"Леденящий ужас" - читать интересную книгу автора (Хупер Кей)

Глава 6

Нат Макдэниэл угрюмо наблюдал, как двое его людей, мокрые от пота, в слепящем свете софитов копали землю в том месте, где указала Дайана.

– Не нужно быть экспертом, чтобы сказать определенно – тело пролежало тут много лет, – глухо заметил он. – Может быть, все десять—пятнадцать.

– Старший садовник сказал, что когда-то почвенный слой здесь был намного больше. Даже самый большой валун выглядывал из земли сантиметров на сорок максимум и сидел крепко. Вроде бы еще он говорил, что это было десять лет назад. Примерно два года назад они включили эту территорию в состав парка и валуны решили сделать частью интерьера. Посадили здесь цветов повыносливее – вот, собственно, и все.

– Теперь мне хотя бы отчасти понятно, почему никому из рабочих и в голову не пришло, что они украшают могилу.

Квентин поежился:

– Если честно, я и сам не смог бы такого предположить. Мальчишкой я здесь не гулял, другие дети – тоже. Слишком далеко от главного корпуса и конюшен. Даже пять лет назад мы сюда не заглядывали. Ну, когда мы с Бишопом помогли вам найти ту маленькую девчушку. Помню только, что мусору здесь было немерено. А твои люди здесь ходили?

– Да... Представляю, что нас еще может поджидать.

Квентин мрачно кивнул:

– Какая здесь площадь? Акров двадцать? Тридцать? Плюс часть долины да еще тропинки для верховых прогулок. Легче иголку в стоге сена найти. Разве что с собакой искать...

– Можно попробовать.

– В любом случае эта могила находится на территории парка. Наверное, потому ее и не тронули хищники. То есть скелет пролежал здесь довольно долго. Но сколько точно – определит только судмедэксперт.

– Значит, пока нам известны две детали – это ребенок, и причина его смерти – обезглавливание. Это мы и без экспертов определить можем.

– Сначала мы проведем анализ ДНК, – сказал Квентин. – Без него нельзя определить возраст. А как только он нам станет известен, начнем сравнивать данные анализа с данными членов семей, заявлявших о пропаже детей в этом районе примерно в то время.

Нат лениво чертыхнулся:

– Что она говорит? Как она его нашла?

Квентин мельком взглянул на Дайану. Девушка сидела неподалеку на уложенных друг на друга гранитных плитах, наблюдая за работой. Возвращаться в коттедж она не захотела, только на минуту заскочила за кофточкой и присоединилась к Квентину. До сих пор Дайана находилась в сильном волнении, потому говорила очень мало.

– Ты же слышал ее рассказ, – ответил Квентин. – Она гуляла по саду, забрела сюда, облокотилась на валун и заметила череп. Ничего удивительного, он торчал из земли – почвенный слой смыло дождем, гравий ссыпался. Разумеется, она обратила на него внимание. Он отличался от камней и цветом, и формой. Будь я на ее месте, я бы тоже его заметил.

– И после этого она бросилась к тебе.

– Правильно. Она же знала, что я из ФБР. К кому ей еще бросаться?

Нат кивнул, скорее устало, чем недоверчиво.

– Да, вот уж повезло нам так повезло, – кисло заметил он. – Я знаю, ты всегда подозревал, что у нас тут дети и гибли, и пропадали, даже список себе составил. И вот теперь мы имеем первое подтверждение. Убийство чистой воды.

– Согласно моему списку, за последние двадцать лет на территории Пансиона пропало трое детей. Даже четверо, если приплюсовать к ним мальчишку, который, как вы считаете, просто убежал от родителей.

– Может быть, ты и прав... У нас тут творится что-то неладное, – задумчиво произнес Нат.

– Может быть?

– Квентин, у нас уже висит убийство двадцатипятилетней давности. Убийцу мы не нашли. Это – несомненно. Теперь на нас сваливается этот скелет, возможно, принадлежащий одному из пропавших здесь детей... Но...

– Никаких «но». Здесь не только дети пропадали, но и взрослые.

– Это ты так говоришь. А я говорю, что не верю. В большинстве всех стародавних случаев протоколы не составлялись и документы по ним нигде не фигурируют. Либо составлялись обычные заключения, в которых указывалась правдоподобная и убедительная причина исчезновения. Детей могли похитить раздельно проживающие родители, они сами могли убежать... К тому же местность здесь горная, заблудиться – раз плюнуть. И где потом искать? Да и не найдешь.

