"Только любовь" - читать интересную книгу автора (Юрьева Ирина)Глава 17.Илана буквально влетела в пещеру, ударившись о ближний камень. Нормальная боль прогнала фантастический бред, одурманивший разум. – Нам там не пройти. Водопад, – раздраженно сказала она, растирая ушиб. – Как и здесь, – прозвучал рядом тихий ответ. – Что?! – Прохода нет, это тупик. – Ты уверен?! – Здесь были до нас люди или волшебники. – И? – Посмотри сама. Там, у стены, пара старых скелетов. Сначала Илана решила, что он пошутил. У мужчин есть такая манера запугивать женщин. Они часто так развлекаются. Потом она поняла, что ему не до шуток. – И что же нам делать?! – Не знаю. – Кто нас притащил сюда? Ты! Так давай выводи! С магией или без! Взорви стену, пробей выход или открой этот, как его, ваш проход! Ну?! Эта дрянь где-то здесь! Она ищет нас, чтобы сожрать! Я ее ощутила, когда возвращалась! Илана кричала, и эхо разносило ее голос по всем пещерам. – Молчи, – зажимая ей рот, перебил Ливтрасир. – Мы не знаем, что здесь обитает, и как оно действует. Может, оно чувствует человеческий крик? Захлебнувшись, Илана умолкла. С минуту они напряженно вслушивались в тишину. Кроме шума воды других звуков поблизости не было. Впрочем, как можно услышать движение клочьев тумана? Почувствовать, что существо рядом, можно. Увидеть – с трудом. А расслышать нельзя. Прошло время, однако вокруг ничего не менялось. Потом Ливтрасир, ничего не сказав, пошел к выходу. – Ты куда? – чувствуя, что не получит ответа, спросила Илана. – Схожу, посмотрю. – Я с тобой. Шум реки заглушил конец реплики, и Ливтрасир сделал вид, что не слышал последних слов. Выйдя наружу, он сразу пошел вперед, не дожидаясь Илану. Крамольная мысль, что мужчина решил ее бросить среди лабиринтов, встряхнула, заставив подняться. Злость помогла одолеть отрешенность и упадок сил. – Не дождешься! – стучало в висках, заставляя идти. А потом появились они, беловатые сгустки на противоположной стене. Те же самые, что испугали ее в первый раз. Ливтрасир замедлил шаг, и Илана столкнулась с ним. Крепкие пальцы уверенно сжали запястье Иланы. Сначала ей захотелось съязвить, но желание сразу пропало. Озноб, охвативший ее, подсказал, что догадка верна. На стенах и потолке собирались все новые «клубы». – Вперед! Ливтрасир не сказал это вслух, но Илана легко уловила посыл, хотя и не была Наделенной. Пологая тропка вдоль берега была довольно удобной, но холод, который они ощущали, рос. Клочья слились в большой клуб, очень быстро скользящий под сводами. Дважды Илана, споткнувшись, пыталась увидеть противника. Клуб был густым и похожим на тело насекомого. Ливтрасир резко дернул Илану, заставив свернуть и нырнуть в небольшую щель между камней. Пещерка была узкой и не могла стать надежной защитой. Три шага в сторону, три в глубину. Когда он ее туда толкнул, Илана опешила. Жест Ливтрасира казался безумным. Два тела в расщелине были удобной добычей. Простой хищник, вытянув лапу, достал бы их, не говоря уже о клейких щупальцах-нитях. Слова на чужом языке, отраженные эхом пещеры, взлетели, встряхнув белый сгусток. Завеса была незаметной, однако Илана могла ощутить, как вибрирует воздух. Волшебник закрыл их какой-то Защитой. «Паук» замер, не понимая, куда делись две живых «мухи». Паук? Или, все-таки, скорпион? Клуб обрел вполне четкую форму насекомого с длинным хвостом и огромным количеством щупалец-лап, на концах у которых клешни-клещи. Еще у «сущности» были большие рога. И усы. И огромные челюсти. И крылья верхнего панциря… Илана открыла рот, но не смогла закричать. Воздух куда-то пропал, стало трудно дышать. Этот монстр был до боли похож на ужасных