"Поехали (сборник)" - читать интересную книгу автора (Вишня Остап)"Перестрах"— Раздевают! — Кого раздевают и где раздевают? — В городе раздевают! Всех! Как только стемнеет на дворе — и не рыпайтесь! — А кого же раздели? — Ну я не знаю, кого именно раздели, а что раздевают — факт! — Ну, вот из вашего дома кого-нибудь раздели? — Нет, из нашего еще никого не раздели, а вообще в городе очень много случаев грабежа! — Ну, где именно? Кого именно? — Ну, не могу ж я вам точно сказать, где именно и кого именно, я вам не уголовный розыск! И даже рассердилась наша собеседница… — Я сама вечером никуда не выхожу да и вам не советую… Придете домой, как Адам. Фигового листочка даже не найдете по дороге — зима… Рукою будете прикрываться… … А веселый и чернявый артист одного из столичных театров, собеседник нашей небольшой компании, заливался звонким смехом. — Чего вам так весело? Оттого что раздевают? — Вот послушайте, что я вам расскажу… — Ну-ка, ну… — Было это, дорогие мои, тогда, когда еще не совсем утихла гражданская война, когда кое-где еще по лесам и в камышах гремели обрезы, агонизируя под натиском героических отрядов Красной Армии, когда обыватель еще был полным-полон "страха и перестраха" гражданский войны. Было это в том городе [1], что тогда не носил еще названия Днепра, соединенного с именем всеукраинского старосты, а назывался тот город именем царицы, прославившейся не столько мудростью, сколько постельным темпераментом, который пугал даже откормленных и молодых императорских гвардейцев… И вот внезапные страшные слухи: — Раздевают! Ни проехать, ни пройти! Ну, вы сами, дорогие мои, понимаете, что такие слухи, да еще в городе, где обыватель еще помнил и пьяно-кровавый разгул махновцев, и водочно-палаческое "самодержавие, православие и народность" деникинско-врангелевских "маладцов", — слухи эти, — говорю вам, — загнали в норы трусливого обывателя. И вот было это темной ночью… Засиделась небольшая компания не то на именинах, не то на крестинах, точно не знаю, где она уж там засиделась. Только засиделась она до той поры, когда начинают драть свою глотку петухи… — Придется ночевать! — говорит хозяин. — Придется! — говорят гости. — Кто же отважится пойти глухой ночью домой, да еще в такой час, когда ни пройти вам, ни проехать! — А я пойду, — говорит доктор Василенко, — Что вы, что вы?! — в один голос со страхом закричали и хозяева и гости. — А я пойду, — говорит доктор Василенко. Доктор Василенко — симпатичный, веселый мужчина, прекрасный товарищ и отчаянный парняга… — Что вы, что вы! Да ограбят же и убьют!.. — А я пойду! Убить они меня не убьют, а если ограбят, черт с ними. Пальтишко у меня такое, что вряд ли разбогатеют. Да еще едва ли так уж и грабят, как об этом болтают… Давайте проверим. — Что вы, что вы, что вы! Если себя не жалеете, пациентов своих пожалейте!.. — Прощайте! Пойду! И пошел, дорогие мои товарищи, доктор Василенко домой. На улице было темновато. От центра не близко… И хоть доктор Василенко был отчаянным парнягой, хоть и веселым он был мужчиной, товарищи мои, однако ночь была глухая, до центра не близко, а слухи о грабежах свое дело сделали, и было на душе у доктора Василенко все-таки немножечко, по правде вам сказать, муторно. Вот идет себе да идет доктор Василенко. Идет вперед, а назад оглядывается и во все стороны озирается. Вдруг из-за угла фигура какая-то выставляется. "Ну, — думает доктор Василенко, — есть. Это передовик, а за углом шайка… Прощай, пальто, прощайте, и брючки!" Поравнялся доктор с фигурой, пристально к ней присматривается и не очень к ней приближается… Неожиданно та фигура, с доктором поравнявшись, к доктору подходит и останавливается. — Нет ли у вас, товарищ, спичек, чтобы прикурить? — так та фигура к доктору и обращается. — Есть у меня спички, — говорит доктор. А у самого даже где-то там екнуло. "Есть, — думает доктор. — Так, как и всегда: сначала прикурить, а потом наган, а потом на углу товарищи и…" Вынул доктор спички, дает прикурить, а потом сам пальто расстегивает, чтобы "честную компанию" не задерживать. Прикурила фигура папироску, произнесла "спасибо" и пошла себе дальше. Пошел себе дальше и доктор Василенко, а сам думает: "Вот сейчас выскочат — и все". Дошел уже до фонаря, дай, думает, погляжу, который час… Лап в карман — нет часов. А часы у доктора были чудесные, золотые, и цепочка при них была массивная — подарок от благодарных пациентов. Нет часов! И очень жаль стало доктору Василенко часов: подарок — раз, а к тому же еще и довольно ценная вещь. "Лучше бы до Адама раздели, лишь бы только часы не брали… Нет, не отдам часов!" Молнией метнулся назад доктор Василенко. "Все равно, — думает, — убьют не убьют, а часы не отдам!" — Стой! Стой, говорю тебе, мерзавец! Стой, а не то, как собаку, пристрелю! Фигура остановилась… Подскочил к фигуре доктор Василенко, схватил за петли и как гаркнет: — Часы! Часы отдай, мерзавец! Отдай часы, а то задушу! — Пожалуйста, нате! — трясясь, говорит фигура. Дрожащими руками лезет фигура в карман, достает часы. — Нате! — Ах ты сукин сын! Не успел папиросу прикурить, часы спер. Я тебе! Схватил доктор Василенко часы и домой бегом… Да все озирается, да все оглядывается. И только вскочив в свою квартиру, с трудом отдышался. — Ффу! И живой, и нераздетый, и часы назад отобрал! Фффу! Повезло! Подходит доктор Василенко к столу, зажигает свет и… падает в кресло… На столе лежит его ценнейшая вещь — золотые часы с массивной цепью, подарок его благодарных пациентов… А… а в кармане? А из кармана он извлек паршивенькие, подержанные черненькие часы с медной загрязненной цепочкой… И залился доктор веселым смехом… . . . . . . . . . . . . . . . . . А на другой день в местной газете, дорогие мои товарищи, появилось объявление такого содержания: "Доктор Василенко очень просит товарища, у которого он такой-то ночью на такой-то улице отобрал часы, зайти к нему и забрать эти часы…" Грабят… Бывает… 1933 Перевод Е. Весенина. [1] Речь идет о Днепропетровске (бывш. Екатеринославе). |
|
|