– Я все это знаю. Я в курсе, что в ваших лесах бесследно пропадали преступники, находившиеся в федеральном розыске. Мне известно, что предположительно убежавших от родителей детей вы честно искали. Но только вот не находили. Полагаю, могли бы и не разыскивать. Здесь они, в этой земле. Нат, в Пансионе происходят странные вещи.

Нат снова вздохнул.

– Теперь тебе, наверное, будет легко убедить директора Пансиона дать разрешение на просмотр документации, – произнес он печально. – Только если тебе все-таки откажут, к судье обращаться не советую. Придется доказывать, что убийство как-то связано с Пансионом.

– А что тут доказывать? Могила обнаружена на территории сада – вот тебе и все доказательства.

– Я так и думал, что ты не остановишься и пойдешь к судье. Все правильно ты говоришь. – Нат отвернулся, посмотрел, как работают его люди. – Проклятие, когда же это успело так похолодать? – пробормотал он, поежился и застегнул «молнию» на куртке.

Квентин мог бы ответить ему: «Двадцать пять лет назад», – но благоразумно промолчал. Он, как и Нат, ждал, когда полицейские вскроют тайную могилу и вытащат из нее скелет.

Мэдисон хорошо знала, что сейчас ей ни в один из садов ходить не следует, особенно в тот, где работали полицейские. Мама строго-настрого запретила ей покидать здание. Но девочка была очень любопытной, к тому же маленькой, и умела незаметно перемещаться между взрослыми. Те ее просто не замечали. Так она оказалась вблизи места действия. Рядом с ней находилась ее новая подруга Бекки.

– Они нашли Джереми, – сказала она Мэдисон, которая стояла, прижимая к себе Анджело, чтобы тот случайно не заскулил. – Косточки его выкапывают.

– Так это, значит, Джереми, – проговорила Мэдисон и нахмурилась. – Послушай, Бекки, но если он неживой, откуда ты его знаешь?

– Он не совсем неживой. Они его просто не видят. Они видят только косточки. Правда, не все. Вон та леди, – Бекки кивнула в сторону Дайаны, – его видела и может подтвердить, что косточки – это не весь он.

– Вон как, – прошептала Мэдисон.

– Да. Джереми захотел, чтобы его нашли, и показал ей, где он лежит. – Бекки вздохнула. – Значит, он уже готов уйти.

– Уйти из Пансиона? – спросила Мэдисон.

– Да, он здесь уже очень долго.

– А ты тоже здесь находишься долго?

– Наверное, – пожала плечиками Бекки. – Я точно не знаю. – Она взглянула на освещенные фигуры полицейских. – Раньше здесь было хорошо. Сейчас тоже хорошо бывает, но редко. В основном страшно.

– Потому что... Ну, ты мне говорила... Оно приближается, да?

Бекки кивнула:

– Оно раньше здесь жило и теперь иногда приходит.

– Почему?

– Потому что они не знают, как остановить его. Они ведь не могут остановить то, чего не видят, то, во что не верят.

– А ты в него веришь?

– Должна верить. Разве нет?

Мэдисон задумалась над словами подруги, машинально прижимая к груди щенка и наблюдая за действиями взрослых.

– А леди, которая видела Джереми, наверное, может увидеть и его? – медленно сказала она. – Как ты думаешь, Бекки?

– Наверное, может. – Девочка повернулась и посмотрела в глаза Мэдисон. – Слушай, а может, она за этим сюда и приехала? Тогда ей следует поторопиться.

– Проследить перемещение ребенка спустя много лет? Да ты что? Скажи спасибо, что его вообще нашли. Нам даже причину убийства скорее всего никогда не установить. – Нат презрительно фыркнул. – Адский холод. Черт подери, я замерзать начинаю.

– Да, холодок прямо жуткий, – кивнул Квентин и непроизвольно посмотрел на Дайану.

Нат уловил его взгляд, снова нахмурился:

– Думаешь, имеет смысл поспрошать ее еще раз? Сомнительно как-то. Что она тебе говорила? Она увидела череп или задела его ногой?

– Нат, она говорила мне то же самое, что и тебе, ни словом больше.