жуков из холма, живших неподалеку от дома, в который на время доставили девочку. Сколько ей было тогда? Года три? Или, может, все пять? Ее просто привезли и оставили. Несколько старших мальчишек семи-восьми лет захотели развлечься. Набрав в полотняный мешочек с десяток жуков, (каждый был с большой палец мужчины), они принесли ей «подарок». Услышав, что в сером мешочке колотый сахар, Илана проворно засунула руку в отверстие, и жук ее укусил. А потом все жуки расползлись по рукам, по одежде, по шее… Илана громко кричала, а взрослые не обращали внимания. Она тогда заболела. Не столько от жгучих укусов, рубцы от которых потом очень долго держались на коже, сколько от пережитого страха. Лечить ее вызвали местную знахарку. Когда Илана увидела рядом с постелью старуху с большой бородавкой на длинном носу, из которой торчал пук седых волос, девочка сразу решила, что это ужасная ведьма. Во всех сказках, слышанных ею, подобные женщины крали детей, чтобы съесть. Знахарка регулярно поила Илану какими-то травами. Жар спал, но девочке лучше не стало. Она не хотела ни есть, ни вставать. – Ты не хочешь жить, так как боишься, – однажды сказала ей «ведьма». – Но я помогу тебе преодолеть твой страх. Утром, пока все спят, мы наденем с тобой деревянную обувь и сходим в одно место. Там ты поймешь, что способна себя защитить. Предложение энтузиазма не вызвало. Сопротивляться тоже не было сил. Оставалось смириться. Когда занялась заря, знахарка вошла к Илане и, взяв ее за руку, вывела. Рядом с крыльцом стояло две пары больших башмаков. Когда старуха обулась, Илана надела свободную пару, не сняв своих прежних сапожек. Идти было трудно. Башмаки из дерева совсем не гнулись и громко стучали. Уже в середине пути чувство сильной тревоги сменилось настоящею паникой. Девочка думала, что не вернется назад. Когда «ведьма» остановила ее у бугра серой гальки, Илана решила, что женщина хочет присесть отдохнуть. Но старуха, подняв клюку, стала стучать по камням. Первый рогатый жук, показавшийся между камней, вызвал ступор у девочки. – Они способны летать только при ярком солнце. Сейчас они просто ползут. Делай так, как я, и ты поправишься, – громко сказала старуха и, наступив башмаком, на тугой панцирь, стала давить. Громкий хруст разорвал тишину утра. – Дави, дави! Или ты, или эти жуки. Топчи каждого, прежде, чем их станет много. Не дай им себя одолеть, – поучала она, продолжая крушить башмаком серо-белые панцири. Илане было противно и страшно. При мысли, что нужно коснуться ужасных жуков, девочке становилось совсем плохо. Когда один из них подполз к ее башмаку, она не шевельнулась. – Дави! Или ты, или он, – приказала старуха. Голос был негромким и властным. Противиться не было сил, и она наступила на спинку «чудовища». Хруст и противное хлюпанье… Илана даже не знала, кого из них больше боится: жуков, покусавших ее, или злобную «ведьму». Но, начав топтать насекомых, она обнаружила, что страх проходит. – Вот так… Молодец… Докажи им, что ты не позволишь себя покусать второй раз, – отчетливо слышался вкрадчивый голос «наставницы». Потом они вытирали свои башмаки о траву. Потом мыли подошвы в ручье. И опять вытирали. Илана гордилась собой. Ощущение собственной силы наполнило душу, вернуло желание жить. Хоть она и мала, но способна себя защитить. И большие мальчишки, которые ей причинили боль, скоро поймут, с кем посмели связаться! Илана не знала, что сделает. Просто она понимала, что ее нельзя трогать. С каждым, кто это забудет, случится то же самое, что и с жуками. Может, взрослые задали трепку своим сыновьям, запретив подходить к чужой девочке. Или мальчишки забыли о ней, потеряв