухонький сморщенный как плод грецкого ореха старичок, едва ли доходивший Заславскому до середины груди. На носу у него сидели очки с толстыми линзами в широкой оправе.

— Познакомьтесь, Ефим Карлович! — обратилась Ольга к старичку. — Это — Максим. Виктор назначил его руководителем агентства.

— Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек! — заговорил судмедэксперта. — Очень рад, познакомиться!

Старичок обладал мягким приятным акцентом, выдававшим его этническую принадлежность, но, вместе с тем, лишенным той нарочитой картавости, которую принято выделять в анекдотах. К слову сказать, смеяться над медиком почему-то совершенное не хотелось. Заславский был абсолютно уверен, что тот же скальпель в его руках не только точный инструмент профессионала, но и грозное оружие.

— Я смотрю, у вас тут все оборудовано по последнему слову техники! — Максим вдруг понял, что совершенно не знает, что говорить и как вести себя в новой, не привычной для него роли начальника.

— Если честно я больше предпочитаю доверять своему опыту и чутью, чем дорогой электронике, — брошенное Максимом зерно, похоже, попало в благодатную почву. — Но в целом вы правы, здесь есть все необходимое для того, чтобы я смог ответить на ваши самые каверзные вопросы по делу.

— Вы уже видели труп, что можете о нем сказать? — Заславский почувствовал себя немного увереннее, когда разговор перетек в деловое русло.

— Вы знаете, молодой человек! — вкрадчиво начал старичок. — Я привык работать с "живыми" покойничками, пардон за каламбур! Читать что-то с фотографии… — он многозначительно сморщил нос. — Я, конечно, профессионал, и для меня нет неразрешимых задач, но точность заключений значительно снижается, а в таком серьезном деле хотелось бы быть уверенным в своих выводах на сто процентов!

Максим ничего не понял. Не то чтобы он по утрам слишком туго соображал, да и патологоанатом вроде изъяснялся без заумной терминологии, но что-то здесь категорически не связывалось. Все говорят об убийстве, а судмедэксперт утверждает, что не видел тела. Убили дочку крупного бизнесмена — неприятно, и денег папаша, наверняка, не жалеет, но ни о каком сверхсерьезном деле и речи не идет. Хотя, возможно, этот старичок просто ответственно относится к своей работе. Новоиспеченный начальник агентства повернулся к своей заместительнице, вопросительно вскинув бровь.

— Ефим Карлович! — быстро заговорила Ольга. — Максим Сергеевич только что приступил к работе и еще не знает всех тонкостей. Мы обязательно зайдем к вам немного попозже, а сейчас я хотела бы показать ему весь офис!

— Конечно-конечно! Всегда буду рад вас видеть! — старичок поспешно зашаркал на свое место, а Ольга чуть ли не силой выволокла Максима за дверь.

— Ты ничего не хочешь мне объяснить? — набросился он на девушку.

— Нет! — невозмутимости госпожи Баташовой моли бы позавидовать лучшие мастера игры в покер.

С этими словами она развернулась и, качнув бедрами, направилась прямо по коридору. Максим только до хруста в суставах сжал кулаки и последовал за девушкой. "Новая зацепка про Сашкину смерть!" — мысленно повторял он про себя. Эти пять простых слов, удерживали его от столь желанного бегства из этого места. Заславского никогда не пугали трудности, просто он с детства был приучен, что работать на богатеев — плохо, особенно, когда не знаешь их истинных мотивов, особенно, если чутье бьет тревогу.

— Здесь у нас оружейная! — Ольга даже не замедлила шага проходя мимо бронированной двери. — Есть и соответствующие специалисты, на случай если придется применять силу.

— Я вообще-то и сам… — начал было Максим, но своенравная заместительница окатила его таким презрительным взглядом, что окончание фразы застряло в горле. — Мы не зайдем туда? — кое-как совладал с собой бывший оперативник.

— Сейчас в этом нет необходимости! — острые каблучки уже цокали дальше.

Заславский решил про себя, что обязательно поставит на место эту выскочку, но сегодня у него слишком болела голова, к тому же он уже позволил себе несколько сокрушительных провалов, а по своему опыту знал, что процесс обламывания молодежи не терпит эмоциональных поступков.

— Тут расположились лучшие умы агентства! — Баташова гостеприимно распахнула перед своим начальником дверь из матового стекла. — Добро пожаловать в информационный центр.

Тот, кто хоть раз был в подобных местах, уже ни с чем их не перепутает: низкий гул серверов, блеск хромированных поверхностей и две всклокоченные, но от этого не менее толковые головы программистов. Максим даже не сразу сообразил, что перед ним особи различного пола — настолько сильный отпечаток наложили на них высокие технологии.

— Алексей, Анечка! Познакомьтесь с нашим новым начальником! — все тем же насмешливо отстраненным тоном заговорила Баташова.

Максим успел подумать, что если она и дальше будет продолжать себя так вести ему придется разбираться с этой заносчивой девчонкой некадровыми методами, а потом его полностью захлестнуло действо, коего еще не видели холодные стены компьютерной цитадели. Из-за монитора выглянул парень со стоящими перпендикулярно мозгу волосами, цвета непросушенной соломы. Лицо кибер-гуру выражало полное пренебрежение к жалким смертным, осмелившимся потревожить его покой, но, по мере того, как сознание юноши отдалялось от всемирной паутины и возвращалось в чуждый ему реальный мир, его губы, брови и глаза претерпевали совершенной фантастические метаморфозы. За краткие секунды они явили окружающим удивление, недоумение, страх и, наконец, полную, всеобъемлющую панику. Половину народных и две трети залуженных артистов России удавились бы от зависти, увидев такую пантомиму. Алексей меж тем принялся судорожно хватать ртом воздух, вскочил с кресла, попятился, все еще не в силах вытолкнуть из себя слова, прилипшие к пересохшему языку, уперся спиной в дальнюю стену кабинета, затравленно скользнул глазами по мигом сузившемуся помещению, как загнанный в угол зверек, и, сообразив, что дальше отступать некуда, заголосил надтреснутым от волнения голосом:

— Что он здесь делает?! Кто вообще пропустил в контору сумасшедшего?!

— Вы что, знакомы? — на лице Ольги отразилось искреннее удивление. Девушка переводила взгляд с Максима на Алексея.

Заславский многозначительно хмыкнул, оставив окружающим додумывать остальное самостоятельно. Как ни крути, а это было первое приятное ощущение за весь день, позволившее даже на некоторое время забыть о раздираемой жуткой болью голове.

— Знакомы?! — не унимался программист. — Да таких как он надо держать на цепи подальше от людей! Это маньяк и психопат!

— Юношеский максимализм! — Заславский с ленивой грацией повел медвежьим плечом. — В таком нежном возрасте мальчики склонны видеть слона даже там где нет и мухи. Армия по тебе плачет, призывник! Там быстро дурь из голов выбивают!

Алексей просто задохнулся от праведного возмущения:

— Максимализм?! Ты это называешь максимализмом? Ты сломал мне четыре пальца!