– О чем? – Нат пригнулся к самому уху Квентина. – Она тоже из ваших? У нее есть дар?

Квентин удивился тому, что полицейский вдруг заговорил с ним открыто о его работе, но не стал отвечать сразу.

– В ее случае это скорее не дар, а проклятие. С одной стороны, она о нем слышать не хочет, а с другой – не умеет эффективно им пользоваться. Дайана могла бы нам помочь, но она не согласится. По-моему, она собирается покинуть Пансион вместе с теми постояльцами, которые сейчас уже пакуют вещи. Ладно, пусть уезжает.

– Я краем уха уловил беседу одного уезжающего с директрисой. Он явно был на взводе, говорил, что не может позволить себе ненужной рекламы, – смущенно произнес Нат. – Думаю, остальные бегут отсюда по той же причине. Боятся оказаться в центре скандала. Как только об этом пронюхают корреспонденты, тут начнется кошмар. Выкопают все и обо всех, все интрижки и шалости сразу же вылезут... А многим гостям явно есть что скрывать.

– Не сомневаюсь, – кивнул Квентин. – Пансион заслужил устойчивую репутацию тихого местечка, где уважают частную жизнь и где можно без особых забот и отдохнуть, и поразвлечься. Если журналисты начнут тут ползать, могут кого-то и узнать. И прости-прощай тогда спокойный отдых. Выкопают, что было и чего не было. А в том, что пресса сюда понаедет, я не сомневаюсь. Как только пойдут слухи об убийстве двух детей – вот тогда держись, Нат. Но их можно и остановить. Все-таки Пансион – место удаленное, и здешние жители не любят, когда чужаки суют нос в их дела. Не думаю, что они станут много болтать. В ближайшее время журналистов точно можно не ждать. Кроме того...

Нат не дал ему закончить, подхватив мысль:

– ... кроме того, Пансион – один из основных работодателей. Каждый местный лично заинтересован, чтобы он процветал. Следовательно, все будут помалкивать. Ты так хотел сказать? – спросил он решительно, но беззлобно.

Квентин усмехнулся. Нат говорил как истинный выходец из этих мест. Да он и родился и вырос в Лежэ.

– Именно, Нат. Так я и хотел сказать. Я сам натолкнулся на заговор молчания, когда обходил жителей с расспросами. Необходимые документы у меня на руках были, я их показывал, но все делали удивленные глаза и качали головами. Слышал одни отговорки, извинения, жалобы на провалы в памяти... Конечно, я намек понял. Мне дали понять: не следует совать нос в дела Пансиона. Я попробовал действовать иначе – получить ордера на допросы. Отказали, разумеется.

– Капитан! – позвал Ната один из полицейских, стоящий у выкопанной могилы.

Нат и Квентин одновременно вышли из толпы и приблизились к нему.

– Мы тут кое-что нашли, – сказала Салли Чавес из криминального отдела.

– Да? И что же? – с интересом спросил Нат.

– Вот, сами посмотрите.

Она присела на корточки и ткнула пальцем в землю. Могилу уже почти разрыли, из земли выступал полный скелет. Ноги вытянуты, руки раскинуты в стороны. Череп полицейские положили туда, где он и должен был находиться, возле шейных позвонков. Квентин отметил про себя, что скелет лежит в земле аккуратно, словно кто-то готовил его к погребению. Он знал, что одни убийцы с невероятным почтением и заботой относятся к телам своих жертв, другие – просто бросают их.

– Да это же часы! – воскликнул Квентин.

– Да, – кивнула Чавес. – Надеты на правое запястье. Следовательно, мальчик был левшой.

– Мальчик? – переспросил Нат.

– Скорее всего. Часы мужские, девочки такие не носят. Правда, по скелету пол определить сложно, особенно если он принадлежит ребенку. У тех, кто достиг половой зрелости, признаки пола уже выражены. Часы явно мужские, на ремешке, но он истлел. Будь они на браслете, металлическом или пластмассовом, то он сохранился бы.

– Размер часов совсем не детский, – отметил Квентин. – Они больше. Такие дарят на вырост, обычно за какие-то успехи или достижения.

– Мне отец подарил точно такие же, когда меня зачислили в школьную футбольную команду, – проворчал Нат.

– Поближе взглянуть можно? – Квентин посмотрел на Салли.