интерес к хлипкой «жертве», но Илану больше не трогали. А она ждала. Ей хотелось найти предлог, чтобы расправиться с ними так, как с жуками, заставив себя уважать. Потом это пьянящее чувство могущества часто ее выручало. – Давить и использовать, пока они не успели тебя покусать, – повторяла Илана, столкнувшись с опасностью. – И верить только себе. Кому ей доверять? Тем мужчинам, которые ей попадались? Но раньше они были мальчишками. Такими же, как те, с холщовым мешочком. Женщинам? Старые изредка могут дать умный совет, если он помогает достичь им своих целей. А молодые хотят навредить, потому что завидуют ее уму, ее броской живой красоте, ее смелости. И все стремятся при первой возможности ее использовать… Это открытие огненной вспышкой пронзило мозг, лишив остатка сил. Необычный «паук» достиг цели, подняв из глубин подсознания давний, уже позабытый страх. Враг побеждал, пробуждая ее слабость. И, словно бы в подтверждение этой догадки, Илана почувствовала, как поведение спутника стало меняться. До этой минуты, хотя им не раз приходилось касаться друг друга, Ливтрасир вел себя сдержанно, хотя Илана сделала все, чтобы вызвать его стасть. Сейчас, забыв даже думать о чем-нибудь, кроме чудовища под потолком, она вдруг ощутила, как руки мужчины, пройдясь по груди, оказались под тканью рубахи. – Кончай меня лапать, – шепнула Илана. – Нашел время! – Другого не будет. – Спасибо, утешил! – с досадой сказала она. – Тише, а то услышит… – Кто? Эта белесая дрянь? – чувствуя его губы на шее, спросила Илана. – И хватит царапать меня своей жуткой трехдневной щетиною, понял? Ливтрасир ничего не ответил и рук не убрал. Ощущая спиною горячее тело, Илана уже уловила, что он возбужден. – Прекрати! – Ведь тебе это нравится? – Мне? Ненавижу небритых нахалов, которые лезут под кофточку… – С первых минут, когда мы оказались вдвоем, ты ждала, чтобы я это сделал. Тогда, у реки… Ты хотела меня. Ты специально так долго купалась. Ты очень красивая… Ты… Если бы Ливтрасир проявил к ней мужской интерес раньше, это могло позабавить. Сейчас это было некстати. – Ливтрасир не сказал этих слов, но Илана решила, что думал он именно так. Как все остальные мужчины, которые ей попадались, Ливтрасир просто использовал случай, дающий возможность развлечься без всяких последствий. Он знал, что отказа не будет. Он правильно выбрал момент. Мысль о том, что они никогда не вернутся наверх, вызывала протест и желание жить. А еще – доказать прямо здесь, как она презирает опасность. Заняться любовью, когда на тебя смотрят эти глаза «паука», схожие с двумя гроздьями мелких зеркал, смогут очень немногие. Это доступно лишь избранным… Мысль возбудила, ладони Иланы легли на застежку пояса спутника. – Здесь… Прямо сейчас… Какая разница, что потом будет, если всплеск жизненных сил станет самым последним подарком судьбы? Нет вчера, и нет завтра. Есть здесь и сейчас. Сколько длится безумие? Миг? Бесконечность? Слова не имеют значения. Есть жизнь и плоть. И есть страсть… Когда Илана опомнилась после порыва безумия, то обнаружила, что «насекомое» смотрит на них в упор. Крепко приклеившись лапами к плоской невидимой пленке, оно проверяло ее прочность. Тварь била прозрачный барьер то хвостом, изукрашенным множеством острых шипов и стремительным жалом, то крупной клешней, чьи края были очень похожи на остро заточенный край небольшого меча. Но невидимый щит оказался достаточно крепким, он выдержал натиск чудовища. Илана видела длинное брюхо и множество твердых сегментов, скрепленных не то хрящевидною тканью, не то небольшими суставами. «Паук», уплотнившись, обрел твердую оболочку. Он был отвратителен, но