— Три с половиной! — уточнил Максим и строго погрозил зарвавшемуся шалуну пальчиком. — Запомни, Корольков, не стоит так откровенно врать, даже если хочешь произвести впечатление на подружку! — с этими словами он неопределенно махнул головой в сторону забившейся в уголок девушки, Ани кажется, на которую в общей суматохе никто не обратил внимания.

— Три с половиной?! — начальник информационного центра не желал сдавать врагу не пяди территории и проявлял болезненную дотошность в незначительных деталях. — Между прочим, я дорожу мизинцем правой руки не меньше, чем остальными пальцами и его размеры не дают тебе права на пренебрежительное отношение!

— Заславский! — Ольга отошла от первого шока и повернулась к Максиму. — Ты пытал этого юношу?! — на сей раз, в ее словах чувствовалось гораздо больше уважения. — Надеюсь у нас еще будет время это обсудить, но не сейчас! Леша! — девушка повернулась к мелко подрагивающему программисту и голос ее вновь обрел былую властность. — Что бы там ни было, сейчас твои пальцы в полном порядке, а Максим Сергеевич выступает не в роли стража порядка, и вы на одной стороне. Если инцидент исчерпан — возвращайтесь к работе, а мы продолжим нашу экскурсию.

Закончив свою речь Баташова развернулась и, не дожидаясь ответных реплик покинула кабинет. Послушно последовавший за ней Максим отметил, что Алексей даже не подумал высказывать свои возражения, а поскольку сдержанностью этот молодой человек не отличался… Словом Ольга явно имела определенное воздействие на персонал агентства.

— Кроме тех, с кем мы уже познакомились есть еще эксперты и группа силовой поддержки. Думаю с ними можно побеседовать и позже, вдруг окажется, что с ними ты тоже на ножах! — Баташова одарила своего начальника ледяной насмешливой улыбкой, мгновенно разрушившей мимолетную ауру доверительности. — Сейчас я покажу твой кабинет.

Минуту спустя они оказались в просторном холле с тремя дверями. На центральной красовалась табличка: "Конференц-зал", слева висела: "Баташова Ольга Андреевна", но самая интересная надпись бала выгравирована на правой двери.

— Заславский Максим Сергеевич? Когда вы успели?

— Вик распорядился еще вчера вечером! — равнодушно пожала плечами Ольга.

Заславский снова почувствовал, что его макнули в чан с… не важно. Неприятное ощущение.

— Все необходимые документы в папке на столе. Там же есть и видеоселектор, так что можешь связаться с кем захочешь или вызвать к себе. Разберешься без посторонней помощи?

Максим решил ни в коем случае не отвечать на ее провокации и выждать нужный момент для ответного удара. Плотно закрыв за собой дверь Заславский облокотился на нее спиной и тяжело выдохнул:

— Во что же ты влез, бывший майор милиции? — тихо спросил он сам себя.

Кабинет начальника полностью соответствовал общей стилистике офиса. Дорого и современно, но не пафосно и безвкусно. В середине просторного помещения стоял огромный стол с компьютером и тем самым видеоселектором. Тоненькая папочка на его необъятных просторах выглядела жалко и сиротливо.

— Успокойся, Заславский! Ты профессионал и справишься с любым делом. Надо только привести в порядок мысли!

Последнее оказалось совсем не просто, учитываю сводящую с ума головную боль. По всем законам жанра, надо было бы опохмелиться, но Максим привык, что пить на работе — табу, значит придется ограничиться крепким кофе. Он беспомощно огляделся по сторонам в поисках чайника и только потом сообразил, что этот атрибут нормальных рабочих мест как-то не совсем подходит для больших начальников. Что ж, быть посему!

— Баташова, ко мне в кабинет! Срочно! — как можно строже прорычал он в селектор и отпустил кнопку вызова раньше, чем девушка смогла что-то ответить.

Ольга, надо отдать ей должное, пришла сразу и переступив порог смерила шефа долгим взглядом. Эти игры в гляделки уже порядком надоели Максиму, но опыт научил его, что не стоит пытаться решить все проблемы разом.

— Оленька! — елейным голоском произнес он. — Принеси-ка мне кофе, да покрепче!

Баташова потеряла самообладание всего на долю секунды, но и этого времени Максиму хватило, чтобы насладиться выражением ее исказившегося лица.

— Я тебе не секретарша и не девочка на побегушках! — отрезала она.

— Верно! — как можно безучастнее ответил Заславский. — Ты мой зам по кадровым вопросам и если до сих пор не озаботилась наличием соответствующего человека в приемной — выполняй мои поручения самостоятельно!

Ольга молча развернулась на каблуках, вышла и демонстративно аккуратно закрыла за собой дверь. Максим остался доволен своей маленькой победой, вот только вопрос с кофе повис в воздухе. Заславский крякнул, болезненно поморщился и, наконец, раскрыл лежащую перед ним папку.

С фотографий на него смотрела все та же улыбчивая девушка. Несколько снимков, копии каких-то незначительных документов, заявление в милицию отца жертвы и отказ в возбуждении уголовного дела. Все! Нет, она определенно над ним издевается!

В этот момент дверь кабинета тихонечко раскрылось, и внутрь проскользнула маленькая девушка с затравленно бегающими глазами. В трясущихся руках она держала фарфоровую чашку от которой поднималась тоненькая струйка настолько ароматного пара, что не привыкший к подобной роскоши нос Заславского уловил его даже с такого расстояния.

— Аня? — полу вопросительно полу утвердительно произнес он, и юное создание кивнуло. — Значит Ольга назначила крайней тебя? Не принимай близко к сердцу.

Максиму хватило одного мимолетного взгляда, чтобы рассмотреть девушку. Коротко стриженые бледно-рыжие волосы, нескладная, по подростковому угловатая, фигура, мальчишечий наряд. Она, пожалуй, даже могла бы быть красивой, если бы одевалась более элегантно и грамотно акцентировала внимание на своих достоинствах.

— Зачем ты связалась с этим хакером-неудачником? Решил он хоть немного разрядить обстановку.

— Это вы о "Ночном демоне"? — глаза девчушки расширились, а Максим отметил, что она, оказывается, умеет говорить, если не пугается всего вокруг. — Он же настоящая легенда и для меня большая честь учиться у него!

Ого, как все серьезно! Значит, этот олух теперь еще и образованием молодежи занимается. Впрочем это сейчас не важно.

— Спасибо за кофе! — поблагодарил Заславский, когда юная программистка уже выскальзывала в дверь.

Максим сделал глоток обжигающе горящего напитка и почувствовал, как вместе с ним по его жилам растекается жизнь. Очень хотелось курить, но он конечно же не подумал о том, чтобы взять сигареты, выбегая из дома, а сейчас… просить ту же Аню сбегать в ларек — неудобно, идти самому не солидно, да к тому же и лень. Ладно, придется терпеть до вечера.

Кофе оказался на удивление вкусным и Заславский обрел, наконец, способность адекватно смотреть на мир. Итак, что мы имеем? Ничего! Либо информации нет совсем, либо кто-то не счел нужным довести ее до своего шефа. Причем вопрос кто именно даже не встает. Как же тяжело работать с людьми, которые стараются навредить тебе при каждом удобном случае.