– Секунду. Райан, сделай несколько снимков руки с часами.

Ее напарник, флегматичного вида немногословный молодой мужчина, счищавший щеткой грязь с левой стопы скелета, неторопливо поднялся, снял с плеча фотоаппарат, защелкал затвором.

Чавес, не снимая перчаток, осторожно сняла часы с кости, бегло осмотрела их, сунула в пластиковый пакет с надписью «Вещественные доказательства» и передала Нату.

– По-моему, нам крупно повезло, – проговорил тот, оглядев часы со всех сторон. Капитан встал. За ним поднялся и Квентин.

– Ты прав, – кивнул он, взглянув на крышку часов. – Здесь гравировка: «Лучшему игроку команды Джереми Гранту».

– Его звали Джереми Грант, – прошептал Нат.

– Как, вы сказали, его зовут? – раздался вдруг голос Дайаны. – Джереми Грант?

Нат и Квентин вздрогнули от неожиданности и одновременно повернулись к девушке. Она стояла метрах в двух от них и не могла ни видеть гравировку, ни слышать голос Ната. Лицо ее напряглось, голос заметно дрожал.

– На крышке часов написано, да? Джереми Грант? – повторила Дайана.

Квентин шагнул к ней:

– Дайана...

– Скажи мне, Квентин.

– Спроси ее, откуда она знает его имя, – потребовал Нат.

Дайана умоляюще смотрела на Квентина.

Он вспомнил совет Бишопа стать для нее якорем и подумал, что сейчас для этого самое время. Дайана наверняка видит перед собой дверь, и если он сейчас же не возьмет ее за руку, она может исчезнуть. Возможно, она уже скрывалась за дверью, уходила в тот, другой мир. И не один раз.

Квентин быстро пересек расстояние, разделяющее их, взял ее холодную руку в свои ладони.

– Да, Дайана. Мальчика звали Джереми Грант. Это имя выгравировано на крышке часов, – просто сказал он. – Ты его видела?

Из ее груди вырвался тихий звук, не то смех, не то вздох.

– Видела... – Она помолчала. – Не только видела. Я с ним разговаривала.

Стефания Бойд, директор Пансиона, не знала, что делать. Как только прошел слух, что на территории парка найден скелет мальчика, с десяток гостей упаковали чемоданы и уехали. Столько же собирались это сделать в самое ближайшее время. Те же, кто решил остаться, находились в шоке. Их, мягко говоря, вовсе не радовала перспектива оказаться в центре скандала. Они требовали от Стефании уверений, что полиция скоро уедет и что газетчики ничего не пронюхают и не наводнят Пансион.

Пока репортеры не появлялись. Стефания до боли стискивала пальцы, понимая, что это только пока, но неизвестно, что будет завтра.

Мало того, на нее свалилась еще одна напасть.

– Капитан, вы неудачно пошутили, – сказала она Нату Макдэниэлу, надеясь, что тот не слышит в ее голосе отчаяния.

– Да какие уж тут шутки, мисс Бойд. Я говорю вполне серьезно, – решительно, но и не без некоторого недовольства возразил он. – Версий у нас несколько, и одна из них, к сожалению, самая правдоподобная – убийство. Его мы и собираемся расследовать. В самое ближайшее время мы сделаем анализ костей на ДНК, но уже сейчас нам известно, что это мальчик восьми лет по имени Джереми Грант и что он бесследно исчез на территории Пансиона десять лет назад. Отец его в то время работал здесь садовником и умер спустя несколько лет. Местонахождение его матери сейчас устанавливается, мы уже подали документы на федеральный розыск.

– Вы не можете утверждать, что ребенка убили на территории Пансиона, – глухо возразила Стефания, не слыша собственного голоса. – И вы не знаете, кто убийца.

– Могилу нашли на территории английского сада.

– В то время он не входил в состав садов, принадлежавших Пансиону.

– Не входил, но забор проходит дальше. Значит, это территория Пансиона.

Стефания откинулась на спинку кресла, посмотрела на Ната. Его массивная фигура, казалось, занимала почти все свободное пространство ее крошечного кабинета.

– Поправьте меня, если я не права. Никаких иных доказательств, что убийство совершено на земле, принадлежащей Пансиону, кроме того, что могила расположена до забора, у вас нет.

– Мисс Бойд...