Илана даже не вскрикнула. Холод, рождаемый тварью из темных пещер, почему-то исчез. Хотя монстр был рядом, Илана не ощущала той паники, что пожирала ее изнутри при других встречах с этой неведомой поганью. Острая вспышка влечения, бурная страсть и разрядка, несущая чувство покоя, настолько ее измотали, что не было силы бояться. Илана, присев в уголке, равнодушно следила за тем, как противник искал лаз. Потом Ливтрасир вновь читал заклинание. От слов защитная «пленка» закрывшая выход от монстра, стала легонько вибрировать. И, отделившись от трещины, быстро свернулась в прозрачный тугой узел, сжав «паука», уплотнив и уменьшив в несколько раз. «Шар» какое-то время висел прямо в воздухе, потом упал и скатился к воде. Оказавшись в реке, он исчез в набежавшей волне. Эта легкость, с которой убрали врага, удивила, однако Илана впервые ни о чем не спросила. Говорить ей не хотелось. Вообще. Вспышка страсти прошла. Стыда не было. Было желание просто остаться одной. Ливтрасир, видимо, чувствовал что-то похожее, так как молчал. Они вместе пошли к водопаду, шумевшему где-то вдали. По дороге он был к ней внимателен, предупреждал о препятствиях и помогал перейти через пропасть по узкому краю у самой стены. Чем отчетливей слышался шум, тем сложнее им было идти. Река все расширялась. Тропинка, которая их вела, делалась уже. Потом ноги стали скользить. Пару раз они чуть не сорвались в бурлящую реку, но им удалось удержаться. Илана не думала, что ее ждет впереди. Она просто шла. Гул был такой, что хотелось закрыть уши. Вода бурлила и пенилась, падая вниз. Если Ливтрасир, решив найти водопад, полагал обнаружить какой-то проход, то ошибся. – Что там, внизу? – Камни. Илана не знала, как она сумела не только задать вопрос, но и добиться ответа. Расслышать хоть что-то сквозь грохот воды было просто нельзя. – Возвращаемся? – Да. Утверждать, что она уловила ответ, как волшебница, было нелепо. Илана его поняла, потому что маг, взяв ее за руку, повел назад по тропинке. Они не прошли и десятка шагов, как скала, по которой они пробирались назад, содрогнулась и стала тихонько пульсировать. Камень, на котором стояла Илана, стронулся с места и сорвался вниз. При свете она смогла бы понять, что случилось, и отпрянуть в сторону до того, как он упал. Но пещерный мрак, голод, усталость давно притупили реакцию. Нога ушла вниз, заставив ее потерять равновесие. Новый толчок был ничуть не сильнее, но стал роковым. Ливтрасир, попытавшись ее удержать, не сумел закрепиться на скользкой тропинке, и оба они соскользнули в бурлящую воду. Еще не успев осознать, что случилось, они погрузись в шумящий поток и ушли вниз, на дно. Их крутило, как щепки, всплыть не было сил. Но, уже наглотавшись воды, оба вдруг ощутили, что больше не тонут, а падают вниз. Вдохнув в легкие воздух, неведомо как оказавшийся под сумасшедшей рекой, они снова ушли в воду. Она была не такая, как там, наверху, а спокойная. Даже чуть затхлая… Под водопадом, летящим вниз, было пустое пространство. Обрыв, по которому мчалась вода, уходил вперед, словно большой навесной мост. Внизу, между черной стеною подводной скалы и потоком, летящим вниз, тоже скопилась вода, создав мелкое «озеро» глубиной в рост человека. Вынырнув, они не сразу пришли в себя. Потом, немного опомнившись, поплыли прямо к скале. Среди странной светящейся плесени, чем-то похожей на мох, темнел новый проход. Разговора об отдыхе не было. Выбравшись, оба пошли вперед, словно какая-то сила толкала их вглубь. Монстр, блестя чешуей цвета ртути, игриво качался на белой сети, изукрашенной множеством ярких огней. Их знакомый «паук» или новая, очень похожая, гадость