Поставив чашку на стол Максим нажал на кнопку селектора.

— Ефим Карлович! Вы меня слышите?

— Более того, я вас даже вижу! — на мониторе появилось радушное лицо медика. — Вы, кстати, можете так не надрываться, на слух я не жалуюсь, да и с аппаратурой у нас все в порядке.

Максим снова почувствовал себя жутко неловко. Будто несмышленый ребенок, решивший поиграть с техникой для взрослых.

— Ефим Карлович! — заговорил он уже значительно тише. — Вы говорили, что с телом жертвы возникли трудности. Не могли бы вы рассказать поподробнее.

— О! С телом совершенно никаких трудностей, молодой человек! — заговорил старичок. — Как говорится: нет тела — нет проблем! — он сухо усмехнулся собственной шутке.

— Вы хотите сказать, что тело похищено?

— Зачем такие страсти?! Его похоронили по христианским канонам три дня назад.

Заславский только и смог, что откинуться а спинку кресла. Чем дальше — тем больше вопросов.

— То есть вы совсем ничего не можете рассказать?

— Как я уже говорил вам ранее, мне показали фотографии тела, сделанные в милиции. Внешних повреждений, следов отказа внутренних органов или отравления не обнаружено. Причина смерти не установлена.

— То есть?… — Максим снова терял нить реальности.

— Молодая девушка просто уснула и не проснулась? — закончил патологоанатом. — Это все что я могу сказать вам без тела.

— Не хотелось бы вас обижать, но именно это я и называю: "совсем ничего"! — печально вздохнул Заславский.

— Эх, молодежь! — покачал головой эксперт. — Вам все подавай на блюдечке с голубой каемочкой. Видите только то, что лежит на поверхности, а вы ведь кажется работали в органах и должны были научиться читать то, что не пишут в отчетах.

— Продолжайте! — Максим ощутил знакомое покалывание кончиков пальцев. Такое часто бывало с ним когда очередная ниточка совсем близко.

— Врачи не смогли определить, что убило девочку, но при этом не стали проводить вскрытие! — мягкий голос Ефима Карловича приятно баюкал сознание Заславского еще не успевшее полностью включиться в работу. — Такое иногда бывает по настоянию близких родственников, если конечно нет подозрений на криминал. Вот только господин Самохин, насколько я успел понять, страстно хочет разобраться во всей этой истории.

— Значит, врачей остановил кто-то другой! — подхватил мысль Максим. — Тот, кто заинтересован спустить дело на тормозах и обладает достаточной властью для подобных махинаций. Вы ведь не нашли никаких прямых подтверждений недобросовестного расследования?

— Все процедуры соблюдены в рамках закона, — подтвердил патологоанатом. — А вы, как я посмотрю, вовсе не настолько безнадежны, как отзывается о вас наша прекрасная Ольга! — старик по отечески улыбнулся.

Последняя фраза явно не была случайной оговоркой, и Максим мысленно отметил тонкую, но едкую иронию медика. Он здесь совсем не долго, а уже успел нажить недоброжелателей, да еще и так, что весь коллектив об этом знает.

— Что-то еще?

— Ну раз уж вы спросили?… — старик замялся.

— Уверяю, вы можете быть со мной полностью откровенны! — подбодрил его Максим.

Из селектора прозвучал сухой скрипучий смешок:

— Когда вы доживете до моих лет, юноша, вы поймете, что полностью откровенным нельзя быть даже с самим собой. Если же говорить о деле — у меня, видите ли, есть досадная привычка подмечать всевозможные неувязки. Так вот, наш дорогой и уважаемый наниматель как-то слишком сильно радеет за это дело. Не поймите меня не правильно, но годы врачебной практики научили меня тому, что смерть человека не безразлична только его самым близким родственникам, все же остальные непременно ходят найти в этом личную выгоду. Впрочем, — тон его резко изменился, — не принимайте брюзжание старика слишком близко к сердцу. С возрастом я становлюсь все более и более зловещим.

— Спасибо, Ефим Карлович.

Заславский отключил связь и крепко задумался. Вик что-то недоговаривает. В этом сомнений нет. Ольга либо не в курсе всех дел своего босса, либо полностью поддерживает его. В любом случае пытаться что-то выведать у этой парочки совершенно бессмысленно. Они будут молчать до тех пор пока сами не сочтут нужным поделиться с Максимом своими мыслями, или того хуже наврут с три короба. Остается еще один вариант, но можно ли в полной мере доверять человеку который боится и ненавидит тебя одновременно?

— Леха, зайди ко мне! — крикнул он в микрофон.

Через пару минут в кабинет воровато оглядываясь вошел глава информационного отдела.

— Значит "Ночной демон"? — ухмыльнулся Заславский.

— Я же не лезу в твою жизнь! — огрызнулся программист.

— Расскажи-ка лучше, что за представление ты там устроил? Мы вроде три года назад все решили!

— Если ты отмазался, это не значит, что я тебя простил! — Леха все еще дулся, но слюной уже не брызгал.

— Много чести перед тобой извиняться! — отмахнулся Максим. На самом деле история с переломанными пальцами не стоила и выеденного яйца. — Скажи мне лучше, у нас с тобой не будет проблем?

— Я, чтоб ты знал, профессионал и не даю чувствам взять верх над делом! — программист забавно задрал свой курносый нос.

— Ну тогда излагай! — за годы службы в органах Максим многому научился. Например, если ты ничего не знаешь, но надо за что-то зацепиться — ставь вопрос так, чтобы подозреваемый сам за тебя все додумал и перепугался.

— Странные тут дела творятся! — Алексей уселся на свободное кресло. — Меня чутье никогда не подводило.

Заславский ощутил неприятный холодок на спине. Не то чтобы он безоговорочно доверял сидящему перед ним недорослю, но когда предчувствие говорит двум людям одно и то же, над этим стоит задуматься.

— Что можешь рассказать про Вика?

Алексей недоуменно вскинул брови:

— А разве он один из подозреваемых?

— Не валяй дурака! — мрачно буркнул Максим. — Сам сказал, что тебя что-то тревожит, а ничего более странного чем наш общий наниматель здесь нет! Не мог же ты устроиться на работу, не проверив его по своим источникам!

Как ни странно Алексей вдруг стал очень серьезным:

— Это один из поводов для волнения! Он как будто крупный бизнесмен, но нигде особенно не засветился. Чем занимается не понятно, да и вообще. Не бывает так, чтобы на человека в сети ничего не было. Время сейчас не то!

В Лехе говорило его уязвленное самолюбие. Он привык, что стоит ему взяться за мышку и информационные потоки сами стекаются на его компьютер.

— Ты совершенно прав. Он живет в двадцать первом веке, а значит должен, просто обязан, идти в ногу со временем! В его кабинете я видел компьютер и ТЫ, — он старательно выделил последнее слово. — Добудешь мне все, что на нем есть! Хочу знать, чем дышит господин Виктор!

