"Страж Порога" - читать интересную книгу автора (Казаков Дмитрий)

Глава 7. Воины великого света

Ату его! Руби его! Скорее! Стреляй в него! Хлещи! По шее! Бей! Я падаю, я стыну, цепенея. И я их брат? И жить среди людей? К. Бальмонт

Спуск длился совсем недолго, и вскоре подошвы Николая уперлись в твердую поверхность. Рядом в темноте шумел Волков, щелкал чем-то. Николай вгляделся во мрак, и тот, к его удивлению, послушно поредел, раздвинулся, явив взору небольшое помещение. Стены из камня, дощатый пол, никакой мебели. Около одной из стен Волков возился с кодовым запором на двери.

— Как? Я вижу в темноте? — спросил Николай.

— Конечно. Ты теперь видящий. Мрак не помеха твоему взору, — щелкнуло еще раз, дверь в стене открылась. — Пойдем, — и Волков первым шагнул в открывшийся проход.

За дверью оказался коридор, пол которого шел слегка под уклон. Николай шагал за проводником, все удивляясь новой способности: он отчетливо видел окружающее, несмотря на полное отсутствие света в подземелье. Коридор плавно свернул влево и неожиданно закончился дверью, около которой Волков возился еще некоторое время.

Шагнув за этот порог, Николай остановился ослепленный. После полумрака переходов электрический свет показался ярче солнца. Когда глаза привыкли, смог оглядеться: прихожая как прихожая, вешалки, зеркало, ящик для обуви и еще три двери в стене напротив входа.

— Чего замер? Раздевайся, — прервал наблюдения Волков.

Николай снял куртку, послушно вытер туфли предложенной тряпкой, после чего они продолжили путь. Пройдя еще несколько комнат, оказались в большой зале с высоким куполообразным потолком. Тут оказалось людно. Трое мужчин и две женщины поклонились вошедшим со старомодной вежливостью. Все моложавые, фигуры стройные, блеск глаз и гладкая кожа, но в глазах — печать возраста.

— Мир вам, братья и сестры, — кланяясь в ответ, сказал Волков.

— Мир и тебе, брат Ранмир, — ответил старший из мужчин.

— Я привел сегодня нового брата. Представьтесь ему, и начнем работу.

Взоры пятерых незнакомцев обратились на Николая, но он ничуть не почувствовал себя смущенным общим вниманием, как это частенько бывало ранее. В любопытстве, во внимании этих людей было столько благожелательности, столько ненавязчивого, искреннего интереса, что оно не воспринималось навязчивым. Николаю даже было просто приятно быть в центре внимания этих незаурядных, судя по всему, людей. Целиком раствориться в теплом потоке не дал Николаю укол в сердце, подобный тому, что он испытал в кабинете Волкова. В органы чувств словно вонзили раскаленный прут, из-за боли Николай даже пропустил имена первых трех представлявшихся, вслушавшись только на четвертом:

— Меня зовут Эртан, — улыбаясь, говорила темноволосая женщина, настоящее олицетворение зрелой красоты. Николай лишь судорожно кивнул в ответ.

— Меня зовут Торгил, — высокий, седовласый мужчина, тот, что приветствовал входящих первым, выделялся горящими, словно угли, глазами и удивительно тонкой, светлой кожей. — Я вижу, новый брат чувствует себя неловко, — обратился он к остальным, заметив смятение Николая. — Может, начнем ритуал? Не будем откладывать. Когда ритуал будет закончен, то неловкости и смущению не будет места в его сердце.

— Да, ты прав, Торгил, — ответил Волков. — Наш брат еще не имеет имени, а не имеющий имени не может полноценно участвовать в нашей работе. Приступим, — и, оборотившись к Николаю, спросил. — Ты готов?

— Готов, — ответил Николай. Боль в сердце почти прошла, и он вновь почувствовал себя комфортно.

Стулья, ранее стоявшие в углу, были расставлены пятиугольником — по стулу в каждом углу. Два стула напротив друг друга поставили в центре образовавшейся пентаграммы. На один из них усадили Николая, напротив сел Волков. Пять внешних стульев заняли остальные маги. Когда все расселись, заговорил Волков:

— Ну, начинаем. Николай, сейчас я буду задавать тебе вопросы. Отвечай быстро и так, как подскажет разум, и ничего не бойся, неправильный ответ дать просто невозможно. Можно лишь более или менее приблизиться к идеальному варианту. После ответов на вопросы мы проведем небольшой ритуал. Он позволит тебе войти в наш Орден, принять покровительство нашей организации, стать ее полноправным членом. Ты знаешь о нас уже достаточно. Если есть вопросы, то задавай сейчас, потом будет уже нельзя. Нет вопросов? — Николай, ошеломленный, смог лишь покачать головой. — Хорошо. Начинаем ритуал Первого Посвящения, — мягкий, почти неслышный звон поплыл по помещению, словно мягко ударил огромный колокол. Николай завертел головой, пытаясь определить источник звука, но ничего не обнаружил. — Не ищи, — остановил его Волков с улыбкой. — Помолись лучше с нами Создателю, чтобы наставил он нас на верный путь, — в зале наступила тишина, лишь где-то еле слышно шумели моторы — работала вентиляция. Молитва продолжалась недолго, тишину прервал Волков:

— Смотри мне в глаза и отвечай четко, — Николай послушно поднял взгляд в голубые, прозрачные почти до белизны глаза.