– Можете называть меня Стефанией, – сухо произнесла она. – Насколько я понимаю, нам с вами предстоит часто встречаться. Во всяком случае, в ближайшие дни.

– Боюсь, что так, Стефания. – Нат грустно кивнул. – Я бы рад сообщить матери Джереми Гранта, что ее сын просто пропал, но не могу. Мы имеем дело с явным убийством. – Он помолчал, затем прибавил: – Меня зовут Нат.

Она рассеянно кивнула:

– Ну и как же вы собираетесь расследовать убийство десятилетней давности? Конечно, у нас есть люди, которые работали и тогда, но где вы возьмете улики и вещественные доказательства? Как можно что-нибудь найти по прошествии стольких лет?

Нат не стал говорит, что у него есть два помощника – агент ФБР, увлеченный раскрытием преступления аж двадцатипятилетней давности, и молодая женщина с травмированной психикой, вероятно экстрасенс, которую, была б его воля, он поместил бы под наблюдение врачей. Он сказал иначе:

– Будем стараться, мисс Стефания. Пока мне ясно одно – расследование необходимо вести без лишнего шума. Попробуем сделать так, чтобы ничего за пределы Пансиона не вышло. Служащих ваших, конечно, придется допросить. Думаю, не стоит возить их в полицейских машинах в город и обратно. А вы как считаете?

– По-моему, вы мне угрожаете, Нат.

Он удивленно приподнял брови:

– Даже и не думаю. Я вам скажу больше – хотя я уверен, что преступление совершено на территории Пансиона, мне никто не разрешит потребовать у вас помещение для проведения допросов.

– Я тоже так думаю. Полагаю, учитывая давность совершения убийства, судья вам не разрешит давить на нас.

– Верно. Но ни один судья в стране, – продолжал Нат приятным голосом, – и не подумает заставит меня прекратить расследование. Не забывайте – дело касается убийства ребенка. Иначе говоря, у нас с вами, Стефания, выбор небольшой. Либо я приезжаю сюда в полицейской машине, предъявляю ордер и забираю ваших работников одного за другим, либо вы выделяете нам здесь помещение и мы тихо и незаметно ведем расследование.

Оба варианта Стефании не нравились. Вместе с тем она прекрасно понимала, что с каким-то из них ей придется согласиться. Она машинально взяла со стола свою шляпку с крупными вышитыми буквами «Директор», быстро отложила ее и снова спросила:

– Вы абсолютно уверены, что мальчик был убит здесь?

Нат помолчал, затем снова заговорил, еще печальнее:

– Видите ли, Стефания, все обстоит куда хуже. У нас есть информация, что двадцать пять лет назад на территории Пансиона была убита маленькая девочка. Предположительно могут быть и другие жертвы.

– Господи помилуй, – прошептала Стефания.

– Вижу, при приеме на работу вам ничего об этом не сказали, – сухо заметил капитан.

– Мы не обсуждали историю Пансиона. Вообще в нее не вдавались. Двадцать пять лет назад? И вы думаете, оба убийства как-то связаны между собой? Ведь их разделяют пятнадцать лет!

Нат вздохнул:

– И тем не менее между ними может быть связь. Хотя мне не известны серийные убийцы, действовавшие со столь длительными перерывами.

– Что? Вы сказали – серийный убийца? – Директор была потрясена.

– Это одна из версий, но и ее следует проверить.

Стефания покачала головой.

– Представляю, как взовьются репортеры. Они сделают из нас героев дня. Пансион с первых страниц газет сходить не будет. – На ее лице появилось страдальческое выражение. – Извините, это звучит бессердечно, особенно когда речь идет о погибших детях... но если мальчика, как вы говорите, убили десять лет назад и с тех пор здесь ничего подобного не случалось, значит...

Нату очень не хотелось вступать в дискуссию со Стефанией, поэтому, перебив ее, он сухо произнес:

– За последние двадцать пять лет на территории Пансиона зафиксированы три детские смерти в результате болезней, один ребенок предположительно убежал от родителей, двое погибли якобы в результате несчастных случаев, а двое, считая найденного нами сегодня, были, вне всякого сомнения, убиты. Кроме того, еще двое детей бесследно исчезли.

Я не говорю уже о двух взрослых постояльцах, которые тоже исчезли.

Сообщение Ната ошеломило Стефанию. С минуту она молча смотрела на него.