— Сдурел?! — Корольков даже вскочил со стула, желая оказаться как можно дальше от опасного безумца. — Может я и не знаю точно кто он такой, но в его опасности нисколько не сомневаюсь!

— Брось! Еще один богатенький Буратино с кучей твердолобых цепных псов. Ты же, наверное, сотню раз это делал! — Заславский сам не до конца верил в свои слова, но старался быть максимально убедительным.

— Я не говорю, что не могу пролезть к нему в сеть! — Алексей все-таки уселся обратно на место. — Но уж если и подставлять свою шкуру под такой удар, я должен знать — какого лешего тебе это нужно!

— Просто сделай! — мысль о том, что ключ к раскрытию убийства брата совсем рядом, а достать не получается, заставила сердце болезненно сжаться.

— Я и не сомневался, что услышу от тебя именно это! — Корольков выдавил из себя кривую ухмылку!

— Что с Ольгой? — Максим не утратил способности быстро переключаться с одного вопроса на другой.

— Родилась, училась, ни мужа, ни детей, ни родителей! На нее инфа есть, но ничего интересного! — было видно, что те же самые вопросы Алексей уже задавал самому себе и был готов к разговору.

Заславский кивнул. Он и не надеялся, что добыть нужную информацию будет просто. Он не собирался раскрывать карты перед этим хакером или кем-либо еще. Он должен получить новую зацепку, должен достать ту гниду, которая так поступила с Сашкой и его семьей. Он прекрасно сознавал, что вся его жизнь, все к чему он так стремился, рухнуло в бездонную пропасть — былого уже не вернешь. Что говорить, Максим и сам уже никогда не будет прежним. Часть его умерла на той проклятой даче, вместе с самыми близкими на свете людьми. Лучшая часть. Но даже если человек-Заславский мертв и лежит в сырой земле, если перспективный майор-Заславский загубил свою карьеру, ищейка-Заславский все так же держит след и если кому-то не посчастливится попасться ему на пути — он уже не остановится, не выпустит из рук даже самую призрачную ниточку. Может быть этим он обязан именно смерти майора и человека, ведь теперь его уже ничем не испугать.

— Есть что-то по сути расследования? — Максим сменил тему. — Что там с этими Самохиными.

— Эдуард Самохин, вдовец. В девяностые занимался мелким бизнесом. Там, как и у всех, много темных пятен, но сейчас уже правды не найти. Выдающихся успехов на этом поприще он не добился, а вот лет десять назад Самохин крупно попал в струю: сделал несколько удачных ставок на бирже, а потом пошло по накатанной. Теперь он владелец заводов, газет и пароходов.

— Налоги, старые криминальные связи?

— Рыльце у него конечно в пушку, но не настолько чтобы привлекать внимание прокуратуры.

— Что с дочерью?

— Студентка философского факультета, примерная девочка-отличница.

Максим потер виски. Он рассчитывал, что информационщик даст ему больше сведений, а получалось, что Леха сам в полной прострации.

— Рой землю носом, но найди мне, что произошло с Эдуардом Самохиным десять лет назад. Люди просто так не поднимаются с самого дна на вершину пищевой цепочки. Вполне возможно — девочку сгубили старые папашины грехи. Если что-то всплывет, сразу ставь меня в известность! — заключил он наконец. — И еще кое-что. Баташовой совершенно не обязательно владеть всеми данными.

— Обижаешь! — подмигнул Алексей. — Я не первый год замужем и представляю, что не всем вокруг можно доверять. Вот только я еще не решил, могу ли я доверять тебе!

— Что ж, по крайней мере честно! — кивнул Заславский. — Кстати, а почему ты сунул голову в эту петлю, если чутье советует тебе обратное?

— А ты зачем связался с Виком? — хитро прищурился программист. — Оглянись вокруг: столетний еврей-мясник, отставной мент-алкоголик, светская девочка с обложки… ты еще наверное не видел нашу "силовую группу". Что, по-твоему, может всех нас связывать?

Максим только развел руками, не найдя ответа.

— У каждого в этой конторе свои мотивы! — продолжал Алексей. — И я готов поклясться до диске с лицензионной Виндой, что эти мотивы никак не связаны с печальной судьбой несчастной Марины Эдуардовны. Знаешь, что меня по настоящему беспокоит? Я хочу оказаться в безопасно месте в тот момент, когда вы все начнете вскрывать карты, потому что, помяни мое слово, чья-то кровь точно прольется. Если к тому времени я решу, что мы с тобой на одной стороне не только на словах — тем лучше, но тащить кого-то на себе из горящего бункера я не намерен!

— Я тронут твоей откровенностью! — невпопад ответил Заславский. — Помни о нашем сегодняшнем разговоре.

Программист уже стоял у дверей, когда Максим вспомнил еще об одном деле, которое он хотел ему поручить и с тоской отметил, что память у него уже не такая острая как раньше.

— Послушай! — остановил он подчиненного. — Надо еще кое-что проверить! — Заславский вкратце рассказал ему свои соображения по поводу пропавшей фигурки скарабея и подозрения о потенциальном маньяке. — Сможешь пробить по своим источникам, не было ли в последнее время подобных случаев?

— Не вопрос! — пожал плечами Корольков. — Пороюсь в сети, запущу пару поисковичков. Если что-то всплывет — скажу.

— Ты бы не слишком полагался на свои программы! — неуверенно ответил бывший оперативник, слабо представлявший как эти самые "поисковички" работают. — Дело-то мягко говоря не совсем необычное. Простыми средствами можешь ничего не выловить.

— Ты меня еще учить будешь! — отмахнулся неуважительный подчиненный. — Я же сказал, лично поищу.

Леха давно ушел, а Максим все сидел и думал о его словах. Парень явно на взводе, но мотивы, которые удерживают его от бегства из опасного места, должно быть не уступают по силе тем, что движут самим Заславским.

Пол часа спустя зашла Ольга и объявила, что завтра они поедут в дом Самохиных, осмотреть комнату девушки и побеседовать с ее отцом. На сегодня никаких мероприятий больше не запланировано и если у Максима нет вопросов он может быть свободен. Заславский не стал спорить и даже не попытался осадить нахалку, за то, что она так великодушно отпускает своего начальника домой. За эти несколько часов он очень устал. Последние месяцы совершенно отучили его по настоящему работать головой.

Водитель послушно притормозил возле супермаркета и дождался, когда шеф вернется, груженый бутылкой коньяка, палкой колбасы и еще какими-то продуктами. Здравый смысл убеждал его, что нельзя идти на поводу у низменных желаний, но сила воли подкачала. К тому же опять проснулось заглушенное вроде бы чувство вины перед братом. Будто он, Максим, сделал не достаточно для поиска его убийц, проверил не все зацепки.

Заславский точно знал, что не позовет в гости обычных друзей-собутыльников. Сегодня он будет пить один. Вспоминать брата и думать о предстоящей работе.