из жутких глубин? Вздрогнув, Илана остановилась и тихо осела на пол. Бороться не было сил, бежать – тоже. Наглый «паук» с клешнями и хвостом был доволен их встречей. Он к ней хорошо подготовился. Сплел паутину, завесив туманными нитями стены, и закрыл проход. Даже пол перед ними теперь устилал ковер, свитый чудовищем. Шаг – и они, точно мухи, прилипнут к сверкающим капелькам-искрам. Глядя на «паука», шевелившего жвалами, Илана была готова поклясться, что эта ползучая дрянь улыбается. Тварь оказалась и умной, и хитрой. Отступать им было некуда. Илана думала, что спутник снимет свой камень и выпустит луч. Или скроет их странной завесой. Но в этот раз Ливтрасир не спешил. Он стоял, глядя прямо в большие глаза «паука», отражаясь в них, как в гроздьях мелких зеркал, а потом пошел прямо к чудовищу. Оно, заметив противника, вздрогнуло, зашевелило усами, задвигало лапами и стало быстро спускаться. Блестящая «нить» толщиною в два пальца, которою тварь выпускала из гладкого брюха, покрытого множеством светлых ворсинок, держала ее на весу, не давая упасть. Когда это создание темных глубин прекратило спуск и замерло рядом с лицом Ливтрасира, он вытянул руку и осторожно коснулся одной из клешней, устремленных к нему. Существо содрогнулось и заколыхалось, как студень, от кончиков лап до последних суставов хвоста с большим жалом. Оно не спешило напасть. Ливтрасир, продолжая поглаживать лапу с ужасной клешней, осторожно коснулся пугающей морды, заставив «насекомое» снова отпрянуть. Атака была неожиданной и страшной. Тварь, просияв серебристым огнем, опустила передние лапы в ладони мужчины и, утратив прежнюю форму, стала сливаться с ним. Илана еле сдержала крик, видя, как пальцы, ладони, запястья, потом локти, плечи, торс, шея и голова Ливтрасира теряют привычную плотность, наполнившись светом и серебром живой ртути, создавшей чудовище. Монстр заполнял собой тело волшебника, словно стеклянный сосуд, предназначенный для его нужд и потребностей. «Сеть», покрывавшая стены пещеры, утратила плотность, распалась на множество мелких подвижных клубков. Потом она поплыла и окутала мага снаружи белесым туманом, укрыв жуткий внутренний блеск пораженного тела. Кокон мерно «дымился», клубясь и пульсируя, не позволяя увидеть того, что творится внутри. Потом блеклый туман начал таять, сливаясь с пещерною тьмой, слой за слоем спадая с опутанной жертвы. Илана закрыла глаза. Смотреть на то, что скрыто под сетью тонких тугих оболочек, опутавших спутника, не было сил. Тело сковывал ужас. Она не могла с ним бороться. Принять и подчиниться, впустив в себя – тоже. Смирение было мучительно и неприемлемо, сопротивление внушало страх и протест. Илана словно повисла на тонкой неведомой нити, на грани сна и сознания, не в силах сделать свой выбор. И эта беспомощность вызвала резкий прилив тошноты, омерзения, злобы. Такая Илана была недостойна сочувствия и понимания. Она вообще не должна была жить… Темно-синяя вспышка огня была мощной, она ослепила. Закрытые веки не помешали Илане увидеть цвет пламени. Оно ударило из центра страшного кокона, уничтожая куски «паутины», скользнуло по спутанным «нитям» и с гулом рванулось вперед, в незнакомый немой коридор. – Хватит плакать, все кончилось, – тихо сказал кто-то рядом. – Вставай. Мы и так слишком долго бродили здесь. Пора вернуться домой. – Не пойду… Вообще… Никуда… Я останусь здесь, – не открывая глаз, с большим трудом прошептала Илана. А может, просто подумала. – Можешь вообще не идти, – прозвучал непонятный ответ. А потом кто-то взял ее на руки и понес. Она не стала бороться, почувствовав тепло, заботу, давно позабытый покой. |
|
|