– И все случаи имели место после гибели этого мальчика?

– Да, – кивнул Нат, припоминая факты, о которых в свое время говорил ему Квентин. – Один ребенок исчез девять лет назад, двое умерли от болезней восемь и шесть лет назад, а от родителей один ребенок убежал семь лет назад, – медленно произнес он.

– Умерли в результате болезней, вы сказали? Наверное, их брать в расчет не нужно. Ну, вы понимаете, о чем я...

– Понимаю, но мы будем брать их в расчет. Причиной смерти, судя по медицинским заключениям, явилась какая-то странная лихорадка. Тогда полицейского расследования не проводилось.

– Ну разумеется, – с надеждой сказала Стефания. – Смерть произошла по естественным причинам.

– Увы, не вполне естественным, – возразил Нат. – Как мне сказали, лихорадку вызывают некоторые яды. – Капитан надеялся, что Стефания не догадается спросить его, кто ему такое сказал.

Директор была слишком расстроена, чтобы уточнять ответы. Она оперлась локтями о стол, придавив папку с бумагами, потерла ладонями лицо и прошептала:

– Проклятие...

Нат смотрел на Стефанию не просто с сочувствием, но с симпатией. Перед ним сидела очень привлекательная блондинка, а Нат всегда питал к ним некоторую слабость. Особенно к тем, чья женственность была столь ярка. Тщедушных созданий наподобие тех, что заполонили страницы модных журналов, он не любил. К тому же у Стефании не было обручального кольца. Как только капитан это подметил, сразу же вспомнил печальный финал своего первого брака. С тех пор он вел холостяцкую жизнь. Постепенно она ему понравилась.

Либо он считал, что такая жизнь ему нравится.

Нат всмотрелся в лицо Стефании, поймал взгляд ее глаз. Умный, проницательный.

– Значит, Нат, ты всерьез веришь, будто в течение двадцати пяти лет на территории Пансиона разгуливает серийный убийца?

Нат быстренько вспомнил, зачем он здесь, представительно насупился, помолчал немного и ответил:

– Думаю, это вполне возможно. Да, кстати, чтобы вам совсем жизнь подпортить, скажу, что эту идею разделяет один ваш постоялец. Он утверждает, что даже имеет некоторые доказательства.

– Какой? – встрепенулась Стефания. – Ах, этот фэбээровец.

– Вы знаете, что он у вас остановился?

– Ну а как же. У него есть оружие, и, слава Богу, он догадался сообщить нам об этом. Показал свои документы.

– И вы проверяли, действительно ли он работает в ФБР?

– Конечно. Ничего обидного, стандартная процедура. Не могу же я допустить, чтобы по Пансиону разгуливал какой-то тип с пистолетом в кармане! А так я спокойна – знаю, что он из ФБР и разрешение на ношение оружия у него есть. Его фамилия Хейз, правильно? – Она вдруг нахмурилась. – Все понятно... Теперь ясно, почему он здесь. По этому делу, да? Его сюда прислали на поиски тела? Правда, он сказал, что собирается просто отдохнуть, не более того.

– Будет лучше, если вы назовете его присутствие здесь деловым отпуском. – Нат вздохнул. – Двадцать пять лет назад, еще мальчишкой, Квентин был здесь. Тогда-то и случилось первое убийство. Погибла девочка, и Квентин никак не может этого забыть. Он не успокоится, пока не раскроет его. Последние лет десять – двенадцать он проводит отпуск в Лежэ, копается в бумагах, ищет, анализирует, проверяет, нет ли между всеми исчезновениями и гибелью детей какой-либо связи. – Нат неловко поежился и прибавил: – Кстати, он прекрасный детектив, все держит в голове.

– Похоже, очень увлеченный человек, если не сказать «зацикленный», – усмехнулась Стефания.

– Я бы тоже пришел к такому выводу, – уклончиво заметил Нат.

Стефания понимающе кивнула:

– Он помогает вам в расследовании гибели этого мальчика?

– Неофициально. Он будет осуществлять связь с ФБР. У нас нет оборудования для анализа ДНК, да и судмедэксперта тоже. У нас отсутствует опыт расследования преступлений с таким сроком давности.