Когда Ольга, наконец, добралась до дома оголодавшие за день сумерки уже доедали обглоданную корку заката. Как же она устала! Девушка с наслаждением стянула с ног туфли и зашвырнула их в угол. Вик не одобрил бы подобную вольность. Этот человек, заменивший Ольге Баташовой родителей, ставший ее самым главным, бессменным учителем жизни, никогда не склонялся перед обстоятельствами. Он воспитал из маленькой девочки железную леди, способную справиться с любым заданием. Правда с того времени, как она переехала из его особняка в отдельную квартиры, девушка стала позволять себе маленькие отступления от жестких правил.

Может завалиться в ванну с интересной книжкой и хоть на пару часов забыться, отвлечься от всего? Нет, пожалуй, тяжелую артиллерию стоит оставить для более сумрачных дней. В таком случае остается бокал хорошего красного вина и приготовленные еще утром салат. Заглянув в стоящую в холодильнике миску, девушка грустно усмехнулась. Вик, в те времена, когда она жила у него, ни за что не позволил бы Ольге питаться объедками. Баташова, совершенно не ограниченная финансово, вполне могла позволить себе домработницу, но из-за определенной скрытности и брезгливости старалась, по возможности, не допускать посторонних в свою квартиру, а нанятая наставником помощница категорически отказывалась готовить.

— Всегда приходится чем-то жертвовать! — тихо пожаловалась она полупустой миске и извлекла ее на стол.

Вино, ее любимое, растекалось по телу приятным теплом, салат, несмотря на свой непрезентабельный внешний вид, на вкус оказался весьма недурен, и неприятный осадок, оставленный не душе ушедшим днем, постепенно рассасывался.

Телевизор Ольга включать не стала, с наслаждением слушая тишину. Многие страдают от одиночества, приходя вечером в пустую квартиру, даже заводят всякую мерзкую живность вроде кошек или собак. Фу! Девушка вполне комфортно чувствовала себя наедине с собой. Возможно, именно поэтому у нее было не так много друзей. Виктор приучил ее во всем рассчитывать только на себя, чтобы никогда ни от кого не зависеть. Вик… Вот по нему она действительно скучала! Кто бы мог подумать, что мужчина столь преклонных лет с такой легкостью сможет заменить девочке и отца и мать. Наставник никогда не скрывал, что их не связывают родственные узы, считая, что, обманывая ребенка, он унижает и себя и ее. Это правило, как и все остальные не имело исключений. Вик ничего не скрывал и не отмалчивался, даже если вопросы были слишком взрослыми, для маленькой Оли. Нет, не так: для маленькой Ольги.

Девушка улыбнулась, с головой накрытая воспоминаниями из детства.

— У тебя слишком красивое имя, чтобы уродовать его сокращениями! — наставительно говорил Вик и в их общении никогда не было ни домашних "Олей", ни ласковых "Оленек", ни, тем более легкомысленных "Лёлечек". Только Ольга!

Был ли он с ней строг? Баташова не могла до конца ответить на этот вопрос даже семой себе. Вик относился к ней так же как к себе — сдержано хвалил за достижения и никогда не ругал за промахи. Он давал ей возможность самой осознать свою ошибку, а когда девочка прибегала к нему просить прощение, заливая ковер горькими слезами, серьезно смотрел на свою воспитанницу:

— Слезы очищают душу! — говорил он ей. — Особенно женскую! Но не стоит давать им слишком много воли, ибо они воодушевляют твоих врагов, показывая, что ты самый обычный человек, которого при желании можно сломать.

— Но у меня нет врагов! — она растирала слезы по лицу, но те непослушно продолжали литься. — И я действительно самый обычный человек!

— Нет! — его мягкая, по-отечески теплая, улыбка с легкостью выдергивала Ольгу из самых темных закоулков отчаяния. — Ты моя "золотая девочка"! А враги, они есть у всех, просто твои еще не так яростно проявляют себя как мои.

Теперь Баташова понимала, насколько он был прав, и никогда не плакала на людях. Если говорить откровенно она практически не плакала и в одиночестве, приучив себя справляться со стрессом другими способами. Девушка давно не испытывала потребности ни в чужой, ни в собственной жалости.

Ей часто доводилось наблюдать за тем, как ее наставник ведет дела. Иногда он брал девушку с собой, иногда позволял сидеть в тайной комнате, откуда можно было видеть и слышать все, что происходило в кабинете. Не смотря на возраст — это был настоящий лев, не терпящий покушения на свои владения. С Ольгой он был совершенно другим. Наверное, за долгую жизнь в нем скопилось слишком много невысказанной отцовской любви. Отец. Какое короткое, но емкое слово!

— А у меня есть мама?

Сколько лет было Ольге, когда она впервые задала этот вопрос? Года три? Да, наверное. Она только начала ходить в детский сад и впервые столкнулась с тем, что семьи большинства людей отличаются от ее собственной.

— Твоя мама умерла, когда ты только родилась.

Никаких глупых аллегорий про гусениц, превращающихся в бабочек и прочей шелухи. Он разговаривает с ней как с равной. Это не только привилегии, но и повышенная ответственность.

— Это я убила ее? Она умерла из-за меня? — голос девочки дрожит.

Те, кто считает, что дети ничего не понимаю — давно не имели дела с детьми. Даже самый маленький ребенок уже понимает ВСЕ, просто иногда немного по-своему, по-детски. У Баташовой не было этого "по-детски" и она принимала мир таким, какой он есть, со всеми его темными и светлыми сторонами.

— Нет, — Виктор печально качает головой. — Она умерла из-за того, что твой отец очень плохо с ней обошелся. Он был очень жестоким человеком.

— Был? Он тоже умер?

— Не знаю. Он уехал очень далеко отсюда и с тех пор я его не видел.

— Расскажи мне, что произошло! — просит девочка.

— Ольга! — Виктор присаживается на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне, внимательно смотрит на свою ученицу. — Я никогда не обманывал тебя и не хотел бы делать этого в будущем. Ты сильная девочка и способна вынести любую, самую горькую правду, но я, боюсь, еще не готов обсуждать с кем-либо те печальные события. Поэтому я прошу тебя, не спрашивай, что случилось с твоими мамой и папой, не вынуждай меня отступать от своих принципов. И запомни еще кое что, не верь, что человек, лишившийся одного или обоих родителей, чем-то хуже остальных. Ты такая, какой сама себя создаешь. Помни об этом, девочка моя!

За всю жизнь это был единственный случай, когда наставник не ответил на заданный ему вопрос, единственная запретная тема, которой они больше никогда не касались даже вскользь. Конечно, Ольга не могла не думать о судьбе постигшей ее мать, но она слишком сильно любила Виктора, чтобы делать ему больно. К тому же она была уверена — если рано или поздно ей нужно будет узнать правду, этот седовласый мужчина расскажет ей все без утайки.

— Дядя Витя, а…

— Дядя Витя?! — она наверное впервые увидела на его лице такое искреннее изумление. — Кто это тебя такому научил?!

— В садике сказали, что Витя — это сокращенное от Виктора! — гордо объявляет Ольга. — У нас даже одного мальчика так зовут, но он мне не нравится!

— Ну уж нет! — решительно заявляет наставник. — На Витю я согласиться не могу! Меня же засмеют!