— По доброй ли воле пришел ты к нам, носителям Великого Света?

— Да.

— Чего ты хочешь?

— Правды и знания, — слова вырвались сами, без участия воли. И это вызвало в Николае некое беспокойство.

— Готов ли ты получить правду и знание из наших рук, сколь бы болезненно это ни оказалось для тебя?

— Готов.

— Готов ли ты для этого вступить в наше братство?

— Готов.

— Готов ли ты принести в жертву свои низшие желания, страсти, готов ли пожертвовать жизнью для братьев и братства нашего?

— Да, — отвечал Николай на вопросы механически, почти не вслушиваясь. Он пытался бороться, но остановить того, кто внутри отвечал на вопросы, не смог.

— Готов ли положить силы и жизнь свою на стремление к Вечному Свету, к Предначертанному Порядку?

— Да, — Николай попытался отвести взгляд от глаз Волкова, в которых пылало все ярче и ярче белесое пламя, но не смог.

— Наш будущий брат ответил удовлетворительно и достоин чести быть принятым, достоин получить имя, — сказал Волков, не отпуская взгляда Николая. — Как вы думаете, братья и сестры? — кивки были ему ответом. — Создаем кольцо. Откроем путь потоку света в святилище наше. А ты, Николай, закрой глаза. Сейчас высшие силы, могучие Повелители Порядка благостью освятят души наши и даруют тебе имя в братстве. Не удивляйся, что бы ты ни почувствовал и ни увидел. Свет может принести только хорошее.

Николай опустил веки, спасаясь от беспощадного взора. Некоторое время не ощущал и не видел вообще ничего, лишь слегка гудела голова. Затем в темноте под веками стала видна точка света. Она разрослась, приблизилась, превратилась в огненное колесо, и вскоре белое сияние заполнило все поле зрения. Свет вошел в тело, пронзил кожу, кости, внутренние органы, принеся с собой такое блаженство, которого Николай никогда ранее не испытывал. Радость блистающими волнами перекатывалась по телу, заставляя каждую частичку его, каждую клеточку трепетать в экстазе наслаждения. Николай застыл от чудовищного, неописуемого восторга, готов был отдать что угодно, чтобы это состояние длилось, длилось и длилось… чтобы не надо было возвращаться в этот жестокий и грубый мир…

Свет исчез мгновенно, как былинка в пламени. Словно холодной водой плеснули на голое тело, от неожиданности Николай застонал. Открывать глаза не хотелось, но услышал тревожные крики. Веки оказались тяжелы, как чугунные, медленно ползли вверх. Маги, явно потревоженные, встали со стульев, глядели почему-то в потолок.

— Кто это может быть? — спрашивал один из мужчин, чьего имени Николай не запомнил. — Черные?

— Вряд ли, — ответил Ранмир, совсем по-детски закусив губу. — Защита очень мощная, местным черным ее не пробить.

— Кто же тогда? — почти крикнула Эртан.

Ответить никто не успел. Потолок пошел трещинами и распался на куски, ни один из которых, правда, до земли не долетел. Сквозь пролом в зал ворвалось существо, при виде которого Николаю сразу вспомнились голливудские фильмы ужасов: огромный нетопырь, размах крыльев не меньше трех метров. На плечах чудовища обнаружилась голова, похожая на крокодилью, ноги — точь-в-точь куриные, только гораздо больше. Едкая вонь ворвалась в помещение.

— Демон! — слитный вопль магов потонул в гулком реве незваного гостя.

— Это Ахаос. К бою, братья, — Волков вскинул руки. Из ладоней его ударили лучи белого пламени, быстро достигли монстра. Чудовище грациозно увернулось, спикировало вниз и выпустило из пасти столб густого дыма. Едкий туман мгновенно наполнил зал целиком, лез в горло, заставляя кашлять.