– Ясно. Давайте вернемся к тому, что вы сказали пять минут назад. Вы хотите действовать, не поднимая шумихи. Конечно же, я с вами согласна. Тогда вот что. Я выделю вам помещение, где вы сможете спокойно работать, допрашивать наших людей... Только сначала напишите, какое время вас интересует, чтобы я смогла сориентироваться – кто именно тогда работал, а кто нет.

– Естественно, – машинально ответил Нат. Он вполуха слушал Стефанию, думая о том, что ночка ему предстоит суетливая.

– Я также хотела бы вас попросить, – продолжала директор, – чтобы вы не слишком афишировали свои действия. Мне не хотелось бы беспокоить наших постояльцев, они и без того взвинчены. В общем, действуйте тихо и осторожно.

– Нет проблем.

– Полагаю, вы начнете завтра с утра?

Нат кивнул:

– Джереми Грант десять лет пролежал в земле, одна ночь ничего не изменит. Мы отправили останки старшему федеральному судмедэксперту, а допрашивать служащих Пансиона начнем завтра. Разумеется, одеты мы будем в гражданское. Обещаю не мешать вашей работе... ну разве что самую малость.

– Спасибо. А что будет делать Хейз?

– Агент Хейз собирается подойти к вам за разрешением просмотреть некоторые ваши документы, характеристики и послужные списки ваших сотрудников, старые журналы учета постояльцев.

Стефания покачала головой:

– Такие проблемы решаю не я. Мне нужно переговорить с владельцами Пансиона. Я думаю, возражений с их стороны не будет.

– Благодарю вас. – Нат поднялся, уже собираясь выйти. Его внушительная фигура загородила весь дверной проем. – Стефания, я, конечно, прошу прощения за то, что доставил вам неприятности, но, сами понимаете, это не наша вина. – Он вдруг поймал себя на мысли, что ему не хочется отсюда уходить.

Директор горько усмехнулась:

– Не переживайте, Нат. Я родилась в семье военного и давно уже привыкла к неожиданностям.

Он почувствовал к ней еще большую симпатию, но спросить, верит ли Стефания в паранормальные явления, все-таки не решился: подумал, что ей трудно будет ответить, а если ответ есть, то и он сам, и она скоро все узнают.

– Ты ничего не понимаешь, – произнесла Дайана медленно, ледяным тоном, каким говорят люди, старающиеся унять дрожь в пальцах и стук зубов. – Повторяю. Я разговаривала с ним, держала его за руку, она была твердая и теплая. Из плоти и крови. Он не был холодным и невесомым. Ничего похожего на описания привидений.

Квентин положил в горячий чай еще одну ложку сахара, поставил перед Дайаной:

– Пей.

Она невидящим взглядом посмотрела на чашку, затем начала осматривать гостиную, в которой они сидели, – на удивление большую и уютную комнату, совмещенную с крошечной кухонькой.

Дайана сидела в плюшевом кресле, большом и удобном, напротив Квентина, устроившегося на маленькой софе. Между ними находился низенький квадратный кофейный столик. В стену комнаты был вделан электрический камин, на решетке которого стоял плазменный телевизор.

– Мы в твоем коттедже, – терпеливо пояснил Квентин. – Пей чай.

– Да, я припоминаю... Он ближе. Сколько мы уже тут сидим? Послушай, я не теряла сознание?

Квентин ответил на ее вопрос словами Бишопа:

– По крайней мере я этого не заметил. Ты получила сильнейший шок, – продолжал он так просто, словно ничего не случилось. – Меня предупреждали – медиуму нелегко примириться со своими способностями.

– Я не медиум, – возразила Дайана, только голос ее звучал скорее дерзко, чем уверенно.

– Ты видела и разговаривала с Джереми Грантом, который умер десять лет назад, – вздохнул Квентин. – Следовательно, либо медиум, либо все врешь. Лично я уверен, что ты говоришь правду. Ведь ты не могла знать, что в том месте находится могила. Если бы тебе ее не показали, ее бы никогда не обнаружили. Вот и все.

– Галлюцинации... – слабо простонала Дайана.

– В которых мальчик назвал тебе свое имя и показал, где похоронен. Не верится.

Девушка во все глаза смотрела на Квентина.

– Дайана, чай стынет. Пей, пока горячий, – мягко улыбнулся он.

Та едва заметно вздрогнула, взяла чашку, отпила глоток и поморщилась. Квентин подумал, что чай либо еще слишком горячий, либо слишком сладкий.