— Но когда я называю тебя Виктор это как-то… как-то… — девочка силится подобрать нудное слово.

— Холодно! — приходит он ей на выручку. — Пожалуй ты права. Значит, нам надо придумать, как ты могла бы называть меня дома, верно? Что ж, имя Вик тебе нравится?

Ольга на секунду задумывается, потешно морща носик, словно пробуя новое слово на вкус, а потом удовлетворенно кивает.

— Вот и отлично! — улыбается он. — Пусть будет Вик, а то придумала тоже: "Дядя Витя"!

Годы спустя Ольга с удовольствием узнала, что так Виктора стали называть и его близкие друзья. Получается ее мнение для него не пустой звук, хотя в этом девушка никогда не сомневалась!

Максим обреченно плеснул коньяк в не совсем свежий стакан и тупо уставился на массивный темно синий альбом в жестком переплете — семейные фотографии. Ему не требовалось открывать его, чтобы узнать, что на первой странице он увидит черно-белый снимок изображавший двух веселых круглощеких мальчишек. Один из них — двухлетний с интересом смотрел на лежащего в люльке младенца. Сашка! Заславский выпил, наколол на вилку сразу три, заботливо очищенные производителем, кильки.

Были в альбоме и более поздние фотографии. Сколько раз он смотрел их за эти пять лет? Сотню? Тысячу? В конце альбома лежал белый конверт из плотной бумаги. Максим достал его и покрутил в руках, потом снова налил себе и выпил. Когда расследование в очередной раз заходило в тупик, и Заславский чувствовал себя разбитым и раздавленным, словно из него разом вынули все кости, когда казалось что не за чем продолжать бесплодные попытки, как не за чем и жить вообще, он всегда открывал этот конверт, доставал лежащие в нем снимки и подолгу рассматривал их. На фотографиях навсегда осталось место преступления, каким Максим увидел его в первый раз.

Заславский, не открывая, отложил конверт в сторону и снова выпил. Сегодня не время для дополнительной мотивации, он и так потратил слишком много сил, чтобы не сорваться и не сбежать из агентства посреди рабочего дня. Сейчас ему нужны не стимулы, а опора. Максим раскрыл альбом и принялся рассматривать фотографии племянника. Артем улыбался и дурачился перед камерой, а по небритой щеке бывшего милиционера одна за другой катились крупные горькие слезы бессилия. В нем не осталось злости, чтобы ненавидеть убийц, лишивших его семьи — все давно отгорело. Не осталось грусти, чтобы скорбеть по ушедшим — она пропала куда-то в тот момент, когда он бросил горсть земли на опущенный в могилу гроб с телом матери. Внутри у Максима Заславского была только пустота, которую нельзя было ничем заполнить и, тем более, залить спиртным, но он упорно пытался, снова и снова наполняя стакан. В такие моменты, оставаясь в одиночестве, в полутемной квартире, ему казалось, что это не пустота внутри него, а но сам погружается в нее все глубже и глубже. И сколько не барахтайся ни по чем не выплывешь, а только сделаешь хуже. Днем Максим заставлял себя выходить из дома на улицу. Днем было легче. А вот когда на мир опускалась ночь…

Заславский вылил в стакан остатки коньяка из бутылки и залпом выпил его.

Мысли его снова вернулись к событиям уходящего в историю дня. Как бы плохо ему не было, в какой бы яме или канаве он не валялся — мозг работал как часы. Вик знает что-то про Сашкину смерть. Или просто делает вид, что знает? Блефует? Не похоже. Зачем бы ему могло это понадобиться. Максим не стоил иллюзий и никогда не считал себя гениальным сыщиком.

Откуда он мог что-то узнать? Как он причастен к смерти Заславского-младшего?

Неожиданно в голове Максима вспыхнула яркая икорка свежей идеи. Она попала в благодатную почву выпитого коньяка, и чем больше он над ней думал, обсасывая то с одной, то с другой стороны, тем более здравой и привлекательной она ему казалась, разгораясь все сильнее и сильнее, пока ее бушующее пламя не поглотило Заславского целиком. Максим резко вскочил на ноги и выскочил в коридор…

Ночной демон! Дурацкое прозвище. Оно было дурацким уже тогда, когда совсем еще молоденький Леша Корольков решил в первый раз так подписаться в сети. Конечно, тогда он считал иначе. Ники — компьютерные псевдонимы — появлялись по-разному. К одним они цеплялись как дворовые клички, не оставляя иного выбора, другие выбирали что-то, содержащие скрытый смысл — "только для посвященных", третьи, как Алексей, придумывали просто звучные сочетания слов.

Корольков сидел в пустой квартире перед выключенным ноутбуком. Не было никакого желания выходить в сеть. Сегодняшняя встреча с Заславским основательно выбила его из привычной колеи. Да что там хорошего в этой "паутине"?!

Последнее время он частенько стал задумываться о том, что потерял в Интернете свою личность. Алексея Королькова знали только правоохранительные органы и мама. Все остальные знали Ночного демона — грозу сетевых экранов и систем безопасности всех уровней, неуловимого хакера, талантливого программиста, но за пределами квартиры даже соседи через одного здороваются — не узнают.

Было как-то даже желание начать подписываться "Алексей Дмитриевич" так ведь не поверит никто, решат, что стебется кто-то. Даже менты будут искать хакера под каким угодно именем, но только не под указанным в нике. Глупо и бесполезно! Леха решительно отодвинул от себя закрытый ноутбук. Не твой день сегодня парень!

— Леш, привет! А чего у тебя дверь не закрыта?

Корольков аж подпрыгнул на стуле и только потом осознал, что женский голос не чужой, а совсем даже наоборот.

— Привет, Катюш! — повернулся он к вошедшей без стука соседке, девушке лет двадцати двух. — На работе опять весь мозг снесли, хорошо, что имя свое не забыл.

— А я домой шла — смотрю у тебя свет горит! — Катя была милой девушкой. Немного более забитой и скромной, чем требует современное общество. А вот для Королькова — человека отравленного всемирной паутиной — в самый раз.

— Рад тебя видеть! — искренне ответил он, вставая, чтобы подать гостье стул. — Давай я чайник поставлю! У меня кажется даже какие-то печенья остались! Расскажешь, как день прошел, а то настроение — хоть в петлю лезь!

— Успеем! — девушка неожиданно уверенным жестом усадила Леху обратно в кресло. — И чаю выпьем и поговорим! — она уселась к нему на колени, так близко прижавшись всем телом, что программист невольно ощутил приятное мужское волнение.

— Я… — начал он, но Катерина надежно запечатала его губы страстным поцелуем.