Но Торгилу дым не помешал, пламя из его рук достигло цели. Оно прогрызло дыру в крыле демона, и от рева сотряслись стены. Николай, не желая принимать участия в драке, быстро сполз со стула и на четвереньках направился туда, где вроде должен был быть выход. Сквозь дым донесся голос Торгила, который читал заклинание, затем женский крик, полный боли. Пламенные клинки сверкали в дымном аду, время от времени сверху проносилась огромная туша. Когда Николай уперся носом в стену, услышал: «Ну где же он? Упустили. Нас за это по головке не погладят. Эртан, отвлекись, с демоном мы справимся без тебя. Ищи этого, как его. Найдешь, отведи вниз и запри» — голос принадлежал Торгилу. Что ответила Эртан, не расслышал, так как обнаружил дверь. Едва захлопнул ее за собой, как с той стороны ударило что-то тяжелое, доски затрещали. Донесся раздраженный рев — демон промахнулся совсем немного, совсем чуть-чуть.


Пробежав по комнатам, Николай выскочил в прихожую. Грохот и крики затихли вдали. Сорвал куртку с вешалки, хлопнул дверью коридора. Тьма вновь послушно расступилась перед ним, и знакомые уже ступеньки вновь затрещали под ногами. Сердце колотилось так, что казалось — еще миг и вылетит из груди, пот заливал глаза. Спортом Николай занимался давно, еще в молодости. Толстым его и сейчас назвать было сложно, но спортивная форма была очень далека от идеала. С трудом выдавил крышку, глотая воздух раскаленным ртом, выбрался в избушку. Здесь было тихо и сонно, лишь поздняя осенняя муха лениво жужжала под потолком.

Не останавливаясь, толкнул входную дверь. На миг остановился, вспоминая, откуда они пришли, и опавшие листья зашуршали под ногами. Однако далеко убежать ему не дали, мощный удар-подсечка сбил его на землю. Ошеломленный, он врылся лицом в прелую листву, во рту противно заскрипела земля. На спину рухнуло тяжелое тело, встать Николай не смог бы, даже если бы захотел.

— Поднимите, — послышался очень знакомый Николаю голос. Знакомыми показались властные холодные нотки, повелительная интонация.

Николая грубо вздернули в вертикальное положение, и он даже вздрогнул от удивления. Перед ним стоял и довольно противно ухмылялся тот самый коротышка в черных очках, что руководил нападением в парке.

— Вижу, узнал, — осклабился еще сильнее очкастый. — Тащите его…

Куда именно тащить, сказать коротышка не успел. Он неожиданно замолчал, выбросил руки вперед. Николай, повинуясь внутреннему импульсу, закрыл глаза и втянул голову в плечи.

Вспышка света была столь сильна, что глазам стало больно даже через сомкнутые веки. Раздался короткий вскрик, перешедший в бульканье, и руки, что держали Николая все это время, исчезли. Сразу же, не успев даже открыть глаз, Николай побежал. Споткнулся, едва не упал, только тут открыл глаза.

Оглянулся в тот миг, когда достиг стены деревьев. На пороге избушки стояла темноволосая женщина, которая представилась Николаю как Эртан. Одежда ее растрепалась, глаза горели гневом, от вытянутых вперед рук рвалось в пространство яростное ярко-оранжевое пламя. Оно тянулось к коротышке в черных очках, пыталось дотянуться до него, словно живое. Но коротышка скрестил руки в причудливом жесте, и зеленоватая дымка вокруг него не пускала пламя к телу. Две черные дымящиеся груды на земле — видимо, это было все, что осталось от помощников коротыша. Пахло горелым мясом.

Ветви хлестали по лицу, кусты и корни норовили заплести ноги, стволы деревьев колоннами проносились мимо и исчезали за спиной. Дыхание вырывалось из груди с хрипом, тяжело, но страх гнал Николая дальше и дальше. Остановился он лишь тогда, когда хрястнулся лбом об особо неожиданно выскочивший ствол. Несколько минут приходил в себя, тупо соображая, отчего болит лоб. Остановился, прислушался, огляделся. Шумел ветер в кронах, тоскливо, по-предзимнему, перекликались птицы. Из дубняка Николай выбежал, вокруг оказались ели и сосны, кое-где торчали зеленые пирамидки лиственниц. Пот тек по лицу, спине, рубашка противно липла к спине, во рту было сухо, примерно так же, как в самом сердце Сахары. Ноги с отвычки от бега дрожали, мускулы болели, исхлестанное ветками лицо горело. Оглядел себя, куртка и брюки слегка запачканы, но дыр не видно, кроссовки тоже неплохо выдержали бег по пересеченной местности. Только теперь Николай успокоился и смог спокойно думать: «Куда меня занесло? Надо выбираться». Удалось вспомнить примерный маршрут движения на машине, а потом пешком, поглядел на солнце, на часы. Определил направление, которое вроде должно быть юго-востоком, двинулся в ту сторону. «С собаками меня найдут быстро» — рассуждал на ходу. «Но это маги. Они привыкли искать людей по-другому. Собак у них наверняка нет. Кроме того, им явно здорово досталось. Так что шансы уйти есть».