– Ничего страшного. Шок. Пройдет. Ты рассказала мне, что разговаривала с Джереми, и после этого замолчала. Я посчитал, что было бы неплохо отвести тебя домой, дать время немного успокоиться.

– Я уверена, что полицейские будут меня допрашивать.

– Разумеется, у них к тебе масса вопросов.

– А я ушла...

– Ничего страшного. Завтра пообщаетесь. Расследование официально начнется завтра. В первую очередь допросят тех, кто может знать о том, что случилось с Джереми Грантом десять лет назад.

– Я ничего об этом не знаю.

– Мальчик тебе не сказал, отчего умер?

Дайана изумленно посмотрела на Квентина:

– Нет.

– Ничего странного. Они об этом никогда не заговаривают. Как любит повторять наш босс: «Вселенная напоминает нам о том, что простых вещей не существует». – Квентин отпил глоток кофе. – Если честно, то получается черт знает что. Даже когда люди обладают сверхъестественными способностями и общаются с духами, те крайне редко сообщают о себе что-нибудь помимо того, что ты и сам знаешь.

Дайана тихо кашлянула:

– Да, это нечестно.

– Еще бы, – согласился Квентин. – Но виной здесь, если можно так сказать, сами способности. Они все-таки ограниченны, также как и обычные чувства. Мои, к примеру, отказываются действовать в тех случаях, когда они мне крайне необходимы. Я не могу заглянуть в будущее и предугадать, какая из команд выиграет кубок НХЛ. Будет или не будет завтра дождь – этого я тоже не могу узнать. Я не способен предугадать результат какого-либо дела, которое расследую. Да что там дело – я не знаю карту, которая мне придет на раздаче! Знаешь, несколько лет назад были разработаны тесты на определение силы наших способностей. Так вот когда я их проходил, результат у меня получился ниже среднего. – Он засмеялся.

– И тем не менее ты считаешься экстрасенсом? – В голосе Дайаны прозвучал неподдельный интерес.

– Да, тем не менее. Потому что иногда я точно знаю, что произойдет в ближайшее время. У меня в голове, конечно, не зажигаются неоновые лампочки, и видения меня тоже не посещают... Просто я вдруг знаю – и все. Словно мне кто-то это нашептывает, но так тихо, что голоса его я не слышу.

– И ты в это по-настоящему веришь?

– Ну конечно. – Квентин улыбнулся. – Как же я могу не верить, если все сбывается? За двадцать пять лет – ни одной осечки.

– Двадцать пять лет, – повторила Дайана. – С того времени как умерла Мисси?

Он кивнул.

– А до того у тебя паранормальные способности не проявлялись?

– Нет, вначале их у меня не было. – Он пожал плечами, стараясь сбить с Дайаны настороженность и придать разговору тональность обычной беседы. – Согласно одной из теорий паранормальными способностями обладают все. Некоторые ученые утверждают, что они присущи человечеству и в древности уберегали людей от опасности. Потом частично растерялись в процессе эволюции, поскольку необходимость в них отпала, а частично сидят глубоко в подсознании.

– Ты тоже так считаешь?

– Нет. Я думаю, что все происходит как раз наоборот: мы эволюционируем в сторону их проявления. Возможно, причиной являются электромагнитные потоки. Они – везде, они постоянно нас сопровождают. По-моему, звучит убедительно, да?

Дайана едва заметно кивнула:

– Здравый смысл в этой теории есть.

– Конечно, есть. Но даже накапливаясь, паранормальные способности в основном находятся в спячке, действовать начинают под влиянием неких условий и почти всегда проявляются в раннем возрасте. Какое-то событие способствует возникновению мощного электромагнитного заряда, мозг улавливает его – и на тебе, паранормальная способность заработала.

– Какое событие?

– Как правило, травма. Психическая или физическая – серьезное ранение, удар в голову. Все, что угодно, способное вызвать мощный электрический импульс. И разумеется, эмоциональное потрясение.

– А как у тебя получилось? Первое или последнее?

– Последнее.

– Убийство Мисси?

– Отчасти – да. – Квентин глубоко вздохнул. Даже по прошествии стольких лет ему все равно было трудно вспоминать о ней. – Настоящий шок я испытал, когда нашел ее тело.