Если ты не умеешь нормально налаживать отношения с девушками, если ты уже далеко не мальчик, а по-настоящему хорош только с клавиатурой в руках, и если вдруг такая красавица сама вешается тебе на шею — не отказывайся, даже если потом придется пожалеть об этом. Корольков прикрыл глаза, вдыхая запах разгоряченного летней жарой и желанием женского тела, и ответил девушке на поцелуй. Он крепко обнял ее за талию, подумал и опустил руки ниже, благо свободная легкомысленно-короткая юбочка так и шептала всякие игривые и проказливые предложения, мгновенно проникавшие в самую душу…

Пару часов спустя, Катя с грациозностью дикой кошки приподнялась на постели. Алексей сладко спал рядом. Его взмокшие волосы разметались по лбу, а на губах играла блаженная улыбка. Все оказалось даже проще, чем она думала. Мальчик так отчаянно старался ей понравиться, так хотел чтобы она осталась довольна и пришла к нему снова. Девушка лениво повела плечами, позволив простыне соскользнуть с загорелой груди, и подставила атласную кожу струящемуся в окно лунному свету. Потянулась и едва не замурлыкала от удовольствия. Надо будет обязательно закрепить результат, чтобы этот теленок уже точно не сорвался со своей веревочки.

Катя поднялась с кровати и неслышно ступая босыми ногами по полу принялась одеваться. Ей никогда не нравилось просыпаться утром в одной постели с мужчиной, как бы хорош он не был ночью. Уж лучше пойти бродить по спящему городу, если совсем некуда пойти. Впрочем Катерина от подобного не страдала…

Вик открыл глаза.

Комната утопала в ночной темноте и такой долгожданной, после испепеляющего зноя, прохладе. Несколько секунд ушло на то, чтобы определить причину вырвавшую мужчину из сладостных объятий сна. Старик довольно улыбнулся, поняв в чем дело. Не то чтобы это обстоятельство сильно его радовало, но Вик всегда испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие, когда удавалось предугадывать действия других людей. Он поднялся с постели, накинул на плечи шелковый халат и затянул его тонким пояском. Несколько мгновений наслаждался тем, как тонкая ткань приятно холодит кожу. Люди его возраста всегда становятся более чувствительны к подобным приятным мелочам. Выглянув в раскрытое окно на висящую в небе луну он безошибочно определил время — начало третьего. Блестящий выбор!

Неслышно ступая по дорогому ковру босыми ногами хозяин особняка покинул свою спальню. Длинный ворс приятно щекотал стопы, избавляя их обладателя от последних крупиц сна. Вик не сомневался, что справился бы с этой ситуацией, даже если бы только-только поднялся с постели, но сейчас ему особенно хотелось быть на пике формы.

Как он и ожидал, из-под двери кабинета выбивалась тоненькая полоска света. Для люстры, торшера или даже ночника, которого там отродясь не бывало, слишком слабо, а вот для включенного монитора в самый раз. Вик еще раз улыбнулся и, нарочито медленно, повернул ручку и отворил дверь. Экран компьютера мгновенно погас, а за массивным дубовым столом раздался едва различимых шорох, будто мышка пробежала.

Старик не спеша включил свет и не отходя от двери мягко заговорил:

— Там этого нет!

Ответом ему была гнетущая тишина.

— Бросьте заниматься ерундой, Максим! Вы раскрыты, так что предлагаю с честью принять поражение!

Из-за стола появилась массивная и донельзя хмурая фигура Заславского. Сыщик был пьян, но не настолько, чтобы это мешало ему мыслить и относительно адекватно оценивать обстановку.

— Информация, которую вы ищите, здесь! — старик грациозно коснулся седого виска. — Современные железяки хороши только для бухгалтеров, да любителей порносайтов. Доверять им серьезные сведения глупо и опасно.

— Может мне стоит вежливо попросить вас рассказать, то, что знаете? — Максим наконец удостоил хозяина дома ответом. — Тем более что цель моего визита не является для вас тайной!

— Мы кажется заключили сделку! — левая бровь Виктора взлетела вверх. — Не вижу смысла менять ее условия.

— А если я попрошу не вежливо?

Заславский становился все мрачнее и мрачнее, чувствуя, что его загнали в угол, а для полноценного торга у него просто нет интересующего оппонента товара. Только врожденное упрямство не давало ему признать, что очередной раунд остался за противником. Это была одна из тех черт, которые обусловили выбор Вика. В наше время не так то просто найти человека с убеждениями и принципами, готового следовать им до конца. Максим считает своего нанимателя негодяем и ничто не может заставить его склониться перед таким злодеем, даже если это требуется для достижения высокой цели.

— Вы собираетесь сломать мне несколько пальцев, как господину Королькову? — насмешливо поинтересовался владелец особняка.

— Есть много способов убеждения! — незваный гость явно не рассчитывал на такую встречу и сейчас мучительно пытался определить — нападать ему или защищаться.

— Вы вовсе не так прямолинейны, как хотите показаться! — Вик откровенно издевался над ним. Ничего, пусть помучается. Совесть — самый жестокий палач. Ее не умаслить ни лживыми мольбами, ни искренним раскаянием.

— Не стоит сомневаться в моей искренности! — Максим вышел из-за стола с самыми недвусмысленными намерениями. — Расскажите мне все что знаете, а потом мы поговорим о новой сделке или…

— Сколько вы весите? — неожиданный вопрос сбил наступающего с толку. — Сто? Сто двадцать килограмм? — продолжал настаивать Вик.

Воспользовавшись замешательством противника, старик сделал неуловимый рывок вперед. Тяжелый кулак бывшего милиционера устремился ему на встречу, грозя отправить в глубокий нокаут, но рассек лишь воздух. Виктор продемонстрировал невероятную для своего возраста прыть и плавно перетек в сторону, оказавшись за спиной Заславского. Его движения наводили скорее на мысли о капельках ртути, чем об обычном живом человеке.

Максим развернулся и вновь атаковал, на этот раз размашистым хуком. Таким ударом можно было запросто свалить молодого бычка, но Вик, снова, играючи уклонился. Ситуация скорее забавляла его, чем злила или раздражала.

Снова удар и снова изящный уход. Преследуя своего противника Максим сделал шаг вперед и в этот момент "капельки ртути" вновь перекатились по комнате. Старик оказался слева от Заславского и заботливо подставил ему подножку. Глава детективного агентства беспомощно взмахнул руками и отправился в неизбежный полет. Сухой, но неожиданно сильный кулачок настиг его уже в воздухе. Удар пришелся в левую лопатку. Максим неловко вывернулся, потерял ориентир в пространстве и, вместо того чтобы хоть как-то сгруппироваться, рухнул на пол. Мешок мешком! Весьма некстати вспомнились слова мультяшного поросенка: "Не мог же я один наделать столько шума?!". От произведенного грохота должна была проснуться вся улица.

Он как раз начал подниматься, с пола, когда в кабинет ворвались четверо охранников. Увидев хозяина и поверженного злоумышленника все вытянули в струнку не зная, как прикрыть изрядно помятые со сна лица.

— Убрать его? — неуверенно спросил тот, что стоял впереди, судя по всему главный.

— Не стоит себя утруждать! — нарочито ласково улыбнулся Вик. — Мы с Максимом Сергеевичем уже уладили все спорные моменты! Идите досыпать мальчики! С вами я поговорю утром.

Тон его не сулил "мальчикам" ничего хорошего, но горе-охранникам хватило ума молча убраться с глаз долой оставив спарринг партнеров наедине.