Сначала идти было легко, земля сухая, подлесок редкий. Примерно через полчаса ходу почва стала понижаться, появились огромные зеленые и серые пятна мхов, под ногами зачавкала вода. Пришлось повернуть на юг, вдоль края заболоченной низины. Пройдя еще полчаса, Николай решил, что пришла пора оглядеться. Усмотрел невдалеке холм, на нем разлапистую сосну.

Ствол оказался липким и шершавым, смола липла к ладоням, иголки ехидно кололи лицо, пытались забраться в нос, в уши. Но сосна стоит одиноко, поэтому веток много, толстые, раскинуты широко. Пока на макушку забрался, запыхался. Последние ветви ушли вниз, солнце ударило в глаза золотистым кулаком, ветер взъерошил волосы. Николай прикрыл глаза ладонью, огляделся. На запад, сколько хватало взгляда, простирался древесный океан, зелень хвойных деревьев мешалась с золотом и багрянцем лиственных. На востоке лес вскоре обрывался, резко переходя в серо-желтую, с зелеными кочками, гладь болота. Болото, кое-где разрываемое стволами полузатопленных деревьев, тянулось не очень далеко, за ним вновь начинался лес. На север Николай смотреть не стал, а на юге лес кончался совсем недалеко. Видно было поле, по-осеннему пустое, за ним перелесок. Оттуда, с юга, донесся далекий гудок поезда. Обрадованный, Николай вихрем спустился с дерева, обдирая ладони. В тело словно влились свежие силы, он бодро зашагал на юг и даже начал насвистывать какую-то мелодию. Пусть даже ноги гудят от усталости, а пить и есть хочется все больше и больше. Зато перспектива ночлега в лесу, столь ужасная для современного горожанина, остается позади.

Лес закончился резко, словно обрубленный гигантским топором. Только что Николай шагал среди деревьев, и вдруг под ногами уже не ковер из хвои и листьев, а укатанная колея проселочной дороги. Не бог весть какая радость, но Николай ощутил новый прилив сил. Повернул на восток, туда, где по предположениям, должен находится дом.

Не прошел и ста метров, как сзади послышался шум мотора. Сначала сердце екнуло: вдруг погоня. Но когда из-за поворота вынырнул потрепанный грузовичок, Николай успокоился и почти без надежды поднял руку. Но грузовик остановился, из кабины высунулся круглолицый мужик в кепке. Аура его переливалась розово-зеленоватыми тонами доброго, спокойного характера. Николай так устал к этому моменту, что почти забыл про вновь приобретенные способности, едва не начал протирать глаза, увидев сияние.

— Подвезти? — спросил водитель.

— Ага.

— Заплутал ты али как? До Березовой Поймы довезу, дальше сам. Залезай, — дверца машины приветственно заскрипела.

Шофер оказался весьма словоохотлив, если не сказать — болтлив. Николаю пришлось выслушать пару-тройку историй из деревенской жизни, украшенных явно выдуманными подробностями и сочным матюганием. Вести машину рассказы шоферу не мешали совершенно. Не избежал Николай и расспросов.

— А ты как тут оказался? На городского похож, а грибов вроде нет уже, и не охотник — ружья нет.

— Да вот, поспорил с приятелем, — с удивившей его самого легкостью соврал Николай. — Что из лесу, куда он меня с завязанными глазами привезет, выйду. Но не справился, заплутал.

— С жиру вы там, в своем городе беситесь, — сделал вывод селянин.

Высадил он Николая около автостанции в поселке Березовая Пойма. Прождав пятнадцать минут в окружении садоводов, что воскресными вечерами с марта по октябрь заполняют весь пригородный транспорт,

Николай успешно влез в автобус, и без особой давки добрался за полчаса до города. Вышел, и тут раздумья вернулись с новой силой: домой ехать не хотелось, там наверняка ждали.

Размышления окончились тем, что Николай с треском хлопнул себя по лбу, вспомнив, что совсем неподалеку от этих мест обитает его супруга, вернее, бывшая супруга. Последние пять лет супруги жили раздельно. Нет, не было развода со скандалом, дележом детей и имущества. Просто в один не очень прекрасный день Николай внезапно понял, что любовь закончилась и они вполне могут обойтись друг без друга, о чем и заявил жене. Та восприняла все спокойно и вернулась к матери. Детей у них не было, особого богатства также не нажили, так что разъезд прошел тихо и мирно. В прошлом году бывшая теща умерла, и теперь Людмила жила одна. Отношений с бывшей женой Николай насовсем не разрывал, время от времени они перезванивались. Приняв решение, Николай направился к трамвайной остановке.