— Прошу вас! — Вик протянул поверженному сопернику руку, но Максим, хоть и с видимым усилием, поднялся сам.

Старик пожал плечами но настаивать не стал, прошествовал в угол комнаты и расположился в удобном кресле.

— Что дальше? — не выдержал Заславский. Сейчас он походил на здоровенного дворового пса изрядно потрепанного в уличной схватке: волосы всклокочены, дыхание сбилось, щеки горят так, будто ему в рот напихали целую кучу раскаленных углей.

— Вы напрасно считаете меня своим врагом! — примиряюще начал Вик, но, глядя на выражение лица своего собеседника, добавил: — Впрочем, это дело ваше. Думайте что хотите! Я предлагаю вам иной путь разрешения ситуации. Уверены что я монстр и убийца? Пусть так! Но вы можете доверять мне в одном: Марина Самохина была хорошей девочкой. Немного избалованной и наивной — да, но не более. Как и все она совершала ошибки, но вы же не станете утверждать, что она заслужила смерть. Раскройте убийство хорошего человека и я расскажу вам то, что вы хотите узнать. Это, я надеюсь, не идет в разрез с вашей моралью?

— Какой у вас интерес в этом деле? — выдавил из себя Максим. Этот вопрос, зароненный в его сознание старым евреем, не давал ему покоя.

— Не верите в мою искренность! — понимающе кивнул Вик. — И в этом я не стану вас переубеждать! Я прожил долгую жизнь, господин Заславский и заслужил право относиться к смерти философски. Я видел их слишком много. Поверьте, когда настанет мой час — я встречу костлявую с высоко поднятой головой.

— Вы не ответили на мой вопрос! — глухо произнес Максим.

— И не собираюсь! — в голосе старика зазвенел опасный металл. — Даже будь вы моим другом — я не раскрыл бы вам всех карт. Это как минимум сделало бы игру скучной и не интересной. Но вы честный человек и не набиваетесь мне в приятели. Это избавляет нас обоих от лишних недомолвок!

Несколько минут они оба молчали, старательно испепеляя друг друга взглядом, наконец, Вик весело рассмеялся:

— Я смотрю, проблема куда глубже, чем я думал! — старик вытер выступившие на глазах слезы. — Вам наплевать на то, что случилось с бедной девочкой — Мариной Самохиной! Годы работы в милиции закалили вас, сделав равнодушным к чужому горю, а беда постигшая вашу семью окончательно выжгла все чувства. Я мог бы сказать, что оставшись безнаказанным, тот кто так обошелся с ни в чем не повинным ребенком, продолжит собирать свой кровавый урожай, будет убивать снова и снова, но это ведь вас не касается?! Ни одна струна в вашей израненной душе не дрогнет при этих словах, так же как сейчас остается бесстрастным ваше лицо! — он снова улыбнулся, позволив мелким, по-домашнему теплым морщинкам украсить его лицо.

Заславскому совсем не было весело. Алкогольные пары медленно и мучительно выветривались из его головы, а их место неизбежно занимали тягостные думы. Уж лучше бы его избили и выкинули в какую-нибудь канаву, чем вот так вот! По опыту он знал, что раны на теле, даже самые страшные, заживают не в пример быстрее душевных. Максим втайне всегда считал себя хорошим человеком. Нет, речь не о переведенных через дорогу бабушках или еще чем-то в этом духе, ведь доброта измеряется в первую очередь не поступками, а помыслами. Он не желал зла ближним, даже если они того и заслуживали, не подставлял коллег, чтобы продвинуться по карьерной лестнице и старался держать свои методы работы в пределах, определенных российским законодательством.

Сейчас же он сидел в удобном кресле, слушал слова расположившегося напротив старика и с ужасом понимал, что в них нет ни капли лжи. Ему действительно наплевать на безвременно скончавшуюся Марину Самохину. Тот факт, что он не знал эту девочку совершенно его не оправдывал — достаточно было того, что она была молода, перед ней только-только начали открываться сотни разных дорог, а кто-то взял и перечеркнул все это. Вполне возможно, что она не была тем ангелочком, что, улыбаясь, глядел на окружающих с фотографий. Красота порой бывает обманчива. Но это все равно не давало никому права просто так прервать ее жизнь, задуть, только начавшую разгораться свечу. Как умный и здравомыслящий человек, Максим прекрасно понимал все это, но сердце оставалось равнодушным, ни на секунду не ускоряя своих размеренных ударов. Именно от этого Заславскому сейчас было так гадко и противно на душе. Разум хотел укорить его за эту черствость, даже жестокость, но сердце только мерзко ухмылялось в ответ. Можно приводить тысячи доводов, подтверждающих, что произошло нечто ужасное, но если не чувствуешь этого — понимание превращается в жалкое размытое отражение истинной картины.

Виктор сцепил пальцы в замок, уложил на них свой острый аристократический подбородок и, с нескрываемым интересом наблюдал за своим собеседником. Сегодня его слова, как всегда, попали в самую точку. Максим Сергеевич, похоже, всерьез задумался о своей жизни и вряд ли их разговор скоро продолжится, но что значит одна бессонная ночь по сравнению с таким потрясающим зрелищем. Способность переломить хребет человеку одним хлестким словом это даже не навык, отработанный годами — это целое искусство. Нынешняя ночь стала для Вика просто кладезем превосходных ощущений.

Вопреки его ожиданиям Максим заговорил довольно скоро, вот только голос, ставший глухим и безжизненным, выдавал его с потрохами:

— Я сделаю то, что вы хотите: найду убийцу и верну отцу девочки украденную статуэтку. Если после этого вы не расскажите мне все, что я хочу знать…

— Не надо пустых угроз, мой мальчик! — Вик снова превратился в добродушного старичка. — Вы все равно ничем не можете меня напугать, так что остается просто надеяться на мою порядочность! — он смерил своего собеседника долгим взглядом и продолжил уже совершенно другим голосом: жестким и уверенным, но не растерявшим своей вкрадчивости. — Сделайте дело, Максим и вы получите то что хотите, но не надо пытаться играть со мной в игры — я этого не люблю.

Заславский поднялся на ноги подошел к встроенному в шкаф изящному бару и вопросительно посмотрел на хозяина дома. Вик великодушно кивнул. Максим открыл дверцу, извлек из зеркальных недр выбранную наугад бутылку водки и, не прощаясь, направился к двери.

— Мой водитель доставит вас домой! — крикнул ему вслед Виктор.

Заславский остановился на пороге, кивнул, не оборачиваясь и вышел.

Оставшись в одиночестве, хозяин дома вальяжно откинулся на спинку кресла и улыбнулся собственным мыслям. Выходит не зря он еще вечером приказал псам не выходить из вольеров что бы не случилось. Было бы грустно, если бы такого перспективного работника разорвали на части только потому, что он по пьяни забыл позаботиться об этих молчаливых, но неусыпных сторожах. А вот тех бездельников, что проспали все представление у себя в каморке непременно надо будет как следует наказать. Совсем они распустились в последнее время. В остальном же все складывается как нельзя лучше. Вик снова улыбнулся…